5 историй из жизни Маргариты Морозовой

Даша наморщила лоб, жмурясь от яркого света. Солнце, хоть и августовское, всё ещё хорошо пригревало тут, на юге. У них-то в Васкелово, расположенного к северу от северного Ленинграда, августовское солнце было уже не таким ласковым. И в огороде там всё хуже росло. Здесь и парников никаких не надо, знай пропалывай да жди урожая.

Слаженная команда пошла за дом, где были длинные-предлинные грядки с картошкой.

– Ну, давай, Дашка. Начинай! – дала команду бабушка, наклоняясь к земле с тяпкой и выискивая сорняки.

Дашу не надо было долго уговаривать. Она быстро нашла специально заготовленный для таких случаев пенёк, встала на него, приняла торжественную позу и громко и чуть визгливо начала:

«Беги, Тристан! Скорей, сюда!

Плачевней не было скандала!

Она, пожалуй, нас узнала?

Не знаю, думаю, что да…»

Кассету с «Собакой на сене» Даша весь год смотрела по кругу на домашнем видеомагнитофоне и с удовольствием читала по ролям пьесу, стараясь копировать интонации актёров. Наизусть она, правда, знала только до сцены, где маркиз Рикардо приезжает к графине де Бельфлор с визитом. После песни «Венец творенья дивная Диана» Даша замолкала в ожидании заслуженных аплодисментов, слезала с пенька и с чувством выполненного долга убегала играть. В конце концов не может же она бабушке весь день помогать! У неё же и свои дела есть, например, вынести погулять Малыша. Бабушка не возражала.

– Иди погуляй, только недалеко, через час обедать будем! – запыхавшись, говорила ей бабушка Рита, склонившись с абсолютно ровной спиной над абсолютно ровными грядками.

У бабушки всегда была идеальная осанка. И в театре, и в огороде. Да и не только осанка. Бабушка Рита выходила в огород с аккуратной прической, серьгами и легким макияжем. Она оставалась ленинградкой даже копая грядки в глухой деревне Новгородской области.

Даша побежала в сарай. Взобравшись на табуретку, отыскала в пушистой мешанине серенькую шкурку. С трудом вытащила из клетки огромного Малыша.

– Привет, Малыш! Ты соскучился, да? А я просто бабушке в огороде помогала. Ну, ничего, сейчас погуляем с тобой, не обижайся, – приговаривала Даша, гладя Малыша по длинным мягким ушам. Малыш смотрел на Дашу с тревогой. Гулять, будучи зажатым неловкими детскими руками, явно не входило в его планы. Но выбора ему не предоставили.

Дедушка приехал, как и обещала бабушка, на следующий день ближе к обеду. Даша узнала о его приближении первая, сначала по отдалённому, едва уловимому, чуждому этим местам рычащему звуку, затем – по большому облаку пыли вдалеке на дороге, у самого леса.

– Бабушка, бабушкаааа!!! Дедушка едет! – завизжала Даша на всю деревню и помчалась за калитку встречать старенький голубенький «Москвич», медленно переваливающийся по кочкам проселочной дороги. Столб пыли огромным полупрозрачным шлейфом неотступно тянулся сзади.

Любой человек, приезжающий из города, – это небольшой праздник. Во-первых, как событие редкое, он нарушает мерный ритм совершенно одинаковых будней маленькой деревушки. Во-вторых, человек этот обязательно привозит что-то «из того мира»: конфеты, фрукты, книжки, игрушки.

В-третьих, он совершенно по-особому пахнет: не деревней, а городом. Совсем недолго, буквально часик. Затем приезжий пропитывается окружающими запахами и мимикрирует под местную среду.

Даша изо всех сил махала рукой подъезжающей машине. Рита выглядывала в окно кухни. Поравнявшись с девочкой, «Москвич» на несколько секунд притормозил, и водитель, улыбаясь, помахал ей в ответ. Затем машина двинулась дальше по дороге, завернула направо, чтобы обогнуть соседний дом и подъехала к воротам с другой стороны участка. Даша уже была там, прыгающая от нетерпения.

Обняв едва вышедшего из машины дедушку, Даша залезла в салон на водительское сидение:

– Дедуль, можно я тут поиграю чуть-чуть?

Дедушка погладил маленького водителя по голове:

– Только недолго, хорошо?

Даша кивнула, и сосредоточенно взялась за руль, пытаясь повернуть его в сторону. Руль не поворачивался ни на чуть-чуть. Но Дашу это нисколечко не смущало. Она с восторгом рассматривала разные рычажки и кнопочки, как будто видела их в первый раз. Ну и что, что она девочка. Она очень любила машины. Только не игрушечные, те для мальчишек, а большие, настоящие. И особенно – их запах: смесь кожи, бензина и ещё каких-то непонятных масел, которые дедушка иногда заливал внутрь, подняв капот. Машина пахла путешествиями и переменами.

Дедушка ушел в дом, а Даша посидела на водительском сидении, перелезла на заднее, изучила, что там лежит из вещей, перелезла обратно не переднее, посмотрела во все зеркала, вылезла из машины и наконец решила пойти в дом.

Ещё в сенях она услышала хрипловатый голос дедушки:

– Ну, Рита, надо ж рано или поздно это сделать. Почему бы не сегодня?

– Витя, ты только приехал. Куда торопиться?

– Давно пора было. Сейчас пообедаю, отдохну немного и пойду.

Даша услышала в дедушкином голосе знакомые нотки упрямства.

– Может лучше, когда Даша уедет?

– Когда я уеду – что? – спросила Даша, вбегая на кухню.

Дедушка сидел за столом, бабушка стояла у плиты. После вопроса внучки, она недовольно отвернулась к плите и стала активно изображать, что что-то готовит. Дедушка встал, потрепал внучку по голове:

– Ничего, Дашунька, просто так. Пойду полежу немного перед обедом.

– Бабуль, что вы хотите делать, когда я уеду?

– Ничего особенного, иди мой руки, скоро обедать будем.

– Ну бабуль! Ну что вы будете делать?

– Будем очень сильно плакать и скучать без тебя.

– Правда?

– Конечно! Иди руки мой.

Время после обеда – самое скучное за весь день. Бабушка с дедушкой ложатся «отдохнуть». Сначала они лежат с газетой или книгой, затем газета или книга падает на живот, и сопение и храп начинают литься из двух концов большой комнаты. Даша попыталась улечься спать вместе с ними, но это совершенно невыполнимая задача – заснуть посредине дня. Время тянулось ужасно медленно. Даша полежала на кровати, порассматривала рисунок на занавесках. Затем изучила своё стёганное одеяло, сшитое бабушкой и разных кусочков тканей, на предмет одинаковых узоров. Затем села и посмотрела в окно. В окне не было ничего нового. Казалось, спала вся деревня. Наконец Даше повезло: она заметила паучка и стала внимательно наблюдать за его передвижениями. А потом… Даша внезапно проснулась. Как так получилось, что она заснула? Совершенно непонятно.

Даша услышала на кухне звон посуды и побежала туда. Бабушка, как обычно, что-то стряпала.

– Бабуля, а где дедушка? – спросила Даша.

– По делам пошел, – непривычно сухо отрезала бабушка.

– Ну, хорошо, я тогда к кроликам схожу.

– Стой! – голос бабушки прозвучал очень резко. – Сядь. Помоги вот мне лучше… На, порежь зелень.

Бабушка была расстроена, это было видно. Но что случилось, Даша понять не могла. Может, поссорились с дедушкой? И когда успели? Он же только приехал. Но, чтобы не расстраивать бабушку ещё больше, Даша послушно села за стол и стала резать зелень. Потом заболталась с бабушкой. Потом пошла порисовала. Потом убежала играть в сад. И совсем забыла о том, что бабушка с дедушкой так странно себя вели.

Одной играть на улице было, конечно, не очень весело. Детей в деревне почти не было. Иногда к соседке приезжал внук Валя, и жизнь в Крестовой становилась совсем прекрасной. С Валей всё было интереснее: и лазить на чердак, где грудами валялись старые запылённые вещи от прежних хозяев, и валяться не сеновале, и гонять на велосипедах по округе, доезжая даже до заброшенного коровника. Но сейчас Вали не было, и Даша слонялась одна по деревне, пытаясь поймать красивых бабочек или больших кузнечиков, наблюдая за дождевыми червями и переливчатыми жуками.

Время идти домой Даша узнавала не по часам, и даже не по исчезающему за верхушками леса солнцу. О том, что день подходит к концу и бабушка ждет её ужинать, начинала петь стрекочущая в траве саранча. Даша спохватывалась и бежала домой. Ужинать Даша любила. Особенно, если на ужин бабушка пекла блины. А ещё особеннее, если была пятница, и по телевизору можно было посмотреть передачу «Что? Где? Когда?». Телевизор у них тут, конечно, был старенький, маленький и чёрно-белый, да и показывал он плохо, но у соседей и того не было. Так что если в программе передач вдруг вычитывали, что по одной из двух программ будут давать какой-нибудь интересный фильм, об этом заранее оповещалась вся округа. Соседи собирались к ним к определенному времени и рассаживались на стулья вокруг маленького экрана, прямо как в кино. Такие дни Даша тоже любила. Ей нравилось, когда дома много гостей. И смотреть фильмы большой компанией было намного интереснее, и слушать рассуждения и споры взрослых о просмотренном фильме после этого. Сегодня, правда, не пятница, да и фильма никакого программа передач не обещала. Но это ничего. Может, в лото поиграют с бабушкой и дедушкой или в эрудита. Даша бежала по дороге к дому. Было ещё не темно, но в окнах уже уютно и приветливо зажгли свет. Бежать на этот свет было одним из любимых моментов её деревенского дня.

Но перед ужином надо проведать Малыша! Даша зашла в сарай, наклонилась над клеткой и удивилась: Малыша там не было. Опять убежал! Вот паршивец!

Даша со всех ног кинулась к бабушке:

– Бабушка, бабушка, там Малыш опять убежал.

Рита со стуком поставила тарелку на стол и выразительно посмотрела на дедушку. На кухне было чуть жарко от плиты и вкусно пахло жареной картошкой с мясом.

– Ну? Сам скажешь или мне сказать? – обратилась бабушка почему-то к дедушке, а не к Даше.

Дедушка насупился:

– Даша, понимаешь, тут такое дело…

– Ой, вот не надо, уж лучше я. Даша, дедушка сегодня забил несколько кроликов.

– Как забил? – Даша переводила взгляд с бабушки на дедушку и обратно и не понимала, что ей пытаются сказать.

– Ну, кроликов же не просто так разводят, – начал объяснять дедушка. – Их разводят, чтобы есть.

– Кого есть?

– Кроликов.

– Их нельзя есть, они же друзья!

– Дашунька, кролики не могут быть друзьями. Домашний скот в деревне держат не затем, чтобы с ним играть. Кто-то держит свиней, кто-то баранов… Их тоже в результате забивают и едят, – дедушка прятал глаза.

– Неправда! Вон у бабы Маши две коровы, она их не забивает!

– Коровы дают молоко, а кролики ничего не дают. В общем, нескольких кроликов я сегодня забил.

– И Малыша?

– Я не знаю, кто у тебя там Малыш, а кто нет.

Даша поджала нижнюю губу и посмотрела на сковородку, где в масле шипели куски чьего-то тельца.

– Спасибо, я не хочу есть, – буркнула она и ушла к себе в комнату. Этим вечером она легла спать голодной. И больше не давала кроликам клички.

Прошел год, и дедушка Витя продал дом в Крестовой. Зачем и почему он это сделал, семье понять так и не удалось. После этого он покупал и продавал ещё несколько домов в разных деревнях, но семья уже никогда не ездила с ним в новые имения. До конца жизни бабушка Рита ворчала на дедушку: как он мог продать Крестовую? И с ностальгией вспоминала дни, проведённые там. А Дашины воспоминания из летних каникул в Крестовой и по сей день остаются самыми драгоценными из всего её детства.

Примечания

1

Школа №7 Кубышевского р-на Ленинграда по адресу ул. Плеханова, д. 7, носила этот номер до Великой Отечественной войны, после школе присвоили номер 221.

2

Невский проспект.

3

Зимний дворец.

4

Дворцовая площадь.

5

До Великой Отечественной войны Зимний дворец был кирпично-красного цвета.

6

Тверская область.

7

Итальянская улица.

8

Михайловская улица.

9

Бывшей 7-й школе Куйбышевского р-на.

10

Каменноостровский проспект.