Я полюбил тебя в Нью-Йорке

– А ты покупаешь дом в Нью-Йорке?

– Да.

– Почему? Ты же говорил Нью-Йорк тебя не сильно привлекает.

– Я поменял свое мнение.

– Это хорошо. А в каком районе ищешь жилье?

– Я хочу купить таунхаус в районе верхнего Ист Сайда.

– А тогда, что ты вчера делал у моего дома?

– Я приехал к тебе.

– Зачем?

– Просто. С тех пор, как ты внезапно уехала мы не разговаривали. Я хотел повидать тебя. Мы же теперь друзья.

– Да. Прости, что не попрощалась тогда. Ситуация была немного наколенной. Ты не представляешь как я тебе благодарна, за то что ты удержал меня тогда.

– Ты шутишь? Ты упала с моего коня.

– Правильно! С твоего коня, а не с тебя. С каких пор мы в ответе за действия животных.

– Что бы ты не говорила, это не отменит моей вины.

– Мы с тобой можем бесконечно об этом спорить. Но я в последний раз хочу тебе сказать спасибо,– она сказала это с такой теплотой, что Артур на секунду не мог прийти в себя.

– Хорошо.

– Сегодня вечером у Майкла день рождения. Ты будешь там? – ненароком спросила Амелия.

– Нет, не буду.

– А на сколько ты останешься здесь?

– Ещё на три – четыре дня. Пока не найду дом.

– Ты переезжаешь сюда, а я от сюда.

– В смысле?

– Через месяц я перееду в Брюссель.

– Но почему? – Артур немного удивился.

– Это по работе.

– Ну, в принципе Брюссель для Лондона ещё ближе. Мы же ведь можем иногда видеться?

– Ну, ты мой единственный друг. Из друзей у меня только Сидни.

– А Алекс?

– Он отказывается со мной дружить, – она сказала это с надутыми губами.

Артур посмеялся – Я имею ввиду, он знает, что ты переезжаешь в Бельгию?

– Я ему ещё не сказала.

– А Майкл тебя отпустит?

– Мы поговорили об этом. С этим проблем не будет, – ее глаза немного загрустили.

– Послушай, Амелия, ваша секрет стал известен многим. Чем больше людей узнают, тем меньше он становится похожей на тайну. Я не думаю, что ты до конца жизни сможешь скрывать это от Майкла. Ты должна признаться ему. Сделай это, пока он не узнал это от кого-то другого. И тебе не обязательно говорить, что Кимберли просила тебя привезти его.

Амелия погрузилась в раздумье. Она не плакала и держалась молодцом.

– Как бы я хотела убрать с плеч этот груз. Если я когда-нибудь признаюсь ему, то во всём. Я ему всё расскажу. Но мама, она однажды уже получила инфаркт.

– Да, я знаю.

– Она не переживёт второго. У неё и так сердце слабое после смерти папы двадцать два года назад.

– Ты собираешься поговорить с Алексом?

– Сегодня вечером приедет дядя. После ужина у Майкла я поговорю с ним и с тётей Дженнет.

Артур отошёл в сторону, когда Амелии на электронную почту пришло сообщение. Открыв его, она выколотила глаза и сразу перезвонила в центр донорства крови.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте! Это центр донорской крови. Чем могу помочь?– прозвучал приятный женский голос.

– Это Амелия Форбс. Я сегодня утром сдавала общий анализ крови. И только что получила результаты. В нём ошибка. Может ли такое быть, что мои результаты перепутали с чужими?

– Это исключено! Так как пробирка маркируется перед взятием крови. Вы сами видели, как специалист делал маркировку перед процессом изъятия крови?

– Да.

– Могу ли я узнать по подробнее, где именно вы нашли ошибку?

– Анализ у меня выявил четвертую группу крови. А у меня первый.

– Вы уверены, мисс?

– Абсолютно! У обоих моих родителей первая группа.

– Две первые группы не могут дать четвертую, – проговорила женщина.

– Вот именно!

– Тогда, вы можете приехать на повторный анализ? – через несколько секунд паузы сказала женщина.

– Да, могу послезавтра.

– Тогда ждём вас послезавтра утром в то же время.

– Благодарю.

Тридцать девятая глава

Короткие джинсовые шорты и белую футболку Амелия дополнила белыми кедами. Волосы распустила в прямую прядь и сделала пробор по середине. У неё сегодня был кэжуал образ. Не соответствовал тематике вечера, но душа требовала лёгкости.

Майкл для своего тридцатилетия устроил праздничный ужин только в кругу семьи – мамы, дяди Питера, тёти Дженнет, тёти Греты и Амелии.

На руках у Амелии был маленький коробочный пакетик. До дома Майкла она добралась пешком. Но пришла позже всех.

– С днём рождения! – она крепко обняла Майкла за шею и задержала его в своих объятиях на несколько секунд. Они не виделись с тех пор, как Амелия уехала из Лондона с Алексом. Больше двух недель прошло. Амелия так соскучилась по нему. Они стояли в холе одни.

– Спасибо, – он тоже обнял её за талию и остался в её объятиях, пока она сама не отпустила его.

– Это тебе, – она протянула пакетик.

– Что это? – он бросил на подарок любопытный взгляд.

– Открой, – Амелия улыбалась.

Майкл открыл пакет. Там была квадратная темно-синяя коробка облаченная в бархатный материал. Внутри лежал серебряный браслет с бриллиантовой гранью. Он взял его в руки и посмотрел поближе.

Майкл не признавал ювелирные изделия и никогда не носил их. Амелия хорошо знала об этом, но она всё равно хотела оставить для него какой-то подарок от себя на память. Она даже не была уверена, будет ли он носить его. Если да, это было бы для неё высшим подарком.

– Наденешь мне его? – он протянул правую руку вперёд. Она была уверена, что он отложит его в сторону, а затем он пойдёт в шкаф составлять компанию другим подаркам, но этот его жест неимоверно удивил её.

Она взяла вещь и приставила её к его правому запястью. У него были широкие ладони с хорошо выраженными костяшками. Даже руки у него были идеальные, рельефные и гладкие.

И как он живёт будучи таким красивым?! Амелия застегнула замок и рукой перевернула его ладонь. Браслет хорошо сидел на нём.

– Ты будешь его носить? – тихо спросила она, кротко подняв глаза.

– Никогда не сниму, – ответил он.

Они прошли на террасу, где сидели остальные гости и Мия. Амелия удивилась увидев её, Майкл не говорил, что и она будет. Он сказал «только в кругу самых близких» . «Ну конечно, она же, наверное, самая близкая ему».

Амелия поздоровалась со всеми и села рядом с дядей. Она всё время улыбалась, много говорила со всеми, шутила и в одиночку съела половину трапезы на столе.

Послезавтра она должна была сдать повторный анализ, поэтому сегодня должна хорошенько разбаловать живот. Но никто об этом не знал. Мама и Майкл всегда были против донорства крови и даже запретили ей это. Но своенравная с рождения и по своей натуре Амелия принципиально считала что, каждый здоровый человек должен делиться своей привилегией в жизни. И она обязала себя хотя бы раз в жизни стать донором крови.

– Как прошли твои каникулы в Испании? – обратилась Амелия к Мии. Она не испытывала к ней ничего негативного, но и ничего положительного тоже. Она сама еще не определилась как к ней относиться. Но однозначно, эта англичанка не заслуживала плохого обращения к себе по сравнению с Тиффани.

– Чудесно. Мой загар может сказать за меня. Я вся такая шоколадная. Хороший загар признак хорошего отдыха, – говорила девушка. Амелия отметила, что на её стройном загорелом теле это короткое белое платье смотрелось просто шикарно.

– Да, ты и вправду загорела.

– Я бы ещё осталась, но я не могла пропустить день рождение Майкла. Вот уже шестой год мы вместе отмечаем наши дни рождения, – сказала девушка – праздник. Всё что выходило из её уст звучало красочно и ярко.

– Да?! – Амелия не скрывала свое удивление. А вот она уже семь лет не была на его именитых днях. Это первый раз с 2016 года.

– Да. А ты же сегодня обедала с моим братом. Когда я ему звонила, он сказал, что едет к тебе в Starbucks. Ну что, он съел что-то? – Амелия заметила как Майкл приковал к ней свое внимание, ожидая ответа. На самом деле, она думала, как это будет выглядеть с её стороны. Но это он подрался с Артуром, а не она. Он ей вообще-то жизнь спас! И как она могла ему отказать. Так что это не будет предательством. Но она не хотела, чтобы Майкл узнал, что они сегодня виделись с Вульвертоном, но эта балтуня ляпнула всё.

– Да, он попробовал гамбургер с двойным чизбургером.

– Невероятно! Ты одной просьбой заставила моего брата сделать то, о чём я его просила миллион раз. Как у тебя это получается?

– Я просто сказала, что я еду есть гамбургер, а он присоединился.

К концу вечера Камила говорила тост.

– Сынок мой, – начала она с любовью смотря на Майкла. – Я самая счастливая мама на свете. И таковой меня сделал именно ты. Бог благословил меня тобой, – Амелия смотрела на маму и после этих слов ей захотелось крепко обнять её и поблагодарить за эти слова. Она была так добра с ним. Она дарила ему всю материнскую любовь.

– Я помню свои эмоции, как будто это было вчера, когда я узнала, что впервые стану мамой. Я хотела взлететь на седьмое небо от счастья. Ты был капризным ребёнком уже в моем животе. Много двигался и пинался, – Камила говорила это, как-будто вспоминала воспоминания из прошлого. Амелия изменилась в лице. Секунду назад она смотрела на маму с обожанием, а теперь у неё в голове пронёсся «какая же она искусная лгунья!» Она перевела взгляд на дядю. Он слушал Камилу с непонятным выражением лица. Наверное, он думает о том же, что и она.

– Когда я впервые взяла тебя в руки и покормила грудью все мои страдания и боль исчезли в один миг. Ты ещё тогда был красивым малышом , – продолжала мама. « Это поразительно! Она сама верила тому, что говорила. Это не её пинал Майкл в животе, а Кимберли. И это не Камила носила его девять месяцев, а Кимберли. Это Кимберли его первая покормила грудью. А потом Роберт и Ками забрали его, несмотря на то, что она передумала отдавать своего ребёнка. Ей было восемнадцать лет. Парень её бросил. Родители были строгие. А когда она начала работать, стала самостоятельной и приехала забрать своего сына, они не отдали его.»

У Амелии пересохло во рту и она выпила целый стакан воды залпом. «Если не можешь говорить правду и врать не надо! Майкл же сейчас слушает и верит во всё это» – эти мысли нагоняли на неё смешанные чувства.

– Амелия, когда ты уедешь в Брюссель? Ты будешь на свадьбе Карлы? – спросила тётя Дженнет.

– Девятого сентября, потому что десятого у нас будет открытие.

– Аа, как жаль.

– А почему ты едешь в Брюссель? – поинтересовалась Мия.

– Я туда переезжаю.

– Как ? На сколько? – похоже девушка действительно была удивлена.

– На совсем, – коротко отвечала Амелия.

– Как на совсем? Ты оставишь Америку?

– Да, но я буду приезжать.

– Но почему? У тебя же здесь дом.

– Это очень важно для меня. Мама будет приезжать ко мне. А меня здесь ничего не держит, – грустно и твёрдо сказала она.

– У тебя нету молодого человека? – не унимала девушка.

– Нет.

– А как же мой брат? Мне показалось, между вами пробежала искра, – игриво сказала Мия. Майкл и Амелия посмотрели друг на друга инстинктивно ища реакцию друг друга, а потом, столкнувшись взглядами сразу убрали глаза.

– Дружеская искра, – поправила Амелия.

– Мой брат не дружит с женщинами, – лукаво вставила англичанка.

– Мой тоже, – точно так же ответила Амелия.

– Значит, в любой ситуации есть исключение, – как ребёнок засмеялась Мия.

Амелия смотрела на маму. На её лицо. У неё были зелёные невыразительные глаза, чуть широкий нос и высокий лоб и только пухлые губы могли претендовать на красоту. У Роберта же были серые глаза, аккуратный нос и чёрные волосы. Он был высоким, стройным, достаточно привлекательным мужчиной. Это же очевидно, что у этих двоих не мог родиться такой красивый, сильный и здоровый сын. Майкл был крайне сообразительным, проницательным человеком с аналитическим складом ума. Но он так сильно любил маму, что эта любовь закрывала ему глаза на такие очевидные разницы. А может Ками любит его за то, что он заставляет её гордиться за себя. Так же ли сильно она любила его не будь он таким? Может, она счастлива, что удачно усыновила чужого ребёнка? Где-то в крайнем углу мозга засигналила крупинка здравого смысла.

Все сильные стороны были от его биологических родителей. И Филлип и Кимберли были красивыми, умными, имели сильную породу и скрещивание их генов мог дать только такой результат. Как же они проиграли в жизни, совершив одну ошибку!

– Амелия, – её мысли перебил Майкл.

– Да, – она встряхнула голову и посмотрела на него.

– Скажешь мне пожелания? – просил он, сидя напротив неё.

– Конечно, – она окончательно направила свое внимание к нему, а все остальные к ней.

– Дорогой Майкл, я желаю тебе быть счастливым, где бы ты не был и с кем бы ты не был. Я желаю, чтобы в списке твоих целей не осталось не одного неотмеченного пункта. Я всем сердцем хочу, чтобы ты был счастлив, – она сделала паузу и прежде чем сказать следующее слово, выделила отдельный момент. Прекрасно понимая о чём говорит, она целенаправленно и без двусмыслия в речи сказала.

– Я люблю тебя. Очень сильно, – глаза Майкла в этот момент выдали как глубоко он воспринял её слова. Между ними образовалась связь особого рода, неосязаемая и неизвестная для других, то что могли почувствовать только они двое.

– И я тебя, – ответил он. Все гости взяли свои бокалы и выпили шампанское за исполнения тридцатилетия Майкла.

Париж был прекрасен осенним утром. Вся земля площади французской столицы была покрыта жёлтыми листьями. Эта была первая половина утра. Солнце стояло на пороге восхода, но от него исходил большой свет и тепло. Амелия была босиком, под ногами было тепло и ровно. Она разгуливала пешком, оглядываясь вокруг. Все улицы были пусты. Вокруг ни единой души. Но у неё было ощущение, что за ней кто-то следит, однако она не боялась. Душа была наполнена необычайным покоем и равноденствием. Она давно так себя не чувствовала. Перед ней пронёсся лёгкий ветерок, а её ноздри охватил узнаваемый запах, который она не могла описать, который она ни где не встречала. Только в своих снах. Амелия поняла, Аурелия где-то рядом. Её взор пал в даль, от куда подглядывало утреннее солнце.

Там стояла одинокая фигура. Она была в белом обличии и как всегда её лицо освещал большой яркий луч света.

– Аурелия, – кричала она.

– Иди ко мне, – прозвучал ответ. Амелия побежала в её сторону. Фигура никуда не убегала от неё. На этот раз она ждала её на месте неподвижно. Увидев, что Аурелия ждет её, она ускорила шаги. И вот наконец Амелия добралась до неё. Когда осталось несколько шагов, она замедлила темп. И медленно приближаясь к ней, через яркий луч, её взору всё чётче открывалось лицо девушки, которую Амелия так жаждала увидеть. И вот теперь увидев, она была ошарашена. Перед ней стояла девушка очень похожая на неё саму. Она была такая красивая, красивее неё она никого ещё не видела. Темные длинные волосы, темно карие, круглые как смородина глаза и пухлые алые губки . Она имела идеальную, невинную, чистую красоту. Амелия затаила дыхание.

– Аурелия, это ты? – спросила она, стоя перед ней. Их не разделяло никакое расстояние.

– Да, – ответила она. Девушка смотрела на неё с такой нежностью и лаской. Её улыбка грела и успокаивала.

– Но почему ты в моем обличии? – Амелия стояла пораженная, она как будто смотрелась в зеркало.

Аурелия подняла правую руку и прикоснулась лица Амелии. Своим касанием она передала такую любовь, которую она никогда не испытывала. Это был самый трогательный и душевный момент в её жизни. Неописуемый и ни с чем не сравнимый.

– Потому что ты – это Я, – ласково ответила Аурелия.

– Что это значит? – Амелия ничего не понимала. Всё это было очень странно. Это не было обычным сном. Он нёс с собой какой-то смысл. Амелия поняла это уже давно, а сейчас убедилась полностью. Этот сон имел личный характер. То, что касалось её лично. Это не было следствием обычной заинтересованности одной историей.

В этот момент из небо раздался знакомый и самый надоедливый для неё голос.

Время просыпаться 07:30

Время просыпаться 07:30

Время просыпаться 07:30

Амелия открыла глаза и резко подняла голову. Будильник её телефона раздавался на всю комнату. Она отключила его и без лишних движении с полной уверенностью своих действии, вышла из своей комнаты, пошла в спальню мамы, тихонько открыла дверь и увидела Камилу спящей. Она зашла в комнату и пошла в ванную, закрыла за собой дверь. Она уже знала что надо делать «действовать по проверенному методу». Амелия открыла шкаф, достала от туда новую насадку электрической зубной щётки мамы и заменила её на старую. А уже использованную положила в пластиковый пакет и хорошенько закрыла его. Когда дело было сделано, она вышла на цыпочках, так же как и зашла.

Сороковая глава

Бруно приподнял брови, недоумевая, зачем запирать дверь, но решил, что это делается для того, чтобы надежнее укрыть людей от дождя, они ведь могут подхватить простуду.

А потом в помещении стало очень темно, и посреди наступившей неразберихи и страшного шума Бруно вдруг обнаружил, что до сих пор сжимает руку Шмуэля в своей руке, и теперь уже ничто на свете не заставит его разжать пальцы.

– Ту тууут!– Амелия отреагировала на поступившее сообщение в телефон. Она закрыла книгу, приложив указательный палец между страницами. На экране блокировки стояло уведомление электронной почты от центра ДНК исследования. Сегодня Амелия провела целый день дома в холле на любимом удобном кресле у окна за чтением книги. Она должна была чем-то отвлечь себя и сделала это при помощи книги, которую она читала только один раз, когда была ещё совсем маленькая. Она начала читать ещё утром и вот к шести вечера уже дочитывала последнюю страницу. Осталось несколько строчек до конца истории, как её внимание перебило сообщение в Gmail. Разблокировав телефон, она нажала на приложение. Амелий казалось, что в этот момент её сердце не билось, оно остановилось на несколько секунд в ожидании. Она никогда не могла себе представить, что в её жизни наступит такой момент, который поменяет её жизнь на до и после.

Экспертное заключение :

Основываясь на результатах, полученных при анализе исследованных генетических систем, биологическое материнство предполагаемой матери Камилы Форбс в отношении предполагаемого ребёнка Амелии Форбс исключается. Вероятность комбинированного индекса материнства составляет 0. Вероятность материнства 0%.

Первая реакция Амелии было омертвение движения. Она застыла на месте неспособная пошевельнуть даже кончиком пальцев. Она потеряла чувство времени и пространства. Кровь в её теле остыла, а периферическая система спуталась как комок ниток. Амелия подумала, что это конец её жизни. Она закончится в этот момент, потому что то, что свалилось на неё сейчас невозможно пережить.

Она стояла с телефоном в руках и смотрела в одну точку. Лицо её по своему оттенку напоминало белый мел. Дыхание замедлилось, а конечности охладели. Ей стало жутко холодно.

– Амелия, что случилось? – Камила изменила построенный маршрут из кухни в спальню по лестнице и пошла к Амелии в глубь холла рядом с окном где она стояла. – Доченька, ты в порядке? Что-то случилось?

Амелия никак не реагировала на неё. Она как будто находилась в другом измерении.

– Доченька, ты меня пугаешь. Что случилось? – Ками подошла к ней и начала трясти плечи.

Амелия посмотрела на неё через стеклянные бездушные глаза и сказала

– Не называй меня дочкой.

– Что? Амелия, скажи что происходит?

– Я тебе не дочка, – она говорила еле связано.

– Почему ты так говоришь? – Камила округлила глаза. В ней уже чувствовалось приближение паники.

Амелия протянула руку, в которой держала телефон и показала его Ками. Потребовалось некоторое время, чтобы до неё дошло содержимое написанного.

– Амелия, почему ты это сделала? – она сама впала в полушоковое состояние.

– Ты мне не мама, – безжизненно повторяла девушка. – Ты мне не мама. – Камила присела на диван, ей нужна была точка опоры, чтобы не упасть. Она что-то поговаривала, но Амелия не слышала её. Она была в другом мире. В мире пустоты и темноты, как будто попала в центр чёрной дыры. Они простояли так некоторое время. Одна на диване, другая застывшая рядом с креслом. Обе без движения и без звука. Каждая из них напоминала безжизненную восковую фигуру. В атмосфере веяло напряжением. Вдруг, Амелия задала вопрос, от которой у Камилы прошёлся холодок по телу.

– Моя мама это Аурелия?

Ками резко повернулась к ней.

– От куда ты знаешь?

– Я знаю. Она моя мама, – Амелия, словно приходила в себя. И слово «мама» она произносила с такой нежностью, что казалось она чувствовала её прямо сейчас.

– Моя мама – Аурелия, – в эту минуту слёзы скатились по её глазам. Она не смотрела на Камилу, она смотрела в даль, как будто видела где-то свою маму. – Моя мама и вправду умерла? – Амелия отдала бы всё всё всё в этом мире, даже свою душу в обмен на отрицательный ответ. Её голос и её взгляд захлебывались в надежде. От страха услышать " да" её душу сковывало и выворачивала наизнанку.

– Амелия, присядь сюда, – Камила положила ладонь на диван рядом с собой. Но та не послушалась.

– Ответь, где моя мама? Она жива? – Амелия так хваталась за крупинку надежды. Если она услышит, что её мама жива, ей больше ничего не будет нужно в этом мире. Этого ей будет достаточно. Одного факта, что Аурелия жива ей хватило бы для счастья на всю жизнь.

– Помнишь, 4 ноября 2000года мы попали в аварию по вине одного водителя на Шевроле, который сбил нас сзади, потому что ему на встречу ехала другая машина Opel vectra? Так вот, на этом Opelе и была Аурелия. Они тогда ехали на очень большой скорости и вышли на встречную с Шевроле, тот врезался в нас, а Opel в столб. Нас с Аурелией доставили в одну больницу. И нас оперировали в один день. В моем случае, врачи спасли меня, потому что у меня умер муж, но остался восьмилетний ребёнок, а в её случае мать умерла, но спасли ребёнка, то есть тебя. Аурелия не проснулась от операции.

Амелия почувствовала как в сердце вонзился какой-то острый предмет и из него потекла кровь. Ей было хуже чем плохо. Хоть она никогда не видела свою маму и не знала её, но сполна почувствовала боль утраты. Казалось, небо раскололось и упало прямо на неё, давя со всей тяжестью.

– Когда я проснулась от операции, я узнала, что Аурелия была в соседней палате и она не выжила после аварии, но у неё остался ребёнок, которого собирались отдать в фостерную семью. И я решила взять его к себе.

– Ты смотря мне в глаза, сказала, что она мне никто. Что она просто давно мёртвая девушка, – Амелия говорила со злобой. – Как ты могла рассказывать мне о ней, как о совершенно постороннем человеке?

– Амелия, я испугалась когда ты во сне кричала её имя, – Ками встала с места, подошла к ней и положила руку ей в плечо. Амелии стало неприятно её прикосновение. Она отстранилась от неё, сделав шаг назад.

– Амелия, как ты узнала?

– От неё и узнала, – через наполненные лужой слез глаза, сказала она и посмотрела в сторону выхода. Она не могла больше оставаться здесь. Ещё минута и она просто не продолжит дышать здесь. Она направилась к двери.

– Амелия, куда ты?

Амелия не отвечала. Она ускорила шаги и немедленно покинула дом.

Летним днём в начале второй половины дня в Нью-Йорке всё ещё было тепло и светло. На улице как всегда было полно людей. Амелия выбежала на улицу и убегала прочь подальше от дома в неизвестном направлении. Она шла вперёд, не видя перед собой ничего. Она проходила дороги под ругань и свист водителей разных автомобилей, которые чуть не сбивали её на трассе. И только чудом она осталась жива, не попав под машину. Амелия бежала, бежала так быстро, что было в мочи. Душа наполнилось такой острой, невыносимой болью, что казалось, если она остановиться, эта боль поглотит её. До этого ей не было известно о существований в мире таких терзающих душу страдании. Ей казалось, что Бог из всех людей в мире определил для неё самую мучительную, адскую боль. И единственное о чём она сейчас думала – это её мама. Мамочка. Самая красивая, нежная, чистая, ласковая и умершая..... Она никогда не сможет по настоящему прикоснуться к ней, полежать на коленях, утопить в её своих объятиях и поцелуях. Амелия пожертвовала бы всем, ради одного мгновения со своей родной мамой. Но разве это возможно. Она представляла перед собой её облик и теплоту её руки в своём сне, которая перечеркнула все моменты счастья и любви с Камилой за все двадцать два года их жизни как мать и дочь.

Камила сделала альбом – дневник Амелии с момента когда они узнали о её беременности. Там были первый положительный тест на беременность, первый снимок УЗИ, как она росла в животе мамы, как рос живот Камилы снаружи. Она описывала как развивался плод, дальше как рос малыш. Снимок первого числа каждого месяца, все мельчайшие подробности её роста. Она рассказывала Амелии, как она готовила комнату для неё, как ждала её появления на свет, считала месяцы, недели, дни .... всё это было правдой, но настоящая Амелия умерла неродившись. Она не выжила в той аварии. А она была её призраком. Камила внушила себе, что дочь Аурелии это её родной ребёнок и жила с этим всю жизнь.