В районах малых городов

Чужими, но больно знакомыми стали.

Мы те незнакомцы, что были родны

И вместе под небом о многом мечтали.

Теперь не мечтаем. Любви лишены.

История наша забудется, может,

Листвою сгорит по осенней поре.

Но память пока что изрядно тревожит

Та дата разлучная в календаре.

Повседневный натюрморт

В обстановке уныний, печалейПовседневный лежал натюрморт:Карандаш и блокнот для начала,Создавали душевный комфорт.Там страницы исписаны кровьюРазнородных по краске чернил.Невзаимной окутан любовьюОт девиц, что когда-то любил.Там письмо для почтенной Мадонны,И страдания вжились об S,И в блокноте ожили районы —Нездоровый к перу интерес.Вечерами о пагубной жизниЯ пишу, чтобы скрыть дискомфорт.Отдаленность с любовью навислиНа лежащий всегда натюрморт.

По следу любви

Как опытный сыщик английских творений,

Тебя отыщу по прозрачным следам.

Не зная с каких ты кирпичных строений,

Прошляюсь по разным этажным рядам.

И в каждый подъезд с облезающей дверью,

И в каждую сырость хрущевских домов,

И в каждый массив с многолюдною серью

Я все ж заходить тебя ради готов.

Под ливнем в мерзотную влажную пору,

Промокнув до нитки, идя вникуда,

Я сердце свое для тебя приоткрою,

Твой ангельский лик не познав никогда.

Слоняться придется, к несчастью, безвольным,

Заложником мыслей в амурных делах.

Но я остаюсь почему-то довольным,

Мотаясь по следу любви впопыхах.

Прохожие смотрят в глаза с любопытством —

Потерянный взгляд от исканий надежд,

И наглость моя уравнялась бесстыдством:

Я рвусь за не ясным, как толпы невежд.

Но знай, дорогая, что встретимся, может,

На улицах малых/больших городов.

Судьба мое сердце пока что заложит

В ломбард, дожидаясь счастливых годов.

Отсчет до ДМБ

Она все ждет, зачеркивая дни,И календарь давненько ожидает,Когда же повстречаются они:По парню ненаглядная страдает.Они ведут отсчет до ДМБ,До неизбежности капризных жизней,И на гитаре только о судьбеПоет он на посту родной Отчизны.Почти что год разменивает срок,Прибудет скоро поезд с дембелями,Она и он отбросят страшный рокИ полетят в закат счастливо лебедями.

Ночная девица

Вертись, отрывайся, имейся парнями,Девица отвратных ночных приключений,Страдаю извечно ночами и днями,А ты тренируешь похабность умений.Заждался, заждался, устал добиваться,Тебе наплевать, ведь таких миллионы,Кто хочет на утро с тобой просыпаться,Возможно, проспекты, кварталы, районы.И платье красивое, стразы, парфюмы,Нехватку засек одного элемента,Глаза почему-то твои так угрюмы,Как будто влюбилась в пройдоху-студента.О нет, в голове лишь безумная шалость,Не можешь влюбляться в таких уж поэтов.Ты красивее любишь и с деньгами. За малостьЯ продал бы душу и пару куплетов.Совсем одичал, обозлился на дурость,Вертись, отрывайся, имейся парнями.Купился, как эти, на фейс и округлость,Страдаю извечно ночами и днями.Но сердце свое не хочу отравлять.Пошла восвояси, стервозная бл*дь!

Искания любви

Стары, как мир, искания любви,Ответов нет на вечные вопросы.Дружище, сердцем никогда не лгиИ чистым будь, как утренние росы.Из слов заветных стелятся луга,Цветут изрядно, вянут обещанья.Из ожиданий сыпятся снега,И ливнем льются мрачности прощанья.Листами клена вырастают дниС той страстной многогранностью событий,Что жгут в душе багровые огни —Источники всех влюбчивых наитий.Растут, растут и ветки, и листва,Дожди, ветра неважная помеха,Небес согреет даже синеваПод звуки гроз и грОмового эха.Бывает так: от осени привет,Все усыхает и ложится наземь.И в тех глазах, где считывал ответ,Вдруг безразличье непременно скрасит.

Любовная болезнь

Дорогая, я очень и очень взволнован,

Изнутри выжигает до пепла тоска,

Небосвод, как на зло и на мрак, оцинкован,

И накрыла судьбу гробовая доска.

Величаво вошла в мою грешную душу,

Обрекавши на целую груду мытарств.

А теперь уж тебе я и вовсе не нужен,

И любовь – это горечь фальшивых лекарств.

Заметался по жалким ничтожным тропинкам,

Не узнавши заветный и правильный путь.

Я готовлюсь прискорбно к сердечным поминкам,

Захлебнулось оно, и пришлось утонуть.

Ты когда-то застенчивых знала поэтов?

Так запомни, родная, стеснение глаз

В эти первые дни задушевных дуэтов

Неуверенно-приторных искренних фраз.

Дорогая, я очень и очень расстроен,

Не убрать сокровенную жгучую боль.

Этот мир как-то худо и бедно устроен:

Отдавая себя, ты теряешь контроль.

Вдруг судьба нас сведет в городах в одночасье,

И тебя повстречаю под ручку с другим,

Я взгляну неуверенно в сумрачной массе

На тебя, прикоснувшись душевно нагим.

Помятые истории

Рука задрожала, и линии вкривьИ вкось расчеркали небрежно бумагу.Разросся в глубинах коралловый риф,В глубинах душевных, подобных зигзагу.Писал про Нее возвышающий стих,Но к низу тянула Ее отстраненность.Под месяцем серым отчайно притих,Вникая в неясную мне замудреность.Устроен с погрешностью чертовый мир,Влюбляемся в тех, уж с которыми нечемДелиться, уходим забыться в трактирИль пишем халтуру под матовый вечер.Встречаются возгласы: «Ты пессимист,Любовь – это ласка, забота, взаимность.»Видать, я из прошлых веков романист,В душе у которого жарит наивность.От дел от любовных и руки дрожат,Небрежно черкаю и порчу бумагу.Ах сколько историй помятых лежатВ глубинах душевных, подобных зигзагу.

Мисс из окна

В квадратиках прямоугольников кирпичных

Настала временность пришедшей темноты.

Нарушена лишь парой ярких единичных,

В одном из них таится гений красоты.

Не спится, мисс? Я понимаю, ты с работы

Пришла домой, залезла в душ, и смыла день,

И в коридоре на разбросанные боты

Тебе плевать. Усталость это, а не лень.

Но неизменность и прекрасность остается

Всей прямотой чернюшно-угольных волос,

И звездность глаз на душу ласково прольется,

Разбавит день, заколготивший на износ.

Ты пьешь вино, уйдя с кощунственного мира,

Реальность травит темно-красное Бордо,

И на колонках нашумевшего кумира

Ты слушаешь, мечтая с этим заодно.

Пройдет часок, прильнуть захочешь к изголовью,

Настанет временность пришедшей темноты.

Ложатся строки с нежностью, любовью,

Воспета мисс (тот гений чистой красоты).

Не целуется

Не целуется что-то сегодня,Не целуется что-то вчера,Моя жизнь для других инородна,Коротаю один вечера.Больше красок в раскраску недели,Перламутром хотя бы, ну а?Мои дни стариком поседели,Опустел и запас языка.Мне бы девушку, прямо такую,Из романов классических мер.Восхваляю других зачастуюМармеладовых Сонь, например.Парадоксы изменчивой жизниИспытал прямиком на себе.Говорят, что «все будет, не кисни»,Только верю я больше судьбе.Одиночкой упадочно шляюсь,Коротаю один вечера.Безуспешно сегодня влюбляюсь,Безуспешно влюбился вчера.

My dear

My dear, I’m really lonely,

I can’t understand your neglect.

I’m slave of amorousness only,

Who wanted your life to protect.

Nowdays we’re living without

Tenderness, care and love,

But I’m a poet and go through out

Your soul to praise you enough.

My honey, I’m really injured

With your understanding of life.

You think that I’m ill-natured,

That I’m as sharp as a knife.

I love you, my beautiful lady,

I’m pleased with your being in sum.

You сrashed and destroyed my shady,

My worried and sensitive heart.

Провинциальная любовь

Не замечая праздного народа,На лавочках уснувших под окном,Сказал бы я, что хороша погода,И хорошо в том городе одном.Еще весна на пятки наступила,Озеленив кустарники, сады,И ты меня, поэта, полюбилаСреди блатной пройдошеской орды.Под легкий дождь облазили кварталы,Разворошили таинства дворов,И четырехэтажки – маргиналыВстречали с постсоветских берегов.Лицом к лицу мы сталкивались возлеБезлюдных бесприютных пустырейИ целовались страстно, ну а послеШагали до твоих/моих дверей.И пусть народец праздный отдыхает,Весна в душе звенит в колоколаИ нас, провинциалов, услаждает,Чья юность в старом городе прошла.

Из пятого с Титова

Эй ты, которая из пятого с Титова,

Какой-то черт тебя до дома провожал.

А мне не скажешь уж ни слова, ни полслова,

А он тебя в подъезде, сволочь, обжимал.

Витек хитер – не по его терять напрасно

На все согласный и бесценный экземпляр.

А я вчера звонил тебе походу ежечасно,

Как верящий в любовь доверчивый школяр.

Я понимаю: жутко странный простофиля,

Поэт вдобавок, точно чудик-человек,

Тобой ночами, днями бредит от обессилья,

А ты другими бредишь. Двадцать первый век.

Пусть будешь выпита ни капельки не мною,

Полюбишь как-то беспредельщика шныря,

Сольюсь в своем подъезде с мертвой тишиною,

Тебя люблю, а значит прОжил я не зря.

Под моросящий дождь

Спешу под моросящий дождьВ твои горячие объятья,А у ДК бессменный вождьСтоит и мокнет. Вот проклятья.И небо стало не таким,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.