Два кубометра благодатной земли

Однако таковым он был лишь в телевизоре. Когда Василий общался с Вячеславом, у него возникало чувство, что профессор видит его насквозь. Глаза обычно выражали безразличие и смотрели мимо, голос был равнодушным. Когда стажер впервые заговорил с знаменитым профессором, то перепугался до смерти: ученый, казалось, винил его во всем, что происходило вокруг. Уже потом коллеги объяснили ему, что это обычное состояние профессора, когда тот ничем не взволнован и не заинтересован.

И вот сейчас Углов встал, дабы поприветствовать Василия, но увидел Алексея, который нервно озирался по сторонам, и спросил:

– Кто это такой?

– Я сейчас все объясню, – сказал Василий, и, дабы избежать ненужных вопросов, добавил, – Я хочу рассказать вам одну историю…

И Василий поведал профессору историю, уже известную нам: о прилете Алексея и о его таинственной истории. Профессор слушал молча, не перебивая. Василий тем временем продолжал:

– И так вот, идя с больницы, я начал думать: что же произошло на этой планете? Если это не бред, не фантазия, не галлюцинации, не выдумка, то что тогда? Я решил пробить эту планету по базе данных. И это все, что я нашел.

Василий достал из папки листок и положил на стол, а Углов подался чуть вперед, рассматривая его.

– Видите? Это очень малое количество информации! По сути говоря, ее даже не мельком исследовали, а просто сделали снимок, пролетая рядом! А замеры делались на глаз, похоже, они даже не приближались к ней!

– Так, – профессор внимательно посмотрел на Василия, – И что?

– Я начал думать дальше, и пришел к выводу, что необходимо организовать экспедицию на эту планету, чтобы исследовать ее аномалии.

– Прекрасно! – профессор откинулся на спинку кресла и спросил: – Но при чем тут я?

Василий наклонился ближе к профессору и сказал:

– Мне кажется, что на этой планете может быть жизнь!

Углов посмотрел на него как на сумасшедшего. Василий поспешно заговорил:

– Нет нет, послушайте! Что мы знаем о том, откуда появилась жизнь? Все, что у нас есть – это теории, которые никакими фактами не подкрепляются. Жизнь скорее всего появилась по случайному стечению обстоятельств, причем мы не знаем, по какому именно. И разве это не наша работа – искать любые признаки инопланетной жизни и исследовать ее?

– А чем мы по-твоему занимаемся? – Василий ожидал услышать гнев в голосе старика, чью работу всей жизни подставили под сомнение. Но голос профессора звучал спокойно и ноткой интереса.

– Пока я разбирал и сортировал старые и не очень записи, я увидел определенную закономерность, – буркнул Василий, – А именно – ее отсутствие. Компания с начала своего существования как слепой котенок тыкалась во все подряд, и дальше чем простейшие Европы не дошла. Напомню вам, что после открытия межзвездного двигателя старый добрый РосКосмос вырос в РКЭ, куда вошли разные отделы. Эти отделы формировали в большой спешке, дабы угнаться за нашими «западными партнерами». У нас и не пахло поиском неземной жизнью, из-за чего наш отдел пришлось составлять наполовину из криптозоологов, а наполовину из ученых. Да первой десятилетие существования мы буквально ничего не делали!

– Я готов поспорить, – Вячеслав поднялся со своего кресла, – Именно тогда мы нашли жизнь на Серой планете.

– И похоже это был наш единственный успех. Были ещё вылазки – именно вылазки, эти короткие полеты даже экспедициями стыдно называть. И толку? Они вернулись ни с чем!

– Одна из экспедиций ещё не вернулась, а вторую мы собираем прямо сейчас, – Углов посмотрел на своего ученика, – Чего ты добиваешься?

– Я добиваюсь развития компании. Вы разве не заметили, профессор? Над нами откровенно потешаются, мол, и не занимаемся мы ничем, только деньги тратим. Успехов больших нет. Нас скоро финансирования могут лишить!

Углов после недолгого молчания вдруг рассмеялся.

– Ты перечитал консперологических статей, мой юный друг. Да и к тому же, ты видно не ознакомился с недавними исследованиями. Более чем на пяти планетах обнаружена жизнь, и сейчас там ведутся углубленные исследования. А наша экспедиция в галактику Подсолнух должна обернуться успехом и открытием ещё больших разновидностей жизни.

Василий смутился, но все же продолжил:

– Но я считаю, что эта планета должна быть исследована.

Углов внимательно посмотрел на него и произнес:

– Нам нужно поговорить без лишних ушей.

Он отвел Василия подальше от Воробьева и шепотом спросил:

– Ты доверяешь ему?

– Конечно! Даже больше чем себе.

Профессор замялся, но все же сказал:

– Просто сейчас все, что ты предлагаешь основывается на доверии. Я верю тебе, как своему ученику, наша команда тоже поверит тебе, как товарищу. Но вот не обманывает ли тебя твой новый друг – вот в чем вопрос. Ведь если он тебя обманул, то обманщиком все будут считать тебя.

– Я уверен в Алексе, – твердо ответил Василий.

– Отлично, – профессор, казалось, ничуть не удивился, – Я даю «добро» на полет. И более того – я лечу с вами. Вот только убеждать всех остальных полететь на «какую-то планетку» вместо «галактики мечты» придется тебе.

Углов уселся за стол, показывая, что разговор окончен. Распрощавшись с профессором, друзья покинули его кабинет.

– Уф! – облегченно выдохнул Василий, – Я даже не думал, что все будет так просто.

– Он разрешил отправить экспедицию?

– Да! Считай, что дело в шляпе. Осталось лишь убедить наших будущих членов команды.

Глава 5

– Я вообще не понимаю, что мы там забыли! – нарочно громко произнес Кирилл, светловолосый двадцатилетний паренек. Он был самым ярым протестующим против полета на «чертову планету». Но когда остальные согласились на полет, ему волей не волей пришлось следовать за ними: полет в галактику Подсолнух откладывался.

– Ничего мы не забыли! – ответил Глеб, другой ученый, высокий и русоволосый. Он довольно быстро согласился на полет, – Ничего мы там не забыли, а напротив, летим исследовать.

– Исследовать? – презрительно скривился Кирилл, – Да на этой планете средняя температура – минус сто! Не понимаю, как ты ему доверился, – Кирилл обратился к Василию, который сидел неподалеку, – он же сумасшедший!

Василий вздохнул и закрыл ноутбук:

– Я уже много раз говорил тебе, что он не сумасшедший!

– Ну значит очень большой фантазер! – не сдавался Кирилл, – Это же надо было такую дурацкую историю выдумать! Прямо поэт!

Стажер не стал с ним спорить, потому что знал, что Кирилл не прекратит ворчать. В этот момент с капитанского мостика раздался громкий возглас:

– Земля!

Старая традиция моряков кричать «Земля!» по прибытию не обошла стороной и космические просторы.

Не прошло и минуты, как у главного иллюминатора столпились все участники экспедиции. Перед их глазами предстала ничем не примечательная планета, коих, казалось было сотни во Вселенной. Но по заверениям Алексея, именно на этой планете он пережил свои страшные приключения. По-видимому, об этом вспомнил каждый, поэтому все дружно повернулись к Алексею, который стоял тут же. Заметив, то все глазеют на него, а не на планету, Алексей нервно спросил:

– Что-то сучилось?

– Что-то! – передразнил его Кирилл, – Планету мы твою нашли, что случилось! Узнаешь хоть?

Алексей пригляделся к шару и медленно кивнул.

– Это она. Но когда я увидел ее впервые, она выглядела не совсем так.

– Отлично! Сейчас приступим к анализу атмосферы и спустим на планету роботов, – это сказал главный энтузиаст и по совместительству главный в экспедиции капитан исследовательского флота второго ранга Щукин Сергей Павлович, рыжий и кареглазый (все называли его просто Сергеем), – Давайте, давайте, за работу! Нам еще приборы и другие ваши штучки распаковывать…

Час назад можно было подумать, что корабль вымер: редко кто появлялся в длинных красиво отделанных коридорах, все предпочитали сидеть в каютах и заниматься своими делами. Но сейчас жизнь на корабле кипела: люди и роботы (из распакованных и включённых) сновали туда-сюда по коридорам, спутники и АИС готовили к запуску.

Первым был запущен спутник, который измерял то, что не смогли измерить до него: давление, гравитация, состав атмосферы и другие основные параметры. Если окажется, что поверхность планеты не состоит целиком из лавовых озер, то тогда туда запустят АИС – автоматическую исследовательскую станцию, которая изучит состав почвы, воздуха и разумеется, прочешет почву на наличие жизни в радиусе пяти километров.

Все шло прекрасно. До тех пор, пока не пришли данные со спутника. Оказалось, что планета очень похожа на Землю: она была чуть больше, но магнитное поле было почти таким же. Однако расстояние от солнца очень большое: планета не находилась в зоне обитаемости. На ней был очень сильный парниковый эффект, и судя по всему, именно поэтому температура у облаков была около тридцати градусов.

– И как такой сильный парниковый эффект появился? – недоумевал сейсмолог, – Будто создал кто-то.

Но все с нетерпением ждали лишь одного: кадры с поверхности. Температура была благоприятная, и жизнь там могла присутствовать.

Все собрались в каюте для общих сборов и ждали, когда программист выведет кадры на экран. Волнение можно было почувствовать даже издали. Наконец программист вывел картинку и все дружно ахнули.

Что же там было? Те самые черные ели и желтая трава, по которую говорил Алексей? Там были страшные животные и чудища? Так думали все. Но на экране замелькали поля, покрытые бескрайними вересковыми пустошами. Блестели веселые прозрачные ручейки, небольшие прудики. Вот показался лес с непонятными желтоватыми листьями.

Казалось, все находящиеся в зале на две минуты потеряли дар речи. Все смотрели и смотрели на прекрасные пейзажи, что открывались перед ними и молчали. Первым нарушил молчание Алексей:

– Но… Но как это возможно?! – воскликнул он, – Клянусь, там было именно то, что я говорил! Вереск… Ручьи… Откуда это?!

– Может, мы подлетели с другой стороны? – неуверенно предположил Василий.

– Сторона именно та, где вы приземлились, – покачал головой программист, которого к слову звали Денисом.

– Да какая, к черту разница?! – вскричал Глеб, который пришел в себя, – Господа, мы только что обнаружили планету на которой есть СЛОЖНАЯ ЖИЗНЬ!!!

Его слова разбудили всех остальных. Зал взорвался громом оваций и радостных криков. Все ученые словно сошли с ума. Не подверженными общей радости оказались только Сергей, кок, программист, два бортмеханика, сейсмолог, медик и Алексей.

Углов, перекрикивая всеобщую радость, спросил у программиста:

– Условия! Условия пригодные для приземления шаттла с людьми?!

– Если в скафандрах, то можно, – ответил один из геологов.

Внутри большого корабля было три маленьких шаттла и один побольше. В каждый из трех маленьких вмещалось пять человек. Последний был грузовой, примерно на таком же летали Алексей с Никитой: двухместный шаттл с большим внутренним пространством.

– Что ж, условия пригодные, так что можем обойтись и без запуска АИС, – изрек профессор, – Полетим и исследуем сами!

После слов профессора все биологи сразу кинулись к кораблям, рассчитывая первым ступить на сказочную планету. В эту экспедицию полетели тридцать пять биологов-исследователей, так что все бы точно не влезли. К счастью, Сергей с профессором остановили начинающийся хаос. Капитан заявил, что не выпустит все шаттлы одновременно: не позволяла техника безопасности. Так что в первый полет взяли два пятиместных корабля и грузовой. После десятиминутных выборов космонавтов и десятиминутного сбора снаряжения корабли отчалили от своего «главаря» и начали снижение на планету.

Василию предоставили честь быть одним из двенадцати ученых-счастливчиков, что спускались на планету: как-никак, это он уговорил всех остальных на эту экспедицию и поверил Алексею. Сам Алексей лететь наотрез отказался:

– Хоть пейзаж и сменился, я все ещё не доверяю этой планете. Как за такое короткое время тут возникло столько всего? Нет уж, я на большом корабле побуду. Я уже потерял одного человека на этой планете, не хочу быть следующим!

При этом в его глазах был неподдельный страх.

Профессор устраивался в маленьком шаттле рядом с Василием, радостно приговаривая:

– Мне уже не терпится начать исследование этой планеты! Кстати, как мы ее назовем?

– А разве названия ещё нет? – удивился Глеб, который попал с ними в один шаттл.

– Есть, но оно состоит из цифр и английских букв. Нужно придумать что-то свое, родное, произносимое.

– Как на счет «Цветущая планета»? – предложил Василий.

– Отличное название! – одобрил Углов. Остальные тоже его поддержали.

Место пилота занял Егор, геолог – самый молчаливый из всей команды. Он взялся за руль, поднял корабль и направил его к планете.

Через некоторое время Егор коротко произнес:

– Снижаемся. Готовьтесь.

Василия почти сразу же вдавило в сиденье. И тут он вместо обыкновенного головокружения и чувства, что его сейчас раздавит, Василий почувствовал в голове тот самый «оркестр», о котором говорил Алекс. И он потерял сознание.

Он очнулся первым, и увидел, что все, даже Егор (этот здоровяк дольше всех выдерживал кручение на центрифуге) потеряли сознание. Василий перевел взгляд на лобовое стекло и увидел, что к ним с ужасающей скоростью приближаются вересковые пустоши!

Остатки головокружения как рукой сняло. Василий одним движением отстегнул ремень и прыгнул на пол рядом с креслом Егора. Он вцепился в руль и лихорадочно вспоминая уроки по вождению, зажал педаль взлета. Корабль дернуло, и он начал замедлятся, но не достаточно быстро. Василий до отказа зажал педаль газа и зажмурился, ожидая неизбежного удара в землю. Однако каким-то чудом корабль, пролетев мимо земли в сантиметрах эдак в двадцати, взмыл в воздух. Василий перевел дух и выровнял полет, осторожно посадив шаттл на небольшую полянку возле вереска.

Рядом зашевелился Егор. Сзади послышался слабый голос профессора:

– Что произошло?

Василий осознал, что до сих пор держит в руках руль. Выдохнув, он отпустил его и плюхнулся на свое кресло. Он весть покрылся потом, руки предательски дрожали. Вся научная удаль вдруг куда-то делась. Остался лишь тупой страх, который твердил, что из-за какой-то глупости они легко могли сейчас разбиться.

Глеб озадаченно повертел головой:

– Мы уже спустились что ли? И что за странные звуки были при снижении? Будто трели птиц переливались друг с другом…

– Я тоже это ощутил! – воскликнул Сашка, последний пассажир их шаттла. Глаза у него расширились, и он испуганно добавил: – Я никогда раньше при снижении сознание не терял сознания!

– Как это мы так удачно приземлились? – Углов отстегнул ремень и заглянул в пилотское кресло, – Егор, очнись!

– А?.. Чего? – Егор вздрогнул и уставился на профессора, – Что случилось?

– Вот это я хотел у тебя уточнить! – съязвил профессор. Василий никогда раньше не видел, чтобы профессор так язвительно общался с кем-либо, – Мы тут все сознание потеряли, ты тоже, а кто корабль-то посадил?

– Корабль?.. – тупо переспросил Егор.

У Василия наконец отошел шок, и он смог заговорить:

– Это я.

Три головы дружно повернулись к нему.

– Ты?! – изумился Саша.

– Да. Я, как и вы потерял сознание, но очнулся раньше вас. И я увидел, что Егор без сознания, а мы падаем на планету. Я подскочил к пульту управления и не знаю как, но я смог выровнять и посадить корабль.

Вся команда потрясенно молчала. Первым нарушил молчание профессор, в сердцах ударив Егора по плечу:

– Эх ты, раззява!

– А в чем он виноват?! – возмутился Сашка, – Мы же все вместе сознание потеряли!

– Сознание-то мы вместе потеряли, а мозга лишился только он! Ты почему, скажи мне на милость, автоматическую посадку не включил?! Мы из-за тебя чуть не погибли!

Егор виновато втянул голову в плечи. Между тем профессор посмотрел на наручные часы и определил:

– Мы были без сознания от десяти до пятнадцати секунд. Некоторые, конечно, более двадцати, – он вновь сердито посмотрел на Егора.

– Да ладно вам, профессор, он и так настрадался, – примирительно сказал Глеб, глядя в иллюминатор, – Давайте выйдем наконец из корабля, исследуем планету и найдем наших товарищей.

Егор поспешно забегал пальцами по экрану:

– Они, наверное, приземлились чуть дальше чем мы. Где-то в трехстах метрах. Связи почему-то нет, – пояснил он.

– Когда я сажал корабль, то заметил их вдали, – вмешался Василий, – Пойдем туда.

– Надеюсь, они-то не забыли автопилот включить, – буркнул профессор, облачаясь в скафандр.

Они вышли из корабля, и перед ними раскинулось прекрасное море вереска. Как оказалось, помимо вереска тут росло что-то похожее на пшеницу, которая была темнее земной. Ветер ворошил колоски темного цвета, слышалось журчание ручья.

– Прекрасное место! – Саша с восторгом оглядывался по сторонам, – Осталось найти наших с оборудованием, и можно приступать!

Он первый шагнул в вереск, следуя указаниям Василия. Остальные цепочкой потянулись за ним.

Профессор пробормотал:

– Любопытное местечко… Я готов поставить всю свою научную карьеру, что вересковые поля и ручьи – искусственные.

– Что вы такое говорите? – удивился Глеб, который шел прямо за профессором, – Мне кажется, что тут все вполне натуральное.

Углов лишь хмыкнул:

– Я раньше работал в огромной биолаборатории, где мы частенько создавали мини-заповедники, дабы исследовать поведение животных при заражении вирусом. Там точно такие же ручьи были.

– Ну вы и скажите! Не совсем же такие? – спросил Глеб.

– Не совсем. Но похожие.

Василий уже собирался внести свою лепту в этот спор, как спереди раздался радостный возглас Сашки:

– Олег, Димка!

Все остальные, услышав эти возгласы, поспешили подойти поближе к Сашке. Оказывается, тот повстречал людей со второго пассажирского шаттла, которые отправились на их поиски.

Олег увидев остальных, облегченно вздохнул:

– Как хорошо, что вы целы! Мы боялись, что вы разбились.

– К счастью, мы приземлились благополучно, – обронил профессор, бросив уничтожающий взгляд на Егора.

– Прекрасно! Мы пытались с вами связаться, но почему-то после снижения рации не работали, – разглагольствовал Олег, пока они шли ко второй группе, – А наши два корабля спустились почти рядом. Так что сейчас все в сборе.

Вскоре путники добрались до оставшихся пяти человек. Оказалось, они тоже теряли сознание, но буквально на секунду-две, после чего выравнивали полет. Теперь, когда все были на вместе, приступили к самому главному – исследованиям.

Люди разбрелись по небольшой площадке, свободной от вереска: кто-то собирал образцы, Егор и второй полетевший с ними геолог распаковывали мини-буровую установку, дабы взять пробу почвы, другие же устанавливали так называемую «походную лабораторию», в которой можно было проводить небольшие эксперименты. Так как связь на больших расстояниях почему-то не работала, установили свой раздатчик сигналов.

Василий поискал глазами Углова и нашел его поднимающимся на вершину небольшого холма. Василий поспешил к нему. Ему хотелось подробнее расспросить профессора о «искусственности» этого места.

Когда он поднялся на холм профессор замер и смотрел вниз. Василий окликнул его:

– Профессор!

Тот не издал не звука. Василий повторил попытку. Безрезультатно. Он подошел поближе и хотел снова позвать профессора, но тот вскинул руку в предупреждающем жесте, а затем велел подойти к нему. Василий тихо подошел к Углову и замер.

Из ручья, что был в небольшой низине подле холма, выбралось странное существо. Оно было чем-то похоже на броненосца и на черепаху: мощные лапы, большой панцирь. Однако у него был длиннющий раздвоенный хвост и большие зубы, которых точно не было у броненосцев.

Василий обернулся к команде и крикнул:

– Сетку! Скорее!

Глеб и Олег схватили специальный прибор, что выбрасывал сетку, и побежали к ним. Но Василий сказал:

– Только тихо! Оно может нас услышать!

Глеб кивнул и двое друзей тихо взобрались на холм. Там Олег нацелил прибор на существо и нажал на спусковой крючок. Сетка сбила существо с ног, и оно тут же забрыкалось, пытаясь освободиться. Но умная сетка затягивалась только туже, и вскоре поверженное создание лежало на земле, не в силах пошевелиться.

– Отличная работа! – похвалил Глеб Олега, – Несите ящик для животных! – обратился он к остальным.

Ящик для животных представлял собой ящик метр на метр на метр, из которого животное было не в состоянии выбраться. Опутанное существо погрузили в ящик и захлопнули его. Работа продолжалась.

Однако через пять минут Василий почувствовал сильное беспокойство. Ветер усиливался и усиливался. Взобравшись на холм, он увидел на горизонте огромный смерч, который выдирал с корнями желтый лес, что они видели до этого. Василий поднял тревогу:

– Ураган! Сюда несется огромный ураган! Скорее, собираем вещи!

– Где? – к нему подскочил Глеб и побледнел, увидев ураган, – Уходим! Наши корабли не выдержат этот натиск!

Егор с другим геологом как раз заканчивали упаковку куска земли. Глеб поспешно собрал свою команду и объявил:

– Нам надо бежать! Наш корабль далеко, мы можем не успеть!

Распрощавшись со своими друзьями, наши астронавты побежали к шаттлу. Сзади уже слышалось зловещее завывание урагана.

Вот, наконец, и шаттл! Поспешно заскочив в него и не снимая скафандров, друзья расселись по своим местам. Место пилота занял Глеб: Василий не умел профессионально водить, а Егору профессор не доверял.

Взмывая с планеты Василий взглянул в иллюминатор: огромный ураган уничтожал вереск и ручьи. Но с планеты им удалось успешно улететь.

На корабле, разгрузив всю добычу, Василий вместе с Угловым, Глебом и ещё частью биологов изучали пойманное животное (новость о наличии животного на корабле вызвало бурю эмоций у остальных биологов), в то время как другая часть занималась изучением вереска и темной пшеницы. Но результаты исследований были очень странными: у животного, которое, казалось, потеряло интерес к жизни, не было ушей. Но помимо этого у животного не было обнаружено никаких половых органов или чего-то похожего. Попробовали взять пробу крови – в шприце оказалось странная синеватая жидкость, которую приборы определили, как смесь воды и измельченных сапфиров. На это профессор завил:

– Я не доверяю этим приборам! Они привыкли определять нечто земное, а тут что-то новенькое… Возможно, он не смог с налету определить состав.

Однако вскоре оказалось, что животное было действительно «драгоценным»: панцирь существа оказался сделан из изумруда, щиток, защищающий брюшко – из рубинов. Глеб усмехался:

– Дайте нам время, мы у него и внутри клад найдем!

Главная загадка существа продолжала висеть над биологами: как оно размножается? Допустим, это отшельник, потому он и был у ручья один. Но у него не было найдено даже предположительной споровой коробочки. Возможно, это была самка, но профессор заявил:

– С чего вы взяли, что на этой планете животные двуполые? Может, им нужно три вида для размножения? Или даже больше! Нужно просто продолжать исследования…

Исследования «вереска» тоже продвигались туго: растение, с виду похожее на вереск, оказалось одним целым. Даже семена и цветки изнутри никак не отличались от стебля. И опять же, ни каких способов размножения не было найдено. То же самое было и с темной пшеницей.

В этот момент из третьей и последней лаборатории на корабле раздался изумленный вопль. Биологи поспешили туда и увидели сжавшегося от страха Егора, смотрящего на застекленную поверхность. Там был небольшой кусочек той самой земли, на которой выросло какое-то невиданное растение с крупными переливающимися листьями и фиолетовыми плодами. А рядом с ним сидел странный зверек, который спокойно обрывал листья и с аппетитом их поедал.

– Что это? – первым спросил профессор, – И откуда…

– Я не знаю! – вскричал Егор, испуганно пятясь к двери, – Я… Мы решили проверить, как эта земля отреагирует, если туда посадить маковое семечко… И мы добавили немного удобрений… А оно как рванет! Тут этот цветок вырос, а из его бутона, – Егор указал на растрепанный бутон в верхней части растения, – Вылезло вот это! Я не знаю, что произошло!

Углов вышел вперед и внимательно рассмотрел цветок и животное, которое, к слову, было похоже на зайца. И вынес вердикт:

– Похоже на то, что в появлении этих личностей виновата именно земля. Да-да, именно она, потому что семечко мака и удобрения не могут за такое количество времени мутировать. Удобрений много сыпали? – спросил он Егора.

– Да немного, грамм двести, – ответил тот.

– Теперь все ясно! – провозгласил профессор и обернулся к остальным биологам, – Похоже этого кролика и нашего кристаллического друга создала эта земля!