Рыжая и кактус возмездия

Прижалась спиной к колонне, мягко съехала вниз и уткнулась лбом в колени, чтобы уже через секунду услышать от какого-то самоубийцы сакральное:

– Девушка, с вами все в порядке? Вам плохо? – добрый самаритянин присел рядом на корточки.

Нет, блин, мне чудесно, так чудесно, что хочется рычать и бросаться на любого, кто будет задавать тупые вопросы!

Я резко подняла растрепанную голову: любимый пучок ослаб и съехал набок, половина прядей упала на лицо. Готова поклясться, что последнее было цвета красных труселей горе-любовника Марты Вьер, то есть цвета позора.

Я взглянула в глаза Мастера Масок.

Я потерялась.

– Лицо… Ваше лицо… – выдохнула полушепотом.

– И какое же у меня лицо? – незнакомец посмотрел так, как смотрит сова на неосторожную мышку.

Я жадно вглядывалась в неповторимые черты, которые словно ускользали от памяти, мысленно взывала к дару красноречия, но, как назло, в голову не шло ничего адекватного.

Ну не говорить же: «Ой, знаете, у вас такая серая и типичная внешность. Пройду мимо и сразу забуду!»

– Лицо невероятного актера? – решила в итоге польстить.

Он глянул на меня как ученый, узревший в чашке Петри колонию фей, и протянул руку.

– Идем. Хочу купить тебе напиток.

Вот так и вышло, что Мастер Масок увидел во мне то, чего там отродясь не водилось: наблюдательность и талант «взламывать» людей. Это ли не доказательство того, что иной раз даже самые гениальные умы желают быть облапошенными?

Обычно я платила за себя сама, даже если гуляла с Каем.

А еще у меня не было привычки соглашаться на сомнительные предложения «купить напиток» (кто вообще так говорит?), поступающие от малознакомых парней.

С другой стороны, обычно я не выставляла себя круглой дурой перед полным залом театралов, музыкантами, актерами и лучшим другом, поэтому восприняла фразу как благовидный предлог для немедленного бегства из обители богини трагедии.

С риском сломать каблуки или эпично навернуться, я с такой прытью сбежала по лестнице, что в процессе едва не потеряла своего спутника. Благо тот не воспользовался выпавшей возможностью дать деру и благополучно нагнал меня уже на первом этаже, где раскинула свои владения гардеробная.

Как там говорят? Театр начинается с вешалки?

Ничего подобного!

Театр начинает с недовольной женщины в синем рабочем халате.

Под суровым взглядом Владычицы номерков и вешалок я почувствовала себя здоровенным куском мяса, из которого планировали сделать парочку отбивных для ужина.

Жуть, а не взгляд.

– Воот… – с заискивающей улыбочкой протянула я номерок, морально готовая в случае чего падать на четвереньки и прятаться под стойкой.

Но гардеробщица не стала швырять в меня острыми тяжелыми предметами. Обошлась упреками.

– Ходят, ходят! Чего, спрашивается, билеты покупали, если и половину представления посидеть не могут? Никакого уважения к актерам, искусству и работникам театра. Только присядешь – идут… То ключи в кармане оставили, то помаду, то еще чего! В следующий раз без петельки не приму! – швыряя пальто, предостерегла тетка в синем халате.

Очень хотелось заверить хмурую даму, что с театральными постановками я завязала. И вообще больше ноги моей здесь не будет, но напоролась на еще один сердитый взгляд и растеряла красноречие.

– Как насчет того, чтобы прогуляться по скверу? Тут за углом есть чудесная маленькая кофейня, – предложила своему спутнику, уже выскакивая через огромные двери и на ходу поправляя сумку с кактусом. – Кстати, я – Фелисити.

– Тони, – скупо улыбнулся тот, выходя следом. Если нового знакомого и смутил тот факт, что инициатива ускользнула из его пальцев, то виду он не подал. Впрочем, на кактус тоже отреагировал здраво.

Не парень, а настоящее сокровище!

– Приятно познакомиться, – дежурно выпалила я и еще разок пригляделась к спутнику.

Все в нём подчинялось двум словам: «несколько» и «довольно-таки». Несколько сутулый, довольно-таки симпатичный. Несколько старше меня, с довольно-таки дружелюбной улыбкой. Несколько простоват, довольно-таки высок.

Единственное, что в Тони было стопроцентным, – он шел рядом и намеревался угостить меня напитком. Свято верю, что не ядом.

– Тебе не особенно понравилось представление? – спросил Тони, забирая наши напитки с прилавка. Воду для себя, большую кружку черного кофе с капелькой карамельного сиропа мне.

– Да как-то не заладилось у меня с высоким искусством, – созналась я, делая первый осторожный глоток и вспоминая побег горе-любовника Марты. – Жизнь порой устраивает такие фееричные зрелища, что никакая постановка не сравнится.

Облака старыми одеялами затянули небо, но хотя бы перестало моросить. Мы прошли до конца дорожки, с трудом нашли сухую скамейку под небольшим навесом и присели.

– Забавно, что ты начала эту тему, – прихлебывая минералку, заметил Тони. – Видишь ли, вчера некто стянул у господина Хрона крайне ценную вещь, а точнее, медальон. Очевидцы видели рыжую девушку. Ее вскоре задержала городская стража. Задержанная, вот так совпадение, представилась именем Фелисити Локвуд.

Я едва напитком не подавилась.

О, всемилостивые Предки! Только не это. Только не разоблачение!

– И вот что интересно, – продолжил, как ни в чем не бывало, собеседник, игнорируя мои вытаращенные от шока глазища, – через полчаса после задержания участок покинула брюнетка в алом платье…

Ну все, Фелисити. Тебе хана!

– …а спустя десять минут близкий родственник Фелисити Локвуд уверил стражей, что задержанная ими девушка не является его внучкой.

Может, выплеснуть горячий кофе ему на штаны и дать деру? Или оглушить кактусом по голове и дать деру? Или проще сразу дать деру без членовредительства?

– …и ночью преступница исчезает из участка, точно ее никогда и не ловили.

Мда, без рукоприкладства и мокрых штанов не обойтись.

Интересно, а он один пришел на встречу или в кустах меня поджидают еще с десяток оперативников в засаде?

– Фелисити, ты вообще в курсе, что Евангелие от злодеев состоит всего лишь из одной фразы? – огорошил Тони, медленно повернулся и процитировал. – Одной гребаной фразы: «Сделай все, чтобы никто не смог доказать твою причастность». А ты что?

– А что я? – даже слегка опешила от его тона.

– А ты приперлась в общественное место в том же самом платье, в котором сбегала вчера из участка, – Тони покачал головой, демонстрируя крайнюю степень разочарования в моем здравомыслии. – Зла на тебя не хватает!

И именно в этот крайне неподходящий момент нашу парочку спалили.

– Фелисити Локвуд! – прогремело над сквером как гром.

Меча взглядом молнии, в нашу сторону шел взбешенный Кай. Его хвост молотил воздух с такой силой, словно вознамерился сбить его в масло, кулаки крепко сжаты, а на лице маска такого неприкрытого негодования, что страшно стало.

Так страшно, что едва подавила желание перепрыгнуть через спинку скамейки и с воплем ужаса метнуться в бурелом.

– Кай, меня позвали прогуляться, – сказала я с интонацией «друг, свали в туман».

Зря старалась, потому что есть на свете друзья, способные сразу ловить намеки, а есть Кай Вьер, которому не вобьешь очевидное в башку даже кувалдой.

– Супер! Я с вами, – продемонстрировал ровный белоснежный ряд зубов ракшас с интонацией «хрен ты куда пойдешь с этим типом».

– А как же представление? Ты ведь так хотел познать прекрасное? – язвительно напомнила ему.

– Думаю, что мой внутренний мир успешно переживет без обливающегося в экстазе кетчупом дракона.

И Кай с непосредственностью ракшаса шлепнулся в узкий просвет между мной и Тони. Еще и фыркнул возмущенно:

– Фелисити, ну же, двигай мягкое место, чего развалилась? – а в следующую секунду повернулся к соседу, полностью закрыв для меня обзор на Тони своей спиной. – Привет, друг. Смотрел вчерашнюю игру? «Земляничные берсеркеры» были просто в ударе!

И словно мне было мало, на дорожке сквера нарисовалась массивная фигура Габриэля. Этот, к счастью, не орал.

– Фелисити? – удивился он, приглядываясь к нашему сборищу на лавке.

Бутылка с минералкой в руках Тони издала какой-то подозрительный звук, будто кого-то собрались придушить, но перепутали шею. Кай при виде высокого незнакомого мужчины тоже впал в неадекватность: собственнически обвил мою талию хвостом и решительно придвинул к своему боку.

Я выдавила милую улыбочку, про себя шепча как мантру: «Шли бы вы, Габриэль, мимо. Мимо – это вон туда по дорожке и за угол!»

Но мантра никогда не срабатывала. Не сработала и сегодня.

– Добрый день, Фелисити, – вкрадчивым тоном поздоровался приблизившийся мужчина и косо глянул на соперников.

Соперников? Мне подумалось – «соперников»? Да с чего бы это?!

– Привет, – сымитировала я радушие, что было крайне проблематично. – А мы тут сбежали с представления ради свежего воздуха.

– Фелисити вообще нравится сбегать из городских учреждений, – бросил Тони с намеком на тяжелые обстоятельства.

– От меня не сбежит, – пошутил Кай.

Каким-то странным тоном пошутил. Чересчур серьезным для глупой шутки.

– Верю, что от меня тоже, – улыбнулся Габриэль и сосредоточил на мне коварный взгляд черных глаз. – Поужинаем сегодня?

Я вам клянусь, если бы с неба обрушился ливень из разноцветных котов, я удивилась бы меньше. Просто намеки намеками, но ужин – это почти свидание. Хотя какой там «почти»?! Ужин – это настоящее свидание!

И это, конечно, здорово! Нет, в первую очередь это дико волнительно, но и здорово тоже. Однако почему у меня такое ощущение, что я уже в отношениях?

– Фелисити Локвуд! – взвизгнул кто-то на весь сквер.

Предки, и с чего я такая популярная сегодня?

Мужчины дружно развернули головы, ловя в фокус очередного конкурента. Кай расслабленно улыбнулся, Тони озабоченно нахмурился, Габриэль остался безмятежен, аки поверхность озера высоко в горах.

А вот мне окончательно поплохело.

Эффектно ступая по мокрой дорожке, к лавочке приближалась красавица-брюнетка с роскошными локонами, свежим румянцем и гонором высотой с водонапорную башню.

– Фелисити, где ты шляешься вторые сутки? – обрушились на меня без всяких там прозаичных «привет, как дела?». – Предки! Что за безвкусная тряпка на тебе? Какую падшую женщину тебе пришлось убить ради этого алого убожества?!

Итак… Знакомьтесь с Каролиной Локвуд, моей сестрой и жуткой стервой.

– Здравствуй, сестренка, – убитым тоном поздоровалась я.

Потому что если Кай просто не понимал намеков, то моя дорогая сестричка игнорировала их начисто. Даже если намеки были трижды обернуты вокруг свинцовой трубы, которой я выразительно помахала в воздухе.

– Идем, гулена. Мать вне себя, – в приказном порядке заявила Каролина.

– С чего вдруг? – удивилась я, скидывая хвост Кая и поднимаясь.

Просто вчера я связалась с мамой и предупредила, что переночую у деда в книжном магазине, а с утра поеду его провожать, и единственный родительница сказала, что не против. Благодаря работе Габриэля и Джулии Белл все обвинения официально с меня сняли.

Так что же тогда стряслось?

– Это из-за твоего деда, – Каролина стрельнули глазками в сторону Габриэля. – С мамой связались его знакомые, которые должны были встретить Алинара с поезда. Говорят, что он пропал по дороге.

Пропал?

Да как можно пропасть из движущегося без остановок поезда?

Глава седьмая. Экскурсия по городу

«…отказано согласно пункту 3.68 (подпункт 9/7) кадастровой карты города и решению публичного слушания по вопросу благоустройства и застройки…» – бубня себе под нос, я листала распечатку и все больше уверялась в мысли, что данный пункт был выдуман некими почитателями взяток.

Официантка бродила между столиками и с улыбкой предлагала подлить кофе или забрать тарелки. Мне она предложила только косой взгляд.

Будь я на ее месте, тоже вряд ли обрадовалась бы странной девице, которая притащилась к открытию кафешки, обложилась книгами по юриспруденции и заказала три стакана воды.

Но я была на месте той самой девицы, что выглядывала из-за книжной баррикады и кидала в сторону счастливых посетителей, заказывающих кофе и вкусняшку, завистливые взгляды.

После памятной встречи в сквере прошла почти неделя.

Неделя, в течение которой я пыталась найти деда или зацепку, где он может быть.

Так как его столичные друзья ничего путного не знали, пришлось взять расследование в свои руки. И начала я со взлома книжного магазина.

Хотя это и взломом-то не назовешь: дед знал, что я еще пару лет назад сделала себе запасной ключ на случай непредвиденных обстоятельств, но те все никак не хотели наступать, поэтому ключ все это время просто оттягивал связку.

Перерыв все бумаги на жилом этаже, я наткнулась на извещения о выселении, достала из мусорной корзины перечеркнутые черновики заявления о коллективной жалобе, нарыла черную папку с планом улицы Великих Домов и парочку копий с официального уведомления.

Дедушка в общих чертах рассказал мне о том, как возглавил народное ополчение против администрации города, вознамерившейся заняться реконструкцией улицы Великих Домов. О том, как они подали коллективную жалобу. О том, как почти выиграли судебное слушание. О том, что он не теряет надежды и припрятал пару козырей в рукаве.

Но не о том, что дед намерен делать дальше, и зачем ему потребовалось ехать в столицу.

И теперь он пропал, а вместе с ним пропала и решимость жителей улицы Великих Домов.

– А что мы можем, Фелисити? – разводил руками господин Плюх, державший на нашей улице лавку по пошиву одежды. – У меня семья, внуки в школу идут, дочка, может, к следующему году свадьбу надумает играть. Я должен позаботиться о своем благополучии, а не играть в борца за права! Вот если бы твой дед не пропал…

Собственно, слова «вот если бы твой дед…» считались фразой-выручалочкой, которой заканчивался любой диалог с обитателями улицы Великих домов.

Нет, сперва они, конечно, возмущались. Громко и продолжительно. Кто по отдельности, кто в большой компании. Загибали пальцы, подсчитывая, сколько теряют в связи с этой дурацкой реконструкцией и выселением. Ругали власть, допустившую этот беспредел, а после…

После неизменно складывали с себя ответственность за борьбу и поминали деда.

«Вот если бы твой дед…»

Вот если бы я смогла с ним связаться, то не дергалась бы так сильно. Оптимизм оптимизмом, но люди, не погнушавшиеся подставить меня, чтобы иметь рычаг давления на деда, взявшего на себя роль борца за улицу, способны на многое. На много отвратительных поступков.

Всемилостивые Предки! Я очень рассчитываю, что с дедом все в порядке. Пусть с ним будет все в порядке!

Мозг кипел и отказывался работать. Желудок настойчиво ныл на одной голодной ноте. Здравый смысл подсказывал, что зря я выбрала кондитерскую, где постоянно сновали посетители, галдели дети и взрывались от хохота компании моих сверстников. Но что поделать, если из дома меня выгнали презрительные шпильки.

И ладно бы, там были только подколы от сестры.

В конце концов, за свою короткую жизнь я успела скопить парочку миллионов. Парочку миллионов претензий от Каролины Локвуд. И приобрела какой-никакой, но иммунитет.

Однако впервые на моей памяти ворчать начала мать.

Дело было накануне вечером, делать было нечего. Поправочка: ей было нечего делать.

Каролина сбежала на свидание, а я засела в комнате, обложилась книгами и не теряла присутствия духа вкупе с верой в свои возможности расшифровать птичий язык крючкотворов, отказавших в коллективном обращении.

И мне бы вспомнить: неприкаянный родитель сразу начинает терзаться муками совести, посыпать пеплом голову и донимать детей воспитательным процессом, чтобы успеть вовремя подсунуть любовный роман или подсуетиться с просьбой связать ему шарф, но увы…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.