Почтовая контора Фенимора

– Я понял, они всегда так делают, – ответил Фенимор. – Постой… – он посмотрел на лужу. – Ты что же, решил их подразнить в ответ?

– Нет, конечно! – возмутился Мухин. – Как ты мог такое подумать? Я всего-то набрал из того фонтанчика воды в кастрюльку и вылил на них. И так сделал раза три – видел бы ты, как они разозлились! А четвертый раз я на бреющем полете спустился ниже, чем надо, и застрял в их дурацком заборе. И одна облезлая погрызла мне крыло.

Фенимор обошел «Шмеля» и увидел, что крыло и вправду изгрызено. Торчал только деревянный реечный каркас, а от обшивки остались одни клочки.

– Да, самый настоящий форс-мажор, – задумчиво сказал Фенимор. – Просто форс-мажорнее некуда.

– Так что теперь не только собаки облезлые, но и крыло тоже, – продолжал Мухин. —Но это ничего. Я что-нибудь придумаю, правда, пока не знаю – что. Послушай, дружище, а в твоей корзине случайно нет запасного крыла от самолета?

– Сейчас посмотрим, – и Фенимор сбросил корзину.

Крыла от самолета не нашлось, но почему-то из корзины вывалились лыжи без палок.

– Странно, я их туда точно не складывал, – задумчиво сказал Фенимор. – Зачем мне летом лыжи, да еще без палок… Постой-ка, Мухин! Кажется, я понял. Сделаем гидросамолет и на нем отправимся в Калининград морем.

– Отличная идея! – воскликнул Мухин.

– Значит, таракана в янтаре ты не нашел? – спросил Фенимор.

– Таракана не нашел. Зато теперь у меня есть янтарь с капелькой воздуха, янтарь с пылинкой, янтарь с травинкой и янтарная карамелька… Угощайся.

Они сели на ступеньку перед изгрызенным самолетом и тоже сгрызли по карамельке. Собаки в этот раз сидели в доме и гавкали не так громко, но Мухин все равно оборачивался и корчил им рожи.

Потом друзья завели двигатель и поехали на самолете до башни. А люди, попадавшиеся на пути, оглядывались им вслед, думая, что по мостовой едет заводная игрушка.

Ночью коты работали не покладая лап – сажали целебные травы и распределяли по погребу башни драгоценные запасы. Как раз выдалась ночь, по лунному календарю особенно удачная для посева. Мур как специалист по астрологии знал это как никто другой.

А Фенимор с Мухиным отдыхали. Они сидели на балконе башни, пили теплое молоко и смотрели на город.

На набережной неподвижно застыло колесо обозрения. За ним тихо плескалось море.

– Я сегодня катался на этом колесе, – сказал Фенимор.

– И как? – спросил Мухин.

– Очень даже впечатляет! Хочешь, завтра прокатимся?

– Красиво, значит? – переспросил пилот, и Фенимору показалось, что он обиделся.

– Но со «Шмелем», знаешь, какое же сравнение! – серьезно добавил Фенимор.

– Вот то-то и оно, – с гордостью кивнул Мухин и пошел спать.

Утром они завтракали вместе с котами.

Завтрак был самый что ни на есть кошачий – сыр, сырники, творог, творожная запеканка, молоко топленое и кошачье какао. Кстати, если захочется дома приготовить такое какао, то нет ничего проще – готовится оно так же, как и обычное, только молока добавляется больше.

– Вы посадили травы? – спросил Фенимор, пожелав хозяевам доброго утра.

– Посадили, – ответила Мурена и положила им на тарелки творожные печенья. Мурена тоже была угольно-черная кошка, только белое пятнышко у нее было на лбу и походило на диадему. – Мы так вам признательны!

– Берегитесь, пожалуйста, трех вредных собак, что живут неподалеку от башни, – сказал Фенимор. – Это их рук дело. То есть лап…

Мурена покачала головой.

– Мы их и подозревали. Но супруг мой кот Мур считает, что нельзя обвинять кого-либо бездоказательно, а как они воровали наши запасы, мы не видели.

– Можете не подозревать, если не хотите, – ответил Фенимор. – Просто берегитесь их, и все.

– Спасибо за совет, – поблагодарил Мур. – Я приму меры. Куда вы направляетесь дальше?

– В Калининград, – ответил Фенимор.

– У нас большие планы, – добавил Мухин.

– Мне нужно передать экспонат в Музей океана, а моему другу – найти кусок янтаря с букашкой.

– Комаром, например, – кивнул Мухин, отхлебывая какао. – Или тараканом. И желательно, чтобы он был грамотный.

Мурена посмотрела на Мура. Тот поскреб лапой за ухом. Намерения гостей были удивительные, но Мур и не такого навидался.

– Грамотного обещать трудно, – ответил он, – с грамотными комарами дела сложно обстоят, а с тараканами и вовсе беда. Хотя это, возможно, и к лучшему. Но поискать в любом случае стоит. Как прибудете в город – наведайтесь в Музей янтаря, там полно разных редкостей. Вы наверняка найдете то, что нужно. Минуту…

И Мур взял лист бумаги с водяными знаками: кошачьи усы и острые уши. Это были хитрые водяные знаки – они проявлялись, только если на лист бумаги брызнуть молоком. На листе Мур написал следующее:

«Прошение в Музей янтаря.

Подателю сего прошу оказать содействие в поиске куска янтаря с насекомым внутри (комар или таракан), величиной с…»

– Какого размера комар вас интересует? – уточнил Мур.

– Примерно с меня, – ответил Мухин.

«…величиной примерно с подателя сего письма.

Со всем кошачьим уважением, Мур».

Кот подписался и сложил письмо особым способом – так, чтобы получилась кошачья голова.

Гости распрощались с хозяевами и спустились из башни. В маленьком саду уже прорастала мелисса, тянулась к солнцу, а вокруг – на балконах, карнизах и скамейках сидели коты. Они отдыхали и смотрели, как растут травы.

Потом в Зеленоградске долго еще вспоминали это диковинное нашествие котов и кошек, которые во множестве сидели вокруг башни. Но мы-то теперь знаем, в чем было дело.

Перед вылетом – точнее, перед отъездом самолета Мухин зачем-то забрал у котов мешок с отходами, хотя хозяева вовсе не хотели, чтобы гости выносили их мусор. Мешок Мухин повесил на погрызенное крыло «Шмеля».

– Так-так, – заметил Фенимор. – Похоже, я знаю, зачем ты утащил у котов их объедки!

– А спорим, не знаешь!

– И спорить не буду. Ты хочешь их собакам во двор сбросить.

– Совершенно верно, дружище! – воскликнул Мухин. – Ты быстро догадался, потому что и сам хотел так поступить!

– У меня и в мыслях такого не было, – ответил Фенимор. – Но я тебя не первый день знаю. Давай-ка выбросим отходы куда надо, и поехали.

– Нет, – гордо ответил Мухин.

– Отдай мусор! – строго сказал Фенимор.

– И не подумаю!

– Мухин!

– Не отдам! Пусть знают авиаторов! Я этого так не оставлю!

– Да что ж такое! – и Фенимор вцепился в пакет с мусором.

Мухин тоже вцепился в пакет и потянул на себя. Так они тянули каждый на себя, пока пакет с треском не лопнул, и мусор высыпался прямо на мостовую. Следующие полчаса Мухин с Фенимором убирали улицу. Потом сели в самолет и покатились к набережной. Мухин решительно хмурился и делал вид, что обиделся.

– Ну вот, – сказал Фенимор. – И мусор вынесли, и улицу заодно убрали. Утро началось с полезных дел…

Тут Мухин сделал резкий вираж, чуть не снес красный пожарный гидрант и проехал мимо кованой ограды, за которой уже сидели собаки.

– Знай наших! – и с этими словами он выбросил на них несколько очистков.

Собаки в ответ залились лаем, но самолет уже вовсю рулил к набережной мимо домиков с черепичными крышами.

На набережную доехали быстро, разве что потом провозились целый час, налаживая к самолету лыжи. У днища «Шмеля» появилась сложная конструкция из лыжных креплений, веревочек и клейкой ленты. А когда лыжи наконец были приделаны, Мухин завел двигатель.

Мотор взревел, и «Шмель» понесся прямо по воде к Калининграду.

Вслед им с изумлением оборачивались чайки, а Мухин время от времени выкрикивал:

– Берегись, справа по борту акула! Слева по борту пиратский корабль! Прямо по курсу неопознанный плавающий объект!

Фенимор вертел головой, чтобы не прозевать опасность, но всякий раз обнаруживал либо песчаный островок, либо небольшую рыбешку, либо бутылку, плававшую на волнах.

Но спорить с Мухиным было бесполезно.

Таинственный мост

До открытия музеев оставался еще целый час, и «Шмель» катался туда-сюда по реке мимо высоких каштанов и старых домов. Утреннее солнце ярко искрилось в воде, а по берегам спали лодки и катера, накрытые брезентом, как одеялами.

– Какое замечательное утро, – сказал Фенимор. – Знаешь, у меня предчувствие, что с нами случится что-то необыкновенное!

– Например, у моего самолета отрастет новое крыло, – предположил Мухин. – Или оно вдруг свалится на нас прямо с неба.

– Это вряд ли.

– Тогда я не знаю, что необыкновенного может произойти… – он повернул в протоку и спугнул стайку воробьев.

Но тут же Мухин сбавил скорость и изумленно прошептал, показывая на берег:

– Гляди, Фенимор! Лодка дышит и шевелится…

Фенимор даже привстал от удивления. Он всякое видал и знал, что у самолетов, кораблей и корзин бывает свой характер, но чтобы лодка шевелилась – это было уж слишком. Но в следующую минуту брезент и вправду всколыхнулся и зашевелился. А потом из-под него высунулся кот.

– Жаль, – вздохнул Мухин. – А такое событие могло бы быть…

– Не расстраивайся, – усаживаясь на место, ответил Фенимор. – Что-нибудь интересное с нами тут непременно произойдет.

И они порулили дальше.

– А красивый город, – заметил Мухин.

– Очень красивый, – согласился Фенимор. – А это что за домик?

– Где?

– А вон, у берега. Маленький дом с башенками.

– Из красного кирпича? Вижу!

– Подрулим поближе?

– Есть подрулим поближе! – бодро ответил Мухин и заложил такой крутой вираж, что вокруг «Шмеля» взметнулась туча сверкающих брызг.

И тут с берега внезапно раздался голос:

– Сбавьте скорость! Пожалуйста!

От неожиданности Мухин так резко затормозил, что они с Фенимором чуть не вылетели из самолета.

– Слышал? – тихо спросил пилот.

– Слышал, – тоже негромко ответил Фенимор.

– А то я подумал, что мне показалось…

На берегу в этот ранний час было пусто. Даже кустов не росло, в которых кто-то мог бы прятаться. Только прыгали по траве воробьи и неторопливо ходили голуби.

«Шмель» между тем продолжал по инерции двигаться вперед, и вдруг ткнулся носом во что-то. Остановился.

– Мистика, – произнес Фенимор. – Ничего не понимаю!

Самолет качался на волнах, его хвост медленно разворачивало течением, но нос по-прежнему будто упирался в невидимую стену.

– А! Я, кажется, понял! – воскликнул Мухин и даже подскочил на сиденье. – Ну да – все ясно, как белый день! Ты знаешь про Саргассово море?

– Читал, – ответил Фенимор. – Но сам в тех краях не был. А причем тут Саргассово море?

– А притом! Это же море, сплошь заросшее водорослями, – взволнованно продолжал Мухин. – Корабли попадают туда, путаются, застревают, не могут плыть дальше и остаются там навечно! Ни туда, ни обратно, понимаешь? Я даже книгу читал – «Остров погибших кораблей» называется…

– Но это же фантастическая книга, – возразил Фенимор.

– Ничего не фантастическая! – возмутился Мухин. – Да там все в деталях описано, очень даже правдоподобно! Вот и здесь какой-то кусок Саргассова моря, и мы угодили прямо в лес таких хищных водорослей! – Мухин схватил гаечный ключ. – Ну я просто так не дамся! Держись, мерзкая тина!

Фенимор перегнулся через борт и глянул в воду. Водоросли там, конечно, какие-то колыхались, но не больше и не гуще, чем в любой другой реке, и сквозь них просвечивало каменистое дно. Такие даже бутылку не удержат, не говоря уже про целый самолет.

– Да нет здесь Саргассова моря. И не водоросли же нам кричали, – Фенимор оглядел реку.

Обращаться было как будто не к кому, но обратиться было необходимо, чтобы прояснить ситуацию. Поэтому он откашлялся и вежливо спросил у пустого берега:

– Почтенный! Вы меня слышите?

На берегу тоже откашлялись и ответили тонким надтреснутым голоском:

– Слышу, уважаемые путники.

Фенимор с Мухиным переглянулись.

– Не скажете ли, с чем мы столкнулись?

– С опорой моста, – ответил голос. – Я бы предупредил заранее, но смотрел в другую сторону и не сразу заметил ваше удивительное транспортное средство… Если возьмете чуть левее, то спокойно пройдете мимо опоры.

Фенимор с Мухиным снова переглянулись.

– Что-то не вижу никаких признаков моста, – сказал пилот. – Похоже, Фенимор, нас просто дурят.

– Однако мы и вправду на что-то налетели. Погоди… – и Фенимор обратился к пустой реке и домику из красного кирпича: – А не привидение ли вы?

Невидимый собеседник подумал немного и признал:

– В некотором роде. Видите ли, когда-то здесь был мост, а потом его снесли. Но мост был такой важный, старинный и много чего повидавший, что воспоминание о нем живет и по сей день. Его помнят и корабли, и моряки, и местные жители…

– Кажется, я понял, – сказал Фенимор. – Так получается, что от таких сильных воспоминаний он начал становиться как бы настоящим?

– В некотором роде, – снова согласился голосок. – А я уже не один год служу смотрителем моста и обитаю в этом вот доме. Увидеть и меня, и мост можно только по ночам в свете звезд. И не далее как этой ночью мне пришлось мост развести – сюда, представляете ли, проходил «Летучий голландец», неведомо как заплывший… то есть, я хотел сказать – зашедший в наши воды. И так как вы, уважаемые путешественники, тоже не совсем обычные люди, вы и натолкнулись на мост. Вот.

– Спасибо за разъяснение, – серьезно сказал Фенимор.

– Всегда пожалуйста. Теперь, если вы не против, я пойду спать. Притомился я что-то с этим «Голландцем»…

– Конечно, – ответил Мухин. – Спокойной ночи… В смысле – спокойного дня, почтенное привидение.

– Я смотритель моста, – поправил голосок. – Всего наилучшего.

Мухин с Фенимором зачем-то подождали еще, но невидимый смотритель больше ничего не говорил. Тогда Мухин осторожно завел двигатель, они свернули влево и спокойно проехали по реке. Ехал «Шмель» медленно, чтобы не врезаться еще в какой-нибудь невидимый мост или дом.

Но теперь вокруг была самая обычная река.

– Послушай, Фенимор, – сказал Мухин, – а нам точно не померещилось?

Фенимор пожал плечами.

– Как знать… В такое удивительное утро все может быть!

Музей янтаря и Музей океана

Музей янтаря стоял на берегу озера. А на самом озере стоял пришвартованный к прибрежным камням «Шмель».

Строго говоря, про самолеты не очень-то принято говорить «пришвартовался». Швартуются корабли. Но так как «Шмель» временно работал кораблем, то про него тоже можно.

Итак, «Шмель» стоял на озере и отражался в озерной глади. А еще там отражались Фенимор с Мухиным, которые сидели, свесив ноги к воде, и ели бутерброды. На крыле «Шмеля» стоял термос с чаем.

– Ты случайно не потерял наше письмо? – спросил Мухин.

Фенимор аккуратно собрал крошки, чтобы не запачкать салон самолета.

– Нет, – ответил он. – Держи.

И тут же на башенке тонко звякнули часы. Музей открылся.

Под кирпичной аркой заскрипели и распахнулись ворота, приглашая пройти к старинной башне через мощеный двор.

– Чует мое сердце, где-то рядом таракан, – решительно заявил Мухин. – Сидит и ждет меня. Думает, наверное – где же замечательный пилот Мухин? Когда же он, наконец, за мной прилетит? Ты как считаешь, дружище?

– Считаю, что в таком месте любая диковина найдется, – ответил Фенимор. – Вон их кругом сколько!

А вокруг точно уже начались диковины – вокруг музея стояли разные кованые штуковины, прямо из таинственной кузницы, а еще горки и пирамиды из камней.

– Предлагаю тоже оставить след в истории, – сказал Фенимор. – Соберем какую-нибудь композицию? Например, горку вокруг того дерева. Или круг из камней, а внутри тоже камень, только побольше.

– Можно и горку, – согласился Мухин. – Я хоть и человек техники, но искусству не чужд. Но сначала – дело.

Друзья предъявили на кассе рекомендательное письмо кота Мура и прошли в музей.

А янтаря-то в музее и вправду оказалось превеликое множество.

– Ты только посмотри, что творится, – восхищенно прошептал Мухин, – а я-то думал – смола и смола… На что она годится? А она… она, оказывается, на все годится!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.