Подвиг князя Мстислава. Князья и воины

№№№№№

Всеволод в последнее время чувствовал страшное волнение, он ждал новостей от своих сыновей из Новгорода и Галича и терялся в догадках. Он понимал, как тяжко ждать и бездействовать самому, но от него в этом случае не многое зависеть могло. Все своими руками должны сделать рано повзрослевшие сыновья.

Первым прискакал гонец из Галича, и сообщил, что бояре радостно приветствуют князя Владимира Игоревича.

– А Ярослав? Он что не появлялся там?

А потом он расспрашивал о том, когда там появился сын Игоря, и вспомнил, что в тот день его сын только что сел на коня своего.

– Я опоздал, – обреченно произнес он, – не стоит пока идти против князя и бояр. Он не должен рисковать собой.

С таким наказом великий князь послал назад гонца, приказал разыскать и возвратить Ярослава. Владимир совершит какие-то промахи, надо только внимательно следить за всем, что там происходит в эти дни.

ГЛАВА 4 ОКРЕСНОСТИ ГАЛИЧА

Перед градом самим встретил князь Ярослав всадников, и они рассказали ему о том, что там творится.

– Ты едешь внука нашего Ярослава поздравить? – осведомились они у него, – долго мы его ждали и звали, теперь весь город ликует, после того, как он у нас все-таки появился.

Он еще что-то говорил о венгерском короле, к которому его послал отец (надо было что-то правдоподобное придумать), а сам, как только они скрылись, повернул в Переславль. Он уверял себя, что должен отдохнуть и хорошенько обо всем подумать, что ему делать дальше, врываться в город и сражаться с законным наследником он не мог. Хорошо было отцу его из Владимира обо всем рассуждать, а здесь – совсем другое дело. Он знал, что нельзя вступать в схватку, где ты обречен на провал.

Момент не подходящий, и раз Владимир его опередил, то там ему и делать пока нечего вовсе.

Юный князь умел ждать, хотя особенным терпением не отличался, и выбирать момент. Но мысленно он представлял себе тот момент, когда сын Игоря будет молить его о пощаде, а он поставит его на колени и напомнит об этих днях.

Переславскому князю он не сказал ни о чем, сделал вид, что просто разъезжает по дальним уделам отца своего, хотя тот, вероятно обо всем догадался сам, но расспрашивать его ни о чем не стал.

Через несколько дней здесь нашел Ярослава отцовский посланник и сообщил о том, что его давно ждут во Владимире. Ярослав обрадовался – отец не сердится, и гнев не затмил здравый смысл.

– Будем считать, что это была просто прогулка, – думал он в тот момент. А потом, когда он возьмется за дело, удача не отвернется от него.

№№№№№

Невозможно передать словами, как счастлив был в Галиче в те дни князь Владимир, и не подозревавший каких двух врагов он к этому времени себе нажил. Он понимал, что находится в лучшем из городов и получил то, о чем можно было только мечтать. Он знал, что град Галич станет его столицей, и он будет жить лучше, чем великий князь, потому что у него нет соперников, никто не собирается с ним враждовать.

Насчет последнего он слепо заблуждался, но пока оставался спокоен.

Но после праздников начались суровые будни, и бояре стали требовать, чтобы он вызвал сюда сыновей Романа Даниила и Василька.

– Мы должны покончить с ними, – говорили они в один голос, – пусть не возникнет у них желания вернуться в Галич, а со временем и Волынь их надо присоединить к нашим землям.

И он отправил туда послов своих, понятия не имея о ярости Всеволода, о том, что он думает о Галиче, и как нагло собрался прибрать его к рукам своим.

ГЛАВА 5 РЕШИМОСТЬ И НАПОР

Ярослав вернулся во Владимир. Всеволод пристально смотрел на сына своего. Он слышал рассказ о том, что происходило с ним в те дни. Про себя он отмечал, что сын его не так глуп, и это порадовало князя, только что-то его настораживало. И хотелось верить, что переменится все скоро.

Но вскоре он понял, что перемены на самом деле грядут, только совсем иные.

– Владимир требует к себе детей Романовых, – донесли в тот момент великому князю.

Еще недавно и ему самому хотелось отделаться от них, но в тот момент они стали для него самыми дорогими созданиями, и он готов был защищать их, как своих собственных.

– Он никого не получит, – заявил Всеволод. А про себя князь подумал:

– Как этот парень не похож на отца своего, и даже на Ярослава, с самого детства слышал он имя грозного Галицкого князя, но он никогда не делал таких шагов против них, все время оставался в стороне. Здесь придется предпринимать какие-то действия против Владимира, и надо хорошо все обдумать.

И он послал гонца к вдове князя Романа, и приказал ей покинуть город с сыновьями вместе и перебраться к нему. Но она сама уже собралась в дорогу, и хотела попросить у него о том же самом.

Женщины хитры и изворотливы, особенно когда они пытаются спасти свое потомство. Именно такой была молодая жена, а теперь и вдова князя Романа. Она знала, что он не любит ее, этот жестокий красавец, всегда поступавший так, как ему этого хотелось. Но после смерти его, она словно крылья, больше похожие на горб расправила и ощутила собственную значимость. И простила ему все безразличие и даже жестокость, она готова была умереть за его сыновей. И в юных сыновьях она хотела узреть того, кого верно, но напрасно любила. Он, наверное, не был так плох, как могло ей казаться в минуты обид и отчаяния, потому что здесь, на Волыни, все еще оставались верные слуги их. Они не бросили юных княжичей и беззащитную женщину, за спиной которой не было знаменитого княжеского рода. А когда они узнали, что сам великий князь Всеволод готов быть за них, они и вовсе воспаряли духом.

За время, проведенное в одиночестве в монастыре, она разуверилась в близких, но вера в дальних и могущественных неожиданно к ней вернулась.

И глядя на суровых лик Христа, думала вдова князя Романа, которая никогда не считала себя княгиней, а только его женой:

– Видно, когда- то он совершал чудеса и исцелял людей, но эти времена давно прошли и ушли без возврата. Но почему звал их Всеволод? Боялся, что родичи его подумают, что он причастен к гибели князя Романа? А колдунья ей еще в самом начале намекнула, что спасет тот, кто погубит, тот, кто только прикинется спасителем. И она думала сначала, что в последнюю очередь им во Владимир идти надо, но другого никакого места не оказалось на их пути больше. Но со временем даже дышать и жить легче стало. И она постепенно освободилась от подозрений и страха, терзавшего так долго ее душу.

Она верила предчувствиям, а они говорили о том, что все самое тяжелое и страшное осталось далеко позади.

№№№№№

Забыв на время о Всеволоде, который хранил их по желанию или вопреки ему, она все чаще думала о гонителе. И как странно, что это был сын Игоря, того самого, которого тоже в детстве его брат Святослав, ставший позднее великим князем, прогнал из его родного Чернигова, как только умер его отец. Ничто не ново в этом мире, все неизменно повторяется.

Но почему так случается, в какой момент жертва превращается в палача, еще более жестокого и неумолимого. Но если торжествует справедливость, как часто утверждают, то почему страдают невинные. Если бы он обрушил свой гнев на детей Святослава, это хоть как-то можно было понять, но Роман не был причастен к их страданиям.

Но потом она решила про себя, что Владимир Игоревич не стоит даже помыслов ее, какой-то он чужой и далекий, словно половец настоящий. Когда-то говорили про Рюрика, что он не славянин, вот и про него можно то же самое сказать.

И такой холод, такое зло от него исходило, что лучше было подумать о суровом Всеволоде, он никогда таким не был. Только венгерский король Андрей, старый приятель его мужа может встретить и приютить их. У него надежней, потому что он не один из русичей, ему с ними нечего делить. Он примет и Даниила и маленького Василька, как сыновей своих, сохранит их у себя, убережет до поры, до времени от интриг и казней пресытившихся безумцев, которыми со времени стали русские князья. Она давно подозревали, что нет среди них правых и виноватых – они все одним миром мазаны.

А потом, они сами придут за ее сыном и приведут его в Галич, потому что не найти им лучше и надежнее князя. И он воспитан будет королем, и заживет, как настоящий король, и не будет им никакого дела до всех русских князей. Галич станет частью Венгерского королевства, и это убережет его от погибели и от дружбы их, которая часто страшнее вражды бывает.

№№№№№№

И когда пришли послы Владимировы за вдовой и детьми Романовыми в Волынь, они убедились в том, что их след простыл. Люди их говорили, что они уехали во Владимир к Всеволоду, и искренне потешались над вояками. Вот и пришлось отправляться к князю с пустыми руками и обо всем ему доложить, стоит ли воевать со слабой женщиной и двумя ребятишками.

Только богу одному ведомо, где они теперь находятся, -говорили они, не упоминая о князе Всеволоде, никому из них не хотелось бы оставаться там все это время.

Вдова остановилась на ночь в том самом монастыре. Хотела проехать мимо, но испытала острую потребность в отдыхе. Она должна была испросить у бога утешения и счастливого пути.

– Пока они останутся на чужбине, Андрею я верю больше, чем всем их родичам, близким и дальним, – говорила она священнику, которого давно и хорошо знала. Оставив их там, я должна знать, что не напрасно приношу эту жертву, Даниил должен понять и простить меня, а случится это только если он станет королем королей, достигнет тех высот, которые Роману не снились даже. Но пусть он с небес защищает сына своего, пусть поможет ему и не даст сгинуть, а мне остается только ждать и надеяться на высшую милость.

Она видела, как спокойно и отрешенно смотрел на нее старший сын. Он видел лики святых и темные одежды монахов. От этого еще больше сжалось сердце ее. Она просила страшной кары для гонителя их. Если мало ему бед, которые были с ним в начале пути, то пусть свалятся на него новые, севший в этом мире зло, только его и взрастит, и рано или поздно, лучше, если рано, оно обернется против него самого.

ГЛАВА 6 БЕЗРАДОСТНЫЕ ВЕСТИ

Владимир резко взглянул на своих посланников. И один из них повторил, что их нет во Владимире.

– Великий князь или не знает, или не желает говорить, где они. Этому боярину казалось, что владыка не слышит его. Видно, они напрасно суетились, и ему нет никакого дела до детей Романа, потерявшихся где-то на бесконечных просторах.

Но он опомнился и снова начал говорить:

– Ничего, шила в мешке не утаишь, нам скоро станет известно, где они находятся, и тогда мы еще посмотрим, как с ними поступить. Я не верю, что таить их от меня станет тот, кто больше других хотел смерти их отца.

– Но Роман был его союзником долгое время.

– Ничьим он союзником не был, – огрызнулся Владимир, – туда шел, где лучше да удобнее, а как только что-то менялось, в другую сторону направлялся. Но кто решится его щенков приютить, зная, что я их разыскиваю?

Он перебирал в памяти имена князей, которые всегда были против верховной власти и сильных князей, и старался понять, кто это может быть. Как в тот миг ему хотелось стать волхвом. Он даже пытался внушить слугам своим верным, что все на свете знает и видит сквозь стены. Но пророчества его чаще всего не сбывались, или все происходило наоборот, и ему приходилось заставлять их забывать о том, о чем только предупреждал и убеждал. А как прекрасно было все знать заранее. Но на этот раз у него даже никаких соображений не было о предателе-князе.

Растерянно смотрел он по сторонам, и казалось князю Владимиру, что мир отвернулся от него, и все смеются над ним. Но вскоре до него донеслось странное известие, хотя прежде он и помыслить о том не мог, говорили, что сыновья Романа ни у кого из князей не останавливались. Они избрали себе другое – и отправились к Венгерскому королю.

Владимир готов был взорваться от ярости и разочарования. Он понимал, что не сможет туда дотянуться.

Король даже послов своих к нему не присылал, игнорируя его вступление на Галицкий престол. Ни с одним из его предшественников он так не посмел бы обходиться.

Словно бы самозванцем, а не законным наследником деда своего появился тут князь Владимир Игоревич.

Это был первый и очень сильный удар по его самолюбию. И следовало привыкнуть к мысли о том, что не все разделяют его радость по поводу совершившихся перемен.

Но если вспомнить о том, что отец даже и подумать не мог тут оказаться, то он добился уже немалого. Это только и могло немного его утешить.

И он знал, что для начала сам должен собрать посольство и отправить его к Венгру, если он собирается до конца дней в Галиче оставаться, надо как-то договариваться с ним, заручиться его поддержкой. Но почему у Романа все так просто выходило. Даже то, что ему никогда не принадлежало, получил он без особого труда, а ему все дается с невероятным трудом, где же справедливость?

И потом долго он внушал посланникам своим, что делать и как себя вести следует.

– Добейтесь того, чтобы он согласился во всем нас поддерживать, и пусть возвращает детей Романа – это первое и главное условие для союза.

№№№№№

Венгерский король радушно принял беглецов, он назвал мальчиков сыновьями своими и надеялся, что со временем получит еще одного Романа в лице Даниила, а если самому приложить для его воспитания какие-то усилия, так и лучше еще он окажется.

Он не собирался их выдавать не только Владимиру, но и Всеволоду самому, если бы тот попросил, и дал клятву, что пока он жив, случиться с ними ничего не может.

Но знал король и другое, в самое ближайшее время пришлет своих посланников Галицкий князь. И это заставило его поморщиться. Он слышал от своих людей, что ничем не лучше внук Ярослава, чем сын его, с которым столько мороки у всех у них было. Но того можно было потерпеть какой-то срок в память об отце его, а этот приведет своих родичей – половцев и тогда не будет конца и края набегам. Но даже если и не воевать с варварами, знать, что они все время очень близко находятся были противным ощущением. Держать у границ своих такую опасность он никак не мог. Мало было земли у него, не так богато королевство его, чтобы делиться с какими-то наглецами.

Он принял дары от князя Владимира, хотя и тайно и явно желал только одного, чтобы этот мир поскорее от него избавился, пусть сам черт рогатый на этом троне сидит, только не внук Ярослава.

Он вспомнил о том времени, когда мать его должна была стать его женой и королевой Венгрии самой, но потом появился этот полоумный отец его, князь Игорь, ему нужна была поддержка Ярослава, она же влюбилась в него без памяти, вот и получилось из этого безумного союза только новая головная боль для всего их мира.

ГЛАВА 7 В ГАЛИЧЕ

Заполучив в союзники венгерского короля, Владимир радовался тому, что удалось это проще, чем он мог полагать когда-то. Но он верил в то, что просто торжествует справедливость, и если отец его лишился всего, то ему должны дать полной мерой.

И размечтался он о сильной дружине, которую поведет в поход на Владимир, потому что в первую очередь ему следовало усмирить детей Всеволода. Он вернет себе то, что утрачено было когда-то еще прадедом его Олегом. В пылу своих мечтаний он не думал даже о том, что перегнул палку, потому что Владимир и им не принадлежал и не мог принадлежать. Забирать он собирался чужое, если за какой-то из городов-столиц и стоило воевать, так это за Киев, давно роли особой не игравший. Но это самое большое, на что он может рассчитывать. И снова он бросил упреки отцу своему за то, что не завоевал он для них даже Киева, который после смерти Святослава перешел к Рюрику, и среди его союзников так и оставался. Там даже Роман побывать успел, только не Олеговичи.

Идея о захвате Владимира, которая в начале даже самому князю показалась нелепой и невозможной, постепенно утвердилась в душе его, и вместе с братьями своими стал он собраться в поход.

Он обещал его своему брату Святославу отдать.

– Но ты сам – удивленно спросил тот.

– А на что он мне? – пожал плечами Владимир, – он далеко от Галича моего, я не смогу разрываться между двумя мирами, там останешься ты. Не бойся Всеволода, он давно не так силен, как был прежде, а сыновья его сами ничего поделить не могут и перегрызлись давно. А у меня есть одно дельце, – загадочно усмехнулся он, – нужно мне встретиться с соперником моим, который тоже о дедовском наследстве печется.

№№№№№№

Князь Всеволод вовсе не ожидал такого яростного натиска наглого сына Игоря. Самого его в тот момент в городе не оказалось. И достался он Святославу Игоревичу. По тем временам происшествие это для всех оказалось неслыханным. Даже в юности великого князя, каким Всеволод Большое Гнездо для всех и оставался, такое для потомков Олега было невозможно. И ему следовало все бросить и поднимать все свои дружины на новое сражение. Но тут новое известие, воодушевленный победой князь Владимир подошел к Переславлю, где оставался его сын Ярослав, посланный недавно в Галич, но опоздавший туда, и теперь сидевший без удела своего и без всяких дел.

Владимир потребовал, чтобы он убирался из его порубежного города, потому что и без того загостился там.

Мрачнее тучи был князь Всеволод, когда слушал все эти сообщения от гонцов из разных городов и весей.

№№№№№№

В Переславль он вошел спокойно и уверенно, и завоевал он город этот с вдохновением немалым, хотя с Владимиром его не сравнишь, но победы окрыляют всегда и всех. Князь Ярослав еще меньше, чем отец его, ожидал этого наглого гостя. Он казался растерянным и почти несчастным, сломленным. Ему не стоило ждать помощи из Владимира, а скорее самому надо было идти туда, чтобы вернуть для начала их столицу. Но он не знал, одобрит ли отец такой поход, или воспримет его яростно.

Но на Владимира тот взглянул так яростно, что понятно было, если все изменится, он сотрет его с лица земли. Победителем быть очень опасно, если ты думаешь о грядущем своем и своих детей, наверное, это хорошо успел усвоить его отец. Владимир же решил, что он просто больше не может проигрывать.

– Отчего же ты не появился в моем Галиче, а тут застрял? – усмехнулся Владимир, – вот я и решил на тебя взглянуть. Я долго ждал тебя, но терпение мое кончилось, надо решить все разом.

Ярослав молчал, и только в глазах его пылала ненависть.

– Отправляйся к отцу своему, где бы он ни был теперь, и скажи ему, что его время ушло без возврата, грядет возмездие. Ты видишь, что бог на моей стороне, и предки наши за моей спиной стоят, а вам пора рассчитываться за то, что вы так долго творили.

– Уж не ты ли станешь судить нас? – прошептал Ярослав, он даже дар речи потерял от такой наглости

– А хотя бы и я, я последний в роду князя Олега, и Всеслав за мной стоит (Владимир снова немного перегнул палку). Иначе я бы тут не стоял.

Это и на самом деле могло поразить любого. Трудно было понять, почему мы вдруг побеждаем или проигрываем. Но приходится считаться с теми, кто в данный момент сильнее, и самое главное для любого из князей, достойно принять поражение. Но в душе одного зарождаются сомнения, а у другого крепнет вера. И то, и другое очень скоро окажется иллюзией и обманом.

Владимир покинул Переславль, узнав, что Ярослав оттуда уже тайно ночью убрался. Там в городишке этом ему больше нечего было делать. Но по дороге он снова размышлял о том, почему его отец бездействовал, почему допустил такое их унижение и падение. Даже побежденный и обиженный, он должен был подняться и распрямить плечи. И не с половцами надо было воевать, а с князем Всеволодом, тогда бы в этом мире все определённые и проще было.

Но вокруг царила тьма, и какая-то сила сбивала с него невольно спесь. И в глубине души он понимал, что все не так просто, как кажется ему в этот момент. Как только взлетишь повыше, и коснешься крыльями небес, так и столкнет тебя та же сила, которая поднимала, на землю. Падать придется далеко и больно очень, смерть в таком случае может быть избавлением от страшных мук.

Он уже взлетел, и что же, теперь ему оставалось только падение? Но об этом пока лучше не думать вовсе.

ГЛАВА 8 ПОБЕГ ЯРОСЛАВА

Сын великого князя Всеволода, которому вчера еще обещан был второй после Владимира град на землях русских – Галич, стоял перед сыном князя Игоря, с которым они так легко расправились, побежденным и раздавленным. Он слушал бред этого обиженного на весь мир типа, который начал свой путь с половецкого плена, предательства отца и прочих унижений, который и сотворили с душой его нечто ужасное.

В полночь он вместе со своими воеводами и боярами покинул тайно Переславль, чтобы никто не видел позора его страшного.

Так он впервые понял, что такое злой рок. И был он не просто в отчаянии почти всю дорогу, но дрожал от бешенства, из-за сына и внука и правнука неудачников, которые никогда не выиграли ни одного сражения. Почему это должно было начаться с него?

И отец обязательно спросит, как мог он так легко и просто покориться Владимиру, а он толком и объяснить ничего не сможет.

Не он ли еще вчера, сидя в Переславле перед вторжением Владимира тешил себя надеждами, что расправится с ним одним махом, для этого даже усилий особенных прилагать не надо. И что вышло?

Не только не въехал он в Галич, завещанный ему отцом, но сам должен нестись в ночной тьме, куда глаза глядят. И даже признаться боялся себе Ярослав, что меньше всего после двух поражений хотелось ему столкнуться с отцом своим. Рушились надежды, таяли силы, и страшно было заглянуть в завтрашний день.

Но он был молод, и в глубине души понимал, что переживет и это унижение, и вернет все, что пришлось так поспешно оставить. Надо просто отбросить прошлое, как ненужный хлам и взяться за дело с новой силой, ничего другого ему не остается.

Жизнь состоит из поражений и побед, и наступят светлые дни, у него еще вся жизнь впереди. А побывавший на высоте не сможет остаток дней провести внизу, он расправит крылья и снова полетит. Владимир кажется непобедимым, но он знает, как быстро может победа поражением обернуться. Он объединиться с братьями и отцом, и уничтожит его, а половцы уберутся туда, откуда пришли.

Он был уверен в том, что стало спокойнее, страхи куда-то делись. Ему казалось, что над ним нависла туча, которая, возможно и страшна, но она исчезнет очень скоро. В этом князь не сомневался.

По дороге Ярослав узнал об еще одном захвате и о новом княжестве Святослава. И стал от этого еще яростнее. Сдаваться он не собирался. Стало легче оттого, что пострадал не он один, и наверняка его могущественный отец предпримет какие-то меры. И ему останется только с воинами своими присоединиться к отцовской дружине. А победить они могут, только вместе оставшись. Жаль, что между ними все еще раздоры возникают. Они ожесточаются, что-то делят и не могут смириться с происходящим.

№№№№№

Как только князь Всеволод узнал о такой дерзости Игорева сына, он пришел в неописуемую ярость. И представить он себе не мог, что какой-то мальчишка бросит ему вызов, воображая себя древним Святославом, но и действовать станет так стремительно, что ему придется только по его следам идти и мстить за совершенные им бесчинства.

Игорь ушел, но что оставил ему сей дерзкий правитель на склоне его лет, когда силы оставляют великого князя. Тогда и обратил он свой взор к небесам, желая разглядеть тень того, кто мешает ему жить. Он поименно вспоминал тех, кто в разные времена собирался ему мстить. И набралось их немало. Но как древний викинг, он готов был погибнуть в схватке, а сдаваться и отступать не собирался.

Князь Всеволод отправил своих гонцов сначала к старшему сыну Константину. Он требовал немедленно поднять всех, кто у него есть, и отправляться поход против половецкого выкормыша.

Всеволод считал, что его не стоит даже русским именем называть. Впервые он пожалел о том, что разделался с Романом. Он бывал дерзок и несносен, но никогда не был безрассуден, никогда в сражение против него не шел. Князь чувствовал вину перед своими сыновьями и внуками. Но никто кроме него самого не смог бы защитить его от всех напастей.

За Ярославом можно было не посылать. Из осажденного города он и без его приказа направляется назад. Встречу своим сыновьям он назначил около Москвы, чтобы соединиться и двигаться всем вместе дальше.

Но в ту пору еще одна неприятная весть дошла до его слуха, хотя никто не решался произнести ее вслух – Владимиру Игоревичу помогает Всеволод Черемной. А он не так слаб, как хотелось думать. Их решили поддержать и всегда бунтовавшие против Владимира рязанцы. Да и что еще можно от вечный бунтарей, всем недовольных ожидать. Но он не мог поверить и теперь в то, что они против него пойдут.

Он жалел о том, что не сжег проклятого града их дотла.

Но после таких мыслей, в облике князя появилось что-то яростное, почти зловещее. Никто не смог бы остановить его. Ему хотелось только одного – сломить этих людей, заставить их трепетать и забыть о своих спесивых помыслах.