Сакрополис. Маг без дара

– Садистских? – обветренные и жесткие как у воблы губы расползлись в надменной улыбке. – Сейчас я обращаюсь с вами практически как с равными. Но если вы не ответите взаимностью, то в самом деле узнаете всё о моих наклонностях. Однако манород для меня важнее мести, так что я принимаю ваше предложение. Два пуда и присяга в обмен на мои милосердие, великодушие и безграничное терпение. Но если не сдержите слово – пеняйте на себя. Пойдем, милая, – Даллас многозначительно погладил притихшую девочку по макушке. – Возможно, мы зайдем к магам в гости еще раз.

Англо-саксы ушли в одну сторону, студенты и преподаватели – в другую, а я остался один посреди холла, презираемый и ненавидимый обеими сторонами, вдобавок взваливший на себя миссию, которая по праву считается невыполнимой. Впрочем, времени еще полно – может, что-нибудь да придумаю. А пока – вискаря для рывка!

Поднялся на лифте в «пентхаус» – Ева как раз сидела под дверью кабинета и что-то бормотала с закрытыми глазами, перебирая в пальцах едва заметно светящиеся полупрозрачные четки.

– Молишься, что ли?

– А? – девушка вскочила, чуть покраснела и спрятала украшение за спиной. – Д-да – просила Свет, чтобы все прошло успешно.

– То ли плохо просила, – устало бросил я, – то ли у Света иные планы на наш счет.

– Все плохо? – голубые глаза округлились и заблестели.

– Ну… могло быть и хуже. Будь добра – принеси пива, виски и ручку с блокнотом.

– Сию минуту, ваше сиятельство.

Я подошел к окну и свел руки за спиной, словно капитан на мостике. Я смотрел на линкор, линкор смотрел на меня шестью носовыми орудиями главного калибра. Несмотря на теплый вечер, на улицах не заметил ни души, и даже в огнях не горели огни. Думаю, сейчас многие перебирали светящиеся четки в ожидании спасения. Вот только спасти нас могло только чудо – никаких иных решений на ум пока не пришло.

Служанка принесла заказ, и помимо всего прочего на подносе лежал небольшой золотой колокольчик.

– Что это? – удивился я.

– Пси-связь заглушена, – Ева постучала пальцами по виску. – Теперь вы сможете вызвать меня только так. Поэтому скажите сразу, нужно ли что-нибудь еще. Например, горячая ванна или расслабляющий массаж, – она отвела взгляд в сторону и покраснела еще гуще. – Нас учат, что телесное напряжение мешает плодотворно мыслить. Так что если хотите…

В ушах гудело, будто мне снова стукнуло семнадцать. Хочу ли я идеально сложенную блондинку с ангельским личиком, вдобавок обученную всем премудростям любовной науки? Глупый вопрос, но если не найти решения к утру, это будет последний массаж в моей жизни. И я, скрепя сердце, отправил горничную домой – как раз потому, что мне уже давно не семнадцать, и на плечах такой груз ответственности, что никакой массаж уже не поможет.

– Как-нибудь в другой раз, – с угрюмой улыбкой кивнул на дверь. – Отдыхай, до утра не побеспокою.

– Господин Романский… – девушка замялась и потупила взор. – Не сочтите за дерзость, но можно переночевать в вашей спальне? Я боюсь идти одна городу – там полно британцев и этих жутких громил с пулеметами.

– Конечно, какие вопросы.

– Премного благодарна! – милашка просияла и с поклоном удалилась.

Я же взял бутылку «Джека» и поднес к лицу, сжимая в ладони, точно череп бедного Йорика. С жаждой посмотрел на этикетку, облизнулся и прошептал:

– Прости, друг. Сегодня без тебя.

После чего убрал алкоголь в стол, попутно найдя в выдвижном ящике тяжеленный изрезанный неведомыми рунами револьвер с восьмигранным посеребренным стволом и накладками из слоновой кости. Патронов, правда, при нем не оказалось, так что оставил игрушку, разложил перед собой блокнот и взялся за любимое дело – прорабатывать сюжетные линии.

В данном случае – пути решения возложенной задачи. Казалось бы, я на этом собаку съел, ибо зачастую заводил героев в такие дебри, что без рояля и не выбраться. Но просидев битый час, обдумал что угодно, только не хоть сколь-нибудь полезный и при том жизнеспособный вариант.

Обдумал, какой я желчный мудак и бездарность. Что любые мои действия неминуемо ведут к всеобщей ненависти. Что в школе было не так уж плохо. Прикинул даже, стоит ли рискнуть исекайнуться второй раз, как вдруг в дверь раздался тихий стук.

Рука невольно потянулась к оружию, хотя вряд ли неведомый враг стал бы выдавать себя с порога. Так что задвинул ящик и спокойно произнес:

– Открыто.

Вошла Ева – с распущенными волосами и в полупрозрачном розоватом неглиже, почти не скрывающем манящих прелестей. И если бы солнце светило ярче, толку от кружевного халатика было бы не больше, чем от целлофана. При одном только взгляде на красавицу мотор рванул с такой силой, что я взял на заметку поменьше пить, а то и вовсе бросить, чтобы не двинуть кони в самом расцвете сил.

– Что-то случилось? – попытался казаться бесстрастным и отрешенным, но дрожь в голосе выдала с головой.

– Все в порядке, ваше сиятельство. Просто пришла пожелать вам доброй ночи.

– Спасибо. Только доброй она не будет, хоть обжелайся.

– Не можете найти ответ?

– Такое впечатление, что у меня ступор мозговины. Причем с самого детства. Как говорил отец – ни ума, ни фантазии. Пожалуй, стоило послушать его еще тогда – двадцать лет назад.

– Если не можете придумать сами – позаимствуйте идею у других. Книги для того и нужны, чтобы делиться мудростью.

Хм… С одной стороны, это плагиат. С другой – сейчас определенно не то время, чтобы бороться за авторские права. Просто интересно, а что сделали бы именитые писатели, если бы оказались на моем месте? Это может стать годным толчком, что сдвинет раздумья с мертвой точки, только сперва надо избавиться от пары крайне отвлекающих факторов.

– Большое спасибо за наводку. Возможно, это сработает. И раз уж ты здесь – будь добра, унеси виски.

– Как прикажете.

Служанка игривой походкой подошла к столу и наклонилась гораздо ниже, чем того требовалось, и мне стоило огромных усилий смотреть на исчерканный лист, а не коситься на вырез.

– Не вижу бутылки… – прошептала Ева.

– А, черт, я же ее в стол убрал.

Сел вполоборота, распахнул дверцу и указал на золоченый поднос. Красавица потянулась к нему, и в этот самый миг в кабинет без стука влетела Алина с перекошенным от гнева лицом. Которое перекосилось еще больше, едва проректор увидела служанку, наклонившуюся практически параллельно столешнице и шарящую рукой в районе моих ног. Оставалось только гадать, как все это выглядело со стороны, и о чем подумала коллега, застукав нас за подобным безобразием.

– Смотрю, вы не очень-то переживаете! – выпалила магистр. – Пообещали британцам двойную норму и думаете, что легко сдержите слово? Да, вы попытались спасти от наказания пять студентов, но в итоге обрекли на смертельную опасность всех остальных! Вы даже не представляете, что полезет из глубин при попытке добыть столько манорода. И я решительно не представляю, как вы собираетесь выпутываться из западни, куда загнали всех нас. Если, конечно, вообще собираетесь, – рыжая многозначительно посмотрела на горничную, вздернула носик и поспешно удалилась.

Вслед за ней ушла и Ева, виновато поклонившись на прощание, а я снова остался в гордом одиночестве – без ласки, виски и киски, зато с тревогой, нарастающим унынием и подступающей паникой. И задачей, у которой вряд ли было хотя бы одно позитивное решение.

И все же – что бы сделали другие на моем месте?

Глава 7

И первое, что пришло на ум – почему бы не использовать найденный револьвер? Что если в нем нет патронов только потому, что обычные снаряды ему не нужны? И это оружие – своего рода волшебная палочка, что не только направит колдовской заряд в цель, но и значительно его усилит. И раз уж скоро придется сражаться с тварями, хотелось бы получить возможность хотя бы самостоятельно обороняться, а не прятаться за чьей-то спиной.

Достал из ящика ствол и взвесил на ладони – тяжелый, зараза, килограмма полтора. Хорошо, что для моей новой тушки это полная ерунда. Стоит отдать князю должное – каким бы повесой и лодырем он ни был, все же предпочитал активный отдых, а не сидел на жопе ровно и жрал в три горла. Подобный подход вкупе с наследственностью дали мне относительно атлетичную оболочку без чрезмерных усилий.

Жаль, что грубой силой в этом мире много каши не сваришь. Я подошел к окну, что выходило на развороченный бомбардировкой пляж – не очень-то хотелось стрелять в сторону линкора, мало ли, еще ответит… Собравшись с духом, навелся на полосу прибоя, закрыл глаза и спустил курок. Сухо щелкнуло, однако ничего более не произошло, и попытки выкрикивать заклинания положение не исправили.

И только когда я поднял ствол вертикально вверх, увидел, что после «выстрела» из дула выскакивает слабый огонек – в общем, если раньше в моем арсенале была простая зажигалка, то теперь есть в виде кольта. Просто здорово. И все же выбрасывать револьвер не стал – во-первых, красивый, собака, во-вторых, быть может после нескольких дополнительных занятий мне удастся частично восстановить дар. Но это – далеко идущие планы, а на носу две крайне сложные проблемы, которые необходимо решить до утра.

Итак, что бы сделал на моем месте, например, Головачев? Собрал бы отряд элитного спецназа и зачистил ярус за ярусом, пока не добрался бы до самого злого зла – и зачистил бы его тоже. Сценарий в моем случае маловероятный, ведь единственный доступный мне спецназ – это шайка перваков, что выступят против монстров в лучшем случае на равных.

Что бы сделал на моем месте Лукьяненко? Оценил бы местную кухню и обогатил ее своим уникальным рецептом.

Что бы сделал на моем месте Пехов? Нашел бы местного охотника на монстров, совершенно не похожего на Геральта, и отправил бы его в одиночку и бороться со злом, и добывать манород, и сражаться с британцами, и крутить шашни, и вообще мастерить на все руки.

Что бы сделали на моем месте Стругацкие? Посетовали бы на несправедливость и античеловечность установившегося строя, который и привел в итоге к большой беде. Вариативно – отправили бы разгребать проблемы супермена из мира Полудня.

Что бы сделал на моем месте Беляев? Нашел бы неизвестного, но весьма талантливого ученого, и с помощью его знаний и природной смекалочки создал бы эффективное оружие против чудовищ…

Минуточку…

А что сделал бы любой сетевой графоман, ваяющий по книге в месяц про попаданцев ради лишней копеечки – ну, вроде меня? Он бы занялся прогрессорством и добавил этому ученому толику технологий из современности, тем самым получив ультимативный ответ на брошенный вызов.

Хм…

Кажется, я знаю одного такого ученого. Вот только чем смогу ему помочь со своим журналистским образованием и опытом работы в школе? Впрочем, как раз вот тут можно немного поддаться плагиату и слямзить что-нибудь полезное у других творцов. Цель всяко оправдает средства. За дело!

– Магистр Давыдов! – постучал рукояткой кольта в стальную переборку. – Вы тут?

Ответ последовал не сразу, и я уже собрался искать задохлика дальше, как вдруг ворот со скрипом повернулся, а люк открылся плавно, точно под водой. Рауль стоял напротив, и перед ним на металлических распорках парили сразу три книги. Одновременно с этим раскаленные магией паяльники собирали некое устройство на столе, и о предназначении вороха проводов, ламп и катушек я мог только гадать. Кроме того, перед грифельной доской парил стилус с зажатым в нем мелком и с точностью принтера вычерчивал загадочную схему.

– Доброй ночи, ваше сиятельство, – юноша элегантно поклонился, вновь опустившись на каркасах, как на гидравлике. – Бессонница мучает?

– Да какой тут сон… Чем это вы занимаетесь, если не секрет?

– Пытаюсь создать резонатор для манорода на основе прототипа ультразвукового сонара, – изобретатель подошел к столу и в задумчивости потер подбородок. – Хочу ускорить добычу с помощью науки, но, боюсь, к утру не успею.

– А как вообще добывают эту штуку?

– Вы что, вообще в академию не ходили? – с удивлением произнес собеседник и тут же осекся. – Прошу прощения, я нервничаю и потому позволяю себе лишнего.

Ничего себе нервничает – как по мне, тощий брюнет выглядел куда спокойнее, чем обычно. Хотя куда, блин, еще спокойнее – даже коматозники и те живее.

– На кристалл воздействуют магией, пока тот не начнет вибрировать на микро-уровне.

Повинуясь воле рассказчика, губка с зажимом смахнула чертеж с доски, а подлетевшая эскадрилья мелков принялась иллюстрировать повествование в виде своеобразного комикса. Собеседник нарисовал – причем весьма талантливо – подземелье и жилу на стене, похожую на полупрозрачный сталактит – ну, или на громадную сосульку. Маги в остроконечных шляпах обступили залежь полукругом и воздели над ней руки, посылая в минерал лучи и молнии.

– Процесс чрезвычайно сложный и опасный, ведь если влить слишком много маны, кристалл накопит критическую массу и взорвется.

Жила лопнула мириадами осколков, и половина колдунов рухнули, как подкошенные.

– А если слишком мало, то вы не успеете унести ноги, прежде чем на звон резонанса пожалуют твари.

Во тьме один за другим вспыхнули зловещие треугольники глаз и клыков, а после магическая искра озарила жутких созданий, похожих на смесь вурдалаков из «Варика», гоблинов из экранизации «Хоббита» и головастых серых пришельцев из западной уфологии. И несмотря на достаточно схематичное изображение, мне стало не по себе даже внутри бункера, что уж говорить о перспективе встретить такую прелесть лицом к лицу.

– Добыча манорода сродни резной миниатюре, – подытожил Рауль. – Требуются опыт, терпение и нечеловеческая выносливость. Но чтобы добыть два пуда, придется в любом случае сразиться с мутантами. Как правило, роль стражей лежит на преподавателях, ведь студенты слишком слабы, чтобы дать достойный отпор, но вполне способы достать карат-другой. Вот только никому и никогда не приходилось вызывать резонанс такого масштаба. Звон проникнет очень глубоко – может быть даже туда, где еще не ступала нога человека. И я не хочу даже думать, что выберется оттуда.

– А этих мутантов можно убить обычным оружием?

– Если только из танка, – ферромант горько усмехнулся. – Но танк не пролезет в шахту.

– Вот об этом я и хотел поговорить. Сколько тонн металла вы можете держать под контролем на протяжении… ну, нескольких часов.

– Тонн? – тонкая бровь изогнулась знаком вопроса. – Даже не знаю. Мне никогда не приходилось долго управлять большой массой. Я ношу постоянно лишь этот каркас, а он весит не так уж много.

– Авария? – спросил с осторожным намеком на увечье.

– Нет. Это от рождения. Если бы не дар к стихии земли, я бы вряд ли закончил даже начальную школу.

– А-а… Просто вот о чем подумал, – взял мелок и как мог изобразил на доске человеческую фигуру. – Что если усилить металлом не только ноги, но и все тело. А поверх этого, скажем так, внешнего скелета навесить пластины брони. Ну, как у средневекового рыцаря, но толще и прочнее. Тогда получится шагающий танк, который без труда спустится в подземелье. И если вооружить этого танка подходящим оружием – например, шестиствольным руническим пулеметом с питанием из заплечного рюкзака, выйдет сокрушительная огневая мощь, крайне эффективная в узких туннелях.

– Даже не знаю… – ученый нахмурился. – Если сопоставить рисунок с реальным масштабом, получится около двух центнеров стали. Не могу дать никаких гарантий, что сумею управлять таким весом продолжительное время.

– А вы попробуйте. Вон у вас брони тут сколько – взять хотя бы ту же дверь. Зачем такая толстая – от ядерного взрыва спасаться?

– От чего, простите?

– Э-э-э… – я быстренько прикинул, стоит ли вообще развивать эту тему, и пришел к выводу, что для подобных решений еще рано. – Неважно. В общем, испытайте мою задумку на практике – а там видно будет.

Рауль встал пошире, поднял руки, и миг спустя раздался протяжный хруст, от которого свело зубы. Вкрученные глубоко в камень болты вывернулись из пазов, следом дрогнули петли, а затем уже и сама переборка плавно поплыла по воздуху. И не успел задохлик поставить ее у стены, как в коридоре послышался дробный стук каблуков. Как оказалось, шум привлек господина Зыха – похожий на крота старичок подбежал к нам с шариком огня на ладони и затараторил:

– Ваше сиятельство, вот вы где! Хвала Свету, я быстро вас нашел. Скорее за мной – пока не приключилась беда!

– А что стряслось? – я жестом велел Давыдову продолжать работу, а сам выскочил в холл.

– Пятеро студентов во главе с Брусиловой заперлись в столовой! Собираются свести счеты с жизнью, чтобы завтра не приносить присягу. Преподаватели на месте, но никто не знает, что делать. Виктория сказала, что они выпьют яду, если кто-либо попробует войти внутрь.

– Дерьмо… Ведите, живо!

Несмотря на преклонный возраст, старик взлетел по лестнице на второй этаж, что мангуст.

– Вика! – орал Одинцов, стуча кулаком в створку. – Хватит дурить! Ты никому ничего не докажешь!

– Я и не собираюсь! – донесся изнутри гневный голос, по которому я понял, что леди на грани нервного срыва. А в таком состоянии можно сотворить что угодно. – Лучше уйти с честью, чем жить с позором!

– Надо же, – Вивьен скрестила руки на груди и смерила меня презрительным взором. – А мы уж думали, вы не появитесь.

Алина молча отвернулась, а Захар виновато пожал плечами – мол, такие дела.

– Виктория! – я подошел вплотную к двери. – Это ректор. Позволь мне войти.

– Зачем? Мы не собираемся выслушивать очередные увещевания! Тем более, из уст предателя!

– А что такого, если я просто выскажу свое мнение? Тем более, что с моими талантами я все равно ничего вам не сделаю.

– Так говорите с порога!

– Я не могу орать на всю академию о том, что хочу сказать! – прорычал в ответ, и в трапезной воцарилась напряженная тишина.

Похоже, смутьяны советовались, и в конце концов признали мой довод логичным.

– Хорошо. Войдите. Но если войдет кто-либо еще – мы выпьем яд. И в этой клятве можете не сомневаться!

Я глубоко вдохнул, зачесал назад взмокшие волосы и открыл дверь. Студенты – те самые, что наотрез отказались присягать британцам, сидели за общим столом, как на тайной вечере, и держали в руках золоченые кубки. Запершись на засов, медленно подошел к бестолочам и занял свободную скамейку напротив. Окинул собравшихся хмурым взором и прошептал:

– Вы, млять, издеваетесь?

Крепкое словцо, которое меньше всего ждешь от благородного господина, возымело эффект холодного душа. Пребывающие в обреченном трансе юноши и девушки встрепенулись, а в блеклых глазах загорелись живые огоньки.

– Как это понимать? – набычилась запевала.

– Очень просто. Вы – мой единственный шанс на победу. Без вас я не одолею захватчиков, как бы ни старался. Только маги смогут вырваться из плена и освободить Сакрополис, и мне понадобится помощь каждого из вас. Если же сразу пять чародеев погибнут, враг получит слишком серьезное преимущество, и я не смогу никого спасти.

– Спасти? – хмыкнул хлыщ, что издевался над Бейкером. – Разве вы не заодно с тем выродком?

– Да, я выбрал постыдное рабство, а не доблестную смерть. Да, я подчинился и пошел на сотрудничество, но не по доброй воле и не от чистого сердца, а для того, чтобы выиграть время, собраться с силами и найти способ прогнать захватчиков. Потому что для меня важно не только собственное величие. На моих плечах не одна академия, но и весь город. Вы можете броситься в самоубийственный бой или выпить яду, но кто подумает о простых жителях? Кто защитит тех, у кого нет ни толики дара? Никто, кроме нас. Поэтому я и предпочел поступиться гордыней, чтобы впоследствии нанести скрытный удар в неожиданном месте.

– Прогнать? – тихо молвила незнакомая девушка в очках. – Вы же сами сказали, что на борьбу нет сил.

– Верно, прямую схватку мы не сдюжим, но сопротивление на этом не заканчивается. Скоро мы найдем способ избавиться от оккупантов, но для этого нужно сохранить максимум боеспособности.

– Но как? – продолжил наседать задира. – Их слишком много.

– О нет, приятель. Их много относительно нас. Но по сравнению с черноморским флотом – это вообще чепуха: размажут и не заметят. Наша главная задача – прорвать колдовскую блокаду и послать сигнал в штаб. И тогда под натиском имперской армады налетчикам придется отступить.

– И как это сделать? – уже спокойнее спросила Виктория.

– Пока не знаю. Но мне в любом случае понадобится как можно больше бойцов. Поэтому повторю – дулю за спину и клянитесь, в чем попросят. Присяга под принуждением не имеет никакой силы – это вам любой судья подтвердит. Хотите верьте, хотите нет, но я не собираюсь никого предавать. Я хочу сыграть в хитрую, а для этого придется на время забыть традиции и нравы. Ведь в конечном итоге, все страдания окупятся с лихвой. Вас будут чествовать как героев, и ни одна собака не вспомнит, что вы делали до победы. Подумайте об этом, – положил руки на стол ладонями вверх. – Нам всем есть что терять. Так давайте не лезть в петлю без толка и смысла.

Студенты замолчали – на этот раз дольше. Кто-то посматривал на меня с надеждой, явно не горя желанием расставаться с жизнью, но поддавшись давлению товарищей. Кто-то, наоборот, с сомнением – можно ли верить тому, кто сдался после первого же выстрела? Вика же не таясь сверлила жгучим взором, словно хотела проникнуть прямо в мозг и найти там истинный замысел. Когда же раздумья затянулись, одна из девушек предложила проголосовать:

– Давайте устроим свой собственный совет. Пусть рассудит большинство: поверить господину ректору или же пойти своим путем.

Ленин, блин, в юбке. Какой на хрен путь, если он заканчивается на дне ваших бокалов? Может, мои действия многие расценят как трусость, но уж лучше быть трусливым победителем, чем мертвым лузером.

– Я ему не верю, – проворчал хулиган, явно мстя за спасение «Пирожкова».

– А я бы дал шанс.

– Я тоже.

– Сомнительно как-то. Мечется туда-сюда, как бакен в шторм. Я против.

Голоса разделились, и решение осталось за главой этой шайки высокородных суицидников. Я напрягся, не отводя взгляда от жгучих карих глаз. Все слова сказаны, и последний камень на весы могло бросить что угодно – от мнимой нерешительности до показной бравады.

Но я верил в то, что говорил. И ни разу не покривил душой, когда раскрыл свой план – между прочим, сильно рискуя. Уж меня-то может сдать с потрохами любой из них и не почувствовать ничего, кроме злорадства. Похоже, Вике пришел на ум тот же довод, что в конечном итоге и склонил вердикт в мою пользу.

– Уж не знаю, что вы задумали, но прямо говорить нам о заговоре – показатель либо глупости, либо искренности. Я поверю вам, Матвей Алексеевич, но если увижу, как вы пресмыкаетесь перед этой мерзостью, если узнаю, что вы предали хотя бы одного из нас – вы горько пожалеете о своем вероломстве. А пока что мы заключим временный союз ради общей цели. Надеюсь, нам не придется об этом жалеть.

– Благодарю, – кивнул с улыбкой. – Вместе мы справимся с любой напастью.

Зачинщица нервно поклонилась и направилась к выходу, уводя за собой последователей. Я же остался сидеть на месте, словно приросши к лавке, и больше всего на свете мечтая пропустить стаканчик-другой, чтобы забыться крепким сном, а очнуться в совсем другом мире, где есть только одна война – война прекрасных полуголых эльфиек за мою постель. Однако на потных переговорах приключения не закончились – теперь на смену одиозным студиозисам пришли преподаватели и обступили меня плотным полукольцом.

– Невероятно! – с восторгом произнес Зарубин. – Как вам это удалось?

– Да какая разница?! – Зых подскочил, схватил меня за руку и что есть мочи затряс. – Хвала Свету, у вас получилось! Не представляю даже, что со мной стало бы, если бы они погибли.

– Так значит, это не вероломство, а ловкий ход… – Одинцов хмыкнул и в раздумьях почесал бороду, после чего окончательно сменил гнев на милость. – Что же, не каждому быть волком или медведем. Путь лиса тоже может привести к победе.

Вивьен ничего не сказала – зато на бледном и холодном, как у мраморной статуи, лице проступила теплая благодарная улыбка. И только Алина продолжила гнуть свою линию:

– И вы просто взяли и поверили? – ведьма в недоумении подняла ладони. – Может, молодежь и клюнет на его слащавые речи, но нам-то не стоит так просто развешивать уши. Пока что господин ректор силен только на словах, но никак не проявил свою лояльность на деле.

– И как, по-вашему, это должно выглядеть? – я встал и с вызовом посмотрел на магистра, которая была от силы метр шестьдесят роста и сорок пять кило веса, зато проблем доставляла, как дохлый слон. – Мне вам голову британца на блюдечке принести? Чтобы оккупанты устроили в отместку децимацию и массовые пытки? Или же вас не план мой не устраивает, а я лично? Ну так засуньте свое мнение куда подальше, ибо моя основная задача – спасти Сакрополис, а не понравиться вашей светлости.