Целительница Стража

– Похоже, ты чувствуешь себя лучше, чем я думала, – сердито произнесла она. – И тебе не нужна помощь.

Она развернулась к двери, но мужчина подскочил в постели, чуть не упав, схватил ее за руку, застонав. Пальцы чуть крепче сжали запястье.

– Нет, не уходи. – простонал он. – Мне и правда очень больно.

– Прикройся, пожалуйста, – прошептала она.

– А как же ты меня тогда осмотришь? – вновь шутливые нотки в голосе.

– Если ты продолжишь смущать меня, я уйду. – Твердо предупредила девушка, но так и не обернулась. Он легонько провел пальцами вдоль ее запястья:

– Почему ты смущаешься? – тихо спросил он. – Мы уже видели друг друга без одежды. Раньше тебя это не тревожило.

Аэтель вздрогнула, чувствуя, как тело начинает отзываться на его легкие прикосновения.

– Если не прекратишь, я уйду, Бен.

– Хорошо. – Он выпустил ее руку, кровать скрипнула под его весом, зашуршало одеяло. – Все. Надеюсь, так ты смущаться не станешь?

Девушка с опаской оглянулась, вновь ожидая подвоха. Но мужчина сидел, откинувшись на подушки, прикрыв бедра покрывалом. Она молча развернулась, присела рядом на постель. Бен не произнес ни слова, пока девушка внимательно осматривала гематому, осторожно надавливала на живот, приходя к каким-то выводам.

Он рассматривал ее лицо, такие милые чёрточки и линии, приглянувшиеся ему уже давно. Чуть заметные веснушки, брови вразлет. Полноватые губы, что она сейчас слегка покусывала. Эти серьезные серые глаза. Когда эти черты стали для него родными? Он уже не мог сказать. Рядом с Эль на сердце становилась тепло, словно душевные раны затягивались. Прошлое отступало, реже напоминая о себе и о том, для чего он здесь. Примет ли она его настоящим?

Она подняла голову, но, встретившись с ним взглядом, отвела глаза. И начала задавать вопросы. Он отвечал однозначно "да – нет", "болит – не болит".

– Похоже, это просто сильный ушиб. На руке рана пройдет быстрее. – Она помолчала, прежде чем сказать, – надеюсь, Макс догадается пригласить врача для Лекса.

Мужчина нахмурился.

– Вообще-то я твой больной. Об Александре есть кому позаботься.

Аэтель не стала заострять тему.

– Чтобы синяк быстрее прошел, стоит приложить холод. Я принесу.

– А как же еще один синяк?

– Какой?

– На бедре, – он указал на левую ногу, что была скрыта под синей тканью. – Она тоже очень болит. Посмотришь?

Он, не стесняясь, вновь раскрылся. Девушка задержала дыхание, стараясь не вестись на провокации Бенедикта. И мысленно досчитав до пяти, начала осматривать еще одно синеющее пятно, стараясь смотреть только на бедро, а не на то, что рядом с ним. Похоже, синяки не причиняли Бену сильного беспокойства, и Аэтель видела, как реагировало его тело на её прикосновения. По крайней мере одна его часть.

– Он меня пнул! – с возмущением в голосе сообщил мужчина.

– Значит, заслужил!

Она вскочила с кровати, чувствуя себя варёным раком, так таким же мокрым и красным.

– Здесь тоже ничего серьезного. Приложишь холод – отек спадет. Завтра можно будет растереть мазью, это поможет тканям регенерироваться.

Бен опять промолчал, что холод уже прикладывал, а про мазь доктор подробно рассказал.

Сейчас девушка была спокойна, не убегала и не выглядела так, словно сейчас расплачется. Прошедший месяц был кошмаром, как дома, так и на службе. Кай любил гонять с дополнительными тренировками пришедших с отпуска – сжигать жирок, что накопился от безделья, как он выражался. Вирая же начала виснуть на нем при каждом удобном случае, чего раньше себе не позволяла. Мужчина списывал это на перемену в их отношениях. Скорее она хотела позлить Аэтель, но Дорика не обращала внимания на эти выходки, оставаясь спокойной. Поэтому Бен не торопился осаждать брюнетку, позволяя ей некоторые вольности. И надеясь, что вскоре с Эль спадёт маска безразличия.

После их ссоры, Аэтель отдалилась от него. Он замечал, что она избегает его и хотел изменить это. Но у него не оставалось времени даже поговорить с ней, не говоря уже о том, чтоб провести время вместе. Иногда Вирая приходила к нему по ночам, и рассказывала, чем девушки занимались за прошедшие дни. Он мог бы спросить об этом и у Аэтель. Но девушка уже спала, когда он возвращался и Бен не хотел тревожить ее.

Поэтому Киневард даже обрадовался неожиданным выходным, что свалились на него по вине Алекса. И думал, как с пользой провести эти дни, чтоб наладить отношения с девушкой. Он хотел, чтоб Эль приняла свое положение здесь и перестала рваться в Риорику, оставшись с ним. Бен обдумывал, как лучше это сделать, когда Аэтель вернулась со льдом, завернутым в полотенце.

– Учитывая, что удар был сильным, болеть будет несколько дней. Тебе лучше поменьше двигаться. – Она осторожно приложила холод к синяку на плече. – Может, все же выпьешь обезболивающее? Сможешь спокойно поспать.

– Если будешь рядом, я и без таблеток спокойно усну.

Даже с такими синяками он продолжал строить из себя ловеласа! Этого и опасалась девушка, когда узнала, что скоро усиленные тренировки закончатся. Только за вторую половину дня Бен не первый раз провоцирует ее, соблазняет. Что же начнется, когда он чаще будет находиться дома?

Девушка досчитала до десяти, прежде чем ответить:

– Если поешь, я подумаю об этом, – глядя за его плечо, ответила Аэтель.

– Обещаешь?

Девушка запнулась – она не любила юлить или врать. И чтобы скрыть заминку, приложила холод к синяку на животе, прежде чем сказать:

– Конечно.

Конечно, она не собиралась об этом думать. Но если это заставит его поесть, тем лучше. Как говорится, хороший врач пообещает больному что угодно, лишь бы тот выполнял все предписания. Никто из врачей никогда и не думает их выполнять. Возможно, она сможет уговорить его выпить и лекарство.

– Тогда я поем, – мягко произнес он.

Глядя на нее, провел вдоль девичьей руки, что держала лед, пальцы замерли на запястье у чувствительных венок. В голове Аэтель пронеслась мысль, поднимая тревогу, что он слишком близко. Слишком остро она реагирует на него. Аэтель старалась не шевелиться. И не дышать, не желая выдавать своих чувств. Но навязчивая мысль не давала покоя – опять он голый в постели и опять она заботится о нем. Только тогда он спал. Сейчас же Бенедикт заглядывал в вырез ее блузки, легонько ласкал кожу запястья, вызывая мурашки. И тонкая ткань покрывала совсем не скрывала, какие чувства просыпались в нем. Она прикрыла глаза:

– Не надо, – почти одними губами произнесла она.

Почувствовала, как кровать прогнулась.

– Я хочу тебя, Эль, – прошептал он в ее губы, но не попытался поцеловать. Рука скользнула к ее талии, обняла, чуть притянув к себе. Вторая двинулась вверх по предплечью, слегка касаясь, лаская. Аэтель судорожно вздохнула. Открыла глаза.

– Ты не сможешь.

– А я попробую, – заглянув в ее глаза, прошептал он. Наклонился, коснулся губами шеи, проложил дорожку из легких поцелуев к плечам. Коснулся бьющейся жилки у ключицы.

– Выпей обезболивающее, – хрипло произнесла она.

Он замер. Поднял голову. Заглянул в ее потемневшие глаза.

– Это ответ "да"?

– Это просьба.

Он коснулся ее губ.

– Нет. От него я стану вялым.

– Без него ты не сможешь!

Он долго смотрел ей в глаза, шумно вздохнул.

– Чертов Алекс! – похоже, все же сдаваясь, прорычал он негромко, положил голову на ее плечо, сжал талию, резко привлекая ближе. От неожиданности девушка вздрогнула, вскинула руки вверх, разжимая пальцы, роняя полотенце. И кубики льда посыпались по животу вниз, скрываясь под покрывалом и замирая на бедрах.

– Ай! Ай! Ай! – тут же подскочил мужчина в постели шипя то от боли, то от холода. От резких движений Бенедикта девушка слетела с кровати и теперь ошалевшими глазами наблюдала с пола, как брюнет извивается на постели, скидывая ледяные кусочки, периодически со стоном хватаясь за бок.

Боже! На что она только что чуть не согласилась? Эта нелепая ситуация вызвала хохот, выводя ее из омута желания. Девушка не могла остановиться, наблюдая за все еще борющимся со льдом мужчиной.

Аэтель сидела на полу и хохотала, вытирая выступающие слезы. Даже когда Бенедикт избавился от налетевших на него ледяных врагов, она не успокоилась. Мужчина и сам хотел было рассмеяться, но стоило ему начать, как вновь схватился за живот. Он старался сдерживаться, хотя улыбка все же гуляла у него на лице. Он лег на постель, раскинув руки и ноги в стороны, пытаясь отдышаться. Аэтель все еще посмеивалась, сидя на полу.

–Что у вас здесь творится?! – возмущенно воскликнула Вирая, влетев в спальню. – Вы чего расшумелись?

Брюнетка оглядела присутствующих. Аэтель с горечью отметила, что та ничуть не смутилась, посмотрев на обнаженного Бенедикта в постели, которой начал прикрываться покрывалом.

Она поднялась с пола.

–Прими лекарство, Бенедикт. Сегодня не стоит показывать какой ты крутой. И поешь.

Бросив быстрый взгляд на мужчину, девушка выскочила из спальни.

– Господи, Вир! – Киневард потер глаза ладонью, приподнялся, уперев локти в постель. – Почему ты не могла прийти чуть позже? Завтра, например?

– Ну извини!  Я не думала, что ты сегодня на что-то способен, учитывая, как ты беспомощно стонал совсем недавно! – развела она руками, пройдя в комнату.

– Тебе уже лучше? – посерьезнев, поинтересовался он.

–Да, спасибо. Извини, что так вломилась вечером…

– Все в порядке. Но постарайся в следующий раз не врываться ко мне. Я могу быть…занят.

– Все поняла! – козырнула девушка, слегка улыбнувшись. Но тут же с беспокойством добавила. – Но ты бы и правда выпил сегодня лекарство, на тебя смотреть тошно.

– Хорошо. Иди спать.

– А где Макс?

– Похоже, сегодня он в сиделках у Алекса. – усмехнулся брюнет. – А мою ты спугнула… Как мне теперь спать одному?

– Я могу побыть с тобой.

– Ох, иди уже, – махнул он рукой и повалился на постель.

На душе было тепло. Давно он не слышал смех Аэтель. Почти два месяца прошло, как они шутили по дороге в Фиренику.

После смерти родных девушка замкнулась. Перестала искренне улыбаться. Стала сторониться его. Перестала доверять ему.

У нее были причины.

Но он не мог ей всего рассказать. Пока не мог. И, возможно, не сможет.

Глава 21

Для конца октября погода была прекрасная. С самого утра светило солнце, по небу гуляли лёгкие, почти прозрачные облака. Дорика открыла окно впуская утренний воздух в комнату. Настроение было отличным, и девушка улыбалась, сама не зная почему.

После легкого завтрака Аэтель собралась на ежедневную пробежку. Вирая валялась в постели, но было видно, что она уже проснулась.

– Вставай, соня. Погода чудесная! – глядя на парк, произнесла она. – Самая для пикника. Будет преступлением потерять такой день, лежа в постели. – Она обернулась. – Завтрак готов. Проследи, чтобы Бен поел. Сегодня он твоя забота.

– Почему вдруг моя?! –  воскликнула брюнетка, резко сев в постели. Судя по лицу энтузиазма быть сиделкой у Киневарда у девушки определенно не было. – Я не хочу слушать весь день его нытье! Хуже больного и представить нельзя!

Аэтель лишь посмеялась, шутливо помахала рукой и ушла.

Но по возвращении ее ожидал сюрприз. Вирая с Бенедиктом сказали, что все идут на пикник и уже собирали корзинку. Любые попытки отказаться, сводились к тому, что "будет преступлением потерять такой день". И больному просто не хотелось лежать в постели, и он требовал выйти на свежий воздух.

Вирая лишь пожимала плечами, как бы подтверждая, что пациент из Бенедикта весьма капризный. Но Аэтель видела, довольные искорки в ее глазах. Хоть и не понимала причины. Она сама хотела на пикник, что с радостью прикрывалась Бенедиктом? Или что-то задумала? Но выбора у нее все равно не было. Вир уже одета в брюки и кофту. Бен собирался в комнате, и они ждали только Дорику. Поэтому девушка перестала отнекиваться и направилась в душ. Через полчаса она была готова. Аэтель надела бирюзовые бриджи с заниженной талией и свободную блузку с коротким рукавом. На плечи накинула кофточку. На ногах удобные мокасины без каблука.

Когда она вышла из спальни, Вирая находилась у Бена. Дверь была открыта нараспашку, и девушка хорошо слышала разговор в комнате:

– Я уже отвыкла видеть на тебе что-то, кроме формы. Какой ты у меня красавчик! – Брюнетка прошлась ладошками по плечам, вдоль рук, поймала ладони. Переплетая пальцы и не отпуская, развела руки в стороны, любуясь. – Уже готова влюбиться! – засмеялась она.

–Неужели, я настолько неотразим? – посмеиваясь спросил он.

Да.

В плотных брюках бежевого цвета, светло-голубой рубашке с коротким рукавами, он и для Аэтель выглядел совсем непривычно. Словно стёрлась эта грань, обозначающая, что они принадлежат разным странам. Сейчас он выглядел как будто ближе. Роднее. Любимее. И, если эта постоянная серая форма напоминала, что он ольгердец, то, как ей быть теперь? Ведь и раньше она сдерживалась, чтобы не выдать своих чувств.

Не заметив Дорику в проеме двери, Вирая, все еще посмеиваясь и не размыкая рук, развернулась к мужчине спиной, заставляя обнять себя. Что он охотно и проделал. Заодно приподняв над полом ее маленькую фигурку, от чего девушка засмеялась еще сильнее. Аэтель подавила чувство ревности. Она не имела права ревновать. Никакого. Она сама решила держать его на расстоянии. И сейчас у нее не было права жаловаться. Она глубоко вдохнула.

–Я готова.

Смех в комнате замер. Любовники тут же отошли друг от друга.

–Тогда идем.

Они расположились недалеко от пруда, расстелив покрывало и поставив рядом корзинку. Аэтель не покидало ощущение, что она лишняя. Девушка не понимала, зачем нужно было тащить ее с собой. Эта парочка могла устроить пикник и вдвоем. Так было бы намного романтичнее. Ей не хотелось смотреть на то, как они будут миловаться между собой. И подумала, что надо было более решительно отказаться.

Но можно попытаться незаметно улизнуть и оставить их вдвоем. Парк не маленький и она спокойно спрячется за деревьями. Посидит на скамейке и почитает книгу, что захватила с собой. Хоть и сомневалась, что у нее получится отвлечься на чтение, когда знала, что они тут вдвоем.

Однако все пошло совсем не так.

–О! Бени! – воскликнула Вирая. – А давай позовем Макса? Он, наверное, уже скис рядом с Бертольтом!

Не став дожидаться какого-либо ответа, она быстренько смылась, оставив Аэтель с Бенедиктом.

Девушка в растерянности смотрела, как миниатюрная фигура скрылась за деревьями. Она оглянулась на мужчину – он совсем не выглядел расстроенным.

Они остались одни. От осознания этого сердце девушки затрепетало то ли от страха, то ли от счастья.

Бен приблизился к пруду, засунув руки в карманы брюк.

–Погода и правда чудесная. – Он обернулся. – Это была хорошая идея – устроить пикник. Ты видела в пруду рыб?

–Да.

Девушка не стала подходить ближе, решив держаться на расстоянии. Вчерашний вечер показал, что она не владеет собой, находясь рядом с ним. А сейчас она меньше всего хотела усложнять их отношения. Если здесь и в порядке вещей содержать нескольких любовниц, то Аэтель к такому не привыкла и быть "одной из" не желала. Она хотела, чтобы любимый человек принадлежал только ей. Любил только ее. И спал только с ней.

Но, похоже, Бенедикт об этом даже не задумывался. Возможно, все ольгердцы такие? И поэтому у них не возникает и мысли о подобном. Даже Вирая относительно спокойно отнеслась к сопернице.

–Надо было захватить удочку. Можно было попробовать поймать парочку.

–А тут можно рыбачить? – удивилась Аэтель.

–Вряд ли. Да они, наверное, и не съедобны, – криво улыбнулся мужчина. – Хотя я ни разу не слышал, чтоб у кого-то появлялась подобная идея. Здесь на пикник-то никто не ходит.

–Ну, похоже, у ольгердцев развлечения отличаются от наших.

Он нахмурился.

–Давай не будем говорить о различиях стран. Это все равно ни к чему не приведет.

Аэтель промолчала.

–Может, покормим рыб? Вир наверняка положила в корзинку хлеб.

Девушка не сразу отыскала нужное в корзине, потому что продуктов там было столько, чтоб накормить минимум человек пять. Зачем так много? Или они планировали просидеть в парке до ночи?

Дорика нехотя приблизилась к Бенедикту. Протянула несколько кусочков, планируя сразу же отойти назад к покрывалу, но он поймал ее за руку.

–Давай проведем день вместе, Аэтель, – попросил он. – Не убегай от меня.

–Я не убегаю.

–Нет?

–Нет. Я хотела сесть почитать, а ты можешь кормить рыб.

–Но это не интересно делать одному, – возразил он. – Останься.

Она посмотрела на его руку, что удерживала ее. В его просьбе не было ничего особенного. Но ее сердце радостно встрепенулось, от мысли, что он хотел провести это время с ней.

Видя ее колебания, Бенедикт добавил:

–Пожалуйста.

–Хорошо.

Аэтель старалась говорить ровно, не срываясь. И не убегая. Хотя так хотелось отойти на безопасное расстояние, чтобы он не мог дотянуться до нее. Не смог почувствовать, как бьется ее сердце. Не смог понять, что внутри у нее все переворачивается от того, что он рядом. Как много значит для нее это время.

Кроме рыб, на кормежку слетелись лебеди. И девушка достала для них из корзинки яблоко, которое быстро закончилось.

Но парочка осталась у воды, наблюдая за яркими рыбешками в почти прозрачном пруду. Бенедикт даже попытался вспомнить их названия, несколько раз выдав что-то непроизносимое. Тем самым заставил засмеяться девушку и просить перестать коверкать названия рыб, которых он скорее всего и не знает. Хотя он продолжал утверждать, что видел их в одной из поездок.

После они расположились на покрывале, и девушка вспоминала случай из детства, когда еще со сверстниками из деревни ходила на рыбалку первый и единственный раз в жизни. Улов был не особо большим – пара крупных рыбок и три совсем маленькие. Аэтель смотрела, как они плавали в тесном ведре, пытаясь выпрыгнуть, и думала, что те пытаются выбраться на волю, чтобы попасть домой к своим деткам или родителям. Представив себя на их месте, девочка выпустила несчастных рыб, пока дети плескались в воде. Ребята не стали нежничать, разозлившись и отругав ее за такие глупые действия. После бабушка ласково гладила ее по голове, успокаивая, когда Аэтель пришла домой вся в слезах, и объясняя о невозможности спасти всех.

После этого, конечно, на рыбалку девочку никто больше не звал.

Киневард лежал рядом, подперев голову рукой и смотрел на нее. Потом она рассказала случай, произошедший в школе о не совсем удачном походе в лес всем классом. Дети хотели собрать грибов на предстоящий праздник осени, но заблудились. Пол деревни искало их до темноты, а после родители посадили предприимчивых отпрысков под домашний арест. Это было почти перед самым приездом Маджит, когда умерла бабушка и тетя забрала ее с собой в цирк.

Аэтель попросила рассказать какой-нибудь случай из детства, Бенедикт ответил, что почти ничего не помнит. В приюте не было развлечений.

И вновь девушка подумала, как неохотно он рассказывает о себе. Аэтель уже знала, что он ольгердец, королевский солдат. О чем еще он может умалчивать? Или какие-то воспоминания причиняют ему боль?

Но так ли это важно для нее? То, что случилось с ним в прошлом? Ведь имеет значение настоящее и будущее. Разве нет? Так стоит ли зацикливаться на этом? Ее сердце тянулось к нему, игнорируя разум. Физическое притяжение между ними часто выходило за рамки контроля, что порой пугало Аэтель. И хоть разум шептал быть осторожной, ведь столько вопросов осталось без ответов, столько он скрывает от нее, но она хотела быть с ним. И когда Бенедикт попросит ее остаться с ним, все это не будет иметь значения.

Но попросит ли он этого?

Заметив перемену настроения девушки, Бен сел, чуть придвинувшись ближе.

–Скучаешь по Мадж? – негромко спросил он. Возможно, воспоминания о прошлом напомнили о погибшей родне.

–Да, – ответила она. И призналась. – Но не в этом дело. Мне… сложно здесь. Я как будто в клетке. И хочу из нее выбраться.

–Тебе настолько плохо со мной? – осторожно спросил он. Помедлив, коснулся ее щеки кончиками пальцев, убирая рыжеватую прядь с лица. Взял ее ладошку в свою, коснулся пальцев губами.

Девушка отвернулась к пруду, не решаясь смотреть на него. В его глаза. Почему он не понимает, что причина не в этом месте? Она знала, что могла бы смириться с жизнью в Болдизаре и остаться с ним. Но не с Вираей. А Бенедикт не хотел отказываться от брюнетки.

Это причиняло боль.

–Если я отвечу "да", ты отправишь меня домой?

–Я не могу этого сделать. Не сейчас.

–Я не понимаю почему? Ты не рядовой солдат.  – Она посмотрела в его лицо. – Неужели нельзя сделать какие-то исключения? Как-то обойти все это?

–Нет, – покачал он головой. – Иначе Вир уже давно ушла бы отсюда.

Вирая? Почему опять Вирая? Его больше беспокоит брюнетка, чем Аэтель?

Она взглянула на его руку, что держала ее.

–Не заметила, чтоб она сильно страдала от этого, – не сдержалась девушка. – Ее вполне устраивают эти салоны и бутики.

–Ты не знаешь, через что она прошла до того, как попала к нам с Максом.

–Хочешь просветить меня?

–Нет. Спроси у нее сама.

–А через что прошла я, не считается?

–Эль…

Именно так он произносил ее имя в минуты близости – "Эль". Страстно. С хрипотцой. Шепотом.

–Не называй меня так!

Девушка дернулась в сторону, совершенно забыв, что Бенедикт все еще держит ее. Он не отпустил.

–Возможно, было бы лучше, если б я выбрала Лекса, – негромко произнесла Аэтель. Плечи поникли, она опустила голову.

–Не говори так, – попросил он. – Ты не хочешь его.

– Опусти меня.

Он приподнял ее лицо, заглянул в серые глаза. Не сдержавшись, легонько коснулся век губами. Поцеловал кончик носа.

–Не могу.

Почти шепотом. Почти с мольбой. Понять? Принять?

Он завладел ее губами. Не спрашивая. Решительно. Не позволяя отказать. И отпустил, так же неожиданно.

Пальцы разжались, но Аэтель не сдвинулась с места.

–Права была Маджит. Ты принесешь мне боль.

Она поднялась, чувствуя, что грусть охватывает ее. Стараясь отвлечься, девушка пошла вдоль пруда, высматривая рыбок. Бенедикт остался на месте, наверное, понимая, что, настаивая, может оттолкнуть ее от себя.

Как им быть дальше? Если и вправду ничего нельзя сделать, то она застряла здесь минимум года на три. А то и больше! Слезы наворачивались на глаза. Зачем она только побежала за ним тогда? Лучше бы осталась в номере и спокойно все обдумала. Связалась бы с констеблем, узнала, что случилось в лесу. Нашла недорогую комнату. И постепенно забыла бы о нем.

Со временем. Но забыла.

Не так долго они были знакомы, чтобы любить его до старости.

Встретила бы кого-нибудь похожего на него. Или, наоборот, не похожего. Может быть, не влюбилась бы без памяти, но по-своему дорожила бы им. У них родились бы дети.

Она присела у кромки воды. Чувства смешались в клубок, тоска с примесью отчаяния поглощали её. Невольно Дорика начала кидать в пруд камушки, что валялись на берегу.

–У меня такое чувство, что ты пытаешься истребить всех местных рыб. Ну или вызываешь какое-нибудь чудище, чтоб растерзать его.

Глава 22

Девушка вскинула голову.

–Лекс?

–Привет, красавица! – заулыбался он, приблизился. – Давно не виделись. Решил поздороваться.

–Не ожидала, что ты тоже решишь прийти на пикник, – улыбнулась она. – А где Макс?

–Освин? – удивился парень. – Он уже с утра бросил меня в одиночестве.

–Что ты здесь делаешь? – Аэтель вздрогнула от ледяных ноток в голосе Бенедикта – она не заметила, как он оказался рядом.

–Гуляю. Погода прекрасная, чтобы сидеть дома.

–Гуляй в другом месте!

–Присоединяйся к нам!

Одновременно произнесли они. Лекс удивлённо посмотрел на обоих. И улыбнулся еще шире.

–С радостью присоединюсь. Я люблю пикники.

– Вот и устрой где-нибудь еще – парк большой.

–Бен. Перестань, – негромко произнесла. Даже не посмотрев на него. Она улыбнулась Алексу, – Вирая столько еды положила, что нам не съесть! Кстати, где она?

–Я не видел брюнетки, – пожал плечами тот и тут же скривил губы, потому что подобное действие все еще отзывалось болью во всем теле.

–Может, вы разминулись? – предположила она.

То, что пришел Алекс, несколько обрадовало девушку. Она надеялась, что это поможет ей держаться в стороне от Бена. Но тут же почувствовала, как брюнет предупреждающе взял ее за руку чуть выше локтя.

–Мы как раз думали покормить карасей, – добродушно сообщил Киневард, скалясь на все зубы.

–Разве это караси? – удивился Лекс, заглядывая за плечо Аэтель, чтобы разглядеть рыб. Но тут же понял, что использовалось первое попавшееся название. – О! Так я могу пойти с вами!