Миры и истории. Первый контакт

–Картошкой?

Марк рассмеялся:

–Конечно, нет. В основном рыбой и икрой, они там всегда были дорогостоящей контрабандой. С партнёрами деду повезло. Они ни разу не обманули ни его, ни отца. Мне тоже не на что жаловаться. Сейчас мы точно так же торгуем: я отправляю в Миры рыбу, а привожу оттуда вещи, которые людям кажутся необычными и причудливыми, а потому многим нравятся. Все хотят быть хоть в чем-то особенными…

– Денис, а ты уже знаешь, что корабли в Мирах делают из натуральных материалов, которые быстро разлагаются во влажной среде?

– Впервые слышу.

– С Тихим, если верить моему деду, как раз это и случилось: он был ранен и без сознания, когда корабль потерпел крушение и упал в озеро. Так бы и погиб там, наверное, если бы сеть не зацепилась. Прадед нырнул её достать и врезался плечом прямо в корабль. Ну и не успокоился, пока не вскрыл его. Когда привез Тихого домой, сразу пресёк возражения жены:

– «Не орать! Беречь! Свинья – тоже человек».

История показалась мне совершенно фантастической, но я вдруг вздрогнул от мысли: если кораблям свинов вредна влага, а кулас Стройного в реке, мы можем опоздать… Марк будто понял, о чем я думаю, и сказал:

– Да, сверху они покрыты защитным слоем, которого хватает на пару недель. Потом корабль просто растворится. Так что действовать надо быстро.

Когда мы дошли до площадки с качелями, где я впервые увидел Стройного, то попросили его точно определить место на реке, откуда он выбрался.

Ха! Стоп! Я вспомнил, что вчера костюм свина был абсолютно сухим. Как тогда он выбрался из воды?

А я не был в воде, – ответил Стройный на мой вопрос, внимательно осматривая кусты и берег. – Меня выбросило из корабля прямо перед приземлением. Упал я где-то здесь.

Он махнул рукой на небольшое дерево, бродя по спирали вокруг которого мы с Марком нашли следы приземления Стройного и задумались, как быть дальше.

Погода тёплая. Так что идеальное решение – попробовать ощупать дно. Но есть проблема – купание в этом месте запрещено, а удрать от речного патруля, если он нагрянет, нереально. Тем более без одежды. А если заметят нас, то увидят и нашего свина.

Мы решили для начала использовать палки, которые отодрали от того самого дерева, и начали тыкать ими возле берега. Минут через сорок явно нащупали какой-то твёрдый объект размером с катер. Переглянулись. Марк вздохнул:

– Нужно нырять. Причём именно мне. Если это такой же корабль, как у меня, я смогу отыскать в нём сигнальный блок. А тебе надо смотреть, чтобы сюда никто не подошёл.

Он начал снимать с себя майку. «А если корабль закрыт?» – мне стало не по себе, когда я подумал, что там может быть защита от проникновения, и тогда Марк пострадает.

Но тут раздался звук, от которого моё волнение тут же уступило место недоумению и злости. Стройный храпел! Оказывается, пока мы тут рискуем, пытаясь ему помочь, он улёгся под кустами, решив… вздремнуть. И на моё громкое «Красавчик!» даже не пошевелился! Наоборот, захрапел ещё громче и противнее – звуком старого ржавого трамвая.

Марк понял, чего я сейчас хочу (пнуть свина!), и покачал головой:

– Не надо. Не злись на него. У всех свои индивидуальные особенности. Если мы его растолкаем, он всё равно не встанет. Перевернётся и продолжит храпеть, но наворчит, что это не жизнь – столько ходить, не спать и голодать. Пусть спит. Не до него сейчас.

Водолазный экспромт Марка удался на славу: он сумел попасть внутрь корабля (а это действительно был корабль!) и достать нужный блок. Хотя модель оказалась оригинальная. Мы никак не могли понять, как активировать прибор, пока проснувшийся Стройный не проорал:

– Вы нашли его! Отлично! Тревога! Тревога! Тревога!

Только после этой фразы на блоке пробежала полоска разноцветных огней, а затем замигал зелёный индикатор. Штука явно работала.

– Он настроен на мой голос, – пояснил свин и тут же сменил тему. – А там в мешочках ничего не осталось? – Он с надеждой посмотрел на Марка.

Тот покрутил головой и предложил вернуться к нему на склад вместе с прибором, чтобы избежать ненужных нам сейчас встреч с людьми.

Обратный путь сопровождался бесконечным нытьём Стройного и просьбами хоть немного отдохнуть и поесть. В конце концов мне пришлось взять у него денег и дойти до фудтрака у парка, чтобы купить ему несколько тако и пончиков. Пока он их прямо на ходу всасывал, я задумался:

– А твоих земляков из Миров, кто прилетит на сигнал, не обнаружат?

– Вряд ли, – Марк решил ответить мне вместо Стройного. – Главное, чтобы они не прилетели днём прямо к моему магазину.

Там мы, когда дошли, сложили товары к одной из стен и на всякий случай открыли ворота, чтобы прилетевшие могли «припарковаться» прямо на складе, а не на улице. Если их корабль будет размером с наш грузовик, это сработает, но если окажется больше… Но какие у нас варианты? Оставалось только ждать.

В кармане пропищал смартфон: мама спрашивала, обедал ли я. Она не успевала в перерыве приехать домой с работы, чтобы покормить меня, и вернуться обратно, поэтому во время каникул я обедал сам. В этот момент я вспомнил о «пропавшей» дома еде и поделился своими переживаниями с Марком. Свина мои волнения не трогали: он был счастлив, когда убедился, что его картошка на складе в целости и сохранности и с голоду он в ближайшее время не умрёт.

Мы решили на время оставить Стройного с его запасами и сходить в супермаркет, чтобы хоть как-то замести следы присутствия нашего «пришельца» в моём холодильнике и купить себе по шоколадному батончику, чтобы съесть по пути, пока свин не видит.

Когда вернулись в магазин Марка, то не успели даже рассесться для совещания, как услышали звуки, напоминающие шипение газовой горелки, а потом негромкий стук.

– Пузатый!? – мы отчётливо услышали человеческий голос, переглянулись с Марком и заметили, что Стройный скривил гримаску. Он поднялся и вышел на склад.

Мы с Марком отправились за ним.

– Я – Стройный! – с этими словами наш друг подался вперёд и раскрыл объятия подбежавшему свину, очень на него похожему, но менее толстому и элегантно одетому. – Жирный, с тобой всё в порядке? – в глазах Стройного заблестели слёзы.

– Да, только я не понял…

– Хорошо, хорошо, Милый, больше не буду! Кстати, это мои друзья, Марк и Денис, – Стройный отошёл в сторону, давая возможность Милому разглядеть нас.

«Так Стройный или Пузатый? А ещё Жирный, Милый… Сколько вас там?» – думал я про себя, и, будто читая мои мысли, Стройный представил новенького:

– Милый.

Только теперь я смог разглядеть за спиной Милого корабль, который напоминал скорее катер с овальным корпусом и небольшой кабиной наверху. Он был размером с фургон и полностью поместился на складе, излучая всем корпусом неяркий белый свет и не производя никаких звуков и запахов.

– Пузатый, ты заставил меня волноваться! Я уже отчаялся тебя найти! Последний раз мы были на связи перед районом чёрных дыр, где надо было включить автопилот с курсом на Верул. После этого ты пропал, а я всё время до Верула наблюдал за своей оранжереей на Центране, чтобы вонючки не смогли в неё залезть.

Марк прервал их, пригласив всех пройти к столу в магазине, и предложил чай с печеньем. Стройному оно очень понравилось, и он с напором включенного пылесоса поедал всё приносимое Марком, в том числе для нас. А когда доел, то Милый сел поудобнее и внимательно посмотрел на него:

– Ты же мог полететь рядом со мной, и мы быстро оказались бы на Веруле, где и сейчас совершенно спокойно. Тем более, там через два дня начнётся фестиваль картофельных гонок. Уж его ты никогда не пропускаешь!

– Я, наверное, переволновался и заснул, как только съел пару мешочков картошки. А не включив автопилот, я допустил, чтобы меня забросило в одну из чёрных дыр. Прости, Милый, я буду исправляться.

– Ты говоришь это всегда. Нам надо поскорее убираться отсюда, так как навигация даёт возможность посещения таких Миров только на очень короткое время.

После этих слов Милый привстал и внимательно осмотрел магазин. Увидев товары, которые, видимо, встречал в Мирах, он удивился, но Пузатый угадал его вопрос:

– Марк бывает в Мирах и привозит оттуда разные безделушки.

Мы решили, что им действительно лучше улететь как можно скорее, и проводили Милого и Пузатого (или все-таки Стройного?) до корабля. Прощание не было трогательным, но в груди у меня что-то дёрнулось. Я стал привыкать к свину?

Корабль медленно вылетел со склада, а потом будто моментально исчез.

Марк пригласил меня еще посидеть у него, я согласился. Хотелось побольше узнать о Мирах, о кораблях… Но оказалось – не сегодня: минут через пять со стороны склада послышались звуки газовой горелки и в дверях появился Пузатый.

– Мы картошку забыли. Поможете?

– Серьёзно? Вернулись за картошкой на космолёте?

Переглянувшись, мы с Марком отправились на склад. Я стал помогать перетаскивать мешки с картошкой, каждый из которых весил не менее десяти-пятнадцати килограммов, а Марк встал у входа на улице, чтобы никто из прохожих не заглянул внутрь.

Когда я наконец зашёл в корабль с последним мешком, Пузатый, кивнув мне на ходу: «Ну, спасибо, до свидания!», прошёл в отсек управления и закрыл за собой дверь. Я шагнул к выходу – и тут позади услышал звук падающих мешков.

Ну вот зачем я полез снова их укладывать? Надо было выкатываться оттуда в ту же секунду!

А потом я уже не успел: дверь грузового отсека плавно, но быстро закрылась. Корабль тряхнуло.

Я упал на пол, пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться, и заорал: «Помогите!», уже отчётливо понимая, что помочь мне сейчас не сможет никто.

Глава 4. Он сказал: «Приехали!»

«Котам следует давать короткие имена,которые не стыдно выкрикивать по ночам на всю округу».

(Терри Пратчетт, английский писатель)

«Этого не может быть!» – осознание реальности будто скручивало меня изнутри.

«Что за дрянь?! Я не могу никуда лететь! Я же ребёнок!» – проносилось у меня в голове, когда я, свернувшись улиткой, сжался около мешков с картошкой в бесполезной надежде, что всё происходящее – какой-то дурацкий сон. Или пранк.

«Зачем я вообще полез на эту погрузку? Почему не спрыгнул, когда ещё можно было?»

Кричать больше не получалось. Меня трясло так, что зубы стучали. И мурашки бегали по всему телу, словно от холода, хотя внутри корабля было очень тепло… Что будет с родителями? Я представил плачущую маму и тут же дико разозлился на себя. «Тормоз! Дебил! Придурок!» – теперь я уже не мог лежать. Вскочил на ноги, посмотрел куда-то вверх, будто действительно кого-то там увижу, и – не шутка! – взмолился: «Я не этого хотел! Помоги! Просто помоги! Пожалуйста! И я ни о чём никогда больше не попрошу! Пожалуйста! Только спаси меня!»

Конечно, никто мне с верхней обшивки отсека не ответил. Наоборот, тишина стала какой-то мучительно звенящей… А я никак не мог перестать думать о том, что будет с родными, когда выяснится, что меня нет. Они ведь даже не узнают, что меня больше вообще нет – на Земле! И что подумает Лера, если всё-таки придет на вечеринку, а меня там нет?

Как и в какой момент моё лицо стало мокрым, я даже не понял. Потом мне показалось, что я вечность простоял, заливаясь слезами. Пока через люк из отсека управления не вышел Пузатый.

Я попытался крикнуть ему, но голос будто остался только внутри меня, не получилось издать ни звука. Ноги застыли. А вот замахать трясущимися руками мне удалось. Хотя я сам не понимал, чем это поможет.

Пузатый заметил меня не сразу. Лишь после того, как съел половину мешка картошки и стал оглядывать отсек. А наткнувшись взглядом на мою нелепо машущую молчаливую фигуру, он изменился в лице: удивление сменилось озабоченностью, а затем – безусловной радостью. Он стал пробираться ко мне прямо по мешкам. А когда добрался, размахнулся – словно обнять хотел… Но ограничился коротким поглаживанием по плечу.

– Денис! Ты решил лететь с нами! А почему сразу не сказал?

– Я ничего не решал, – голос ко мне наконец вернулся, но стал почему-то надсадно хриплым.

– Я никуда не хочу лететь. Мне нужно домой! Вернитесь назад! Верните меня к маме!

– Не получится, – из отсека управления высунулся Милый.

– Мы уже в Жёлтом мире, и теперь нам не скоро удастся попасть к чёрным дырам. Кораблю требуется ремонт и полная настройка систем. После такого перехода могут быть серьёзные сбои. Этот корабль вообще не рассчитан на длительные путешествия, только между странами нашего мира. Идите уже сюда. Здесь удобнее.

Пузатый пожал плечами, снова погладил меня по плечу, а потом развернулся и полез обратно по картошке, вопросительно обернувшись у самого люка.

– Пригородная электричка у вас, а не корабль, – прошептал я себе под нос, смиряясь с непоправимым, и попробовал всё же сделать хотя бы шаг онемевшими ногами. Получилось. Я двинулся за Пузатым, пытаясь сохранить равновесие на бугристых мешках.

В главном отсеке действительно оказалось светло и удобно. Серебристые стены, ещё два люка, которые куда-то ведут… Куда? Милый махнул на одно из кресел, и оно, как только я в него сел, тут же стало будто менять форму, подстраиваясь под каждое моё движение.

В руках Милый, внимательно изучающий многочисленные мониторы, держал сразу два предмета, чем-то напоминающие наши игровые джойстики. Оказалось – штурвалы.

Я на секунду задумался: «Зачем два?», но мои ужас и истеричное «хочу домой» в этот момент выбивали из головы абсолютно всё.

В присутствии двух свинов мне стало немного легче. Я повозился в кресле, которое снова зашевелилось подо мной, но… стало ещё удобнее. Может, надо продолжать говорить со свинами? Я ведь не смогу вернуться, если они мне не помогут.

Я рассказал Милому о разговоре с мамой, о том, как встретил Пузатого. Он внимательно слушал, а потом повернулся ко мне:

– Каждой своей мыслью, каждым словом и действие мы создаём свою судьбу. Ты ведь хотел убежать из дома, так?

– Да.

– Ну вот, это и произошло.

– Но я хотел к Владу, вечером, с Лерой.

– С желаниями надо быть осторожным. Просто успокойся! Уверяю тебя, всё будет хорошо.

Мы посидели молча.

– А зачем все эти сенсоры?

Мой вопрос повис в воздухе. Милый, продолжая работать с управлением, не ответил. Зато Пузатый откуда-то вынес банку с горячим напитком и предложил мне. По вкусу тот был похож на густой травяной чай. Стелла такие готовит…

Стелла – папина мама, которая пьёт чудовищно крепкий кофе, за рулём обожает ругаться с другими водителями, носит каблуки даже в булочную и угрожает, что отречётся от любого из родственников, если хоть кто-то назовёт ее «бабушкой»…

Мы все надеемся, что она шутит. Но бабушкой её не зовём…

– А что там? – кивнул я на люки.

Пузатый улыбнулся:

– Оранжерея.

На моё злое: «Огород? В электричке? Очень смешно!» неожиданно среагировал Милый. Он тут же отложил (а по жесту было больше похоже, что бросил) свои джойстики и развернулся ко мне, сердито спросив:

– Тебе не нравится табиата?

Я удивлённо посмотрел на Пузатого. Он тут же пояснил:

– Природа.

– Ага, табиата. Милый не стал дожидаться, пока я отвечу, и, мотнув головой «за мной», распахнул ближайший люк.

– Зря ты это сказал, – хохотнул Пузатый мне в спину.

Не представляю, как они создали оранжерею на таком ограниченном пространстве. Но я увидел своими глазами всевозможную зелень, плоды – от обычных огурцов и каких-то микроскопических кабачков до винограда и мандаринов, зреющих в этом отсеке повсюду: от пола до потолка.

Но больше всего было цветов. Причём, некоторые не похожи ни на одно из земных растений.

Я был в таком ауте, что не сразу уловил… Милый говорит. Быстрым речитативом. И говорит очень много! Как выяснилось, это его любимая оранжерея, и его, что называется, «несло» провести мне презентацию абсолютно каждого куста и бутона…

Я быстро понял, что растения он любит так же (или почти так же), как Пузатый – еду.

Кстати, когда мы с Милым наконец вернулись в отсек, Пузатый опять что-то жевал. Я снова вспомнил Стеллу. Она как-то пошутила на рекомендацию врача не есть после шести вечера: «Чего? Не есть? А вдруг война, а я не жрамши?»

Если серьёзно, я никогда не видел, чтобы кто-то волновался о еде больше Пузатого! Он, кажется, жил ради того, чтобы почаще и побольше поесть, а между этими «поесть» обязательно «перекусить».

Милый, как я потом увидел, знал эту слабость и обеспечивал Пузатого едой «по уши». И, кажется, обоим это нравилось.

…Постепенно я потерял даже примерный счёт времени. Наверное, на Земле была уже ночь – меня явно вырубало. Но перестал я бороться со сном лишь когда в соседнем с моим кресле сочно захрапел Пузатый.

Я даже не заметил, как уснул. Крепко. Настолько крепко, что не уловил момент потери ощущения полета. А когда открыл глаза, то сразу понял, что мы уже где-то призем… Ну, то есть где-то сели.

– Добро пожаловать на Верул! – лицо Милого над моим было бодрым и сияющим, он явно был собой доволен.

От стены отошёл главный люк, и в отсеке сразу стало очень светло. Как в солнечный день на Земле. А ещё появились запахи, и я сразу понял, что очень хочу есть. Видимо, пора грабить Пузатого…

А он тем временем уже вываливался наружу.

– Идём, – Милый поднялся с кресла, осмотрел отсек.

– Сейчас поедем в меймон, там отдохнём и приготовимся к завтрашнему дню. Но сначала ты и Пузатый пройдёте санитарный контроль, коты очень щепетильны на этот счёт.

– Коты?! – сообразив, что меймон – это отель, я уже думал, что меня здесь ничем не удивят. Ошибся.

– Да. Верул – страна котов. Пузатый тебе не рассказывал?

– Может, и хорошо, что не рассказывал, – пробормотал я себе под нос.

Милый не обратил на это внимания, поспешив навстречу вышедшему из павильона у посадочной площадки… коту! На самом деле – коту! Ушки, усы, пёстрая мягкая шёрстка…

Только шёл этот кот к нам точно так же, как ходят люди, на двух лап… то есть ногах, и был одет в комбинезон, чем-то похожий на костюм космонавтов.

«Ничего себе Барсик? Метровый!» – хорошо, что я не сказал это вслух и как-то сумел не засмеяться, когда Милый с серьёзным выражением лица представил нас друг другу:

– Барс, это Денис. Денис, это Барс. Он главный на базе.

Барс внимательно посмотрел на меня.

– У тебя большое будущее, Денис, – он перевёл взгляд на Милого, тот согласно кивнул.

– Но предстоит ещё много чему учиться. Ты пока не осознаёшь своей силы.

– О чём это он? – я повернулся к Милому.

– Всему своё время, Денис! Ничего не происходит просто так, значит, на моём корабле ты точно оказался не случайно.

Он хотел ещё что-то объяснить, но Барс прервал его тихим: «Потом», указав на второй павильон в стороне от площадки, где на двери висела табличка с непонятной для меня надписью: «Вам туда. Идёмте».

– На каком языке вы тут разговариваете? – мой вопрос был адресован Милому, но Барс ответил быстрее:

– На мировом. Это так на всех базах каждого мира и каждой страны. Так сложилось очень давно. Мы с детства изучаем по два языка. Хотя в каждой стране есть свой язык, на котором разговаривают в семьях, но в коллективном общении он используется всё меньше. Милый предупредил меня, что ты из другой… страны и из другого мира. Вам придётся пройти контроль. Бояться не надо. Это быстро и не больно.

«Я не боюсь, я не боюсь, я не боюсь. Да, ну! Не боюсь… Кого я обманываю?»

Глава 5. Великий плагиатор

– Дом поросёнка должен быть крепостью!

(Сергей Михалков, «Три поросёнка»)

Контроль оказался обычным проходом через устройство, похожее на рамки, установленные у нас в метро и на вокзалах. Действительно просто, не больно, не страшно, как и говорил Барс.

Но до того нам пришлось долго искать Пузатого. Хотя поступил он предсказуемо: засел в одном из кафе, съел несколько гигантских порций жареной картошки, после чего спокойно уснул там же в капсуле для отдыха.

Когда нам удалось его растолкать, он на дорожку купил себе ещё картошки и ел её на ходу прямо из пакета, топая позади нас. Пока не рассыпал, врезавшись мне в спину, чего я даже не сразу осознал, потому что увидел очередное нечто.

– Что это? – я показал свинам на огромное здание впереди, которое скорее походило на плоскую скалу, раскинувшуюся слева направо (или справа налево?) по всей линии горизонта.

– Так это город, – сердито, обходя меня, буркнул Пузатый.

– Ещё не то здесь увидишь, – он приостановился, смягчив тон.

– Коты – гении. Они давно используют технологии, в основе которых – силы природы. Не знаю, как это работает, но именно из-за их технологий вонючки редко появляются на Веруле. Боятся.

Чего? Кто вообще боится котов? Они здесь мурлыканьем убивают, что ли? Смех смехом, но пока всё, что я видел и слышал, никак не укладывалось в знакомую мне картину мира.

 В какой-то момент дорожка, по которой мы шли к городу-скале, плавно поехала – в том же направлении. Это напоминало движение по травелатору, но намного быстрее и при отсутствии поручней. Непривычно.

И неустойчиво. Я даже присел, стараясь не упасть. А свинов ситуация ни коим образом не смущала – оба стояли абсолютно спокойно.

 Как у нас говорят? Пять минут позора – и вы у цели? Вот я так и простоял корягой все те минуты, что мы добирались до нужного нам места. В итоге оказались перед входом (одним из) в то самое здание, с совершенно, как оказалось, прозрачной крышей.

 Вблизи я понял всю грандиозность постройки (или всё-таки построек?), будто уходящей своими стенами в бесконечность. Через каждые двадцать-тридцать метров там был новый вход с системой безопасности, и каждый оформлен по-своему. А стены – словно сложены из мониторов с постоянно транслируемыми картинками, в результате чего поверхность стены вблизи казалась огромным аквариумом, внутри которого – невероятный водный мир, живой и разнообразный.

 Я пребывал в очередном раздрае, задаваясь вопросом: «Как это вообще сделать можно?», когда Пузатый гордо сказал мне на ухо:

– Наша работа. Технология и установка – всё мы.

– Ты работаешь?! – я так удивился, что это прозвучало как: «Ладно врать-то»!

И тут я впервые поймал себя на мысли, что не задумывался, чем занимается Пузатый в своей стране в свободное от еды и сна время, и даже ни разу не спрашивал…

Свин не успел мне ни ответить, ни обидеться – нас настойчиво манил к себе Милый, стоявший перед одним из больших интерактивных экранов. Кивнув на картинку, он сказал:

– Мы вовремя.

Оказалось, это расписание «Картофельных гонок».

– Сюда, сюда и сюда, – тут же сориентировался Пузатый, тыкая пальцем в строки, как я понял, с этапами соревнований: по поеданию картофельных чипсов, по приготовлению картофельных тортов и по бросанию картошки на точность.

В это время браслет на его руке стал переливаться всеми оттенками радуги. Тогда свин достал из нагрудного кармана плоские очки, надел их и… заговорил! С кем-то, кого он явно слышал! Они глазами что ли слушают?

Я, дрогнув, достал из кармана свой смартфон, сейчас абсолютно бесполезный, и подумал о маме, о том, как же она волнуется… А Лера? Она обо мне думает?

– Как мне всё-таки вернуться назад? – я посмотрел на Милого взглядом собаки, которая умоляет о косточке.

– Пока никак, – он пожал плечами. – Наш корабль сейчас не сможет совершить такой переход. А договориться с пилотами больших кораблей можно только на Центране. Но там мы будем лишь через несколько дней.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.