Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2-й русской армии в 1914 г.

Николай Евсеев

Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2‑й русской армии в 1914 г.

Военно-историческая библиотека

© ООО «Издательство «Вече», 2023

Предисловие[1]

Операция на окружение и уничтожение живой силы противника являлась давно решающей формой ведения операции и войны в целом.

Идея подобной операции, культивировавшаяся перед империалистической войной 1914—1918 гг. среди командного состава германской армии ее начальником генерального штаба Шлиффеном, требовала и от командного состава и от войск хорошей теоретической и учебно-боевой подготовки.

В своем труде «Канны» Шлиффен говорит:

«Совершенное воплощение сражения при Каннах лишь очень редко встречается на страницах военной истории. Для него необходимы, с одной стороны, Ганнибал, а с другой – Теренций Варрон, которые оба по-своему содействуют достижению великой цели. Ганнибал обязан если не иметь преобладания в силах, то уметь его создать… Наконец, нужны частные начальники, которые были бы дисциплинированы, знатоки своего дела и обладали бы пониманием замыслов полководца… Теренций Варрон располагает большой армией, но он не принимает самых настоятельных мер, чтобы ее увеличить и целесообразно обучить. Он не сосредоточивает своих сил против главного врага».

Эта концепция «Канн» во многом облегчит читателю труда комбрига Н. Евсеева «Августовское сражение 2‑й русской армии в Восточной Пруссии» (Танненберг) уяснение той операции, которая пройдет перед его глазами.

«Ученики» Шлиффена выиграли сражение, «приближающееся по типу к полному разгрому» 2‑й русской армии.

Эта операция приобрела крупное значение в истории мировой войны на востоке. В ней впервые был нанесен бывшей царской армии политический и военный удар, показавший, что царский режим с его армией не может рассчитывать на выигрыш войны.

Русские «Теренции Варроны», от ставки и до командиров корпуса включительно, обнаружили свою несостоятельность в вождении войск на полях Восточной Пруссии в 1914 г. Управление войсками сдало с первых же выстрелов, раздавшихся на границе Восточной Пруссии, и тяжесть побед и поражений легла на войсковые части, на рядового солдата. Последний, бессознательно борясь за чуждые ему интересы, все же был таким военным материалом, который в руках энергичного командира, несмотря на превосходство германского артиллерийского огня, наносил тяжелые удары своему противнику, пока окончательно не был оставлен без руководства.

Как «древний римлянин», солдат русской армии выявил крайние пределы мужества, стойкости и порыва. Брошенный своим командным составом, солдат прорывался из окружения и самостоятельно выходил на тылы своей дезорганизованной армии. Если он был «знаток своего дела», то его высший командный состав и штабы оказались несостоятельными.

«Ганнибалы» 1914 г. с большим трудом провели «подобие Канн» и оказались значительно ниже своего учителя не только в конкретном руководстве войсками, но и в планировании операции, перекладывая также тяжесть боев на плечи своих войск. И у них сдавало управление войсками, хотя оно и было выше, чем в бывшей царской армии.

Сражение под Танненбергом имеет обширную литературу, главным образом на немецком языке. Каждый крупный участник стремился пером закрепить свое участие и выявить свою роль и этой операции. Кое-кто стал оспаривать первенство в этой операции. Одним словом, участники переругались между собой, но старательно затушевывали свои тактические неудачи и оперативные ошибки. «Победителей не судят», и по этому праву германская военная литература смазывала те трудности, с которыми была выиграна операция.

Труд комбрига Н. Евсеева как раз преследует иные цели. На данном историческом материале он стремится показать в натуральном виде и «Ганнибалов», и «Варронов».

Поднимая архивы бывшей царской армии, поскольку они сохранились от этой операции, критически исследуя мемуарную литературу и вышедшие исторические монографии по этой операции, Н. Евсеев с большей или меньшей полнотой вскрывает причины побед и поражений.

Читающий внимательно этот труд увидит, что «Канны» – операция на окружение и выход из него – является чрезвычайно деликатной и тонкой операцией.

Современные подвижные войска – мотомеханизированные и авиация – более широко позволяют применять эту сложную форму операции, но в свою очередь, благодаря своевременной авиационной разведке и скоротечности разыгрывающихся боевых столкновений, потребуют еще большей гибкости, решительности, тактического и оперативного кругозора у высших и частных начальников.

Еще более чем в 1914 г. в наши дни кадры командного состава будут «решать все», как учит наш великий стратег и вождь товарищ Сталин.

Данный труд Н. Евсеева дает хороший материал, на котором командный состав нашей армии сможет изучать тайны операции окружения и выхода из него. Конечно, автор не претендует, а, наоборот, предупреждает от каких-либо аналогий с современной обстановкой проведения подобной операции.

Историческое прошлое лишь освещает нам дорогу к будущему, но не является догмой для нас.

Красная армия живет ленинско-сталинским пониманием войны и воспитывается в нем, накапливая теоретический багаж и опыт своей военной подготовки под мудрым руководством вождя народов товарища Сталина и нашего первого маршала товарища Ворошилова.

13 мая 1936 г. Ленинград

Б. Шапошников

ОТ АВТОРА

До сих пор в нашей литературе не были освещены тактические подробности Августовского сражения 2‑й русской армии в Восточной Пруссии. В имеющейся литературе, особенно в немецкой, процессу и результатам этого сражения дано иногда неточное, часто неправильное, а в ряде случаев совершенно ложное освещение.

На основании неполного, поверхностного и неточного освещения хода и результатов сражения нельзя сделать сколько-нибудь надежных обобщений и выводов. Между тем на примере данного сражения делались и делаются попытки широких обобщений и выводов.

Необходимость установления точного хода событий и опровержения широко распространенных легенд обусловила включение в текст многочисленных документов, выдержек из документов и цитат из трудов ряда авторов, что отразилось как на объеме, так и на стиле книги.

Вопросам управления уделено специальное внимание. Деятельность высших начальников обеих сторон, в частности германской, подвергнута соответствующей критике. В деятельности командования и войск обоих противников были свои положительные и отрицательные стороны, а между тем в русской, а особенно в немецкой, литературе распространено огульное восхваление немцев и не менее огульное порицание русских.

В собирании материалов, а также в подготовке книги к печати мне помогли товарищи по работе в академии, в особенности бывший начальник и комиссар академии командарм 1‑го ранга, проф. Б.М. Шапошников. Всем им я приношу свою признательность.

29 апреля 1936 г.

Комбриг Н. Евсеев

Глава I

Планы сторон. Подготовка театра войны и развертывание сторон в августе 1914 г.

1. План русских

На совещании французского и русского генеральных штабов в августе 1912 г. французы дали обязательство в случае войны с Германией развернуть против немцев 1 300 000 войск на франко-германской границе. Со своей стороны, Россия, в лице начальника генерального штаба ген. Жилинского, обязалась сосредоточить на германской границе, как только война начнется, 800 000 чел.

В 1913 г. русский военный министр это обязательство ген. Жилинского подтвердил.

Русский генеральный штаб серьезно занимался исследованием условий ведения операций в Восточной Пруссии. В своих планах и расчетах русский генеральный штаб исходил из того предположения, что Германия развернет главную массу своих вооруженных сил в первую очередь против Франции.

Эти соображения ложились в основу стратегических расчетов как французских, так и русских. И когда ген. Жилинский на совещании штабов в 1912 г. определил начало наступления русской армии против Германии лишь на пятнадцатый день от начала мобилизации, то с оперативной стороны этот срок вполне удовлетворил французов: считалось, что союзники смогут одновременно нанести свои удары общему врагу на западной и восточной границах Германии и одержать над ней победу.

Предполагалось, что поскольку главная масса германских войск с начала войны будет брошена против Франции, постольку на своей восточной границе немцы оставят примерно не более двадцати пяти пехотных и трех кавалерийских дивизий. Русский генеральный штаб имел в виду, что немцы оставят против России только те войска, которые в мирное время расквартированы в Восточной Пруссии, а именно: 1, 5, 17 и 20‑й арм. корпуса в составе восьми пехотных дивизий, 1‑ю и 8‑ю кав. дивизии, а также второочередные дивизии (до двенадцати). Исходя из этих соображений, русский генеральный штаб по плану стратегического развертывания, утвержденному 1 мая 1912 г., намечал развернуть против Германии первоначально две армии, объединенные северо-западным фронтом.

В задачу этих армий входило проведение операции вторжения на территорию противника с целью разбить войска прикрытия и занятием Восточной Пруссии обеспечить более выгодное исходное положение для последующих операций. В дальнейшем имелось в виду развернуть против немцев еще две армии из войск, прибывавших на театр войны из внутренних округов и с восточных окраин России. Войска же, расположенные в пограничных (Виленском и Варшавском) военных округах, должны были составить и составили 1‑ю и 2‑ю армии для выполнения указанной выше задачи. В состав 1‑й армии, формируемой Виленским военным округом, по плану 1912 г. предполагалось включить гвардейский, 1, 3 и 4‑й арм. корпуса, 53, 54, 56, 57, 68, 72 и 73‑ю пех. дивизии (второочередные), 5‑ю стр. бригаду, 1‑ю и 2‑ю гвард. кав. дивизии, 1, 2 и 3‑ю кав. дивизии, 1‑ю отд. кав. бригаду, 1‑ю полевую тяжелую арт. бригаду, а также крепости Усть-Двинск и Ковно. Армия должна была сосредоточиться на среднем Немане в районе Ковно, Друскеники. С этого рубежа армии предстояло повести наступление на Восточную Пруссию, нанося главный удар правым флангом в обход Мазурских озер с севера.

В состав 2‑й армии, формируемой Варшавским военным округом, по тому же плану предположено было включить 2‑й, 6, 13, 15 и 23‑й арм. корпуса, 59, 76, 77 и 79‑ю пех. дивизии (второочередные), 1‑ю стр. бригаду, 4, 5, 6 и 15‑ю кав. дивизии, 2‑ю полевую тяжелую арт. бригаду и крепости Новогеоргиевск, Гродно и Осовец. 2‑я армия должна была сосредоточиться в районе Гродно, Белосток, Ломжа, откуда вести наступление, нанося главный удар левым флангом в обход Мазурских озер с юга и юго-запада.

Обе армии по плану 1912 г. должны были закончить сосредоточение главной массы своих войск на двадцатый день мобилизации.

В общей сложности 1‑я и 2‑я армии намечались в составе девяти корпусов, одиннадцати второочередных пехотных дивизий, двух стрелковых бригад, а всего тридцати пехотных и девяти с половиной кавалерийских дивизий. По мнению генерального штаба, такие силы обеспечивали почти двойное, по крайней мере полуторное, численное превосходство над немцами. Что касается замысла фронтовой операции, то она сводилась к двойному охвату противника, оборонявшего Восточную Пруссию: с севера 1‑й армией и с юга 2‑й армией. Однако совершенно правильному замыслу операции не соответствовал выбор района сосредоточения войск 2‑й русской армии. Намечая 2‑ю армию для удара южнее и юго-западнее Мазурских озер, генеральный штаб сосредоточивает два корпуса юго-восточнее Мазурских озер почти на одной высоте с 1‑й армией, а прочие корпуса южнее Мазурских озер. Далеко удаленный на восток и юг район сосредоточения 2‑го и 6‑го арм. корпусов 2‑й армии требовал предварительного выдвижения их на 100—120 км на запад, на рубеж Ломжа, Цеханов, чтобы с этого рубежа предпринять уже операцию юго-западнее и западнее Мазурских озер. Даже с точки зрения оборонительной операции такое сосредоточение 2‑й армии нельзя признать удачным. В случае перехода немцев в наступление против 1‑й армии в направлении на Ковно 2‑я армия из района Гродно, Ломжа, Белосток не смогла бы оказать содействие атакованному соседу – 1‑й армии, как вследствие удаленности, так и вследствие разобщенности 1‑й и 2‑й армий массивом Августовских лесов с рядом водных (озерных и речных) преград. И для оборонительной операции также было бы более выгодно сосредоточить 2‑ю армию на рубеже Ломжа, Цеханов. Действуя с этого рубежа на север, армия могла бы угрожать немцам, оперирующим на Ковно. Основанием для такого выбора района сосредоточения 2‑й армии служило опасение вторжения немцев в северо-западную часть Польши, т.е. в район Ломжа, Цеханов, но подобное вторжение было маловероятно. Впрочем, у русских были и другие причины, повлиявшие на план сосредоточения и развертывания их вооруженных сил, причины, связанные со степенью подготовленности театра войны, чего коснемся ниже.

По замыслу операции в Восточной Пруссии и по количеству назначенных для нее сил русский план можно признать правильным, но в отношении сроков готовности войск начать операцию и выбора исходного положения и взаимного расположения армий план страдал большими недостатками. Район сосредоточения 2‑й русской армии мало соответствовал идее совместных ее действий с 1‑й армией, что неизбежно должно было сказаться на ходе операций. Что же касается сроков готовности армий для начала операций, то это зависело от организационных мероприятий мирного времени, которые должны были быть проведены генеральным штабом и командующими пограничными округами[2], но в действительности в этом отношении почти ничего не было сделано.

Чтобы закончить рассмотрение плана русских, нужно отметить, что в мирное время русский генеральный штаб очень мало занимался подготовкой высших начальников к руководству операциями в Восточной Пруссии. Перед самой войной в апреле 1914 г. в Киеве русский военный министр ген. Сухомлинов и начальник генерального штаба ген. Янушкевич провели оперативную игру с будущими командующими фронтами и армиями и начальниками их штабов. Участники этой игры как бы подготовлялись к предназначенным им ролям в подготовляемой войне. Северо-западным фронтом командовал ген. Жилинский (командующий Варшавским военным округом), за начальника штаба фронта играл ген. Орановский (начальник штаба Варшавского военного округа), за командующего 1‑й армией, действовавшей со стороны Ковно, играл ген. Ренненкампф, командующий Виленским военным округом, за начальника штаба 1‑й армии – ген. Милеант (начальник штаба Виленского военного округа). Все эти лица с начала войны и заняли перечисленные должности (прочих участников игры не перечисляем, так как их роль не относится к нашей теме). Отметим лишь, что будущий командующий 2‑й армией ген. Самсонов в игре не участвовал, командуя тогда Туркестанским военным округом[3].

Военная игра в Киеве выявила не только степень подготовленности отдельных ее участников, но еще больше – недостаточную подготовку театра войны, неполную готовность войск и совершенную неподготовленность войсковых, армейских и фронтовых тылов для будущих русских армий вторжения. При этом война разразилась раньше, чем могли быть проведены те или иные меры на основе выводов из военной игры в Киеве.

2. План немцев

Еще Шлиффен, а позднее Мольтке (младший) оборону Восточной Пруссии от вторжения русских делали предметом почти ежегодных военных игр и полевых поездок, проводимых германским генеральным штабом. Это дает нам возможность рассмотреть, на каких основаниях и в какой последовательности создавался германский план обороны Восточной Пруссии.

Подполк. Шефер в своем труде «Танненберг» (издание рейхсархива 1928 г.) по этому поводу пишет: «Борьба более слабых германских сил с русскими, наступление которых на Восточную Пруссию ожидалось одновременно с юга и с востока, служила в мирное время темой полевых поездок генерального штаба, военных игр и задач в большом генеральном штабе и при графе Шлиффене и при его преемнике. Единственное возможное решение всегда находили в том, чтобы атаковать и разбить одну русскую армию за другой. При этом существенную роль играл район Мазурских озер с небольшой крепостью-заставой Лётценом, так как он вынуждал наступающие русские массы разделиться. Но без смелого риска и быстрого натиска, без уверенного и целеустремленного командования, с одной стороны, и высшей степени боеспособности наступательного духа войск – с другой, решить эту задачу было невозможно. Опасность ее еще в 1898 г. граф Шлиффен охарактеризовал при обсуждении одной задачи следующими словами: «Если германцы окажутся втянутыми в бои с переменным успехом против одной из русских армий, то остальные будут иметь время выйти во фланг и тыл своему противнику и задавить его превосходными силами. Поэтому, если германский командующий не рассчитывал одержать полную победу, то ему лучше было, насколько это было возможно, отойти за Вислу и отказаться от решения поставленной ему задачи».

Отправляя главную массу своих вооруженных сил против Франции, немцы оставляли против России 8‑ю армию в составе 3 армейских, 1 резервного армейского и 1 ландверного корпусов, 4 резервных и ландверных дивизий, 4 ландверных бригад, а всего около 17 пехотных дивизий, 1 кавалерийскую дивизию и гарнизоны крепостей Кёнигсберг, Лётцен, Торн, Кульм, Грауденц, Мариенбург.

По плану войны, составленному в мирное время, задача 8‑й армии была изложена следующим образом: обеспечить восточные провинции Германии от вторжения русских армий и поддержать намеченное австрийцами наступление.

В этом плане германский генеральный штаб исходил из того, что у русских много времени отнимут мобилизация, сосредоточение и развертывание. Допускалось, что на западноевропейском театре немцы успеют нанести поражение французам, раньше чем русские предпримут наступательную операцию на Восточную Пруссию.

Мобилизация войск, назначенных в 8‑ю армию, заканчивалась на одиннадцатый день для ландвера и ландштурма, а для войск первой очереди – на четвертый день мобилизации. Сосредоточение войск не вызывало никаких затруднений в смысле транспорта, вследствие чего часть сил, находившихся в Познани (3‑я рез. дивизия и 6‑я ландв. бригада), состояла как бы на положении подвижного резерва, который очень быстро возможно будет перебросить по железной дороге в Восточную Пруссию.

3. Военно-географическая характеристика театра войны

Восточно-прусский театр войны ограничен с севера побережьем Балтийского моря, с востока – нижним течением р. Неман, с юга – р. Нарев и с запада – р. Висла (схема железнодорожной сети). Весь театр можно разделить на три разнохарактерных района. Северный район – от побережья Балтики до линии Волковишки, Гольдап, Бартенштейн – представляет равнину, обильно покрытую лесами, с большим количеством болотистых участков, а также со значительным числом ручьев и рек; наиболее крупными из них были Инстер, Алле, Пассарга и Прегель. Средний район – Мазурские озера – занимает пространство южнее линии Волковишки – Гольдап – Бартенштейн до линии Кольно – Млава и далее на запад до р. Висла. Это озерное пространство на востоке начинается от р. Неман и тянется до р. Висла. Наиболее крупные озера – Мауэр, Левентин, Спирдинг – расположены в исходящем юго-восточном углу Восточной Пруссии. Система этих озер прикрывает фронт от Норденбурга до Иоганнесбурга общим протяжением около 80 км с рядом дефиле, наиболее значительным из которых является Лётценское. Южный район – всхолмленная равнина, покрытая участками леса, пересеченная притоками рек Нарев и Висла, наиболее значительными из которых являются Скрва, Вкра, Оржиц, Омулев, Розога, Шква, Писса. С юга этот район ограничен р. Нарев, а с юго-запада р. Висла. Грунт всех трех районов, в особенности южного, песчаный, вследствие чего движение по полевым дорогам затруднительно.

Для наступательных действий наиболее доступен северный район (севернее Мазурских озер) по бассейну рек Инстер, Прегель и Алле. Менее доступен третий район (южнее Мазурских озер), так как наступление с рубежа Остроленка – Млава – Серпец на север выводит в западную часть озерного пространства, обилие водных преград которого стесняет маневрирование и ведение наступательных боев. Средний район (Мазурские озера) весьма выгоден для оборонительных и почти исключает возможность наступательных действий в силу природных свойств этого района.

Пути сообщения восточно-прусского театра сильно развиты в Восточной Пруссии: с запада на восток к бывшим русским границам проходило 9 сквозных железнодорожных линий и с севера от побережья Балтики в северную часть Польши – 11 сквозных железнодорожных линий. Кроме того, все эти линии были связаны между собой на отдельных участках также железнодорожными линиями, образующими густую сеть. Вся территория Восточной Пруссии обильно изрезана шоссейными и улучшенными полевыми дорогами с капитально устроенными мостами на реках, плотинами и гатями в озерных дефиле. В целом дорожная сеть Восточной Пруссии вполне обеспечивала свободное маневрирование войск (схема 2).

Русские располагали пятью сквозными железнодорожными линиями на всем пространстве от побережья до бассейна Царева, двумя рокадными железнодорожными линиями в Литве и тремя – в северной части Польши. Шоссейных и улучшенных полевых дорог было достаточно в Литве, но очень мало в северной части Польши. В общем, в дорожном отношении русская часть театра войны допускала свободное маневрирование армий, предназначаемых для действий на этом театре, особенно в летнее время.

Русский генеральный штаб и военное министерство в свое время предпринимали меры по дорожному строительству преимущественно на галицийском театре, в южной части Польши и в Литве, где предполагалось использование главной массы вооруженных сил. Меньше уделялось внимания дорожному строительству в северной части Польши как вследствие недостатка отпускаемых средств, так и вследствие того предположения, что в северной и западной (завислянской) частях Польши русским невыгодно вести операции крупными силами.

Территория, ныне принадлежащая Литовской республике, населена в преобладающем большинстве литовцами с некоторой прослойкой поляков и других национальностей. Северная Польша в большинстве населена поляками с некоторой прослойкой немцев и других народностей. Собственно Восточная Пруссия населена в большинстве немцами с большой прослойкой поляков.

Население театра войны по преимуществу занималось сельским хозяйством. В городах, в особенности в Восточной Пруссии, было значительное число небольших промышленных предприятий, главным образом перерабатывавших продукты сельского хозяйства.

Местные продовольственные и фуражные средства Восточной Пруссии могли удовлетворить потребности войск в течение одного-двух месяцев войны, а в последующее время обе стороны должны были прибегнуть к подвозу.

Селения Восточной Пруссии, где разыгрались боевые действия, имеют большое количество прочных каменных строений, особенно в городах и местечках, что облегчало их оборону, служа защитой не только от пуль и шрапнелей, но и от гранат легкой артиллерии.

4. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СООРУЖЕНИЯ

Германия. Для обороны Восточной Пруссии немцы имели крупную крепость Кёнигсберг, являющуюся одновременно и базой для военно-морского флота. Эта крепость поддерживалась в состоянии боевой готовности, имея гарнизон в составе более дивизий пехоты и артиллерию в количестве более 200 орудий (разных калибров). Крепость имела крупное оперативное значение в системе обороны Восточной Пруссии, занимая фланговое положение относительно Мазурских озер. Удерживая Кёнигсберг, немцы вынуждали русских назначать для сухопутной блокады большое количество войск, а сами при этом могли сообщаться с крепостью морским путем. Блокада же с моря при безусловном превосходстве в Балтике германского флота для русских была непосильной. Ввиду этого, если русские хотели успешно вести операции в Восточной Пруссии, было необходимо так или иначе (блокадой или штурмом) овладеть этой крепостью, чтобы без помехи со стороны ее гарнизона, а также без опасения возможных немецких морских десантов в тыл вести последующие сухопутные операции западнее Мазурских озер.

Другим укрепленным пунктом являлась небольшая крепость Лётцен, имевшая крупное оперативное значение, так как она запирала дорогу через Мазурские озера. Вследствие этого Мазурские озера заставляли русских при наступлении разделиться на две группы на большом расстоянии одна от другой. Овладение Лётценом представляло значительные затруднения, так как, помимо больших потерь, неизбежных при атаках укрепленных дефиле, а также необходимости привлечения артиллерийских и инженерных средств, без которых форсирование крайне осложнялось, требовало много времени, т.е. самого ценного оперативного элемента. Наряду с Кёнигсбергом германское командование придавало Лётцену большое значение, хотя гарнизон Лётценских укреплений составлял всего несколько батальонов пехоты, 10 крепостных и несколько полевых батарей. Природа облегчала здесь задачу обороняющихся войск и влияла на сокращение их численности.