Все были разбиты и подавлены. Как пережить утрату? Со временем боль притупится, но на данный момент это просто невыносимо. Жизнь так непредсказуема, что никогда не узнаешь, что произойдёт и сколько нам отведено. В нашем случае мы сами себя подвергаем смертельной опасности. Пошли на это осознанно. Мы готовы принять смерть только свою, но никак близких нам людей. Но цепочка связана звеньями и, кто бы и как не принимал свою судьбу, для остальных – это боль и отчаяние. Кто-то посторонний сказал бы: "нужно взять себя в руки и жить дальше". Смерть неизбежна, но утрата невосполнима и это убивает. Эти советы ты слышишь, но не воспринимаешь. Сердце от пустоты сжимается и от этого ещё больнее. Оно истекает кровью внутри, а снаружи слезами пока ты это не примешь, как должное. Но стоит ли принимать это? Некоторые за сутки уже смирились, но я не могу. Я не верю и не принимаю. Это неправда, кто бы что не говорил.

Волков целиком погрузился в себя и отстранился от всех, только с детьми и был, точнее только присутствовал. Он нацепил панцирь и оградил себя от внешнего мира, никого не воспринимая. Сонину мать забрали в больницу в бессознательном состоянии. Сейчас она в сознании, но её накачивают успокоительным, а отец......отец пытается держаться, но выходит очень слабо. Влад постоянно находится с Волковым и детьми. Он пытается достучаться до него, но пока не выходит. Егор постоянно ищет с военными на месте пепелища. Возможно, он тоже не верит в это, но с каждым найденным трупом его надежда угасает. Стефану ещё предстоит разговор с вышестоящими и подозреваю, что простым разговором дело не закончится. Он пренебрёг инструкциями и это может повлекти немалые последствия для него и его карьеры, но морально он готов уже. Черкасов ушёл из больницы и заперся в своём особняке. На звонки наши не отвечает, только с Никой общается иногда. Я сообщил только Андрею новости и он, не дослушав, просто отключился. Я не знаю, что у него происходит, но позвонили его ребята и сообщили, что он закрыл клуб на один вечер точно и больше я звонить ему не стал.

Я подъезжал уже к месту сгоревшего здания и мне позвонила Настя.

– Алло.

– Серёж. – она постоянно плачет, тоже не веря в случившееся. – Я не знаю, что делать с Сашей. Он постоянно молчит и вообще не слышит ничего. Он даже не ест.

– Нужно оставить его в покое. Ему сейчас очень больно и тебе нужно успокоиться.

– Я знаю. – она говорила уже навзрыд. – Но я не знаю, как это сделать. Кирюша задаёт вопросы, но я не знаю, что ему отвечать.

– Придётся врать.

– Но, как врать? Я буду давать ему надежду. А если её нет?

– Не говори так. Я не верю. Я чувствую.

– А если,.......а если ты обманываешь себя? Ты не можешь принять это и обманываешь себя же.

– Нет, я чувствую. Это не может быть просто так. Не может.

– Я не буду убеждать тебя в обратном. Надежда наше всё.

– Постарайся успокоиться.

– Я не могу. – всхлипывала она

– Тише.......тише. – сказал я убаюкивающе. – Подумай о детях. Они нуждаются в тебе. И вам нужно вернуться в Россию.

– Я не поеду пока всё не прояснится.

– Ладно. Оставим пока эту тему.

– Позвони мне.

– Хорошо. – я остановился и услышал крик на месте пепелища, а потом увидел бегущего Егора. – Насть, я позже наберу. Целую.

– Целую. Пока.

Я выскочил из машины и побежал к месту суеты.

– Что случилось? – крикнул я Егору

– Ещё тела нашли.

Егор подскочил раньше меня и, когда я увидел три тела почти рядом лежащие и как угли, мне стало дурно. Не от их вида, а от предположения, что я всё же ошибаюсь. Их начали грузить на носилки и, когда подняли последнее, я увидел серёжку. Подняв её, мне даже рассматривать не пришлось. Она Сонина и только одна. Я осмотрел быстро место, но второй так и не увидел.

– Стойте. – я догнал двоих с последним телом. – Мне нужно посмотреть.

Я знаю, что они меня не понимают, но подкреплял жестами сказанное. Осмотрев тело, ничего не нашёл и вернулся к Егору.

– Что ты нашёл? – спросил он

Я дал ему украшение.

– Рубин. С рубином Саша ей дарил.

– Да. Она её.

– Ты думаешь......

– Я ничего не думаю. Пока не прошла экспертиза я ничего не думаю.

– Серёг, завалы почти разобрали. Максимум завтра до обеда закончат.

– Не говори больше ничего, прошу. – выставил я ладонь

Он положил мне руку на плечо.

– Я сам не верю. Никто не верит в это, но нужно быть готовыми. И хотим мы этого или нет, но это придётся принять. – он похлопал по плечу мне и ушёл

Я посмотрел на серёжку и положил её в карман. Ещё раз осмотрел место в поисках браслета Вадима или его креста, но ничего. Я вернулся к машине и, сев, набрал Стефана.

– Привет. Ты занят?

– Привет. Еду на базу.

– Уже вызвали?

– Да. Что случилось?

– Чтоб опознание провести, что потребуется?

– Ты подозреваешь, что их уже нашли?

– Нет, я хочу наоборот исключить это.

– Из того, что я видел, визуально не получится. Скорее всего потребуется ДНК родственника.

– Я понял.

– Как Саша?

– Плохо. Он ушёл в себя и не знаю сколько это продлится.

– Он её сильно любил?

– Человек так любит один раз и то не каждый. Я хочу пожелать тебе, чтобы всё обошлось и твоя карьера не пострадала. У меня не было возможности, как следует с тобой познакомиться и поговорить, но я тебе очень благодарен.

– Я не смог их спасти.

– Твоей вины здесь нет. Не ты выбирал, как нам жить. И ещё ничего не ясно.

– Ты всё же надеешься?

– Я буду надеяться пока не будет доказательств обратного.

– Если понадобится моя помощь, сообщи. А случившееся, предоставь мне. Я с этим сам разберусь.

– У тебя и так достаточно проблем из-за нас. Не стоит губить свою жизнь из- за таких как мы. Скоро мы исчезнем из твоей жизни.

– Вы вернетесь в Россию?

– Это неизбежно. Наш дом там.

– А когда?

– Как только получим результаты экспертизы, думаю.

– Так скоро?

– Сколько будут делать её по времени и когда надо сдать материал. Нам бы ускориться.

– Дней пять. Я позвоню.

– Ясно.

– А как же родители?

– Мы всё решим.

– Хорошо. – выдохнул он. – Тогда созвонимся ещё.

– Обязательно. Удачи тебе.

– Спасибо. – он отключился

Я увидел Егора. Он шёл ко мне и, подойдя, сел в машину.

– Я ни черта не понимаю, что они говорят. – сказал он нервно и замолчал

Мы сидели молча, каждый смотря в свою точку.

– Я осмотрел каждое тело. На Вадике был крест. Я его видел, но ни на одном теле такого нет, а на Соне было кольцо, точно. Колец ни у кого нет вообще.

– Значит есть надежда.

– Ещё не всё разобрали. Они ходили с каким-то прибором. Радиолокационный, наверное, и по их мотанию головой я понял, что живых нет......Но ты прав.......всё равно нужно надеяться.

– Ты созванивался с кем-нибудь?

– Даше звонил. С ума сходит. Она последнее время очень нервная, но я ей не сказал ничего и Андрюху попросил молчать по крайней мере пока.

– Давно ему звонил?

– Он сам позвонил. Сегодня клуб открывать не будет. Люди нервничают, задают вопросы, потому что понимают, что что-то происходит, потому как никого нет долго. Я из своих никому не сказал, что улетаю и Вадим тоже. Все идут к Андрюхе. Твои только молчат.

– Они в курсе были, почему я улетел.

– Что у Паша стряслось?

– Черновых помнишь?

– Конечно.

– Вот его сын, Алекс, решил, что у него получится выкрасть у Паши большую сумму денег, чтобы закрыть свои долги.

– Гнилушная семья. Надеюсь, у него не получилось.

– Почти получилось, но Паша всё прознал и переиграл, а когда хотел вылететь сюда, его перехватили и пытали на складах в промзоне. Его сильно избили и, если бы мы приехали минут на десять позже, возможно, его бы и убили.

– Ты был не один и ты знал, что так получится? – удивился он

– Паша хотел купить фирму отца Алекса и он узнал, что в момент сделки и должна была произойти кража. Я вылетел раньше и, как оказалось, кстати. Охрана Паши была со мной. Мы справились быстро. Алекса ликвидировали, а Пашу отвезли в больницу и после твоего звонка я ближайшим рейсом вылетел сюда.

– Как он?

– Будет в порядке.

– Хоть у вас всё хорошо закончилось.

Мы опять замолчали и я достал из кармана Сонину серёжку, и начал крутить пальцами, разглядывая.

– Серёг,......я не представляю как без них. Всё изменится......Я хочу, чтобы они вернулись. Босс и соплюшка. – он усмехнулся. – Соплюшка. Клянусь,.....если они вернутся, я больше не буду его так называть.....Вообще никак не буду,......только по имени или "брат".....Я хочу, чтобы они вернулись. – он отвернулся к окну. – Пусть они оклемаются и придут или воскреснут, но,......чтобы вернулись.

Он уже разговаривал не со мной, а пытался уговорить небеса вернуть нам наших близких. Он прав. Если всё подтвердится, то всё изменится. Изменится не порядок, а мы сами,......но этого не будет.

– Всё будет по-старому. Ничего не изменится, потому что всё вернётся на свои круги. Вот увидишь.

– Главное, чтобы наверху тебя услышали.....Каждый верит в то, во что верит. За всю свою жизнь я не обращался к нему столько, как за последние сутки. Ты знаешь, как я жил до встречи с вами. Жил одним днём, упиваясь своей силой. Для меня никто не был авторитетом. Я сам был для себя им, даже не родители. Я с ними вообще перестал общаться......Благодаря вам я одумался и хоть немного стал жить правильно.

– С нами тебе приходится убивать, что тут правильного?

– Ты знаешь, кого мы убиваем. И я сейчас не об этом, а о ваших принципах и законах. Вас жизнь тоже не баловала. Вы многое прошли, но она вас не сломала и от этого такие принципы......И я рад, что ты меня тогда вытащил. Я рад, что попал к вам......Помнишь, когда я узнал, что боссом всё же будет она. – он усмехнулся. – Я тогда ушам не поверил. Чтобы я подчинился женщине, но Вадик тогда сказал мне, что лучше вас боссов нет и он оказался прав, хоть я других и не знал......И знать не хочу. Я послал всех шептунов на ухо на хрен, помирился с родителями и вы для меня стали второй семьёй.

– Вы для нас тоже.

– Хоть и дико бесите, когда ничего не рассказываете и действуете в одиночку.

Я усмехнулся.

– Ты знаешь для чего мы это делаем.

– Знаю. Просто не забывайте, что мы не чужие люди и все за всех переживают. Чтобы не случилось, если только это не чужая тайна, то рассказывайте. Так у нас будет больше шансов выжить в следующий раз. И ты прекрасно понимаешь сейчас, что я прав....... Просто в следующий раз я не хочу с замиранием сердца осматривать обгоревшие трупы и узнавать в них вас.

СТЕФАН

Я зашёл в кабинет генерала и встал возле стола по стойке смирно.

– Генерал Адамиди, майор.......

– Хватит. – оборвал он меня резко

Он стоял, сложив руки за спиной и смотря в окно, а в воздухе витало и отчётливо ощущалось его раздражение и злость.

– Скажи мне, майор,.....что у тебя в голове? – повернулся он ко мне. – Ты вообще из ума выжил? – перешёл он на крик. – Ответь мне, потому что я не могу найти адекватного объяснения твоим безрассудным действиям.......Ты забыл кто ты? – он схватил бумаги со стола и потряс ими. – Или вот это, написанные инструкции, пустой звук для тебя? – кинул он их опять на стол. – Ты отдавал себе отчёт?.....Отвечай.

Его крик был сродни грому.

– Этим людям нужна была помощь.

– Помощь?.......Помощь?.....Кто они тебе? Семья, друзья,......кто? Они граждане другой страны. Ты подверг смертельной опасности мирных жителей острова. Ты о чём думал?

– Я тщательно координировал ситуацию. Угроз для мирных жителей со стороны моих действий никак не было.

– Ты сам себя слышишь?......Здание нашпигованное взрывчаткой взлетело на воздух в непосредственной близости от частных домов.

– Взрывчатые вещества ни сразу были обнаружены. Это был умышленный акт со стороны владельца заведения, который повлёк за собой мощный взрыв и смерть некоторых гражданских лиц иной страны, являющимися соучастниками. Радиус воздействия взрывной волны составлял приблизительно пятьсот метров, а до ближайшего частного сектора расстояние два километра.

– То есть, ты хочешь сказать, я тебя ещё и поблагодарить должен, что местные остались живы? – он уже просто закипал от гнева

– Владельцы заведения взяли в заложники ребёнка и двух женщин. Действовать нужно было незамедлительно.

– А сообщить вышестоящему руководству ты, конечно же, забыл.

– Я хотел......

– Молчать. – заорал он

Я уже давно перестал вздрагивать от его криков и резких стуков кулаком по столу. Последний раз это было лет двенадцать назад и на тот момент было уже шесть лет, как я посвятил себя воинской службе, хотя точнее будет сказано посвятили. Генерал, будучи человеком военным, всегда был консервативным, жёстким и предвзято относился к тем, кто не считал идеологией военное дело. Он никогда не давал спуску и тем более поблажек, даже несмотря на то, что он являлся моим родным дядей. Звания в службе мне не давались легко, хотя я этого и не ждал никогда. Это было не в его принципах. Нужно было рыть землю не лопатой, а руками, чтоб получить очередное. В нашей семье только я знаю семь поколений нашего древа, представители мужского пола которого, сплошь посвящали себя защите нашей страны. В нашей семье уже и не помнит никто с кого началась эта карьера. Предыстория весьма размыта. Я совсем не против убеждений и идеалов моей семьи, но хотел заниматься совершенно другим делом, а так как я мужчина, то выбора у меня не было. Военным был и мой отец, который, собственно, и являлся старшим братом генерала. Он погиб во время испытания боевого самолёта будучи в звании майора, как и я сейчас. Мне тогда было всего десять лет и мой дядя, испытывая ответственность, как последнего из старших представителей, взялся своей железной рукой за определение будущего подрастающего поколения. Сопротивление было бесполезно и это, собственно, и была причина, чтоб поставить крест на моём обучении в России.

– Кто был с тобой? Наверняка твой дружок Андреас.

Я не подтверждал и не отрицал, а просто молчал. Не мог врать. В любой семье это порицается, а в нашей так тем более.

– Ему очень повезло, поверь мне, что он в увольнении. Сухим бы из воды не вышел. – он дал мне лист и ручку. – Пиши список, кто был с тобой. Твоих людей.

Я стою, даже не шелохнулся. Если я напишу фамилии сейчас, то моих ребят будет ожидать минимум дисциплинарное взыскание и минимум, это всего лишь один процент их ста.

– Они подчинялись моему приказу.

– Да плевать я хотел. – ударил он кулаком по ручке и она сломалась. – Ты своими необдуманными действиями подверг опасности жителей, подставил своих людей, не удержал ситуацию под контролем и всё из-за того, что ты не доложил вышестоящим, мне, – показал он на себя – о взятии заложников перед самым нашим носом. И это не террористическая угроза, а, я уверен, личные счёты, имеющие теперь международный резонанс. Ты поставил на кон свою жизнь, свою карьеру. Ты даже сейчас не считаешь нужным рассказать все подробности, чтобы сгладить ситуацию в свою пользу. С чего ты взял, что были заложники? Твои действия могут расцениваться как угодно, но только неправомерными. Тридцать восемь трупов и, возможно, это ещё не всё. Под трибунал захотел?

Его лицо было уже багровым. Он смотрел мне в глаза, оперевшись о стол, и там читалось искреннее беспокойство и не в том плане, что мои действия могут оставить отпечаток и на его карьере, а за меня, как за племянника, которого он взял под крыло и для которого стал вторым отцом.

– Прости. – я положил на стол лист бумаги и сделал шаг назад

Он взял его и прочитал содержимое.

– Что это? – потряс он им

– Рапорт.

– Ты таким способом будешь решать проблему?

– Я нисколько не снимаю с себя ответственность.

Он выдвинул кресло и упал в него, успокоившись и не ожидая от меня такого шага.

– Я уже решил почти всё. – начал он рвать лист

– Ты же не знаешь подробностей.

– Их никто не знает. Мне было достаточно услышать поверхностных деталей. И этих русских, что были с тобой,.......не было. Ты понял?

– Не стоило из-за меня закрывать глаза на свои принципы.

– Будешь учить меня ещё,.......мальчишка?.......Сядь. – рявкнул он

Я сел на стул и сложил руки перед собой.

– Расскажи мне всё в подробностях. Через час мне нужно быть в штабе на докладе, где ждут моих адекватных объяснений случившегося.

Я выдала ему всю историю и он думал с минуту, глядя в окно.

– Готовься, будет созвана комиссия. Скажешь, что выполнял мой личный приказ. Детали обсудим после встречи.

– Это будет ложью.

– Да, ложь, но ложь бывает разная, а в данном случае во спасение. Я был прав. Это личные счёты. Эти люди бежали из своей страны, чтобы проворачивать свои грязные дела в нашей и, поверь мне, после таких подробностей моя совесть будет чиста.

– Я хотел попросить тебя, чтоб ты посодействовал и ускорил процесс экспертизы по опознанию. Их, собственно, это и держит здесь, чтобы вывезти тела.

– Но я так понял, что они надеются на обратное.

– В таких случаях все бы надеялись на обратное.

– Хорошо. Я позвоню перед поездкой. Но, а если некого будет вывозить?

– Значит начнут поиски. Если они не мертвы, значит живы и бесследно не могли исчезнуть. Лично у них не было причин для таких действий. Если они не под завалами, то их могли увезти.

– Пусть сделают работу до конца. Всё. Свободен. Я позвоню.

– Дядя, я по поводу рапорта.

– Я же сказал, всё решится. – ответил он раздражённо

– Он был написан не по этой причине.

– А по какой?

– Я хочу уйти.

Я выдохнул, можно сказать, последнее слово и приготовился к ядерному взрыву.

– Что? – крикнул он. – Что ты сказал?

– Я хочу уйти.

– Причина.....Назови причину и не ту, что ты написал в рапорте.....Тебе сорок пять?.....У тебя есть куча детей, а я не в курсе?.....Или ты смертельно болен? Чушь!. – опять он ударил по столу. – Тебе осталось меньше двух недель до подполковника. Не вынуждай меня опять выходить из себя. Буду считать, что этого разговора не было. Офицерское звание даётся не просто так. Это почёт, уважения и гордость. Ты много трудился для этого и просто всё бросишь? Слышать ничего не хочу. – вскочил он с кресла. – Свободен.

– Дядя......

– Я сказал свободен. – гаркнул он

Я встал отдал честь и вышел. Ядерного взрыва, конечно, не было, но ещё предстоит. Я принял решение и осталось добиться цели. Я знал, что дядя меня не отпустит, но теперь буду бить его в одну точку, чтобы он сдался. Я искренне благодарен ему за всё. За заботу и поддержку в трудное для нас с матерью время, за то, что он взял на себя ответственность и воспитал меня. Он дал слово моему отцу и сдержал его, но на этом всё. У меня ещё есть время заняться любимым делом и исполнить свою мечту. Теперь я буду идти к ней и постараюсь её осуществить.

Я выехал с базы и позвонил Сергею. Он ещё на месте сгоревшего здания и я решил поехать сразу туда. На месте был ещё и Егор. Мне кажется, что он отсюда и не уезжал. Я вышел из машины и, надев фуражку, пошёл к ним.

– Есть что-нибудь? – спросил я

– Слава Богу, нет. – сказал Егор

– Как вы это определили?

– У Сони обручальное кольцо, а у Вадима браслет и крест. – сказал Сергей и, достав из машины блокнот, нарисовал какой именно крест

– Такого ни у кого нет. – сказал Егор

– И ещё. Серёжка. – достал Сергей её из кармана. – Она Сонина и только одна. Была рядом с одним телом, но на нём и рядом лежащих кольца не было.

– Кольцо гладкое или инкрустированное?

– Гладкое.

– Вы можете ехать домой. У вас очень уставший вид. Здесь будут двое моих людей. Я им расскажу всё и,......если вдруг будет сходство, сразу же вам сообщу.

Они ничего не ответили и только переглянулись, а потом Егор посмотрел на пепелище.

– Я понимаю вас прекрасно. Вам тяжело и вы хотите присутствовать, чтобы сразу узнать, но здесь этим займутся просто другие люди и вам сразу позвонят, только в этот момент вы будете в кругу близких.

– Хорошо. Спасибо. – сказал Сергей. – Как у тебя всё прошло?

– Всё будет хорошо. Не забивайте себе голову.

– У тебя наверняка проблемы из-за нас?

– Сейчас главное, чтобы ваши ожидания оправдались и вы нашли своих близких живыми, а с остальным я разберусь. Всё будет в порядке.

Сергей пожал мне руку.

– Спасибо тебе и прости, что ворвались в твою жизнь и наследили в ней.

– Я обязан был помочь. Не мог оставить вас в беде, а способ выбрал я сам. Езжайте и ждите звонка.

– Хорошо.

Мы попрощались и они пошли к машине, но я услышал звонок их телефона. Сергей очень беспокойно что-то спрашивал, а затем отключился.

– Что такое? – спросил я

– Настя позвонила и сказала, что Саша сорвался и направляется сюда.

НАСТЯ

Я маячила по дому и, постоянно проходя мимо комнаты Волкова, прислушивалась. Слышала только голос Влада и всё. Волков постоянно молчит и на него очень больно смотреть. Он просто убит случившемся и на данный момент он не в состоянии справиться, а сможет ли в дальнейшем, сейчас и говорить не стоит.

Дети ушли гулять. Слава Богу, Макс не зациклился на том, что произошло, наверное, потому что он ребёнок, хотя впечатление было для меня и Сони ужасающее. Все силы и мысли ребёнка были заняты соседскими мальчишками, но всё равно нужно убедиться, что он действительно хоть частично забыл случившееся. Я старалась, как можно больше дать ему положительных эмоций, и мы с Владом почти полдня провели на пляже, строя башни из песка и собирая красивые ракушки. Взрослым сейчас очень тяжело, но мы не имеем права оставить детей, как бы сердце не истекало кровью.

Я подошла к комнате и уже хотела постучать, но зависла и прикоснулась лбом к двери. Как же ему больно. Я чувствую эту боль даже через дверь. Опять занеся кулачок, я решительно постучала и открыла дверь. На меня сразу посмотрел Влад, а Волков даже головы не повернул. Кивнув молча Владу, он в ответ отрицательно мотнул головой и я подошла к Волкову.

– Саш, хочешь я тебе приготовлю что-нибудь? Что ты любишь. Может блинчиков?

Он молчит и такое ощущение, что он не в комнате с нами находится.

– Саш. – я присела рядом. – Поговори с нами. Тебе станет легче. Не закрывайся от нас, я тебя прошу. Я знаю, тебе сейчас очень горько, но ещё ничего не ясно. Егор постоянно находится там и осматривает.....– я замолчала на секунду, – .....всех, кого нашли. Их нет просто. Саш, ты слышишь? Ещё есть надежда......Саш, умоляю, скажи что-нибудь.....Ты не ешь уже двое суток. Думаешь ей было бы легче от того, что ты убиваешь себя. Подумай о детях. Ты нужен им, как никогда сейчас.

Он меня не слышит и также смотрит в окно, сидя в кресле. Я кинула взгляд на Влада.

– Саш. – попыталась я ещё один раз достучаться

Но опять никакой реакции. Хотела уже встать, но Волков резко вскочил и я аж дёрнулась.

– Саш, ты куда? – спросил Влад, но Волков молча вышел из комнаты

– Саш, стой. – крикнула я

Догнали мы его уже во дворе и Влад, преградив путь, взял брата за плечи.

– Ты куда собрался? – спросил он

– Отойди. – сказал спокойно Волков

– Я тебя никуда не пущу.

– Отойди, иначе будет больно.

Волков сказал это уж слишком серьёзно, глядя Владу в глаза. Они смотрели на друг друга несколько секунд, но Владу этого хватило, чтобы понять, что его брат всё равно уйдёт. Влад его отпускает и Волков уходит. Я схватила впопыхах телефон и набрала Сергею.

– Алло, Серёж. Саша ушёл.

– Куда ушёл?

– Он не сказал. Просто сорвался и ушёл. Я хотела его разговорить, хотела, чтобы он не опускал руки так как ещё ничего не ясно, да просто, чтобы хоть поел немного, – у меня выступили слёзы, – но он ничего не слышал, а потом сорвался и ушёл. Влад пытался его остановить, но он бы всё равно ушёл.

– Тише. Успокойся.

– Куда он мог поехать?

– Он направился на остров.

– Ты уверен?

– Да. Мы тогда останемся здесь и будем его ждать. Не переживай, всё будет хорошо.

Я вытерла слёзы.

– Как там дети?

– У соседей.

– С Максом всё хорошо?

– Да, Слава Богу.

– Ну, всё. Не плачь. Мы постараемся вернуться, как можно быстрее.

– Новостей нет?