Эрис Кронф. Обещанная небу

Эрис посмотрела на него и зарыдала, так горько она не плакала еще никогда в жизни. Скопившаяся боль покидала ее сердце через слезы. Алекс такой далекий и сухой в последние дни уже не мог сдержать, чувства, кипящие в его душе. Он упал на колени рядом с Эрис и обнял, гладя ее волосы, и, тихо успокаивая. А она прижималась к нему сильнее, пытаясь удостоверится, что он здесь, живой и сердце его бьется. Когда слезы, наконец, иссякли, она посмотрела на него, а он, вытирая слезы с ее покрасневших щек, сказал:

– На кого ты стала похожа, словно какая-то ведьма из глубины леса. Теперь нам даже оружия не нужно, чтобы победить данассцев и спасти Лию.

Впервые его шутка вызвала у нее добрую улыбку, и она убрала спутанные волосы за плечи.

– Я действительно так ужасна?

Алекс посмотрел на нее и замер. Эти искрящиеся глаза цвета грозового неба, почти детская улыбка, заставили его сердце бешено забиться. Нет, она была не ужасна! Хоть тысячу раз заплаканная, с красными глазами и нечесаными волосами – она была неотразима.

– Нет, – он хотел сказать ей еще что-то важное, но вовремя остановился и, опустив глаза, соврал, – если только самую чуточку.

– Ах, так! – Эрис поднялась, отряхнув землю с колен и направилась прочь. – Ты как знаешь, а я не намерена больше терять время.

Алекс посмотрел на нее, а затем обернулся к могилам родителей:

– Мне будет вас не хватать… Я обещаю, что найду Лию, чего бы мне это не стоило.

Он ушел, не оборачиваясь, а где-то в лесу запела одинокая птица, одновременно чарующе и тоскливо.

Алекс догнал Эрис на середине пути и почти сразу они заприметили старика Мэрда, показавшегося сквозь листву, окружающую тропинку. Шел он медленно, то и дело, останавливаясь для передышки, облокотившись на самодельный костыль, но, тем не менее, не сворачивал с намеченного пути. Ребята подошли к нему, и он наградил их приветливой улыбкой.

– Дядя Мэрд, лекарь запретил тебе вставать с постели, – качая головой, сказала Эрис и подхватила его за свободную руку.

– Лучшее лекарство для меня сейчас – это движение, – ответил старик, – к тому же я должен навестить своих друзей и почтить их память. А этот ваш лекарь сам пусть жует свои травы, от них у меня голова болит и все тело трясется.

– Да, не завидую я бедняге-лекарю, – улыбнулся Алекс. Он явно представил, как Мэрд костылем пытается отогнать от себя единственного деревенского лекаря, при этом, наверняка обзывая его крепкими словцами.

– Что вы теперь думаете делать? – спросил старик, пристально смотря на Алекса. – Так и не передумали? А то я мог бы взять вас с собой. Через пару дней я собираюсь уехать к своей сестре на запад, в деревушку Сомерсет. Для меня было бы честью взять под свою опеку детей командира Черма.

– Мы очень признательны, но не можем согласиться. Нам нужно отыскать Лию, иначе мы этого себе не простим, – ответила Эрис за них обоих.

– Но как это возможно? Неужели вы настолько безумны, что хотите попасть в тыл врага? Одни вы ничего не сможете сделать. Да и где ее искать, оказавшись в Данассе? Империя огромна, вы даже не представляете себе на сколько.

– Мы будем делать все, что в наших силах. Рано или поздно мы отыщем ее, – сухо сказал Алекс, смотря в сторону.

Мэрд пожал плечами, ему не хотелось отпускать ребят, но остановить их он был не вправе.

– Таков ответ юных героев. Ну что ж, никто не смог сдержать вас раньше, а теперь вы точно никому не подчинитесь.

– Мы остались только на похороны, больше нас тут ничего не держит. Сегодня же отправимся в сторону Конфо, возможно, успеем нагнать по пути «Черный Ворон». А после, будем просить капитана Блэка взять нас на свой корабль, – заключила Эрис.

Мэрд недоверчиво посмотрел на нее и, склонившись, произнес:

– Вам будет трудно нагнать крейсер, а если не успеете до его выхода из порта Конфо, то никогда не сможете найти его.

– Как бы то ни было – мы должны постараться, – Алекс был настроен решительно.

Мэрд призадумался.

– Вы смелые ребята. У меня скопилось немного деньжат. Думаю, вам они нужнее, чем мне, – он протянул Алексу несколько банкнот, скрученных в трубочку.

– Но мы не может их взять, – замотал головой юноша.

– Берите и не раздумывайте, иначе я обижусь. Вам нужно будет раздобыть немало горючего, чтобы долететь в Конфо, а лишних денег у вас наверняка нет.

Мэрд был прав, денег у ребят не было, и они раздумывали о том, где их можно найти.

– Хорошо, – Алекс взял деньги и засунул их в карман комбинезона, – но мы обязательно все вернем, когда вернемся.

– Удачного пути! И пусть хранят вас все боги мира!

Мэрд не стал дольше задерживать их. Облокотившись на костыль, он смотрел им вслед и когда они скрылись за поворотом, вздохнул:

– Так молоды, будет жаль, если погибнут так рано.

Сборы в дорогу заняли около часа, в общем-то, им и собирать было нечего. Тетушка Хэдис, узнав об отъезде, слезно просила детей Чермов остаться, но услышав твердое «нет», смирилась и принесла из своего дома целую сумку с едой. Ребята пытались отказаться, но она с возмущенным видом вскарабкалась на подножку аэрлайта и закинула свой мешок под сиденье.

Эрис сидела на бревне, покрытом мхом, рядом с Алексом, проверяющим аэрлайт перед полетом, и тоскливо смотрела на сумата, ласкающегося к ее ногам. Пора было отнести его в дом Громвелей, но она все оттягивала этот момент. Наконец, Алекс закрыл крышку отсека двигателя и, вытирая руки о тряпку, спросил:

– Ну что, полетели?

Эрис поднялась с места и взяла на руки зверька. Алекс настороженно посмотрел на нее и спросил:

– Что-то хочешь мне сказать?

– Давай возьмем его с собой. Лия обрадуется. Мне не хочется его оставлять тут, возможно мы задержимся, а он будет скучать без нас.

– С каких это пор, ты стала любить животных, Ри? Помниться, ты их всегда сторонилась. Нам не нужны лишние заботы сейчас. Мы не можем знать, что нас ждет впереди и на сколько времени все затянется.

– Ну Алекс. Я сама буду за ним ухаживать, он тебя ни капли не потревожит.

Она сделала ангельское выражение лица, от которого он не смог устоять.

– Это безумие, но хорошо, пусть будет, по-твоему. Я все запомнил и потом не надо сбрасывать заботу о нем на меня.

– Алекс, ты такой добрый! – девушка бросилась расцеловывать его, но быстро отстранилась, покраснев.

– Надо почаще тебе что-либо разрешать, – усмехнулся он и забрался в аэрлайт. Эрис последовала его примеру. Она постелила небольшую пеленку в выдвижной отсек, служивший для ключей и прочей мелкой всячины, а затем посадила туда сумата, сказав:

– Теперь здесь твое место.

Зверь будто поняв ее, завилял хвостом и послушно лег.

– Смотри не делай свои туалетные дела на мои инструменты, – обращаясь к щенку, буркнул Алекс.

Щенок громко затявкал.

– Надеюсь, это было твое согласие.

Аэрлайт шумно взлетел. Ребята в последний раз посмотрели на обескровленный Сафно и его окрестности. Здесь не осталось следа от их прошлой жизни, и больше ничего не держало их здесь. Постепенно аэрлайт стал все дальше удаляться от знакомых мест. Им хватило часа чтобы доехать до окраин, дальше которых они никогда еще не забирались.

Вокруг мелькало все новое и неизведанное: пушистые равнины и поля, с кое-где виднеющимися поселениями, небольшие речки и мелководные озера. Постепенно деревень на их пути становилось меньше, а некоторые из них были давно оставлены людьми, в заброшенные дома внушали печаль. Зато воронки от взрывов и выжженая земля встречалась все чаще. Совсем скоро Сафно скрылся далеко позади, и они вступили в новый мир, незнакомый им прежде.

Глава 4. Дом на краю леса

Конфо – главный перевалочный порт ратанской армии и небольшой городок, стоящий всего в десятке корсов от линии фронта. От Сафно до него было не больше шестисот корсов, но старенькому аэрлайту, еле-еле развивающему скорость до семидесяти корсов в час, предстоял долгий путь.

Чем дальше они продвигались на северо-восток, тем больше разорения и боли видели вокруг. Казалось, эти места уже давно должны были быть покинуты людьми, но оставались и те немногие, кому некуда было уезжать, этим людям приходилось жить в постоянном страхе за свою жизнь. Были и те, кто оставался на прифронтовых землях по другим причинам. Это были бандиты, пираты и прочие преступники, слава о деяниях которых разносилась по округе. Говорили также, что в здешних лесах живут нелюди13, заключившие сделку с темным силами, и отдавшие свои души им в услужение в обмен на магическую силу.

Что ждет их впереди? Этим вопросом задавалась Эрис, смотря на поля и леса, раскинувшиеся далеко вперед. Местами высокие стволы деревьев доходили высотой до тридцати йоров в высоту, сквозь густую листву которых не было видно того, что творится внизу, под их густыми кронами.

Солнце близилось к закату, когда Алекс, сверяя показания с приборов, сказал:

– Топливо на исходе, а мы не пролетели еще и половины пути. До захода солнца нам не добраться до Конфо, а при плохой видимости ночью, я могу сбиться с курса. Поэтому нам нужно отыскать место, чтобы остановиться на ночлег и купить горючее.

– Я бы не хотела останавливаться в этих местах, – произнесла Эрис. Больше часа они летели над хвойным лесом, сквозь который иногда показывалась петляющая река. То и дело до них доносилось завывание скрытых в тени деревьев хищников.

– У нас нет выбора, – пожал плечами Алекс и стал всматриваться в темнеющий лес, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь следы присутствия людей.

Почти стемнело, но ни одной жилой деревушки или фермы они не увидели на своем пути. Алекс подумывал заночевать на одной из немногочисленных полян, встречающихся среди деревьев, однако, вскоре, удача им улыбнулась.

Где-то впереди над лесом показался еле заметный столб дыма. В сумраке Эрис разглядела маленькое поселение, состоящие из пяти полуразрушенных домов, чуть поодаль от которых стоял дом значительно больше, из окон которого были видны тускло горевшие масляные лампы. По всей видимости, когда-то здесь был промысловый хутор со своей мельницей и хозяйством, но теперь все это пришло в упадок, и казалось покинутым. Возможно, то, что хутор располагался в тени лесов, спасло его от полного разорения местными бандами.

– Ты действительно хочешь приземлиться? Это место не внушает мне доверия. Что если это пристанище беглых преступников? – спросила Эрис, когда Алекс начал снижаться вблизи единственного жилого дома.

– У нас нет выбора. Горючего совсем не осталось. Возможно, тут мы сможем найти хотя бы несколько литров топлива.

– Сомневаюсь…

Эрис посмотрела на мрачный дом, вдали от которого они приземлились, даже надвигающая ночь не могла скрыть разорения и одиночества, исходящего от этого жилища. Сам дом был большой, в два этажа, построенный из толстых бревен, наверняка много лет назад, так как дерево давно почернело и местами превратилось в труху. Вероятно, когда-то здешние хозяева были богаты, но со временем их хозяйство пришло в упадок. Покосившиеся своды больших окон, с разбитыми кое-где стеклами и оборванными шторами нагоняли тоску. Хозяйский дом стоял на достаточном расстоянии от других строений, почти у самой кромки чернеющего леса, который подступал к нему все ближе, пытаясь поглотить окончательно.

– Может, вернемся назад? Пока не поздно, – цепляясь за рукав Алекса, застонала Эрис.

Словно в подтверждение ее слов, они услышали громкий лай собаки. Эрис вцепилась в брата еще сильнее и, приглядевшись, увидела горящие глаза пса, выскочившего из конуры, одиноко стоящей возле входной двери. Пес был огромный, но выглядел не лучше самого дома, который охранял, с облезлой местами шерстью и обрубленным хвостом он был похож на злобное постаревшее чудовище.

Пес лаял, не переставая, и от его низкого рыка у Эрис холодело в ногах.

– Давай уйдем отсюда. Видимо, хозяев нет дома.

– Если есть собака, значит, есть и хозяин. Подождем.

– Как ты можешь быть настолько спокоен? – хлопнув его ладонью по груди, спросила Эрис. – Опять эта твоя невозмутимость.

– Тебе станет легче, если я буду носиться по поляне, крича от ужаса? – пристально посмотрев на нее, спросил Алекс и Эрис поняла, что ему тоже не по себе, но он держится, чтобы она меньше волновалась.

– Что вам здесь нужно?

На пороге дома, темной тенью, появился худой старик с непроницаемым выражением лица. Он был одет в какие-то жалкие, плохо пахнущие лохмотья и рука его дрожала, держа старинный канделябр, испускающий тусклый свет от свечей.

– Так что вы забыли на моем хуторе? – повторил старик, и глаза его безумно заблестели, по крайней мере Эрис так показалось.

– Мы просто путешественники. В пути у нас закончилось горючее и мы, завидев свет в вашем доме, решили узнать, нет ли у вас или где-то поблизости немного горючего на продажу? – ответил Алекс, выступая вперед.

Старик подошел ближе и посветил канделябром Алексу прямо в лицо, затем улыбнулся, обнажив гнилые зубы, вернее то, что от них осталось.

– Хм, какой милый мальчик и девочка тоже хороша, – посмотрев на Эрис, сказал старик, растягивая слова. – Но с чего вы взяли, что я помогу вам? Все горючее давно растащили поганые воры и проходимцы. Гадкие людишки. У меня не осталось даже масла для заправки ламп.

– Жаль, тогда мы пойдем. Простите за беспокойство, – выпалила Эрис и развернулась в сторону аэрлайта, желая поскорее убежать подальше отсюда, но Алекс успел поймать ее за руку.

– Неужели нет хотя бы пары литров? Мы можем щедро заплатить вам, – Алекс достал из кармана помятые банкноты и показал старику, надеясь на его жадность. И его маневр казалось сработал, глаза старика заблестели, и он облизнул тонкие губы языком.

– О, денюшки! Давно я не держал в руках даже ржавой монеты. Лишнего топлива у меня нет, но для таких щедрых господ, возможно, я отыщу канистру-другую. Скажем, двадцать фонтов14 за литр вас устоит?

– Да это грабеж! – возмутилась Эрис.

– Если не хотите, то ваше право, – безумец направился в дом, но перед дверью обернулся, – но учтите, поблизости вы больше никого не найдете. К тому же, в счет этой суммы, я могу пустить вас на ночлег.

«Чего, чего, а этого точно не нужно», – подумала Эрис про себя.

– Хорошо, мы согласны, – услышала она голос Алекса, – но горючее я хочу получить вперед оплаты.

– Вот и славно, – ответил старик и Эрис показалось, что он начал приплясывать на своих тонких ножках, обутых в рваные тапочки.

Светя канделябром, хозяин повел их в дом. В освещении свечей, Эрис удалось разглядеть лишь грязь и захламленную мебель, о которую она едва не споткнулась. Проведя их через весь первый этаж, старик приказал подождать его, стоя на месте, а сам юркнул в неприметную дверь.

– Не нравится мне здесь, – прошептала Эрис. В подтверждение ее словам, где-то вблизи завыл то ли пес старика, то ли какой-то ночной хищник.

– У нас нет выбора, – пожал плечами Алекс. – Придется заночевать здесь.

– Ну, уж нет! Я лучше буду спать в аэрлайте, чем в этом доме.

– Тише, а то старик услышит и обидится. Зачем нам лишние проблемы? – пальцем призвал ее к тишине юноша. – В аэрлайте не удастся нормально выспаться, а нам нужно отдохнуть. По крайней мере мне, я сильно устал. Да и чего бояться? Ты думаешь, что он нас съест или принесет в жертву злым духам?

Эрис представила лицо старика и ее замутило. Ответить она не успела, так как свет от свечей стал проникать сквозь щель в двери и вскоре они увидели безумца, несущего в одной руке большую металлическую канистру, которая по размерам должна была быть неподъемной для такого дряхлого старика.

– На ваше счастье, я нашел немного топлива, – заулыбался он, указывая на канистру.

Алекс отдал ему заранее приготовленные деньги, а старик, заполучив их в руки, поскорее спрятал в лохмотьях. Затем он сопроводил их к аэрлайту несмотря на то, что Эрис несколько раз благодарила его за помощь и просила не утруждаться. Но старик тихо следовал за ними и лично проследил за тем, как Алекс заливает топливо в бак. Наконец, когда дело было сделано, хозяин дома захлопал в ладоши и спросил:

– Прекрасно. Так вы останетесь на ночлег?

Эрис хотела дать отрицательный ответ, но Алекс ее опередил.

– Да, с радостью, если вы окажете нам такую честь.

– Конечно же, пойдемте. Я предоставлю вам лучшие комнаты, в них никто не спал со дня гибели моей семьи.

Эрис безумно не хотелось возвращаться назад, но и оставить Алекса наедине с подозрительным незнакомцем, она не решилась. Задержавшись ненадолго около аэрлайта, девушка проверила как себя чувствует сумат. Убедившись, что с ним все в порядке и он мирно спит, она накрыла его куском ткани и закрыла за собой дверцу кабины.

Всю дорогу обратно, старик крутился возле Алекса, а Эрис тихо шла позади, боясь отстать.

– А что произошло с вашей семьей? – поинтересовался Алекс.

Старик сделал задумчивое выражение лица, а потом посмотрел на него пустыми глазами и ответил:

– Они пропали, все семь человек. Это было в одну из похожих ночей. Помниться, тогда тоже светила полная луна.

Девушка посмотрела на небо и увидела, что сегодня полнолуние. Большой красно-желтый шар завис прямо за домом старика. Если бы не Алекс, Эрис стремглав убежала бы отсюда. Ей показалось, что старик намеренно избегает общения с ней, предпочитая общество Алекса.

«Вот и славно. Мне не доставляет никакого удовольствия болтать с безумцем», – подумала Эрис.

Дорога обратно к дому показалась ей вечной. Она то и дело озиралась по сторонам, слыша непонятные звуки, раздающиеся отовсюду, и вздрагивала. Больше всего ей хотелось прижаться к Алексу, но он намертво был связан бессмысленным разговором со стариком. Идя позади, Эрис заметила, что старик, показавшийся ей сперва дряхлым и болезненным, идет вполне бодро, и сил у него предостаточно.

«Откуда в нем столько энергии? Поначалу показалось, что он еле стоит на ногах, а сейчас кажется, что может дать фору Алексу».

Погрузившись в свои мысли, Эрис блуждала взглядом по густому лесу, обступившему дом с трех сторон. Ненадолго ее взгляд упал на раскидистый куст ивы, девушка сначала не увидела в нем ничего интересного, но затем, что-то заставило ее вновь посмотреть сквозь ветви дерева. Неожиданно в темнеющих кустах она увидела горящие глаза, именно горящие, потому что они светились, как два красных уголька, спрятанных в листве. Эрис закричала и бросилась к обернувшемуся Алексу.

– Алекс, там чудовище! – ухватившись за него, прокричала девушка.

– Где? – юноша стал внимательно вглядываться в ту сторону, куда она указала, но ничего не заметил. – Там ничего нет, тебе показалось.

– Нет, мне не показалось! – Эрис смотрела на него обезумевшими глазами, но с недоверием посмотрела на иву еще раз. В ее ветвях не было уже и следа кого бы то ни было.

– Хорошо, если тебя это успокоит, – ответил Алекс, – я схожу посмотрю, что там.

Он попытался вырваться из ее цепких рук, обхвативших его за талию, но встретил отчаянное сопротивление.

– Ты меня задушишь! Безусловно, это будет самая чудесная смерть, но, все же ослабь свою хватку.

Эрис засмущавшись, отстранилась от него и увидела глаза старика, с интересом наблюдающего за ними. В его взгляде читалось что-то зловещее, пробирающее до костей. Каким-то внутренним чутьем, Эрис поняла, что нужно держаться рядом с Алексом и не отпускать его от себя ни на шаг. Она взяла его за руку и криво улыбнувшись, сказала:

– Стой. Наверное, мне показалось. Я так устала, что сплю на ходу. Пойдемте скорее в дом.

Алекс удивился перемене в ее настроении, но ничего не ответил.

В деревянном особняке было сумрачно и холодно. Этот просторный дом, по всей видимости, когда-то не уступал по размаху и дворянским усадьбам. Высокие потолки, с покрытыми пылью люстрами и канделябрами, старый камин и обветшалая мебель в имперском стиле – все это говорило о хорошем вкусе и богатстве прежних хозяев. Однако разорение и грязь говорили о том, что дом давно покинут ими и нынешние его обитатели не заботятся о состоянии имущества. Старик провел их через широкий коридор, обитый тканями, и Эрис в тусклом свете ламп заметила висящий на стене семейный портрет.

– Кто эти люди? – тихо спросила она, разглядывая его.

В центре картины, не утратившей своего размаха, несмотря на пыль и нависающую паутину, стояла немолодая семейная пара. По стилю их одежды можно было предположить, что эти люди жили более ста лет назад. Они стояли на фоне большого охотничьего дома, который лишь отдаленно напоминал оставшиеся сейчас на его месте развалины. Впереди супругов стояли, по всей видимости, их дети, два мальчика и три девочки, разных возрастов.

Искусное изображение картины передавало радость и безмятежность, но какая-то неуловимая деталь внушала опасность. Эрис не могла понять, что создавало подобное впечатление, но хорошо приглядевшись, поняла причину возникшего чувства. В правом углу картины стоял еще один ребенок, скорее всего, также один из сыновей. Именно он вызывал у Эрис смешанные впечатления. Это был мальчик лет двенадцати, с длинными черным волосами и смуглой кожей, он стоял вдали ото всех, скорчив недовольное лицо и его взгляд, смотрящий с картины, говорил о его настроении без слов.

– О, это моя семья, милая леди, – сказал старик, заметив ее интерес к картине. – Как давно это было. Вы наверняка уже заприметили меня. Это я стою справа в черном балахоне. Что поделать, не любил я простаивать часами, в одной позе, поэтому и недовольный вышел. Никогда не понимал этой блажи с портретами. Прошло сто двадцать лет, а я до сих пор не могу простить родителям, что тогда заставили меня участвовать в этом скучном абсурде. К счастью, больше мне не пришлось этого делать, так как это последний портрет нашей семьи. Все мои родные погибли через несколько дней после того, как он был написан.

– Тогда сколько вам лет? – задумчиво спросила Эрис.

– Точно не скажу, но моя мать родила меня в день восшествия на престол Великого князя Луциана15.

Эрис стала рыться в памяти, пытаясь вспомнить, когда это произошло.

«Сейчас мне бы пригодились знания ратанской истории», – подумала она и вспомнила, что никогда не проявляла интереса к изучению дисциплин, которые преподавали в деревенской школе, куда они с Алексом ходили до исполнения четырнадцати лет. Единственным событием, всплывшим в памяти Эрис, было то, что светлейший Луциан являлся прадедом нынешнего правителя – Великого князя Нилания. Но дольше думать ей не пришлось, так как раздался голос Алекса:

– Выходит вам уже около ста тридцати лет, – сказал он задумчиво. – Неужели так много?

Алекс изучающе посмотрел на старика. Безусловно, он казался дряхлым и старым, но явно не тянул на столь внушительный возраст.

Старик прищурил водянистые глаза и ответил:

– Я и сам удивляюсь, как прожил столько лет. Видимо на то воля богов.

Он улыбнулся во весь гнилозубый рот, отчего Эрис передернуло, и она отвернулась.

В тишине был слышен только скрип старого пола и редкий писк крыс, считавших себя полноправными хозяевами дома. Следуя за стариком, ребята прошли в кухню, совмещенную при помощи большой арки со столовой. С облегчением Эрис заметила, что кухня освещена несколькими догорающими свечами и старенькой масляной лампой. Свет был тусклый, но здесь было куда приятнее находиться, чем в темных коридорах. В комнате все было так, словно время тут замерло на долгие годы.

Просторная кухня была выполнена в давно устаревшем, но изысканном стиле. Мебель и шкафы потеряли свой первозданный вид, но было понятно, что все окружающие их предметы сделаны из дорогих материалов, в том числе редких пород дерева. На многочисленных полках в шкафах была разбросана кухонная утварь и посуда из цветного стекла, все это казалось нетронутым многие годы и прекрасно сохранилось, не считая покрытия в виде толстого слоя пыли. По середине комнаты стоял большой овальный стол из темного дерева с заставленными стульями.

– Как случилось, что до вашего дома не добрались мародеры или солдаты? – изучая великолепие старого дерева, спросил Алекс.

– Как сказать… – старик помолчал, что-то вспоминая, а потом добавил, – эти места, оберегают меня от злых людей и их скверных помыслов. Разве вы не слышали историю о детях Боли?

– Нет, о чем она?

– Существует легенда о том, что в наших лесах испокон веков обитали таинственные существа, кожа которых была покрыта жесткой чешуей, а за спиной росли перепончатые крылья, как у летучих мышей. Много столетий они наводили ужас на местные поселения, убивая скот и припозднившихся в дороге путников. Местные крестьяне окрестили их детьми Боли16.

Глупые, неграмотные людишки не понимали природу и все величие этих существ, испытывая при встрече с ними лишь страх. Больше ста лет назад они устроили великую охоту на детей Боли, надеясь истребить их всех. Точно неизвестно скольких существ они погубили тогда, говорили, что уничтожили и сожгли всех, – старик погрузился в свои воспоминания, явно представляя события давно минувших дней. – Многих крестьян забрали на поиски чудовищ из нашей деревни. Но из сотни отправившихся на охоту людей, вернулись немногие, а те, кто вернулся стали иными. С обезумившими глазами они рассказывали о битве, случившейся в лесной пещере, в глубине которой они нашли логово Боли.