Олимп

Во время готовки Артемис вдруг обнаружила, что у них закончились ароматные травы, необходимые сразу для нескольких блюд. Быстро собравшись, она поспешила на базар. Уже на подходе к торговым рядам девушка вдруг заметила Исмем, беседовавшую с двумя мужчинами. Увидев их, Артемис остановилась как вкопанная. Она не видела лица одного из собеседников, он стоял к ней спиной. Другой же поразил девушку своей красотой и взглядом, в котором будто сквозила вечность. Кто это? Может, кто-то из жрецов, ведь в Эфесе много храмов. Тем временем Исмем что-то тихо сказала своим неведомым спутникам, вызвав взрыв хохота у мужчины, стоявшего к Артемис спиной. Услышав этот смех, девушка вдруг потянулась к незнакомцу всей душой, сама не понимая, что с ней происходит. Сначала Исмем, теперь этот мужчина…

Задумавшись, она не заметила, как ушла ее подруга. Мужчины же, о чем-то посовещавшись, снова вернулись на базар. Совершенно неожиданно для себя, Артемис вдруг решила последовать за ними. Но, добравшись до торговых рядов, она потеряла незнакомцев из вида. Вздохнув, девушка, наконец, вспомнила, зачем шла сюда на самом деле, и отправилась к зеленщикам. Когда она вернулась, Исмем уже была дома, негромко беседуя с Агейп. Стыдясь собственного поведения, Артемис встала так, чтобы, продолжая готовить, слышать разговор подруг.

– Допрашивали тебя, говоришь? – прищурилась Агейп. – И что же ты им сказала?

– Что мы с тобой прибыли сюда по делам, о которых им знать не положено, – ответила Исмем задумчиво.

– И они поверили? – фыркнула Агейп.

– Конечно, нет, – усмехнулась подруга. – Но я дала им понять, что преследовать меня не в их интересах. Думаю, они и сами это знают.

Агейп рассмеялась.

– Это точно, дорогая, не думаю, что они осмелятся разозлить тебя.

– Но я все равно буду теперь внимательнее. И ты тоже гляди в оба.

Исмем вдруг поднялась и подошла к покрасневшей Артемис.

– Ты что-то хочешь спросить у меня? – ласково обратилась гостья к девушке.

Артемис вдруг поняла, что уже давно ничего не режет, жадно ловя каждое слово разговора.

– О боги, как мне стыдно! – пролепетала она. – Прости меня, Исмем, я никогда в жизни не подслушивала! Но увидела сегодня тебя с двумя незнакомыми мужчинами, а потом случайно услышала ваш разговор. Вас что, кто-то преследует?

Агейп снова рассмеялась. Исмем бросила на нее быстрый взгляд и снова повернулась к Артемис, изучающе глядя на нее. Девушке показалось, что ее насквозь пронзает невидимый, но ощутимый свет.

– Нет, нас никто не преследует, – наконец, ответила Исмем, отводя взгляд, и Артемис почувствовала облегчение. – Спасибо за беспокойство. Но в следующий раз, если захочешь что-то узнать, лучше спроси у меня.

В ее голосе не было осуждения, но дочь Латоны снова почувствовала обжигающий стыд и смогла только прошептать:

– Да, конечно, еще раз прости.

– Сурово ты с ней, – хмыкнула Агейп, с сожалением глядя на девушку.

– Возможно, – согласилась Исмем, направляясь в их комнату. – Но представляешь, что было бы, если бы она узнала обо всем раньше, чем нужно?

Несмотря на неприятную беседу, Артемис почувствовала еще большее расположение к своей серьезной подруге. И Клеарх был с ней полностью солидарен – с первого дня Исмем поразила его в самое сердце. Он старался не показывать этого, но любовь к необычной гостье разгоралась в нем все сильнее. Феодосия же, со своей стороны, ни на шаг не отходила от Афродиты, восхищаясь ее красотой и умением обращаться с мужчинами, несмотря на то, что к тому времени практически все девушки Эфеса возненавидели «коварную Агейп».

– Они не понимают, что я спасаю их от недостойных мужчин, – твердила Афродита новой подруге, готовой слушать ее часами. – Ведь если бы чувства их были настоящими, они бы никогда не покинули своих возлюбленных, даже ради меня. Не я, так другая рано или поздно увела бы кого-нибудь из них.

Но Феодосия была единственной, не считая мужчин, кто искренне восхищался Агейп. Остальные девушки ненавидели разлучницу, как все они называли ее между собой.

Прошло еще два дня, и Афина-Исмем настойчиво заговорила об отъезде, разбивая сердце Артемис, которой казалось, будто она теряет сестру. Но две недели, отведенные Зевсом Палладе, были уже на исходе. Богиня понимала – теперь нужно действовать решительно. К тому же, она опасалась, что любопытный Гермес не удержится и все-таки найдет способ выследить ее. Да и на Олимпе дел уже накопилось достаточно. Греки вновь развернули войну со спартанцами, а влюбленные без устали приносили дары в храмы Афродиты, но безуспешно – не до них было златой Афродите. Наконец, богини сообщили своим радушным хозяевам, что через три дня они уедут, вызвав у смертных горестные возгласы. Этим же вечером, в одиночестве прогуливаясь на опушке леса недалеко от города, Афина вдруг услышала голос Зевса. Обернувшись, она увидела рядом с собой прекрасного златорогого оленя.

– Отец, что ты здесь делаешь? – изумленно спросила Паллада.

– Афина, когда вы завершите мое поручение? Я ждал достаточно, но мое терпение на исходе. Я хочу увидеть свою дочь. К тому же, ты нужна мне на Олимпе.

– Не переживай, отец, в ближайшие дни все закончится.

– Прекрасно, я жду вас с нетерпением! А пока расскажи мне, какая она.

– О, она чудесная, – улыбнулась Афина. – Очень красивая, благородная, держится с достоинством. Настоящая богиня, достойная дочь царя Олимпа. Скоро все увидишь сам.

Афина ласково погладила шелковистую спину оленя. Ткнувшись в нее теплой мордой, прекрасное животное растаяло в воздухе, оставив после себя еле видимый золотистый свет. А богиня, посмотрев на потемневшее небо, заспешила обратно. Сегодня она загулялась, наверно, ее уже заждались. Так и есть – окна кухни приветливо светились, из дома доносились приятные запахи свежеприготовленных блюд. Но, к удивлению Афины, кроме Клеарха, в доме никого не оказалось.

– Исмем, проходи. Ужин стынет! – юноша, выйдя навстречу, приветствовал гостью и подвел ее к столу.

– А где же Феодосия, Артемис и Агейп?

– Гуляют где-то, обсуждают женихов. Сегодня сразу трое предложили руку и сердце Феодосии. То не было никого, теперь же ей придется выбирать.

Афина еле сдержала улыбку. Неспроста за Феодосией начали так активно ухаживать – чувствовалось присутствие богини любви. К тому же, девушка чтила Афродиту, поэтому Урания с удовольствием взялась устраивать ее судьбу.

– Думаю, совсем скоро будем пировать на ее свадьбе, – ответила она Клеарху.

Затем, улыбнувшись ему, приступила к еде. Юноша сидел напротив, не притрагиваясь к яствам. Афина подняла глаза и удивилась его необычной бледности.

– Почему ты не ешь?

– Я уже поел, – рассеянно откликнулся он.

Когда гостья поужинала, Клеарх пригласил ее прогуляться по их маленькому, но уютному саду. Там витала приятная свежесть, сильно пахло мятой, в ароматных розовых кустах мерцали светлячки. Они долго бродили, тихо беседуя на самые разные темы, пока Афина не захотела вернуться в дом. Клеарх остановил ее и робко спросил:

– Скажи, Исмем, смогла бы такая, как ты, полюбить меня?

У богини вырвался тяжкий вздох. Она была прекрасна и загадочна, неудивительно, что бессмертные боги и многие смертные мужчины пытались завоевать ее. Но неизменно получали лишь отказ – обладая чутким сердцем, Афина, тем не менее, никого не могла полюбить, такова была ее натура. Сколько ни пыталась Афродита наслать на подругу любовные чары, ничего не выходило. Тем тяжелее было богине раз за разом отвергать ухаживания действительно достойных поклонников – ведь она видела, что некоторые любили ее по-настоящему. Например, Гефест, старший сын Зевса.

Афина некоторое время смотрела в глаза юноше. Наконец, произнесла:

– Клеарх, я хочу быть честной с тобой. Ты это заслужил. Я не могу ответить на твои чувства. Я не создана для любви, это не моя судьба. Но ты еще встретишь девушку, которая полюбит тебя и сделает счастливым. Хочешь, попроси Агейп о помощи, она в этом деле мастерица, к тому же, верная служительница Афродиты. К ее мольбам великая богиня прислушается.

Клеарх долго молчал, опустив голову.

– Ты так необыкновенна, – наконец, произнес он. – Есть в тебе что-то… Неземное. Обещаю, я стану достойным тебя, лишь дай мне время. Исмем, я готов идти за тобой хоть на край света!

Афина молчала, собираясь с мыслями. Всегда легко явить себя тому, кого собираешься наказать. Пугать Клеарха она не хотела, но решила, все же, открыться ему. Глаза ее вдруг загорелись ярким светом. Голос, став более глубоким, заполнил собой весь сад.

– Слушай же меня, Клеарх. Я и Агейп – не простые смертные. Мы…

– О нет, прошу, пощади! – несчастный юноша все понял, он рухнул на колени и прикрыл голову руками, как будто отказываясь услышать слова своей возлюбленной Исмем, которой и не существовало вовсе. А когда наконец-то поднял глаза, перед ним во всем блеске своей божественной силы стояла богиня Афина.

– Я – Афина Паллада, Агейп же – великая Афродита. Мы должны выполнить одно важное дело, никто не должен знать, кто мы на самом деле. Смотри, не проговорись! Ты и твоя сестра – хорошие люди, мы щедро отблагодарим вас за гостеприимство и за то, что почитаете нас. Но я не могу дать тебе любви, что ты просишь. Обратись к златой Афродите, лишь она может тебе в этом помочь.

Богиня развернулась и пошла в дом, на ходу снова принимая облик смертной. У стола их уже поджидали раскрасневшиеся Феодосия, Афродита и Артемис. Девушки хохотали над какой-то шуткой.

– А где Клеарх? Исмем, представляешь, Агейп нашла мне жениха! Да такого знатного!

Феодосия вскочила, схватила Афину за руки и весело закружилась с ней по комнате. Богиня улыбнулась, поздравила девушку и знаком подозвала к себе Афродиту, оставив Феодосию и Артемис сообщить о предстоящей свадьбе Клеарху. Они скрылись в своей комнате.

– Я говорила с отцом… – начала она.

– Что? Зевс приходил? Сюда? Но зачем?

– Ему не терпится увидеть дочь. И мы нужны ему на Олимпе. Греки снова начали войну со спартанцами. Арес наверняка уже носится по полю боя, вихрю подобный, а я здесь и не могу его утихомирить и разобраться, кто прав, а кто виноват. – Помолчав, она продолжила. – Клеарх сегодня признался мне в любви. Он хороший человек, не хочется делать ему больно. Афродита, найди ему подходящую невесту. Пусть он поскорее меня забудет.

Афродита хмыкнула.

– Действительно, бедный мальчик. Ну что ж, не волнуйся, сделаю все как надо.

На следующий день богини отправились на прогулку с Артемис и целой толпой юношей и девушек. Атмосфера была напряженной – эфески с трудом сдерживались при виде Агейп. Но самым главным врагом богини стала Сивилла. Если тебе кто-то сразу не понравился, трудно будет потом переубедить, что это хороший человек. Особенно если этот человек – красивая женщина. И особенно если она увела твоего возлюбленного. А жених Сивиллы был в числе самых ярых поклонников Афродиты.

Афина видела, с какой ненавистью смотрели на ее подругу девушки, и радовалась, что дело близится к концу. Но, несмотря на то, что ветреность Афродиты могла натворить много бед, Паллада не винила ее – как же еще может себя вести воплощение красоты и любви? От размышлений богиню оторвал громкий спор. Парни и девушки образовали небольшой круг, в центре которого стояли Афродита и Сивилла. Темноволосая гречанка снова в чем-то обвиняла соперницу, выкрикивая ругательства, а та стояла и спокойно улыбалась. Но, все же, и Афродита начинала злиться, это Афина видела по потемневшим глазам подруги. Наконец, мнимая Агейп предупреждающе произнесла:

– Осторожнее, Сивилла, ведь я служительница Афродиты, а великая богиня не любит, когда обижают ее жриц! Лучше успокойся.

– Да твоя богиня ничего не стоит, если в ее услужении такие блудницы как ты! – выпалила разъярившаяся Сивилла.

Все испуганно ахнули, Афина закрыла глаза рукой и тяжело вздохнула. Теперь ее вмешательство вряд ли поможет. Девушка оскорбила богиню прилюдно.

– Довольно, – тихо сказала Афродита. Но в этом слове люди услышали столько угрозы, что инстинктивно отступили назад.

Сивилла побледнела, но не ушла. Внезапно померк свет. На поляну опустилось золотое облако. Когда оно рассеялось, все увидели прекрасную богиню. Но никто и не подумал о том, что она и Агейп – одно лицо, так различались ее смертный и божественный облик.

– Ты оскорбила при всех меня и одну из моих любимых жриц. Знаешь, что тебя ждет за это? – грозно спросила Афродита.

Сивилла со стоном рухнула на колени. Но открыть рот и попросить прощения она не могла – ее сковал страх.

– Готовься к наказанию, – одарила ее Афродита жестокой улыбкой. – Слушай же. Я поражу тебя любовью. Ты полюбишь самого ужасного, самого жестокого человека, и любовь твоя будет безответна, он будет издеваться над тобой, избивать и прогонять тебя, ты станешь посмешищем для окружающих, но не сможешь избавиться от этой страсти и будешь молить меня о смерти!

Сивилла слушала богиню, белая, как мел. Афина не могла на это смотреть. Сама она отличалась не меньшей жестокостью в гневе, но со стороны наблюдать за местью богов было ужасно. Вдруг вперед, неожиданно для самой себя, выступила Артемис. Она опустилась на колени перед Афродитой и взмолилась:

– Прошу не наказывай ее так жестоко, о великая богиня! Смилуйся!

Киприда слегка повернула голову в ее сторону. Девушка съежилась, подумав, что теперь ее тоже постигнет кара. Но богиня лишь произнесла, чуть смягчив тон:

– Не вмешивайся, тебя это не касается.

Афина тихо подошла к Артемис, подняла ее и шепнула:

– Идем, не стоит на это смотреть.

Ей еле удалось увести девушку, одновременно напуганную и завороженную зрелищем. Афина повела ее в свой храм. Там они присели на мраморную скамью. Над ними возвышалась огромная статуя Паллады. Вместо глаз у богини сияли сапфиры, на шее покоилось золотое ожерелье с изумрудами небывалой величины.

Артемис все никак не могла отойти от увиденного. Она вся дрожала, испытывая почтение и страх – в первый раз в жизни она видела богиню вживую. Она до сих пор не понимала, как осмелилась заговорить с ней.

– Выпей, – ласково сказала Афина, поднеся ей в кубке немного вина. Кувшин с хмельным напитком и водой, а также ваза с фруктами всегда стояли в каждом ее храме, чтобы освежить и придать сил путникам, пришедшим издалека.

Девушка выпила все залпом.

– Бедная Сивилла, – прошептала она. – Она, конечно, дрянь, но никто не заслуживает такой кары.

– Богам виднее, – сурово произнесла Афина.

– Не хотела бы я быть богиней, чтобы творить такие жестокости! – выпалила Артемис.

Афина вздрогнула и отвернулась. Только этого не хватало! Но она не стала поддаваться панике. Из любой ситуации можно найти выход. Главное – его увидеть. Сейчас Артемис испытывает страх и гнев, нужно их усмирить, и тогда она поймет, что была не права. Паллада снова повернулась к девушке и мягко произнесла:

– Не нужно, Артемис, сегодня на вас и так обрушился гнев богини, не стоит испытывать судьбу. К тому же, боги не только карают, но и одаривают. И, поверь мне, награды их не менее велики, чем месть. Ты сама видела, что Сивилла оскорбила великую богиню. А этого нельзя допускать. Во что же тогда превратится Эллада, если все вокруг начнут порицать богов? Если перестанут чтить их волю и заветы? Кем станет великий греческий народ, скопищем варваров?

Артемис вздохнула.

– Конечно, ты права, Исмем. Но что теперь будет с Сивиллой?

– Не думай об этом.

В храм ворвалась Афродита, снова принявшая свой смертный облик. Она уже успокоилась, но глаза еще пылали огнем. Увидев ее, сестра Аполлона вскочила.

– Ну что, ты довольна?! – крикнула она. – Из-за тебя на Сивиллу обрушился гнев богини! Если бы ты не завлекла в свои сети всех окрестных юношей, Сивилла не вышла бы из себя, и всего этого не случилось бы!

– Я что виновата, что меня любят мужчины? – спокойно заметила Агейп. – И ведь заметь, я никому из них не давала надежду. Если они перекинулись на первую попавшуюся красавицу, значит, они не испытывали настоящей любви. Я спасла твоих подруг, а не оскорбила.

Афродита села и невозмутимо начала расправлять пальцами свои длинные кудри, словно сотканные из солнечного света.

– Знаешь, за Исмем они тоже ухаживали, но она их отвергла, всех до одного!

– Ну и глупая!

– Агейп! – одернула ее Афина.

Афродита рассмеялась, Артемис же, с ненавистью посмотрев на нее, направилась к выходу.

***

Прошел еще день. Артемис избегала Афродиту, еще больше сблизившись с Афиной. Мудрость и какое-то необъяснимое спокойствие, светившееся в глубоких синих глазах таинственной Исмем, привлекали девушку, дарили ей душевное равновесие. И Паллада решила, что пришло время открыться. Вечером она снова привела новую подругу в свой храм. Старик-служитель, еще с первого дня приметивший необычных посетительниц, ласково встретил их и начал рассказывать истории из своей необузданной молодости. Юные богини смеялись, слушая его. Когда же он ушел, Афина спросила подругу:

– Скажи, Артемис, ты помогала бы людям, если бы у тебя была такая возможность?

– Конечно!

– Так все-таки ты бы хотела быть богиней?

– Исмем, ты же сама запретила мне так говорить, мы можем навлечь гнев богов…

– Хотела бы или нет? – твердо спросила Паллада, глядя в глаза девушке.

– Возможно, но…

– Так будь богиней, Артемис! – сказала, поднимаясь, Афина и приняла свой настоящий облик.

Храм содрогнулся, будто десяток одноглазых циклопов стукнули по нему кулаком. Артемис вскрикнула и рухнула на пол. А когда, наконец, осмелилась поднять голову, увидела рядом с собой богиню. Прекрасная, величественная Афина спокойно взирала на нее своими мудрыми синими глазами, светясь добротой и теплом. Артемис почтительно склонилась перед дочерью Зевса.

– Встань, – с улыбкой подняла ее Паллада. – Тебе не нужно склоняться передо мной. Ведь и ты – богиня!

Артемис изумленно подняла на нее глаза.

– Прости мою глупость, но я не понимаю тебя, великая Афина!

– Иди сюда.

Афина подвела девушку к их любимой скамье. Она рассказала историю ее рождения и появления на земле. Артемис слушала, не смея поверить. Вдруг в храм вбежала Афродита, привлеченная грохотом.

– Исмем, что здесь…

Она умолкла, увидев подругу в ее настоящем облике, а рядом с ней – испуганную и удивленную Артемис.

– Так ты и есть Афродита? – девушка снова упала на колени – теперь уже перед богиней любви.

Афродита присела рядом и обняла ее.

– Прости, что напугала тебя тогда, с Сивиллой! Когда я в гневе, я себя не чувствую, ничего не могу поделать. Ты еще не видела, что Афина творит, если ее разозлить!

– Ты мне сейчас опять все испортишь! – нахмурилась Паллада.

– Умолкаю.

Афродита тоже приняла свой настоящий облик и весело обратилась к Артемис.

– Ну что, ты готова отправиться с нами?

Девушка молчала. Она не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Еще вчера она была сиротой, жила вместе с друзьями, проводила дни беззаботной юности, наслаждаясь каждым мгновением. Приносила жертвы богам, моля их смилостивиться над смертными, участвовала в тайных обрядах в честь богини земли Геи. Теперь же две величайшие богини предлагают ей стать одной из них и вознестись на Олимп!

– Вы можете дать мне один день? Я хочу попрощаться с близкими, – тихо попросила Артемис, опустив голову.

– Ты же не навсегда расстаешься с ними, – удивилась богиня красоты. – Сможешь навещать их, когда захочешь.

– Все равно, я хотела бы проститься с земной жизнью, побродить по своим любимым местам. Одна…

– Но ты же можешь…

– Пусть, – перебила подругу Афина. – Иди, – с улыбкой обратилась она к Артемис. – Ты найдешь нас завтра на закате в этом храме. Мы будем ждать тебя.

Новая богиня

С этого дня таинственные гостьи исчезли из города, как будто их и не было. Самые горячие поклонники прекрасной Агейп не смирились с потерей. Они проверили храмы Афродиты, объездили все окрестные деревни. Не найдя ее, влюбленные начали донимать Феодосию и Клеарха, но и здесь не получили ответа. Опечаленная девушка сама не понимала, куда могла деться ее обожаемая Агейп, ведь она даже не попрощалась. Клеарх же хранил суровое молчание.

Артемис было не до поклонников Афродиты. Весь следующий день она бродила сама не своя, думая о предстоящей разлуке с друзьями, ставшими для нее настоящей семьей. Немного погуляв по городу и окрестностям, она вернулась домой. Брата и сестры не было – они договаривались о предстоящей свадьбе Феодосии. Артемис еще не успела сказать им о том, что этим вечером тоже исчезнет из их жизни – накануне она вернулась поздно, когда они уже спали. В ожидании друзей девушка приготовила праздничный ужин и вышла на крыльцо, чтобы полюбоваться на Эфес. Вскоре на дороге появились Клеарх и Феодосия. Пригласив их к ужину, Артемис накрыла на стол.

– Милая, ты грустишь из-за отъезда Агейп и Исмем? – спросила подругу Феодосия, заметив слезы в ее глазах.

– Нет, не из-за них. Из-за того, что мне тоже придется уехать, – сдавленно ответила Артемис.

– Как? Почему?! – воскликнула расстроенная Феодосия.

– И ты покидаешь нас? – сокрушенно покачал головой совершенно разбитый Клеарх, так и не смирившийся с потерей Исмем.

– Я должна, – виноватым голосом ответила Артемис. – Они… сказали мне одну вещь.

– Исмем и Агейп? – уточнила Феодосия.

– Да. Они поведали мне, что я должна стать жрицей в храме одной из новых богинь Олимпа. Они будут ждать меня сегодня на закате в условленном месте.

Феодосия расплакалась, обнимая подругу. Клеарх же сидел прямо, сжимая и разжимая кулаки. Он не посмел никому рассказать о том, кем на самом деле были его прекрасные гостьи. Да и кто бы ему поверил? Теперь еще и Артемис уходит. Но если богини забирают ее с собой, значит, такова ее судьба.

– Мы можем хотя бы проводить тебя? – всхлипнув, спросила Феодосия.

Артемис покачала головой.

– Нет, я должна уйти одна. Прости, таково условие, и я не смею его нарушить.

Простившись с друзьями и в последний раз пройдясь по родному городу в облике смертной, Артемис вошла в храм вместе с прощальными лучами заходящего солнца. Две богини уже ожидали ее. Афина подошла к девушке и взяла ее за руку.

– Ты готова? – жизнерадостно спросила Афродита.

Артемис печально кивнула. Богини вывели подругу на площадку перед храмом, где стояла золотая колесница Афины, запряженная пофыркивающим Пегасом – белоснежным крылатым конем необычайной силы. Увидев хозяйку, он радостно заржал, дождался, пока богини займут свои места, расправил крылья и взмыл высоко над землей, направляясь к сверкающему Олимпу.

***

Скрываясь ото всех, богини отвели оробевшую Артемис во дворец Афродиты. Богиня любви осталась с ней, Афина же отправилась на поиски Аполлона. Она понимала, что в первую очередь ей нужно сообщить о прибытии Артемис отцу. Но Зевс мог подождать. Почему-то богиня была уверена, что для Феба эта новость окажется важнее.

Афина нашла его в саду, в компании других молодых богов. Смеясь над очередной шуткой Гермеса, он потихоньку перебирал струны своей любимой кифары. Несколько раз глубоко вздохнув, богиня повторила про себя речь, которую тщательно подготовила. Шутка ли – рассказать стреловержцу о том, что его сестру в младенчестве похитили и отправили на землю. Аполлон, конечно, отличался добрым и веселым нравом, и нужно постараться, чтобы его по-настоящему разозлить. Но когда он впадал в ярость, остановить его казалось невозможным.

– Приветствую вас, великие боги! – громко сказала Афина, выходя, наконец, из своего укрытия.

– Смотрите, кто пришел! – хмыкнул Арес. – Я думал, ты еще побудешь на земле лет так сто, а я пока на войне порезвлюсь.

– И не надейся, – парировала богиня. – Я смертных наедине с тобой не оставлю.

– А где же Афродита? – лукаво поинтересовался Гермес. – Вы разве не вместе были?

– Она там, – Афина неопределенно махнула рукой в сторону дворца. – Приводит себя в порядок.

Боги заулыбались. Урания часто спускалась к смертным, но долго находиться в их мире не могла – ее всегда должны были окружать чистота и божественная красота. А тут она пробыла на земле половину месяца. Теперь целыми днями будет нежиться в ванной, пока снова не почувствует удовлетворение.

Дав богам возможность обсудить Афродиту и ее принципы, Афина подошла к Фебу.

– Аполлон, мне нужно с тобой поговорить, – сказала она.

– Если надо – я готов, – улыбнулся тот. – О чем будем говорить?

– Не здесь. Идем за мной.

Богиня развернулась и направилась к своим чертогам. Аполлон быстро нагнал ее.

– Куда мы идем? – полюбопытствовал он.

– Ко мне, – кратко ответила Паллада.

– Так, хорошо. Что-то случилось?

– Можно и так сказать.

– Хорошее или плохое?