Загляни глубже

«Для молодежной редакции».

Глава 1.

За окном мелькают пейзажи мрачных лесов, солнечных полей, озёр, – слегка размытые, правда, из-за капель дождя, которые то сливаются во едино, то распадаются, и с каждой секундой их становится всё больше. Раньше я с удовольствием любовалась видами по дороге, но сейчас все мои мысли заняты переездом. Если честно, я даже рада, что мы уезжаем, это отличный шанс для меня начать всё сначала. В моём родном городе у меня не ладились отношения со сверстниками, я не вписывалась в их коллектив. Не сказать, что у меня совсем не было приятелей, но настоящей дружбы так и не вышло. Надеюсь, в новом городе всё будет иначе.

Меня зовут Кессиди Джонсон и мне шестнадцать лет. Что я ещё могу сказать о себе. Я живу с мамой Джулией, папой Питом и младшим братом Алексом. Мы с братом очень похожи внешне: светловолосые, бледные, с серыми глазами. Своей внешностью мы с братом обязаны отцу. Мама сильно выделяется среди нас: смуглая, с карамельного цвета глазами и каштановыми волосами.

Причина нашего переезда проста: папу перевели на новее место. Оно и прибыльнее, и хлопот меньше. Мама тоже рада переезду. Она провела своё детство в деревне, и жизнь в мегаполисе с бесконечными пробками, затхлым воздухом и шумными улицами её тяготила. Алекс тоже рад, наверное. По нему нельзя сказать наверняка. Ему уже девять, а он так и не произнёс ни слова, хотя врачи утверждают, что с ним всё в порядке, и он спокойно может использовать свои голосовые связки. Раньше родители бились над ним, пока не решили, что всё бесполезно. Многие обрадовались бы, если бы их младшие братья и сёстры походили на Алекса. Но, знаете, пусть уж он лучше на голове стоит, чем целый день пялиться в окно – это жутко. Однажды я проснулась ночью, а он стоял возле моей кровати и смотрел на меня своими спокойными, без капли эмоции, глазами.

Надеюсь, смена обстановки пойдёт ему на пользу.

Дом, в который мы въехали, ничем не отличался от остальных домов улицы. Двухэтажный, старинный, небольшой сам по себе, но уютный, хотя его внешний вид так и просится на экраны фильмов ужасов. Да и забор под стать дому: чёрный, скрипучий, с витыми прутьями. Хотя, мне нравится. Дождь уже прошёл, но потрудился оставить свои следы на земле и щедро осыпать своими дарами забор.

Взглянув на небо, я обнаружила, что оно настолько стянуто тучами, что ни одному лучу солнца не пробиться сквозь такую оборону.

Как только папа отпер дверь, я тут же устремилась исследовать дом, дабы занять самую, на мой взгляд, привлекательную комнату, с разрешения родителей, разумеется. Мой выбор остановился на комнате, располагающейся на втором этаже, с окном, выходящим на дорогу. Не похоже, что по ней часто ездят машины.

Через пару дней у меня начнётся школа, нужно осмотреться, чтобы не опоздать на занятия в первый же день. Разложив вещи, я вышла на улицу. Свежий воздух, наполненный влагой после дождя, приятно ласкает лёгкие. Я сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. Не знаю, почему, но я испытываю наслаждения, заполняя свои лёгкие этим сырым, с привкусом озера, воздухом.

Так как я толком и не знала, куда мне идти, то просто направилась вдоль улицы в надежде встретить кого-нибудь. Долго идти не пришлось: вскоре из-за поворота показался пикап серого цвета с лёгкими следами ржавчины. Вообще-то я не разбираюсь в машинах, но эта исключение. Дело в том, что я балдею от пикапов. А все благодаря «Сумеркам».

Я вытянула руку, как обычно ловят такси. Машина притормозила у обочины, и из неё показался довольно высокий и худой парень. Лица разглядеть мне не позволял капюшон, который старательно натянули так, что только губы, бледные, с синевой, и видно. Одет парень был в просторную серую толстовку, джинсы, порванные на колене и наспех заштопанные, и кеды.

– Тебе чего? – сухо спросил он.

– Извините, – я слегка опешила, – я только переехала и хотела осмотреться. Не подскажите, в какой стороне школа? – даже не знаю, почему я обращалась явно к своему ровеснику так официально, возможно всё дело в том, что меня сковывает смущение при общении с посторонними. Особенно такими жуткими на вид.

– Садись, – скрываясь в машине, произнёс парень.

Возможно, это не самый разумный поступок в мире: сесть в машину к незнакомцу, но я всегда сначала делаю, а потом думаю. Что интересно, мыслительный процесс у меня, как правило, начинается тогда, когда последствий уже не избежать. Так или иначе, я уже села в пикап.

– Осторожней, – с этими словами он взял коробку с пиццей, на которую я чуть не села и передал её мне. – Подержи пока.

– Хорошо, – не стала припираться я.

Ехали мы в полном молчании, даже радио не работало. Мне было некомфортно рядом с этим человеком: от него не исходило ни дружелюбия, ни угрозы, вообще никакой эмоциональной отдачи, отсутствие которой всегда приводит меня в смешанное состояние, потому что я не знаю, как реагировать на человека.

Невольно я принялась его разглядывать. Парень был очень бледен, почти сер при данном освещении. У него были чёткие скулы, узкий подбородок, а глаза (незнакомец снял капюшон, как только мы сели в машину), направленные на дорогу светились странным голубым отблеском. Было в них что-то такое пугающее, холодное, сдержанное. Словно парень прилагает неимоверные усилия, чтобы совладать с собой. Тут он заметил, что я рассматриваю его, и его зрачки опасно сузились, придав лицу хищное выражение, от чего я поёжилась и перевела взгляд на окно.

На удивление путь наш длился недолго, едва ли полчаса. В дороге я поняла, что наша семья переехали в один из тех провинциальных городков, которые обычно предстают перед нами в фильмах ужасов: состарившиеся дома, ветхие постройки, полное отсутствие монументальных зданий и полупустые улицы.

Машина въехала на пустошь, заставленную заброшенным фургоном и двумя машинами, чей вид свидетельствовал о продолжительном пребывании в неподвижном состоянии. Рядом с фургоном располагалось место для костра, судя по тому, как были расположены дрова, думалось, что тут разводили костёр не единожды. Мой проводник вышел из машины навстречу ребятам, выглянувшим из фургона. Я тоже покинула машину, продолжая держать пиццу. Честно, чувствовала я себя неловко. Ребята бросали на меня косые, подозрительные взгляды, заставляя меня нервничать.

– Кайл, а кто это с тобой? – послышался голос довольно симпатичной шатенки. В ней явно была азиатская кровь – это было видно по разрезу её глаз и слегка золотистому цвету кожи. Невысокая ростом, она казалась просто миниатюрной в сравнении с моим спутником. Её глаза цвета сосновой коры с интересом рассматривали меня.

– Просто дорогу показывал, – пожал плечами парень и забрал у меня коробку. – Школа вон там, – и он показал мне на небольшое здание серого цвета, что виднелось за ближайшим поворотом.

Только я собиралась поблагодарить за помощь, как меня опередила чья-то реплика.

– Привет, ты новенькая? – ко мне подошёл нелепый парень с всклокоченными медными волосами и озорными зелёными глазами. Он настолько заразительно улыбался во все тридцать два зуба, что мне самой захотелось смеяться от резко наполнивших меня чувств радости и безграничной свободы.

– Не приставай к ней, Питер, – отрезал его Кайл. – Ей пора, – с этими словами он пристально посмотрел на меня.

– А, да. Спасибо за помощь, – и я поспешила удалиться.

– Ещё увидимся, – махая руками на прощанье, прокричал мне Питер.

Я помахала ему тоже. Он показался довольно дружелюбным, по сравнению с остальными ребятами, которые отнеслись ко мне холодно и отчуждённо. Но и в нём было что-то такое, из-за чего мне не хотелось бы с ним оставаться наедине.

Как бы то ни было, я направилась по узкой тропинке по направлению к проезжей части, которая должна вывести меня к школе. Тропинка все время виляла, и, когда мне это надоело, я, не разбирая дороги, пошла просто по траве, уже успевшей пожелтеть. Мои ботинки сразу же покрылись влажной паутиной из-за росы, которая ещё не высохла. Шла я в основном по полю, деревья лишь редкими соседями выстраивались близ тропинки, это были высокие и старые дубы, с потрескавшейся корой и надколотыми ветвями. Листвы на них было немного, она копной была разбросана по отдельным веткам и имела жалкий и болезненный вид, что даже самые голодные гусеницы десять раз подумают, прежде чем решиться.

Вскоре я вышла к дороге, пройдя немного и свернув за поворот, я наткнулась на школу. Зрение не обмануло: она действительно была небольшая и серая, словно мышка. Окружал школу высокий решетчатый забор, за которым виднелись только несколько клумб, но, судя по их виду, ими давно никто не занимался. Рваный газон уже украшали следы грязи, цветы, что некогда благоухали, теперь молили о смерти, так им было невыносимо тяжко медленно чахнуть, вспоминая о былой красоте.

Что ж, школу я нашла, но как мне теперь найти дорогу к дому? Я залезла на забор и огляделась, но, всё-таки, он был недостаточно высок, чтобы можно было охватить город с высоты птичьего полёта. Потоптавшись у ворот, я решила пойти прямо: куда-нибудь я уж дойду. В конце концов, я вышла на центральную дорогу, а по ней добралась до дома.

Что интересно, на центральной дороге практически никого не было. Может, это всё из-за погоды, которая находилась в неустойчивом состоянии и каждую минуту грозила новой порцией ливня, а может, город сам по себе был таким нелюдимым и замкнутым.

Я была уже буквально у своего дома, как меня окликнули:

– Кессиди, привет! – ко мне подбежала пухленькая девчушка, судя по всему, моя ровесница, с длинной и плотной косой из каштановых волос, веснушчатым носом и широкой улыбкой.

– Привет, – я пребывала в замешательстве, потому что никогда прежде не видела ее, и понятия не имела, откуда она знает моё имя.

– Меня зовут Бекки, – сдобным голосом затараторила девушка, – мы с тобой соседи, – с этими словами она указала на свой дом, который доверчиво прижимался к моему и, если бы не дорожка между ними, стиснул бы в своих объятиях.

– А-а, понятно. Но откуда ты знаешь, как меня зовут?

– Твоя мама сказала, – продолжая улыбаться, ответила Бекки.

У меня не было слов. Я вообще не привыкла, чтобы со мной так знакомились и навязывались в друзья, но Бекки была так мила и дружелюбна, так что я решила попробовать.

– Приятно познакомиться, – улыбнувшись в ответ, произнесла я.

– Ты уже видела школу? – затараторила Бекки.

Я утвердительно кивнула.

– Давай, когда ты будешь готова к школе, пойдём вместе? – её глаза засеяли от переполнявших эмоций.

–Конечно, – думаю, сама бы я дорогу вспоминала долго, несмотря на то, что мне её показали. Но, согласитесь, добираться до пустоши, а потом оттуда ковылять к школе – не очень оптимистично звучит.

– Договорились! Тогда, я зайду за тобой в твой первый день, – произнесла она.

Сама я понятия не имела, когда будет этот день. И что-то мне подсказывало, что Бекки узнает о нём раньше меня.

Мы ещё постояли немного, но пришла пора прощаться с новой знакомой, и я отправилась домой. У меня было странное чувство, будто за мной кто-то наблюдает, но, каждый раз, как я оборачивалась, то обнаруживала только собственную тень. Это ощущение следовало за мной с самой школы, но я не обращала на него внимания, ведь мне нужно было как-то выйти к дому. Решив, что это всё нервы, я отмахнулась от странного предчувствия.

– Я дома, – громко объявила я, захлопывая за собой дверь.

– Привет, как тебе школа? – улыбаясь, из кухни вышла мама. В её руках была большая тарелка, которую она усердно протирала. Догадаться было не сложно, что в доме началась генеральная уборка.

– Школа как школа, – пожимая плечами, ответила я и собралась уже разуться, но мама предупредила мои действия.

– Нужно сходить в магазин и купить необходимые принадлежности. Я тебе список на столе у входа оставила, – объявила мама, и скрылась на кухне.

– Хорошо, – вздохнув, произнесла я и пробежалась глазами по списку. Если честно, идти никуда не хотелось, но что поделаешь.

– И ещё, тебе придётся Алекса в школу водить, – донеслось из кухни.

– Блеск, – пробормотала я и направилась в магазин, расположение которого оставалось для меня загадкой.

Наш дом находился в спальном районе, где кругом были лишь одни жилые здания, а магазины располагались дальше. Желания бродить в его поисках у меня не обнаружилось, поэтому я решила попросить помощи у Бекки. Мне почему-то казалось, что она не откажется от столь занимательного занятия, как игра «Найди магазин канцтоваров».

– О, привет, – она открыла дверь после первой же ноты звонка.

– Привет, ещё раз. Ты не могла бы мне показать магазин, где можно было бы купить вот это? – показывая список, спросила я.

– Конечно! – с этими словами она быстренько обулась и накинула куртку. – Пошли.

До магазина идти оказалось недолго. Кажется, я совершила ошибку с вычислением масштаба. Быстро сделав покупки, мы направились по домам. Всё это время мы болтали о школе, точнее об одноклассниках. Девушка давала краткие характеристики каждому, а они все смешивались у меня в голове, превращаясь в непонятный, разноцветный ком. К Концу разговора у меня сложился в итоге один человек с кучей противоречащих характеристик, разноцветными глазами, татуировками и волосами всех оттенков.

Оказавшись дома, первое, что я сделала – зашла в Интернет. Усевшись на кровати, я открыла почту. В основном мне приходят уведомления с различных сайтов – предпочитаю не использовать почту для общения, поэтому я не ожидала увидеть в одной из верхних строчек сообщение, да ещё и от неизвестного мне адресанта. Кликнув по нему мышкой, я удивилась, увидев фотографию моего недавнего знакомого Питера. Не менее странным было и то, что содержало его послание:

«Странно, бывает, поворачивается судьба. Ты словно нож вонзилась в моё сердце и оставила в нём кровавый след. Он ещё долго будет терзать меня, это сладкая боль. И я знаю, что ты – единственная можешь помочь мне не умереть от неё».

Я мало что поняла из его послания, но почему-то его слова насторожили меня. Было в них нечто навязчивое, связывающее, они душили меня, опутывая со всех сторон. Решив не обращать на это внимание, я закрыла почту и принялась за просмотр фильма.

Было уже поздно, когда я отложила ноутбук и легла спать. Мне всё ещё было не по себе из-за непонятного письма, но я надеялась, что во сне все странные мысли исчезнут сами собой. Но сновидения долго не удостаивали меня своим вниманием: всюду мне мерещились тени, странные звуки, даже луна, чей призрачный свет проникал сквозь щель между шторами, вызывала во мне тревогу. Накрывшись с головой одеялом, я отгородилась от всех страхов, как делала это в детстве, и заснула.

Сегодня предстоял большой день, наполненный походами по магазинам и приобретениями новых вещей. Мама считала, что мне было просто необходимо выглядеть прилично в новой школе (можно подумать, я до этого в рванье ходила). Она хотела, чтобы первое впечатление обо мне было, как об опрятной и милой девочке. Я не была против пары покупок, а вот папе можно было только посочувствовать: он ходил за нами из отдела в отдел, и каждый раз его ноша увеличивалась. Зато Алекс был сама безмятежность, ему было всё равно, во что его одевает мама, и как это сидит. Ну не ребёнок, а живая кукла.

Домой мы вернулись под вечер, жутко уставшие. Папа, бросив пакеты в коридоре, завалился на диван, утверждая, что он пострадавший, и ему требуется отдых. Едва дотащив сумки до комнат, мы рухнули на диван в гостиной. Но перевести дух мне толком не удалось. Мама, подхватив меня под руку, отправилась в мою комнату и принялись раскладывать вещи, решая, что мне надеть в первый день. Прикладывая то одну рубашку, то другую, она, наконец, оставила меня в покое, предоставив мне самой решать, в чём идти в первый день. Глупо думать, что одежда как-то способствует в поиске друзей, для меня это всегда было способом выразить себя. Да и, в любом случае, я уже обзавелась одним другом, Беккой.

Когда все покупки были разобраны, а ужин съеден, мы устроились перед телевизором и занялись просмотром комедийного фильма с Джимом Керри.

Глава 2.

Мой первый день. Я с ужасом откидываю одеяло, освобождая лицо. Вчера весь разговор и был, что о первом учебном дне, как следует вести себя, готовности к занятиям. Ха, к ним никогда не бываешь готов. Надеясь, что это сон, я вновь накидываю одеяло на лицо, но тут в комнату входит мама и срывает с меня это несчастное прикрытие. Недовольно поморщившись, я переворачиваюсь на другой бок и накрываю голову подушкой. Кто вообще придумал семь утра?

– Просыпайся, – говорит мама, и в ее голосе подозрительно много жизни. Сколько ей нужно, чтобы выспаться? – опоздаешь.

– Сейчас, – недовольно бурчу я.

Но на слово мне никто не поверил. Продолжая меня будить, мама добилась своего, и я наконец-таки рассталась с кроватью. Это было самое тяжелое расставание в моей жизни.

Зевая и потирая глаза, я спустилась вниз.

Мой странный братишка уже сидит за столом и ест блинчики с таким выражением лица, словно мину обезвреживает. Я усаживаюсь рядом с ним и принимаюсь за свой завтрак.

–Кессиди, тебе придётся Алекса немного подождать, чтобы вместе до дома дойти, – произнесла мама, пока я макала блинчик в варенье.

–А вы с папой не можете? – поинтересовалась я.

–Да ладно тебе, один урок подождать, – улыбнулась мама.

Поняв, что спорить бесполезно, я молча продолжила трапезу, лишь кинула на брата недовольный взгляд. Папы за столом не было, видимо, уже отправился на работу.

Бекки зашла за мной, когда мы с Алексом уже одевались. Удивительно, она вся сияла, словно школа являлось парком чудес, а вовсе не пыточной камерой. Девушка принялась быстро засыпать нас ненужной информацией, от которой всё равно не было проку, в такие моменты я завидую Алексу. Он даже сейчас не изменился в лице и не произнёс ни слова. Вначале Бекки удивилась его поведению, но быстро адаптировалась и начла над ним подшучивать и тискать.

Сегодня погода была солнечная, ясная, ни единой тучки на бескрайнем голубом небе. Только пушистая вата из облаков проплывала по нему, принимая причудливые формы. Лёгкий ветерок настойчиво гнал их куда-то, возможно, он и сам не знал, куда. Но вся эта небесная идиллия разбивалась на мелкие кусочки о земные хлопоты. Люди, словно муравьишки, спешат, копошатся, и каждый из них закрыт ото всех. Мокрые, грязные листья валяются в лужах и, уже оплакав свою участь, не стремятся больше ввысь. Порой ветер пытается их унести, забрать с собой, но листья упрямо жмутся к земле, грязь не позволяет им вновь наполниться той пьянящей свободой. Нагие деревья, хмурясь, наблюдают за всем и одновременно не видят ничего, лишь изредка старик-клён погрозит скрипучим пальцем, но без особых усилий, зная, что никто всё равно не услышит.

По дороге в школу к нам присоединилась ещё одна девушка, подруга Бекки, Хейли. Кажется, Бекки что-то рассказывала о ней, но я не запомнила всех подробностей, вроде, они лучшие подруги. Хейли – высокая, стройная и грациозная, словно лань, но вместе с тем строгая и рассудительная девушка. Волосы, собранные в высокий хвост, имели приятный чайный оттенок. В её глазах цвета топленого шоколада ясно сияла целеустремлённость.

– Так значит, ты к нам из большого города? – поинтересовалась Хейли, на что я утвердительно кивнула.

– Сложно будет освоиться, – продолжила Хейли.

– Мне кажется, тихий город нам больше подходит, – я невольно подумала о брате, которому несладко приходилось в том городе.

Брюнетка, словно прочитав мои мысли, перевела внимание на Алекса.

– Он не говорит? – приподняв бровь, поинтересовалась Хейли.

– Нет. Врачи утверждают, что он здоров, просто сам не хочет, – произнесла я, пожав плечами.

– Ему нужно делать специальные упражнения, – начала было Хейли тоном опытного врача. Ей только больничного халата не хватало.

– Дело не в этом. Он просто не хочет, – перебив её, повторила я.

– Ясно, – недовольно ответила Хейли. Наверное, я её задела, прервав объяснения, но я не думаю, что Алексу хотелось в очередной раз выслушивать, как ему лучше научиться говорить.

– Сложно было расставаться с друзьями? – все так же расспрашивает Хейли.

Это не походило на заинтересованность или желание разузнать о вас все и даже больше, – создавалось впечатление, что девушка просто старается собрать информацию для анкеты.

– Да, нет, – нахмурилась я, припоминая тех, с кем прощалась.

Они прекрасно пойдут по жизни дальше и без меня, возможно даже не вспомнив обо мне лет через десять, но это нормально. Не всем быть «мисс популярность».

Видя, как сдержанно я отвечаю, Хейли прекратила свой допрос, и разговор плавно перешел на школу. Как выяснилось, у школы имелись хорошие учителя, особенно учитель истории. Он так захватывающе рассказывал, будто пережил все события сам. Это было невероятно. Я слушала его с восхищением, и меня сильно удивило то, что некоторые ребята откровенно занимались своими делами, даже в телефонах сидели, а учитель и не думал делать им замечаний. Словно всё происходит в порядке вещей. Этих учеников совсем не интересовала история, они казались уставшими от ежедневной рутины, прежде я никогда не видела такого, даже у самых отъявленных лентяев. Время от времени кто-то из них даже покидал класс и не возвращался.

– Да, есть у нас такие кадры, – криво улыбнулась Хейли, когда мы сидели за ленчем в столовой.

– Для меня, если честно, это дико, – ответила я, задумчиво глядя на свой сандвич.

– Повезло, ты училась в нормальной школе, – усмехнулась брюнетка и откусила от бутерброда.

– О, Кессиди! – раздался вдруг громкий возглас у меня за спиной.

От неожиданности Хейли даже подавилась, а Бекки удивлённо выпучила глаза. Обернувшись, я увидела Питера с компанией. Парень оживлённо махал мне рукой, я неуверенно помахала рукой в ответ. Кайл схватил его за плечи и с силой усадил за столик, но Питер всё равно продолжал мне радостно улыбаться. Одарив парня озадаченным взглядом, я повернулась обратно к девчонкам.

–Что это было? – тут же набросилась на меня Хейли.

–Ты их знаешь? – включилась в расспросы Бекки, кивая в сторону Питера с ребятами.

Девушки так стремительно накинулись на меня, что я даже не сразу поняла, о чём они спрашивают.

– Ну, я знаю Кайла, – наконец приходя в себя, начала отвечать я, – он показал мне дорогу до школы, по пути я и с Питером познакомилась, – я неловко потёрла шею. Почему-то я почувствовала себя виноватой за знакомство с этими парнями.

– Ясно, – задумчиво протянула брюнетка. На её лбу пролегла морщинка, то, что только что произошло, явно ввело девушку в смятение, и ей требовалось что-то обдумать.

– Кажется, Питер не от мира сего, – попыталась я разрядить обстановку.

– Есть такое, но он самый дружелюбный из всех, – улыбнулась толстушка, – однажды он мне сумки помог донести, – зачерпывая ложкой суп, сказала она. Рассказывая об этом, Бекки просияла, воспоминание явно доставляло ей удовольствие. Может, Питер ей нравился? Навряд ли с такой строгой подругой, как Хейли, у них что-то получится. Брюнетка настороженно к ним относилась, это было ясно из того, каким тоном она меня про них допрашивала.

– Но всё равно ничего ожидать от них не стоит. Я имею в виду дружбу. Они довольно замкнутые. Держатся особняком, – произнесла Хейли, и тон её был непреклонен.

Я ничего не ответила. Смысла спорить или что-то объяснять не было.

– О, девчонки, привет! – к нам подсело двое парней.

С их появлением атмосфера заметно потеплела. Неприятный разговор – забыт.

Один из них, симпатичный блондин, высокий, с приятными голубыми глазами, подсел к Хейли и хотел начать разговор, но та даже не обратила на него внимания. Стоит отдать парню должное, это его не остановило, кажется, он привык к холодному отношению со стороны брюнетки. Второй парень усмехнулся, наблюдая за жалкими попытками друга привлечь внимание девушки. У него были длинные, немного спутавшиеся, прямые каштановые волосы цвета карамели, чётко очерченные скулы, немного кривой нос, ему явно его ломали, и бархатистые карие глаза.

– Я Джастин, а это Майк, – представил и себя, и друга шатен.

– Приятно познакомиться, – улыбнулась я.

– И откуда ты к нам? – поинтересовался Джастин. В его карих глазах пробежали игривые, хитрые огоньки.

«Он что, флиртует со мной?»

– Она из большого города, – и Бекки быстро всё про меня рассказала – я не стала ей препятствовать.

– И как тебе наша дыра? – усмехнулся Джастин, переводя взгляд с девушки на меня, как только толстушка окончила повествование.

– Прекрати! Хороший у нас город! – возмущённо воскликнула Бекки. Чувствовалась, что она очень любит свой городок, да что там городок, даже самые захудалые части окрестности наверняка нашли место в её сердце.