Секретарь райкома

– Зря ты так думаешь. Он, передавая мне дела, просил решить вопрос о твоей дальнейшей работе и, когда настанет время, с тобой переговорят.

С таким ответом я и ушел от нового первого секретаря крайкома.

Прошло несколько месяцев, и вдруг звонок в район от самого Федирки – звонил вечером на квартиру. Передает, чтобы я выписал себе командировочное удостоверение в Москву в ЦК КПСС и взял билеты, но по пути в Красноярске зашел к нему. Желательно вылететь завтра. Зачем и куда меня определяют, как и раньше, не знаю, он ничего не сказал. Но в Красноярске узнал, что крайком меня рекомендует на должность начальника Красноярского территориального геологического управления.

В Москве захожу к старым знакомым, к инструктору В.А. Ларичкину, потом он ведет меня к А.А. Ямнову, завсектором геологии. Беседа с ними, и меня направляют в Министерство геологии СССР к замминистра по кадрам. Такая процедура обусловлена тем, что должность начальника КТГУ являлась основной номенклатурой ЦК КПСС, и назначение на должность и снятие с должности могло произойти только по решению ЦК. По Министерству геологии таких управлений, где начальников назначало ЦК, было всего несколько, это те управления, которые вели геолого-разведочные работы на территории нескольких административных регионов, наше, например, на территории всей Центральной Сибири.

Начальник управления кадрами Министерства геологии СССР начал водить меня по членам коллегии, сначала Министерства геологии РСФСР, а потом СССР, и каждый из них должен был побеседовать с мной и в бегунке указать, согласен или нет для утверждения меня в должности начальника КТГУ. Смена руководства проходила под вывеской ухода В.Д. Челышева на пенсию.

При такой моей партийной должности все члены обеих коллегий относились ко мне благосклонно и формально что-то спрашивали для знакомства, но не касались моих геологических знаний.

В общем, прошел всех, кто был в то время на работе, а это больше десятка людей, преимущественно замов министров. Министра геологии СССР Сидоренко в то время не было, он долго болел, и последним был первый зам. министра геологии М. Евсеенко, он по профессии нефтяник и о геологии со мной тоже не говорил. Позвонил в ЦК и сказал, что с кандидатурой Неволина согласны. А там спрашивают: «Как решили вопрос о персональной пенсии Челышеву?» Он им отвечает, что с ним беседовали, готовят материалы к назначению пенсии. И в ЦК ему сказали: «Когда оформите пенсию Челышеву и решите вопрос о его желании трудоустройства, тогда и будем назначать Неволина, а пока пусть он едет домой». Вот так в ЦК внимательно относились к кадрам при выходе на пенсию.

Наступила осень 1973 года. Я опять еду в ЦК. Теперь новый тур утверждения. Ларичкин повел меня на беседу к первому заместителю заведующего отделом тяжелой промышленности ЦК Ивану Павловичу Ястребову.

Крупный пожилой человек в большом кабинете, для приветствия вышел из-за стола и пригласил меня сесть. Здесь зазвонил телефон, и он долго разговаривал с Донбассом по угольным делам. Потом извинился передо мной, что отвлекся телефонным звонком. И перешел к делу:

– Красноярский крайком партии рекомендует вас на большую руководящую хозяйственную должность, в Министерстве геологии уже ознакомились с вами и с вашей прошлой производственной и партийной работой, тоже пришли к такому мнению.

Он кратко расспросил о делах в районе, а потом говорил больше он, а я слушал, не то что в прошлый раз с С.А. Баскаковым. И, заканчивая беседу, сказал, что мне еще необходимо встретиться с секретарем ЦК В.И. Долгих. Он находился в Кремле на совещании у Брежнева и должен приехать в здание ЦК только после пяти часов вечера, и я ждал его у наших инструкторов. Сразу после пяти Долгих не приехал, и мы с И.П. Ястребовым к нему в кабинет зашли уже полседьмого вечера. Перед выходом он сказал мне:

– Пойдем к твоему земляку.

С 8-го подъезда, чтобы попасть в кабинет Долгих, нужно было пройти в новое здание по закрытому для обычных посетителей коридору, соединяющему все здания ЦК. Долгих меня встретил действительно как земляка и старого знакомого. Спросил только:

– Как ты сам-то смотришь на это выдвижение? – и никак не напомнил, что у нас с ним был ранее разговор.

Беседа шла не больше десяти минут. Он мне пожелал успехов в работе. Теперь оставалось ждать постановления ЦК КПСС.

Возвращаясь домой, в Красноярске я зашел к Леониду Георгиевичу Сизову, теперь уже второму секретарю крайкома партии, рассказал обо всех встречах в Москве, и полетел на Ангару. Л. Сизов пообещал приехать для знакомства с районом в ближайшее время. И свое обещание выполнил. Ему понравился сам район, прежде всего природа, ее богатство. Он по профессии инженер, окончил лесотехнический институт. Интересовался не только лесной отраслью, но и золотой промышленностью. Мы с ним проехали по приискам, побывали на драгах, которые он в первый раз в жизни увидел. Я его свозил и на знаменитое в то время Ангарское месторождение гематитовых руд. Это было начало нашей совместной работы, связанной с геологией, которую он курировал.

В конце ноября 1973 года тот же Сизов звонит мне и сообщает, что 22 ноября секретарь ЦК КПСС М.С. Суслов подписал постановление о моем утверждении начальником Красноярского территориального геологического управления, а руководство Министерства геологии СССР поручило ему провести «смену караула» в геологоуправлении. Приехав в Красноярск, я зашел к Л.Г. Сизову, и он назначил встречу в КТГУ на 16 часов.

В назначенное время Сизов в сопровождении завпромотделом крайкома Е.А. Зубкова и замзавотделом В.И. Чалова зашел в актовый зал геологоуправления и взял на себя роль распорядителя – приглашает в президиум В.Д. Челышева, сопровождающих его крайкомовских работников и меня. Зачитывает приказ Мингео СССР об освобождении Челышева от должности начальника геологоуправления в связи с уходом на пенсию. При этом тепло поблагодарил его за добросовестный труд, перечислив его заслуги перед страной и геологией. И здесь же объявил, что начальником геологоуправления назначается В.А. Неволин. Рассказал о моей длительной работе в партийных органах, конечно, с положительной стороны. Вопросов не было, собрание закончилось аплодисментами.

Затем мы пошли с В.Д. Челышевым в его кабинет и договорились о передаче дел через неделю. Сначала он предложил объехать с ним все экспедиции, но я посчитал это ненужным делом, поскольку половина из них мне была известна, а из руководящего состава я знал почти всех лично.

В районе мой переход на другую работу был неожиданным. Я с детства привык хранить тайну, а на военной службе ее укрепил, проходя ее в разведке, но ближайшие люди видели, что я в последнее время часто выезжал из района в Красноярск и Москву, активно вел телефонные переговоры.

Официально сказал о своем переходе на новую работу после того, как был назначен начальником Красноярского территориального геологического управления.

Организационный пленум Мотыгинского района партии прошел спокойно. Крайком партии согласился с моей кандидатурой и рекомендовал Ю.А. Озерского первым секретарем, и он был избран. Коммунисты правильно поняли мотивы моего перехода на новую работу и поблагодарили за партийную деятельность в районе.

Вечером члены бюро райкома и райисполкома в честь меня организовали небольшие проводы, где подарили мне охотничье двуствольное ружье как охотнику, которое до сих пор хранится в заводской упаковке. На этом закончилась моя партийная работа секретарем райкома.

За 12 лет партийной работы в Северо-Енисейском районах мне, к большому сожалению, не удалось построить что-то большое, запоминающееся, что можно оставить после себя в наследство. Мы жили в этом плане одним днем, в основном для государства, а оно о нас не заботилось. Находясь в зоне затопления ГЭС, возводили деревянные сооружения – сельские школы, больницы, клубы, а после их быстрого старения на этих же землях строили новые, и порой становилось просто обидно – добывали золото, выплавляли сурьму, заготавливали для центра древесину, создавали минерально-сырьевую базу для крупного территориально-промышленного комплекса, а сами геологи жили в нищете. Но народ советской власти верил и всегда ее поддерживал.

Мотыгинский район стал поставщиком руководящих кадров. Руководителем золотой промышленности края стал Владислав Владимирович Смирнов, лесной промышленности – Анатолий Александрович Емельянов, заместителем председателя Стройбанка – Валентин Яковлевич Заборцев, начальником бассейнового управления Енисейского пароходства – Николай Павлович Жигалин, начальником воздушной милиции – Григорий Иванович Зенин, главным геологом «Севзапгеологии» (Ленинград) – Андрей Вадимович Лесгарт, Валентин Сарафанов назначен директором НИИ лесной промышленности. Заведующим орготделом крайисполкома стал Александр Васильевич Кириллов, секретарем краевого совета профсоюза связи – Михаил Павлович Кулаков, Юрий Сергеевич Курочкин – зав. лекторской группой крайкома КПСС, Вячеслав Григорьевич Ширинский – сотрудником КГБ СССР, Михаил Илларионович Плотко – главным врачом одной из больниц г. Красноярска, Дмитрий Иванович Авдеенко – директором техникума, теперь В.А. Неволин возглавил геологию края. Роман Шмигельский стал начальником краевого управления общественного питания.

Выходцами из Мотыгинского района стали начальник управления ФСБ по Красноярскому краю генерал Анатолий Петрович Самков и ректор Красноярского института цветных металлов и золота профессор Валерий Васильевич Кравцов. Из Мотыгино в Красноярск мы вылетали, как говорится, налегке: все наши финансовые сбережения равнялись 9 тысячам рублей. Все вещи и белье поместились в нескольких чемоданах и сумках, уложенных в самолетный багаж. А из значимого в обиходе имущества – холодильник «Москва», который считался в то время большим дефицитом, и два больших фанерных ящика из-под спичек, набитые книгами, половина из которых – техническая и образовательная литература, были доставлены в Красноярск с помощью геолого-разведочной экспедиции на их попутном транспорте.

Я выехал из северных районов, но не навсегда. Потом по роду своей новой деятельности я не менее одного раза в год приезжал в Северо-Енисейский и Мотыгинский районы в свои геолого-разведочные экспедиции для ознакомления с результатами их работы, направлений и оказания необходимой помощи. Моя двадцатилетняя работа руководителем геологической службы Центральной Сибири (Красноярский край, республики Тува и Хакасия) подробно мною описана в книге «Записки геолога», поэтому здесь о ней я говорить не буду.

Глава 5

Красноярский комсомол

Ленинский комсомол всегда был опорой Коммунистической партии и ее резервом. О его значимости я не буду распространяться, но хотелось бы рассказать о людях, которые его представляли в нашем крае, вожаков комсомольского движения, многих из которых я знал и с которыми состоял в близких товарищеских отношениях. Из комсомольских руководителей многие потом стали секретарями райкомов, горкомов партии и перешли на хозяйственную работу.

Об одном из ведущих представителей комсомольского поколения – Полине Георгиевне Макеевой – я уже упоминал вскользь, теперь же хочу поведать более подробней. Полина Георгиевна за 12 лет прошла путь от секретаря райкома до первого секретаря Красноярского крайкома комсомола. Возглавляя красноярский комсомол, она воспитала целое поколение комсомольских руководителей, среди них мне запомнились Константин Чернов, Евгения Ротанова, Олег Колесниченко, Валентин Шубодарев, Валентин Фадеенков, Павел Федирко, Леонид Сизов, Виктор Плисов, Владимир Гериш, Владимир Чалов, Нина Силкова, Владимир Соколов, Игорь Аристов, Николай Гонза, Александр Шадрин, Зоя Перфильева, Георгий Пашков, Валентина Иванова, Вячеслав Ширинский и другие. Этих ребят в то время называли «меченные», заметные.

С Полиной Георгиевной, когда она была секретарем Красноярского крайкома партии по идеологии, я несколько раз встречался. Она даже мне помогла решить просьбу академика А.Л. Яншина об открытии в городе Красноярске магазина «Академкнига». В общем, вела всегда строго официально. Лишь однажды я ее встретил на улице в Москве с мужем, который состоял со мной в дружеских отношениях, являясь инженером-лесником, и он часто приезжал к нам в район в качестве помощника в выбивании плана лесозаготовок. Тогда она находилась в декретном отпуске и в разговоре вела себя как обычная сибирская женщина.

О некоторых комсомольских секретарях я хотел бы поделиться своими впечатлениями. Начну с Константина Михайловича Чернова, выпускника Томского госуниверситета. В 1962 году он был первым секретарем крайкома комсомола. Потом стал зав. административным отделом промкрайкомпартии, первым секретарем Центрального райкома КПСС г. Красноярска, окончил политическую академию в ГДР, был инструктором ЦК КПСС, секретарем Красноярского крайкома партии и чрезвычайным и полномочным посланником МИД СССР.

Я со студенческих лет дружу с его старшим братом Федором Михайловичем, участником Великой Отечественной войны, профессиональным геологом. И вот, собираясь вместе с супругой в туристическую поездку, повстречал Федора и сказал, что буду в г. Берлине. Он меня попросил позвонить Косте и передать от него привет. Эта просьба была в порядке вежливости и не обязательная. Находясь в Берлине, я все-таки позвонил Константину Михайловичу, хотя с ним до этого не состоял в дружеских отношениях. Передал ему привет от брата, он выказал желание со мной встретиться, назначив время. На следующий день после рабочего дня мы встретились в гостинице. Его сопровождал молодой мужчина небольшого роста, атлетического телосложения. При знакомстве он назвал его только по имени, при этом сказал, что при нем можно говорить все, что считаешь нужным.

Константин Михайлович повел нас на Александр-плац в уютное небольшое кафе, заказал шнапс – водку, пиво и знаменитое немецкое блюдо – свиные ножки, чем-то напоминающие кавказский хаш, но оно было вкусное, я не удержался его повторить. После застолья он повел меня по центру города и в молодежный дворец показать, чем там занимаются молодые люди. Под конец прогулки он захотел познакомился с моей супругой, которая только что возвратилась с экскурсии. Встреча закончилась в ресторане гостиницы, расположенной на Линденштрассе недалеко от советского посольства в ГДР, где Константин Михайлович по службе являлся вторым лицом.

При отъезде из Берлина рано утром он принес подарки, один из которых предназначался О.С. Шенину – тогда первому секретарю Красноярского крайкома, большая бутылка коньяка, которую я все боялся разбить, ведь наша турпоездка продолжалась еще в Чехословакии.

Олег Колесниченко, горный инженер, внезапно стал первым секретарем Красноярского промышленного крайкома комсомола и любимцем партийно-комсомольского актива. Умело выступал в коллективах организаций, много ездил по краю. Он дважды побывал в наших Северо-Енисейском и Мотыгинском районах, и у меня с ним завязалась дружба. Мне кажется, что в тот короткий промежуток времени, когда он работал в краевой комсомольской организации, он еще полностью не раскрыл свои организаторские способности. Его выдвинули на работу в ЦК ВЛКСМ, где он стал заведующим отдела ЦК по работе с рабочей молодежью. Пробиться ему в секретари ЦК ВЛКСМ не было возможным, пути москвичами были закрыты, а в подчинении он работать не мог. Я с ним повстречался в Москве, и он мне откровенно признался, что сделал непоправимую ошибку, уехав из края. Жаль этого талантливого человека.

Леонид Георгиевич Сизов – прирожденный молодежный организатор. Комсомольскую работу начал еще в институте, и так по комсомольской линии стал первым секретарем Красноярского горкома комсомола, затем и руководителем города. В бытность долгой работы в должности второго секретаря крайкома КПСС Л.Г. Сизов, как мне представлялось, дополнял собой Федирку, и это делало политическое руководство края крепким, единым и работоспособным. Леонид Георгиевич отличался тонким уважительным отношением к людям, простотой, и в то же время обязывая к неукоснительному подчинению ему. Не помню, чтобы в разговоре он вспылил, приказал, нагрубил, а мне долго пришлось с ним непосредственно работать, поскольку по распределению секретарских обязанностей он курировал геологию и много нам помогал. И мне даже не верилось, что с его характером можно стать первым заместителем министра внутренних дел СССР и получить воинское звание генерал-лейтенанта. Он сильно любил край и людей, населяющих его. Рано ушел из жизни, но оставил замечательный труд – двухтомник «Все осталось людям». Этот обаятельный человек достоин памяти в г. Красноярске, которому он отдал всю свою сознательную жизнь.

Виктора Васильевича Плисова, как тогда говорили партийные работники, заметил В.И. Долгих, когда он был секретарем комитета ВЛКСМ на строительстве Красноярской ГЭС. Виктор Васильевич создал на стройке сплоченный молодежный коллектив и проявил свой организаторский талант. С этого времени началось его активное продвижение в партийных организациях. Он избирался первым секретарем Назаровского, потом Ачинского горкома КПСС, секретарем крайкома партии по строительству. Помню, тогда он руководил штабом по строительству аэродрома Емельяново, где я состоял его членом. Он смог создать небывалый трудовой ритм в работе промышленных организаций, которые выполняли строительные работы на общественных началах без централизованного финансирования.

Последняя его должность в Красноярском крае – первый секретарь Хакасского обкома КПСС и председатель Красноярского крайисполкома – признание его как крупного партийно-государственного деятеля. Закончил свою работу в должности заместителя министра машиностроения СССР.

Нина Прокопьевна Силкова повторила путь комсомольско-партийной работы, проделанный П.Г. Макеевой. Избиралась секретарем райкома комсомола, первым секретарем Центрального райкома партии и секретарем крайкома партии по идеологии. На мой взгляд, от своей покровительницы она отличалась большей женственностью, артистизмом и более открытым отношением в общении с людьми. Она была достойна должности заместителя министра культуры СССР.

Георгий Пашков, инженер, был избран первым секретарем одного из райкомов партии в г. Красноярске, затем зав. промышленным отделом крайкома партии. Учеба в Академии общественных наук при ЦК КПСС, инструктор ЦК КПСС и, наконец, первый секретарь Курганского обкома КПСС. Руководитель деловой, контактный, требовательный и в то же время доступный для товарищеского общения с ним.

Юрий Сергеевич Аристов, горный инженер, бывший первый секретарь Норильского горкома КПСС. Мне представилась возможность с ним работать. Он работал в период расцвета Норильского ГМК и самого города Норильска. Умный, общительный, все еще молодой человек, достойный продолжатель деятельности своих предшественников – И.А. Савчука и Б.М. Благих. Он всегда ценил труд норильских геологов. И я не помню случая, чтобы он отказался от деловой встречи со мной, никогда не отказывал в помощи. С его участием нам удалось ликвидировать аварийный поселок геологов на территории Талнахского месторождения и расселить семьи геологов в благоустроенные квартиры городов Норильска и Талнаха. Затем он был выдвинут на работу в Министерство цветной металлургии СССР в качестве руководителя по кадрам. В период горбачевской реформы партийные руководители стали избираться на новой демократической основе. Норильские коммунисты рекомендовали Юрия Сергеевича кандидатом на должность первого секретаря Красноярского крайкома партии. Он приезжал в Красноярск, но при выборах снял свою кандидатуру и в них не участвовал.

Среди красноярских комсомольских активистов мне бы особо хотелось отметить роль и заслуги секретарей райкомов комсомола из периферии. Это прежде всего Зоя Иннокентьевна Перфильева, окончившая ВПШ, длительное время работала в Удерейском райкоме комсомола, на Крайнем Севере на Диксоне и в Хатанге. Будучи первым секретарем Хатангского райкома партии, она помогала геологам и много сделала для них, работавших в суровых условиях Заполярья, в открытии и разведке уникальных месторождений импактных алмазов и в создании стационарной экспедиции в самом п. Хатанга, которая сегодня является форпостом для геологического изучения природных богатств Восточного Таймыра.

И, конечно, Александр Ефимович Шадрин, начавший свой путь комсомольского организатора в Северо-Енисейском районе, окончивший ВПШ и ставший вторым секретарем Эвенкийского окружкома партии и первым секретарем Туруханского райкома партии. В Красноярском крае не было секретаря райкома партии, который бы так глубоко был заинтересован в геологических исследованиях своего района и так тепло относился к геологам, как Александр Ефимович. Он сделал Туруханск столицей красноярских геологов нефтяников. И ему в немалой степени принадлежит заслуга в открытии первых газовых, а потом и нефтегазовых месторождений на территории среднего течения реки Енисей, в том числе и Ванкорского нефтяного месторождения, которое уже находится в эксплуатации и дает около 5 % добычи нефти РФ, а красноярскому бюджету – прирост до 20 млрд. рублей ежегодно.

Полина Георгиевна Макеева поздно вышла замуж, и она умела подбирать кадры среди молодого поколения мужского пола. А вот в кандидатуре Юрия Афанасьева ошиблась. Этот молодой красавец мужчина быстро после окончания вуза стал секретарем крайкома комсомола и не задержался на этом месте, его направили на учебу в Академию общественных наук при ЦК КПСС, но после защиты диссертации он уже не вернулся в Красноярск. В начале его работы карьера в столице не складывалась, но в период развала СССР он стал одним из лидеров антикоммунистов, антисоветчиков, и свой жизненный путь окончил бесславно.

Райком комсомола работал под руководством партийной организации. В своей работе во многом дублировал ее деятельность среди молодежи, но в целом райком комсомола работал по своему комсомольскому уставу. Наиболее активную часть комсомольцев потом принимали в компартию. Секретари райкомов комсомола входили в состав руководящих партийных органов и потом выдвигались на руководящую, партийную, советскую и хозяйственную работу. Направлялись на учебу в ВПШ при ЦК КПСС.

Однако, как мне думается, в 80-е годы тесная связь, активная совместная деятельность комсомольских и партийных организаций стала ослабевать, когда начались предпринимательская деятельность комсомола на стройках, иностранный туризм, появился у молодежи вкус к вещизму, к личной и красивой жизни и т. п. Появились дискотеки, широкие застолья, началось какое-то моральное разложение даже среди руководящего состава комсомола. Например, руководители красноярских гостиниц стали жаловаться в партийные органы, что при проведении краевых комсомольских мероприятий комсомольский актив бурно праздновал и допускалась аморальность, неприличное поведение. Но в целом нельзя умалять заслуги комсомола в воспитании советской молодежи.

Красноярский комсомол принимал самое активное участие в экономике, политике, хозяйственной и культурной жизни края. Он имеет свою большую историю трудового участия во всех крупных стройках на территории Красноярского края, был зачинателем грандиозных дел по освоению новых, необжитых мест, участвовал в поднятии целинных земель. Была создана система комсомольского молодежного движения, ее организации существовали, начиная от школы, в техникумах, институтах, на заводах, фабриках и в общественных организациях. Комсомол через свои комитеты вел большую воспитательную работу среди подрастающего поколения, организационно хорошо управлялся, и вызывает большое сожаление, что в условиях сегодняшней Российской Федерации он упразднен и российская молодежь оказалась не управляемой ни организационно, ни идейно.

Глава 6

Партийная печать

Основными партийными изданиями в крае были газеты «Красноярский рабочий», «Красноярский комсомолец», а также «Блокнот агитатора». Во всех районах были свои районные газеты. У нас – газета «Ангарский рабочий», редакторами которой был сначала П.И. Никандрин, потом Г.И. Панов. Наша газета не славилась, была в числе середняков. Она работала вроде и самостоятельно, но под идейным и политическим контролем райкома и выходила на его идеологический отдел. От газеты требовалось не только освещать новости, но и через этот партийный орган шла вся воспитательная, политическая и идеологическая работа по воздействию на жителей района. Она должна была быть в то же время критична, бороться с недостатками во всех сферах нашей деятельности. И ее читали все. Любое критическое высказывание в газете должностное лицо должно было принять к сведению и дать ответ о принятых мерах – что предпринимается для исключения подобных явлений на производстве, в коллективе. А если на критику не реагировали, то здесь уже вмешивался райком партии. Вот сейчас говорят, что пресса стала свободна, в ее деятельность никто не вмешивается, нет цензуры – говори все и обо всем, нет теперь компартии. Но что от того, что можно говорить все, на это никто не реагирует, твори что хочешь. Зачем тогда писать в газету, на кого-то жаловаться, реакции-то нет. Печать потеряла свою власть, хотя о ней написано в Конституции.