Фиолетовый рассвет. Эти моменты ещё не превратились в прошлое

«Наверное, человек состоит не только из атомов. В нём обязательно должно быть что-то ещё, помимо них… что же?» – вопрос в голове озадачил меня, но я так и не успел ответить на него. Внимание незаметно переключилось на Лию. Я улыбнулся, она тоже о чём-то задумалась.

– Можешь поделиться своими мыслями? – я сократил наше расстояние.

– С наименьшей их половиной, если тебя это устроит – кратко ответила она.

Обратив внимание на холодную интонацию голоса, что была подобна сегодняшней погоде, я вмиг вспомнил ту Лию, с которой играл в баскетбол. В них наблюдалось существенное различие: недавняя Лия была разговорчивей, причудливей. Она увлекала за собой пылким интересом и стремлениями к лучшему, но что произошло с ней сейчас? Теперь Лия стала молчаливей, загадочней, будто сосредоточенной на внутреннем мире, нежели на внешнем.

– Меня устроит любая информация… о тебе – пробубнил я, после минуты тихого молчания.

– Почему ты так хочешь узнать меня, Баркер? – поставила она нескромный и прямой вопрос, сильно озадачивший меня.

Видимо Лия взяла свои слова из самой глубины души. Вдруг её на самом деле могли волновать мои действия? Я был просто обязан ответить ей с той же искренностью. Правда, искренность Лии хорошо замаскировалась под холодным выражением лица. Только я сразу её раскусил.

– Помнишь разговор в субботу, когда ты сидела на подоконнике в слезах? – начал я. – Тогда я услышал настоящую тебя… и мне показалось, будто мы с тобой уже давным-давно знакомы.

Услышав мои слова, Лия остановилась. Приподняв взгляд со снежного покрова, она проронила робкую улыбку, показавшую белые зубки. Я и подумать не мог, что Лия настолько трепетно относится к здоровью своих зубов. «Быть может, это наследственное…» – подумал я.

Застыв в глупом ожидании чего-то грандиозного, я продолжал смотреть на Лию, которая даже не пыталась отвести взгляд. Я чувствовал: девчонка явно думала о моих словах, но придавала ли она им особое значение? Вот этого я не знал.

– Ты хотела что-то сказать? – не вытерпев, я задал вопрос. Колени слегка тряслись, но я держался, как мог.

Мой голос разогнал туман в голове девочки. Однако, я зря надеялся, моя искренность не побудит Лию на взаимность. Она совсем не хотела со мной разговаривать, тем более, на такие душевные темы. Возможно, она боялась сблизиться. Но ведь мне тревожно не меньше, чем ей. Тогда в чём причина?

Солнце прикоснулось к величественным горам, почти перестав согревать лучами наши лица. Некоторые лучики всё же старались пробиться через далёкие секвойи. Хоть их попытки и казались удачными, эти лучики были холодными, и напоминали мне о снеге, который лежал у нас под ногами.

Мы прошли улицу и свернули на дорожку, проходящую между четвёртым и пятым домом. Я точно знал куда иду и какое зрелище сейчас откроется передо мной. Но для Лии всё было иное. Эмоции от увиденного настигнут её впервые.

– Мы точно правильно идём? – Лия стала озираться по сторонам.

– Без сомнений.

– Скажи, зачем ты взял с собой велосипеды? – Лия посмотрела на руль транспортного средства. Она катила его уже полдороги.

– Сейчас узнаешь, наберись терпения. Его-то у тебя явно предостаточно!

Если честно, мне самому интересно, зачем я взял велосипеды. Только нельзя было показывать неуверенность в действиях, Лия ведь могла решить, что я неудачник, или ещё хуже… дурак. Девочки любят крутых парней, а не зажатых растяп, которые не могут разобраться в своих мыслях – говорил мне жизненный опыт. Поэтому, я дал Лии увидеть, что я «крутой парень», а не «зажатый растяпа», хотя кажется, её мало это беспокоило. Она безмолвно последовала за мной, пытаясь понять, с какими непонятными и безумными идеями я обдумывал действия.

Каменная дорога вывела нас к аллее. Вдоль неё росли высокие дубы, которых осень одарила золотым и оранжевым цветом. В детстве я постоянно ходил туда за грибами вместе с дедушкой. Раньше я очень удивлялся тому, что они опадают лишь в ноябре. Дедушка смеялся, называя их «чудом Форест-Вейла», ведь додумался же кто-то засадить целую аллею поздно опадающих монгольских дубов. И то, по своей природе, такие дубы не могли опасть полностью. Пожелтевшие листья дрожали от лёгкого ветерка, пытаясь сбросить с себя снежные хлопья, опустившиеся на них с серых небес. Я любил находиться здесь и часто прибегал сюда летом. Аллея вела в начало таинственного леса, откуда иногда выбегали молодые олени.

– Это место полюбилось мне ещё в далёком детстве… – начал я, взглянув на Лию. Я хотел убедиться, интересно ли ей вообще меня слушать, но как ни странно, она вовсе не обращала внимания. Перед её глазами застыла необыкновенная картина: дубы не полностью опали, а на них уже ложился снег.

– Знаешь, что я любил в детстве? – продолжил я.

Любой нормальный парень прекратил бы свои рассказы, увидев, что его не слушают. Видимо я не относился к числу нормальных парней.

– Что ты любил в детстве? – наконец она обратила на меня внимание.

Лия оглядела свои руки и велосипед. Я понял: нужно действовать, чтобы прогулка не стала самым главным провалом моей жизни.

– Кататься на велосипеде! – воскликнул я, запрыгнув на транспорт, и оттолкнувшись ногой, стал крутить педали, радостно смеясь.

– И даже в снежную погоду? – удивлённо отреагировала Лия, последовав моему примеру.

– И даже в снежную погоду.

Мы катались на велосипедах, и мимо нас мелькали деревья: миллионы оранжевых, жёлтых и тёмно-коричневых листьев, что срывало порывами ветра с промёрзших ветвей. Я сделал глубокий вдох. В лёгкие вонзился запах поздней осени. Этот аромат такой свежий, как холодная вода с кубиками льда в стакане, и меланхоличный, словно у осени была собственная депрессия. Осень, имеющая собственную депрессию, заражала людей печальным настроением. Но как бы осень ни старалась, она не могла заразить меня.

Во мне творилось что-то необъяснимое, чистое, доброе и очень счастливое. Это непонятное чувство прожигало моё тело насквозь, где-то в районе сердца, прожигало насквозь мои рёбра, кожу и мышцы. Только этот пылающий огонь не приносил боли, он наоборот делал приятно. Я был так рад моментам, которые происходили со мной! Мне хотелось закричать, что есть силы: «Я ОЧЕНЬ СЧАСТЛИВ! ЧЁРТ, ДА Я ОЧЕНЬ СЧАСТЛИВ!» – но я не кричал, и необъяснимое чувство рвало меня на кусочки, смешивало мои эмоции со снегом, выпавшим недавно. Со скоростью, нёсшей вперёд, мои эмоции смешивались с блеском её глаз, которые радостно смотрели на меня и мне было так хорошо!

Я остановил велосипед, чтобы отдышаться.

– Здесь действительно красиво – произнесла Лия, подъезжая ближе.

– Как по мне, самое лучшее место в городе – заметив, что локоны волос Лии Бенсон слегка растрепались, я захотел поправить их.

Сердце бешено застучало, стоило мне начать протягивать ладонь к её лицу. Я выпрямил пальцы, но не хватило смелости коснуться. Смущение вылилось яркими красками на щеках девчонки.

– Баркер? – она отступила назад, я опомнился.

– Извини – я отвёл взгляд, пытаясь хоть как-то успокоить непонятное чувство, прожигавшее насквозь. Рядом с ней оно только разгоралось, а я не понимал, что делать.

– Всё хорошо. Я догадываюсь, как тебе хочется сделать это – её губы с округлой ложбинкой и опущенными вниз уголками, сияли естественным румянцем и были до ужаса серьёзны, не смея сложиться в улыбку. – Только я не люблю касаний. Особенно касаний чужих людей.

«Она считает меня чужим…» – пронеслось в голове, и этот голос, который говорил мне, чуть не сорвался от внутренней боли. Я смотрел в упор. Мой взгляд явно выдавал все чувства. Лия это прекрасно понимала. Однако, понимание не хотело превращаться в сочувствие. Она стала строгой, всем видом показывая, что я должен прекратить, в буквальном смысле, преследовать её.

– Понял тебя – еле выдавив свой ответ, я отступил. – Если хочешь, отведу тебя домой.

– Да, пожалуй.

Мне так не хотелось, чтобы мы сейчас уезжали отсюда, но я должен был покинуть это место, которое впредь будет напоминать лишь о сегодняшней дате ноября. Я ощущал, как испытанные эмоции остаются здесь затем, чтобы вновь настигнуть меня, когда я вернусь.

Мы попрощались на том же месте, где и встретились. Я также взял оба велосипеда за руль, и покатил туда же, откуда пришёл.

После высказанного предложения покататься на велосипедах, я впал в панику: «А где мне их взять?!». Я продал свой приезжему пареньку пару лет назад и теперь не знал, что делать. Обзвонив каждого знакомого, я получал отказы, но в последний момент мне вспомнился Этан. Если бы не он, Лия бы точно посчитала меня неудачником.

Развеяв мысли, я подошёл к дому Бриггсов. Оставив велосипеды возле гаража, я поднялся на крыльцо, нетерпеливо позвонив в дверь. Через минуту я услышал приближающиеся шаги. Дверь распахнулась, и я увидел Шерри Бриггс.

– Дэви Баркер? – её нейтральное выражение вдруг сменилось удивлением. – Что тебе от меня нужно?

– От тебя – ничего. Я к Этану.

– Тебя не пригласили на вечеринку?

– Вечеринку?

– У Майкла родители уехали, он весь Форест-Вейл к себе притащил.

– Ясно – мне эта новость была интересна так же, как Шерри Бриггс.

Я развернулся, напоследок сказав:

– Передай брату: велосипеды возле гаража.

Шерри невесело кивнула и закрыла дверь.

Как только я сошёл с территории участка, Шерри выбежала на улицу, догоняя меня. Я бросил взгляд, заметив, что она успела накинуть на себя первую попавшуюся куртку. Судя по тому, как болтались рукава, которые Шерри постоянно поправляла – это была куртка её брата.

– Дэйв! – окликнула она.

– Тебе чего? – холодный голос не пытался скрыть своего безразличия.

– Почему ты тогда ушёл? – она взглянула мне в глаза, пытаясь найти в них ответ. – Почему ты сейчас уходишь?

– Не понимаю тебя. Что ты имеешь ввиду?

– Не строй из себя дурака, ты всё прекрасно видишь и понимаешь. Ответь на вопрос: почему ты уходишь… от меня?

– Ты ради этого прибежала? – внимание неожиданно привлёк шум на соседней улице.

Шерри коснулась моего плеча. Её движения были уверенны – это говорило о намерении делать решительные поступки в данный момент.

Ветерок ласково задел Шерри волосы. Она убрала ладонь, чтобы поправить причёску, а затем посмотрела на меня, в ожидании ответа. Но что я должен был сказать? Я не имел ни малейшего желания оправдываться перед девчонкой. Над нами повисла тяжёлая тишина. Мы стояли в пятидесяти сантиметрах друг от друга. Я всё глядел на соседнюю улицу, где видимо, шла какая-то весёлая компания. По высоким возгласам и дебильным фразам я понял: это были мои друзья.

Среди голосов я расслышал Этана. Девчонка прекрасно понимала, что брат вот-вот вернётся, а значит, у неё не останется возможности побыть со мной наедине.

– Так и будешь молчать? – тон вдруг переменился, став более ласковым.

– А что хочешь услышать? – я мельком взглянул на Шерри, и вновь отвернулся, чтобы посмотреть на соседнюю улицу.

Когда они подошли ближе, я увидел Майкла Брэдли. Он шёл рядом с Этаном и громко смеялся. Собравшись устремиться к ним, я только и думал о том, что хочу узнать о последних новостях, но Шерри мне помешала.

Я даже опомниться не успел, как вдруг почувствовал нежные пухленькие губы кокетливой девчонки. ОНА ПОЦЕЛОВАЛА МЕНЯ. Поверить не могу! Шерри Бриггс ПОЦЕЛОВАЛА МЕНЯ. Мои попытки избежать подобной ситуации были напрочь провалены, и единственное, чего мне хотелось – отстраниться. Я сделал шаг назад. Шерри последовала за мной.

– Ты что удумала? – промямлил я, сквозь поцелуй.

Девчонка явно не заметила моих слов, обескураженная красотой момента. Теперь только осталось поздравить меня с позором: Шерри, которую я избегал, наконец до меня добралась. Она добилась своего, а я проваливался сквозь землю, потому что никого и никогда не привлекали девочки, флиртующие со всеми подряд.

Дерзкий свист и звук затвора камеры на телефоне внезапно вернул меня в реальность. «Что произошло?» – пронеслось в голове, после того, как Шерри начала отстраняться. Её медлительность в некоторых ситуациях мне совсем не нравилась, а теперь это просто бесило. Я оттолкнул её, не рассчитав сил. Девочка попятилась назад и чуть не упала в снег. Этан вовремя оказался рядом. Бросив на меня взгляд полный ярости, он хотел было ударить меня, но присутствие сестры не давало ему это сделать. На лице Шерри виднелись нотки смущения, переплетённые с полным замешательством. Она прошептала моё имя, пытаясь понять, что сделала не так.

– Ты действительно решила, мне есть до тебя дело? – вспыхнул я, больше не имея желания умалчивать то, о чём думаю. —Да мне плевать на тебя, Шерри.

Девочка прикрыла рот руками и заплакала – это было последним, что увидел мой страшный взгляд. После я пошёл прочь. Мне хотелось взорваться, но я держал себя в руках, как мог. Однако, насмешки компании парней стали апогеем ситуации.

– Баркер, сколько надо было ещё ждать, когда ты с ней поцелуешься? – ржали они, пихая в лицо фотографию, отчётливо запечатлевшую момент моего позора.

Выхватив телефон из рук парня, показывавшего мне фото, я кинул его об асфальт с такой силой, что тот разбился вдребезги. Паренёк успел издать непонятный звук, похожий на недовольство, прежде чем увидел, как я был уже в метре от него и не собирался возвращаться, чтобы решить проблему. Возможно, в будущем придётся ответить за этот поступок, но сейчас меня это мало беспокоило.

Во мне пробудился неистовый демон, которого невозможно было усмирить. В подобных ситуациях я старался скрываться ото всех, чтобы не навредить им. Не замечая ничего перед собой, я влетел в свою комнату, словно в логово, где лежала гитара – моё успокоение.

За весь день я испытал целую палитру эмоций, опрокинутую к вечеру и разбитую об твёрдый асфальт. Я решил провести ночь в раздумьях, играя мелодии. Удовольствия мне это не приносило, я преследовал лишь одну цель – покой. Музыка уносила куда-то далеко… Опомнившись ближе к утру, я заметил кровоточащие мозоли на кончиках пальцев. Что-то раздирало изнутри, я пытался избавиться от неприятного ощущения всеми способами, но ничего не помогало. Единственное, что я получил – неприятные последствия.

Глава 7

Во вторник утром я был больше похож на выжатый фрукт, чем на парня, учившегося в одиннадцатом классе. Сквозь головную боль я поднялся с кровати, куда лёг буквально тридцать минут назад. Живот недовольно ворчал, оповещая о голоде. Я оделся и спустился на первый этаж, щурясь от солнечных лучей.

Они аккуратно падали на мамину записку, переполненную недовольными словами. Мама писала, что я вместе со своей подружкой мешал ей спать. У меня

Случайно сложилось впечатление, будто я шумел отнюдь не в компании гитары. Смущённо улыбнувшись, я почесал затылок, словно мама стояла надо мной и осуждающе глядела, скрестив руки на груди.

Со спокойным выражением лица я вошёл в школу. Всё выглядело более чем привычно, до тех пор, пока я не пригляделся. Оказывается, на меня градом сыпались косые взгляды. Я никогда не обращал должной заинтересованности, потому что внимание со стороны – обыденность для популярного парня. Но стоило уловить чей-то шёпот, картина изменилась.

– Говорят, Баркер толкнул Шерри. Да так сильно, она ударилась головой! – донёсся обеспокоенный голосочек из кабинета химии. До этого момента я и представить не мог, насколько быстро разлетаются слухи.

– О боже! Вот почему Шерри не пришла в школу! Бедняжка…

– Нет! Бессовестный гитарист сам лично ударил девчонку. Говорят, засняли доказательство, только этот гад разбил телефон.

Я слышал глупости и пытался не обращать внимания. Меня волновало одно: «Почему о вчерашнем недоразумении узнала вся школа? Кто это трепло?!» – с этими мыслями я вошёл в класс, и бурные обсуждения, которые витали здесь до моего прихода, вмиг утихли.

Я сел за парту. Этан стоял возле окна и разговаривал с Майклом, не замечая моего появления. Судя по их разговору, можно было подумать, эти двое – лучшие друзья, хотя всё далеко не так. Я лично слышал от Этана: «Да Майкл просто приятель, ему доверять – сомнительная затея». Теперь же не был так уверен. Я посчитал наилучшим вариантом – не нарушить их «светской беседы».

Маргарет Джозеф зашла в кабинет, радостно сияя. Поздоровавшись со всеми, она поставила на стол башню из тетрадей. Следом за ней вошла и Лия Бенсон, заставив мой взгляд без раздумья изучить её фиолетовые глаза. Мы переглянулись. Я улыбнулся, а она… просто проигнорировала меня.

Сев на своё место, Лия начала готовиться к первому уроку. Странное ощущение вновь окутало тело. Новенькая опять стала какая-то не такая. Внезапно она вцепилась в стул обеими руками и старалась не шевелиться. Что-то определённо мучало её. Но что именно? Я обязан выяснить! И тут во мне родился новый спор. «А что если у меня получится проводить её домой? Или хотя бы помочь с чем-нибудь?» – от этих мыслей сердце забилось быстрее, а мозг второпях начал придумывать свежие способы, которые, как мне казалось, должны сработать.

Возвратившийся Этан вернул меня с небес на землю. Он улёгся на парту, не поздоровавшись со мной. Создавалось ощущение, будто мы друг другом не интересовались, и вообще, едва знакомы. Дружба с Этаном Бриггсом всегда таила много неожиданных вещей и разногласий. Но в данный момент их не было. Интуиция подсказывала, что здесь пряталось нечто другое.

Причинив боль его младшей сестре, я тем самым дал понять, что не являюсь идеальным человеком. Этан явно начал думать, какой я неблагодарный, и что мне совершенно нельзя довериться. Ведь я мог растоптать доверие так же, как растоптал сердце малышки Шерри. Однако, главной причиной оставалось не разбитое сердце, а моё отношение к этой ситуации. Вчера я сказал: «Мне абсолютно плевать» – и не соврал.

День тянулся медленно. Желание сидеть на уроках исчезло быстро. Но все же, с честью или без, я перенёс тяготы школьника достойно. На уроках я только и думал о своих планах. Представлял, как буду проводить время с Лией, как буду шутить, а она смеяться. Мечты грели сердце, тем самым мотивируя на действия в реальной жизни.

И вот, как я уже говорил, у меня создался спор с самим собой. Я был обязан проводить её домой. «Если сейчас Лия считает меня чужим, то я стану для неё лучшим другом в будущем» – эта мысль придавала уверенности.

Увидев Лию, я тут же подлетел на своих двоих. Она посмотрела, проронив скромную улыбку. Я не мог скрыть восторга! Кажется, уголки губ точно доставали до ушей, а сердце норовилось вот-вот выпрыгнуть из груди.

Потоки холодного ветра прошлись по нашим лицам, и момент, когда я смотрел ей прямо в глаза, остро запечатлелся в памяти. Что я сейчас испытываю? Моё состояние непривычно, и я даже не могу знать, что это за состояние. Но находясь рядом с ней, непонятное чувство начинало усиливаться, и мне оставалось лишь теряться в догадках.

Чёрные локоны волос развевались по ветру, и я всё никак не мог наглядеться на них. Она так прекрасна! Её таинственный взгляд, изучающий меня, её маленькие ручки и неухоженные ноготки. Всё в совокупности составляло образ простой очаровательной девчонки.

– Ты что-то хотел? – спросила Лия, когда ей надоело смотреть в мои довольные глаза.

Испугавшись, я отрицательно покачал головой и уже через секунду пожалел об этом.

– Ну, тогда до завтра! – произнесла девочка с ноткой милосердия в голосе.

Она уходила, а я смотрел ей в след, не смея даже пошевелиться. Что-то сковывало меня, и я стоял, как дурак. Внутренний голос начал насмехаться над моей очередной неудачей, и тогда я понял: необходимо заткнуть его. Сколько я ещё могу терпеть эти издёвки? Почему я не допускаю насмешек других, если куда важнее то, что я смеюсь над собой. К тому же, мой смех недобродушен, и только останавливает меня на пути к цели. Я не хочу, чтобы так было!

Решившись, я шагнул вперёд. Набрал полные лёгкие воздуха и окликнул Лию Бенсон. Она обернулась, ласкаемая солнечными лучами. В данный момент моя жизнь стала похожа на необычайную сказку, о последствиях которой я даже не догадывался.

– Всё-таки, хотел… – вздохнула Лия, понимая, что ей никуда от меня не деться.

– Да, я хотел спросить у тебя – я подбежал к ней, аккуратно забрав рюкзак. – Помнится, Спенсер очень надеялся увидеть твои приобретённые навыки в действии…

– Честно сказать, он впечатлён – ответила Лия, отводя глаза. Мне тогда не было понятно, почему она скрывала от меня свой взгляд. Что же в нём такого, чего нельзя показывать? – А ещё, он ждёт тебя в пятницу, раз ты не пришёл сегодня.

Да… Не на всех уроках получилось усидеть на месте. С физкультуры я сбежал, сопровождаемый грандиозными мыслями. Пока остальные потели от заданий Фелпса, я потел от страха в мужском туалете перед зеркалом. Смотрел на себя с каждой стороны, укладывал волосы по-другому, тренировал мимику и тембр голоса.

– Больше не боишься мяча? Молодец – выпрямился я, перебирая в руках рюкзачок, вдыхая сладкий аромат эйфории, попутно стараясь вести себя правильно.

Следил за каждым своим движением и за каждым словом, лишь бы не обидеть её дурацкой фразой. Хлопья снега кружились в медленном танце, аккуратно ложась на землю. Ветерок почти не доставлял мне неудобств, за исключением одной – причёска, которую я так долго поправлял, вновь растрепалась.

– Фелпс увидел в твоём подходе обучения что-то… – Лию перебил безудержный смех сзади.

Я обернулся, увидев резвящихся ребятишек. Так увлёкшись игрой, они начали бегать вокруг нас, закидывая друг друга снежками. Мне надоело, что какие-то дети мешают нам спокойно продолжить разговор, и решил прогнать их. Меня остановила улыбка на женском личике. Ей нравились счастливые эмоции детей. Их чистые, и ещё не искалеченные души, искрились в порывах прекрасного, воодушевлённого и мимолётного впечатления. Лия будто бы чувствовала их радости – это хорошо было видно в её фиолетовых, и ни менее счастливых глазах.

Я не стал ничего говорить и терпеливо дождался момента, пока дети не убежали играть в другое место. На улице пряталось скромное безмолвие, оно было подобно характеру Лии, представление о котором у меня только начинало складываться. Она была спокойной, но в этом спокойствии скрывались такие черты, о которых страшно узнать. Да, страшно, но не мне. Я был не из той породы людей, что боялись узнавать человека с непривычных сторон.

Я молча протянул рюкзак, когда мы дошли до её дома. Я знал, она не остановит меня и даже не попрощается. Мне вполне достаточно того, что она хотя бы разрешает провожать себя.

Сегодня днём мне предстояло выполнить большое количество дел. Скрывать не буду – я ленивый человек. Сложно заставить меня делать что-либо, и если я сам не захочу сделать этого, то не сдвинусь с места. В этот раз мотивом стал развод родителей. Зарплата матери оказалась единственным источником постоянного дохода. А на алименты отца я не рассчитывал, ведь зная его характер, помощи вряд ли дождёшься.

Стивен Фелпс всегда был готов пойти мне навстречу. Уже несколько лет я заглядывал к нему, чтобы подзаработать. Мы разбирали товар, обслуживали покупателей и болтали о жизни. Именно поэтому меня тянуло туда, как магнитом. Стоило войти в магазин, добряк тут же накинулся с распростёртыми объятиями. Я же сразу бросил взгляд на правую руку. Зуд почти прошёл, и Стивен не чесал его так лихорадочно, как раньше.

Весь рабочий день я рассортировывал товар и раскладывал его по полкам. Стивен же спокойно стоял у кассы, командуя мной. Мозг вскипел от такого количества напитков, еды, средств личной гигиены, товаров для дома и прочих вещей, что теперь казались ужасом. К тому же, необходимо было переписать большинство ценников, потому что некоторые товары подорожали. Присев на ящик, я задумался. Никому не пожелаешь провести столько времени, работая в магазине. Ведь ты, в буквальном смысле, живёшь, чтобы работать, а лично я думал, что работа просто отнимает время. Тем более, та работа, от которой не получаешь долгого удовольствия.

Когда я вышел, часы пробили десять. Улицы поглотил мрак. От него до жути хотелось спать. Я выглядел усталым, и эта усталость выражалась в моих неторопливых шагах. Я шёл, засунув руки в карман, вдыхая свежий запах леса. Мои шаги разносились по пустоте, звук вливался безмятежностью в моё сердце. Именно сейчас я чувствовал себя комфортно. В последнее время это происходило редко.

Достав ключ, я вставил его в дверной замок. Ступив на порог, я уловил знакомые нотки любимого блюда. Мама удобно расположилась на диване, в потёмках комнаты смотря телепередачу.

– Дэви, привет – она повернула голову в мою сторону. – Где пропадал?

– У Стивена был – ответил я, закрывая дверь.

– Голоден? Я грибной суп приготовила – сказала она весёлым голосом, наблюдая, как на моём уставшем лице вдруг засияла улыбка.

Я побежал мыть руки и садиться за стол, чтобы почувствовать во рту самый любимый вкус. Вкус детства и запах воспоминаний о том былом времени, когда дедушка был жив. Пока я усаживался, Сандра набрала тарелку и поставила на стол. Я присел второпях, принявшись пробовать. Как мне показалось, этот суп был вкуснее, чем другие грибные супы, приготовленные моей матерью ранее. Однако, это всего-навсего иллюзия, ибо все её творения одинаково вкусны.