Светлые дни и ночи

Валентин тих. Его разбросанные по простыне конечности то и дело попадаются то под ладони, то под коленки. Он и не думает просыпается. Анна со щёлкой на одном оке сползает с дивана и нашаривает тапки. Подходит к трюмо и сквозь полуоткрытые глаза пытается разглядеть шурум-бурум на голове. Ей долго не поддаётся наведение резкости. Попытка сосредоточиться приводит к странной тупой рези в глазах. Ба! Она забыла перед сном снять цветные контактные линзы! Скорее, пока не очухался Валентин!

Анна страшно волнуется. Она боится, что сделала не так что-нибудь ещё. Перебирает в памяти вчерашнее приключение, но её смутная тревога только усиливается. Чтобы переключить себя, Анна решительно отправляется в душ. Из горячего крана раздаётся змеиное шипение, но к счастью, из холодного течёт довольно тёплая вода, чтобы под неё залезть. Не вытираясь, Анна цепляет мизинцем первый попавшийся на полотенцесушителе купальник и залезает в простенькое, короткое ситцевое платьице. Производит три движения расчёской, собирает наплечную сумку, состроченную из старых Валькиных джинсов, хлопает дверью и стекает по лестнице на улицу. На этом её батарейка садится, на прогулку энергии не остаётся.

Городок живёт своей бодрой курортной жизнью. Анна еле переставляет ножки по старинной платановой аллее. Ей так лень что-либо делать и о чём-то думать. Прохладный ветерок игриво треплет макушку наскоро успокоенных волос, забирается под подол платья и приятно холодит бёдра. Анна решает присесть на резную скамеечку. Она щурится озорному лучику, нашедшему дорогу сквозь плотную листву, подставляет погреться щёчку и понимает, что засыпает. Приходится собираться с силами и продолжать путь. Спящее и наглухо закупоренное заведение Геворка греется на солнышке. Ещё пара сотен шагов, и Анна сворачивает на многолюдную в этот предполуденный час набережную.

Старый фотограф предлагает желающим запечатлеть свои загорелые мордахи на фоне моря и деревянной копии парусника в человеческий рост. Анна любезно здоровается с ним, так как несколько дней назад воспользовалась услугами старика в пику Лере, которая, зарвавшись, охаяла выцветший фотовернисаж, располагающийся на видавшем виды этюднике. Валентин молча расстался с пятёркой, не высказав супруге ни единого упрёка.

Невдалеке мелко топчется в попытке причалить к пирсу усталый рыболовный бот. Его встречает немолодой бородатый моряк в чёрном берете морской пехоты и подвёрнутых до колен холщовых штанах. Он ловко принимает брошенный конец мохнатого каната. Пахнет йодом и свежевыловленной рыбой. Солнечный свет мягок и рассеян, так как над морем висит белёсое марево. Само же море едва подёрнуто рябью и до самого горизонта безупречно бирюзо́во.

Анна достигает дальней оконечности пирса и спускается с него на покрытые водорослями хаотично разбросанные камни, служащие волнорезом. Береговая линия города остается далеко позади выдвинутого в море причала. Гулко спорят чайки. Внизу ритмично бухает пульс моря. Невдалеке – напротив, на кончике мола, отдыхает маяк. Анна выныривает из платьица и, выбрав камень поровнее, пристраивается на ворсистых, прогретых солнцем, замшелых водорослях. Почти сразу её одолевает сон.

Мелькает калейдоскоп наполненных солнцем снов. Анна переносится с места на место, из сюжета в сюжет. Вот снится большая шикарная яхта, уносящая её в кругосветку. Широкая медь спины уверенного в себе капитана. Снежная белизна надутых парусов. Она загорает на баке, и капитан, изредка оглядываясь из кокпита на её идеализированную во сне фигурку, медовым голосом замечает:

– Девушка, так можно и сгореть.

Вместе с этими словами в подсознание Анны поступает некий скрытый сигнал. Хоть и против воли, она вынуждена проснуться. На соседнем камне обнаруживается загорелый молодой человек в шортах и тельняшке. В руке у него уже сложенный, но пока не зачехлённый спиннинг. Смутившись, Анна принимает сидячее положение.

– Да вы не бойтесь меня. Я не кусаюсь.

– Я и не боюсь.

– Я был тут, за этим камнем. Рыбачил. А тут вы пришли.

– Я не заметила вас.

– Я так и понял. Но вот уже полчаса, как вы не меняете положения, и я подумал, что…

– Я заснула.

– Ну вот видите! А под солнцем ни в коем случае нельзя спать.

– Да, конечно. Спасибо, что разбудили меня.

– Меня зовут Тимур.

– Ещё раз спасибо вам, Тимур.

Возникает традиционная неловкая пауза. Анна вроде бы поставила точку, но молодой человек не уходит. Напротив, он меняет позу с неудобных корточек, и теперь располагается на камне почти так же вальяжно, как и Анна, с упором на левую руку, но от неё не скрылась мальчишеская скованность собеседника.

– А как ваше имя?

– Анна.

– Очень красивое имя. Благородное. Так называли будущих европейских королев.

Говорить не о чём. Чувствуется, что Тимур не искушён в беседах с незнакомками. Анна замечает на горизонте ярко-белый борт большого пассажирского теплохода. Молодой человек прослеживает её взгляд и говорит, что это «Шевченко».

– Идёт из Одессы в Батуми, через Сочи.

– Вы все корабли знаете? – интересуется Анна.

– Я в мореходке учился. В Новороссийске.

– А сам местный?

– Не совсем. Я с Майкопа.

– Так это недалеко.

– Да. Но это другой мир.

Беседу опять тормозит неловкий антракт. Тимур поглаживает зелёный мох, щурится на солнце и решается схватить быка за рога:

– А у меня тут лодка есть. Хотите – на лодке, да в открытое море?

– А это не опасно?

– С чего вы взяли?

– Ну… вдруг шторм?

– Сегодня море скорее сгустится в кисель, чем заштормит.

– Вам виднее, вы – профессионал.

– Ну так как?

Анна с минуту размышляет, ковыряя пальцем беззащитную зелёную подстилку. Дел, конечно, никаких. Приглашение заманчиво. Но согласиться на него – значит подписаться на некое недвусмысленное продолжение. А с другой стороны, чего ей стесняться-то? Да и Тимур симпатичный и застенчивый, с такими ей спокойно. Чтобы не сказать скучно. Зато безопасно.

– Поплыли, – тихо соглашается она.

Тимур подхватывает сумку и комок одежды, подаёт Анне руку и проводит её по другую сторону волнореза, где, уютно вписавшись между камней, вяло покачивается обыкновенная деревянная лодка с уключинами и четырьмя узкими скамеечками, соединяющими пошарпанные борта. Тимур помогает Анне устроиться и, отвязав лодку от одинокой петельки панельного настила пирса, запрыгивает сам. Уже на ходу он прилаживает вёсла и, не торопясь, выгребает прочь из акватории порта.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она, когда молчание становится невыносимым.

– Двадцать три, – отвечает Тимур, разглядывая Анну намного ближе, чем раньше, и не решаясь задать ответный вопрос. – Постараюсь угадать, сколько вам. Двадцать шесть?

– Будь осторожен, Тимур. Возраст женщины – такая же её тайна, как и прелести.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.