Сокол для Веры

Понимаю, куда он клонит. Сажусь в кресло и провожу пятёрней по волосам.

– Ещё варианты есть?

– Может, попробовать с ними поговорить по-хорошему?

– По-хорошему, это как?

– Пойти на мировую, дать отступных.

Этот исход вызывает во мне отторжение. Давать мошенникам ещё больше козырей? Выкупать у них своё же? Да проще пристрелить…

Скрипя зубами, я всё-таки соглашаюсь обдумать и этот путь.

– Поговорите с ними?

– Попробую, – обещает адвокат, и через пару дней выходит на связь.

Ему удаётся условиться о встрече, на которую еду без особых ожиданий и энтузиазма. В целом, настроение оправдывает реальность. Со стороны аферистов приходит девушка. Такая приторно сладкая, что аж зубы сводит, и такая конкретная, что мне реально жаль, что на её месте не мужик какой-нибудь. Ему я мог бы вполне себе обосновано дать в морду, а с этой что возьмёшь? Дешевое театральное представление и озвученная сумма выкупа могут вызвать разве что лёгочный спазм, но я киваю, говоря, что подумаю. Хотя, конечно, думать тут не над чем.

Эта мадам, уходя, чиркает пальчиками по моему плечу и смотрит так призывно, что меня передёргивает. Ну бабы пошли…

Я долго думаю, просчитываю возможные исходы, а чуть позже набираю Ярыгина. Размышлял над его предложением несколько дней. Если у старого знакомого есть связи, пойду по ним. Потому что крайний случай – это попросить Влада выделить ребят для мордобоя, и просто почесать кулаки в качестве моральной компенсации перед дальнейшей битвой.

Одно тяготит – не люблю быть обязанным. А здесь конкретно влезаю в обязательства. И учитывая масштаб проблем – в особо крупные размеры

Через несколько дней звонит Сан Саныч. С работой зато всё устаканилось. Единственное, надо ехать в командировку в другой регион.

– Так мы же говорили, что без боёв в полях обойдёмся.

– Казах свалился со сломанными рёбрами, не кем заменить. Там ничего сложного. Юр лицо закрываем. Надо проконтролировать, чтобы никто из бывших работников лишнего не прихватил.

Может, это проверка такая? Не знаю, но выхода нет, так что соглашаюсь.

Придётся только встречу с Верой перенести.

Вера…

Маленькая моя. Глоток свежего воздуха в мире, полном проблем. Просила же – не пропадать. Выполняю обещание и звоню ей. Вера сбрасывает, потом пишет, что на лекции и перезвонит позже.

Решение приходит спонтанно, я выбегаю под осенний моросящий дождь, прыгаю в машину и еду к университету.

Где-то на полпути Вера мне набирает.

– Устала? – слышу по голосу, что да.

– Ужас, не устала, а утомилась… Лекция просто нудятина редкостная.

– Так поспала бы.

– Ага, поспишь тут. Я на втором ряду сижу, – хихикает, и тяжёлая рука, сжимающая сердце, ослабляет хватку.

Прекрасно, мой антидот от плохого настроения всегда срабатывает безотказно.

– У тебя ещё много занятий?

– Одна пара.

– Тогда встретимся после? Я подожду в «Красном бархате», уже еду в твою сторону.

Вере очень нравится в этом кафе. По мне так яркая девичья муть и кофе на троечку, но Вере почему-то там, как мёдом намазано. Я бы мог ей показать какое-то более интересное место, где мы могли бы задержаться подольше… наедине…

Когда спустя час она появляется, я удивлён. Вера, не скидывая куртку, присаживается рядом и жмётся к моему плечу. Обнимаю её и целую крепко, отпускаю лишь когда воздух у двоих заканчивается.

– Сбежала пораньше? – трогаю аккуратный идеально ровный нос губами.

Вера тут же его морщит. Щекотно, видимо.

– Да, ушла с половины. Совсем информация в голову не лезет.

– Не злоупотребляй. Образование – это важно.

Она замирает и на секунду прижимается ко мне сильнее.

– В моём случае, даже не знаю: а важно ли оно?..

– А чем особенен твой случай?

Она задумчиво смотрит на меня, потом моргает и качает головой, слегка усмехаясь.

– Шучу.

Не очень-то похоже. И я не понимаю, что там у неё за мысли в голове и настроение.

– Мне нужно будет уехать на несколько дней, Вер, – сообщаю аккуратно.

– Когда уехать? Надолго?

– Завтра. Нет, дня на три.

– Долго… – тянет с сожалением, наверное, тоже думает, что придётся планы перекраивать.

– Не расстраивайся насчёт четверга, – подмигиваю ободряюще, – у меня есть идеи получше на выходные.

– На в-выходные?

– Да. Так что собери сумку и будь готова стартовать в субботу после полудня.

– К-куда?

– Вер… – изображаю возмущение, – если я тебе всё расскажу, сюрприза не будет.

В её глазах испуг. Это меня слегка веселит. Ну чего она боится? Кого? Меня? Я ведь ей плохого ничего не сделаю. Только хорошо… и то только если она сама захочет.

А мне, чего уж скрывать, очень хочется, чтобы Вера этого захотела.

Глава 9

В пятницу во второй половине дня мне велено явиться на семейный обед. До родительского дома трансфер обеспечивает старший брат.

– Кто на сей раз? – спрашиваю, садясь в машину и пристёгивая ремень безопасности под пристальным взглядом Севы.

Тот кивает одобрительно и газует так резво, что меня вжимает в сиденье.

– Полегче, пижон.

– Прости, за неделю ещё не привык, – посмеивается Всеволод.

У него новая чёрная крутая тачка. Какой-то спорткар. Игрушка, словом.

– Не привык? – ворчу, любя. – Скажи лучше, что тебе это нравится.

– Нравится, – кивает он. – А кому бы не понравилось это стадо лошадок под капотом?

– Я ничего в этом не понимаю, можешь не втирать, – поднимаю руки, прося обойтись без подробностей.

У меня два брата, правда, с приличной разницей в возрасте, которая, конечно, с годами сотрётся. Но даже сейчас, если они начинают трепаться на мужские темы: спорт и тачки, у меня уши в трубочку. Никогда не любила ни первое, ни второе.

Мы довольно быстро выбираемся из Москвы. Сева гонит какими-то тайными тропами, минуя самые оживлённые магистрали, где в этот час уже пробки во все стороны. По пути узнаю, что у нас ожидаются какие-то очередные отцовские партнёры. Скукота, словом.

– Ну ты там зачем мне понятно. А я каким боком сдалась?

– Вариант, что родители соскучились, не рассматривала? Ты две недели дома не появлялась.

Я действительно выпала из семейной жизни. Иногда звонила маме, но приезжать отказывалась, ссылаясь на занятость по учёбе. На самом деле, конечно, я была вся в делах, но не в учебных, а в сердечных. Только ни мать, ни отца пока посвящать в них не собиралась.

– А тебе уже обо всём доложили?

– Я то, в отличие от тебя, отца вижу несколько раз в неделю. Бери пример.

– Ты работаешь в семейной фирме, а я, навряд ли, когда-то войду в наш бизнес. Что мне там делать? Офис-менеджером прозябать? Всё равно будут сплетничать, мол, босс пристроил дочку по блату. Не хочу, – обрубаю серьёзно.

Отец предлагал мне выйти на короткий рабочий день на несколько часов в неделю, если будет желание, без ущерба учёбе, естественно, но я уже для себя твёрдо решила: когда захочу устроиться на работу, пойду куда угодно, только не к папе. После окончания университета – пожалуйста. Если будут нужны мои знания и помощь, с радостью, но не сейчас. Это больше напоминало блат и баловство, чем что-то самостоятельное и серьёзное.

Позже, за ужином мне всё становится понятно. Я стараюсь улыбаться партнёру отца и не метать слишком уж гневные взгляды на родителей. Сева сидит с покер-фейсом, хотя ему тоже всё очевидно.

– Илья, можешь подробнее рассказать про учёбу в Швейцарии, что понравилось, что нет? Может, и мы подумаем насчёт семестра за границей, да, Верунчик? – смотрит на меня Ульяна Дмитриевна.

А я перевожу взгляд с матери на этого Илью, сына партнёра, которого мне без всяких сомнений, сейчас пытаются сосватать.

– Я не планировала выезжать куда-либо учиться. В Москве полно престижных университетов, покруче всяких там Швейцарских, – заявляю с вызовом.

У Ильи тёмные волосы и серые глаза, красивый волевой подбородок, да и в целом лицо, которое можно назвать породистым. Лёгкий загар намекает на недавний отпуск где-то на море.

– Конечно, – мягко улыбается Илья, – в нашей столице самые лучшие учебные заведения, а Швейцария – это просто опыт. Проживания за границей, соприкосновения с другой культурой, самостоятельной жизни, в конце концов.

Он, в общем-то милый, старше меня лет на пять, вежливый и обходительный, но раздражает меня своим присутствием, потому что я ненавижу, когда мне что-то навязывают.

Однако под серьёзным взглядом матери смягчаюсь, понимая, что начинаю переходить грань. Если не начну разговаривать вежливо, меня ждёт серьёзная беседа а-ля «где твои манеры». Глотки свободы, которые получаю, мне слишком дороги. Так что перспектива насильственного возвращения в родительский дом под пристальный надзор совсем нежелательна.

После основных блюд, мать отправляет меня на кухню за сладким для чая. Я с удивлением смотрю на неё, но подчиняюсь. Ладно… если ей надо, чтобы я поухаживала за гостями, сделаю. Спасибо, что ничего печь и шить не заставляют, чтобы продемонстрировать, какая умелица и рукодельница взрастилась в семействе Сергеевых.

На кухне я делаю несколько вдохов-выдохов, чтобы успокоиться и сбросить напряжение. А потом ставлю поднос на стол и заглядываю в холодильник, чтобы понять, что у нас там на десерт сегодня.

На звук открывшейся двери выпрямляюсь и оборачиваюсь.

Приехали…

– Ульяна Дмитриевна послала тебе на помощь, – улыбается Илья.

– Да я, вроде, справляюсь.

Эту тонкую работу матери за версту вижу. У нас ведь есть экономка и несколько горничных, и если основную часть ужина накрывали они, вовсе необязательно было привлекать меня сейчас к этому грёбанному самодельному «кейтерингу». И подстраивать разговоры наедине с сыночком отцовского партнёра.

– Ты из этих… феминисток, что ли? – короткий смешок. – Всё сама?

– Какая связь?

– Вера, расслабься, – вдруг меняет он тему. – Мне точно также неудобно, как и тебе. Но не будем никого расстраивать своей догадливостью. Пусть считают, что мы ничего не поняли.

От его откровенности напряжение меня чуть отпускает.

– Да всё нормально.

– Это старая школа. В наше время мы могли бы познакомиться где угодно, даже в интернете. А в их время, – кивает в сторону двери, – вариант «свести с девочкой или мальчиком из приличной семьи» было самым действенным.

Ставлю на поднос блюдо с пирожными и, вопросительно приподнимая бровь, смотрю на Илью.

– Ну и часто тебя сводят с девочками из приличных семей?

– Слава Богу… нет, – усмехается и отрицательно мотает головой, – иначе я бы сбежал.

– Куда? Обратно в Швейцарию? – подкалываю беззлобно.

– Да хотя бы и туда.

В конце концов, я оттаиваю и принимаю его помощь. И возвращаюсь в гостиную совершенно в другом настроении. Ладно, ещё пара часов и можно будет выдохнуть. И сбежать домой.

А там ночь и суббота… и выходные с Лёшей.

Эта мысль и успокаивает, и нервирует одновременно. И не понятно, каких чувств во мне больше.

***

Вика время от времени отрывается от экрана телефона, посматривает, как я пакую сумку с вещами, которые планирую взять с собой на выходные. Сегодня вечер пятницы, ужин у родителей утомил до невозможности. Намёки матери оставили горькое послевкусие. Да и в целом, пришлось пободаться, чтобы вернуться в город. Мои очень хотели, чтобы я осталась ночевать у них. Но я уже представила, что утром вырваться в Москву мне будет ещё сложнее. А пропускать выходные мне ни в коем случае не хотелось.

Я уже решилась: будь, что будет. Сориентируюсь на месте. Да и не станет Лёша пользоваться ситуацией. Если скажу нет, он воспримет нормально. В этом я почему-то уверенна. А вот почти двое суток вместе – эта перспектива будоражила посильнее любого вина.

Запихиваю крем для лица в косметичку, размышляя, не слишком ли много всего для простых выходных вдвоём. И одежды, и уходовых средств. Как будто на неделю на море собираюсь!

– Ты же понимаешь, чем это всё закончится? – подаёт голос Вика.

Оборачиваюсь, ловлю её хитрый взгляд. Она сейчас похожа на лису, задумавшую проникнуть в курятник. В роли которого, видимо, выступает моя интимная жизнь. Как-то не привыкла ни с кем её обсуждать. И навряд ли что-то изменится.

– Понимаешь? – таинственным многозначительным шёпотом повторяет.

Понимаю. Наверно? Только не хочу сейчас перед подругой душу выворачивать или обсуждать какие-то личные страхи. Она бы, как более опытная, скорее всего, много чего мне подсказала, но… решила уже, что обойдусь.

Так что просто жму плечами. Неопределённо так.

– Вер, ты чего ждёшь от поездки-то? – еще более весёлым тоном спрашивает Вика.

– Ну… жду, что хорошо проведу время, – отвечаю без конкретики.

Вика посмеивается и откладывает телефон в сторону.

– Да это без сомнений, что проведёшь хорошо. Лёша горячий и настойчивый, так?

Бросаю на неё косой взгляд, застёгивая сумочку с косметикой.

– Так? – давит она.

– Так.

– Только боги… прошу тебя, не влюбляйся в него.

Наклоняю голову к плечу, очень хочется упереть руки в бока.

– Это ещё почему?

– А не очевидно?

Повожу плечами, мол, нет. Интересные заявления.

– Да он же нищеброд, Вер.

– Неправда, – тут же бросаюсь на защиту, – у него, насколько знаю, нет проблем с деньгами. Он работает, цветы вон мне дарит, на свидания водит…

Да и помню, как от денег за больницу отказался. У меня ни разу не возникло подозрений, что у Лёши какие-то сложности с финансами.

– Ой, да ладно… цветы дарит… Веники он тебе дарит. Цветы, это когда сто роз в охапке, так что и не поднять… – мечтательно заявляет Вика.

– Зачем мне цветы, которые не смогу поднять?

– Не делай вид, что не поняла, о чём я.

Вика вытягивается на диване и вздыхает. В её голове, видимо, живут какие-то картинки из социальных сетей и сцены из романтических мелодрам.

– По сравнению с твоей семьей, подруга, он ни-ще-брод, – повторяет Вика.

Меня это злит так, что топать ногами хочется. Я уже и не скрываю гнев в голосе.

– Спешу напомнить, подруга, – передразниваю интонацию, – этот, как ты выразилась, нищеброд, тебе жизнь спас, ещё и лечение оплатил. Могла бы быть и повежливее.

– Господи… оплатил он… копейки. Да и не при смерти я была, – однако следом смягчается. – В любом случае, спасибо ему. Ты не подумай, что я скотина неблагодарная.

Именно это я подумала. Иногда Вика меня поражает.

– Что касается моей семьи, – продолжаю, – так у меня у самой есть деньги. Зачем мне его?

– Вот именно, – наставляет на меня палец. – У тебя есть деньги. И когда твой Алексей узнает, сколько именно, он их захочет.

– Не захочет.

– Захочет… Подумает, что отхватил богатую наследницу. Так что, как только всё вскроется, жди тут же предложение руки и сердца. По сравнению с твоим отцом, он никто и звать никак.

Фыркаю и отворачиваюсь. Надоело слушать эти бредни. Вика знает, что я не говорила всей правды о своей семьей. В который раз у меня возникает логичный вопрос: зачем я это скрываю? Почему разрешаю ему думать, что мои родные живут где-то там, в Подмосковье, и в них нет ничего выдающегося?

Да, собственно, по моему мнению, в них реально нет ничего выдающегося. Подумаешь, у отца крупный бизнес… Он же не единственный предприниматель на всю столицу!

Только чем дольше я тяну, тем сложнее решиться на откровенность. А почему, сама не понимаю!

– Я пока замуж не планирую, – бубню и ухожу к себе в комнату, чтобы не услышать какое-нибудь малоприятное продолжение от Вики.

Побыстрее бы сдалась моя квартира. С каждым днём у подруги жить всё сложнее. Мне не нравятся разговоры, которые она заводит.

И те зёрнышки сомнения, которые сеет во мне.

Глава 10

Когда звонит Лёша и сообщает, что ждёт внизу, хватаю сумку, бросаю Вике короткое «пока» и пулей вылетаю из квартиры. Сердце ухает, будто движок паровоза, дышать сложно от волнения. И дело даже не в том, что я соскучилась безмерно… Это предвкушение. Чёртово предвкушение кружит голову.

Алексей ловит меня у машины. Сжимает в кольце рук и долго целует. Его язык хозяйничает в моём рту с непревзойдённой наглостью. Он знает, как сделать так, чтобы мои коленки подкосились. И я бы реально осела на асфальт, если б Лёша меня не держал.

– Привет, моя Вера, – трётся он щекой о мою щёку.

Лёгкая щетина царапает кожу, и я, отстраняясь, провожу по ней ладонью. Выдаю шутку, которую мы придумали какое-то время назад.

– Мой «бритиш».

– Сегодня не «бритиш», – подмигивает Лёша.

Потом трёт подбородок двумя пальцами.

– Прости, не успел побриться, летел к тебе. Сейчас приедем, приведу себя в порядок.

– Да всё нормально, мне так нравится. Ты же знаешь. Так что ты в полном порядке.

Жду пока закинет сумку в багажник, глубоко вздыхаю, чтобы унять дрожь. Даже чуть помогает. Психологи советуют «прохлопать» себя перед важным событием: встречей, экзаменом или собеседованием.

Но ведь у нас не экзамен. Да и не приём на работу тоже. Плюс это выглядело бы странно, если б я тут начала стучать по предплечьям ладонями.

Когда мы оказываемся в салоне автомобиля, Лёша кивает и говорит:

– Что это у тебя на щеке?

– Что там? – переспрашиваю и пытаюсь стереть невидимое пятно.

Потом тянусь наверх, чтобы откинуть козырёк и посмотреть в зеркало, и вздрагиваю от удивления, когда на колени мне сыплются ярко-алые лепестки роз. Которые Лёша туда положил заранее.

Смотрю на него со смесью радости и потрясения и счастливо улыбаюсь. У него такое бывает: милые сюрпризы. Это вводит меня в шок, потому что, вспоминая, при каких обстоятельствах мы познакомились, в жизни бы не подумала, что тот парень из бара будет способен на какие-то романтичные мелочи.

Протягиваю ему ладонь, которую он тут же сжимает в своей и целует.

А в зеркало вижу, что на щеке у меня, конечно, ничего нет. Зато на коленях так и лежат свежие ароматные лепестки.

Мы болтаем всю дорогу. О разном. И о его работе тоже. Я слушаю вполуха, потому что всё равно думаю о своём и о том, что дальше.

– Как командировка?

– Всё хорошо. Все живы, – усмехается. – Я думал, хуже будет.

– Чем ты таким занимаешься?

– Системной безопасностью.

– А это опасно? – перефразируя.

Кивает.

– Обеспечение безопасности всегда сопряжено с рисками.

Я тут же думаю про шрам на его боку. Может, на этих выходных удастся узнать, откуда он у него? Мне хочется знать о Лёше всё, но он иногда скуп на информацию. Впрочем, как и я сама. Иногда мне кажется, мы оба чего-то недоговариваем.

Вырываемся из города и движемся с хорошей скоростью по шоссе. В принципе, дорога не занимает особо много времени. Лёша говорит, что уже поздно и не было смысла ехать куда-то слишком далеко.

Съезжаем с главной дороги и мчим по тёмной лесной, но закатанной в асфальт. Упираемся в ворота СПА-отеля «Про-Лес».

И на меня нападает немота и мандраж.

Вечерний воздух свеж и прохладен, но дрожу я вовсе не от него.

– Подождёшь в машине или пойдёшь со мной на ресепшн?

– Пойду с тобой.

Лёша берёт меня за руку, и мы заходим в огромное здание с высоким деревянным потолком и просторным холлом. Девушка за стойкой улыбчива и приветлива, пока регистрирует нас и выдаёт ключи. Мы тут одни. То ли народа в отеле мало, хотя сейчас выходные, то ли все уже заехали.

– Хорошего отдыха, – желает она. – Надеюсь, вам у нас понравится.

– Мне уже всё очень нравится, – с улыбкой кивает Лёша. – Пошли? – это уже мне.

Делаю вдох и тоже киваю.

– Ты чего, Вера? – мы снова садимся в машину и едем до арендованного коттеджа. – У нас ещё ужин впереди, а завтра какое-то СПА.

– Какое-то СПА? – хихикаю, но это тоже всё нервное.

– Я в этом не особо разбираюсь, но меня уверили, что моя девушка будет в восторге.

От его «моя девушка» реально таю.

Да, вот так… я его, а он мой… И если захочу, сегодня… или завтра… это станет буквальностью. Остаётся отпустить страхи: ненужные и несвоевременные в данном случае.

Наш домик довольно большой и внутри уютный. Видимо, дизайнер пытался придать помещению какой-то индивидуальности, потому что, зайдя внутрь, я ощущаю «теплоту». Будто к себе в квартиру попала. Мягкая мебель на первом этаже и милые безделушки на полках и стенах выглядят очень по-домашнему. Необычно.

Заметив, что я хочу расстегнуть дорожную сумку, Лёша предлагает распаковаться позже, сейчас же сходить на ужин.

Мне немного неловко с ним наедине в новом месте, поэтому с радостью соглашаюсь.

Пару раз, пока Вики не было дома, он оставался у меня. Мы лежали на диване в обнимку, смотрели фильмы, иногда его губы и руки позволяли чуть больше обычного, но в целом он не претендовал на что-то глобальное.

Может, и сейчас не станет?

«Хватит… – осекаю себя. – Ну, серьёзно, Вер, хватит. Пусть всё идёт своим чередом».

Уже скоро мы заходим в ресторан. Здание сложено из массивного бруса и имеет такой же высоченный потолок, как и холл на ресепшне. Ничего не могу поделать, запрокидываю голову и разглядываю толстые брёвна, думая, как их туда затаскивали, ну не вручную же. Вот уж точное название у СПА. «Про-Лес». Никакого бетона и кирпича – исключительно эко материалы. Может, это бред, но здесь даже дышится иначе.

– Мощно, да?

Лёша наклоняется и прижимается губами к моему уху. Чтобы мягко поцеловать. И поцелуй этот, как обещание чего-то большего. Дальше. Чуть позже. Его движения и знаки интимные. И становятся всё более намекающими на продолжение.

Нет, ну может это я себе придумываю, а?

– Мощно. Мне очень здесь нравится, – искренне отвечаю.

– Меня тоже по фото вдохновило. Так-то я тут впервые, – поясняет.

А мне приятно, что он больше никого никогда сюда не возил.

Про прошлое Лёши, как и про его отношения я ничего не знаю. Мои подружки по универу с лёгкостью выуживают у парней информацию о бывших, а те с радостью рассказывают. Хвастуны, блин. А я вот… вообще боюсь лишнего спросить. Опять же… опасаясь встречных вопросов.

Официант ведёт к столику, и пока я изучаю меню, Лёша изучает меня. Я вижу это, вскидывая взгляд поверх буклета с фотографиями блюд.

– Я не часто в таких местах бываю, ты, наверное, тоже?

– В таком точно не была.

– Можно будет почаще выезжать. Можно будет куда-то и подальше мотнуться. Всегда мечтал путешествовать. Время от времени, конечно.

– А почему не путешествовал?

Тут же в голове всплывают противные слова Вики, но Лёша жмёт плечами и отвечает:

– Компании не было. Составишь?

Краснею вместо ответа и тихонько киваю. Сама думаю, как буду отпрашиваться у родителей? Придётся вскрываться.

Нет, вскрываться по любому придётся. Рано или поздно. И мне почему-то страшно.

– Если серьёзно, Вер, времени не было. Всегда в работе. Но я много ездил по России. И опять же… – улыбается. – По работе.

– Надо больше отдыхать.

– Надо, – соглашается. – Теперь, надеюсь, посвободнее буду. Работа простая, сиди за рулём. Хотя сверхурочные и внезапные вызовы никто не отменял, это я понимаю.

Он уже говорил, что устроился водителем к какой-то шишке. Я не особо вслушивалась. То ли к бизнесмену, то ли к кому-то из руководства города. Ирония судьбы, моя семья вполне может знать его работодателя. Но по факту мне всё равно, чем он зарабатывает себе на жизнь. И если судить по его командировке, вождением там дело не ограничивается.

– Хочешь чего-нибудь? – Лёша поднимает вверх барную карту.

Он знает, что я не пью, спрашивает на всякий случай. Думаю, может, сегодня и стоило бы для релакса чего-нибудь принять, но отрицательно мотаю головой.

– Нет, всё-таки нет.

– Так и думал, но решил уточнить. Я ещё у Вадима в баре заметил, что ты не особый любитель.

– Твой Вадим профессиональный спаиватель.

– Он хороший парень, это образ такой.

Прищуриваюсь.

– Так в нём уверен? От него веет опасностью.

Лёша усмехается.

– Да нет. Давно его знаю. И в общем-то, понимаешь, мне везёт. Люди, которые меня окружают, надежные. И я могу на них положиться.

Качаю головой.

– Иногда самые близкие предают.

– Говоришь так, будто тебя это коснулось.

Его голос ни весёлый, ни серьёзный, скорее, интересующийся.

– Нет-нет, у меня такого не было. Но в книгах и в фильмах часто предатели – самые родные.

– Жизнь – не кино.

– Но и кино не полная выдумка, если мы, конечно, не о фантастике. В каждой истории есть доля правды.

Лёша пожимает плечами.

– Надеюсь, ни тебя, ни меня это не коснётся. Я бы не хотел жить в сериале. Всё должно быть понятно и предельно ясно.

– И скучно?

– Почему скучно?

Лёша берёт меня за запястье и тянет на себя. Пододвигаюсь и сижу уже на самом краешке стула.

– Ладно, про сериалы… Ну, разве что в эротическом. Тогда согласен.