Вариор 2. Стать счастливой

Он, размышляя, стал разминать пальцы до этого сомкнутые в замок и пожевав губами, продолжил.

– Она постоянно будет находиться среди других студентов, а значит под присмотром. Братья, опять же, не дадут её в обиду, приглядывая за ней и не оставляя одну. Лекарское отделение там на высоком уровне и я сам договорился с ректором, он дает мне часы для обучения студентов, значит и я смогу быстро отреагировать, если что-то случится. Во всем остальном будем надеяться только на чудо.

Каждый раз я жду, что кто-то вдруг скажет: “Мы нашли способ спасти нашу малышку!” Ведь Алина для всех стала очень дорога, этот непоседливый ребенок не оставлял равнодушных и я знаю, Валионор тоже искренне любил малышку.

Что ж, Валионор не порадовал решением проблем, но его заботу я оценил. Пожилой и любящий комфорт лекарь будет преподавать, да, на какие только жертвы не пойдешь ради любимых и дорогих сердцу существ. Отпуская его, поблагодарил за заботу, а оставшись с братом, достал бутылку эльфийского вина. Плеснув немного в бокалы, сел напротив в удобное кресло.

– Эдхар, я понимаю, ты только вернулся и отчет пока не требую, просто расскажи в двух словах как прошла встреча глав развед управлений? – он кивнул, держа бокал в руке и рассматривая налитый алкоголь на свет. – В этот раз были все дружественные страны, или кто-то опять не явился?

Брат поднял глаза на меня и пожал плечами.

– Были все, но вот рассказать нечего. Сейчас действительно какое-то сплошное затишье у всех, словно перед бурей и все это отмечают… – он чуть покачал бокалом, заставляя вино кружиться по тонким стенкам. – Знаешь, эти встречи хороши только тогда, когда есть заговоры, войны, революции, проблемы, тайны… А так мы приехали, через пять минут решили все наши вопросы и вызвали элитных содержанок, отдыхая в их компании все три дня.

Ну я чего-то подобного и ожидал. Действительно, во всех странах, на удивление, ничего не происходило.

– Дар, – я хмуро посмотрел на брата, сейчас он был серьезен и сосредоточен, как никогда. – Я вроде все продумал и подстраховался со всех сторон, но что ждать в день совершеннолетия Алины никто не знает.

– Я знаю, брат, – попытался успокоить, хотя сам не чувствовал спокойствия, – давай еще раз пройдемся по всем возможным вариантам и проверим все ли учтено.

Глава 3

Высшая Магическая Академия Вариора. Алина

Мы с Вель шли по двору академии, и она все пыталась выспросить меня от кого цветы, не находя себе места от любопытства. Она видела золоченый квадратик бумаги с надписью и никак не могла успокоиться, желая узнать от кого он. С дотошностью ребенка дергала меня за руку и заглядывая в глаза, все время повторяла:

– Алин, ну скажи, я же умру от любопытства, ну скажи, скажи!..

– Не канючь, не скажу.

– Ну это же поклонник?! Да? И такой щедрый? И влюблен явно, вон сколько фиалок прислал, ну кто он? Ну скажиииии… – тактика отмолчаться явно не действовала, а только сильнее распаляла любопытство соседки.

Ну, а что я могла ей сказать? Дорогая, Вель, это цветы от одного из моих папочек. Он меня, как маленького ребенка, поздравил с первым учебным днем. Да что б я такое сказала? Да ни за что! А ведь там, в комнате, я с замиранием сердца открывала вложенную в цветы карточку. Сама не знаю отчего, ждала сказки, ну откуда взяться поклоннику, если меня оберегают как хрустальную вазу, а хочется свободы, новых знакомств, любви. Неужели я прошу многого? Настроение катастрофически портилось.

И я была просто счастлива, что этот неприятный мне разговор прервали братья-некроманты, они эффектно появились верхом на своем неживом монстре. Скелет этого чудовища мы нашли на практике под Грядой Ярости в подземных норах и туннелях, прорытых этими кротами переростками и гномами. Как же мы радовались, что не встретились с живым представителем этого вида. От скелета же были в полном восторге Сагир с Тагиром. Братья тогда же его и подняли, воспользовавшись тем, что куратор был занят. Назад, в бывший замок Готрана Борфинора, мы уже возвращались на нем, с комфортом, так сказать. Все же лучше плохо сидеть и ехать, чем хорошо идти собственными ногами.

А по прибытию они напрочь отказались отдавать своего умертвия. Вычистили его кости, обработали их специальным зельем, дали имя. С именем вышло смешно, мальчишки все время повторяли “кости”, “кости”, ну я и прозвала его Костиком. На удивление, так его по сей день и зовут. Но главным аргументом, почему парням оставили “Костика” это было то, что он их понимал и выполнял все команды.

Вель, взвизгнув, ловко спряталась за моей спиной, загораживаясь мной, словно щитом.

– Кто это? – её голос дрожал, было видно, что она сильно напугана, но борется с испугом, так как понимает, что территория академии является самой защищенной в стране, значит здесь, априори, не может быть опасно.

– Вель, не трясись, это мои братья на своем домашнем питомце, Сагир и Тагир, – девушка боязливо выглянула из-за моего плеча, ошарашенная ответом, зато перестала канючить.

– Дд…домашнее?!

– Привет, красавицы! – парни синхронно спрыгнули, красуясь перед нами, со спины нежити из прикрепленных к ней сидушек.

Мне достались поцелуи в обе щеки, а Вель – любопытные взгляды.

– Знакомьтесь, ребята, это моя соседка по комнате, Велирия Синицар, – отступила в сторону, давая парням больше пространства. – Вель, а это мои два брата-близнеца, Сагирен и Тагирен.

– Я заметила, что они близнецы, – девушка уже улыбалась, рассматривая парней. – А это правда, что он, – она ткнула пальчиком в Костика, – ваш питомец?

Сагир, тут же подхватил её под ручку, уводя в сторону столовой и рассказывая героическую версию байки об обретении умертвия. Я только и успела поймать её испуганный взгляд, просящий спасти от страшного серого, кхм… черного некроманта. Тагир же, улыбаясь, подхватил меня под руку и мы последовали за ними.

Брат наслаждался процессом запугивания девушки, нам хорошо было слышно Сагира. Я же не спешила спасать Вель, хочет познакомиться с Шамси – пусть привыкает ко всему нашему сумасшедшему семейству.

Столовая приняла меня гулом голосов, звоном посуды, ароматом свежей выпечки. Я буквально застыла в дверях, не понимая куда идти и что делать, но Тагир уже тянул меня к раздаче. Набрав еды на подносы и выбрав стол, мы расселись. Вель жалась ко мне, старательно не показывая испуга напором Сагира, а тот широко ухмылялся во всю моську. Клоуны, а не братья.

Глядя на суету и гомон в столовке, на разговоры о практике, о предметах, знакомых и преподавателях, на меня нахлынули воспоминания из далекого моего юношества. Когда я молодая девчонка, только окончившая школу поступила в столичный институт и уехала из дома, живя в общаге.

На небольшую стипендию я могла позволить себе завтракать и обедать в институтской столовой. А ужина не было, я “худела”, как гордо говорила всем, хотя на самом деле, просто экономила деньги. Нахлынула ностальгия и воспоминания проносились перед глазами.

Сколько всего интересного, смешного и грустного тогда происходило со мной, и в голове появилось осознание, что там была настоящая жизнь. А здесь я тринадцать лет живу в тепличных условиях, созданных для нас нашими отцами. Да, не всё в нашей жизни было гладко и счастливо. Но мы не видели проблем, бед и несчастий, мы не считали последние копейки и не гадали, что будем есть завтра, мы жили в счастливом детстве, окруженные любовью и заботой, закрытые от всех проблем взрослыми членами нашего Рода. За это я была им безумно благодарна, вот только почему-то в душе тренькала тоскливая нота.

Когда к нам подошел Шамси я не заметила, увлеченная едой и своими воспоминаниями. Только от того, что Вель резко вцепилась мне в локоть и выпрямилась как струна, я отвлеклась от собственных мыслей, возвращаясь в этот мир и в эту столовую. Непонимающе уставилась на девушку. Соседка сидела вся пунцовая, опустив глаза в тарелку и ковыряла запеканку.

– Всем приятного аппетита, – прозвучало надо мной и я спрятала улыбку уткнувшись в као. – Что за прекрасная тари почтила нас сегодня своим присутствием? – Шамси, как всегда, был неподражаем.

Пока братья не перехватили инициативу, быстро затараторила.

– Привет, братик, знакомься, это моя соседка по комнате, Велирия Синицар, – брат окинул девушку заинтересованным взглядом, усаживаясь рядом. – Вель, знакомься, это мой брат – Шамсирейн, – девушка скованно кивнула, бросив на него украдкой взгляд.

Я закатила глаза. Хорошо, что я её представила, мои не чуткие братцы могли парой слов довести девушку до слез. Причем слова-то как раз были бы и не обидными, но для влюбленной девчонки они могли стать ужасными. Сколько раз от них плакали служанки в поместье, а они только разводили руками и пожимали плечами, искренно не понимая и спрашивая: “А что мы сказали такого?”

Я наблюдала за Шамси и Велирией. Брат, наклонившись к девушке, что-то или говорил, или спрашивал, было не слышно из-за гула в столовой. Соседка стеснялась, краснея и зажимаясь все сильнее.

Откуда-то всплыли давно забытые слова и не выдержав, тихо пропела:

Ей проще не сказать, ей проще быть немой

Когда она придёт, а девушка созрела

А девушка созрела, а девушка созрела…1

– Что ты сказала? Тут же среагировали на песню близнецы, с неподдельным любопытством уставившись на меня.

– Да так, ничего, – пробурчала под нос и повысив голос, добавила. – Говорю, кормят здесь хорошо, но дома лучше, – окончательно отмахнулась от них.

Кажется братья мне не поверили, но с вопросами отстали, бросая озадаченные взгляды в мою сторону. А меня вновь несло по волнам моей памяти2. Я вспоминала себя такой же первокурсницей, только поступившей в институт и встретившей в коридоре старшекурсника. Красивый парень, мечта всех девчонок, высокий, статный, спортивный.

У меня не было шансов, я влюбилась в него с первого взгляда, а он прошел мимо, мазнув по мне взглядом как по стоящей рядом мебели. Как же я хотела тогда с ним познакомиться, стараясь попадаться ему везде на пути, даже специально узнала расписание и поджидала его в коридоре.

Но однажды он с друзьями присел за мой столик, потому что все остальные оказались заняты. Я помню как билось моё сердечко испуганной птицей, как сладко ныло в груди и как стыдно было, казалось весь мир видит, что я влюблена в него. Это было словно полет: ужас и восторг; страх и наслаждение. Все это сейчас я наблюдала в Вель, мне стало ужасно жалко девчонку, я не хотела бы, чтобы она испытала ту же боль, что и я.

Память не сохранила тот разговор, уж очень давно это было. Он задал вопрос, я промолчала, судорожно теребя салфетку, потом ещё один и еще, я что-то ляпнула невпопад. Парни смеялись надо мной, высмеивая все: одежду, неумение накладывать макияж, прическу, манеру говорить. Зло, язвительно, издевательски, я выбежала тогда вся в слезах и месяц не ходила в столовую. Как я тогда не протянула ноги, не знаю. А потом избегала его еще два курса, пока он с товарищами не окончил институт.

Да, первая любовь бывает жестокой. Возможно та боль так и живет до сих пор во мне. Может мне было нужно увидеть себя ту, молодую, наивную, со стороны, чтобы понять и отпустить ту ситуацию и жить, и радоваться жизни дальше, любить и быть любимой.

А ведь я в этом мире, действительно, видела вокруг себя столько красивых мужчин, смотрела на них как на произведение гениальных творцов и… ничего. Да, я попала в тело ребенка и оно диктовало свои цензы, я еще помню как самозабвенно играла в игрушки, классики и качалась на качелях. Потом, чуть подросла и бегала с парнями наравне, ловила криушей, забиралась на деревья и объедала зеленуху. Помню как меня колбасило в пубертате, когда из отличного настроения кидает в похоронное и обратно.

Кажется, пришел новый этап взросления в этом мире: я хотела любить. Вот только… даже себе… потихоньку… я не готова даже думать о… О ком? Злость полыхнула во мне огнем. О чем это я? Я же для всех ребенок! Ребенок! А не девушка, взрослая и уверенная в себе. А так хочется, чтобы он увидел… полюбил… Я тряхнула головой, выгоняя из головы странные мысли и не понимая, о ком это я думаю.

Взглянула на братьев: Шамси все так же смущал Вель, близнецы, переглядываясь понимающими взглядами, ухмылялись. Кажется пора прекращать этот балаган, да и нам пора, не стоит опаздывать.

– Ну все, мальчики, повеселились и хватит, а нам пора, а то мы опоздаем на первое занятие, – и потянула безвольную руку девушки за собой.

Уже идя по переходам соседка судорожно вздохнув, высказалась.

– Знаешь, он как появился, я даже не знала куда деваться и что говорить. Мне казалось у меня на лице написано большими буквами: “Влюблена!” – и все видят и смеются, и мне так стыдно… – еще один судорожный вздох. – Знаешь, мне еще никто так не нравился, как Шамси.

Я вздохнула, мне её было жалко, зная как относятся братья к легким интрижкам… не хотела бы для неё такого опыта в жизни.

– Глупости говоришь, – ободряюще улыбнулась. – Ты, главное, не теряйся и не бойся, а с лицом у тебя все прекрасно, – девушка с благодарной улыбкой кивнула и убежала в сторону лекарского корпуса.

А у меня сегодня первым было профильное занятие по артефакторике. Я с предвкушением ожидающего меня чуда, шагнула в аудиторию. Мест было еще много, немного подумав, решила сесть ближе к кафедре. Здесь меня точно никто не будет отвлекать всякой ерундой. Выбрав удобное место у окна, разложила тетради и ручки, готовясь записывать все, что будут рассказывать. Пока заполнялась аудитория, я уплыла в воспоминания.

Карта, увиденная мной в подземельях Гряды Ярости просто покорила меня. Я никак не могла забыть её, вспоминая её возможности и все дифирамбы, которые ей пел наш куратор. Кто бы мог подумать, что такая мелочь станет отправной точкой для моего места в этом мире. Уже когда мы вернулись домой, я выспрашивала наших учителей об артефакторике. Мне было любопытно все, ведь такого предмета не было на Земле, зато была техника и электроника.

Казалось бы, мне дарили перстни, кольца, подвески, музыкальную шкатулку, все эти предметы были артефактами. Но они не вызывали у меня удивления, оставаясь обыденными, а карта перевернула что-то в моей душе, давая полет фантазии, подогревая моё желание творить, причём не вышивку, вязание или рисование, а серьёзные вещи.

Почему-то мне представились сразу телефоны и фотоаппарат. Не знаю нужен ли он в этом мире, но мне очень часто хотелось запечатлеть братьев, а возможности не было. А так было бы здорово потом смотреть старые фото и вспоминать наше беззаботное детство. Зато телефон здесь прижился бы идеально. Всегда можно было бы поговорить со всеми, не дожидаясь вечера, когда вся семья соберётся за столом. Я даже представляла как это происходит. Когда же встал вопрос на какой факультет мне поступать, я не думала ни одной минуты.

Глава 4

Аудитория заполнилась студентами, выплыв из воспоминаний другой жизни, огляделась, чтобы знать с кем мне предстоит учиться. Кроме меня девушек больше не было, а парни поглядывали на меня кто с недоумением, кто пренебрежительно, а кто и с любопытством.

В аудиторию, чуть прихрамывая, вошёл пожилой мужчина и я поторопилась повернуться к нему. Преподаватель, а это скорее всего был он, неторопливо подошёл к кафедре и опершись о неё, окинул нас нечитаемым взглядом. Вид у него был чрезвычайно колоритный. Растрёпанные волосы, словно он постоянно ерошил их пятерней, монокль, да не простой, а явно артефакт, сюртук с кучей карманов и карманчиков, некоторые топорщились от содержимого. Я привыкла к тому, что все магистры носили мантии, а тут… такой живописный стимпанковский препод. Внимательно оглядев нас, тихим голос начал говорить, и разговоры моментально смолкли, слушая его.

– Меня зовут Тайонан Гипп, я стану вашей родной мамой в артефакторике. Обращаться ко мне можно магистр Гипп или мэтр Гипп, по любому поводу и во всех случаях касающихся моего предмета, – и вновь оглядев нас, словно просканировав, продолжил. – Мой предмет в вашей группе основной и приоритетный. Я редко беру студентов для обучения, мне вполне хватает практической работы в Департаменте, поэтому имейте в виду, нерадивых адептов, буду отчислять без жалости. Или вы уйдёте на другой факультет, или добро пожаловать за ворота академии.

По аудитории прошелестел то ли вздох, то ли шёпот и опять стало тихо. Зная, что у Эдхара работают только первоклассные специалисты, я прониклась и решила, что расшибусь, но “нерадивой” не стану.

– А теперь перейдём к нашему предмету. Вы уже знаете, что артефакты, это не только колечки, серёжки и браслетики, призванные защищать и оберегать вас. Это, в первую очередь, мощные магические накопители, это сильнейшее оружие нападения, это предметы призванные охранять не только дома и дворцы, но и огромные территории, например, нашего государства. А еще конструкты помогающие в производстве чего-либо, дающие нужные свойства изготавливаемой вещи и многое, многое другое. Кто про это еще не слышал – добро пожаловать в библиотеку. На этом считаю вводную часть законченной. А теперь берем ручки и записываем. Тема нашего занятия “Металлы и их свойства в магической и не магической среде”…

Последующие три часа мы писали не поднимая голов, писали и зарисовывали: вихревые и кольцевые прохождения магии в металлах, линейные и коронарные свойства, и когда может одно перейти в другое. Были небольшие перерывы, чтобы мы могли встать, размять ноги и руки, ну и сбегать в туалет, если кому приспичило.

К концу третьего часа голова уже пухла от получаемых знаний, но сцепив зубы и не обращая внимание, на почти сведенные судорогой пальцы, продолжала строчить. Сейчас я осознала на сколько будет тяжело учиться. И еще я поняла, костьми лягу, но буду учиться, потому что, не смогу вернуться домой, поджав хвост. Да, меня примут с распростертыми объятиями и опять поселят в закрытый и уютный мирок, но смогу ли я сама себя уважать после этого, вот это вопрос.

Тряхнув упавшей на глаза челкой, отогнала посторонние мысли. Я уже пожалела, что прямо перед поступлением остригла свои детские косы и сделала удлиненное каре. Конечно, волосы можно было собрать в хвост, чтобы не мешали, но вот челка… Как выяснилось, мы будем работать, в том числе и с расплавленным металлом, и тут возникала проблема. Оказывается, артефакторы носили специальные шапочки, чтобы не дай Ушедшие, не один волос не мог попасть на те материалы, из которых будет собран артефакт. А если волос попадет в жидкий металл, то его свойства могут поменяться кардинально и никто не поручится за то, что такой артефакт не подведет в самый ответственный момент. А у меня чёлка падала на глаза. Пора было задумываться, как я буду прятать её под шапочку.

Зарисовывая потоки магии в серебре, отвлеклась, вспоминая как брезгливо фыркали на меня придворные дамы, когда я с братьями пришла на званый ужин в честь новоназначенного посла Фолидана. Эдхар с Даром и Лихаром меня не видели, так как я успешно пряталась за спинами братьев, а когда расселись… Все три наших отца были в шоке, гневе, но им пришлось держать лицо и делать вид, что так и было задумано. Меня прожигали их красноречивые взгляды, бросаемые в мою сторону с трех сторон и говорящие о многом. Родители остались недовольны моей выходкой, протестом, бунтом и я понимала, что ещё получу за самоуправство, но позже и тоже старательно держала лицо. Да, потом на меня орали, но сделанного уже было не вернуть. А через неделю самые большие модницы государства щеголяли с каре.

Спохватившись, что сильно задумалась, вернулась к металлам, потокам и прочему, и прочему… До конца лекции оставалось немного времени, когда стены, отделяющие аудиторию от коридора пошли рябью. Это заметила не только я, но и все адепты, по всему помещению прошёл лёгкий шелест шепотков. Магистр сразу уловил изменение и грозно осмотрел нерадивых учеников, но увидев куда мы все смотрим, нахмурился сильнее.

Потом хмыкнув, снял монокль, что-то подкрутил и водрузил его на место, увлечённо рассматривая содрогающиеся в конвульсиях стены. Не понимая, что происходит, смотрела на странное явление. Преподаватель не выказывал ни испуга, ни беспокойства, ни тревоги, значит ничего опасного нет и я с любопытством ждала, что будет дальше. И вдруг – они пропали: были стены, и вот их нет.

По аудитории пронёсся слаженный вздох изумления, а в коридоре появились призраки воинов, сражающихся на мечах, секирах, глефах и странных круглых, наверное, кинжалах. Такого оружия я не видела. Мы слышали бряцание и лязг сходящихся клинков, но других звуков не было: ни криков, ни шороха одежды, ничего. Можно было подумать, что это воины ниндзя, если бы они не просвечивали. Это была шикарная иллюзия. Я знала парочку, которая специализировалась на таких, но чтобы сорвать занятия…

– Адепты, Намирейн Им Каности и Нафисрейн Им’До Каности, быстро в кабинет ректора! – прогремело, казалось над всей академией.

Смех разобрал меня, а я ещё сомневалась! Чтобы не привлекать к себе внимание мэтра Гиппа, уронив голову на согнутые локти, смеялась в складки одежды, парни были неподражаемы.

Конец занятий оказался безнадёжно сорван. Магистр не мог собраться с мыслями, все время косясь на происходящее в коридоре и ероша волосы. Я даже расслышала его тихое, произнесённое себе под нос: “Надо же, как интересно!”. Да, мы уже не слушали его, поглощённые развитием событий, ведь иллюзию никто не убрал. Наверху у парней разгорелся спор кто должен победить, воин с глефой или с двуручником и так ли хорошо это странное круглое оружие. Раздавшийся звук гонга возвестил об окончании лекции. У нас есть час на обед перед следующими занятиями.

– Так как лекция была сорвана, то свойства иридия вы изучите самостоятельно и запишете в тетради. Но так как она была сорвана не по вашей вине – я спрашивать никого не буду. Но имейте в виду, на зачётах и экзаменах этот вопрос будет в билетах, – захотелось застонать и побиться головой об стол, а ещё лучше побить кое-кого по дурной голове.

Братишки постарались на славу, подложив мне свинью в первый же день занятий. О чем только думали обормоты? Пока мысленно злилась и ругалась на них, собирала тетради и письменные принадлежности в суму. Но так и замерла у стола, смотря на продолжающийся бой. Стен-то не видно, куда идти? Можно, конечно, на ощупь попробовать, но откуда начинать-то? Пока я в недоумении обдумывала варианты раздался звук рвущейся струны и… Иллюзия пропала, а стены вернулись на положенное им место. Парни, что тоже толпились и не знали как быть, ломанулись из аудитории, словно лоси. Усмехнувшись, пошла следом за одногруппниками.

Я видела, как мэтр провожает меня задумчивым взглядом. В принципе, я его понимаю. Артефакторика не тот предмет, который нравится девушкам, это подтверждалось и тем, что я была единственной в группе, но и я не простая девушка, пусть привыкает. Менять специализацию я не намерена.

Все адепты шли в одном направлении, и я была уверена, что они выведут меня к столовой. Я ещё плохо ориентировалась. Ха! Я оказалась права, ну, а кто сомневался? Только вот в дверях был странный затор, народ толпился у входа, но в столовую не проходил. Из-за спин студентов не было видно причины. Не знаю от чего больше, от голода или от любопытства, но я протолкалась к дверям.

Да так и застыла с открытым ртом, глупо хлопая ресницами. Ну, братики, ну шкодники. Я так понимаю, они сегодня решили показать всё на что способны? Или дело не во мне и это их нормальное поведение в академии?

На этот раз постарались близнецы. Возле самых дверей стоял скелет и протягивал костлявую руку для рукопожатия. Тех, кто пытался прошмыгнуть, не пускал, загораживая собой вход. Храбрецов, желающих пожать руку умертвию не нашлось и народ переминался с ноги на ногу, поглядывая по сторонам. Ну что ж, придётся показать пример. Оставаться голодной совершенно не хотелось, как и ждать, когда решат проблему другие, тоже. Зная братьев, была уверена, что вреда скелет причинить не может. Уверенно шагнула к этому “вахтеру” и пожав протянутые кости, прошла внутрь. Запоздало накатил страх, а вдруг скелета поставили не братья и я на них наговариваю, а вместо рукопожатия могла случиться какая-нибудь неприятность. Например, скелет не отпустил бы мою руку и мне пришлось таскаться бы с ним по лекциям.

Как всегда бывает, мысли появились и пропали. Чего бояться, когда я уже внутри? Пройдя к совершенно пустой раздаче, набрала вкусностей и огляделась. Весь зал был пуст, выбирай любой стол, который приглянется. Я же отправилась к крайнему у окна. Не успела я расположиться, как в столовую начали заходить первые смельчаки. Вот и отлично!

Первая же троица парней, быстро набрав себе подносы, направилась в мою сторону: “Неужели за мой столик?” С любопытством следила за их передвижениями и точно, я угадала.

– Привет. У тебя свободно? – я не успела ответить, за их спинами нарисовались близнецы, хмуро поглядывающие на ребят.