Смятая память

С тех пор мы, как влюбленная парочка практически не расставались. Рафаэль уезжал только по каким-то делам, о себе мало что рассказывал, я много и не пыталась о нем разузнать. Я окунулась в новую жизнь. И Рафаэль стал ее частью. Возможно, ореол тайны, окружавший этого молодого человека с самого начала, еще больше к нему притягивал. Мне было достаточно того, что он со мной. Я не переставала любоваться им, его карими глазами, щедро обрамленными густыми ресницами, сильными руками, его идеально сложенным телом, слушать его мелодичный голос. Как это было приятно, здесь, вдалеке от родных людей найти родственную душу, ощущать на себе его заботу. Иногда Рафаэль казался мне уж слишком идеальным. И это пугало меня.

Конечно, я не отрицала, большинство трепетных ощущений со временем пройдут. Это естественно. Такое всегда происходит в отношениях влюбленных. Я, да и не только я называем время безумной страсти и любование каждой частичкой любимого «розовые очки». Потом это ощущение проходит, ты словно насытившись красотой любимого человека, больше не нуждаешься в столь сильных эмоциях. Когда розовые очки сняты, ты начинаешь замечать недостатки, они буквально выпячиваются, и ты задаешься вопросом, как могла раньше не обращать на них внимания? Конечно же, твой партнер находится в таком же состоянии, и тут вы начинаете переживать кризис в своих отношениях. Существует только два пути выхода из кризиса: либо вы миритесь с большинством недостатков близкого для вас человека, либо разбегаетесь. Иного не дано.

Я надеялась, что в нашем случае, я и Рафаэль благополучно переживем кризис и придем к выводу, что нас тянет друг к другу не только физически, что мы настолько сильно переплетены душевно, что не можем расстаться. Возможно, я слишком была самоуверенна, но что есть, то есть и самоуверенности у меня не отнять. Я подумала, что настал момент узнать о Рафаэле по -больше, но он по-прежнему мало что о себе рассказывал. Такой был загадочный принц.

Есть мне не хотелось и, пребывая в раздумьях, лежа на огромной, мягкой кровати, я не заметила, как погрузилась в сон.

Во сне я и мой любимый Рафаэль едем на пляж в западный район Венис искупаться в океане. Мы счастливы и безрассудны. На самом деле у нас ночное свидание на песке. Ночью пляж практически безлюден. Мы находим укромное местечко, чтобы побыть наедине. Наши страстные поцелуи буквально сводят нас с ума – это было неописуемым удовольствием, и я купаюсь в его нежности, которую он мне дарит. Неожиданно налетел ураган, и волной меня уносит в бушующий океан, я так возбуждена на тот момент, что оказалась не готова к такому повороту событий. Оказавшись в воде, я проснулась. Видимо вовремя, поскольку дверь открылась, и на пороге стоял один из сопровождавших меня в этот прекрасный дом молодых людей.

Я часто моргаю, пытаясь отогнать последнюю запомнившуюся мне картинку из сна. Это всего лишь сон, очередной, пугающий и бессмысленный.

– У вас пятнадцать минут на сборы. – Сказал один из менее симпатичных мексиканцев и ушел, снова повернув ключ в замке.

Я быстренько умываюсь, поправляю одежду и наспех расчесываю волосы пальцами рук. Отражением в зеркале остаюсь довольной. Сколько я проспала? Часа два? Сейчас где-то около полудня. Если ориентироваться по солнцу, то оно приближается к зениту.

Полагаю, что видимо, настало время узнать, что именно им всем от меня нужно. Немного терпения и я начну решать свою проблему, когда она будет обозначена четче. Неужели моя проблема-это Рафаэль? Что тогда? Я быстро нашла ответ на свой вопрос. Тогда его красивая физиономия наткнется на мою красивую руку, сжатую в кулак. Хоть как-то я должна выразить свое возмущение! Словесно на меня и мои расспросы никто не реагирует, так может быть, на физические действия кто-то проявит реакцию. Кто знает, вдруг я морально не устойчива и когда я в гневе, меня необходимо опасаться? Я уже рисовала в своем воображении картину боя русской девушки с мексиканцами, как эти странные образы рассеял скрежет ключа в дверном замке.

Быстро же пролетели пятнадцать минут. Я с замиранием сердца посмотрела на дверь. Что ждет меня за ней?

Вошел улыбающийся Рафаэль. Тут я поняла, что в итоге все мои знания о нем сводятся к его имени – Рафаэль Амайя. И все! За почти месяц наших отношений я не узнала о нем ничего, кроме его имени, и то теперь я очень сомневаюсь, что оно настоящее.

Глава 5

– Пойдем, дорогая, все тебя уже заждались.

– Все?

– Я заходил в комнату, к тебе. Увидел прекрасную возможность полюбоваться любимой.

– Хм?

– Ты лежала на кровати, словно спящая красавица, волосы растрепались по подушке и в свете солнца, падающего из окна на них, отливали насыщенным шоколадным оттенком.

– Ты льстец!

– Твои брови идеальной формы то и дело вздрагивали, придавая лицу выражение некой озабоченности. Видимо сон был неспокоен.

– О, да, он был неспокоен!

– Я не смог справиться с желанием погладить свою милую Кэтти по голове и оставить поцелуй на ее бархатной щеке. Как только я наклонился, чтобы осуществить задуманное, ты попыталась перевернуться на бок, и я отпрянул, не желая тебя разбудить, и тихо вышел из комнаты.

Я глубоко вздохнула. Он неисправим! Похоже он действительно уверен, что женщины любят только ушами.

– Твоя изящная шея так манила меня…

Рафаэль взял меня под руку. Я ничего не ответила, видимо от волнения меня снова покинул дар речи. Мы спустились вниз по широким ступеням, потом пересекли галерею, залитую солнечным светом, и, наконец-то вошли в гостиную.

– Здравствуй Кэтти. Здравствуй дорогая. Мы очень рады тебя видеть! – встретил нас приветливый мужской голос.

В гостиной находилось трое мужчин, один из них был преклонного возраста, он– то и поздоровался со мной. Остальные присутствующие выразили свое приветствие лишь легким кивком головы. Я решила, что, судя по всему, мужчина в возрасте был здесь главным, поскольку в глазах его спутников выражалось глубокое уважение к личности этого человека.

– Я Дамиан Алькасар, – сказал уважаемый, не сводя с меня зорких глаз и будто сканируя мое поведение.

Я интуитивно сжалась изнутри, и мне стало как-то не по себе от властного голоса. Где моя уверенность? Волнение нарастает, и уже готово меня поглотить целиком и полностью, как вдруг я осознаю, что молчание с моей стороны затянулось до неприличия и теперь уже все присутствующие не сводят с меня глаз.

Все смотрят на меня с укором и интересом, а я чувствую себя загнанным зверьком. Мысли в голове роятся в беспорядке и никак не находится та, которую необходимо произнести вслух. Тем не менее, все от меня чего-то ждут. Чего-то большего, чем я из себя представляю, да, ощущение не из приятных.

– Здравствуйте, – Отвечаю я дрожащим голосом. Хватит с меня на сегодняшний день стольких мексиканцев! Я, конечно, осведомлена о том, южная граница штата Калифорния так же является частью государственной границы с Мексикой, и в США очень-очень много проживает мексиканцев, но почему со всеми ими предстоит общаться мне. Я влюбилась в одного! Думаю, мне этого вполне достаточно! Он что решил познакомить меня со всей мексиканской диаспорой Соединенных Штатов? Это все проделки Рафаэля! Я уверена в этом.

Амайя по крепче взял меня за руку, как будто подбадривая.

– Не волнуйся, любимая, – говорит он спокойным голосом. Я возмущенно окидываю его злостным взглядом

– Да уж, конечно, как же мне не волноваться, когда меня выкрали из квартиры и привезли неизвестно куда!

– Это Беверли-Хиллз, Кэтти, – отвечает Дамиан Алькасар, – Тот самый, известный своими роскошными особняками, это своего рода материализация «американской мечты».

«Американская мечта… Как ты теперь от меня далеко и одновременно так близко… Что за несправедливость такая? Ну – ну, успокойся, не время сейчас ныть, не время. Расставляй приоритеты…

– Кто вы? – спрашиваю я, обращаясь к Дамиану, полагая, что он единственный, кто хоть каким-то образом настроен, отвечать на мои вопросы, несмотря на его явный выпендреж.

– Мы мафия, – отвечает мужчина наиспокойнейшим голосом и слегка усмехается.

– Какая еще мафия? – Мой голос переходит на визг. Неужели мои подозрения, над которыми я улыбалась, пока меня везли в машине, подтверждаются. Рафаэль– мафиози? Мой Рафаэль, нежный, добрый, заботливый Рафаэль– мафиози? Я снова резко взглянула на него. Амайя по-прежнему был спокоен и лишь в глазах плясали все те же чертята.

– Поясните? – спрашиваю я уже более требовательным голосом, снова посмотрев на Рафаэля, пытаюсь прочесть в его глазах ответ.

– Мексиканская, – ответил он, все тем же спокойным голосом. Казалось ничто не способно вывести его из равновесия в этой ситуации.

Моя левая бровь поползла вверх, выражая тем самым недоверие.

– Да, да, а я Екатерина II, приехавшая погостить в Соединенные Штаты, посмотреть, как живут американцы, и набраться опыта в управлении страной! – Попыталась я пошутить, но сразу поняла, что попытка оказалась неудачной.

– Мы не шутим, Кэтти! – ответил Дамиан, – Его взгляд все еще продолжал изучать меня. Складывается ощущение, что ему некуда девать свои руки. Он то и дело их потирает друг об друга, словно смазывает кремом, толи в предвкушении, толи от нерешительности и сомнения.

– Перейду сразу к делу, не буду ходить вокруг да около. У нас к тебе задание. Особое. Индивидуальное. Секретное. Задание, требующее много желания и упорства для его выполнения. Как думаешь, справишься? – он снова усмехнулся, и эта его усмешка стала походить на какой-то нервный тик.

– Жить хочешь? – задался очень конкретный и жесткий вопрос. И взгляд мужчины из доброжелательного сделался тоже жестким, максимально соответствующим для данной ситуации.

Последний его вопрос был единственным, на который я знала точный, никем неоспоримый, ответ. Поэтому я его незамедлительно озвучила:

– Да, – Но потом поняла, что это мое «Да», может означать, что я согласна на выполнение их задания. Я снова посмотрела на Рафаэля, ища в его глазах поддержку, но в них все те же чертики, похоже его ситуация очень забавляет. Боже, в кого я влюбилась?

– Да я хочу жить, – говорю твердо, давая понять, что все остальное, сказанное Дамианом, мной еще не усвоено. Мои пальцы нервно теребят край блузки.

– Думаю, если ты хочешь жить, то справишься с нашим заданием. Я прав? – Спросил Дамиан.

– А у меня есть выбор? – Отвечаю я вопросом на вопрос.

– Конечно же, нет. – Получаю в ответ. – Нас интересует твоя работа.

– Моя работа? О… Кого может интересовать моя работа?

– Нас, и я надеюсь, ты больше не будешь меня перебивать.

– Да, – отвечаю я Дамиану, – Но ведь это ты попросил меня там поработать! – этот упрек был адресован уже Рафаэлю.

– Ты была разработкой Рафаэля, нам нужно было внедрить тебя в эту организацию. – Продолжил Дамиан, не обращая на мои возгласы никакого внимания.

– Я была твоей разработкой? Всего лишь твоей разработкой? – снова обращаюсь к Рафаэлю. Слезы готовы вырваться из глаз. Как он так мог со мной поступить? Видимо я совершенно не разбираюсь в людях и в их чувствах по отношению ко мне!

– Как ты мог так со мной…

– Нет, я люблю тебя, поверь мне, – все так же спокойно произнес Рафаэль, но в его глазах на этот раз появилась, прежняя нежность, в которой я так любила купаться. На мои глаза снова навернулись слезы.

– Что происходит, что происходит? – вопрошаю я, глядя в его глаза.

– Думаю, я смогу объяснить тебе все, если ты прекратишь свое нытье, и перестанешь меня перебивать, Кэтти. – Голос Дамиана был тверд и как то шел в разрез с его старческой внешностью.

– Хорошо я слушаю вас, – ничего другого в данной ситуации мне не оставалось, кроме того, как согласиться с Дамианом.

– Так вот, мы тебя внедрили, так сказать, для того, чтобы ты откопала для нас компромат на своего работодателя. Нам нужна информация о черной стороне его финансовой деятельности. Ведь их крошечный заводик занимается не только производством мыла, от которого, насколько я знаю все в восторге, но и производством наркотиков, приносящих его владельцу колоссальную прибыль.

При слове «прибыль» у Дамиана выступил пот на лбу, видимо речь действительно шла о больших деньгах.

– И мы думаем, что эта прибыль непременно должна стать нашей, вместе с заводиком, соответственно. – Продолжил он, вытерев пот со лба платком, –Потому что этот бизнес уж очень хорошо налажен, никаких проверок, никаких трудностей с законом. Это заслуги нынешнего руководителя и ему уже давно пора на пенсию. Мы это ценим, и мы его отправим туда с легкостью и без человеческих потерь, если ты раздобудешь нам компромат. Компромат на его бизнес, которым бы с легкостью заинтересовались полицейские. Ведь мы гуманная мафия, сначала даем людям шанс. Поэтому с помощью шантажа, мы приведем наш план в исполнение. Что ты обо всем этом думаешь, Кэтти? Тебе предстоит задача не из легких, ведь на заводе полно охраны.

Я в замешательстве и… шоке. Мафия. Наркотики. Жертвы. Я.

– Эээ… Ну, начну с того, что я не обладаю подобными знаниями, я вовсе не финансист и не знаю, как она выглядит эта ваша финансовая информация, просто так сложилось…что, – Я пытаюсь найти оправдание для отказа, – Я не думаю, что… Честно говоря, я в шоке и пока ничего не могу вам вразумительного ответить…– Мямлю в итоге, на ум так ничего и не приходит подходящего. Видимо от переживания мои мозги теперь не хотят работать…

– Ну что ж, Кэтти, как бы там ни было, у тебя неделя, всего неделя.

– Неделя? Как я…? Нет, я не могу…

– Если ты не справишься с заданием, мы разнесем череп твоего директора на куски, и с ним погибнут многие невиновные люди, все, кто будет находиться на территории завода во время захвата. Ну и ты, конечно же, ведь ты теперь очень много знаешь.

– А почему я вам должна верить, что вы меня не убьете, если я вам этот компромат достану? – Выпалила я, в мгновенье, пожалев о сказанном. Снова пытаюсь взглядом спросить Амайя, как мне быть.

– Твое лицо мило раскраснелось от волнения…

– Иди к черту, Рафаэль, со своими комплементами! Они не уместны сейчас! Совершенно!

Я в бешенстве!

– Тогда я разрешу Рафаэлю жениться на тебе, – и снова эта ухмылка, – Наконец-то, а то он мне уже всю плешь проел. Сколько раз я повторял ему, что нельзя смешивать работу и чувства. Но видимо ему этот коктейль по вкусу, и он стал зависим. Никак не может напиться, хотя уже как месяц ходит в доску пьяный от любви к тебе, дорогая. Я думаю, любящая жена никогда не придаст своего мужа. Да, Кэтти? Или я ошибаюсь?

Дамиан и Рафаэль выжидающе смотрят на меня. Дамиан – с подозрением, Рафаэль – с надеждой.

– Нет, не ошибаетесь, – отвечаю и понимаю, что другого ответа они от меня и не ожидали. Но в душе зародился корешок сомнения, действительно ли это то, чего я хочу?

Дамиан кивает будущей «невестке» в ответ, поднимается и направляется к выходу, за ним последовали остальные и мы с Рафаэлем остались одни.

– Что происходит? Во что ты меня втянул? Как ты мог? Как посмел разрушить мою жизнь? Я теперь связана с мафией и наркотиками, ты понимаешь? – Мой голос перешел на крик. Я в панике от того, что мне предстоит сделать. Какая информация? Какой компромат и жертвы? Что мне делать! Как выбираться из этой ситуации? Это лишь часть вопросов разрывающих мою голову на части. Я снова посмотрела на Рафаэля, он с волнением смотрел на мое лицо, видимо все мои мысли действительно написаны у меня на лбу.

– Что ты молчишь? – Снова спросила я – Отвечай! – Толкаю его в плечо.

Я чувствую легкое головокружение, и мне кажется, что большая комната вот-вот сомкнется вокруг меня и раздавит. Несмотря на это я снова вопросительно подняла левую бровь, требуя ответа.

– Я думаю, как бы мне все преподнести, чтобы тебя еще больше не шокировать, – наконец отвечает Рафаэль. Я замотала головой, отрицая сказанное Рафаэлем.

– Нет, так не пойдет!

– Я слишком тебя люблю и не хочу, чтобы ты сильно переживала. Тебе просто необходимо выполнить задание и все наладиться. И для тебя, и для меня. Ты все еще хочешь быть со мной, зная обо мне правду? – В глазах Рафаэля была надежда на положительный ответ.

– О чем ты ведешь речь, Рафаэль, я нахожусь в таком смятении, панике и в конце концов, я в шоке! Я не привыкла к ежедневному общению с боссами мексиканской мафии, я …я –обычный, законопослушный человек и не хочу меняться. А вы меня заставляете, мало того, вы мне просто не оставляете иного выбора! – сейчас я уже была в гневе.

Я от волнения начинаю мерить шагами комнату, обняв себя за плечи. Рафаэль несколько секунд наблюдает за мной.

– Как бы я хотел сейчас сделать то же самое. Обнять тебя. Но ты не подпустишь. В этом я уверен.

– Конечно!

– Дамиан не сделает тебе ничего дурного.

– Может быть, мне и не сделает, но он прибьет кучу людей, которые будут в неподходящее время на заводе!

Я снова готова разреветься и медленно опускаюсь в кресло, стоявшее у меня на пути. Проведя ладонями по своему лицу, словно умываясь, я взглянула на Рафаэля как на незнакомца. От этого взгляда ему сделалось не по себе.

– У меня к тебе один вопрос, Рафаэль, – я делаю глубокий вдох, как перед прыжком в воду. – Почему в том проклятом кафе ты подошел именно ко мне, почему я должна была стать твоей разработкой? Отвечай!

– Я все тебе расскажу милая, но прежде я отвезу тебя домой. Хорошо? Ты ведь хочешь домой?

– Да, пожалуйста, отвези меня домой, я не хочу более находиться в этом доме. Хоть это и Беверли-Хиллз.

Рафаэль помог «своей малышке» подняться, после напряжения, в котором я находилась последние часы, ноги не очень-то хотели меня слушаться. Я позволила себя обнять и положила голову на его плечо. Так мы дошли до машины Рафаэля, и я буквально упала на заднее сиденье. Что бы там ни было, а он мне родной человек, роднее его в этом городе никого для меня нет. Эта мысль окутала меня теплым одеялом и как только Bently Continental GT тронулась с места, я снова погрузилась в сон.

Глава 6

Я понимаю, что убежать мне не удастся, но я все равно не намерена останавливаться, пока меня не поймают, и не будет уже и малейшей возможности избежать опасности. В голове проносятся мысли со скоростью света.

Ты должна сделать это…

Иначе пострадают люди…. И тебя убьют…

Достать компромат….

Но как? Что он может из себя представлять? Информация о тайных финансах, о большущей прибыли мыльного завода… Хм, может быть все это мыльный пузырь?

Рафаэль…. Он женится на тебе, если ты выполнишь задание…. Хотя, зачем мне это?..

Все перемешалось в моем подсознании, и я уже не могу контролировать свои мысли, они наслаиваются друг на друга, перебивая друг друга, не давая мне разобрать окончание предыдущей мысли, как тут же возникает новая. Бесконечная работа подсознания. Как оно справляется совсем, что у меня в голове?

– Любимая просыпайся, – Я медленно открываю глаза, Амайя с нежностью поглаживает мои, как он говорит, «шелковистые волосы», сидя рядом со мной на кровати. Я дома. Видимо от потрясения я провалилась в глубокий сон, и не почувствовала, как любящие меня руки внесли в квартиру и положили на кровать. Какая забота! И тут я пришла в себя.

– Раафааэлль… – протянула я с вопрошающим взглядом, требующим немедленных ответов на все мои вопросы.

– Я тебя слушаю, – повторяю я чуть громче и немного требовательней.

– Я понимаю, милая, что ты многое пережила, но от моего молчания тебе будет только хуже, поэтому я не собираюсь от тебя ничего скрывать. И все тебе расскажу. – Рафаэль выставляет руки перед собой, словно защищаясь от меня. Хм.. Мило.

– Я вся во внимании, ты даже не представляешь, как я хочу во всем разобраться. – Я сажусь в постели и облокачиваюсь на руки.

– Мафия, какая – то мексиканская, ты какое место занимаешь во всем этом и, почему я оказалась ввязана в ваши разборки с наркодельцами? Ответь, пожалуйста! – Я в этот момент, кажется, по-детски растерянна.

– Успокойся, милая, ты обо всем узнаешь, наберись немного терпения.

– Какое терпение, Рафаэль, когда на карту поставлены жизни людей, моя жизнь, в конце концов, и я не собираюсь с ней расставаться в 23 года! Что еще за мексиканская мафия? Впервые слышу. Про японскую, китайскую, итальянскую и русскую, наслышана, а вот о мексиканской ни капли информации в моей голове.

– Хорошо, тогда давай начнем с истории, – Рафаэль пытается меня обнять за плечи, но я в таком напряжении, что невольно отпрянула от него. Амайя расстроено смотрит мне в глаза, в его взгляде читается разочарование, похожее на боль от моего пренебрежения. Боже, наверняка он подумал, что если теперь я знаю, что он каким-то боком связан с мафией, то я с ним расстанусь.

– Милый, я …, ты не подумай, что я хочу с тобой расстаться, просто я вся как на иголках, слишком многое поставлено на карту и на данный момент я плохо контролирую свои поступки и…– Я сажусь в позу лотоса и принимаюсь теребить от волнения край подушки.

– Ничего, Кэтти, не оправдывайся, не нужно, это я во всем виноват, что втянул тебя в это. Прости меня, любимая, прости, что я не смог отвести от тебя глаз в том кафе, я был очарован тобой, ты казалась мне нежным цветком, еще не распустившимся, требующим защиты, чтобы расцвести в полную силу и одарить красотой окружающий мир. Но я сделал только хуже– не защитил, а вовлек во все это… Но это, я контролирую, а что бы с тобой случилось, если бы я тебя не встретил, не знаю. Кэтти, я люблю тебя, и не мыслю без тебя своей жизни и почувствовал огромное притяжение к тебе, единожды взглянув в твои глаза.

Во взгляде Амайя читалась боль и чувство вины. И куда только подевались те самые чертята, которые присутствовали во время разговора с Дамианом? Может быть, при нем, при Дамиане, так и следовало себя вести, чтобы казаться сильным и не прогибаемым под ситуации, складывающиеся в твоей жизни таким образом, что выйти из них без моральных и человеческих потерь не представляется возможным. Амайя казался потерянным, стоя напротив меня с поникшей головой, словно ожидая приговора суда, решающего жить ему или умереть. И я не выдерживаю, подбегаю к нему и обнимаю, крепко-крепко, как только могу. Вся моя любовь, выплеснулась в этом жесте! Рафаэль ответил еще более крепким объятьем, покрывая мою голову поцелуями.

– Прости, – проговорил он, и мы простояли так минут пять, обнявшись и наслаждаясь близостью друг друга, как будто ничто не угрожает нашему безмятежному будущему.

– Давай присядем, милая. – Амайя глубоко вздыхает, словно перед исповедью. – Кэтти, мне нужно многое тебе рассказать.

Не выпуская друг друга из объятий, мы по – удобней устраиваемся на мягкой кровати. Я уставилась в потолок, будто собираюсь увидеть на нем образы того, что предстоит услышать моим ушам.

– Думаю, теперь я готова выслушать все, что ты мне скажешь, ты можешь начинать, – Я поворачиваю голову и целую мочку уха Рафаэля и снова смотрю в потолок.

– Ну что начнем с истории? – С энтузиазмом говорит Амайя, и мне кажется, что в его глазах снова заплясали чертята. Какой же он красивый! Мой Рафаэль!

– Ты говорила, что ничего не слышала о мексиканской мафии, – Я отрицательно машу головой, – Так вот…– продолжает Рафаэль, -Мексиканская мафия, также известная как  ЛаЭме  одна из старейших и могущественнейших тюремных банд США, это мексиканская преступная организация, – начал с истории Амайя, завораживающим голосом.

– Тюремных банд США – тихо, протяжно и с ужасом проговариваю я сказанное Амайя, находясь под впечатлением.

– Так вот, – продолжает Рафаэль, – Мексиканская мафия была создана в конце пятидесятых годов членами уличной банды мексиканцев, заключенных тюрьмы Дьюэл, расположенной в городе Трайси.

– Это же в Калифорнии? – Снова перебиваю я. Ничего не могу с собой поделать.

– Да это в Калифорнии. Основателями банды стали тринадцать мексикано-американцев из Восточного Лос-Анджелеса, несколько из которых являлись членами банды Маравила. Сами себя они именовали Мексиканеми, что переводится с языка науатль как «тот, кто шагает с Богом в сердце». Основателем банд стал Луис «Хуеро Буйвол» Флорес, ранее член Банды Гавайских садов.

– Как интересно, продолжай, – Я вся ушла в историю и начинаю как всегда, когда слушаю интересные рассказы, с помощью своего воображения рисовать лица основателей Банды. Вот передо мной страшное лицо Луиса Флореса, человеческое, но с рогами, в носу которого большущее кольцо. Картинку рассеял голос Рафаэля, продолжающего рассказ, и я приготовилась рисовать других персонажей.

– Несмотря на то, что Мексиканская мафия была отчасти создана, чтобы проявить уважение к цивилизациям Майя и Ацтеков, её главной целью была защита своих членов от других заключенных, равно как и от охранников.

– То есть ее создали с целью самозащиты?

– Не совсем, тюрьму Дьюэл считали «университетом» заключенных, где они могли развивать свои навыки борьбы, ведение дел… эээ…наркобизнеса, если быть точным, и создания оружия, в пределах возможного. Изначально, Луис Флорес принялся вербовать самых жестоких бандитов, с тем, чтобы создать внушающую страх организацию, способную захватить контроль над черным рынком тюрьмы. В ответ на все возрастающее с геометрической прогрессией насилие, департамент тюрем перевел некоторых членов мексиканской мафии в другие тюрьмы, включая и тюрьму Сан-Квентин. Этот ход властей непреднамеренно, но очень поспособствовал мексиканской мафии привлечь, завербовать, подразумевалось одно и то же, новых членов в тюрьмах и учреждениях для малолетних преступников.