Не будем вместе

– Что с тобой? – удивленно хлопает глазами Катя.

– Со мной все отлично. Если вопросов больше нет, можешь идти на свое место.

– Чем ты отравилась, что отрастила зубки? – выкрикивает Дима.

– Человеческой натурой, – перевожу я взгляд на него. – Но ты не переживай, все уже прошло.

– Если ты думаешь, что все прошло, то очень заблуждаешься.

– Димочка, может у тебя там что-то и не прошло, но у меня точно все закончилось, – отвечаю я, подмигивая.

– Я бы на твоем месте не был так уверен.

– К счастью, каждый из нас на своем месте. Пусть так и остается. А если тебя что-то беспокоит, то в нашей школе вроде работает кабинет психолога. Попробуй обратиться туда.

Одноклассники, которые внимательно за нами наблюдают, смеются. Еще бы, такой цирк бесплатный. Им ведь нет никакого дела, что мы чувствуем.

А вот Диме мой ответ точно не нравится. Сжатые челюсти и кулаки это подтверждают.

– Дим, ты расслабься, дыши. Вряд ли кто-то из нас умеет делать искусственное дыхание, – продолжаю я. – А где твоя группа поддержки? Ты обычно рядом с Костиком спокойнее на все реагируешь. Так тяжело переживаешь разлуку с ним? Так сходи к нему. И апельсинов прикупи, он быстрее выздоровеет, и вы снова будете вместе.

Последние мои слова выбивают из него последнее самообладание, и он подрывается ко мне. Катя сразу отскакивает в сторону, позволяя Диме встать передо мной. Я спокойно смотрю на него снизу вверх, в то время как в его глазах бушует ярость.

– Решила наконец показать свою сучью натуру? – цедит сквозь зубы Дима.

– Ты чего так занервничал? – игнорирую его вопрос. – Это ведь ты не хотел, чтобы я переходила на домашнее обучение. Думал, я буду ходить разбитая и с тоской в глазах смотреть на тебя? Так извини, ты ошибся, – я дарю ему самую милую улыбку, на которую только способна.

– Так, звонок прозвенел, все садитесь на места, – заходит в кабинет учитель.

– Ты подписала себе приговор, – наклоняется он ко мне и шепчет на ухо. – Теперь каждый раз, когда ты будешь счастлива, я буду появляться рядом и все разрушать.

Оставшиеся уроки проходят без происшествий. Одноклассники постоянно шепчутся обо мне, но стоит к ним повернуться, сразу замолкают и дарят улыбки. Лицемеры чертовы!

Настя на каждой перемене пытается привлечь внимание Димы. И иногда у нее это получается.

Катя еще пару раз пытается со мной заговорить, а потом посылает меня куда подальше. Так обижается, будто это я о ней не беспокоилась, когда та оказалось в сложной ситуации.

Дима же постоянно прожигает меня взглядом. Мне кажется, он вкладывает в него всю злость, на которую только способен. Интересно, конечно, за что он меня так ненавидит, жаль гордость не позволяет спросить.

– Золотова, нам же в одну сторону, значит, пойдем вместе, – догоняет меня Дима уже за воротами школы.

– Золоторев, долго еще Костя болеть будет? Боюсь, я слишком устану от твоего внимания за время его отсутствия.

– Как только пройдут гематомы от сломанного носа. Значит, еще где-то неделю его не будет, – спокойно отвечает Дима. – Но его выздоровление ничего для тебя не изменит.

– Я думала, что он просто простудился. Как он нос сломал? – удивляюсь я и начинаю беспокоиться. Он единственный, кто за эти дни в чате не написал ни одного слова. Я только за это готова его поблагодарить.

– Поскользнулся и неудачно упал. Зима ведь, – равнодушно произносит Дима.

– Следующий раз лучше промолчи, чтобы не лгать. Не опускайся еще ниже в моих глазах. Хотя подожди… ниже в них ты опуститься уже не сможешь. Ведь ниже просто некуда.

– Ты думаешь, что мне есть дело до того, кто я в твоих глазах? – смеется он.

– Мне не интересно, до чего тебе есть дело, а до чего нет. Что мне действительно интересно, так это зачем ты собрался идти со мной?

– Все просто. Чем ты ближе, тем легче портить тебе жизнь.

Кто-то похоже слишком высокого о себе мнения. Громкие слова говорить умеет, а вот то, что за них еще и отвечать нужно, явно не знает.

– Повторяешься.

– Так ты не задавай больше глупые вопросы, мне и повторяться не придется.

– И как же ты собираешься портить мне жизнь? Сейчас ты можешь только мою учебу испортить, если это, конечно, будет тебе под силу.

– Не сомневайся, мне все под силу, – самоуверенно говорит Диму. Мне кажется, он даже нос выше задирает. – Сейчас я буду портить твою учебу. Ты ведь собираешься поступать в Московский институт? Я посмотрел, там проходной балл выше. О бюджетном месте точно сможешь забыть. А дальше посмотрим, как будет складываться твоя жизнь. От этого будут зависеть и мои дальнейшие действия, – абсолютно спокойно рассказывает парень о своих планах.

Я решаю не разочаровывать его новостью, что буду поступать на заочную форму обучения. Пусть для него это будет сюрпризом.

– И не жалко тебе на это жизнь растрачивать? – усмехаюсь я. – Сочувствую. Вместо того, чтобы строить свою жизнь, ты собираешься посвятить ее на разрушение моей. Получается, ты в своей же игре не будешь победителем.

– Лен, игры кончились. И да, мне не жалко тратить свое время на разрушение твоей жизни. Это не будет мне мешать заниматься своей, – Дима дергает меня за локоть, чтобы я развернулась и посмотрела на него. – Ты хоть понимаешь, что натворила? Насколько я тебя ненавижу?

– Отняла у тебя машинку в песочнице? Не дала ручку в первом классе? Знаешь, это не имеет значения. Ты решил возненавидеть меня, портить мою жизнь. Так вперед. Флаг тебе в руки и барабан на шею, как говорится, – глядя ему в глаза, отвечаю спокойно. Я не собираюсь играть в эти гадания. Если ему есть, что сказать, пусть говорит.

– Решила дурочку строить? Не ожидал от тебя, – усмехается Дима и отпускает мою руку.

– Слушай, если ты хочешь что-то конкретное сказать, то говори.

– Ты хорошая актриса. Попробуй поступить в театральное училище, – говорит он с явным отвращением.

– Не поверишь, я собиралась дать тебе такой же совет. Твоей игре поверит любой. Я ведь даже в твоих глазах видела искренность… а оказалось, все ложь…

Нужно скорее идти домой. Устала.

– Это ты мне говоришь?! – начинает закипать Дима.

– Да, Дим, это я тебе говорю! И если ты на этом закончил, то мне пора идти! Меня тошнит от длительного нахождения рядом с тобой!

– Так уходи! Я ведь тебя не держу!

Я так и делаю. Просто разворачиваюсь и ухожу поскорее домой.

В голове хаос. В нашем разговоре явно присутствовало непонимание. У меня даже сложилось впечатление, будто это я играла с его чувствами. Но ведь ничего подобного не было! А если это было в раннем детстве, то ему нужно научиться отпускать старые обиды.

Стоит мне дойти до своей комнаты, я сразу падаю на кровать. Рука сама тянется за кулоном, который всегда лежит на прикроватной тумбочке. «И в горе, и в радости». Не долго он сдерживал свое обещание. Если вычесть его отъезд до нашего расставания, то шесть дней. Вот так вот, обещание любви до конца жизни, оказывается, имеет срок годности меньше недели.

Я начинаю смеяться. Не знаю почему, мне просто захотелось смеяться. Наверное, схожу с ума.

Как не пытаюсь себя обмануть, все равно люблю его. На секунду мне показалось, что в его глазах такая же боль, как и в моих. Но это только показалось. Кроме ненависти, в них ничего нет.

Из-за этого самой от себя мерзко. Дима обещает испортить мне жизнь, а я лежу в кровати в обнимку с его подарком и думаю о его красивых глазах, нежных поцелуях и крепких объятиях. Как можно продолжать любить человека, который даже не скрывает своей ненависти к тебе?

Глава 9

Расставание с Димой открыло мне на многое глаза. Особенно на окружающих людей.

Я довольно общительная, и у меня всегда были хорошие отношения с одноклассниками, за исключением Кости и Димы. Эти двое до восьмого класса не упускали ни одной возможности уколоть меня или неудачно пошутить. А иногда их «безобидные шутки» были больше похожи на откровенные издевательства. Потом с ними что-то произошло, и наше общение улучшилось. Я могла назвать их хорошими знакомыми. Мы часто проводили время в одной компании, и не возникало никаких проблем. Иногда, мне даже было приятно с ними разговаривать.

С Катей мы долгие годы были лучшими подругами. Всегда поддерживали друг друга и прикрывали, если такая необходимость возникала. Правда, такое случалось только у Кати. Особенно, когда она начала встреча с Сашей. Родители обоих не рады их отношениям, из-за чего им часто приходится врать.

Но за последние полгода все изменилось. Теперь я смотрю на каждого из них другими глазами.

Костя все эти месяцы со мной не разговаривает, и даже старается не смотреть в мою сторону. Возможно, его признание перед Рождеством было искренним, от того ему и неприятно слушать мою ругань с его лучшим другом. Я заметила, что он в такие моменты надевает наушники. И они теперь почти не разговаривают. Может, конечно, потому что Дима в основном сосредоточен на мне. В любом случае, за все это время Костик ни разу не заступился за меня. Я понимаю, мужская дружба – святое и все такое, но он мог хотя бы притормаживать Золоторева, когда того заносило.

Катя же теперь только здоровается, и то, не всегда. Если в классе собралось уже много народа, она может сделать вид, будто не заметила меня. За последние месяцы она ни разу мне не позвонила и не написала. Я понимаю, что сама ее оттолкнула, но ведь настоящий друг не бросит в такой ситуации. И даже если его прогоняют, не уйдет. Так что, как оказалось, дружба у нас была не взаимная, если можно так сказать.

За некоторыми одноклассниками я заметила, что кроме своей шкуры, их больше ничего не интересует. В лицо они тебе улыбаются, но при случае легко подставят, чтобы выйти сухими из воды. Даже собственную вину легко переложат на другого человека. Что ж, это их право. Надеюсь, они слышали про закон бумеранга.

Другие же одноклассники, которые одиннадцать лет изображали моих друзей, оказались самыми настоящими лицемерами. Им абсолютно все равно, что я чувствую, для них важно лишь посмеяться над нашими с Димой ссорами. Они находят в них что-то очень забавное, даже не догадывайся, насколько болезненно каждое слово Золоторева проходится, будто наждачной бумагой, по сердцу. Зато почти всегда на его стороне, даже когда он перегибает палку. Меня же теперь считают злой стервой. Еще бы, ведь я теперь смотрю на всех с высоко поднятой головой и безразличным взглядом, а также иногда и в их сторону прилетают грубые слова. Их это почему-то задевает.

Дима. Он пользуется всем, чем только можно, чтобы задеть меня. Начиная от легкого замечания учителей и срывания моих ответов, заканчивая обычными ссорами на пустом месте. Я даже не смогу сосчитать, сколько раз по его вине меня отчитывали преподаватели. Благодаря его стараниям, я трижды была в кабинете директора. К слову, раньше такого со мной не случалось. Мы можем ругаться по десять раз за день, и это мы еще учимся только до трех. Ко всему прочему он специально постоянно тискается, по-другому я это никак назвать не могу, на моих глазах с Настей. Я знаю, что они не встречаются. Но стоит мне оказаться в одном с ним помещении, он сразу начинает ее обнимать и лапать.

На это ужасно больно смотреть. Но у меня получается это скрывать. В школе я веду себя, как бесчувственная, будто мне ни до чего нет дела. И только иногда позволяю себе дома дать слабину, наедине с собой. И каждый день засыпаю с подвеской в руках.

– Поздравляю вас с окончанием экзаменов, – вчера был последний экзамен, и сегодня Танька решила нас всех собрать. – Уверена, вы хорошо с ними справились.

– Татьяна Федоровна, спасибо за поздравление, но давайте ближе к сути. Зачем вы нас собрали? – прерываю этот безэмоциональный набор слов. Уверена, ей все равно, как мы сдали экзамены.

– Так торопишься закрыться в своих четырех стенах? – перебивает меня Дима. – Ты проучилась с нами одиннадцать лет и не можешь потерпеть еще час?

– Почему же закрыться в четырех стенах? У меня на ближайшей неделе много дел, которые нужно успеть сделать. И они намного важнее лицезрения твоего лица.

– Я попросила вас сегодня прийти… – пытается вновь заговорить грымза.

– И что же это за такие важные дела? – перебивает, теперь уже ее, Дима.

– Это, конечно, не твоего ума дела, но на прощание утолю твое любопытство. У меня двадцать четвертого в час ночи самолет. Забот хватает.

– Как двадцать четвертого в час ночи?! – восклицает Катя. – У нас же выпускной двадцать третьего!

Я знаю, что на вечер забронирован ресторан, а потом все собираются гулять до утра и встречать вместе рассвет. Только вот я собираюсь уйти сразу после получения диплома.

– Дайте мне договорить! Вы можете все обсудить позже! – злится Танька. И не только она. У Димы так сжимаются кулаки, что еще чуть-чуть, и у него лопнет на костяшках кожа. – Как уже озвучили, двадцать третьего числа выпускной. В четыре часа начнется вручение дипломов в актовом зале. Потом мы все поедем в забронированный вашими родителями ресторан. Насколько мне известно, там будет ведущий с развлекательной программой. Алкоголь под запретом! После ресторана можете делать, что хотите. Советую отдать свои дипломы родителям, чтобы потом не пришлось ждать их восстановления. Есть какие-то вопросы?

– Я могу уйти сразу после получения своего диплома? – на мой вопрос все начинают смотреть на меня с удивлением.

– Твой отец оплатил ресторан. Уверена, что не хочешь остаться со всеми? – осторожно интересуется классная. А Дима, кажется, готов меня сейчас на куски порезать. Видимо, я порчу ему какие-то планы по усложнению моей жизни, раз так бесится.

– Так я могу уйти сразу после получения своего диплома или придется ждать, пока все их получат?

– Да, можешь. Только обдумай все еще раз. Это все-таки твой выпускной, – мне кажется, или Танька как-то взгрустнула от моего вопроса? – Если вопросов больше нет, можете быть свободны.

– Отлично. До свидания! – выкрикиваю я и быстро ухожу из кабинета.

Не верится, что эти полгода кошмара закончились. Осталось пережить вручение дипломов, и я свободна! Уже через неделю буду гулять по улицам Санкт-Петербурга и наслаждаться, что все позади. А через месяц уже буду в Москве и, надеюсь, работать. Еще чуть-чуть и моя жизнь наладится.

– Лен, подожди, – догоняет меня Катя. – Ты что, правда не собираешься оставаться на выпускной?

– Что тебя так удивляет? Последние полгода я ни с кем толком не общалась. С чего вдруг я должна идти на ваше сборище?

– Наше сборище, – поправляет она меня. – Мы ведь одиннадцать лет были вместе, а теперь все разъедемся кто куда.

– И я жду этого с нетерпением. У тебя все?

– Ты из-за Димы не хочешь идти?

– Причем здесь он? Просто мне не интересно смотреть, как все изображают грусть от прощания, когда на самом деле всем плевать, – я стараюсь спокойно объяснить все бывшей лучшей подруге.

– Не говори так. Никому не плевать!

– Ладно, мне плевать.

– Тебе и на меня плевать? Почему ты начала так себя вести? Я совсем не узнаю тебя.

– Я отношусь к людям так же, как и они ко мне. Это ответ на оба твоих вопроса. А теперь извини, мне пора.

Жестко? Может быть. Но мне не жаль. Я жалею лишь о том, что не замечала сущности этих людей раньше. Мне теперь абсолютно не важно, что они все обо мне думают. Единственное, чье мнение для меня все еще имеет значение, это Димы. Но его отношение ко мне известно всем. И пытаться его изменить я не буду. Человек сделал свой выбор. Мое мнение его тогда не интересовало. Мне оставалось его только принять, что я и сделала.

***

В двенадцать часов ночи кто-то настойчиво звонит в мою дверь. Я в это время еще не сплю. Смотрю квартиры в Москве. Уже присматриваю, какую буду снимать.

– Дима? – не верю своим глазам. Не ожидала его увидеть на пороге своего дома. – Не успел сказать что-то в школе?

Он без разрешения проходит в гостиную и встает у окна. Я иду за ним и останавливаюсь, прислонившись к стене у выхода из комнаты.

– Почему ты решила не идти на выпускной? – спрашивает с такой грустью, что мое сердце сжимается.

– Потому что у меня нет ни малейшего желания там находиться.

– Ладно, – он что, шатается? – Зачем так быстро убегаешь из города?

– Мне незачем задерживаться. Я скучаю по отцу, и хочу поскорее с ним увидеться, – отвечаю честно.

– Т-т… То есть, это никак не связано со мной? – да он похоже пьян!

– Не связано. Все что связано с тобой, ты прекратил в конце новогодних праздников.

– Но ведь с тех пор я при любой возможности портил тебе жизнь.

– Ты сильно преувеличиваешь свои достижения. Мир не крутится вокруг тебя, сними корону! – не знаю, почему я так завелась, но он сейчас ужасно меня бесит. Зачем напиваться и приходить ко мне с дурацкими вопросами посреди ночи?

– Не уезжай… Я люблю тебя…

– Что, я испортила тебе планы своим отъездом?! – отрываюсь от стены и делаю шаг в его сторону. Меня слишком злят его слова. – Готов даже о любви поговорить, чтобы воплотить их в жизнь?! Так вот знай, я больше никогда не поверю ни одному твоему слову!

– Это ты моему слову не поверишь?! – он в несколько шагов преодолевает расстояние между нами и останавливается на слишком маленьком расстоянии от меня. – Отлично просто! А самой-то как живется?! Нормально? Совесть не мучает?!

Меня начинает пугать его злость. Не представляю, чего ожидать от него в таком состоянии. Но страх слабее того раздражения, которое вызывают его слова.

– Моя совесть чиста, так что да, не мучает!

– Интересные у тебя представления о чистой совести! – подходит ко мне еще ближе, почти вплотную.

– Ты зачем напился и пришел ко мне? – спрашиваю я на выдохе. Он слишком близко. Хочется не ругаться с ним, а обнять…

– Уже не важно. Думал, может ты просто сделала ошибку и сожалеешь. Но ошибся здесь только я!

– Тебе пора домой, – делаю несколько шагов от него. Мне не хочется разбираться, о чем говорит это пьяное тело. Он пришел не мириться, а в очередной раз выяснять отношения. – Увидимся на встрече выпускников, лет через десять… или двадцать.

– Ты что, думаешь, столица такая большая, что я тебя там не найду? Ошибаешься! Я всегда буду рядом и наблюдать за твоей жизнью. И как только ты почувствуешь, что на седьмом небе от счастья, а твоя жизнь идеальна, я появлюсь на пороге твоего дома и все разрушу!

– Обратись к психиатру. У тебя какие-то навязчивые мысли, помимо чрезмерного чувства всемогущества.

– Поживем и увидим, кому из нас понадобится психиатр, – Дима говорит с такой усмешкой, что у меня бегут мурашки по коже.

Надеюсь, он когда-нибудь поймет, что не стоит держаться за детские обиды, и они не стоят такой ненависти.

– Выход сам найдешь.

Дима проходит мимо меня, не говоря больше ни слова. Я дожидаюсь звука захлопывания двери и на ватных ногах с трудом дохожу до своей постели. Изображать безразличие не так просто, как кажется. На это уходит много сил, поэтому последние месяцы я чувствую себя выжатой, как лимон.

Несмотря на усталость, до утра ворочаюсь в кровати с подвеской в руках и не могу уснуть. Наверное, ее стоило выбросить или убрать в дальний ящик. И я несколько раз пыталась это сделать, но уже через пятнадцать минут она оказывалась на тумбочке возле кровати.

Как бы мы с Димой не ругались, мои чувства не проходят. Интересно, всех так долго не отпускает первая любовь?

Мне остается только надеяться, что после переезда это изменится. Ведь, как там говорят? С глаз долой из сердца вон?

Глава 10

На выпускной все парни пришли в красивых костюмах, а девушки в вечерних платьях, с укладкой и макияжем. Я не просто выделяюсь на фоне всей этой толпы, меня невозможно не заметить.

– Золотова! Ты совсем с ума сошла?! – кричит на меня Татьяна Федоровна. – К чему ты устроила этот протест?! Сложно было прийти как все, в платье?!

– Я пришла сюда за дипломом, а не красоваться, – отвечаю ей спокойно. Не хочу с ней сегодня ссориться.

– Иди в наш кабинет. Я сейчас к тебе приду.

Интересно, что она задумала. Все уже собираются в актовом зале, зачем мне ждать ее в кабинете? Наверное, боится получить выговор от директора за мой внешний вид.

И почему все так пекутся о своей внешности на выпускном? Девушки нанимают визажистов, начинают искать платье чуть ли бы не за полгода. Не знаю, я сейчас прекрасно себя чувствую в футболке с джинсами, пучком на голове и легким макияжем.

Хотя, кому я вру… Мне все равно сейчас на свой внешний вид только потому, что не хочу здесь находиться. Когда мы были с Димой вместе, то представляли наш выпускной, и как будем выглядеть. Мы собирались вместе покупать костюм и платье, чтобы они смотрелись гармонично между собой. Я хотела быть в этот день самой красивой… для него…

– Вместе поедем покупать тебе платье, чтобы сразу подобрать мне костюм, – шептал Дима, лежа со мной в обнимку на диване в гостиной.

Мне очень нравилось проводить так с ним время, но при этом чувствовала себя неуверенно. Что бы я не говорила, но раньше парня у меня не было не только из-за сосредоточенности на учебе.

Я, как и все девушки, всегда мечтала о всепоглощающей любви, как в любовных романах. Чтобы до дрожи в коленях и мурашек по всему телу от одного лишь прикосновения. Но моим главным недостатком всегда была излишняя приземленность. Мне было страшно кого-то подпускать к себе, чтобы не было потом больно.

Рядом с Димой я чувствовала любовь, похожую на ту, о которой и мечтала. Мы встречались уже два месяца, а я продолжала краснеть от каждого поцелуя. А если вдруг его рука случайно соскальзывала ниже поясницы, замирала в ужасе. И если бы это происходило от страха, но нет. Я доверяла Диме и знала, что он никогда не переступит черту, пока сама не позволю. Просто мне становилось жутко неловко, и я не знала, как себя вести.

– Ты на самом деле хочешь так заморачиваться? – удивилась его предложению. Парней обычно мало интересуют внешний вид на выпускном.

– Конечно. Мы ведь пара, и должны хорошо смотреться вместе. Уверен, мы будем там самыми эффектными. Все будут нам завидовать. А для нас это будет репетицией подготовки к свадьбе.

– Я не хочу, чтобы нам завидовали. Зависть, довольно сильное чувство, и способно на разрушение.

– Моя любовь к тебе сильнее любой зависти, – Дима еще крепче прижал меня к себе.

– Я тоже тебя люблю. И собираюсь быть самой красивой на выпускном. Для тебя.

– Для меня ты самая красивая по утрам, когда только просыпаешься. Такая милая и лохматая.

– Извини, что так долго. В этой суете тяжело было найти директора, – отвлекает меня от воспоминаний Татьяна Федоровна. Я незаметно вытираю слезу, что скатывается по щеке.

– Ничего страшного. Зачем вы просили меня вас здесь подождать?

– Через двадцать минут Виктор Валерьевич выдаст тебе диплом в своем кабинете.

– И чем же я заслужила, что директор сам лично будет выдавать мне диплом наедине? – хотела сегодня разговаривать со всеми нормально, а в итоге отвечаю с сарказмом.

– Лен, давай хоть сегодня поговорим нормально, – Татьяна Федоровна тяжело вздыхает. – Я очень сильно попросила его так сделать.

– Почему?

– Потому что вижу, как ты хочешь поскорее отсюда уйти. И понимаю, почему не хочешь здесь находиться.

Вот это точно неожиданно. Никогда не видела, чтобы она относилась к кому-нибудь с пониманием. Это лучший подарок на окончание школы.

– Спасибо. И простите, я иногда перегибала.

– Не нужно извиняться. Иногда ты была не права, иногда я. А нрав у нас с тобой еще тот, – она тихо смеется.

– Да, характер у нас с вами не сахар, – соглашаюсь я с ней.

– Последние полгода я наблюдала за тобой. Понимаю, тебе больно, но ты пошла не по самому лучшему пути. Тебе нужно найти в себе силы и отпустить ситуацию. Не стоит отгораживаться от всех и становиться одиночкой.

– Вы многого не знаете…

– В выпускном классе у меня тоже была любовь. Я поссорилась со всеми родными ради него. А он бросил меня, как только узнал о беременности. В то время это было позором для семьи. Родители даже слушать ничего не стали и заставили сделать аборт. Заканчивать школу отправили в другой город, к бабушке, – она рассказывает, не моргая. Будто события тех лет сейчас стоят у нее перед глазами. – Я тогда так же, как и ты, стала одиночкой. С тех пор всегда одна. И мне очень не хочется, чтобы ты повторяла мои ошибки. Одиночество привлекательно, когда оно в меру.

– Вы поэтому так всегда реагировали, когда узнавали про чьи-то отношения?

– Да. В вашем возрасте кажется, что это любовь всей жизни, но на самом деле, это не так. И одна глупая ошибка может многое сломать. Я хотела уберечь вас от этого.

– Извините, но вы выбрали самый ужасный способ, – улыбаюсь ей искренне. – Ваши слова имели на нас обратный эффект.