Догонялки

Леночка упорхнула в каморку-раздевалку за чаем.

Александр не мог оторвать взгляда от пузырьков в чайнике. Он чувствовал, что еще чуть-чуть и он прикоснется к чему-то великому, еще немного нужно, просто что-то мешало этому, что-то не хотело открыть перед ним дверь, за которой спряталось его, Александра, открытие.

Леночка, молодая и, бесспорно, самая талантливая на курсе студентка, принесла заварку.

– А, вот и чай! Я захватила печенье и конфеты.

Чайник уже вскипятил воду, и он стал разливать кипяток по стаканам. Поскольку их белая униформа была очень старой и прожженной, никто не боялся ее испачкать, его лаборатория слыла «грязнулями» среди коллег.

В какой-то момент стакан с кипятком выскользнул из его руки и упал на металлический стол. Осколки разлетелись по лаборатории и поранили ему руку в месте предплечья. Раздался оглушительный звук бьющегося стекла. От пояса и ниже все было залито горячей водой. Хорошо, что штаны и униформа его спасли от ожогов.

Леночка взвизгнула и инстинктивно прикрыла руками лицо и отстранилась назад, боясь, что осколки попадут в ее фиалковые глаза.

– А-а, черт! Как жжется! – закричал Александр.

– У вас кровь! Надо остановить ее, очень больно?

– Нет, Леночка, все в порядке, я просто не ожидал, – зажимая порез, Александр пытался прекратить кровопролитие. Кровь капала на пол, кровь была на столе, и капли крови были на пробирках с «сухими» нанороботами.

– Лен, надо срочно тут прибрать, – как можно спокойнее сказал он. – Принесите мне бинт и стерильную тряпку для колб. Да быстрее же, не стойте как соляной столб! Попили чаю на свою голову.

Они обработали и перебинтовали рану, вымыли стол, пол и все капли на колбах.

Потратили потом еще час на то, чтобы специальным раствором протереть все заново.

Но было поздно. Космические весы уже передвинулись с духовного развития в сторону технологии. Их движение было невероятно масштабным, громыхали молнии в вечной пустоте холодного безликого нечто.

Мегатонны газа разлетались по пространству размером в миллионы световых лет. А все потому, что в пробирке под номером тридцать шесть дробь девяносто один микроскопические нанороботы впитывали живительную влагу – человеческую кровь с еще не выявленной мутацией.

Новосибирск, 26 декабря 2036 года НИИ электронных приборов,

ул. Писарева, 53

Александр торопился сегодня на работу пораньше: необходимо было закончить свой месячный отчет до обеда и после сдать его старику.

Будильник прозвенел в шесть ноль три, он встал, пытаясь быть как можно тише, чтобы не разбудить любимую. Она была прекрасна в своем состоянии легкой дремы. «Надо же, никогда не верил в то, что женщина становится красивее в положении, а теперь сам в этом убедился». Он взял вещи и босиком направился в ванную комнату.

– Не ходи босиком, а-а-ам, а то буду женой простуженного гения, – сказала Ирина, зевая и натягивая на себя одеяло.

– Привет!

– Привет.

– Я думал, ты спишь.

– Я не пропущу твой утренний поцелуй, любимый.

Он положил вещи на край ванной и вернулся в комнату. Она так нежно улыбалась ему, что начинало щемить сердце.

– Наверное, я сегодня опоздаю с отчетом, – сказал он, медленно наклоняясь над ней.

Через час, припарковав машину на закрытой стоянке, он вспомнил, что сегодня должны доставить новую партию нанороботов. «Если не будет результатов в ближайшие три месяца, то эта доставка будет предпоследней… М-да-а, а потом меня попрут из науки, и я буду в лучшем случае преподавать студентам-недоумкам…»

Закрыв парадную дверь, он сдал свое пальто в гардеробную.

Гардеробщица-сторож, бабуся, кажется, видевшая еще живого Хрущева, Галина Ивановна, только качала головой ему вслед. «Приходит ни свет ни заря, уходит за полночь…»

Его шаги эхом разносились, казалось, по всему зданию. Он спустился в свою обитель «Закрытая лаборатория№2. Для особо важных исследований». Тут было значительно холоднее, но так было и задумано. Многочисленные резисторы, кабели, даже мини-электроподстанция – все это охлаждалось.

«Та-ак, включить свет, поставить портфель на второй стул». Он сел на стул перед столом и тяжело вздохнул, он ненавидел писать всю эту бюрократическую мешанину под названием «отчет».

Но деньги – важная часть науки, это он понимал, как никто. Не зря он был самым молодым начальником, самым талантливым и, наверное, самым везучим, поскольку он не подавал надежды, он делал науку тут и сейчас. Он любил творить. В голову приходила идея – и уже через пару месяцев почти полностью написанная и опытно доказанная диссертация.

Все настолько легко давалось: знание нескольких иностранных языков, физики, химии; инженерные науки, астрономия, высшая математика и прочая, и прочая.

Будучи самым молодым и нелюдимым студентом, он пытался доказать несколько «Задач столетий», эдакие математические головоломки для сумасшедших профессоров. На фоне постоянных переутомлений у него случился гипертонический криз, и родители отправили его в пансионат, где случилось его самое главное открытие. Он познакомился с Иришкой и ее мамой Оксаной Павловной.

Казалось, они были знакомы всю жизнь. Они могли часами сидеть под липой на лавочке и разговаривать обо всем на свете. Ирина не делала вид, ей действительно было интересно – все, что он говорил о космосе или молекулах, она впитывала в себя с широко раскрытыми глазами. В начале знакомства ее мама была не рада новому приятелю дочери, но, узнав, что он талантливый мальчик и уже в свои семнадцать лет, на четвертом курсе, лауреат математических наук и победитель многочисленных соревнований, из семьи профессоров, успокоилась и дала ребятам наслаждаться летом и друг другом.

И у них было свое лето. Потом он огорошил родителей решением перевестись из Москвы в Новосибирск. И они понимали его характер, зная, что он умный мальчик, и не ограничивали его выбор, за что он был им благодарен все жизнь. А еще, сидя на той самой лавочке, он понял: чтобы быть по-настоящему счастливым, недостаточно поиска разгадок Вселенной или математики, должен быть человек, который может поддержать во время поиска или разделить радость от успеха. Так он практически переехал к Оксане Павловне и Иришке. Его счет в банке позволял оплачивать все счета молодого студента. Он впервые начал тратить деньги, полученные за первые места в научных соревнованиях.

Сейчас его любимая теща живет в Израиле, получает квалифицированное лечение и звонит почти каждый день, радуя свою дочь попытками скрыть свою бурную личную жизнь, свалившуюся как снег на голову на старости лет.

Он включил свой ПК, выбрал папку «Отчет» и начал нудные подсчеты, сводя дебет с кредитом. Многочисленные колонки цифр и названий реактивов.

В дверь постучали, и вошла Леночка.

– Добрый день, Александр Николаевич! Я решила вам не мешать, сегодня отчетный день, но вас вызывает Иосиф Григорьевич. И зайдите, пожалуйста, в лабораторию, там у нас, э-э-м, что-то произошло. Я все опечатала и закрыла, никого туда не пускаю, сказала всем, что вы приказали.

– Что случилось в лаборатории?

– Это нужно видеть! – она явно нервничала, сжимая кулачки и постоянно поправляя очки. – Но все-таки сначала зайдите к Иосифу Виссарионовичу, он настаивал.

Заведующего кафедрой никто не любил, и за глаза его называли Сталиным. Это был очень меркантильный старикашка, еще тех времен, когда телефон был с проводом и гудками, а посылки приносил почтальон, а не дрон или квадракоптер. Он добился своего места путем подковерных интриг, подстав коллег и не скрывал это, а наоборот, гордился тем, что только благодаря ему институт с каждым годом получал все большее количество денежного довольствия от государства и беспроцентных грантов от так называемых любителей науки. И часть денег оседала в его бездонных карманах.

– Хорошо, Лен, я зайду к Иосифу Григорьевичу, а вы подождите меня тут, потом вместе пойдем на «кухню».

Поднимаясь по широкой университетской лестнице, он здоровался с сотрудниками. На втором этаже часы на стене показывали два часа дня. «А я еще не ел», – он вспомнил о жене. Достал свой старенький телефон. он прочитал от нее смс-сообщение: «Не забудь пообедать. Люблю».

Улыбаясь, он ускорился и почти побежал. Ректор отгрохал себе апартаменты на шестом этаже, хорошо, что не на тринадцатом. Он открыл дверь и зашел в приемную, поздоровался с очень молодой секретаршей, а затем и в кабинет с золотой табличной «Колкер Иосиф Григорьевич».

– Вызывали, Иосиф Григорьевич?

– А, Саша! Здравствуй, здравствуй! Ну, не вызывал, а пригласил, проходи, присаживайся, – ректор был тучным, седым, его маленькие толстые пальчики почти все время были сжаты в замок на уровне пуза.

Александр прошел и сел на ближайший стул. Ректор поджал губы. «Этот молодой выскочка мнит из себя восходящую звезду. Все должны перед ним скакать. Ну-ну, посмотрим, как ты запоешь, когда закончатся деньги, а наши индийские банкиры прекратят зеленый поток денег!»

Он встал из-за стола, прошел вдоль длинного стола и сел рядом с руководителем лаборатории.

– Саш, ты не думай, что я давлю на твоих ребят или на тебя. Но ты же понимаешь, что результатов нет. То, что вы пишете в отчетах, этого недостаточно. У вас неделя – если не будет прогресса, я буду вынужден прикрыть лабораторию и отправить всю группу в неоплачиваемый отпуск. Надеюсь, ты понимаешь, что я сделаю это не по собственному желанию. На меня тоже давят.

«А оставшиеся деньги за три недели прикарманишь! Жирный боров! Чтоб ты лопнул! Тупая, лысая образина!» – Александр вздохнул и вспомнил про обед.

– Я все понимаю, считаю это решение справедливым. На днях я приглашу вас совместно с советом университета для того, чтобы показать результаты.

Александр понимал, что, если совет примет решение продолжать исследования, один ректор ничего не сможет сделать. Иосиф Григорьевич тоже это понимал, но надеялся, что выйдет главным победителем в этой схватке. Тем более у него был свой туз в рукаве.

– Вот хорошо. Тогда ты беги к себе, у меня еще много работы.

Когда за Александром закрылась дверь, ректор набрал номер и, не здороваясь, отчитался:

– Поставлены жесткие временные рамки. Вынужден признать, что продуктивность за последние три месяца увеличивается. Результат будет через неделю.

Он положил мобильник в карман и вытер пот со лба белым платком.

– Светочка, принесите мне обед из ресторана, вы знаете, что нужно.

– Да, Иосиф Григорьевич, конечно, я уже позвонила и сделала заказ заранее.

Тысячи ученых во всем мире проводили сотни экспериментов, пытаясь создать искусственный интеллект и симпатический интернет web 3 – новейшую серию передачи и приема данных.

Уже более пятидесяти лет эта гонка не на жизнь, а на смерть продолжается среди стран мира. И даже есть плоды этой войны, например, разработаны роботизированные программы в сельхозтехнике, в медицине это сиделки и наноочистители крови и препараты для диализа. В бытовой стороне жизни это квадракоптеры-посыльные, переносящие до пятидесяти кило груза по назначению, аккумуляторы, позволяющие накапливать до одного миллиона MACH-энергии, синтетическое топливо или линзы на космические аппараты в пять тысяч в кубе зум и так далее.

Идеальный искусственный интеллект – это была цель тысячи и тысячи ученых и программистов. И сегодня эта цель сама явила себя миру.

– Александр Николаевич, я не могу это объяснить, все данные были задокументированы, я с утра начала проверять, ничего не изменилось в ходе наших испытаний, у меня нет объяснений этому, – Лена пыталась быть спокойной, но у нее предательски просохло горло и ее звонкий голосок сошел до хрипа.

– Кто еще в курсе?

– Только вы!

Ученые надели полную спецодежду, как и требовала того инструкция по безопасности, но не чувствовали себя в таковой. Перед ними на столе в колбах с неактивными «сухими» нанороботами разворачивалось зрелище, мало поддающееся описанию. Это был захват. Нанороботы из одной колбы приняли форму серого куба. Куба, который стоял на углу и при этом очень медленно вращался и пульсировал. Тончайшие усики, протянутые в соседние колбы, притягивали других роботов. Все это действие было настолько неожиданным и завораживающим, что на некоторое время Александр был лишен любого плана действий.

– Как давно это все продолжается?

– Думаю, что со вчерашнего дня. Это примерное время, но судя по скорости вращения и…

– Я понял.

Они вышли из «кухни» и сели за компьютеры, каждый пытаясь собраться с мыслями.

«Что же могло стать таким огромным катализатором? И что запустило эффект „соблюдения формы куба“? Надо еще раз проанализировать все данные, что и как мы делали за последние…»

Его пробило током. Он вскочил и начал ходить по кругу.

Лена понимала, что это редкое явление называется «приход музы» и шефа лучше не трогать: он находится в другом измерении и его удивительный мозг нашел решение задачи.

Затем она стала свидетельницей, как Александр Николаевич схватил двери шкафа инструментов, выхватил, словно неуравновешенный (скорее всего, так и было), скальпель и вскрыл себе вену на запястье.

– Ай, черт, Лен, дай чашку.

Она взяла с соседнего стола металлическую чашку и поднесла к дикому ученому.

Когда накапало уже прилично и Александр почувствовал легкое головокружение, он попросил помощницу завязать жгут и наложить повязку.

Затем без спецкостюма он зашел в «кухню», поставил чашку рядом с кубом и вышел.

Через три минуты куб остановился, и из-за закрытой двери послышался звон бьющейся посуды. Ученые могли все действие наблюдать только по беззвучному видео камеры в лаборатории.

Их техник Женя уже давно подключился к ней в обход допотопных защит СБ института.

На экране они наблюдали, как куб втянул в себя все усики и стал больше, затем вытянулся, изменил форму на длинный жгут, медленно наклонился в сторону чаши и полностью в нее погрузился. Затем содержимое чашки сотнями тончайших усиков раскидалось по всем колбам, разбивая их. Также упала и колба с дистиллированной водой. В этот момент куб «растворился» в воде и на столе осталась просто лужа.

– Что это, твою мать, было?

– Я не знаю.

– Сейчас мы зайдем, ты держись за мной, поняла?

– Поняла.

Они зашли в закрытую часть лаборатории, и именно из-за небольшого размера ее называли «кухня». Бардак, конечно, поражал безжалостностью. На столе не осталось ни одной целой посудины.

Прозрачная субстанция растеклась по столу. Александр подошел поближе, посмотрел сверху на стол и увидел свое отражение.

Жидкостью в том смысле, в котором мы привыкли воспринимать воду, ЭТО уже не было. Это был скорее жидкий сублимат, если можно так выразиться, жидкие кристаллы.

Александр уже понял, что все эти восемь месяцев они только собирали данные, а вот теперь действительно начнутся эксперименты.

Новосибирск, январь 2037 года НИИ электронных приборов,

ул. Писарева, 53

Новое изобретение получило свое название от первого ДНК-донора и своей первой кубической формы – AQUA TER: Alexander Quadrate Unique Alive TER. (Имеется в виду единица расценки в строительстве. Новая формула восполняемого объекта по отношению ко времени работы, массе и размеру исправления, восполнения.)

В течение следующих десяти дней группа ученых во главе с начальником лаборатории провела и описала сотни экспериментов, и каждый выявлял все новые и новые свойства.

Особое удивление было после того, как утром обнаружили свежий и целый помидор в сухой чашке, хотя двенадцать часов назад положили сгнивший в чашу с водой и добавили сто миллилитров субстрата.

Помидор реагировал на все проверки положительно и выдавал, что вполне съедобен и полезен. Конечно, его никто не рискнул употребить, но все стали ждать, через сколько знаменитое «адамово яблоко» сгниет снова. Через шесть дней томительного ожидания помидор потерял свой лоск и начал портиться. Повторная «реанимация» не дала положительных результатов. Он покинул этот мир навсегда.

После помидора были мыши. Вначале мышам кололи подкожно, но эффект был незначительный. Тогда кто-то обмакнул мышку, мышка забарахталась и вдохнула в себя воду. А после совсем спокойно опустилась на дно и начала изучать столь другой мир, без запахов и звуков.

Когда вытащили, счастливое животное «сплюнуло» жидкость и, помахав хвостом, забегало как ни в чем не бывало.

Все адаптированные животные имели признаки омоложения и излечения. Дальше опыты только увеличивали свои масштабы. Было принято решение о продлении времени нахождения животных в аквариуме. После введения в искусственную кому испытуемых помещали в аквариум AT на несколько суток. Результаты превзошли все ожидания.

Также проведены опыты по омоложению и оздоровлению человеческой ткани одной третьей части печени. После было отмечено, что некоторые нанороботы изменили свое «поведение» и стали целенаправленными только на ДНК человеческой ткани.

Это позволило с точностью в девяносто восемь процентов заявить, что AT считывает ДНК индивидуально каждого человека.

Был собран совет из всех участников группы и ректора, на котором единогласно было одобрено решение об эксперименте на человеке.

Настоял на своем участии глава лаборатории Александр.

На пять суток его поместили в аквариум.

Одновременно с биологом и химиком работали еще инженер и программист, они в центрифугу пропустили электрический разряд, но разряд не исчез, и, мало того, он не покинул субстанцию, она его поглотила и стала немного «светиться».

После через нее был проложен оголенный кабель с потоком энергии.

После окончания данного эксперимента субстанция начала светиться, словно лампочка, и, что самое удивительное, в этом свете ученые увидели картинки и даже видео. Из-за достаточного количества энергии она подключилась к Wi-Fi-интернету из соседнего здания.

Они работали сутками, с перерывами на трех-четырехчасовой сон. Лаборанты понимали, что это открытие перевернет мировоззрение человечества.

Были достигнуты статичное физическое состояние AQUA TER, передача информации на различные носители и на различных частотах.

Каждый видел свой значительный след в истории, они участники той самой группы, что сумела и смогла осуществить невероятный прорыв!

Когда подтвердились положительные эффекты на человеческий организм, и опыты с электричеством тоже увенчались успехом. Были приглашены ученые из Голландии и Австрии, самые успешные лаборатории по «взращиванию» искусственных органов и клонированию. Намечалась настоящая сенсация, ведь если удастся объединить все накопленные знания, они смогут создавать не только синтезированные органы, но и полностью человеческую ДНК. Они сделают огромный шаг к бессмертию. И тогда человеку разумному будет подвластен не только глубокий космос, но и, возможно, открытие параллельных миров и путешествие во времени. Ведь, по сути, они только нашли метод «укрепления скафандра», а сам «корабль», на котором они будут бороздить время, еще только в мечтах инженеров.

Весь корпус гудел, словно улей, лаборанты не уходили домой. Работа кипела и манила, казалось, что если пропустить минуту, то можно упустить что-то важное.

На пятые сутки, двадцатого февраля, шесть сотрудников закрытой лаборатории и начальник Нечесов Александр Николаевич в одночасье сгорели при пожаре в подвале.

Лаборатория была опечатана, все имеющиеся данные были вывезены в безопасное место.

Все прибывшие делегаты присутствовали на прощальных поминках с закрытыми гробами.

Родственникам и близким было объявлено, что все ученые сгорели в лаборатории при использовании особо опасных химических элементов.

В институте была проведена траурная панихида. Была выплачена компенсация родственникам.

Местные СМИ еще около месяца страдальчески перемывали эту «ужасную катастрофу для научного мира».

По их с Сашей дому ходили незнакомые люди в черном. Они подходили и что-то говорили, возможно, это были добрые слова поддержки. Но Ирина не слышала ничего. Словно ей убрали звук. Она видела, как губы у людей шевелятся, и она старалась понять, что же они говорят. Но все попытки были тщетны. Раньше она не понимала выражения «мир померк», теперь для нее мир «оглох». Она не понимала, почему не плачет. Ведь все кругом плакали, скорбели.

Что-то внутри ее головы постоянно повторяло, что это все неправда, что Саша жив. Эта мысль была словно чужой, и словно какое-то сверхпонимание не давало ей впасть в истерику и в глубокую депрессию. Ведь, по сути, даже ее ребенок не остановит ее от отчаянного шага. Без Саши ей незачем жить. Она и не станет, ведь он и есть ее жизнь.

Гости старались не задавать много вопросов вдове, хотя многих интересовали разработки и эксперименты, которые Нечесов делал дома.

Ирина была убеждена, что Саша даст о себе знать, в конце концов, ей не показали его тело.

Глава №2

Владивосток, 15 августа 2057 года, 20:30. Ул. Олега Кошевого, дом 27, кафе-бар «Серп и молот»

В затемненном помещении стояли деревянные столы и кожаные диваны. На стенах были старые черно-белые фотографии 20‒50-х годов двадцатого века. На полках стояли причудливой формы курительные трубки, мундштуки, кальяны и даже один «бурбулятор».

Единственное кафе в городе только для курящих. Тут можно было заказать любые виды кальянов, большой ассортимент сигар, сигарет и даже сигаре. Владельцу пришлось немало постараться, чтобы получить разрешение в обход закона о запрете.

Заведение работало круглосуточно, по сути, это был самый настоящий курительный притон. Постоянным клиентам бармен всегда был рад предложить что-то помимо основного меню, особенный товар.

На дальней стене висел огромный монитор, на котором чаще всего крутили музыкальные и промо-клипы. Сегодня уже два часа клиентам были интересны новости и интерактивные, развлекательные шоу.

Главной и единственной новостью была лотерея корпорации Art. soul Holding group для первой российской игры Quiet Running, или «Тихий бег».

И вот уже два часа показывали различные интервью с победителями разных стран. В Китае было целых пять счастливчиков, из Германии только два, США – один, Австралия – один, Индия – три, Казахстан – один, Израиль – два, Сербия – один, ОАЭ – один, Япония – два, Россия – один. И вот все эти люди разных возрастов и вероисповеданий давали интервью, рассказывали, каким способом приобретали билет и как они счастливы, куда потратят награду.

Посетители бара уже приняли энное количество любимого курительного яда, наблюдали за всем происходящим на экране довольно вяло. Их мало интересовали эти выскочки и богачи из других стран.

Они скорей были разочарованы, что игра придумана в России, но всего один российский игрок, уроженец Кавказа Мамед Закуранжаев, довольно общительный молодой парень, чисто выбритый и в классическом, по моде костюме, давал интервью. Бодро рассказывал, что родители подарили билет на окончание школы. О том, что он спортсмен-спринтер на короткие и дальние дистанции и собирается попасть в сборную РФ. И уж если и придется побегать в этой игре, то он обгонит всех.

Картинка на экране сменилась на срочный выпуск, и ведущая вечерних новостей в синем платье начала говорить:

– Только что пресс-секретарь президента холдинга Art. soul Holding group Анатолий Лехтман заявил, что победителей лотереи будет двадцать один.

И примут участие в открытии столь ожидаемой среди пользователей Quiet Running, или «Тихий бег» двадцать один игрок, а не, как ранее было заявлено, двадцать.

«Мы пришли к выводу, что четное число не принесет драйва и надрыва, и в самый последний момент открыли доступ еще для одного участника. Через семнадцать долей секунды после этого им стал Кравцов Сергей, гражданин России…»

В этот момент в баре раздались ликующие крики: «Ура!», «Это наш земляк!», «Я его знаю!», «Наши прорвались!» – и шумные аплодисменты.

У бармена раздался звонок, после которого он объявил, что угощает сегодня светлым пивом всех желающих абсолютно бесплатно! После чего все посетители прокричали троекратно «Ура!», продолжили смотреть новости, вдруг ставшие интересными, и обсуждать, заранее ли это был спланированный шаг или случайность.

На экране монитора продолжала говорить ведущая: «Только что мы получили фото победителя и попробуем с ним связаться». В студии, как и в миллионах комнат, раздались гудки ожидания ответа.

На заднем плане студии была фотография коротко стриженного молодого юноши с оттопыренным правым ухом, худой шеей, густыми бровями, носом-орлом и пронзительными синими глазами.

– Да.

– Сергей Николаевич, здравствуйте, вам звонит Анна Камыш из «Вечерних новостей».

– Здравствуйте! – раздался спокойный мужской голос. – Чем могу помочь?

– Сергей, как было объявлено, что вы стали двадцать первым победителем лотереи. Вы подтвердите или опровергните данную информацию?