Рок. Шаги в вечность. Книга 4. Том 2 «Уход Льва»

Гамилькар снова очертил круг на карте.

– …Вот этой. В тот момент, когда твоя колонна достигнет её, кони будут измотаны, а люди выбьются из сил и будут валиться с ног от усталости. Но, к этому времени, здесь уже будет колонна Сапфона и Теоптолема. И если, враг появиться, будет кому его встретить. Твоя задача на этом этапе заканчивается. Я думаю, враг появиться. Это для него ловушка. Увидев ваше быстрое движение, после своего отступления, они бросятся вдогонку. И тем самым, обессилят и людей, и лошадей. Вот мы и подготовим им третий сюрприз! Надо, как можно больше перемолоть их живой силы в этих холмах, чтобы они сами, стали мечтать о решающей битве, видя тщетность прорыва через холмы.

Ферон, выслушав своего Стратега, был краток:

– Я выполню всё, что мне поставлено, Стратег!

Гамилькар снова улыбнулся:

– Мне нравиться, что ты, Ферон, стал не многословным и сдержанным. Ты изменился, как внутренне… так и внешне. И это твоё самое важное изменение. Изменившись внутренне, ты осветлил свои внешние качества. Скажу из своего длительного опыта наблюдения за людьми – это мало кому удаётся. Обычно, если человек меняется внутренне, то он переписывает и внешние данные своей натуры. Ты же, сумел сохранить то, что тебе было присуще ранее… Всё! Иди отдыхай. Выспись, как следует. Силы военачальника в походе, его выдержка, самое важное в достижении успеха! А «дело», задуманное нами, не простое. И с ним справиться не каждый военачальник! – Гамилькар как-то странно посмотрел на Ферона.

Будто бы… что-то задумав.

– …Надо бы тебя женить! Мужчина в таком рассвете силы и красоты, должен иметь потомство!..

Ферон, после этих слов своего Стратега, замер. Он не знал, как себя вести. Мысли в его голове перепутались. Гамилькар увидев его реакцию, почему-то вздохнул, о чём-то подумав сам, махнул рукой:

– …ну ладно… Сейчас не время об этом. Иди. Отдыхай. – Закончил он, улыбнувшись.

Ферон встал и молча вышел из ставки Стратега. Гамилькар, проводил его взглядом, пока мощная фигура Ферона не скрылась за пологом шатра.

«-…Да-а-а… он, наверное, так же, как и я, переживает смерть жены. Только какой из них. Первой или второй?! А может обоих?.. Мне кажется, от первой у него должен был быть ребёнок… Да… В этом мы с ним очень схожи. – Подумал Гамилькар, – Надеюсь, он, в отличии от меня, найдёт ту, которая отодвинет его горе и печаль утраты на задний план и принесёт ему счастье, проявившись в его жизни чувственной страстью и счастьем продолжения рода. Очень надеюсь на это…»

Ферон вышел из ставки Стратега, коя была очерчена расположением нескольких шатров. Он находился в чувственном смятении. Невольные слова о его женитьбе и сравнении его с Гасдурбалом, вызвали это смятение в нём. Будто бы кто-то заставил произнести эти слова, как будто вырвавшиеся из уст Гамилькара случайно, с двоякой двусмысленностью…

«-…Боги что? играют нами?! Играют нашими чувствами?! Этот наш обоюдный взрыв чувств, который выплеснулся при последней встрече с Оттией в её саду, фактически сделал нас преступниками… Преступниками поневоле… Могли ли мы сдержаться там… в саду? Запахи одурманили наши головы… вскружили их… Сдержаться навряд ли хватило бы сил. Я там почти ослеп от счастья! От счастья, когда Оттия была в моих объятьях! Я готов был умереть там… Там, на её глазах, в её объятьях. Лишь бы чувствовать ту нежность, тот сладостный трепет её прикосновений и тела… Если бы пришлось умереть там… я бы пошёл на это не раздумывая. Я готов был к этому. Настроен. О, Боги! Что же вы делаете с нами?! Зачем, вы, наделили нас этими слабостями? Создавая мужчину и женщину, вы создали и падение, через плотское влечение… Но… Может в этом есть совсем иной, сакрально противоположный смысл? Ведь, со всеми этими влечениями можно бороться… и вполне успешно. Но… когда в это ввязывается твоё сердце… когда оно руководит этим процессом… бороться уже намного сложнее. Можно перебороть разум, заставив его думать о другом. Можно побороть плотское влечение… но заставить повернуться или отвернуться от кого-то, или к кому-то само сердце – нельзя! Невозможно! Сердце руководит всеми процессами… Оно соединяет в себе влечение плоти с мыслями разума… и уже перед этим, сметающим всё, „валом“ чувств не устоять никаким барьерам… Бороться с этим процессом нет сил. Лучше, наверное, умереть… А так… Что нас ждёт впереди? Гамилькар, ведь, ничего не знает! Не догадывается. Об этом знают только Боги, ибо только они могут заглянуть в будущее…»

Ферон, загруженный этими мыслями, двигался сквозь круг шатров ставки Стратега Гамилькара Барки. Он шёл не спеша, и со стороны казалось, что он полностью погрузился в размышления по поводу только что полученного им нового задания. Так он вышел за внутренний круг Ставки…

– …Ферон… ты что не слышишь?! – вдруг он услышал голос у себя за спиной.

От звука этого голоса, он сначала застыл на месте… а потом резко развернулся.

– Оттия?! Как ты здесь оказалась?! Что за наваждение?! – Его удивлению не было предела. – Ты в ставке армии?!

Ферон, широкими шагами приблизился к шатру, из которого его окликнул голос, приоткрыв входной полог. Там, в сумраке шатра, он увидел ту, о которой думал только что и все последние дни. Он не забывал о ней и в походе… и в бою… Мысли о ней, после их расставания в тот день, когда он посетил дом Протектора в Кастулоне, не покидали его.

– Я приехала вчера. Вчера вечером. После захода солнца. Об этом знает только Ариссий, Теоптолем и отец. Даже твои воины, коих ты оставил мне, находятся в Кастулоне. – Оттия схватила его руку и потянула его в шатёр.

Она буквально втащила его внутрь шатра. Как только полог закрылся за ними, руки Оттии обхватили его шею… Оба, слились в поцелуе, потеряв ясность и стойкость в мыслях. Их кружил хоровод страсти, возгоревшейся неожиданно, но видимо дремавшей долгое время в них обоих. Ферон, оторвав её от земли, прижал её к своей груди. Голова его кружилась от близости её тела. На Отиие было лёгкое, почти невесомое платье.

– Постой, Отиия! У меня серьёзное задание… Данное твоим отцом… – Бормотал он, в перерывах меж жаркими, страстными поцелуями. – У меня голова идёт кругом… Нет… с этим невозможно бороться…

Он поднял на руки тело Оттии и они скрылись в сумраке шатра…

Неяркий огонь, горевший в глубине шатра, стал единственным свидетелем той страсти, коя возгорелась в неистовых всполохах невидимого глазу пламени жарьих тел обоих и страсть эта… горела в них в течении целого часа… Только тень, пыталась повторить в своём танце на противоположной стене шатра, те фигуры, тот таинственный, чувственный ритуал, в котором родилось уже одно, сросшееся существо, имевшее множество сходственностей с людьми, но не являвшееся ими. Тень, копируя происходящее, всё же была «заштрихована» пламенем очага, который оставил некоторые нюансы «танца» неосвещёнными, осев в самый важный момент вниз и оставив тень бессильной, что-либо сделать в этом случае. Это и создало иллюзию рождения того странного существа, напоминающего «что-то» не принадлежащие этому миру… И это было истинной, ибо то чувство, кое подчинило себе даже время, включая пространство, огородило шатёр, в коем царствовали страсть, любовь и нежность, каким-то невидимым колпаком, заставив всех позабыть о его существовании… Все безумства чувств, страсти, родившаяся царица Любовь, сокрыла сама, затворив проникновение в свои границы. Даже огонь, подчинившись ей, осел в очаг, замедляя свой «танец» пламени, который он, какое-то время, старался вести в такт той страсти, кою наблюдал, удивляясь её накалу и «температуре»…

– …иди, Ферон! Да хранят тебя Боги Предки! Я буду просить их об этом! – Оттия выпустила руку своего возлюбленного, – Знай, Баркид любит тебя! А союза с Гасдурбалом для меня больше не существует! Иди, отец дал тебе задание. Ты должен его исполнить, а для этого, тебе нужно выспаться. Иди!

Ферон оглянулся на лежащую на ложе Оттию и, чувствуя, рождение нового желания, резко откинув полог, вышел из половины шатра, в коем оставил возлюбленную, перебарывая своей волей букет чувств и понимая истину её слов. Он подошёл к выходу из шатра, немного отодвинул полог, вглядываясь в окружающее… Его взгляд не нашёл ничего, что могло бы вызвать его сомнение в незаметности своего выхода из него… Он быстро вышел из него и тут же скрылся меж других, похожих на покинутый, шатров… попетляв меж ними… Ферон вышел на ту тропу, по которой шёл до того, как его окликнула Оттия… Его сердце, вновь дышало жизнью, счастьем и радостью…

Ферон, в этот момент, был почти слеп и ничего не видел вокруг. Когда он минул один из шатров, за ним появилась фигура. Это был воин седой и опытный. Он проводил взглядом Ферона и чуть заметно покачал головой. Потом, он развернулся и пошёл назад, в точности повторяя «тропу» Ферона. Оказавшись у шатра Оттии, он встал и огляделся вокруг. Какое-то время он стоял с вниманием изучая всё вокруг, потом, как будто убедившись в чём-то улыбнулся. В следующее мгновение, он скрылся меж шатрами…

Ферон вернулся к тем, с кем прибыл на встречу с Гамилькаром в лагерь.

– Ложимся отдыхать. Спим до заката, потом выступаем к колонне. У нас новое задание. Я думаю, это будет погорячее прежнего. Давайте спать, друзья! Ноги просто подкашиваются! – Это последнее, что произнёс он, ложась на ложе и вытягивая ноги.

Его товарищи, ожидавшие его прихода от Гамилькара, без лишних слов, последовали его примеру, так как и сами валились с ног и просто завидовали тем, кто остался в колонне и имели, вследствие этого, возможность хорошо отдохнуть…

Ферон, только закрыв глаза, растворился в глубоком, счастливом сне, который своей тяжестью придавил его веки, склеивая их навью сновидений…

…Ферон, ждал возвращения своего отца. Он, как и весь народ Карфагена, замер в ожидании сражения на равнине Тунесса. Он, мальчишка, каких в Карфагене были тысячи, бегал на окраины города, по длинным прямолинейным улицам своего города, чтобы поглядеть не несутся ли вдали гонцы, неся весть, коя могла родить необыкновенное счастье, или же стать предвестником рока, накрывающим город. Он, вместе с мальчишками, сразу же заметил, сколько нововведений произвёл в самом городе возвратившийся из Сицилии Гамилькар Барка. С утроенной скоростью возводились оборонительные стены. Вырывались рвы, за версту от города. Там же рылась какая-то непонятная для мальчишек, цепь траншей, в кои набивали острые колья и копья. Им, мальчишкам, было необыкновенным интересом и раздольем, носиться меж этих работ, помогая взрослым. Укрепления росли на глазах и, хотя они, ещё не понимали их полного значения, Ферон понял, чем отличается прибывший Барка, от тех, кто считал себя стратегами в совете Суффетов. Ничего подобного вокруг города никогда не возводилось и не создавалось…

Они, поделившись на две группы, одну из которой называли «квиритами», вооружались палками, служащими им и мечами, и копьями, каждодневно «воевали» друг с другом, разыгрывая осаду и «штурм» города. «Коварные и злейшие» квириты шли на штурм, а «горожане» отражали его. Порой, игра доходила до такого накала, что происходили настоящие потасовки. Ни одна из сторон не могла смириться с поражением… Ферон, так уж получалось, всегда командовал той стороной, коя исполняла роль римской армии. В одной из своих «атак» и разыгранным сражением, после неё, они поднялись на вал, насыпанный городскими строителями… С шумом и гамом, их «армия» взобралась на вал, голося клич римских легионов «барра». Там их встретила армия «горожан», но сражению не суждено было свершиться… Здесь, они, увидели вблизи того, о ком давно уже говорил весь город – Гамилькара Барку. Все думали, что именно он, поведёт войско в Тунесс. Но он отказался взять командование, так как в армии был очень талантливый стратег лакедемонянин Ксантипп.

Мальчишки замерли, увидев на самой высокой точке вала группу военачальников. В её середине стоял крепкий, неустрашимый на вид, мужчина. Его снаряжение говорило само за себя: на широком поясе висела пара мечей, а в городе давно говорили, что Гамилькар не пользуется щитом и что вместо щита у него второй меч; также, на нём, будто влитый в его фигуру, «сидел» и хорошо подогнан кожаный, слоёный панцирь, без излишеств отделки, но разукрашенный по плечам бахромой из цветов рода Баркидов. Гамилькар был очень статен и крепость его фигуры, нисколько не портили эту статность. И, в завершении всего что увидели мальчишки, на нём был плащ с вышитой композицией в виде месяца, покачивающегося на… на волнах. Это был герб Гамилькара, что снимало последние вопросы мальчишек о его принадлежности к Роду Баркидов, кои могли появиться у тех, в момент их встречи… Гамилькар, в окружении своих военачальников и городских строителей, о чём-то говорил с ними, в момент крикливого, шумного появления «сражающихся» армий… Гамилькар, осёкся на полуслове… и повернулся к ним, смотря на них с улыбкой. Потом, твёрдыми, широкими шагами, пошёл к ним…

– …Это откуда же такое количество будущего подкрепления, к нам прибыло на вал? – громко произнёс он, приблизившись вплотную к ним.

Мальчишки, застыв на месте, переглядывались, не имея решимости заговорить с прославленным полководцем. Многие даже попятились, скрываясь за склоном вала.

– …Э… куда же вы? – засмеялся Барка, – я-то думал, что из вас вырастут настоящие войны?! Те, кто в будущем будут отражать врага от стен этого города! А вы… уже пятитесь… Не порядок. Пятитесь, ещё только завидев, кажущуюся вам опасность…

Мальчишки встали… обернувшись. Многие из них, в это время глядели на одного в своих рядах. И Гамилькар понял, что это был один из заводил всей этой игры.

– Как тебя зовут? – спросил Гамилькар.

– Ферон. Я сын стратега Форгона. – Заносчиво ответил тот.

Говорил он без дрожи в голосе и это особо понравилось Гамилькару.

– О, я вижу сына доблестного горожанина! – Гамилькар приветливо, ободряюще улыбался. – Так значит, вы тренируетесь бить врага на этих рубежах?! Это хорошо. Но врага надо встречать далеко от своих границ. Лучше бить врага не у города, где живут твои сёстры, родители и все родственники, и друзья! Лучше врага не пускать в свою страну и бить на его территории. К какому мнению ты, Ферон, тянешься своим сердцем?

– Ферон, предводительствует римлянами! – подсказали Барке другие мальчишки, уязвлённые тем, что Гамилькар заговорил с ним. – А стражи города – мы!

– Вот как?! – удивился Гамилькар, но посмотрев на Ферона, а потом на остальных, добавил. – Но я понимаю, что, наверное, никто не хотел в игре изображать врага?! Ведь так? А Ферон, взялся за эту трудную роль, дабы игра продолжалась… Понимаю…, и кто же побеждает в этой игре?

Гамилькар, задав этот вопрос, оглядел всех мальчишек.

Тут раздался общий гвалт: одни кричали, что «стражи города», другие что, наоборот, «квириты»… Гамилькар терпеливо ждал, когда они закончат спор… Но вот он резко поднял руку и… группа мальчишек замолчала, поняв эту команду.

– Тихо! Я понял – вы очень тверды в своих устремлениях к победе! Это очень хорошо. Здесь, не имеет значение, кто на какой стороне! На стороне Карфагена или Рима. Но, я хочу предложить вам настоящее дело. Вы можете поучаствовать в создании оборонной линии города. Хотите?

Гамилькар, замолчав, пригляделся к мальчишкам. Тут, вперёд, вышел Ферон и за всех ответил:

– Мы уже выполняли некоторые просьбы! Что нам делать сейчас? Мы сможем сделать всё.

– Так уж и всё? – весело прищурился Барка, – Нет! «Всё» трудно сделать даже взрослым. Всё не надо… А вот некоторое… Свою лепту, вы сможете внести. Нужно, вон ту кучу круглых камней, по цепочке перенести сюда! Сможете?!

Ферон, оглядев своих «соратников», а потом кучу камней, улыбнулся:

– Конечно же, сделаем! Это нам раз плюнуть.

Гамилькар одобрительно кивнул.

– Вот и хорошо. Займитесь, сейчас же. Не равен час, враг приблизиться. Встречать его будем ударом метательных машин. Но, ребята, подняв камни и перенеся их сюда, вы их больше не раскидывайте? Хорошо?! Сейчас, вы узнаете, как это трудно делать. Но знайте, эти камни, посыпятся на головы врагов, если они приблизятся к городу, когда-нибудь?! Но готовым к этому надо быть всегда. Верно?

– Верно! – ответили мальчишки и принялись за работу.

Ферон, как и все его соратники, бросил своё «оружие» и принялся за работу. Он выполнял наказ самого Гамилькара Барки и это окрыляло его… С этого дня, они всегда искали распорядителя работ и спрашивали его, не искал ли Гамилькар Барка их. И как это ни странно, Гамилькар всегда оставлял им какое-нибудь задание. Всегда. Это окрыляло мальчишек. Они чувствовали себя приобщёнными к общей задаче. Задаче, от которой зависит жизнь их города…

…Ферон проснулся удивительно отдохнувшим и бодрым. Сон, напомнивший ему первое знакомство с Гамилькаром Баркой, показался ему благоприятным и он, решил, что в скором времени, как только вернётся из этого похода, расскажет сам Гамилькару о их отношениях с его дочерью – Оттией. Это решение было твёрдым и он, чтобы ускорить наступление этого момента, дал приказ двигаться к, оставленной накануне в горах, колонне своего корпуса…

Глава 3

Ганнибал обходил место истребления передового отряда неприятеля. Он смотрел на экипировку и оружие отрядов Тестолапия. И то и другое сын Гамилькара нашёл и оценил, как очень хорошее. Ганнибал сделал для себя вывод, что или Тестолапий очень хорошо и скрупулёзно готовился к войне, или против них действуют наилучшие отряды передовых колонн Тестолапия и они, эти отряды, имеют какое-то особое задание, поэтому, состоят из воинов опытных и выдержанных. Пехота ареваков, относилась сюда же и имела очень хорошую выучку…

– А кто командует виттиями? – Спросил Ганнибал. – Кто прятал обоз?

– Мы ещё не выяснили этого, Ганнибал. Говорят, разное. Но видели впереди отряда воина с седыми волосами на плечах. Может это их старший Стратег?! Сейчас, узнаем.

Ганнибал оглядел скалы.

– Да, место они выбрали для обороны благоприятное! Всё же надо поговорить с их Стратегом!

– Сейчас, Ганнибал! Мы найдём его и приведём к тебе. – Отозвались воины.

– Пойдёмте вместе! Поищем их военачальника. – Отреагировал Ганнибал.

Все, кто окружал юного стратега, двинулись с ним, оберегая его и с тыла, и с фланга. В этом бою, все воочию увидели, что талант юного Стратега начинает выбрасывать яркие блики, если ещё не полного свечения, то довольно сокрушительных для врага, вспышек. Они двигались к обозу виттиев… Но не прошли они и ста косых саженей (косая сажень – 2метра 48—50 см), как увидели, что от повозок обороны виттиев, им навстречу движется группа воинов из отряда, коему они пришли на помощь.

– Похоже они сами, хотят переговорить с нами! – Подал голос один из номархов.

Ганнибал согласно кивнул и спрыгнул с лошади. Далее, навстречу группе виттиев, он пошёл пешим. Все повторили его действия, и завязав лошадей, бросились следом. Вскоре, они нагнали Ганнибала, который не спеша, шёл в подъём. Но, не доходя до приближающейся группе Ганнибала, шагов семь, впереди шагающий воин из витиев, встал и сделал знак, чтобы все остальные ожидали его в месте, где они сейчас остановились… Тот, кто остановил воинов, действительно был седовласым и на вид, очень опытным – на его руках, ногах проглядывали шрамы многих сражений прежних лет.

Ганнибал, воспринял это, как приглашение к такому же действию. Он повернулся и тоже сделал знак своим номархам и воинам, ожидать его здесь. Но ему не пришлось далеко отойти от своих воинов и номархов, седой воин уже достиг его.

– Я приветствую, сына Великого Гамилькара, грозу врагов его Союза и любимца Богов! Мы не сразу поняли, кто оказал нам поддержку в сегодняшнем столкновении. Но, узнав андалузцев, поняли чья победоносная конница смешала порядки врага. Вы спасли нас от уничтожения, к коему мы уже приготовились, решив, как можно больше забрать с собой и врагов. Меня зовут стратег Агорис. Я военачальник нашего вождя Сакротиса. От его имени, я, с великой признательностью, благодарю тебя, Барка, за своевременную помощь и поддержку. Наши священные птицы, видели и были свидетелями вашего бесстрашия. Они будут хранить это в памяти вечно, ибо по поверью, многие из нас становятся ими, после смерти! Это священное место для виттиев. Я смотрю на сына Гамилькара Барки и испытываю оторопь от твоего возраста, отважный Ганнибал. Я ожидал увидеть более взрослого мужа. Но, видимо, Боги решили всё по-своему и наставив тебя на этот путь, преследуют какие-то свои цели. И я вижу, что у тебя уже проявлена хватка Льва и стремительность леопарда. В этих холмах столетия не было врагов. Легенды говорят, что их не было с той последней войны Богов. Наш род мирный и, поэтому, мы не принимали участие ни в одной из войн межплеменного характера, кои шли на обоих сторонах за нашими пределами холмистых земель. Но, сюда, до сих пор, никто не заходил. Тестолапий первый, посягнувший на наши земли и предупреждение. Этот враг будет уничтожен. – Агорис замолчал, ожидая реакции Ганнибала.

– Я сам разыскивал того, с кем мне вступить в переговоры, мудрый Агорис. То, что ты появился сам, упростило мою задачу и я благодарен тебе за это! Ты упомянул о каком-то таинственном предупреждении?! Кто его оставил и в чём его суть? Нам ничего не известно об этом?!

Агорис, на десяток мгновений, впал в раздумье. Потом, переглянувшись с одним из молодых воинов, который стоял за его спиной, ответил:

– Легенды говорят, что в прежнею войну Богов, моря вспучились и поднявшись, дошли до нашего Холмогорья, смывая города и деревни прежних народов, уничтожая животных. Все искали спасения от гнева Ния, обе стороны воюющих. И поэтому, холмы были заполнены теми, кто искал спасения. Одни были заполнены одной воюющей стороной, другие другой. Также, меж ними были и животные, которые жались в испуге от этого невероятного количества людей и разыгравшейся водной пучины… Но море, странным образом переваливалось через одни холмы, смывая всех находящихся там и по неизвестной причине минуло другие соседние. Были смыты те холмы, на коих спряталась тёмная рать. Но вот эти, – Агорис указал на высокие башни, в коих вили гнёзда птицы, – вода обошла вовсе. Обошла. Будто они, возвышались над всеми остальными, хотя по высоте они не выше других. Об этом чуде, потом долго говорили и по истечению нескольких столетий, это место было признано священным и особо почитаемым. Мой народ, живёт здесь очень давно и хранит спокойствие этих холмов, в коих с тех самых пор вьют свои гнёзда тысячи птиц. Старики рассказывали, что в эти Замки, ушли души тех, кто погиб в той войне. И нас оставили охранять их покой. Но если, кто посягнёт на их тишину, павшие выйдут из своих Замков и нагонят тех, кто осмелился войти в их пределы. Тестолапий сам не знает, что разбудил своим поступком и жадностью чужих земель. Я думаю, рок сел на его след. И смерть его отборного отряда под самыми стенами Замковых Скал, тому прямое свидетельство. – Закончил ответ Агорис.

Ганнибал, заметил, что вовремя своего ответа, Агорис, несколько раз переглядывался с тем самым молодым воином, на вид лет двадцати пяти. Он будто бы искал одобрения для своего ответа. Ганнибал, выслушав ответ, ответил спокойно и без промедления.

– Мы услышали ваше предупреждение, мудрый Агорис! Я хочу заметить, мы здесь не для того, чтобы посягнуть на вашу Волю и Землю. Нас, отправил сюда старец, коего мы видели в вашем селении. Он просил нас, спасти их сыновей. Мы просто откликнулись на просьбу. Он сказал, что вы везли куда-то своё оружие, но нам не нужно и оно. У нас есть своё и мы довольны им. Тестолапий, зачем-то хотел захватить его. Видимо, это имеет для его замыслов какое-то значение?! Но для нас нет. Если, ты, Агорис, сомневаешься в чём-то, то я говорю прямо – нам не нужно никакое мифическое оружие Богов. Я смотрел, как ты переглядываешься, вот с этим молодым воином, который, видимо, не хочет открывать своё имя?! Я же не буду проявлять нескромное желание узнать его. Любопытство такой же порок, как и жадность. Они порой ходят рядом и срастаются на время. Поэтому, я не смею вас задерживать, и вы вольны отправляться куда хотите. Мы же тоже, пойдём своим путём, ибо враг будет искать пути сжать нас в кольцо.

Этими словами, Ганнибал закончил своё ответную реплику, на рассказ Агориса. Виттии, переглянулись, о чём-то перебросившись меж собой, несколькими, не длинными фразами, кои произнесли вполголоса.

После этого, вперёд шагнул, тот самый молодой воин:

– Ты очень цепок в своём внимательном взгляде, юный Ганнибал. – произнёс он, – Я сын вождя Сакротиса. Меня зовут Алёхио. Я, подумав, решил честно сказать тебе куда мы держим свой путь. Ты прав, поняв, что это тайна. Но это тайна для врага, но не для союзника и друга! И… – Сын вождя Сакротиса, с благодарностью и удивлением, посмотрел на воина, который находился рядом с Ганнибалом, – …его воительницы! Вот тот холм с замком на верху, и есть наша цель. Кстати, с его вершины, видны все окрестности здешних мест, намного вёрст вокруг. Я предлагаю подняться тебе на него, Ганнибал, чтобы быть наголову вооруженней, своих врагов! Твоим оружием будет абсолютное знание, кое откроется тебе с его вершины. Я сам испытал его и знаю о чём я говорю. Мы не будем подниматься наверх, наш путь лежит на другую его сторону. Но мне будет намного спокойней знать, что наш спаситель, будет вооружён нами не священным оружием, а оружием другим, но не менее важным – знанием всех скрытых от глаз особенностей этих окрестностей гор! Это принесёт тебе огромную пользу. Тестолапий очень тщеславен. И конечно же, пошлёт за тобой погоню! Его ущемлённое огромнейшее самолюбие будет требовать мщения. Он пошлёт охотиться за тобой своих лучших дворовых псов, кои хорошо держат след. А таких у него не счесть! Но он выберет самого опытного. Но, я не хочу оставлять вас одних с появившимися врагами. После выполнения возложенной на нас задачи, я вернусь и найду место и время, отплатить тебе за наше спасение. А сейчас, нам всем пора! Я думаю, тебе мой совет очень поможет!