Программа Любви

Ярослав Зубковский

Программа Любви

ПРОГРАММА ЛЮБВИ

«Если вы можете видеть магию в сказке, значит, вы можете с уверенностью смотреть в будущее» – Даниэла Стил.

ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ

Вы никогда не задумывались над тем, где граница между чёрной полосой и белой? Там, где кончается белая полоса или там, где начинается чёрная? Где – этот переход между определениями быстро и медленно – 5 км/час, 20 или 100? Где находится граница между понятиями высоко или низко – метр, 200 метров или, может быть, километр?  Где эта середина между молодостью и старостью,

а холодом и жарой? А как Вам утверждение, что от любви до ненависти один шаг? Как определить, что следующий шаг будет именно этим шагом? А также есть ли рубеж между характеристиками: смелость и страх, слава и позор, красота и уродство? И, в конце концов, есть ли грань между реальностью и вымыслом?

В нашей истории Вы сами определите эту грань. Хотя, может быть, она не так уж и важна в отличие от вышеперечисленных сравнений.

Глава 1

ОБЫЧНОЕ УТРО С ПРИСТАВКОЙ «НЕ»

В городе Москве, на обычной улице, в обычной семье жил-был обыкновенный юноша Ярус. Он заканчивал старший класс обычной средней школы, дружил с обыкновенными ребятами, и ему очень нравилась обыкновенная девушка Зена, его одноклассница. И всё

в этой истории было бы как обычно, если бы однажды в школе

не произошёл необычный случай.

Ярус проснулся, от звонка будильника на сотовом телефоне, потянулся в постели, сощурился от яркого майского солнца, отключил будильник. На заставке смартфона была его Зена. Он улыбнулся ей, но улыбка получилась грустной. Сев на кровати, он стал рассматривать девушку. Она получилась красивая, как ангелочек, который спускается на землю. Глаза её были блаженно прикрыты, она вдыхала аромат огромного букета сирени, а сзади неё – небо, необыкновенное изумрудно-голубое с нежными перьевыми облаками. С каким удовольствием каждое утро он просыпался и говорил ей: «Привет, Зеночка», и с радостью бежал в школу, потому что там его ждала она. Да, кто же мог предположить, что над их дружбой начнут сгущаться грозовые облака?

Эту фотографию Ярус сделал месяц назад в парке, когда они вышли из кинотеатра. Он, тайком от прохожих, нарвал букет сирени и подарил его Зене. Перед тем, как сфотографироваться, юноша предложил отыскать в сирени цветочки с количеством лепестков больше пяти, загадать желание и съесть их, ведь по существующему поверью, их желания тогда должны обязательно сбыться. Ярус нашел с семью лепестками, а Зена – с тринадцатью. Он убеждал её не есть этот цветок, так как загадывать желание с чёртовой дюжиной лепестков, ему показалось странным. Юноша как сейчас слышал её голос: «Ярус, какая это ерунда, чёртова, не чёртова дюжина. Главное, чтобы мы всегда были вместе».

– Были вместе, – вслух произнёс он, – вот, и не верь после этого в приметы.

Оставались последние две недели учёбы. Настроение его совсем упало, а ведь ещё несколько дней назад они с Зеной планировали, как будут готовиться к поступлению в вузы. Ярус – в МГУ1 на филологический факультет, Зена – в Баумановку2 на специальность «программная инженерия».

1МГУ – Московский государственный университет им.

М.В. Ломоносова.

2Баумановка – Московский государственный технический университет им. H.Э. Баумана. 

Свободное от подготовки к экзаменам время, они собирались проводить вместе: ходить по музеям, театрам, концертам, совершать велосипедные прогулки, загорать, купаться. Зена рассказывала бы о новых компьютерных программах, которые она создаст, и хотя юноша мало что соображал в этих программах, он всегда слушал её с большим интересом. А Ярус рассказывал бы ей легенды и мифы, которых он знает очень много. И обязательно мечтать о будущем…

– Ярус, доброе утро, просыпайся, – услышал он заботливый голос матери из-за дверей своей комнаты.

– Доброе утро, я уже проснулся, мамуля, – нежно ответил Ярус и, вернувшись к своим мыслям, задал себе вопрос, – что же произошло в наших отношениях с Зеной? Ясно одно – виной нашего разрыва стал этот новичок Тери. Я, как сейчас помню тот день, была перемена, каждый занимался своим делом: кто-то переписывал домашнее задание, кто-то зубрил вслух уроки, кто-то сидел в гаджетах, кто-то вспоминал вчерашний фильм, кто-то строил планы на вечер, Зена терпеливо объясняла мне информатику.

– Ярус, это элементарно, главное составить алгоритм…

– Зена, ну не понимаю я этого. Это ты у меня гений информатики, а я не знаю даже, что такое алгоритм…

– Алгоритм – это пошаговое расписание всех шагов, – монотонно добивалась своего девушка, – например, как сорвать цветок сирени? Подойти к сирени, наклонить веточку, сорвать, уйти…

– Вот с сиренью мне понятно, но вот…

– Милый, я понимаю, что ты гуманитарий. Но если ты не выучишь хотя бы азы информатики, Игорь Иванович поставит тебе двойку и тебя не допустят до экзаменов. Решено, сегодня после уроков мы пойдем к тебе и два часа уделим только информатике.

– Зена, я тебе не хотел говорить… – юноша отвернулся, – дело в том, что у нас в семье случилось несчастье. Неделю назад от нас ушёл отец и переехал к другой женщине. Мама вначале скрывала это от меня, говорила, что он в командировке. А теперь я не могу видеть её красные опухшие глаза.

– Это так ужасно, больно и гадко, – взорвалась Зена, – я где-то читала, что 7 из 10 браков распадаются. Эти разводы, представь, какие страдания приносят они родным людям и особенно детям.

– Но мы все равно пойдем ко мне, – чуть погодя продолжил Ярус, – мама будет тебе рада, а мы ее хоть немножко отвлечем от грустных мыслей.

– Ярус, я хочу тебе признаться, я мечтаю создать такую программу, которая бы сделала невозможным расставание любимых людей, – и она провела ему рукой по волосам, – такую программу любви, которая скрепила бы семью навсегда. Если уж полюбили друг друга, создали семью, то чтобы никогда-никогда не смогли расстаться. Чтобы и ты от меня не убежал, – улыбнулась она.

– От тебя? Никогда, – ответил он улыбкой и попытался ее поцеловать, но девушка положила пальчик на его губы.

– И скажу тебе по секрету, – продолжила она, что я уже работаю над этой программой, она так и будет называться «Программа Любви».

Неожиданно Ярус заметил какое-то движение за окном. Он присмотрелся, это был кончик хвоста черного цвета. «Но какой может хвост, если их аудитория находится на третьем этаже?!» – подумал юноша. Ярус несколько раз моргнул, хвост миновал первое окно, оказался во втором и очутился в третьем. Хвост покачался и исчез, а на его месте показалась мохнатая морда черта, которая заинтересованно смотрела в сторону Яруса с Зеной. Через мгновение голова лопнула, как воздушный шар.

– Ты кого там увидел? – спросила Зена оборачиваясь.

– Представляешь, – только произнес Ярус, как входная дверь сама медленно открылась, издавая ужасный скрип, хотя раньше она никогда не скрипела, и все сразу же притихли. Прошло ещё несколько мгновений прежде, чем в класс развязной походкой вошёл черноволосый юноша, одетый в элегантный чёрный костюм, ярко-красную водолазку и сверкающие чёрные туфли. Он дошёл до учительского стола и только потом повернулся к нам лицом.

– Добрый день, – сказал он так, как будто для нас все добрые дни закончились, – меня зовут Тери. Теперь мы будем учиться вместе, – и посмотрел на всех зелёными глазами с каким-то превосходством, пренебрежением, я бы даже сказал презрением, так, что некоторые ребята из класса опустили глаза. Собственно, как будто до этого момента мы не учились, а все ждали, когда же к нам в класс придёт этот Тери. Я видел новичков, которые приходили к нам в класс, и сам переходил в эту школу из другой, когда мы переезжали в новый дом, но чтобы кто-нибудь вёл себя так нагло – я ещё не видел. Обычно новички произносили своё имя и опускали свои глаза, потому что, когда на тебя изучающе смотрят тридцать пар незнакомых глаз, нормального молодого человека это несколько смущает.

– С одной буквой «р» или двумя? – задиристо спросил Серж, мой дружбан, сидя на подоконнике.

– С одной, – Тери ответил на его вопрос, даже не повернув головы и ещё не услышав весь вопрос до конца, – Терри, пишущееся с двумя буквами «р» это уже будет кличка собаки, – продолжил новичок и, скосив глаза, так сверкнул ими, что Серж отвёл взгляд в сторону.

– Странное имя, – заметил я вслух, пытаясь поддержать друга.

И так же, как в первый раз Тери начал отвечать на вопрос, когда я только произнёс: «странное…» Казалось, что он заранее знает наши вопросы, и я уже тщетно отгонял от себя мысль, что он читает наши мысли.

– Так звали моего деда, – приподняв одну бровь, Тери зло стрельнул в меня зелёными глазами. Он сделал паузу, но не дождавшись, когда я опущу глаза, ехидно продолжил, – ну, а вообще, я считаю, что главное – это то, что находится внутри… – он обвёл класс взглядом, и снова встретившись со мной глазами, ухмыльнувшись, спокойно закончил, – любого существа. Его увлечения, стремления, желания, а внешность это – оболочка, которая так же, как и имя может меняться или видоизменяться, – он говорил это с издёвкой, так, как будто он знает какую-то тайну, которую нам, с нашими умишками никогда не разгадать.

– Еще вопросы? – он перевёл взгляд на Зену и расплылся в голливудской улыбке, – а вот Вас я знаю. Вы – Зена. Я видел Вас в прошлом году в Будапеште на международной олимпиаде по информатике. Вы тогда феерично в ней и победили, – очень приятно с Вами познакомиться ближе, – и он протянул девушке руку.

Зена подала ему руку, и в момент прикосновения невидимый разряд пробежал от Тери по всему телу девушки. Те, кто находился на расстоянии этого не увидили, но Ярус сидел за одной партой с Зеной и этого он не мог не заметить. Более того, ее глаза из голубых стали карими.

– Вы были на той олимпиаде? – произнесла Зена совсем не своим голосом, каким-то низким и холодным.

– Ой, где я только не бывал… Я тоже обожаю информатику, но надеюсь, что не только информатика будет сближать нас, не так ли? – улыбнулся Тери, так и невыпустив руку девушки.

– Конечно, а садитесь со мной, Тери, – и резко повернувшись ко мне, жестко продолжила, – а ты давай, к Сержу пересядь.

– Ярус, завтрак готов! – настойчиво постучала в дверь мать, вернув юношу в настоящее время.

– Мамуля, я уже бегу, – Ярус поднялся с кровати, надел тапки и поплелся в ванную комнату.

Кардинальные изменения Зены просто шокировали меня. Она настолько была увлечена новичком, что казалось, смотрит ему в рот с каким-то необъяснимым раболепием, что бесило меня ещё больше. Родители Тери, как оказалось, дипломаты, вся семья долго проживала за границей и вот теперь они вернулись на родину. Но в какой стране они жили, он так никому и не сказал, объявив всем, что это государственная тайна. Ко мне мы в этот день так и не попали, так как Зена была полностью увлечена Тери, и я впервые за последние два года пошёл из школы один.

И вот теперь этот Тери с одной буквой «р», стал между мной и Зеной. Он всё время вторит Зене, что главное это программирование, а всё остальное, как он говорит это шелуха. Да, я люблю историю, легенды, мифы, а Зена увлечена программированием, она – лучший программист Москвы. Но это не только не мешало нам быть вместе, а наоборот, нам всегда было интересно друг с другом. А может быть, случилось самое страшное, Зена в него влюбилась. Почему нет? Да, но чем он лучше меня? Так, надо просто подсчитать его плюсы и мои. Плюсы Тери: учится хорошо, на отлично знает физику, химию, математику, его конёк – информатика. У меня: по историии, географии, литературе – отлично, с точными – завал. Это один – ноль в его пользу. Он классно поёт и играет на гитаре, все в классе пересылают друг другу его песни из ютуба. Хотя я тоже люблю музыку и могу исполнить что-нибудь на гитаре. Ага, на трёх аккордах. Это уже два – ноль. И надо признать, – юноша внимательно посмотрел на себя в зеркало, что он симпатичнее меня: у него чёрные вьющиеся волосы и зелёные глаза, и он нравится всем девчонкам нашего класса. Это три – ноль. Да, расклад явно не в мою пользу.

Ярус и не заметил, что уже давно чистит зубы с таким ожесточением, что у него из дёсен стала сочиться кровь.

– Чёрт бы побрал, этого Тери! – раздраженно крикнул Ярус, сплюнул кровь в раковину и уже хотел направить струю воды, чтобы смыть пятнышко крови, как вдруг увидел, что контур этого кровавого пятна напоминает профиль лица Тери. Это изображение было похоже на рисунок или шарж, нарисованный красным карандашом на бумаге, только карандашом была кровь, бумагой – умывальник. На глазах кровь начала запекаться, стала чёрной, и пятно уже отчётливо напоминало Тери. Более того, «портрет» Тери вдруг ожил, голова его повернулась к Ярусу и подмигнула. Плоское изображение вдруг стало объёмным. Появились две руки этого мини-Тери, которыми он схватил себя за шею и начал душить, издавая хрип, потом убрал их от горла, вытянул в направлении Яруса и, тыча в него указательными пальцами, состроил зверскую гримасу. Ярус с ужасом смотрел на этот бюстик Тери, который тыкал в него своими маленькими пальчиками и громко хохотал прямо ему в лицо. Преодолевая страх, юноша подскочил к раковине и открыл кран на полную мощность. Вода подхватила эту кровавую копию Тери, которая несколько раз покрутилось вокруг стока, продолжая хохотать и подмигивать Ярусу, и исчезла в тёмном раструбе сливной трубы. Но юноша отчётливо слышал этот медленный смех Тери, который с низких тонов по мере удаления в водопроводную трубу становился всё выше по тональности и быстрее по темпу, а потом превратился в эхо, и, издав последний звук неприятной отрыжки, пропал.

– Ярус! С тобой всё нормально? – постучала в дверь ванной комнаты мама, видимо тоже услышав странные звуки.

– Да, мамочка, все окей! Это я… – он набрал в рот воды, закинув голову вверх и громко прополоскав рот, сплюнул, – горло полощу.

– Завтрак стынет, – проследовала мать на кухню.

Это всё было похоже на мультфильм, только очень страшный и смотрел его Ярус один, потому что показывали этот мультфильм специально для него. Он глянул на себя в зеркало, лицо его было белым. Если бы ему кто-нибудь рассказал, то, что видел сейчас Ярус, он бы рассмеялся и сказал: «Что нужно меньше смотреть ужастики на ночь».

Одевшись, он поплёлся на кухню, хотя завтракать уже совсем не хотелось.

– Чего это ты такой бледный? Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила мать, дотронувшись ладонью до лба сына.

– Да, всё нормально, мам. Мне просто какая-то белиберда снилась.

– Ты же знаешь, что говорить в таких случаях?

– Куда ночь, туда и сон, куда… – три раза повторил Ярус и три раза сплюнул через левое плечо. Мам, а папа не звонил тебе?

– Нет, сынок. Да я уже и не жду… Ничего страшного. А как там Зена, что-то она давно к нам не заходила, вы не поссорились?

– Нет мам, – решив скрыть свой разрыв и еще больше не расстраивать мать, – она… она… просто очень занята, пишет новую программу, – ответил, заикаясь, Ярус, не поднимая голову от тарелки.

– А как у тебя дела по информатике? Смотри, тебе нужно исправлять двойку, – назидала мать, – а Зеночка тебе могла бы очень помочь.

– Да, исправлю, мам, исправлю. С Зеной или без, – раздражённо буркнул Ярус.

– Что такое, вы поссорились? – забеспокоилась мать.

– Нет, мамуля, мы перешли на новый период взаимоотношений, – он ласково улыбнулся матери.

– Надеюсь, что этот период у вас будет конструктивным и созидательным, – осторожно произнесла она, беспокойно заглядывая сыну в глаза.

– Конечно мамулечка, только конструктив и созидание, – уверенно произнёс Ярус, успокаивая мать, и допив чай, чмокнул её в щёку.

Глава 2

В ШКОЛЕ

Ярус вышел из дома. Стояла великолепная майская погода.

Глядя на всю эту поющую, звенящую зелёную гамму с поразительным вкраплением разного оттенка весенних цветов, Ярус глубоко вдохнул свежего воздуха, отметив, как красиво на Земле весной, пошёл в школу. Но мысли его снова вернули к событию сегодняшнего утра.

Что же это там было, в ванной? Может быть, показалось, также, как и хвост в окне? Но почему в ушах у меня до сих пор стоит этот идиотский смех Тери? Да, показалось, а ещё и послышалось, это уже слишком. В любом случае то, что произошло, никак не может повлиять на моё отношение к Тери. Это уж точно. Не нравится мне он, вот и всё. А почему он, собственно, должен мне нравиться?

Он увёл у меня Зену, поэтому моё отношение к нему всегда будет негативным. А может, его просто побить? Для самоуспокоения, конечно, это можно было сделать. Хотя успокоит это ненадолго.

А какова будет реакция Зены? Представляю, как она будет жалеть бедного Тери: его голова лежит у неё на коленях, она гладит его по волосам, плачет, замазывает йодом синяки, наклеивает ему пластырь под один глаз, нет лучше под два. И …проклинает меня. Нет, этого делать нельзя, а что же тогда делать? Это что, я уже сам с собой разговариваю? Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. Спокойно, спокойно Ярус. А может мне так легче будет разобраться в сложившейся ситуации? Хорошо, я сам задаю себе вопросы и пытаюсь, по возможности, честно на них ответить. Но почему у меня все время перед глазами стоит тот черт с хвостом в окне. И что-то мне подсказывает, что появление Тери в классе и черт за окном чем-то связаны. Но чем? Ладно, поживем, увидим. Задаю себе прямой вопрос: «Ярус, почему тебе не нравится этот Тери?» Да потому, что он стал между мной и Зеной. Хорошо, предположим, что я рассматриваю его вне наших отношений с Зеной. Чем тебе, то есть мне, не нравится этот Тери? Какой-то он не такой как все, скользкий, не настоящий, странный. И имя у него чудаковатое – Тери. Ну, не нравится, что он плавает у меня в раковине и смеётся мне в лицо.

Он чем-то напоминает мне кота: если оставить его на кухне, то он обязательно залезет на стол и украдёт кусок колбасы. Но Зена, ведь – не колбаса. Разве она сама не видит, что Тери её не любит. Вот! Вот, что самое главное, он её не любит. А я люблю. Даже общаясь с Зеной, его зелёные глаза остаются холодными. Что-то здесь не так.

Я сердцем чувствую.

Ярус подошел к школе и вдруг почувствовал, как он страшно соскучился по Зене. Но всё внутри него сжималось при одной мысли, что он снова увидит её в сопровождении Тери. Раньше он встречал Зену за квартал от школы, и она всегда ему говорила: «Привет Ярус, парус, промокарус». Юноша увидел их раньше, Тери нёс портфель Зены, держа её за руку. Они мило разговаривали. Чтобы не столкнуться с ними в дверях школы он прибавил шаг, но Зена увидев его, тоже ускорилась, таща за собой Тери.

– Привет! Ярус, ты прямо бежишь за знаниями? – насмешливо крикнула она ему в спину.

– Привет, – пропуская парочку вперёд, грустно ответил юноша, придерживая входную дверь, – да, бегу, хотя раньше я летел в школу.

– Смотри, не упади, – вставил Тери и ехидно рассмеялся.

Этот смех явно напомнил Ярусу смех, который он слышал в ванной комнате сегодня утром.

– Спасибо за беспокойство, друзья, – вежливо ответил Ярус, хотя внутри у него всё кипело, – кстати, Тери, ты сегодня принимал водные процедуры? – резко остановившись, спросил Ярус, прищурившись. – А ты разве не знаешь? – снова также хохотнул Тери, приподняв одну бровь и, повернувшись к Зене, продолжил, – что все нормальные люди с утра принимают душ.

Они пошли по коридору школы. Тери, видимо, сказал Зене про Яруса что-то нелицеприятное, потому что, обернувшись, она посмотрела на бывшего друга, как на не совсем здорового человека.

Все уроки Ярус просидел, размышляя о себе и Зене. Она сидела впереди с Тери за одной партой, и юноша с тоской смотрел ей в спину. Серж, с которым они теперь сидели вместе, попытался отвлечь Яруса от грустных мыслей – рассказывал анекдоты, сам над ними смеялся, но увидев, что Ярус никак на них не реагирует, оставил это бесполезное занятие.

А может быть, рассказать Сержу про кровь в раковине с изображением Тери? – подумал Ярус, скосив взгляд на друга. – Нет, он подумает, что у меня что-то с головой. Зена, Зена! – он снова перевёл взгляд на девушку, продолжая размышлять, – если бы ты знала, как мне тяжело без тебя. Если бы ты знала, как я тебя люблю. То, что мы не вместе – это какая-то страшная ошибка. Нет, нужно взять себя в руки. Ни взглядом, ни жестом не показывать свои чувства. Смогу ли я это сделать? Допустим. Но ведь себя не обманешь. Я всё время думаю о тебе – Зена. Так почему я должен скрывать то, что у меня на душе? Уроки пролетали один за другим.

К доске Яруса не вызывали, он тупо смотрел в затылок Зены, а на переменах, старался первым выйти из класса, чтобы не видеть гуляющих вместе по коридорам Зену и Тери.

Последним уроком была информатика. Игорь Иванович

Ивушкин – учитель информатики или как звали его в школе «Три И» вызвал свою любимицу – Зену к доске. Ярус смотрел на неё, ничего

не соображая по существу урока, впрочем, как и всей информатики в целом, разговаривая с ней в своих мыслях.

Я ненавижу себя за свою слабость. Ненавижу себя за то, что

не могу вырваться из твоих цепей, Зена. И вообще, я стал так много ненавидеть в этой жизни. И первый – это Тери. Чёрт бы его побрал.

В ту же секунду Тери обернулся назад, посмотрел на Яруса и ехидно ухмыльнулся.

Он как чувствует, что я о нём думаю. Отвернись, морда! – подумал Ярус, презрительно глядя на Тери. Улыбка Тери сменилась на гримасу, и он отвернулся.

Так-то лучше будет. Ещё, Зеночка, я ненавижу эту информатику, которую любишь ты. Ненавижу парту, за которой ты сидишь с Тери. Ненавижу перемены, потому что ты будешь ходить с ним за ручку.

Я ненавижу утро, потому что знаю, что не я буду встречать тебя около школы. Ненавижу день, потому что он пройдёт без общения с тобой. Ненавижу вечера, зачем они мне без тебя? И особенно ненавижу ночь, потому что, закрывая глаза, ты стоишь у меня перед глазами так явно, что иногда я протягиваю к тебе руки и начинаю с тобой говорить.

Я ненавижу сны, потому что в них мы с тобой всегда вместе, и утром я не хочу просыпаться. Ненавижу песни о безысходной любви, потому что все они обо мне. С недавних пор ненавижу цветы, потому что я так хочу дарить их тебе, а не могу. Ненавижу телефонные звонки, потому что всегда вздрагиваю в надежде на то, что это звонишь ты. Мне не нравится ходить по земле, на которой наши следы не идут параллельно, а только иногда пересекаются. Мне не нравится солнечный свет потому что, нам светит не один лучик солнца, а совсем разные.

Юноша почувствовал, как Серж толкнул его локтем.

– Ярус, мы и не знали про твою уникальную возможность спать с открытыми глазами, – улыбнувшись, сказал Игорь Иванович.

– Вот-вот. А ещё я ненавижу спать с открытыми глазами, – ответил Ярус педагогу.

– И что? Длинный список получился того, что ты ненавидишь? – заинтересованно спросил «Три И».

– Да, – грустно произнёс Ярус.

– Я тебе советую его пересмотреть. Не поддаваться сиюминутной тоске, – заботливо произнес «Три И».

– Вы думаете? – юноша встал из-за парты.

– Уверен. Бывает так, что-то ненавидишь, сил нет. А потом происходит нечто такое, и ты вдруг понимаешь, как ты ошибался.

– Хорошо, я пересмотрю.

– Ну что? Готов исправлять свою двойку? – учитель уже давно ждал его для ответа.

– Готов, – хмуро ответил Ярус, направляясь к доске.

– И так, для того, чтобы исправить двойку, тебе нужно…

– Мне нужно было купить корректор и сделать исправление в

журнале, – грустно добавил Ярус.

– Уважаю твоё чувство юмора, но знаний тебе это не добавит. Тебе же надо закончить программу, которую начала Зена, – протягивая мелок сказал «Три И».

Ярус, с тоской посмотрел на доску, на которой был до боли знакомый почерк, потом повернулся лицом к классу, увидел кривую ухмылку Тери, и любопытный взгляд Зены.

– Есть такая легенда, – задумчиво начал Ярус, – давным-давно жили-были девушка и юноша, которые очень сильно любили друг друга, – он посмотрел на Зену. Тери в это время что-то шептал ей на ухо, и она через секунду рассмеялась. Класс весело загудел.

– Попрошу тишины. Легенда, это интересно, – перебил учитель, отрываясь от классного журнала, – но Ярус, хотелось бы услышать что-нибудь ближе к нашей реальности, так сказать, по существу заданного вопроса предмета информатики. У тебя есть, что нам поведать?

– Эта легенда является необходимой информацией, для полного и возможно исчерпывающего ответа по информатике, Игорь Иванович.

– Любопытно. Хорошо, продолжай, – устало вздохнул «Три И».

– Так вот, эти юноша и девушка очень сильно любили друг

друга, – продолжил Ярус, заметив, как Зена ухмыльнувшись, демонстративно поставила локти на парту и положила подбородок на ладони, – Однажды, гуляя по полю возле леса, они нашли маленькие голубые цветочки с жёлтенькой каёмочкой посередине. Они не знали, как называются эти очень красивые цветы, но они им очень понравились. Держа в руках этот букетик цветов, и глядя в глаза, они поклялись себе в том, что чтобы с ними не случилось в жизни,