Район плавания от Арктики до Антарктики. Книга 5

В конце октября пришло подтверждение на ремонт в «небольшом» девятимиллионном китайском городе с прилегающим морским портом, Циндао, когда-то бывшим немецкой колонией, в порту которого в период Первой мировой войны базировалась немецкая эскадра крейсеров в составе пяти единиц и еще нескольких разношерстных кораблей, промышлявших разбоем и наделавших много шороху на международных путях морских торговых судов. Один лишь крейсер «Эмден» потопил на международных трассах в южной Атлантике 23 торговых судна, принадлежащих Великобритании или ее союзникам, пока надоевшая эскадра не была полностью уничтожена британскими кораблями в районе Фолклендских островов. Но это уже совсем другая история.

В начале ноября, согласно указаниям завода, теплоход «Капитан Самойленко» прибыл в порт Циндао для постановки в завод на очередное докование согласно правилам классификационного общества морского Регистра России. Ремонты в Китае практиковались еще с 50-х годов, когда страна была еще очень слаба и совсем недавно закончилась гражданская война с образованием двух государств: коммунистическая Китайская Народная Республика под руководством Мао Цзэдуна и Тайвань, куда бежали последователи генералиссимуса Чан Кайши, долгие годы возглавлявшего ведущую политическую партию Китая Гоминьдан, и бывшего до начала войны президентом китайской республики. Советский Союз оказывал всестороннюю поддержку Мао Цзэдуну: оружием любого назначения, военными советниками и добровольцами, открывая громадные кредиты. Сотни китайцев проходили обучение в СССР. Во многом благодаря всесторонней помощи и поддержке Коммунистическая партия Китая смогла победить, перехватив лидирующее положение в стране у, казалось бы, непобедимого Гоминьдана, самой многочисленной и ведущей политической партии в стране. Но погашать громадные кредиты нищему Китаю в то время было просто нечем. Вот и шли из молодой республики пароходы со всякой всячиной: яблоки, циновки, галантерея, одежда, фонарики и прочая мелочь. Ремонты советских судов стали такой же неотъемлемой частью погашения кредитов, тем более в Китае с его многочисленным населением безработица достигала небывалых размеров, и рабочая сила на судоремонтных предприятиях была очень дешева. Как и во многих азиатских странах того времени, корпусные работы выполнялись быстро и с хорошим качеством, чего не скажешь о сложных работах по ремонту главного двигателя и дизель-генераторов. Такова была предтеча массовых судоремонтов в «Срединной империи» в будущем, хотя первые ремонты имели место еще в дореволюционное время.

В 90-е годы китайский судоремонт приобретал цивилизованные методы, начиная использовать современные технологии, да и судостроение также развивалось невиданными темпами, хотя никто и предположить не мог, что спустя два десятка лет Китай займет более половины мирового производства сухогрузного флота. В те годы ремонт в Китае сильно напоминал ремонты на отечественных заводах в несколько увеличенных объемах, да и беспорядка было не меньше. Первые дни: раскачка, ходили, смотрели, совещались, а потом как будто открывался затвор шлюза и громадный поток, сметающий все на своем пути, обрушивался на судно. Спусковым крючком являлась постановка в док, после чего и начались работы почти одновременно по всему судну. Сотни рабочих, словно муравьи, облепили пароход, и в стуке, грохоте и облаках пыли, возникающей при очистке корпуса, невозможно было что-то услышать и тем более разговаривать. Множество китайцев на борту, во всех возможных местах ведутся огневые работы: режут, сваривают, что-то снимают и убирают на берег. Экипаж с трудом успевает следить за огневыми работами, чтобы нечаянно не вспыхнул пожар, хотя во время ремонта и тем более в доке вся ответственность за безопасность лежит на самом заводе. Грохот не утихает с раннего утра до позднего вечера, благо погода позволяет. Все-таки Циндао расположен значительно южнее наших широт, и ноябрьская погода соответствует приморской конца сентября – середины октября, когда отсутствуют высокие температуры с повышенной влажностью, а воздух свеж и прозрачен и окружающая среда ощущается в наиболее комфортном состоянии: бодрящей и освежающей. После окончания рабочего дня экипаж выходил в город, чтобы немного отдохнуть от непрерывного грохота и повседневной суеты. С определенной регулярностью руководство завода приглашало в ресторан по несколько человек, чтобы отведать хотя бы частично непростой хоровод китайских блюд, сменяемых одно за другим и кажущихся бесконечными. Многие члены экипажа впервые испробовали некоторые традиционные блюда национальной кухни, включая утку по-пекински. Была организована экскурсия на Великую Китайскую стену, благо она находится совсем неподалеку. Масштабы и размеры до сих пор поражают человеческое воображение, тем более что строительство началось в III веке до нашей эры и основную ее часть построили всего лишь за десять лет при общей длине около девяти тысяч километров, ширине семь-восемь метров и высоте, местами доходящей до десяти метров. На протяжении многих последующих веков стена совершенствовалась, достраивалась и модернизировалась. Конечно, время не пощадило участки, построенные в первые годы строительства, не оставив от них и следа. Посетителям в настоящее время показывают участки стены, построенные в XIV—XVII веках во времена династии Мин. Количество одновременно работающих на ее строительстве не опускалось ниже 300 тысяч человек, а временами доходило до двух миллионов. Китайцы, умудренные опытом общения с российскими моряками и хорошо зная их запросы, порекомендовали пройтись по мебельным магазинам, которых в Циндао насчитывается немало, настоящих фирменных, а не каких-то лавчонок. Мебель и в самом деле привлекает своим многообразием, дешевизной, отменным качеством и фантазией, способной удовлетворить самые разные вкусы. В результате многие ранее не помышлявшие о ее приобретении сделали своим семьям подарки, о которых впоследствии никто не пожалел. Ремонт продолжался, и установившиеся деловые контакты с конкретными производителями работ позволяли быстро решать все производственные разногласия и недопонимания. Ошибки исправлялись по ходу и не отнимали много времени. В процессе ремонта случались и досадные случаи, ставившие на кон жизни простых исполнителей, по всей видимости недостаточно проинструктированных руководителями работ. Капитан во время очередного обхода судна обратил внимание на двух рабочих, занимавшихся покраской ахтерпика, самого кормового танка, в который принимается пресная вода для обычных нужд, или балласт в случае необходимости. Во время короткого перерыва, чтобы не задохнуться в концентрированных парах краски, они сидели у открытой горловины и курили рядом со столь взрывоопасной смесью, готовой взорваться от любой искры. Рогулин тут же остро прореагировал, потребовав немедленно прекратить курение, на что они ответили утвердительно. Но не успев дойти до своей каюты, услышал ощутимый хлопок, от которого вздрогнул корпус судна. Без раздумий капитан бросился на корму, и его взору предстали оба китайца, которых он несколько минут назад предупреждал об опасности курения рядом со взрывоопасной смесью, полностью обожженных, со свисающими остатками рабочей одежды, не подававших признаков жизни. Скорая тут же увезла их в больницу. К счастью, если оно уместно в подобных случаях, взорвалась лишь газовая смесь, и судно не пострадало. Капитан несколько раз спрашивал у руководителей работ о состоянии обгоревших горемык, но определенного ответа так и не получил. Китайские руководители отделывались фразами: «Не беспокойтесь, капитан, у нас китайцев много». Ремонт продолжался своим чередом, и вскоре наступила пора приемки узлов и механизмов представителями заказчика в преддверии окончания. Пора запускать механизмы и главный двигатель, чтобы проверить их в работе, но неожиданно нежданная беда свалилась на голову: старший механик Поддубный, что называется, «выпал в осадок» совершенно не ко времени, то есть запил по-черному, и попытки вывести его из пике ни к чему не привели. Положение с окончанием ремонта осложнилось в самое напряженное время, и вполне можно было избежать позорной ситуации в глазах китайских прорабов и руководителей работ, если бы второй механик оказался на своем месте, тем более отвечающий за главный двигатель, но к несчастью, он оказался из бывших помполитов и пришел в какое-то аморфное состояние, граничащее с шоковым, перепугавшись предстоящей ответственности за приемку отремонтированных механизмов и проверку их в работе, отвечая на все вопросы, как ученый попугай: «Не знаю, не умею, боюсь». Видимо, заниматься воспитанием человеческих душ гораздо безопаснее и не влечет за собой никакой ответственности за исключением словоблудия, а при наступлении прямой обязанности за выполнение своих уставных функций обнажил всю гнилую показушную сущность бывших политических комиссаров. Третий и четвертый механики еще совсем молодые ребята, и это пока не их уровень. Повезло в том, что на соседнем однотипном судне пароходства находился куратор, представитель службы судового хозяйства, который вместе со старшим механиком с того же судна помог подготовить энергетическую установку к рейсу, приняв у ремонтников все отремонтированные узлы и механизмы без задержки. Остается только догадываться, каково пришлось капитану в создавшейся обстановке, особенно мучил стыд перед все понимающими китайцами. До сих пор совершенно непонятно, каким образом старший механик, по сути дела второй человек на судне, мог вести себя подобным образом в самое необходимое время, отключившись напрочь от всего земного и насущного, словно уйдя в параллельные миры – на самом деле он ушел в страну дураков, где чувствовал себя намного увереннее и комфортнее, что безоговорочно свидетельствовало о его полной безответственности и отсутствии элементарного чувства долга и стыда перед капитаном и экипажем, не говоря уже о китайских ремонтниках. Он полностью деградировал, закрывшись на ключ в собственной каюте, иногда отвечая на телефонные звонки, но наружу и носа не казал. Но ремонт наконец-то с помощью соседей закончили и без особых потерь последовали во Владивосток. С выходом капитан затребовал немедленную замену старшему механику, сопроводив рапортом с описанием его деяний во время ремонта. 31 декабря, в канун Нового года, пришли в базовый порт, и замену стармеху предоставили без лишних проволочек, хотя в рейсе он пришел в себя и пустился во все тяжкие, умоляя оставить его на судне, но поезд уже ушел, да и ложка дорога к обеду, а не для демонстрации в буфете. Цена этих клятв и обещаний определяется еще одной старой русской пословицей: «Изверишься в алтыне – не поверят в рубле».

И все-таки как награду за унижения, переживания и тревоги Новый год Владимир Рогулин встретил дома.

Через несколько лет, работая лоцманом во владивостокском порту, поднявшись на борт большого рефрижератора под иностранным флагом, к своему большому удивлению встретил на мостике судна своего прежнего стармеха, принесшего столько неприятностей, который не замедлил похвастаться, что работает в крупной судоходной компании суперинтендантом и летает по всему миру в качестве проверяющего на суда своей компании, хотя с работой супера на судах любой компании не все так просто и летают они гораздо чаще перелетных птиц, фактически с одного самолета на другой, меняя климатические и временные пояса, что совершенно изматывает человеческий организм, нарушая все его биологические ритмы и погружая в бесконечные депрессии. Да и цели посещения судов в различных уголках мирового океана в основном не проверяющие, а связанные с чрезвычайными происшествиями на пароходах, такие как запой старшего механика, аварийные случаи, ремонты и многое другое. Так что картина значительно приукрашена и далека от истины, но бог ему судья.

Некоторые размышления о государственном флаге

Государственный флаг, наряду с гербом и гимном, является официальным символом государства, что и диктует особое отношение и заботу о нем. История российского триколора восходит к царствованию Алексея Михайловича, отца Петра Великого. Первый триколор был поднят на первом российском корабле «Орел», построенном на Волге в царствование Алексея Михайловича и спущенном до Астрахани, где он был сожжен во время крестьянской войны под предводительством Степана Разина в 1667—71 годы. Во времена Великого посольства в Европу в 1697—98 годах его сын Петр Первый посетил инкогнито, под именем урядника Преображенского полка Петра Михайлова, многие европейские страны и работал простым плотником на верфях Голландии, осваивая рабочие профессии. Голландия настолько понравилась молодому царю, что позднее, в январе 1705 года, он издал указ, согласно которому все торговые российские суда должны нести трехцветный флаг, бело-сине-красный. В качестве прототипа он взял голландский флаг, поменяв полосы местами. Позднее этот флаг и стал государственным флагом Российской империи, за исключением периода с 1918 по 1991 годы, когда его заменяло ярко-красное большевистское полотнище с серпом и молотом.

Работая лоцманом во владивостокском порту, часто приходилось наблюдать безобразное отношение моряков к государственному флагу, вызывающее внутренний протест и негодование. Повсеместное игнорирование требования устава службы на судах морского флота в части спуска и подъема государственного флага, когда он не спускается в течение нескольких суток, продолжая болтаться как неприкаянный, в ночное время или же будучи скомканным и грязным с оборванными краями, здесь же привязан к флагштоку, хотя ныне флаги изготавливаются из прочного износостойкого материала, в отличие от прежних из простой ткани, постоянно требующей ухода: стирки и подшивания обтрепанных краев. Требования подъема флага в 08.00 и спуска с заходом солнца строго выполнялись, в противном случае у вахтенной службы могли быть очень серьезные неприятности: портовый надзор, капитаны-наставники и прочие проверяющие строго подходили к выполнению этих повседневных требований, обращая на них внимание в первую очередь, справедливо полагая, что состояние флага является визитной карточкой судна. На ходу судно обязательно несло флаг на гафеле, а на стоянке – на кормовом флагштоке. Почему случилась такая метаморфоза и продолжает длиться? В первую очередь дело в том, что произошло катастрофическое количественное уменьшение отечественного флота: часть судов ушла под иностранные флаги, многие списаны на металлолом. Во-вторых, морские предприятия перестали быть государственными и приватизировались множеством мелких компаний, набирающими не самые лучшие и подготовленные экипажи, а самые дешевые, независимо от профессиональных качеств. В-третьих, проверяющие организации, включая государственный портовый надзор, утратили требовательность и не обращают внимание на такие «мелочи», по их мнению, мотивируя тем, что суда принадлежат частным компаниям и на них сложно найти управу, в отличие от прежних пароходств с жесткой дисциплиной. Помимо указанного, с утратой государственной собственности само государство отошло от доктрины экстерриториальности морских судов, то есть на суда, собственником которых являлось государство, не распространялись местные законы, и они рассматривались как территория флага со всеми атрибутами суверенитета. Хотя эта доктрина и не получила международного обязательного для всех признания как части морского права, но тем не менее многие страны негласно исполняли ее требования. Само по себе понимание экстерриториальности являлось гордостью экипажа судна и невольно поднимало собственный статус и патриотизм. Наверное, это и является главным в сложившейся ситуации, которую в одночасье исправить невозможно, а лишь с годами, развивая и увеличивая свой собственный флот, установив законы для его большего благоприятствия, чтобы судовладельцам стало невыгодно переводить суда под иностранные флаги, ну и, конечно, повышая общий уровень жизни в стране, чтобы людям по-настоящему и безо всякой пропаганды и агитации было чем гордиться. Настоящий, а не «квасной» патриотизм не требует никакой агитации, его определяет внутренняя убежденность каждого человека, которая может возникнуть лишь в случае гордости за свою страну, ее успехи и растущее благосостояние населения, когда не нужно думать о куске хлеба насущного и беспокоиться за здравоохранение и качество обучения, как и многие другие социальные блага, то есть государство необходимо для людей, а не наоборот.

Состояние морского флота и отношение к государственным символам, к сожалению, соответствуют общему отношению подавляющей части населения, и чтобы изменить эту тенденцию, потребуется не один год при наличии политической воли. Никакая отдельно взятая отрасль народного хозяйства не может существовать в каких-то привилегированных условиях, значительно отличающихся от других, не считая силовые структуры, которые, впрочем, не являются отраслями народного хозяйства и под наши определения не подходят.

Праздник Нептуна

Никто в мире не знает, когда возникла традиция отмечать праздник главного морского божества Нептуна при пересечении экватора, и на этот счет существует множество версий, большинство из которых сообразуется с посвящением молодых моряков в настоящих мореходов. Гораздо позднее эта старинная традиция стала применяться и к обычным морским туристам как необычное увеселительное шоу, устраиваемое на судне при переходе из одного полушария в другое. Для этого необходимо знать, где именно находится экватор и что это такое. Экватор – это воображаемая окружность на земном шаре, все точки которой равноудалены от обоих полюсов. Еще Аристотель в середине первого тысячелетия до нашей эры определил форму Земли в виде шара. Один из диадохов Александра Македонского Птолемей, которому после смерти полководца и раздела его империи достался Египет, также пришел к такому выводу в своих трудах. Так что понятие о широте и долготе известно людям уже более двух тысяч лет. К сожалению, большинство их научных трудов до нас не дошло, они были поглощены безжалостным временем. До средних веков с их мракобесием, когда людей сжигали на кострах за одно лишь утверждение, что Земля круглая, было более тысячи лет, и древние греки могли свободно говорить о шарообразной форме земного шара, не боясь быть уличенными святой церковью в святотатстве. Да и кто тогда мог предположить, что христианство окажется таким кровавым. Древних греков вполне устраивали их боги, живущие на Олимпе, которые, хотя и требовали жертвоприношений, но до массового сжигания людей на кострах никогда не опускались, да и само слово «инквизиция» им не было знакомо. Вот и ощути разницу между язычниками и единоверием в одного всемогущего Бога. Цивилизация далеко не всегда движется по прямой дороге в будущее, иногда совершая совершенно неожиданные кульбиты, отбрасывая человечество на тысячи лет назад, чтобы спустя много сотен лет, погрязших в ереси и мракобесии, вновь обернуться Ренессансом, снова открывая давно забытые законы мироздания. В III веке до нашей эры древнегреческий ученый Эратосфен, живший в Александрии, впервые определил широту, измерив высоту солнца, а спустя столетие его соотечественник Гиплах сделал то же самое, но уже по вычислениям звездных высот. Он также впервые вычислил и долготу места по лунным затмениям. Основная часть их многотомных трудов также не выдержала проверку временем и исчезла в глубине веков, оставив нам лишь их незначительную, чудом сохранившуюся часть.

По разным источникам обряды, связанные с пересечением экватора, возникли более 400 лет назад и иначе как санкционированным «безумием» не назывались, но основной их целью являлся подъем морального духа моряков во время однообразного многомесячного плавания. Существуют и другие версии, в частности такая, что обряд пересечения экватора являлся своего рода тестом для опытных мореходов, гарантирующим способность их молодых товарищей выдерживать длительные тяжелые времена в условиях бесконечного, грозного и опасного моря. Но это всего лишь версии, которых насчитывалось десятки, и определить, какая из них более соответствует действительности, невозможно. Поэтому каждый может выбрать наиболее ему понравившуюся, тем более у любой из них есть свой резон и серьезные основания. Особенно ценился переход экватора в «золотой» точке, где пересекаются нулевая широта и долгота. Во времена парусного флота и бесстрашных флибустьеров мореходы, пересекавшие экватор в «золотой» точке, имели право носить золотую серьгу в мочке левого уха и, бражничая в портовых кабаках, положить ноги на стол.

В 80-х годах прошлого века теплоход «Иван Сырых» из серии польских пакетовозов под командованием капитана Шарабарина Михаила Дмитриевича работал на перевозках пшеницы из портов Канады и Соединенных Штатов на порты приморского побережья. Заключенные контракты по закупке миллионов тонн зерна вынуждали советское руководство бросить все отечественные суда, способные перевозить зерновые грузы, на эти перевозки, стремясь сэкономить драгоценную валюту на фрахтовании крупнотоннажного иностранного флота. Старшим помощником капитана на пароходе уже несколько лет работал Рогулин Владимир Федорович, с рассказами которого читатели уже знакомы. Однажды как гром среди ясного неба прозвучало полученное распоряжение следовать под погрузку пшеницы в крупный австралийский порт Аделаида, находящийся на юге Большого Австралийского залива, от которого до Антарктиды рукой подать, и шестиметровая зыбь от антарктических циклонов в нем не редкость. После тяжелейших рейсов через северную часть Тихого океана с непрекращающимися штормами, резкой и стремительной качкой среди темно-зеленых бесконечных валов, при одном взгляде на которые по спине бежали мурашки и хотелось спрятаться куда-нибудь в тепло, перспектива погреть кости в теплых тропических морях выглядела подарком судьбы, а предстоящий рейс казался едва ли не прогулочным. Одно дело готовить трюмы к приему груза среди северных вечно холодных широт в условиях непрерывной болтанки, рискуя быть сброшенным с девятиметровой высоты на стальную палубу трюма после очередного 30-градусного крена, когда свободная рука мертвой хваткой цепляется за неподвижные конструкции судна, и совершенно другое – во время следования в комфортных условиях тепла и отсутствия качки, скользя по неподвижной глади тропических морей, нарушаемой лишь появляющимися стадами дельфинов, направляющихся неведомо куда, как и стайками летающих рыб, спешащих убежать от преследующего их хищника. По мере следования на юг с каждым днем становится теплее, а Южно-Китайское море – это уже тропики, сильно отличающиеся от средних широт отсутствием штормовых циклонов и неугомонного ветра. Появляется лишь легкий бриз, и набежавший ветерок, вызвав недолгую рябь на поверхности воды, снова исчезает в неизвестном направлении, и опять устанавливается гладь на бескрайних тихоокеанских просторах. Солнце находилось в зените и почти не давало тени, обращая всю свою энергию на океанские воды и металлические конструкции судна, нагревая до температуры, когда до них невозможно было дотронуться. У наполненного забортной водой судового бассейна на шлюпочной палубе правого борта с утра до позднего вечера толпились свободные от вахт и работ. Кристально чистая морская вода с 30-градусной температурой так и манила своим голубоватым оттенком. Через несколько дней должны проходить экватор, следуя из Северного полушария в Южное, со своим оригинальным небом и созвездиями, столь отличными от северных, и Южный крест уже хорошо просматривался в ночное время на незнакомом небе. Старпом, как обычно, нес свою утреннюю вахту, встречая рассвет, каждый раз неотрывно наблюдая за встающим из-за горизонта очерченным водоразделом и атмосферой, солнцем – явлением, которым не уставая любуешься каждый раз. Сначала на небе появляются светлые блики, с каждой минутой становящиеся все ярче с подсвеченными облаками, и вдруг первый ярко-красный лучик светила показывается будто из толщи вод моря. И спустя несколько секунд уже весь огромный диск солнца будто висит над водой, слегка касаясь четкой линии горизонта. Явление, которым не устаешь наслаждаться, ощущая себя в каком-то другом иррациональном мире, заодно поражаясь беспредельными просторами Вселенной, что наиболее остро испытываешь именно в эти мгновения почти физически. Вахта подходила к концу, и чиф, готовясь к ее сдаче третьему помощнику, среди океанской неземной красоты внезапно остановился, пораженный мгновенно пришедшей мыслью: «А не устроить ли на судне среди всего окружающего великолепия праздник Нептуна по случаю пересечения экватора?» Сдав вахту, тут же спустился и постучал в капитанскую каюту, ознакомив мастера со своей идеей, которую тот тут же горячо поддержал, не замедлив добавить, что если Рогулин автор идеи, то ему и карты в руки. Так что нашел чиф забаву на свою голову, недаром говорят, что инициатива наказуема, но случай был не рядовой и среди экипажа оказалось немало молодежи, которой в своей короткой жизни еще не приходилось принимать участие в подобных мероприятиях, а тут такой случай – дорого яичко к Христову дню. Впрочем, старпом ничуть не пожалел о своей идее и с удвоенной энергией начал воплощать ее в жизнь, подбирая подходящих помощников в свою свиту, обсуждая всевозможные предложения: наряды свиты Нептуна и имеющийся реквизит. Сценарий получался разнообразный, со многими комическими номерами, что делало всю процедуру еще более привлекательной и интересной. Порой обсуждая тот или иной вариант, долго не могли унять заразительный смех. Праздник по всем статьям обещал оказаться неординарным и веселым, что, в свою очередь, вносило разнообразие в монотонную судовую жизнь. Горячо обсуждали размер и форму чистилища, купели и другие столь необходимые атрибуты праздника. Много споров вызвало распределение ролей участников маскарада. Единогласным решением роль Нептуна досталась автору самой идеи, и Владимиру суждено было сыграть в самодеятельном театре, в котором он являлся и главным режиссером, пожалуй, свою главную театральную роль, ибо чести быть морским владыкой он никогда ранее не удостаивался, да и по комплекции он подходил лучше всех, как малыш Карлсон – мужчина в полном соку. Назвался груздем – полезай в кузов. Процесс пошел, и началась интенсивная подготовка, все роли были распределены, реквизит готовился и подгонялся по фигурам участников, обсуждались и прорабатывались различные варианты действий свиты. На роль чертей назначили двух противоположных по комплекции членов экипажа: электрика Сергея, двухметрового гиганта, и токаря Анатолия ростом 160 сантиметров, что само по себе являлось неординарным и вызывало бурную реакцию. Их контраст порождал долго не умолкающий гомерический хохот, удержаться от которого, одновременно взирая на сладкую несуразную парочку, было невозможно. Еще одной из версий возникновения праздника Нептуна является чисто языческий обычай мореплавателей ублажать морское божество, чтобы оно послало мореходам попутный ветер. По всем расчетам пересечение экватора должно было состояться около полудня. Для полного удовольствия по судну объявили выходной день. Нептун вместе со всей своей свитой заранее собрались на баке в районе подшкиперской, в очередной раз проигрывая сценарий, чтобы исключить недомолвки и досадные оплошности, которые могут изрядно подпортить процедуру. Звучит объявление капитана по судовой трансляции: «Внимание! В настоящий момент наш теплоход пересекает экватор и переходит из Северного полушария в Южное». Спустя две минуты следующее объявление: «Вниманию экипажа! К нам на борт прибыл Царь морей и океанов – владыка Нептун со своей свитой! Всем собраться на кормовой палубе для встречи Нептуна». В то же время с бака к надстройке начинается шествие морского владыки со всей свитой, которое сопровождается грохотом кастрюль за неимением настоящих барабанов, с плясками чертей и русалок. Впереди важно шествует сам Нептун с трезубцем в руке, короной на голове и с белой шевелюрой и бородой, развевающимися на легком ветерке от хода судна. Зрелище редкое и неповторимое. Владыка морей и океанов под одобрительные, восторженные крики встречающих важно проходит мимо собравшейся толпы и усаживается на царский трон, установленный на возвышении. По обеим его сторонам стоят русалки, черти, звездочет и виночерпий. По давней традиции владыку встречает капитан в парадной форме и рядом с ним буфетчица с подносом, на котором каравай хлеба, соль и бутылка вина. Капитан докладывает Нептуну о судне, куда и зачем оно следует, откуда идет и что весь экипаж рад видеть у себя на борту владыку всех морей и океанов и просит принять подарок. Выслушав приветствие капитана, морское божество обращается к мореходам с речью и благодарит за теплый прием и желает счастливого плавания и семь футов под килем, а он постарается обеспечить судну спокойное море и благоприятную погоду во время плавания. Капитан передает владыке судовую роль (список экипажа). Ну а дальше начинается самое интересное: Нептун провозглашает, что все те, кто не пересекал экватор ранее или не имеет на руках охранной грамоты, если даже пересекал экватор и проходил обязательное крещение, обязан пройти предписанный обряд посвящения. Фамилии всех попадающих под обязательное крещение заблаговременно помечены в судовой роли. Из уст Нептуна прозвучала первая фамилия, и сноровистые черти мигом подхватили несчастного бедолагу под руки и потащили к чистилищу, которое чем-то напоминает собачью конуру шириной и высотой примерно сантиметров 60 и трехметровой длины. Внутренняя поверхность столь непритягательного сооружения со всех сторон покрыта мягкими матами, обильно политыми отработанным маслом, смазкой и солидолом. Выйти из этой трубы не измазавшись невозможно, и гораздо легче найти выход из лабиринта Минотавра, чем из нее. Несчастный становится на колени и просовывает голову в эту преисподнюю, но, получив пинок под зад от чертей, вынужден продолжить движение, несмотря на крайнее отвращение. У него нет заднего хода – только вперед, и ничтожные три метра покажутся ему целой вечностью, проведенной замурованным в бесконечном цилиндре с дополнительными прелестями путешествия. Наверное, в этом и заключается санкционированное «безумие», после которого человек остается совершенно опустошенным, преодолев предместье ада. Во время форсирования трубы черти также не остаются без дела, а стараются добавить негативных ощущений испытуемому: садятся на трубу сверху, пихают по бокам чистилища, поливают сверху из ведра отработанным маслом. Наконец из другого конца трубы показывается совершенно нереальное существо: блестящее и совершенно темное, как изрядно вспотевший шахтер из забоя. Блестят лишь глаза, но они тоже с неестественным темным оттенком. Но на этом приключения жертвы не кончаются: едва вылезшего из трубы морехода вновь подхватывают черти, хватают его за руки-ноги и с размаху бросают в купель, роль которой играет судовой бассейн. Выбравшись из бассейна уже не столь черным и испытав множество эмоций, под непрекращающийся смех ждущих своей очереди испытуемый снова попадает в объятия чертей, которые приспускают ему штаны вместе с трусами и ставят печать на филейную часть тела. Печать, изготовленная из резины диаметром 10—15 сантиметров и обильно смазанная чернилами, больше смахивает на тавро, которым древние кочевники клеймили своих лошадей. Все это проходит под непрекращающийся хохот, все-таки человек не меняется, как и тысячелетия назад, когда раздавались крики толпы: «Распни его», продолжает радоваться несчастьям других сородичей или же их беспомощному состоянию, которое достойно сожаления, а не издевательского смеха. Тем временем виночерпий наливает кубок специально изготовленного вина и преподносит вновь испеченному покорителю экватора. Затем опускается на колени перед Нептуном и из его рук получает диплом, или по-другому охранную грамоту, со следующим текстом: «Охранная грамота вручена сыну земли русской, мореходу отважному, в том, что он (ФИО) на ладье быстроходной, „Иван Сырых“ именуемой, пересек экватор с севера на юг числа… обряд хитростный, обычаем положенный, исполнил, Владыку морей и океанов отблагодарил, чарку заздравную выпил. Повелеваю всем своим подданным: русалкам, сиренам, дельфинам, китам, акулам. кальмарам, осьминогам и прочим – препятствия мореходу не чинить, сопровождать попутным ветром и спокойным ветром». Подпись: Царь морей и океанов владыка Нептун. Процедуру проходит каждый член экипажа, ранее не пересекавший экватор, и вода в бассейне все меньше отличается по цвету от чистилища. Доходит очередь до женского обслуживающего персонала, но насмотревшись на предшествующие испытания, они разбегаются в разные стороны, и их еще необходимо найти, что не так-то просто на 160-метровом судне, и они прячутся в самых недоступных и укромных местах. Повар спряталась на камбузе под мойку, но черти, обшарив всю надстройку и каждый закуток, все равно нашли и вытащили несчастную на обязательную процедуру. Все повторяется, как и с лицами мужского пола, и лишь печать ставится несколько повыше того места, куда ставили мореходам. Но непрекращающийся визг, вероятно, был слышен на расстоянии нескольких миль. Закончился праздник, а вечером состоялся торжественный ужин, и все находились в приподнятом настроении за исключением боцмана и уборщицы, которые с тоской в глазах представляли начало завтрашнего дня, когда нужно будет приложить громадные усилия, чтобы отмыть и очистить пароход от скверны вчерашнего дня, выявившейся на традиционном празднике.