Рид. Новые горизонты

Прошлое должно было остаться в прошлом.

В новой жизни в мире людей у меня появилась подруга и еще пара приятелей. Вот они-то и натолкнули меня на мысль проверить видеофайлы и проследить, откуда именно приходят сообщения от моего папы.

Сьюзен подключила к делу старшего брата, хотя и сама прекрасно разбиралась во всех этих компьютерных штучках. Но, как говорится, одна голова хорошо, а две – лучше. Вместе с Генри они выяснили, что часть полученных в течение года файлов созданы в одно и то же время.

– Сняли кино, смонтировали и высылали тебе мини-сериал под названием «Привет, дочка», – Сьюзен тогда поправила свои маленькие очки и усмехнулась. – Это точно сериал, но для тебя одной.

Мы тогда сидели в ее небольшой квартирке на втором этаже недалеко от университета. Из окна открывался вид на Эдинбургский замок. Это было мое любимое сооружение в столице. И гораздо комфортнее было разглядывать его, чем видеть полный сочувствия взгляд подруги.

– Ты уверена? – множество вопросов роились у меня в голове. Подруга так посмотрела на меня, что мне почти стало стыдно за недоверие. Почему почти? Воспитание в семье Роговых просто так не проходит, даже если по паспорту ты уже Мак Кенси.

– И это мне говорит человек, который участвовал во взломе университетской базы данных по физике? – в тон произнесла Сьюзен.

– Я ничего не взламывала, – сразу принялась я все отрицать.

– Ну конечно, – подруга даже и не думала скрывать сомнение в голосе.

– Да. Я только на стреме стояла, пока вы, ботаники и зануды, ломали серваки, – тихо добавила я.

– Именно. – Сью была довольна. – Смотри, – она открыла несколько файлов на никогда не выключающемся компьютере, после чего стала показывать файлы, нарезанные кусочки для видео. – Мы все неоднократно проверили. Пришлось подключить к этому Майкла, но это того стоило. Ты не против? – немного смущенно спросила она.

– Нет. Но вы вроде как разбежались. Или я чего-то не знаю?

В ответ Сьюзен только промычала что-то нечленораздельное и быстро вернулась к теме видеофайлов. По тому, как она рьяно доказывала, что многие файлы сняты в одно и то же время, какую аргументацию предлагала, как нервно поправляла оправу очков, у меня сложилось впечатление, что их отношения с Майклом продолжаются.

Лезть в ее личную жизнь я не собиралась. Тем более что разобраться в хитросплетениях умозаключений будущих системных администраторов было иногда трудно. Я просто поверила профессионализму Сьюзен и наняла очередного частного детектива, чтобы выйти на след родителя. Одновременно с этим Генри запустил какую-то программу по обнаружению Патрика Мак Кенси. Все расходы оплачивала я, благо прабабушка Зоя оставила мне весьма щедрое наследство. К тому же мне приходили проценты с маминого счета, и еще я немного играла на фондовых биржах. Серьезным игроком в этом не стала, но на карманные расходы и оплату учебы хватало.

(Angelica Rivera – Para Llegar)

Машину, в которой я ехала в Каракас, начало немного трясти. Водитель тихонько ругался, думая, что я не понимаю язык. Но моих познаний испанского все же хватило, чтобы понять, что дороги давно не ремонтировали и они пришли в негодность. И это ведь дорога от международной воздушной гавани в столицу. В каком же состоянии остальные транспортные пути Каракаса?

– Сеньорита, мы почти приехали, – на неплохом английском обратился водитель-венесуэлец. Он сделал радио погромче и начал напевать незатейливую песенку. В текст песни я особо не вслушивалась, но смысл был понятен: любовь и прочие дела. Испанский и итальянский языки весьма похожи, многие слова и грамматические конструкции были типичными. Потому я рассчитывала быстро выучить испанский до сносного уровня повседневного общения.

Итальянский я знала благодаря своему лучшему другу детства – Луке Лукиани. Боль от его потери никуда не ушла, но с годами перестала быть такой острой. Временами меня охватывала грусть при воспоминаниях о друге. Но это уже не было то черное, мрачное нечто, что затягивало в море боли и утраты, как сначала. Теперь грусть была светлой, с легкой печальной улыбкой. Луку я вспоминала именно таким, каким он был всегда: веселым, жизнерадостным, озорным, а не тем, каким я его увидела перед классом магистра Салтуновой пять лет назад.

И хотя моей вины в смерти друга не было, чувство упущенной возможности все изменить присутствовало. Сколько бы раз я не уговаривала себя, что в смерти Луки виновата его девушка, Антонина Тишо, все же… Если бы я тогда действовала активно, если бы стремилась разобраться с Кликой и Приспешниками мамы, устроившими ранее Заговор, если бы внимательно пригляделась к однокурсникам… Как много «если бы». История не знает сослагательного наклонения. Она изучает прошлое, не имея возможности его изменить.

Семейство Лукиани я навещала несколько раз после трагедии с Лукой. Но это было до смерти прабабушки Зои. После уже никто не мог перевести меня через портал в мир магии. Летать же самолетом через пол-Европы из Шотландии в Италию под взглядом безопасников было еще то удовольствие. Лукиани продолжали заниматься магией и наукой, и разговоры в их имении велись только об этом да о жизни членов семьи. Каждый раз, когда я была в Риме у них в гостях, чувство вины за смерть Луки становилось острее. Хотя никто из итальянских магов ничего не говорил. Не было даже намека. Мама Луки всегда с радостью принимала меня в палаццо Лукиани. Женщина, потерявшая сына, всегда искренне интересовалась моими делами. Может, это было связано с тем, что она стала бабушкой. Да, у Луки и Тони родился сын. Конечно же, при первой возможности семейство Лукиани забрало ребенка у Тони. Негоже малышу расти в тюрьме.

Не знаю, расскажут ли они ребенку, что именно его мать виновна в смерти отца, или придумают какую-нибудь отговорку. Это дело будущего. Далекого будущего.

Несмотря на все это общение, стена отчуждения между мной и миром магии росла. Вскоре я решила, что лучше вообще оставить прошлую жизнь в прошлом. Так было лучше и легче.

С Кайсой и Свеном Олбу я тоже давно не общалась. Наш крайний разговор с Кайсой состоялся в парке у Эдинбургского замка, и его нельзя было назвать дружеским. Подруга приехала посмотреть, как я устроилась, но на деле собиралась уговорить вернуться в мир магии. Она не хотела слышать ни один из моих аргументов. Кайсу не интересовала местная жизнь. Она отказывалась верить, что в мире людей я останусь навсегда. Разговора не получилось. Мы здорово поссорились и наговорили друг другу много гадостей. Потом пришло осознание, раскаяние, но Кайса уже уехала. Просить прабабушку Зою передать письмо с извинениями я не стала. Может, и глупо, но, вспомнив слова подруги, решила, что пусть все будет так, как будет. Через пару месяцев я все же написала письмо, но ответа от Кайсы так и не получила. Не знаю, может, она обиделась сильнее, чем я представляла, а может, прабабушка ничего не передала.

Разрывом связи с миром магии родственница была довольна. Она не уставала повторять, что от магии одни только проблемы. По этому поводу мы с ней спорили и не один раз. К тому же прабабушка Зоя раз за разом отмалчивалась по поводу экспедиций моего отца, которые сама же и финансировала. Что за интерес был у нее в мире людей? При ее жизни мне так и не удалось это узнать. Единственный, кто мог помочь разобраться в этом вопросе, – это мама. Но она находилась в лечебнице Лукреции. Состояние ее не менялось. Уже пять лет Анна Рогова была без сознания после неудачного заговора. Потому разбираться со всеми недомолвками приходится самой.

Мысль о том, чтобы попросить о помощи дедушку Сергея и бабушку Агату, мне даже не пришла в голову тогда. Мы не общаемся. Точнее, они со мной.

Они очень разозлились, узнав о моем переезде в Шотландию. А уж когда им стало известно, что я сменила фамилию, то они вычеркнули меня из своего завещания. Я, признаться, этому была только рада, так как их желание поставить маму, а потом и меня во главе заговора против Коллегии Девяти магов Европы мне совсем не нравилось. Об их грандиозных планах по захвату власти с помощью диктатора из семейства Роговых и создании свиты приближенных я узнала, еще когда училась в школе магии2. Тогда желание заниматься политикой и интригами у меня пропало напрочь. Старшие Роговы это не оценили, впрочем, как и тетя с дядей.

Выгнать из семьи дедушка Сергей и бабушка Агата меня не могли. Такое способен сделать только самый старший, а ей до недавнего времени являлась прабабушка Зоя. Хотя возможно, что теперь я уже и не числюсь в магическом семействе Роговых. Ведь дедушка стал самым старшим. К тому же, уверена, что дядя с тетей подлили масла в огонь. Они никогда не забудут, что я сделала с их сыном, со своим двоюродным братом.

Только прабабушка Зоя была довольна моим решением сбежать из мира магии. Потому не удивлюсь, если выяснится, что письмо Кайсе она не передала, а оставила в кипе бумаг. Родственница стремилась всеми силами оборвать все связи между мной и миром магии, хотя сама поступала с точностью наоборот. Благодаря нашим с ней разговорам, а потом и найденному ее дневнику я узнала, что папа пользовался ее помощью при организации первых экспедиций. После выяснила, что целью этих экспедиций были поиски магических артефактов, способных накапливать магическую силу и даже открывать порталы между мирами. А еще там была информация как об уже известных и тщательно охраняемых безопасниками порталах, так и о предполагаемом нахождении потерянных точек перемещения.

Экспедиции проводились задолго до заговора, который устроила мама. Почему она не могла провести папу в мир магии раньше, я пока не знаю. Зато в дневнике прабабушки есть косвенные улики, что папа все же получил магическую силу и даже пользовался ею. «Операция Прометей» работала. Все это было очень неожиданно. Одно дело – предполагать такой вариант, и совсем другое – знать, что передача магической силы между магом и человеком возможна. Полученная информация наталкивала на ряд вопросов, главным из которых являлся: когда именно папа получил магию: до моего рождения или после?

Прабабушка так и не рассказала, почему при всей нелюбви к магии она помогала папе. Впрочем, она умолчала не только об этом. После того как я вступила в права наследства, мы вместе со Сьюзен приехали в Париж. Я ничего не говорила ей о магии. Да и зачем? Подруга знала, что в столице Франции живет моя престарелая родственница. Уверена, что они с ребятами даже пробивали информацию про прабабушку Зою по своим хакерским каналам. Так как родственница с миром магии почти не соприкасалась, то и найти что-то интересное у них вряд ли получилось.

Среди прочих бумаг я нашла дневники Зои Роговой. И пока я разбиралась с записями родственницы, подруга занялась особняком, в результате чего были обнаружены потайные помещения, о существовании которых я, к слову сказать, не имела ни малейшего представления. Правда, для того чтобы добраться до тайников, нам пришлось разрушить некоторые стены.

Узнав о том, что в особняке могут располагаться скрытые комнаты, мы тем же вечером устремились в строительный магазин и накупили кучу инструментов. Было много пыли, мусора, но это того стоило: утром мы нашли кабинет прадедушки Этьена. Он был мужем прабабушки Зои, но я его никогда не видела. Каково же было мое удивление, когда перед глазами предстал кабинет из моего сна, в котором маги из Коллегии убивали пожилого мага за одно только упоминание о Прометее3.

Сомнений в том, что перед нами тот самый кабинет, не было. Тот же старинный деревянный стол, то же немного потертое кресло, полки со всякими магическими штучками и другими безделушками. Я как завороженная смотрела на стену, где когда-то появился магический портал. Из ступора меня вывела Сью, заметив, что кроме старого хлама и пыли мы здесь ничего не найдем. Она была неправа, но спорить и уж тем более объяснять я ей ничего не стала.

Получалось, что тогда, пять лет назад, на берегу я видела молодых прабабушку и прадедушку. Именного у него было мало магических сил, чтобы получить одобрение от семьи Роговых на брак. Но раз брак все же состоялся, то прадедушке Этьену, возможно, удалось увеличить свою магическую мощь. Позже, читая дневник, я нашла информацию, что жених уезжал на год в путешествие, а потом вернулся и получил благословение. Долгое время я думала, что именно прабабушка поделилась с женихом своей магической силой. Но все время она ждала возлюбленного в Париже, посещая светские мероприятия как в мире людей, так и в мире магии. Следовательно, ей не удалось бы провернуть такое. Или все же я чего-то не знаю?

Чуть позже, разбирая записи из парижского особняка, когда мы уже вернулись в Шотландию, я узнала, что прадедушка нашел некоторые амулеты, которые позволили ему увеличить магическую силу. Ни о каком Прометее не было ни слова.

Но ведь мама узнала об операции «Прометей» и книга у нее была с записями и пометками. И маги из Коллегии Девяти магов Европы тоже были в курсе этих разработок. Значит, что исследования в этой области все же проводились, но были засекречены, раз прадедушка отдал за эту информацию жизнь.

После всего того, что я узнала, стали понятны нелюбовь старшей родственницы к магии и ее желание жить среди людей. Один из девяти уважаемых магов убил ее мужа. Альгети. Его звали Альгети. Пять лет назад мама самолично уничтожила его во время Заговора против Коллегии.

Видимо, в магическом правительстве знали о «Прометее». Знали и вели исследования, как и мама с Лукиани. Заговор мамы превращался из простой попытки захвата власти в борьбу за информацию и, возможно, за новый порядок. Новый мир, где положение в обществе не будет зависеть от прирожденного магического потенциала и чистоты крови. А такое не могло понравиться всем без исключения. При успешном развитии операции «Прометей» открывались перспективы для слабых магов и немагов. Наделение последних магическими силами, которых у них не было, изменило бы не только соотношение магов в Коллегии. Это изменило бы все.

От всех этих воспоминаний и размышлений у меня разболелась голова. В самолете мне с трудом удалось несколько часов поспать, но этого было мало для полноценного отдыха. Да и предстоящая встреча с информатором требовала определенных сил и концентрации. Надо было вспомнить информацию, что смогла накопать Сью и частные детективы по поводу папы. Главное, что удалось выйти на след: Патрик Мак Кенси организовал экспедицию в Южную Америку по поиску реликвий одного малоизвестного индейского племени.

Недолго думая, я решила воспользоваться этими знаниями. Благо обучение в университете Эдинбурга закончилось, диплом был на руках. Заботиться о недвижимости не нужно было, я все еще жила с папиными родителями. Так что незавершенных дел в Европе у меня не было.

Забронировать билет на самолет до Парижа, а оттуда уже в Каракас было не так сложно, а уж выбрать отель в столице Венесуэлы тем более. И пока я занималась всеми этими делами, Сьюзен с приятелями «прошили» мне мобильный телефон и достали второй спутниковый, который мог звонить и принимать сигналы даже из сельвы Амазонки.

В рюкзаке раздался сигнал спутникового телефона. Наверняка это Сью и Майкл. Им не терпелось проверить аппарат в действии, поскольку они много времени трудились над его усовершенствованием. Сообщение было от подруги:

«Как полет? Как встреча?»

Я быстро набрала ответ: «Нормально. Вечером. Будешь приглядывать?»

«Вот еще. Какие мысли. Майкл пригласил на обед».

«В подвале на диване?»

«В ресторане при свечах. А диван… Мне больше нравится кровать. Удобнее».

Я мысленно пожелала ребятам успехов. Не представляю, как обычный человек, не повернутый на компьютерах и игрушках, может долго общаться и уж тем более строить отношения с такими, как ребята из нашей компании. Они же мало что замечают, кроме своей технологической реальности. Будто живут в другом мире и разговаривают на своем языке. И то, что эти двое смогли удержать отношения, дорогого стоит.

Такси медленно, но все же двигалось к столице. А я вспоминала, как покупала свой первый компьютер, и если бы не помощь Сьюзен, то впарили бы мне еще то барахло. Та знаменательная покупка произошла через несколько дней после нашего знакомства на вечеринке и первого моего появления в клубе.

Кого было больше жалко: меня или продавца, Сьюзен так и не сказала. Наверное, все же продавца, так как он только встретил покупателя с деньгами и полным отсутствием знаний о компьютерной технике, как появился профессионал и покупка в магазине не состоялась. Сью собрала мне компьютер по частям, заказывая у разных поставщиков разные составляющие будущего почти-навороченного-чуда-техники.

Меня совсем не смущало, что эта невысокая и миниатюрная девушка с маленькими очками и двумя хвостиками знает о технике больше, чем некоторые преподаватели университета. Смущало другое: она так увлекалась компьютерным «железом», что совершенно не заботилась о своем внешнем виде. В понимании Сью одежда должна была быть чистой и удобной, остальное – это уже излишество и ненужная трата времени и денег.

В результате между нами сложился симбиоз: Сьюзен помогала мне освоиться с техникой, я же взялась за изменение ее имиджа. Со временем эти отношения переросли в дружбу. Посещение библиотеки и клуба хакеров стали моим любимым времяпрепровождением после учебы. На свидания с молодыми людьми я не ходила.

Водитель такси резко затормозил. Оказалось, что я настолько задумалась о прошлом, что даже не заметила, как мы подъехали к отелю. Он был расположен в центральном районе города. И хотя отель не особо выделялся своей популярностью среди туристов, зато не был вычурным и дорогим. Это меня вполне устраивало.

Заплатив водителю, я забрала чемодан и рюкзак, в котором находились документы, спутниковый телефон и небольшой запас местной валюты, а также комплект одежды на несколько дней. Впереди меня ждала регистрация, заселение и встреча с информатором. Пора выбираться из пробки под названием прошлое. Прошлое должно остаться в прошлом, каким бы оно ни было.

Глава 6. Дневник. Пустота

Как же так все получилось, что я предоставлена самой себе в столице Венесуэлы? Встреча с информатором перенеслась на несколько дней. Для кого-то это покажется странным, ведь появилась возможность исследовать город с его многочисленными музеями, узкими улочками и яркими строениями, отложить дела на потом. А я этому была совершенно не рада. Я жаждала начать поиски отца. Тем более сейчас, когда вышла на его след. Сельва большая, и бегать за ним, не зная направления и местности, мне совсем не хотелось. Потому был нужен человек, который во всем этом разбирается. За деньги в мире людей можно сделать многое, даже найти кого-то на другом краю света. И мне это почти удалось.

Но этим вечером, когда я вышла из душа, мобильник опять запиликал, сообщая, что информатор перенес встречу. Почему? Не знаю. Он просто написал сообщение, а на звонки не отвечал.

Тогда я просто заказала ужин в номер отеля и переоделась. Нужно было подумать над дальнейшими действиями. Спать не хотелось, куда-то идти в незнакомом городе тоже не было особого желания, но делать что-то было нужно. Важно. Необходимо было себя чем-то занять. Бездействие открывало дверь воспоминаниям, и они безжалостно вторгались в настоящее, грозя поглотить и разрушить мое хрупкое душевное равновесие.

– Где же этот ужин? Может, все же пойти прогуляться? Люди, новая страна, впечатления.

Я подошла к окну. Каракас, как и большинство крупных городов, вечером наполнялся огнями от автомобильных фар и уличного освещения. Люди, танцы, ужины, знакомства, встречи и свидания. Вот на свидания с ухажерами я давно не ходила. И тому была причина: у меня был парень. Ключевое слово «был».

Все же воспоминания накрывают с головой, и перед глазами возникают не пальмы и шумные улочки тропического города, а каменные старенькие дома, построенные так близко друг к другу, что, кажется, будто у них одна стена на двоих. Мощеные улицы Эдинбурга, ведущие к самому любимому месту в городе… к замку, расположенному в центре города.

Егор. Когда он приезжал в Эдинбург, мир расцветал. Все становилось лучше и проще, проблемы и трудности переставали казаться сложными и невыполнимыми. Даже холодный и промозглый дождь, частый гость в столице Шотландии, казался теплым и мягким, когда Егор крепко сжимал мою руку. Мы гуляли по городу, зависали в пабах, даже пару раз встречались со Сьюзен и Майклом, но все же большую часть времени проводили вдвоем. Времени, что мы проводили вместе с Егором, нам катастрофически не хватало, а нужно было сделать так много… Мы даже стали постоянными клиентами одного мини-отеля в Старом Городе.

Тогда казалось, что расстояние между нашими мирами не в силах помешать отношениям. Я любила и была любима. Это ли не счастье? Я ждала каждой новой встречи с Егором, каждое его послание из мира магии. С каким упоением я заглядывала в его карие глаза! В них видела любовь, нежность, радость от наших встреч и печаль, приправленная сожалением, когда он собирался возвращаться обратно.

Во время прогулок мы всегда держались за руки. Егор крепко сжимал мою ладонь, будто боялся отпустить, будто за время нашего расставания мои чувства к нему померкнут или я встречу другого. Да, он как-то признался в своих опасениях. Помню, что улыбнулась и заверила, что этого никогда не случится. Ведь мои чувства к нему были так же сильны, как и раньше. Но Егор почему-то разозлился, и только чудом мы тогда не поссорились. Наши непродолжительные встречи были не такими частыми, и заканчивать одну из них на ругани не хотелось. Как и не хотелось, чтобы наши отношения вовсе прервались.

Сейчас, находясь в Каракасе, я понимаю, что все заканчивается. Ничего нет постоянного, вечного, незыблемого. Более того, я надеюсь на то, что у всего есть конец.

Только вера, что когда-нибудь мне станет легче, дает силы вставать по утрам и двигаться дальше. Не зря древние говорили, что движение – это жизнь. Это правда. Сначала ползком, потом маленькими шагами, но я вытаскивала себя из эмоциональной ямы, в которую сама же и угодила. Это было долго, это было больно, но это было необходимо. Эмоциональное опустошение так же, как и эмоциональный шок, цеплялись за мое сердце, рвали на куски душу и ограждали от всего хорошего, что есть на свете, от любви и доверия.

Сейчас я это понимаю, наверное. Но тогда, в первые дни… Творилось что-то немыслимое, что-то страшное и совершенно неправильное. Мир рушился, искривляя прошлое и закрывая дверь в будущее. Было горько. Было страшно. Было больно.

Когда встречаешься с тем, кого любишь, но встречи эти быстрые и редкие, как вспышки молнии, и нет возможности засыпать и просыпаться рядом, то приходится доверять на миллион процентов. Иначе ревность и неуверенность разрушат отношения. Я верила Егору. Я была убеждена в силе его чувств ко мне, в их искренности.

Все изменилось в один день. Я сидела на лавочке в парке рядом с Эдинбургском замком. Весенний ветерок весело играл молодыми листьями. Утки громко и довольно покрякивали в пруду. Я так торопилась на встречу, что забыла дома перчатки. Руки замерзли, но это было неважно. Я дышала и жила предвкушением встречи с Егором. Сердце взволнованно пускалось в пляс, стоило представить его рядом. Столько всего надо было рассказать: защита дипломной работы, поездка на север страны в один из старинных замков Шотландии, взаимные приколы Майкла и Сью, а также гневные взгляды Генри, который с неодобрением посматривал на приятеля сестры – все это и многое другое из моей новой «обычной» жизни, что мне не терпелось рассказать. Но самое важное, я хотела снова ощутить тепло его губ и объятий, заглянуть в карие глаза и увидеть там огонь, возникающий каждый раз, когда он перемещается из мира магии в мир людей, когда перемещался ко мне.

И вот я сидела и ждала. Рядом по дорожкам прогуливались влюбленные парочки, родители с детьми. Кто-то выгуливал собак, катался по специальным дорожкам на велосипедах, скейтах и роликах. Туристы собирались группами и под предводительством гидов отправлялись на экскурсии вокруг замка.

Туристов узнать легко. Дело тут даже не в том, что они собираются большими шумными компаниями, а в том, что они тепло одеваются, постоянно кутаются от ветра. Шотландцы посмеиваются, глядя на это, и расстегивают свои крутки, как бы говоря: «Вот, смотрите. Нам все нипочем». Я не мерзлячка, но и появляться в ветровке зимой не считаю нормальным, потому стараюсь придерживаться середины.

От раздумий меня тогда отвлек он. Егор Березкин уверенно вышагивал по дорожке. Помню, как полы его темно-серого плаща раскачивались в такт движениям. Черные ботинки были начищены до блеска. Солнечные очки придавали брутальности и таинственности. Сердце тревожно замерло, чтобы потом понестись вскачь. Егор шел ко мне.

Картинка возлюбленного, идущего ко мне, до сих пор стоит перед глазами. И снова, как тогда, душа наполняется восторгом от лица любимого мага. Помню, как быстро и громко застучало наивное сердечко, как кровь бежала по венам, разнося радость от предстоящей, хоть и незапланированной встречи, как от волнения вспотели ладони.