Отсчёт. Топи

– Действительно, – согласно мотнул рыжей головой бард, придерживая шляпу вместе со звенящей под ней мелочью, и поджал губы. – Теперь-то уж точно ничего не случится.

Постоялый двор был довольно маленьким, всего на четыре комнаты. Свет горел только на первом этаже, да вдоль окружавшей веранду живой изгороди висели магические огни. Амулеты, служившие заменой свечам и факелам, в столице можно купить на каждом углу, и не удивительно, что даже в небогатых районах подобное встречалось довольно часто. Артефакторика вообще была одним из самых прибыльных направлений магического искусства, и я весьма удивилась, когда узнала об этом. Ярай никогда толком не рассказывал о своих богатствах – домик небольшой, убранство внутри самое обычное, в гардеробе всего ничего камзолов, пусть и из дорогих тканей. А на горе золота, подобно дракону, он не спал. И вот где тогда все его несметные сокровища, если даже от самого короля заказы то и дело поступали?..

Окружённая зарослями барбариса веранда, на мой вкус, была самым подходящим местом для укромной беседы. И то ли Лэтис с этим был согласен, то ли каким-то образом прочитал мои мысли, что внутрь заходить я не хочу, но устроиться он решил именно здесь.

– Прошу! – Лэтис услужливо отодвинул плетёное кресло и буквально свалился в соседнее, опрокидывая в себя последние капли из фляжки.

Да уж, подобной резкой смены характера я никак не ожидала. Хоть перед глазами постоянно маячил Кирино, играющий масками как тот же Квиль жонглировал, а всё же непривычно сталкиваться с таким где-то ещё.

– Алитта словно другой мир по сравнению со всем остальным материком, верно? – устроив лютню рядом со своим креслом, бард закинул ногу на ногу и посмотрел на меня. – Вся эта магия на каждом шагу, ньэннские технологии… разве что Нотта может потягаться в этом, да некоторые порты республики, но ни в Нитиро, ни в самом Коссэ ничего подобного больше нет. Келеро заметно отстаёт от Альяари, что уж говорить про Синтэрни или Ньэнн.

Я выжидающе уставилась на Лэтиса. С чего вдруг он поднял эту тему? Да и к чему упоминание других государств и материков?

– Мне интересно, где ты выросла, – таинственно улыбнулся он, щёлкая по краю шляпы. – Вряд ли Грассэ таскал тебя и Ларице за собой, а путешествовать он любит исключительно.

– Зачем это тебе? – не выдержала и спросила прямо.

Лэтис переключил внимание на так кстати подошедшую служанку. Судя по всему, он останавливался в этом месте не впервые и уже наизусть знал не только фирменные блюда, но и какие вина здесь подавались. И то, с какой лёгкостью бард переключался между развязным пьяницей и обворожительным мужчиной, заставляло проникнуться невольным уважением. Распознать игру на читательском вечере я не сумела, а значит, при должном мастерстве обмануть меня сможет любой желающий, и соваться в дворцовые интриги с такими навыками действительно рано.

– О! – Лэтис оборвал собственную тираду о прелестях багета, что выпекали здесь, и постучал пальцами по столу. – Как насчёт того напитка с розовой водой? Как думаете, моей подруге понравится?

Служанка закивала головой сродни ньэннскому болванчику и после очередной обворожительной улыбки барда со всех ног бросилась к кухне. Видимо, чтобы дорогому гостю не пришлось ждать ни одного лишнего мгновения.

– Так… зачем? – повторила свой вопрос и, стараясь держаться уверенно, откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу и сцепила ладони в замок.

– Понимаешь, за последние несколько лет твой отец очень сильно изменился. Мне бы не хотелось, чтобы он попал в неприятности из-за своей неконтролируемой жажды справедливости и тех новых знакомств, которыми он успел обзавестись. Я знаю, что в свои планы он редко кого посвящает полностью, и потому предупреждаю: не становись пешкой в них.

Чуть приподняла подбородок и насмешливо фыркнула. Своего отношения к снисходительной манере общения скрывать не стала, а Лэтису понравилась такая прямота, если судить по довольной улыбке.

– То есть тебе известно, в какую игру он играет?

– Откуда бы, – развёл руками бард и коротко переглянулся с Квилем. – Пока моих сил хватает только на то, чтобы не дать втянуть себя в эти игрища.

– А с чего такое беспокойство обо мне? – попыталась, подражая Кирино, вопросительно изогнуть бровь. Да и вообще, держаться старалась так, как повёл бы себя хмырь – отчего-то казалось, что в этой ситуации такое поведение будет правильным.

– Я слышал о том, что случилось с Ирнэ. Да, она жива… но Ларице не переживёт, если и с тобой случится подобное.

Подобное?.. Нет уж, я никогда не позволю кому-то забрать мой дар. А уж с его-то помощью точно не дам себя в обиду.

– Кто тебе сказал? И мою мать ты, значит, тоже знаешь?

Лэтис, чуть сощурившись, посмотрел на меня. Хмыкнул, подбросил в воздух уже пустую фляжку, ловко поймал…

– Солнышко, я кручусь среди самых ярких небесных тел в Алитте. Ты в курсе, что твои родители что-то вроде двойной звезды? Куда одна, туда второй…

– Двойной… звезды?

– Не бери в голову, – он снова хмыкнул и полез во внутренний карман жилетки – извлекать добавку. – А насчёт того, кто сказал… Ярай и рассказал. Было бы странно, находись я в хороших отношениях с Грассэ, но ни сном ни духом не ведая о его славном наставнике, согласись?

Я с отвращением наблюдала за тем, как бард закинул ноги на стол и приложился к фляге, и тщетно крутила в мыслях возможные варианты ответа. Сложно поддерживать подобную беседу на равных, не зная ровным счётом ничего ни об отце, ни о Лэтисе, ни об их «дружбе». Увы и ах, но эту битву я проиграла. В моих рукавах не было козырей. Разве что пара-тройка историй из детства о том, каким отец представлялся мне. А уж о прошлом матушки я совсем ничего не знала, кроме того, что она была из рода Авари и телохранительницей королевы-матери. Как, впрочем, и многие Авари до этого – семья, в которой дар теней передавался по наследству, издревле нанималась королевской династией. Странно, что Росэр отступился от этой традиции и приблизил кого-то из придворных магов. Хотя, не мне судить – о способностях Тэриньо я не знала.

Эти пробелы в знаниях заставляли нервничать и злиться.

– Твоё посвящение прошло без проблем?

– А тебе какое дело? – машинально огрызнулась я, запоздало поняв, что ляпнула подобное очень и очень зря.

– Заказ, может быть, сделать хочу, – неприятно оскалился в ответ Лэтис, отчего по спине забегали мурашки. – Но смотри сама. Можешь не рассказывать, если не хочешь.

– Я слышала, – неожиданно вырвалось у меня. – Я слышала ваш голос. Во время ритуала. Песня о Гостье…

В бирюзовых глазах мне почудилось что-то давящее и могущественное, но – промелькнувшее лишь на миг. Может, то были пьяные искры, и мне всё это показалось?.. Да нет, точно показалось!

– Ты поверишь мне, – Лэтис чуть не свалился под стол, резко наклоняясь к моему уху, и жарко выдохнул слова, отчего к горлу подступил противный ком, – если я скажу… скажу, что я – древний дракон, запертый в человеческом обличье?

Я с сомнением покосилась на Квиля. Уж если он подтвердит подобное заявление, можно будет не сомневаться в правдивости.

– Верь, если тебе хочется, – поочерёдно моргнул всеми глазами ньэннец. – Не стоит опираться на меня.

Встряхнула головой и попыталась отстраниться от барда, но тот предусмотрительно закинул руку на моё плечо. Оставалось только терпеть подступающую тошноту и молиться Скилю, чтобы хватило терпения продолжить разговор и, вероятно, выведать что-то полезное.

– Наверное, не стоило мне…

– Ты зря не веришь, – поджал губы Лэтис, после чего попытался приложиться к фляге, но, обнимая меня, подобный манёвр был маловозможен. – Конечно, мой внешний вид довольно обманчив…

– Хватит. – Квиль быстрым движением перехватил спиртное из рук странствующего сказителя. – Я должен охранять, а не носить до кровати.

– Демон во плоти! – цыкнул бард и, оттолкнувшись от меня, устроился в своём кресле вместе с ногами. – Де-мон!

– Скорее нянька, – развёл всеми четырьмя руками ньэннец, будто бы извиняясь за поведение друга.

Лэтис на это только пожал плечами. Видимо, посчитал, что спорить бессмысленно – только глубже могилу самому себе копать. Да и трудно, наверное, противостоять кому-то, даже будучи мастером слова, когда в голове всё покрыто пьяным туманом. Довольный подобной покорностью Квиль блеснул клыками и, как мне показалось, сочувственно качнул головой.

– И всё же, возвращаясь к… – Ар бросил короткий взгляд на отнятую флягу. – Если потребуется помощь, можешь рассчитывать не только на нашего общего красноглазого знакомого. В конце концов, ты дочь Грассэ!

Я медленно вздохнула. Но сдержаться не получилось.

– К чему это? И почему я должна верить тебе? Где доказательства, что с отцом вы действительно как братья, и на твою помощь можно полагаться?

Он неожиданно рассмеялся и хлопнул ладонью по столу.

– Ты сомневаешься в собственном отце, дорогая моя, и будешь сомневаться в нём всю оставшуюся жизнь. Я не знаю, как он обманул тебя и сколько всего держал в тайне, но суть в том, что ты раскрыла его обман. А рано или поздно придётся кому-то довериться. Что-то выбрать. Не стоять же на месте до конца своих дней? И вот тогда…

Подошедшая служанка прервала его исключительно наигранную и не внушающую ровным счётом никакого доверия речь. Лэтис горячо поблагодарил девушку, проводил её взглядом и красивым жестом подал бокал, наполовину наполненный льдом, где плескалась розовая жидкость с пузырьками воздуха. Витая металлическая трубочка звонко стукнулась о край стекла.

– Просто помни, – мягко улыбнулся бард, – когда это случится, на твоей стороне будет как минимум двое… людей. И нам совсем не обязательно доверять, чтобы это было так – достаточно того, что я не сомневаюсь в тебе.

– К чему такое особое внимание к моей не самой исключительной персоне?

Улыбка неожиданно стёрлась с лица Лэтиса.

– У вас ведь далеко не братские отношения? – вдруг осенило меня. – Зачем тебе мой отец?

– Хорошо. Поступим иначе. Сделка?

Я невольно чокнулась бокалами с Лэтисом и выжидающе на него уставилась. Этот разговор принял странный оборот, но сам бард понимал не больше моего, у него были только профессиональное чутьё и всяческие догадки, а значит, во мне он нуждался куда больше, чем я в нём. Слишком уж активно он пытался распушить свой хвост, показывая, какой весь из себя особенный и неповторимый. Да, известность и связи никуда не делись, но…

– Не нужно быть пророком, солнышко моё, – подмигнул он, – чтобы видеть будущее. Твой отец замышляет что-то грандиозное, и я хочу наблюдать за этим своими глазами. Для чего, думаю, не трудно догадаться? А поскольку ты его дочь, если я стану держаться тебя – непременно окажусь в эпицентре увлекательнейших событий!

Вот только как бы мне в нём не оказаться?

Тяжело вздохнула и сделала глоток из бокала. Розовая вода на поверку оказалась грейпфрутовым соком с добавлением чего-то ещё, и искусанные в нервных размышлениях губы теперь неприятно щипало.

– Мы договорились? – обеспокоенно спросил Лэтис.

Возможно, союзник из него не такой уж и плохой, и в действительности мне стоило соглашаться без раздумий. Но что Кирино, что Таши, что сам Лэтис – все были правы. Я остерегалась доверять. И не собиралась переступать через себя и сейчас.

– Предлагаю сойтись на изначальном предложении, – качнула головой и встала, оставив полупустой бокал на столе. – Я буду помнить, что вы на моей стороне. Доброй ночи, сеньор Артуа.

– Доброй ночи, – расплылся в своей, наверное, самой любезной улыбке бард, – сеньорита Ашэ.

(5)

Утро выдалось на удивление тихим и спокойным, особенно учитывая тот факт, что большую часть ночи мне пришлось провести с Кирино. Он никак не хотел верить в меня и мои способности, откровенно высмеивая то, как я предполагала вести разговор с Росэром. Поначалу Кирино просто недовольно хмыкал, но поди разбери, что ему пришлось не по душе! А потом начались цепляния ко всему на свете – то платье неподходящее выбрала, то спину недостаточно ровно держу, то тон неправильный. Даже до чая, который я собиралась подать, докопался, хотя Таши, напротив, одобрил мой выбор.

Но, кажется, у Кирино просто было хорошее настроение, и таким образом он его проявлял. В слёзы мне бросаться не хотелось, и это могло означать, что я постепенно свыкалась с такой ехидно-неприятной манерой общения. Ко всему прочему, хмырь был таким далеко не всегда – лишь время от времени на него нападала исключительная придирчивость.

Наказав связаться с ним с помощью магического амулета, как только тайная аудиенция будет окончена, Кирино отправился по своим делам, а я, не видя смысла ложиться под утро и наивно полагая, что смогу отоспаться днём, взялась приводить дом в порядок. Порядок, впрочем, давно уже был наведён до меня, однако успокоить нервы и умотать тело до того, чтобы просто рухнуть в кровать, можно было лишь тяжёлым физическим трудом. И после уборки я планировала «добить» себя тренировкой.

Но, сколько бы я ни пыталась действовать скрытно, от случайного шума и громкого сопения проснулся Лар. Увидев меня с тряпкой наперевес и с закатанными до колен штанами, ползающую по прихожей на четвереньках, парень лишь недовольно покачал головой и направился искать собственноручно запрятанную швабру. Прятал он её как раз во избежание, чтобы я никак не могла напрячь себя делами по дому.

Ясно. Ночью можно всенепременно ждать очередную лекцию на тему бережного отношения к ослабевшему организму от Таши. Потому что Лар мне, конечно, ничего не скажет, но точно пожалуется мэтру на шило в задницах одних очень ретивых девиц.

Уборкой дело не ограничилось. Почувствовав небывалый прилив сил – или небывалую тревожность, от которой никак не получалось отделаться, – я уговорила Лара испечь имбирное печенье. Надо же что-то подавать к чаю вечером? Насколько я поняла, ужина из нескольких смен блюд при тайной аудиенции от меня никто не ждал, но хоть что-то сделать всё-таки необходимо.

– Ты нервничаешь, – очень тонко подметил Лар, отбирая миску с глазурью.

– А ты бы не нервничал? – потерянно пробормотала я и послушно опустилась на предложенный парнем табурет.

– Я не ты, – пожал он плечами и взялся украшать печенье вместо меня. – Да и разве этот мрачный тип не натаскал тебя как следует? Представь, что это экзамен или вроде того. Учись ты в школе при храме или в Академии, тебе бы пришлось сдавать точно такие же экзамены.

– Ага, экзамен, – нервно хихикнула я.

– Ты точно не будешь говорить что-то такое, за что тебя упекут в казематы? Не будешь. А как держаться и без того знаешь! Так что – не вешать нос.

Под этот самый нос, который мне наказали не вешать, Лар протянул ложку с глазурью. Мол, на-ка, оближи, чтобы потом мыть меньше пришлось, и продукты не так обидно было бы переводить. Я послушно сунула предложенный дар в рот и крепко задумалась о том, что, в общем и целом, в этих словах только сущая правда. Вот и что стоило Кирино сказать что-то такое, жизнеутверждающее, вместо того, чтобы попусту нервировать и накручивать и так напуганную девчонку?

– А тебе не страшно в платье перед очами Его Величества появляться? – решила поддразнить друга я, возвращая ответственно облизанную со всех сторон ложку.

– Считаешь, я плохо гримируюсь, и он меня раскусит?

– Считаю, что если Росэр будет подобно сеньору Фэарти бегать за мной с просьбой ближе познакомить со своей служанкой, мне придётся во всём сознаться.

– Ну уволишь Лору, наймёшь какую-нибудь… Лолу, не знаю. Мало у меня, что ли, париков? Был блондинкой, стану рыжей. Опять-таки, мрачного типа твоего позлить можно, если ему на глаза в таком виде попасться.

Я невольно рассмеялась, представляя себе, как вытянется лицо Кирино при виде Лара в рыжем парике. Хмырь вообще не одобрял подобных «переодеваний», отчего-то содрогаясь и кривясь, а уж при его нелюбви к медноволосым персонам!..

Нет, без Лара и его дружеского плеча – и шуток, конечно же! – я бы давно нажила себе парочку нервных расстройств и ходила бы как большинство придворных дам, готовая упасть в обморок от малейшего стресса. И как так вышло, что при первом знакомстве я приняла его за хмурого и необщительного парня? Хотя, быть приветливой и милой с непонятной девчонкой на его месте я бы тоже не стала.

За мелкими хлопотами незаметно прошла большая часть дня. Видя, что мне значительно лучше, Лар пообещал не жаловаться Таши и даже помог с тренировкой. С силой удара проблем уже не было, а вот координация оставляла желать лучшего, и вместо того, чтобы попадать в болевые точки, я попадала во «вражеские» захваты. А без кратковременных передышек голова начинала кружиться. Так что я кусала губы от собственного бессилия и терпеливо повторяла упражнения. Снова и снова. Одно за другим. Только так можно было вернуть телу былую ловкость.

К обеду заехал дядя Рэйес – справиться о моём самочувствии и передать Лару подробности о его новом задании. То, что они с сестрой числились у меня в служанках, не означало прекращение их основной деятельности. И через время мне тоже надо будет присоединиться к работе с заказами. О новой тени в Шёпоте слухи разошлись достаточно быстро, и Лига начала всячески способствовать, хотя раньше на проблемы небольшой гильдии закрывала глаза. До этого Шёпот существовал исключительно на деньги семьи Тамери и едва сводил концы с концами.

– Если что-то потребуется… – при прощании Рэйес замер у дверей и нервно поправил шейный платок. – Или вдруг…

– Всё хорошо, дядя, – улыбнулась я в ответ, почёсывая устроившегося на руках Шугена.

Вроде Рэйес и был посвящён в те планы, которые плёл Кирино – и про поиски работорговцев, и про непонятные интриги отца, и про вероятную войну и напряжённую остановку на границах, даже немного про Цикаду, – однако ж лишний раз тревожить его и впутывать в эти неприятности не хотелось. Чем меньше дядя знал подробностей, тем выше были шансы, что та же Цикада им не заинтересуется. По мнению Таши, головной боли с гильдией старшему Тамери хватало с лихвой.

Проводив дядю, я стала готовиться к приезду короля. Даже если это была встреча в неофициальной обстановке, требовалось хоть сколько-нибудь приличное платье и причёска. И хорошо, что всё это заранее обсудили с Кирино, который в тонкостях женских нарядов разбирался столь же хорошо, сколь и со своими документами. Выбор остановили на тёмно-синем платье с юбкой простого кроя и корсажем на несколько тонов светлее. Рукава три четверти, немного вышивки с тёмным жемчугом, обычная на вид, но дорогая, со скрытым матовым рисунком ткань – неброско, изящно и подчёркивает статус. Всё, как того требовала обстановка. А с волосами возиться так вообще не пришлось – причесать, немного уложить, вплести ленту и пару заколок в тон с тем же самым жемчугом.

У меня давно возникало желание отстричь то, что отросло за год. Хоть как-то в хвост собиралось – и ладно, а остальное уже лишнее. Но, увы и ах, сеньорита без длинных волос уже не сеньорита. Вернее, титула из-за этого не лишили бы, но проблем и слухов можно собрать немерено. А всё время мантильей или париками прикрываться не получится. Почему я вообще раньше так цеплялась за свою косу? Без неё же в разы удобнее!

Так, и что я забыла? В кабинете точно не мешало навести порядок, чтобы ни следа пребывания там Кирино не обнаружилось… Ох, а печенье и правда подойдёт? Или насыпать в вазочку рахат-лукум?.. Нет, любимую сладость Весташи жалко, а вот орехи в шоколаде – нет. Пусть они и будут…

– Гос-с-сть! – Шуген возник прямо под ногами, когда я несла злополучную вазочку с миндалём в кабинет. Спустя несколько мгновений раздался отрывистый стук в дверь.

Лар и Ула – оба в серых платьях с воротниками под горло, с накрахмаленными передниками и строгими лицами – мигом оказались в прихожей, вытянулись в струнку и замерли. Не глядя вручив орехи кому-то из них, я с внутренней дрожью взялась за дверную ручку и потянула её на себя. Открывать полагалось именно мне, потому что тайны тайнами, а статус оставался статусом. И если короля встретила бы простая служанка… Да и со стороны, если вдруг за домом кто-то следил – проклятая паранойя не давала покоя, – всё могло выглядеть так, словно мне не терпелось увидеть старого друга.

За дверью оказался только Росэр. Ни кареты, которую я почему-то ждала увидеть, ни Тэриньо или другого телохранителя, ни даже какого-нибудь гвардейца или просто спутника. Руническую вязь татуировок скрывала простенькая иллюзия, которая для несведущих могла показаться обычной косметической – мало ли какие несовершенства кожи встречаются? А ещё он был – я едва сумела проглотить рвущийся наружу смешок – рыжим. Что, впрочем, тоже оказалось иллюзией. Если бы ради тайной встречи со мной Росэр покрасил свои прекрасные белоснежные волосы, я бы всерьёз забеспокоилась о причинах такого поступка. А так – банальная конспирация.

– Привет, – без лишних расшаркиваний поздоровался король. Я только и смогла, что судорожно кивнуть в ответ и посторониться, чтобы он смог войти.

Уж чего-чего, а подобной лёгкости и непринуждённости никак не ожидала. Про себя я начала лихорадочно прокручивать все те советы, что дал Кирино. Он-то предполагал, что Росэр поведёт себя как близкий друг семьи или что-то вроде, а вот я почему-то готовилась к некоторой дистанции или ледяному безразличию.

– Прошу в кабинет. Чай уже подан, – глубоко вдохнув, я выдала максимально нейтральную фразу, так толком и не определившись, как себя вести.

– Рады видеть вас в нашем доме, сеньор, – весело прощебетала Ула, сделав книксен и опустив очи долу. Лар повторил за сестрой жест, но говорить ничего не стал.

Одного взгляда Росэра хватило, чтобы я поняла – им здесь не место. И как только мы с Кирино могли упустить этот момент? Но подобная «неопытность» в вопросах проведения тайных аудиенций была сейчас мне только на руку.

– Лора, держи, – взяв с тумбочки при входе кошель с мелочью, я быстро сунула его Лару. – На вечер вы с сестрой свободны, можете прогуляться по городу.

– Спасибо, госпожа, – парень улыбнулся самой светлой улыбкой, но во взгляде читалось беспокойство.

А вот я отнюдь не беспокоилась. Даже если они уйдут, в доме оставался Шуген. Помня, как он лихо расправился с Таши при первой встрече, я нисколько не переживала за свою безопасность – уж эта усатая зараза ни за что в обиду не даст!

Но когда с неловкой ситуацией было покончено, и мы остались с Росэром один на один в кабинете, я вновь почувствовала на себе всё давление происходящего.

Король непринуждённо разглядывал коллекцию книг Ярая, пока я разливала чай по всем правилам – немного сахара, молоко, сам чай, аккуратно перемешать, положить на блюдце печенье… Делала я всё настолько сосредоточенно, что не заметила, как Росэр стал рассматривать уже не книги. Подняв голову, я встретилась нос к носу с ним и вздрогнула от неожиданности. Это, конечно же, не утаилось от его внимания.

– Ты нервничаешь.

Почему-то от Лара слышать подобное было не так обидно и неприятно. И, что самое главное, не так тревожно. Но Кирино говорил – такая моя нервозность в порядке вещей, потому что в глазах Росэра я буду выглядеть обычной напуганной девчонкой. Что было сущей истиной.

– Я не надеялась на внимание от вас, Ваше Величество, – смущённо улыбнулась и протянула чай королю.

– Рос, – поправил он.

– Рос, – кивнула и зачем-то повторила я.

– Приятно видеть, что ты ничего не изменила в доме Ярая, – благодарно улыбнувшись, Росэр ещё раз обвёл взглядом стеллажи с книгами и присел на подлокотник кресла.

– Я не считаю, что вправе делать это. Даже будучи полноправной хозяйкой, мне не хотелось, чтобы сестра с мужем чувствовали себя неуютно здесь. В конце концов, этот дом принадлежал им столь долго…

Росэр понимающе покивал головой, сделал долгий глоток и о чём-то задумался, поглаживая большим пальцем край фарфоровой кружки. Наконец, он посмотрел на меня и произнёс:

– Я могу пожаловать тебе какое-нибудь поместье или землю в черте города. Или выделить покои во дворце.

Внутри возникло чувство, словно я мышь, загипнотизированная хищным взглядом змеи, пригвождённая им или замороженная, не в силах двинуться или хоть как-то иначе сбежать. Я понимала, от моего ответа вдруг стало зависеть очень многое, меня точно проверяли, пытались выяснить что-то…

– Не стоит, благодарю. Мне нравится здесь. К тому же, это подарок зятя, я не могу так просто от него отказаться.

– Верно, – всё ещё находясь в своих мыслях, протянул Росэр. – Но, надеюсь, ты согласишься на те покои, что я подготовил для тебя во дворце.

Недоумевающе вскинула брови и уставилась на него. С чего вдруг такая забота? Целый год ко мне приглядывались, держали на расстоянии и, наконец, что-то решили на мой счёт? Осталось понять, для чего, по мнению Росэра и его верного советника-телохранителя Тэриньо – потому что без него тут явно не обошлось, – я подходила.