Я вижу тебя. Часть 1

Если фургон находился на штраф-стоянке, вероятнее всего, ребята были в каком-то отделении полиции, либо их отправили домой, а меня объявили в розыск. С другой стороны, искать меня начнут не ранее чем послезавтра, как только истекут трое суток. Всегда считала этот закон полнейшей глупостью. Ведь человек может угодить в любую беду, и первая помощь понадобиться ему именно в первые сутки. Потом может оказаться слишком поздно.

Я перебежала через дорогу, после чего сбавила шаг и пошла дальше вдоль узкой аллеи. Неподалёку светилась яркая вывеска торгового центра, но он был закрыт. Рядом с ним располагалось небольшое кафе, судя по всему кондитерская, но и она в такой поздний час уже не работала. Людей на улицах города практически не было.

Трудно сказать, сколько я прошла, но взглянув на часы, поняла, что солнце скоро встанет. Была половина третьего утра. Всё моё тело кричало о дикой усталости. Мне хотелось спать, глаза начали болеть, веки тяжелели с каждой секундой, становилось всё труднее держать их открытыми.

К счастью на моём пути оказался небольшой отель. Не раздумывая ни секунды, я зашла внутрь.

В холле было прохладно и пахло хвоей. Каменный пол казался зеркальным. Видимо, его отлично вычистили. Стены украшали картины с изображением местной природы, а в углу скопились несколько горшков с растениями. На ресепшне меня встретил молодой человек в бордовом костюме и с сонными, практически бесцветными серыми глазами:

– Доброй ночи, мисс!

– Скорее утро! Хотелось бы снять номер на… На сутки, – сказала я, облокотившись на стойку.

– Хорошо. Можно ваш паспорт? – тут же попросил он.

Я достала паспорт из рюкзака и протянула ему. Взяв документ в руки, он сразу принялся вносить данные в свой компьютер, параллельно задавая мне вопросы:

– Отдыхаете одна? Надолго в городе?

– Друзья уже уехали, а я решила задержаться на денёк, – ответила я, глядя на то, как двигалась его рука по клавиатуре.

– Так, готово. С вас шестьдесят долларов! – оторвавшись от монитора и взглянув на меня, с улыбкой произнёс молодой человек.

– Спасибо, Джим! – улыбнулась я в ответ, прочитав его имя на бэйдже.

Я достала деньги, отсчитала нужную сумму и положила её на стойку перед ним.

– И ключи! – добавил молодой человек, протягивая мне два золотистых ключа на металлическом кольце с брелоком в форме кубика, на котором были выгравированы цифры 222.

– Паспорт! – прошептала я с улыбкой.

– Ах, да, прошу прощения! – неловко ответил Джим, вернув мне мои документы.

Я направилась вверх по лестнице на второй этаж. Прошла вдоль коридора, обклеенного тёмно-зелёными обоями с золотыми цветами. Добралась до двери с номером 222 и вставила ключ в замочную скважину, отперев тем самым дверь.

Номер оказался весьма уютным: большая кровать с пурпурным постельным бельём, две прикроватные тумбочки, на каждой из которых стояли лампы, коричневый шкаф, кофейный столик, два мягких кресла. С правой стороны от кровати находилась дверь в ванную комнату. Там была душевая кабина, раковина и большое зеркало, а также пара мягких махровых белых полотенец и халат.

Я положила рюкзак на кровать, подошла к окну и отодвинула шторы. Из окна виднелось какое-то здание с башней и часами, небольшой сквер и несколько двухэтажных кирпичных домов.

На горизонте показалась тонкая полоска рассвета, небо становилось светлее, с востока плыли серовато-фиолетовые облака. Фонари на улицах постепенно гасли, один за другим.

Я отправилась в ванную комнату и приняла душ. Придорожный туалет оказался не самым подходящим местом для того, чтобы тщательно смыть с себя все неприятности прошедших суток.

Только после душа я почувствовала себя гораздо лучше. Прохладная вода после жаркого дня и невероятно длинной ночи освежила и тело, и разум.

И всё же, мне не давал покоя укус на моей шее. Отверстий было несколько. А ещё я обнаружила один такой же на запястье левой руки. Странно, что я не заметила его раньше. Повреждения были далеко не маленькими. Вокруг них ещё и гематома образовалась.

Непонимание, страх, волнение, смятение – все эти чувства овладели мной и не давали сосредоточиться. Я не могла даже предположить, что произошло прошлой ночью в скалах, так как абсолютно ничего не помнила. Я приняла решение отправиться в полицию, но сначала хорошенько выспаться. Возможно, это поможет привести мысли в порядок.

После душа я надела мягкий халат, вернулась в комнату и легла на кровать, включив телевизор, который висел на противоположной стене. С раннего детства мне с трудом удавалось засыпать в полной тишине, именно поэтому я всегда старалась включать телевизор, радио или музыку в наушниках.

Закрыв глаза, я слушала голос телеведущей местных новостей и пыталась уснуть, как вдруг услышала имена моих друзей и… моё собственное.

Я тут же подорвалась с места, встала напротив телевизора и начала внимательно вслушиваться в каждое слово телеведущей:

– Вчера утром на шоссе, неподалёку от красных скал был найден брошенный фургон. Внутри были обнаружены вещи и документы. По предварительной информации пропало шесть человек: Ник и Кэрри Коллинзы, Номи Суон, Майк Стюардс, Сэм Доусон и Акассия Эванс. Все молодые люди были в возрасте от 20 до 21 года. Никаких следов их местонахождения на данный момент не обнаружено. Полиция уже начала расследование этого исчезновения. Странным является и то обстоятельство, что молодые люди оставили абсолютно все вещи в фургоне, исчезли только мобильные телефоны…

Дальше я уже ничего не слышала. Ясно было одно – той ночью произошло что-то ужасное. Мои друзья вовсе не отправились на мои поиски, они сами исчезли, а кто-то отогнал фургон к шоссе.

Сердце начало колотиться в груди, голова закружилась. Я присела на кровать, мне стало по-настоящему страшно. В кошельке осталось несколько долларов, которых не хватит даже на билет домой. Если я пойду в полицию, то меня начнут допрашивать, а я ничего не смогу им ответить. Возможно, меня даже задержат на какое-то время в качестве свидетеля или подозреваемой. А вдруг кто-то найдёт мою окровавленную футболку в туалете около заправочной станции? Об этом я вообще не подумала.

Все эти мысли просто разрывали мою голову. Я приняла решение немного поспать, а утром позвонить домой с телефона на ресепшне и попросить родителей приехать за мной.

Я выключила телевизор и отложила пульт в сторону. В тот же миг на меня обрушилась давящая тишина. Никаких воспоминаний, никаких догадок, я была полностью растеряна и сбита с толку. К сожалению, всё, что могло произойти после того момента, когда я побежала обратно в лагерь и упала, было лишь чистым листом, пробелом в памяти.

Через некоторое время болезненных размышлений я смогла уснуть. Тогда я и понятия не имела, что спала в последний раз.

Погрузившись в спокойствие, я не увидела снов, но ощутила нечто совершенно иное, незнакомое и странное. Несмотря на то, что мои глаза были закрыты, я пребывала вовсе не во сне, а в каком-то непонятном состоянии, похожем на временное забвение.

Моё собственное сердцебиение казалось мне таким громким, будто я находилась внутри себя, но оно постепенно замедлялось, пока и вовсе не наступила тишина. Такт за тактом, всё медленнее и медленнее, всё тише и тише, будто часы остановились.

По телу растекалась лёгкость, в груди образовался холодок, сознание постепенно очищалось, и вот я уже парила в невесомости. Почувствовав лёгкое покалывание в ладонях и ступнях ног, я поняла, что не могла даже пошевелить ими. Эти ощущения были похожи на то, как немеет конечность. Я чувствовала, как лёгкий ветерок играл в моих волосах, как кожа будто исчезала, оставляя меня абсолютно «обнажённой». Каждая мышца в моём теле расслаблялась, каждый нерв успокаивался, кровь переставала бежать по венам.

Спустя несколько мгновений наступили полнейшая тишина и покой.

…Я всё ещё лежала с закрытыми глазами, но уже более чётко ощущала физическую реальность и осознавала, что стало совсем светло. Солнце запустило свои лучи в номер и расползлось по оливковым стенам. По улицам шагали прохожие, ездили автомобили. Кто-то по соседству заваривал кофе, внизу шумел фен для волос, под окнами мужчина вставил ключ в зажигание и завёл машину. С ветки на ветку перелетели несколько птиц, а высоко в небе шумели двигатели пролетавшего самолёта.

Открыв, наконец, глаза, я ещё какое-то время лежала и смотрела в потолок, после чего поднялась с кровати и осмотрелась по сторонам. Все мои вещи были на своих местах. В номере тоже ничего не изменилось, но я чётко осознавала, что теперь всё будет иначе. За одну лишь ночь я стала чувствовать окружающий мир по-другому.

Я не спеша проследовала в ванную комнату, подошла к зеркалу и взглянула на своё отражение. Лёгкая паника охватила меня в тот же миг. На меня смотрела другая Акассия, с тем же лицом, но уже совершенно новая.

Моя кожа стала необычайно гладкой и достаточно бледной. Волосы, напротив, потемнели. Они приобрели насыщенный медный оттенок и показались мне гораздо длиннее, чем были ещё вчера, а их кончики завились в крупные локоны. Черты лица остались прежними, но только спустя пару секунд я заметила изменения. На алых губах не осталось и следа от трещинок. В обрамлении густых ресниц я увидела свои синие глаза с небольшими вкраплениями красного цвета и таким же ободком вокруг радужки.

Всё моё тело в целом стало другим: стройнее с виду и сильнее по ощущениям. Так же меня смутил и тот факт, что следы от укусов на шее и на запястье бесследно исчезли. Что-то залечило все мои раны, какая-то неведомая сила.

Я смотрела на себя достаточно долго, пока в комнате не раздался телефонный звонок. Выбежав из ванной, я взяла трубку и услышала голос консьержа, который поинтересовался, не принести ли мне завтрак. Я попросила у него чай с тостами, а сама поспешила одеться до его прихода. Как бы ни пугали меня изменения в моей внешности, я здраво мыслила, ощущала необычайную лёгкость и прилив сил. Несмотря на то, что мне удалось поспать всего пару часов, я выспалась. Чувства страха и волнения притупились, воспоминания о происшествии в горах постепенно исчезали из моих мыслей.

В дверь постучали, а когда я открыла её, то увидела тележку с завтраком и записку на серебряной тарелочке с пожеланием доброго утра.

Закатив завтрак в номер, я сразу начала есть, так как чувство голода беспокоило меня ещё со вчерашней ночи. Я выпила весь чай и съела все тосты с вишнёвым джемом. Не могу сказать, что я наелась, скорее и вовсе не почувствовала ничего кроме вкусовых ощущений. После быстрого завтрака я поспешила собраться, так как нужно было отправляться в путь. Необходимо было связаться с родителями и, наконец, попасть домой.

Покинув номер, я заперла дверь, спустилась вниз и подошла к ресепшну, где к этому моменту работала девушка по имени Дайана. Я попросила у неё телефон, чтобы позвонить по межгороду. Она достала книгу с кодами штатов и указала в сторону столика, на котором стоял аппарат.

Я прошла в указанном направлении, сняла трубку и набрала домашний номер. Мама ответила спустя три или четыре гудка. Голос у неё был чрезвычайно взволнованный. Она уже услышала в новостях о нашем исчезновении. К тому же, мы с друзьями должны были вернуться домой как раз-таки сегодня.

– Слушаю вас! Говорите! – несколько раз повторила мама.

Я молчала.

– Почему вы молчите? Слушаю вас! – продолжала мама, голос её при этом периодически срывался.

– Мама, со мной всё хорошо, не волнуйся… – я проговорила это быстро и тихо, выждала паузу, а когда мама произнесла моё имя и уже начала задавать вопросы, я повесила трубку.

Последнее, что я услышала:

– Где ты? Акассия! Что случилось?!

Объяснить свой поступок я вряд ли смогу. Внутренний голос твердил, что возвращаться домой мне не стоило. Понадобится время, возможно, много времени, чтобы всё осознать. Я доверилась ему целиком и полностью, хотя, не имела никакого понятия касательно того, что произошло.

Вернув ключи от номера, я покинула отель.

***

Выйдя на улицу, я остановилась на ступеньках и огляделась по сторонам. Город не изменился за те несколько часов, которые мне удалось поспать, но что-то теперь явно было иначе.

Я видела все цвета намного ярче и чётче, слышала даже малейшие шорохи, могла фокусировать зрение на очень отдалённых предметах, слышала голоса людей, которых не было рядом со мной. Каждый порыв ветра приносил огромное количество запахов. Мне с лёгкостью удалось разделить их: свежая выпечка, бродячий кот, отвратительный запах пота, бензин, цветы, хризантемы, женские духи и кровь, сочившаяся из царапины на коленке мальчишки, который упал с велосипеда через дорогу от меня. От последнего у меня немного закружилась голова. Не раздумывая больше ни секунды, я спустилась по ступенькам, забросила на плечо рюкзак и отправилась дальше.

Вчера вечером я испугалась этих странных ощущений, но сегодня принимала их как должное, будто обладала ими всю свою жизнь. Какая-то уверенность зарождалась внутри меня.

По дороге я заметила небольшой парк и не смогла пройти мимо. В такой ранний час не составило труда отыскать безлюдное местечко среди деревьев и аккуратно выстриженных кустарников. Присев на прохладную траву в тени большого дерева, я принялась разглядывать насекомых, которые копошились кругом. Постукивания крохотных лапок, треск крылышек, вибрации длинных усиков доносились до меня вполне сформированными и чёткими звуками.

Люди, которые прогуливались по узким каменным дорожкам, казались мне открытыми книгами. Я могла слышать их, чувствовать тепло их тел, видеть их эмоции и даже распознавать несказанные слова.

Моему удивлению не было предела. Все изменения во мне, начиная от внешности и заканчивая обострением чувств, оставались необъяснимыми. Несмотря на все эти странности, я испытывала лёгкость и спокойствие. Мир для меня постепенно открывался с новой стороны. Не знаю, почему? Не знаю, зачем? Во всём это только предстояло разобраться.

После своего непродолжительного отдыха в парке я приняла решение покинуть Моаб как можно скорее. Вряд ли мне удастся в чём-то разобраться, сидя на одном месте, да ещё и в чужом городе.

Трезво оценивать и анализировать все события оказалось весьма трудно. Я по-прежнему не знала, что случилось с моими друзьями. Возможно, тоже самое, что и со мной. Если они бродят где-то так же, как и я, то мы обязательно найдём друг друга. А может быть, им повезло меньше… Об этом даже думать было страшно. Все мои размышления вели к тому, что позапрошлой ночью на нас кто-то напал, а убедившись в том, что взять у подростков было нечего, этот кто-то решил просто напросто избавиться от свидетелей. Классический сценарий. Ежегодно в Америке пропадает без вести огромное количество людей. Дела закрывают, так и не отыскав никого за недостатком улик и зацепок. Классика жанра.

Денег на обратный билет до Сиэтла у меня не хватало. План был следующий: я буду добираться на попутках до оптимального расстояния, откуда смогу купить билет.

Пришлось вновь пересечь весь город, чтобы выйти на главную магистраль. Так как каждая копейка была на счету, я не рискнула воспользоваться такси либо общественным транспортом. Благо, Моаб оказался небольшим городком.

С каждым шагом я всё больше и больше начинала узнавать местность, так как уже побывала здесь ночью. Через дорогу виднелся железнодорожный вокзал, а значит, недалеко отсюда выход к шоссе.

Я перешла дорогу и направилась к киоску, чтобы купить бутылку воды. Становилось слишком жарко. Оставались считанные шаги до заветного прохладительного напитка, как вдруг меня остановили. Это был ребёнок, девочка лет семи-восьми. Она буквально преградила мне дорогу. На маленькой незнакомке было лёгкое льняное платье лилового цвета, а на ногах кеды с испачканными в пыли носами. Её длинные русые волосы были распущены и лишь две прядки подколоты серебряными невидимками. Солнечные блики отражались от крохотного кулона на её шее в форме какого-то символа или буквы и играли на маленьком подбородке. На практически кукольном личике сияла улыбка. От яркого солнца она прищурила глаза, а длинные ресницы отбрасывали тень на бледные щёчки.

Несколько мгновений я пребывала в смятении и разглядывала ребёнка, который проявил ко мне странный интерес. Девочка в свою очередь не сводила с меня глаз.

– Привет! – поздоровалась я, посмотрев на неё сверху.

Ответа не последовало.

– Ты потерялась? – задала я вполне уместный вопрос.

Вновь тишина, она только улыбнулась ещё шире.

– Почему ты молчишь? – я присела, чтобы поближе разглядеть её лицо и немного разрядить неловкую ситуацию «взрослый-ребёнок».

– Ты стала очень красивой! – наконец прозвучал тонкий детский голосок.

– Что? – услышать такое от совершенно незнакомого ребёнка в чужом городе было, по меньшей мере, странно.

– Я говорю, что ты стала очень красивой! – она повторила свою фразу совершенно спокойно, как если бы это было в порядке вещей, при этом ещё больше прищурила один глаз, отчего казалось, что незнакомка гримасничала.

Несмотря на это, улыбка исчезла с её лица. Я обратила внимание на то, что её губы в форме аккуратного бантика были бледно-розового цвета, а глаза напротив, чрезвычайно тёмные. Иногда насыщенный карий оттенок радужки может казаться слегка красноватым, как в данном случае.

– Разве мы знакомы? – я предпринимала попытки разобраться в происходящем. Больше всего меня в этой ситуации смущала как раз-таки моя собеседница и её неподдельный интерес ко мне.

– Я знаю, как тебя зовут, – девочка продолжила удивлять.

– Откуда? – переспросила я.

– Ты Акассия, – невзирая на мой вопрос, произнесла она, – а меня зовут Лина.

– Откуда тебе известно моё имя? – вновь спросила я.

– Идём со мной, – Лина будто не слышала меня и действовала по какому-то, известному только ей плану.

– Куда? – я поднялась на ноги и огляделась по сторонам в надежде на то, что где-то неподалёку девочку ждали её родители.

– Идём же! Ты получишь все ответы, – настаивала Лина, – здесь не самое походящее место для разговоров.

Я пребывала в полном недоумении от встречи с этим ребёнком. Тем не менее, невзирая на всю странность сложившейся ситуации, чувствовала, что пойти с ней будет верным решением. Мне действительно нужна была помощь. К тому же необходимо было разобраться в том, откуда маленькая девочка узнала моё имя. Возможно, это как-то связано с исчезновением моих друзей. Может быть, она услышала об этом в новостях.

Моя новая знакомая Лина взяла меня за руку и уверенно повела за собой. Её руки показались мне очень холодными, хотя день выдался весьма жарким. Мы отошли от станции и прошли пешком несколько кварталов. За это время она не проронила больше ни единого слова. Я шла за ответами, но понятия не имела, что ждёт меня впереди. Возможно, это ловушка и со мной приключится очередная неприятность. А может быть я, наконец, узнаю правду.

Мы добрались практически до окраины города. Солнце поднялось высоко и разливалось над Моабом обжигающим ярким светом. Летний полдень навевал лёгкую дремоту и желание расслабиться на кушетке около бассейна с прохладным коктейлем в руке. Именно так я предпочитала проводить свои выходные. Мы с друзьями частенько устраивали такие посиделки по субботам или воскресеньям. Родители никогда не противились этим вечеринкам, а напротив, принимали активное участие в их организации. Мама делала лимонад со льдом и мятные коктейли, а папа обеспечивал стол вкуснейшим барбекю и соевыми отбивными специально для меня.

Череда зданий становилась реже, прохожих встречалось всё меньше, а уже через четверть часа мы с Линой пересекли границу пригорода и остались одни. В сухой траве трещали кузнечики, в воздухе летали какие-то насекомые, мимо то и дело с треском проносились стрекозы. Их длинные тельца переливались на солнце всеми цветами радуги.

Вдали показался самый обычный двухэтажный дом из красного кирпича с коричневой крышей и небольшим садом вокруг.

– Мы пришли, – тихо произнесла Лина, указывая пальцем в сторону дома.

– Куда пришли? – поинтересовалась я, разглядывая пустынные окрестности.

– Идём, – продолжила она, вновь потянув меня за руку.

Я не сопротивлялась и последовала за ней. Не могу сказать, что я чего-то опасалась, но лёгкое волнение присутствовало. Вокруг не было ни души. Если со мной что-нибудь случится, вряд ли кто-то придёт на помощь.

Как только мы подошли к дому, Лина отпустила мою руку и остановилась:

– Подожди здесь, я сейчас вернусь.

– А если я убегу? – произнесла я, взглянув на свою новую знакомую.

– Ты не убежишь, – с этими словами она вприпрыжку поднялась по ступенькам на террасу, после чего скрылась за дверью.

Я осталась одна на пороге странного дома, куда меня привела не менее странная девочка. Горячий полуденный воздух обволакивал, как тёплое одеяло. Тишина кругом успокаивала и настораживала одновременно. К этому времени я уже могла ехать в направлении Сиэтла и мирно дремать на сидении автомобиля, слушая рассказы водителя о его приключениях и путешествиях. Я могла так же развернуться и уйти отсюда прочь, но продолжала стоять на месте в ожидании и в полной неизвестности. На входной двери висел замок, а в нём торчал ключ. Деревянные ступеньки были покрыты потрескавшейся терракотовой краской. Складывалось такое впечатление, что эту старую террасу приделали к дому, так как она слишком сильно выделялась из общего ансамбля. Мне ничего не удалось разглядеть в окнах, потому что все они были зашторены.

Прошло достаточно много времени, прежде чем Лина вновь появилась на пороге. Она выглянула из двери и жестом позвала меня.

Когда я подошла ближе, девочка распахнула дверь ещё шире и пропустила меня внутрь. Я нерешительно перешагнула через порог и оказалась в доме.

Внутри всё выглядело достаточно мрачно. Воздух был спёртым, а из-за отсутствия света чувствовались прохлада и влажность. Стены прихожей были выкрашены в серый цвет, пол выслан тёмно-коричневыми досками и покрыт лаком. На второй этаж вела узкая деревянная лестница с массивными перилами. Мебель была только в гостиной, которая, к моему удивлению, оказалась достаточно светлой благодаря большим, пусть и зашторенным окнам. Я заметила чёрное кресло, деревянный стул и высокий комод. Всё остальное было обёрнуто в целлофан и покрыто толстым слоем пыли. На стенах не было никаких картин и фотографий, я не увидела сумок и чемоданов на полу, предположив, что кто-то переезжал либо только въехал в этот дом. Помещение выглядело совершенно нежилым.

– Присядь, – предложила Лина, указав рукой на кресло.

Я последовала её просьбе.

За моей спиной послышались шаги, которые постепенно приближались, а уже через мгновение раздался женский голос:

– Здравствуй!

Я обернулась и увидела девушку. Сперва мне показалось, что она была старше меня, но приглядевшись, я поняла, что если и так, то не на много. Причиной такому заключению стал весьма яркий макияж. Чёрное облегающее платье и чёрная кожаная куртка подчёркивали стройную фигуру незнакомки. Хотя такой наряд выглядел немного неуместно. Особенно, учитывая жару на улице. Светлые, практически белые волосы девушки были заплетены в толстую косу, которая уютно устроилась на её правом плече. У неё была такая же бледная кожа, как и у Лины. В обрамлении чёрных ресниц сияли яркие и выразительные глаза. Их цвет определённо привлёк моё внимание, так как я ещё никогда не встречала радужку такого насыщенного багрового оттенка. Чётко очерченные дугообразные брови и выдающиеся скулы подчёркивали выразительный взгляд и придавали внешности незнакомки какую-то аристократичность. Губы девушки были накрашены ярко-красной помадой, цвет которой выигрышно контрастировал с цветом волос и оттенком кожи. Идеально ровный нос дополнял образ современной аристократки. Она была невысокого роста, но благодаря точёной фигуре это не так бросалось в глаза. Из общего образа выбивались только чёрные ботинки на шнуровке. К такому наряду больше подошли бы туфли.

Девушка немного помедлила, после чего обошла меня кругом и присела на деревянный стул. Я продолжала разглядывать её, а она в свою очередь не сводила с меня глаз. Мы провели в тишине ещё некоторое время, после чего незнакомка, наконец, заговорила:

– Здравствуй, Акассия! Как ты себя чувствуешь?

Её голос оказался весьма приятным. При этом мне удалось отметить странный акцент.

– Я не совсем понимаю, что происходит, – ответила я, стараясь вести себя при этом максимально сдержанно.

– Хочешь, я объясню, что с тобой случилось? – наконец-то мы подошли к самому главному.

– Именно за этим я здесь, – утвердительно покачав головой, ответила я.

Далее я услышала нечто невероятное:

– Для начала представлюсь. Меня зовут Лена. Мне практически четыреста лет. Родом я из Европы. Чехия, если быть точнее. Сомневаюсь, что ты бывала там. На данный момент мой дом здесь. Но уже завтра всё может измениться.