Бегущий За Ветром

– Не знал, или не хотел знать?

– Не знал! – отчаянно воскликнул Баганган, но Бегущему За Ветром показалось, что убедить в этом прежде всего он хочет самого себя.

Баганган продолжил рассказ:

– В то время я как раз нащупал ниточку, которая обещала привести меня к великому открытию единого магического поля. Но для этого мне потребовалось увеличить мощность моей плавильной печи и добавить к ней ряд устройств. Старый Могонга дал мне для этого и работников, и материалы, и средства.

– Старый?

– Да, к тому времени он уже здорово состарился, хотя и продолжал возглавлять мастерские по производству парового транспорта.

– И он никогда не завидовал тому, что при помощи волшебства ты остаешься вечно молодым? Он не просил у тебя эликсира бессмертия?

– Нет, никогда, – твердо ответил Баганган. – Тем более, я не скрывал от него, что эликсир бессмертия воздействует только та тех, кто обладает собственными магическими способностями. А Могонга был самым обычным человеком. Могонга говорил, что его бессмертие – в детях. Хотя, надо признать, двое его сыновей – Мазул и Малабад – мне никогда особо не нравились. Пока отец трудился с утра до вечера, пусть даже и для личного обогащения, дети проводили время в праздности и развлечениях, растрачивали то, что зарабатывал Могонга. Но Могонга любил своих детей, и незадолго до своей смерти разделил между ними власть: Мазулу отдал титул Верховного Вождя, а Малабаду – мастерские по производству паровых машин. Как я уже сказал, сыновья Могонги были совершенно неспособны управлять людьми. Работа в мастерских разладилась, местные вожди перестали слушаться Верховного Вождя. На острове наступили смутные времена… Точнее, это сейчас я понимаю, что времена были смутными. А тогда я просто работал над созданием своего главного детища – плавильной печи, где особым образом расплавленные и смешанные слои разных веществ должны были войти в резонанс с мировым магическим полем.

– Так вот как ты хотел узнать истину? – задумчиво произнес Бегущий За Ветром. – Весьма оригинальная идея. Мне она никогда не приходила в голову.

– Просто ты никогда особо не интересовался этим вопросом, – со слабой улыбкой сказал Баганган. – Кстати, в работе мне помогал юный Могбана, сын Мазула, внук Могонги.

– Могбана – нынешний Верховный Вождь? – уточнил Бегущий За Ветром.

– Да. Он был способным учеником. Поначалу мне даже казалось, что у него имеется магический талант. Я обучил его многим наукам и рассказал о том, для чего строю огромную печь. К сожалению, Могбана оказался слишком слабым волшебником.

– И на него не действовал эликсир бессмертия?

– Совершенно не действовал.

– Наверное, это очень обидно – находиться рядом с магом, участвовать в его работе и при этом осознавать, что ты простой смертный человек.

– Ты совершенно прав, Бегущий За Ветром. Но я не догадывался, что Могбана затаил обиду не только на меня, но и на весь наш мир, пронизанный магическими силами. Не знал я и того, что Могбана окажется так умен, что сумеет разобраться в моих книгах и записях. Я даже предположить не мог, что Могбана попробует использовать мою печь, чтобы с ее помощью собрать и воплотить в себе магическую составляющую природы.

– Но он попробовал, и у него получилось?

– Увы. Он внес в состав ингредиентов волшебного расплава некоторые изменения. Я их не заметил, потому что мне даже в голову не приходило, что на это кто-то способен.

– Могбана добавил в расплав свою кровь?

– Да. Когда я приступил к эксперименту над материей и магией, поначалу все шло хорошо. Мои помощники загружали в печь нужные ингредиенты вовремя и в нужных пропорциях. Но когда дело дошло до жертвенных животных… Я сперва даже не понял, в чем дело. Животные были заранее умерщвлены, а их кровь помещена в серебряные сосуды. И вот, когда в печь попал сосуд, где вместо жертвенной крови находилась кровь живого человека…

– Этот человек стал частью твоего магического расплава, – докончил фразу Бегущий За Ветром.

– Это было ужасно! – голос Багангана дрогнул. – Внешне ничего не произошло. Не было ни грома, ни молний, ни грохота. Но я почувствовал, как жизненная сила, именуемая магией, покинула меня. Я мгновенно превратился в обычного человека. Я даже сначала не понял, что катастрофа распространилась на весь остров, ведь я утратил все сверхчеловеческие магические ощущения.

Бегущий За Ветром понимающе кивнул головой. Он тоже испытал нечто подобное, только магия ушла из него не в один миг, а по капле вытекала в течение всего пребывания на острове.

– Что произошло с Могбаной? – спросил Бегущий За Ветром.

– Он… преобразился. Он перестал быть человеком.

– У него выросли рога и клыки? Он оброс шерстью? Он превратился в чудовище?

– И да, и нет. Могбана воплотил в себе все ингредиенты магического расплава. Он стал похож… на все, что ты видишь вокруг себя, на все, что являлось ингредиентами моего расплава.

– Я не понимаю.

– Это невозможно объяснить. Надо увидеть своими глазами. Чаще всего Могбана выглядит, как обычный человек. Но в решительные мгновения он может превратиться… во что угодно. Ему подвластна любая магия.

– Но на острове не осталось магии.

– Я знаю. Однако Могбана может преобразовывать сам себя. Он обрел могущество, о котором мечтал в детстве, однако его владения ограничиваются всего лишь одним островом. Наверное, он чувствует себя, как запертый в клетке дикий хищник, вокруг которого пасутся мирные стада. Я имею в виду другие страны.

– Он всерьез собрался завоевать весь мир?

– Да. Он стал бессмертным. Он почти без труда захватил власть на острове, уничтожил и своего отца Мазула, и дядю Малабада. Ни один человек не может его убить, хотя поначалу многие пытались. Он неуязвим для обычного и, я не сомневаюсь, для магического оружия. Правда, его силы не безграничны. Поэтому для завоевания мира ему потребовалась армия, вооруженная паровыми ружьями и пушками. Сейчас весь остров превратился в гигантский военный лагерь. В порту Великой Миссии создается флот Могбаны, несколько десятков пароходов, на которых он перевезет армию на Центральный континент и начнет чудовищную бойню.

– Как я заметил, многие островитяне разделяют его взгляды и помогают ему по доброй воле.

– Уже выросло новое поколение, которое с младенчества слышит восхваления Верховному Вождю Могбане. Люди просто не знают, что можно думать и действовать по-другому.

– А как удалось выжить тебе? Почему ты оказался в тюрьме, где разносил пищу заключенным?

– Могбана почему-то не убил меня сразу. Должно быть, решил, что я не представляю для него опасности. У него в то время имелись более серьезные враги: отец, дядя, местные вожди, желающие верховной власти. Я же поспешил скрыться из его вида. Я все время находился рядом с Могбаной, но он не догадывался о моем существовании. Скорее всего, Могбана уверен, что я давно умер без поддержки эликсира бессмертия. Но я знал, что рано или поздно ты вновь навестишь меня, поэтому не имел права умирать. Я понял, что, разыскивая меня на острове, ты либо сам меня найдешь, либо окажешься в тюрьме, где тебя встречу я. Поэтому я устроился в тюрьму на самую грязную и презираемую работу – разносил пищу иноземным рабам Могбаны… и ждал.

– А ты не боялся, что я появлюсь слишком поздно, когда армия Могбаны уже высадится на материк?

– Боялся. А что мне оставалось делать?

– Хороший вопрос. Его задают все ученые, которые сначала ставят мир на грань уничтожения, а потом бегают и кричат: «Что делать? Что делать?…» Ладно, Баганган, не обижайся. Я чувствую вину не меньше, чем ты. Если бы я не рассказал тебе об использовании силы пара…

– Знания не должны попадать к непосвященным, – сказал Баганган. – Это первый закон тех, кто ступил на путь магических и прочих наук.

– Мы оба нарушили этот закон. Нарушили совсем чуть-чуть, но наши ошибки разрослись до чудовищных размеров. Я надеюсь, что все еще можно исправить.

– Именно поэтому мы едем в порт Великой Миссии. Ты сотворишь бурю и потопишь флот Могбаны. Это даст нам немного времени, чтобы собрать против Великого Вождя всех магов нашего мира.

– Собрать всех магов? – эхом отозвался Бегущий За Ветром. – Ты собираешься всем рассказать о том, что произошло на острове?

– Да… Разве ты не планировал то же самое?

– Ты собираешься объяснять, как Могбана обрел сверхчеловеческие способности при помощи смешения своей крови с магическим расплавом?

– Ну… Пожалуй, нет. Но про силу пара рассказать надо, чтобы люди на материке смогли создать паровое оружие для защиты от вторжения армии Могбаны.

– А если люди не объединятся против Могбаны? Если они используют новое оружие для войн друг с другом? Если некоторые маги захотят повторить твой эксперимент, пусть даже из простого любопытства? Если кто-нибудь из правителей решит выступить на стороне Могбаны?

– Неужели найдутся такие безумцы?

– А почему бы и нет? Ведь островные вожди подчинились Верховному Вождю? А разве мы с тобой, пусть даже по незнанию, не стали причинами появления в мире Могбаны? Вот, Баганган, к чему приводит распространение знаний – к катастрофам и к рождению чудовищ!

– Тогда как мы победим Могбану? Как остановим его армию?

Бегущий За Ветром посмотрел на своего спутника. Эликсир бессмертия заканчивал свое действие раньше, чем рассчитывал Баганган. Лицо чернокожего волшебника вновь покрылось глубокими морщинами, тело лишилось сил, глаза близоруко сощурились. Баганган выглядел крайне подавленным и растерянным. Долгие годы он продумывал план борьбы с Могбаной, но Бегущий За Ветром разрушил их до основания.

– Мы можем свернуть с этой дороги на север? – спросил Бегущий За Ветром.

– Зачем?

– В одной из бухт я оставил свой корабль. Лаверийский катамаран. На нем мы покинем остров.

– Значит, ты все-таки решил собрать армию?

– Можно сказать и так. Только моя армия будет состоять не из воинов и магов.

– А из кого?

– Этого я пока не решил.

– И ты даже не хочешь посмотреть на Могбану? Он сейчас как раз в порту Великой Миссии наблюдает за постройкой паровых кораблей.

Бегущий За Ветром пожал плечами:

– А зачем? Что толку мне смотреть на Могбану, если в настоящее время я не могу вступить с ним в борьбу? Я не настолько безрассуден и безумен, чтобы начинать войну, предварительно не вооружившись. С Могбаной я встречусь только тогда, когда буду готов к бою. Сейчас я к нему не готов.

Баганган покачал головой:

– Интересно, что сказали бы сказочники и сказители, слагающие легенды о великом волшебнике Бегущем За Ветром, если бы сейчас услышали его слова?

Бегущий За Ветром усмехнулся:

– Мне глубоко безразлично мнение сказочников и сказителей. Я прожил десять тысяч лет, и собираюсь прожить еще по меньшей мере столько же. Поэтому-то я и не буду напрасно рисковать. Сворачивай на север, Баганган!

Старик вытаращил глаза. Наверное, намек на возможность гибели бессмертного волшебника поразил его до глубины души. Бегущий За Ветром понял, что усталость и отсутствие магии притупили его разум и развязали язык. Он не знал, возможен ли перенос его сознания в новое тело в случае гибели на этом лишенном магии острове, но эти сомнения должны были быть сокрыты в глубокой тайне. Всем было известно, что великий волшебник появляется в разных странах, в разных обличьях и под разными именами, но никто из обычных людей не знал того, каким способом он достиг бессмертия.

Современные маги и волшебники продлевали свою жизнь разными способами: особыми чарами, накладываемыми на человеческое тело, снадобьями и эликсирами, специально выращенными плодами. Но все эти средства не позволяли достигать совершенного бессмертия. Рано или поздно появлялся злодей (или герой), который отбирал эликсир, разрушал чары, срубал дерево с плодами. Обычные люди не имели возможностей представителей Первой Расы, которые научились сохранять свою личность при разрушении материального носителя – тела. Даже самые могущественные люди-маги зависели от своей физической природы. Они изобретали все новые и новые средства для продления жизни телесной оболочки, и не могли понять, что настоящего бессмертия таким способом достигнуть невозможно.

Раньше Бегущий За Ветром снисходительно посматривал на попытки магов, колдунов и волшебников обрести материальное бессмертие. Он был уверен, что, как и другие люди Первой Расы, обладает бессмертием бестелесным. Но теперь, на лишенном магии острове, он усомнился в абсолютной надежности этого способа продления жизни.

Бегущий За Ветром испытал страх. И боялся он не только за себя, но и за весь свой мир, а также за другие миры, в которые можно было попасть по Туманным Мостам. Несомненно, Могбана не остановился бы на завоевании одного только плоского мира. Он двинулся бы дальше, овладел бы новыми знаниями, технологиями и машинами, известными и использующимися в других мирах. Его не сдерживали моральные ограничения истинных магов и ученых. Он жаждал власти, абсолютного господства. Соединившись с магическим расплавом Багангана, Могбана превратился в сверхчеловека. Но вместо сверхдоброты, сверхлюбви и сверхмилосердия он был переполнен сверхзлобой, сверхненавистью, сверхжестокостью. Могбану следовало остановить. Он не должен был покинуть пределов этого острова.

– Почему мы продолжаем ехать на северо-запад? – спросил Бегущий За Ветром, вернувшись к реальности из своих размышлений.

– Повернуть на север можно будет только в ближайшем крупном поселении. Транспорт не может ехать по пересеченной местности.

Весь остров, как имел возможность убедиться Бегущий За Ветром, был покрыт сложной переплетенной паутиной дорог. В густонаселенных районах острова их было больше, в труднодоступных – меньше. Дорога, по которой ехал транспорт с Бегущим За Ветром и Баганганом, была широкой и оживленной. На беглецов не обращали внимания именно потому, что многочисленные паровые повозки беспрерывно ездили между центральным городом и портом Великой Миссии. Однако, для того, чтобы свернуть с этой дороги и поехать в нужном направлении, следовало дождаться пересечения с другой дорогой, выровненной и приспособленной для парового транспорта.

Как и говорил Бананган, транспорт свернул на север на первом же перекрестке возле большой деревни. Видимо, этим путем пользовались нечасто, так как колея кое-где уже покрылась проросшей травой.

– Где ты оставил катамаран? – спросил Баганган.

– В одной маленькой скалистой бухте. Если солдаты Могбаны будут осматривать побережье с кораблей, они никогда не догадаются зайти в узкий пролив. А по берегу до этого места нужно почти целый день идти пешком от ближайшей деревни.

– Целый день? Боюсь, я не в том состоянии, чтобы продираться по дикой местности.

Бегущий За Ветром посмотрел на Багангана. Тот старел и слабел прямо на глазах.

– Мы доберемся! – твердо произнес волшебник, чтобы ободрить своего друга.

– Я даже не уверен, хочу ли бежать с острова… – произнес Баганган.

– Что ты хочешь сказать?

– Я устал, Бегущий За Ветром. Я познал старость. Старость не только физическую, но и духовную.

– Просто ты слишком долго прожил без магии. За пределами этого острова идет обычная жизнь – трудная, но интересная. Наверное, ты забыл, что мир расцвечен многими красками. Могбаны приходят и уходят, а мир продолжает жить.

Баганган оглядел живописные окрестности по обеим сторонам дороги:

– Мир кажется мне прекрасным даже без магического зрения. Но я не вижу себя в этом мире. Я хотел постичь самую сокровенную тайну природы, но вместо этого вызвал катастрофу и сотворил Могбану. Если даже мы сумеем победить, что мне делать потом? Вновь ставить опыты? На это я больше не решусь. Но без исследований моя жизнь утратит смысл. Я все время жил ради какой-то цели. Вначале я изучал магические науки, чтобы обрести древние знания. Затем я ставил эксперименты, чтобы к имеющимся знаниям добавить новые. Но науки не сделали меня счастливым. Скорее, наоборот. Скажи, Бегущий За Ветром, ты никогда не думал о том, что мы, маги и ученые, приносим больше вреда, чем пользы?

– Вред приносят те, кто стремится к личному возвышению, богатству и почету. Вред приносят те, кто легкомысленно и неразумно использует свои знания и силы. А пользу приносят те, кто осознает свою меру ответственности перед людьми и перед всем миром. Кто обладает властью, должен распоряжаться ею крайне осторожно, многократно просчитывать и оценивать каждое свое действие.

– Но ты сам не раз нарушал ход истории.

– Я никогда не нарушал ход истории, Баганган. Я являюсь частью этого мира, точно так же, как и любой его обитатель – от императора до муравья. Поэтому все мои поступки – это часть естественного процесса, а не его нарушение.

– В таком случае, и появление Могбаны – это тоже вполне естественное явление.

– Возможно. Но его появление я считаю не началом новой эры без магии, а предупреждением всем нам – к чему могут привести наши ошибки. Этот остров породил Могбану и одновременно с этим лишился магии. А вместе с магией природа лишилась души. Люди превратились в злобных, подозрительных, склонных к беспричинной жестокости существ. Этот остров продолжает жить как бы по инерции, но он разрушается изнутри. Сменится несколько поколений, и все его обитатели, от людей до растений, начнут деградировать и вырождаться. Я думаю, Могбана это понимает. Именно поэтому он так торопиться распространить свою власть на весь этот мир, а потом и на другие миры. Существа без души могут жить лишь там, где их внутренняя пустота постоянно пополняется из окружающей природы. Могбана будет не просто завоевывать новые пространства, он будет их пожирать и уничтожать без остатка. Потому-то я не считаю его естественным порождением природы. Могбана – результат чудовищной ошибки. И эта ошибка должна быть исправлена.

Баганган слушал и согласно кивал головой. Впрочем, это могли быть не осознанные кивки, а старческое дрожание мышц. Несмотря на неумолимо подступающую немощь, он уверенно управлял паровой повозкой. Вскоре транспорт с волшебниками-беглецами свернул на знакомую Бегущему За Ветром дорогу. Именно по ней его везли из деревни в город.

– К полудню мы доберемся до конца обитаемых земель, – вслух подумал Бегущий За Ветром. – Если будем идти всю ночь, то к утру уже сможем выйти в море.

– Будем надеяться, что нам никто не помешает, – пробормотал Баганган.

– Когда в тюрьме обнаружат наш побег?

– Не знаю. Меня хватятся тогда, когда придет время разносить утреннюю порцию пищи. Сначала тюремщики подумают, что я опаздываю. Сами они никогда не унизятся до грязной работы, поэтому будут злиться и ждать, когда я появлюсь. Потом они решат устроить утренний обход без меня. Тогда-то и обнаружится, что твоя камера пуста. Еще какое-то время у тюремщиков уйдет на то, чтобы сопоставить оба наших исчезновения. Потом они пересчитают тюремные транспорты и поймут, что для побега мы позаимствовали один из них. Вот тогда-то и начнется погоня.

– Если тюремщики не дураки, они сразу направятся по этой дороге на север, – сказал Бегущий За Ветром и присмотрелся к колее впереди. – Кажется, свежих следов нет. Но я не уверен, колея хорошо укатана. Если бы я мог воспользоваться магией…

Баганган промолчал. Возможно, он уже состарился настолько, что стал глуховат на оба уха и не расслышал последних слов Бегущего За Ветром.

Как и предполагал Бегущий За Ветром, в середине дня транспорт подъехал к деревне, где его взяли в плен. Миновать этот населенный пункт не было никакой возможности, так как дорога проходила через него, а в гористой местности или на распаханных полях паровая повозка была бесполезна.

– Может быть, бросим транспорт здесь? – предложил Бегущий За Ветром. – Уберем его с дороги, чтобы сбить погоню со следа, а сами пойдем пешком прямо через горы. Дорога все равно скоро закончится.

– В моем возрасте каждая миля, пройденная своими ногами, кажется десятью, – со вздохом произнес Баганган. – Проедем деревню, не останавливаясь, а транспорт бросим, когда закончится дорога через поля. Так мы дальше продвинемся к побережью и выиграем у преследователей три-четыре часа.

– Хорошо, – нехотя согласился Бегущий За Ветром.

Вскоре показалась и сама деревня. Оба волшебника даже слегка привстали, осматривая окрестности и постройки. Издалека не было видно никаких признаков засады, да и вообще не было видно ни одного человека.

– Будем надеяться, что все крестьяне работают в поле с другой стороны деревни, – пробормотал Бегущий За Ветром.

Паровая повозка, не снижая скорости, въехала в деревню. Дома были выстроены без всякого плана и располагались хаотически. Дорогу проложили уже позже, сделав несколько поворотов, так что открывшаяся перед волшебниками картина стала для них полной неожиданностью.

– Проклятье! – вскричал Бегущий За Ветром.

Дорога была перегорожена двумя транспортами. На каждом из них находились по два человека, которые держали готовые к стрельбе паровые ружья. Еще несколько солдат, вооруженные длинными пиками и мечами, располагались по обеим сторонам дороги. Им помогали местные крестьяне во главе со старостой Замбаном.

Раздались громкие хлопки, и мимо Бегущего За Ветром просвистели два свинцовых снаряда. Еще два ударились спереди в паровой котел, но не смогли пробить толстый металл.

– Сворачивай! – крикнул Бегущий За Ветром Багангану. – Проедем между домами!

– Прыгай! – одновременно с ним воскликнул старик. – Я уничтожу транспорты! Прыгай!

Бегущий За Ветром понял, что Баганган не собирается сворачивать. Он держал руль прямо и правил на вражеские повозки. До столкновения оставались считанные секунды. У Бегущего За Ветром не было времени даже на то, чтобы добраться до старика, выхватить у него руль или вытолкнуть из транспорта.

Бегущий За Ветром оказался на земле всего за десять шагов до места столкновения. Он несколько раз перекувырнулся, и в это время раздался ужасный грохот. Транспорты столкнулись, паровые котлы треснули, из топок выплеснулось пламя. Послышались душераздирающие вопли покалеченных, обваренных и обожженных людей. Голоса Багангана слышно не было. Бегущему За Ветром оказалось достаточно всего одного быстрого взгляда, чтобы запечатлеть картину – его старый друг Баганган силой инерции был распластан на паровом котле, а его голова вывернута под неестественным углом. Чернокожий волшебник погиб мгновенно и, как надеялся Бегущий За Ветром, даже не почувствовал боли.

Растерянность и замешательство оставшихся в живых солдат и крестьян продолжались всего несколько секунд. Бегущий За Ветром находился от них всего в нескольких шагах и казался легкой добычей. Подбадривая друг друга громкими криками, островитяне бросились на волшебника. Но Бегущий За Ветром не пострадал при падении на землю. Он вскочил на ноги, уклонился от направленной в него пики, вырвал оружие из рук солдата и описал вокруг себя круг, действуя древком, как боевым шестом.

– Прочь, ничтожества! – повелительным грозным голосом прокричал Бегущий За Ветром.

Люди инстинктивно шарахнулись в стороны, но не разбежались. Несмотря на то, что Бегущий За Ветром не мог воспользоваться магией, боевыми искусствами он по-прежнему владел в совершенстве. Кроме того, его переполняли гнев и ярость из-за погибшего Багангана. Волшебник мог сбежать, но предпочел остаться в плотном кольце врагов.

Не прошло и минуты, как кольцо значительно поредело. Бегущий За Ветром убивал людей хладнокровно, без ненависти или жалости, словно уничтожал насекомых-вредителей. Первыми опомнились крестьяне (те, что остались в живых). Побросав вилы, лопаты и грабли, они бросились врассыпную. Волшебник не стал их преследовать. Он спокойно обошел разбитые транспорты и добил раненых солдат. Затем Бегущий За Ветром прошел по обезлюдевшей деревенской улице. Он чувствовал напряженные взгляды из окон домов, слышал сдавленное дыхание за закрытыми дверями. Там прятались смертельно испуганные мужчины, женщины и дети.

– Вы думаете, что живы? – прокричал Бегущий За Ветром. – Нет! Вы уже мертвы, точно так же, как мертв ваш хозяин Могбана!

Волшебник покинул притихшую деревню и направился на север. Его никто не преследовал. Возможно, начальники, пославшие для поимки беглецов всего два транспорта с солдатами, были уверены, что этого будет вполне достаточно. Бегущий За Ветром мрачно усмехнулся. Волшебник подумал, что Верховный Вождь Могбана найдет и накажет провинившихся еще до того, как он вернется на этот остров.

Дорога до берега показалась Бегущему За Ветром вдвое длиннее, чем путь в эту сторону. Хорошо еще, что яркие звезды освещали путь и позволяли достаточно уверенно идти в нужном направлении. Лишь утром обессилевший волшебник добрался до бухты, где оставил катамаран. Он поднялся на его палубу и поднял парус. Ветер, неподвластный сейчас волшебнику, наполнил полосатое оранжево-красное полотнище. Он дул не туда, куда было нужно, поэтому Бегущему За Ветром пришлось повозиться со шкотами, чтобы придать парусу нужный угол. Наконец, катамаран отошел от острова и взял курс на северо-восток. Волшебник постоянно оглядывался назад, опасаясь, что его заметят с какого-нибудь патрульного корабля. Он жалел, что парус на катамаране слишком ярок и заметен издалека. Но горизонт был чист. Видимо, Могбана и его прислужники не охраняли прибрежные воды, полностью полагаясь на свою безграничную власть на острове.