Бегущий За Ветром

– Не спешите покидать пределы Кайвая. Йайсай и Дунчан будут так торопиться исполнить повеление императора, что не заметят вашего отставания. А вы тем временем вместе со своей кавалерией останетесь неподалеку от Шанжэя. Вполне возможно, что для охраны столицы и императорского двора потребуется значительно больше воинов, чем служит в дворцовой страже.

На волшебника с удивление посмотрели и генерал Фалфай, и степняки.

– Я говорю о возможности народного восстания, – пояснил Бегущий За Ветром. – Люди Кайвая недовольны увеличением налогов и чиновничьим беззаконием. У них появились лидеры, которые готовы повести народных бойцов против власти чиновников и генералов.

– Это невозможно! – воскликнул Фалфай.

– Типичная ошибка тех, кто обличен государственной властью и отгородился от народа стенами дворцов и щитами охранников, – наставительно проговорил Бегущий За Ветром.

Генерал сделал протестующий жест, но волшебник, не обращая на него внимания, продолжил:

– Повстанцы – это не преступники, какими хотят представить их правители. Просто, когда отец видит протянутые к нему руки голодных детей, когда он глядит в их просящие глаза, а сам не может прокормить семью из-за того, что императорский чиновник забрал у него половину урожая, то в сердце даже самого смиренного и законопослушного человека загораются искры гнева. Год от года искры тлеют, пока сердца многих людей не начинают стучать в такт. И тогда пламя восстания взвивается и обрушивается на угнетателей.

Кублан-хан не сомневался, что волшебник очень хорошо знал о готовящемся восстании, если не сам участвовал в его подготовке. Не зря же он в последнее время часто и надолго покидал резиденцию посольства ханства Степного Ветра.

– Насколько я знаю, людям Кайвая запрещено иметь оружие, – сказал Нацуркан. – Как же они смогут сражаться со стражниками и солдатами?

– У народа Кайвая есть оружие! – уверенно произнес Бегущий За Ветром. – Я хотел вам его продемонстрировать. – Он посмотрел на Фалфая. – Уверен, и уважаемый боевой генерал с интересом узнает кое-что новое о своей стране и своем народе.

– Разговор принял неожиданное направление, – сказал Фалфай. – Но взглянуть на народное оружие было бы любопытно. Оно у вас с собой?

– Нет! – волшебник едва сдержал смех. – Не следует понимать мои слова буквально. Сегодня вечером я собирался пригласить вас на тайный турнир боевых единоборств. Мастера соберутся, чтобы померяться силами в искусстве рукопашного боя.

Генерал хмыкнул:

– Об этом искусстве я много раз слышал, но ни разу не видел своими глазами. И вообще, я уверен, что вооруженный воин в любом случае победит безоружного крестьянина.

– Я хочу предоставить вам возможность побывать на турнире и, возможно, поменять свое мнение.

– Я принимаю ваше приглашение, – Фалфай немного подумал. – Но почему вы не боитесь, что я выдам вас чиновникам из государственной безопасности? Вообще-то, мне следовало бы самому уничтожить вас, как врагов Кайвая.

– Но ведь вы прибыли сюда не для того, чтобы так поступить? – с улыбкой произнес Бегущий За Ветром.

– Вместе со мной два десятка закаленных в боях кавалеристов. И еще сотня находится неподалеку.

Степняки невольно схватились за рукоятки сабель, но волшебник выглядел совершенно спокойным:

– Этого недостаточно, чтобы убить нас или взять в плен.

– Я подозревал это. Во время нашей первой встречи я заподозрил, что послы из молодого и быстро набирающего силы степного ханства прибыли в Кайвай не просто так. Император и прочие генералы не захотели меня слушать. Поэтому мне потребовались мудрые и могущественные союзники. Я послал гонцов к одному магу, который был другом моего отца. Последние пятнадцать лет он жил вдали от Шанжэя. В Летний дворец он прибыл только вчера вечером.

– Далай-Фай-Чун? – улыбнулся Бегущий За Ветром. – Давненько мы с ним не встречались! Я обязательно навещу его, ведь ему в его годы, наверное, уже тяжело путешествовать.

Генерал вздрогнул:

– Далай-Фай-Чун сказал мне, что его силы ничтожны перед вашим могуществом. Кроме того, он уверял меня, что вы действуете во благо Кайвая. Признаться, мне нелегко было в это поверить.

– И тем не менее, это так.

– Я знаю, что вы готовите нападение на Кайвай. А теперь, вдобавок к этому, вы сообщили мне о народном восстании. Что я должен об этом думать?

– Вы должны верить Далай-Фай-Чуну… мне, и моим молодым друзьям, – Бегущий За Ветром широким жестом указал на степняков. – Моя цель – СПАСТИ Кайвай. Спасти его от него самого, вернее, от тех, кто находится у власти и своими неправедными действиями, сам об этом не думая, разрушает собственную страну.

– Ваши слова рождают во мне надежду. Знание того, КТО вы на самом деле, заставляет меня в них верить… хотя, должен признаться, это весьма непросто. Не так я вас себе представлял…

Волшебник сделал предостерегающий жест:

– Никто в Кайвае не должен произносить моего имени. Я всего лишь Ветрай, молодой волшебник, недавно ступивший на путь постижения магического искусства.

Генерал Фалфай склонил голову:

– Я верю вам.

– Я не сомневался в том, что вы – один из немногих людей в Кайвае, которые видят истину.

Генерал еще раз поклонился:

– Сейчас я должен вернуться в Летний дворец. Когда мы встретимся, чтобы отправиться на турнир боевых искусств?

– На закате солнца ждите нас на Северной дороге. Возьмите с собой одного-двух преданных и проверенных слуг. Не более!

– Хорошо. До встречи!

Степняки и генерал раскланялись и расстались. Слуги-соглядатаи не должны были увидеть ничего необычного в этом визите.

– Генерал не приведет с собой несколько сотен кавалеристов? – обеспокоено спросил Нацуркан.

– Нет, – уверенно произнес Бегущий За Ветром. – Он поверил.

Кублан-хан выглядел несколько смущенным:

– Сегодня вечером я обещал быть в Летнем дворце.

– Обещал принцессе Лаймасай? – понимающе усмехнулся волшебник.

– Да. Если вы любили когда-нибудь, то должны понимать, как разрывается сейчас моя душа. Я должен ее увидеть, но я не могу отказаться поехать с вами на турнир. Что же мне делать?

– Эта проблема может быть решена очень просто. Ты пригласишь Лаймасай на турнир. Она любит зрелища. Уверен, она не откажется.

Кублан-хан изумленно воззрился на волшебника:

– Неужели это возможно? Ведь принцесса находится под постоянным присмотром дворцовой стражи?

– Я свяжусь с Далай-Фай-Чуном, и он поможет вам исчезнуть с соревнования по запуску воздушных змеев. Отсутствия Лаймасай никто не заметит, даже если она вернется во дворец лишь на рассвете.

Кублан-хан радостно воскликнул:

– У меня нет слов, чтобы выразить всю благодарность!

Бегущий За Ветром положил ему руку на плечо:

– Будь достойным того дела, которое мы вместе начали.

Молодой степняк внезапно нахмурился:

– Как отнесется ко мне Лаймасай, когда ей станет известна ВСЯ правда?

– Это зависит от тебя. Принцесса – умная и честная девушка. Я уверен, что она сможет понять.

– Да, да! – подхватил Хумшар. – Ведь мы не желаем зла ни Кайваю, ни ее отцу, ни ее семье.

Нацуркан с сомнением произнес:

– Не все жители Кайвая смогут принять нас, не говоря уже о тех, кто кому сейчас принадлежит власть.

– Лаймасай не такая, как все! – горячо возразил Кублан-хан.

– Разумеется, – улыбнулся волшебник. – Если она согласится последовать за тобой на тайный турнир, то, возможно, сможет пойти и дальше по жизни вместе с тобой.

– Как бы мне этого хотелось… – мечтательно пробормотал Кублан-хан.

* * *

Когда солнце наполовину скрылось за вершинами далеких гор, по Северной дороге проскакали семь всадников. Вернее, всадников было восемь, но двое из них разместились на одной лошади. Впереди ехали Нацуркан и Хумшар. Они держали дорожные фонари, незатухающие от ветра и быстрой скачки, и освещали путь следовавшему сразу следом за ними Кублан-хану. Перед Кублан-ханом в седле находилась тоненькая, закутанная в темный плащ фигурка, которую почти невозможно было различить в сумерках и которая, несомненно, не слишком отягощала выносливую степную лошадь.

Принцесса Лаймасай без колебаний приняла приглашение Кублан-хана. Роскошные, но однообразные дворцовые празднества уже порядком ей надоели. А посещение тайного турнира было самым настоящим Приключением с большой буквы, о котором мечтает каждая юная девушка, будь она принцессой или простолюдинкой. Лаймасай была одета в простое платье и, пожалуй, впервые с самого раннего детства покинула свои покои, не нанеся на лицо плотный слой грима. От этого она выглядела необыкновенно помолодевшей и похорошевшей.

Следом за Кублан-ханом и принцессой скакали Бегущий За Ветром и генерал Фалфай. Замыкали небольшой отряд двое вооруженных слуг генерала, которые также держали в руках дорожные фонари.

– Когда проедем следующую деревню, сворачивайте вправо на боковую дорогу! – крикнул волшебник, единственный из всех знавший маршрут и пункт назначения.

Вечером крестьяне закончили работу на полях, ремесленники закрыли двери своих мастерских, купцы расположились в постоялых дворах, так что на дороге было довольно пустынно. Два раза всадники встречались с конными сторожевыми разъездами, охранявшими мирных кайвайцев от разбойников. Но солдаты не останавливали путешественников, хотя выглядели те довольно подозрительно.

Генерал Фалфай был одет в простую дорожную одежду, которая никак не указывала на его высокий пост в Кайвае. При виде разъездов он порывался выехать вперед и отдать приказ пропустить его и сопровождавших его людей, но всякий раз его удерживал Бегущий За Ветром:

– Вы не должны беспокоиться, уважаемый генерал Фалфай. Безопасность пути – это моя работа.

– Так вы и целую орду кочевников сможете беспрепятственно провести во дворец императора! – заметил Фалфай.

– Если понадобится, то проведу, – сказал волшебник, и генерал понял, что тот не шутит.

Проехав деревню, всадники свернули на боковую дорогу, которая вела через высокие заросли. Через некоторое время впереди послышался короткий резкий свист.

– Нас заметили! – крикнул Нацуркан. – Я надеюсь, нас не встретят стрелами и копьями?

– Все в порядке! – заверил Бегущий За Ветром. – Нас ждут.

Совершенно неожиданно заросли кончились, и всадники увидели перед собой большой дом (или небольшой дворец). Он выглядел довольно старым и даже казался заброшенным: с причудливо изогнутой крыши кое-где облетела черепица, с каменных львов у главного входа облезла краска, в стенах зияли кое-как залатанные дыры, деревянные колонны, поддерживавшие навес над входом, рассохлись и потрескались. Но свет, пробивавшийся из прикрытых ставнями окон, свидетельствовал о том, что здание обитаемо, по крайней мере, этой ночью.

Стоило только всадникам остановиться, как со всех сторон появились люди, одетые в темные плащи и накидки. Можно было подумать, что они возникли прямо из воздуха, но на самом деле они прятались за колоннами, в тени стен, в зарослях ближайших растений. Слуги Фалфая схватились за мечи, но генерал остановил их одним движением руки.

Бегущий За Ветром спешился. Навстречу ему выступил один из людей. Он откинул с головы капюшон и открыл лик седого старца с длинными волосами, усами и бородкой.

– Приветствую вас, досточтимые и благородные люди! – торжественно произнес старец.

– Здравствуй, почтенный Фай-Фунай! – сказал Бегущий За Ветром.

– Фай-Фунай? – раздался удивленный девичий голос. – Это на самом деле Фай-Фунай?!

Кублан-хан опустил на землю принцессу Лаймасай, и теперь девушка со смесью восторга и недоверия разглядывала седого старца. Фай-Фунай был известным странствующим философом, которого почитали и уважали не только простолюдины, но и многие обличенные властью кайвайцы. Сам он никогда не появлялся при дворе императора, но слава о его мудрости и доброте распространилась по всем уголкам Кайвая, из уст в уста передавались его высказывания и изречения.

– Я самый настоящий Фай-Фунай, – добродушно усмехнулся старец. – Если не ошибаюсь, то я имею честь разговаривать с дочерью нашего императора Лайтэя, принцессой Лаймасай?

Принцесса тотчас же вспомнила о необходимости соблюдать царственное достоинство, выпрямилась и сделала непроницаемое лицо:

– Да, я принцесса Лаймасай, дочь императора Лайтэя, владыки великого Кайвая!

– Добро пожаловать, принцесса Лаймасай! – безо всякой насмешки проговорил Фай-Фунай. – Отрадно видеть, что члены императорской фамилии сошли с высот своего могущества, чтобы пообщаться с народом Кайвая.

Лаймасай немного смутилась, не решаясь открыть истинные причины ее появления в этом месте. Она обернулась, ища глазами Кублан-хана, но тот в это время привязывал уздечку своей лошади к специальной стойке возле дома.

Фай-Фунай не заметил (или сделал вид, что не заметил) растерянности девушки. Немного нараспев он произнес:

– Вода изливается с небес в виде дождя и собирается в ручьи. Ручьи сливаются в реки. Реки впадают в моря. Моря объединяются с океаном. Подобно капле воды, каждый человек – лишь часть народа.

Люди вокруг возбужденно зашептались, обсуждая очередную мудрость, изреченную почтенным старцем.

Удовлетворенный произведенным впечатлением, Фай-Фунай сделал широкий жест, приглашая прибывших гостей внутрь дома:

– Заходите, любезные друзья, до начала турнира осталось совсем мало времени.

Створки дверей быстро распахнулись, пропуская людей, и так же быстро затворились. Стражи были наготове и обеспечивали тщательную маскировку тайного собрания.

Внутри здания было светло от множества зажженных разноцветных фонарей. Дом был довольно просторным, но сейчас в нем собралось столько народа, что Бегущий За Ветром и его спутники еле-еле протискивались через толпу. Если бы не шедший впереди Фай-Фунай, перед которым люди расступались, то никому не известные степняки и переодетые Фалфай и Лаймасай никогда не смогли бы добраться до первых рядов.

Несомненно, старое заброшенное здание было заблаговременно приспособлено для проведения турнира по боевым искусствам. Лишние перегородки были убраны, в центре выделено свободное пространство для бойцов, вдоль стен выстроены многоярусные деревянные трибуны для зрителей и участников.

Протиснувшись к центральной площадке, степняки с удивление увидели старого знакомого – Лао Таджина, сидевшего на лавочке и о чем-то возбужденно спорившего со своим соседом.

Молодой купец приветствовал их:

– Я почти не сомневался, что увижу вас здесь! Сегодня собралось много добрых друзей, очень много!

– О чем он говорит? – спросил у Бегущего За Ветром генерал Фалфай.

Волшебник объяснил:

– Посмотрите вокруг повнимательнее! Вы увидите не только простолюдинов, но и купцов, и чиновников, и монахов, и младших офицеров. Пусть все они, как, кстати, и мы, одеты в простые одежды. Но купцов выдает прищур глаз, чиновников – чересчур правильная речь, монахов – смиренно опущенные бритые головы, офицеров – горделивая осанка.

– Вы хотите сказать, что в заговоре участвуют все сословия Кайвая?

– Если заботу о своей Родине вы считаете заговором – то ваши слова можно признать правильными. Подумайте о том, генерал, почему честные кайвайцы вынуждены по ночам тайно собираться в заброшенном доме. Не потому ли, что у них нет средств законно и открыто добиваться уважения к себе? Не потому ли, что государственный чиновничий аппарат узурпировал власть в стране? Не потому ли, что императорский двор погряз в роскоши и не желает замечать, что жизнь простых людей становится тяжелее год от года?

Принцесса Лаймасай, которая услышала слова Бегущего За Ветром, обратилась к нему:

– Я завтра же расскажу обо всем моему отцу!

– Вы думаете, ему раньше никто не докладывал о тайных собраниях и организациях? – улыбнулся волшебник. – Вы считаете, что сегодня на этом турнире нет ни одного соглядатая? Уверяю вас, вы заблуждаетесь!

– Но как же… Но ведь… – забормотала принцесса, озираясь вокруг, словно ища глазами людей, на лбах которых была бы видна надпись: «Я – шпион!»

– Не волнуйтесь, без грима вас никто не узнает, – сказал Бегущий За Ветром.

– Я беспокоюсь не о себе, а о своем Кайвае! – гордо заявила принцесса.

– Тогда для вас нелишним будет узнать, что ни один придворный вельможа, ни один крупный чиновник, ни один генерал не воспринимают всерьез глухой ропот народа. Точно так же не желают они видеть развала армии, опустошения казны, исчерпания плодородных земель, разрушения оросительных каналов и многого другого. Они проводят жизнь в праздности и неведении. Они считают, что их благополучие будет длиться вечно. Они ошибаются…

– Кто ты такой, чтобы угрожать правителям Кайвая? – Лаймасай устремила на Бегущего За Ветром гневный взгляд. – Стоит мне только приказать, и тебя схватят воины моего отца!

– Что-то я не вижу здесь тех, кто поспешил бы выполнить ваш приказ, – усмехнулся волшебник. – Что же касается меня, то я могу открыть вам один маленький секрет…

Он наклонился к принцессе и прошептал ей на ухо свое имя. Лаймасай вздрогнула и некоторое время молча смотрела на Бегущего За Ветром, не в силах вымолвить ни слова. Кублан-хан мягко обнял ее за плечи:

– Это правда. Извини, но я не мог рассказать тебе об этом раньше.

– И что же дальше?… – пролепетала принцесса.

– Это зависит от нас всех, – ответил волшебник. – От вас, от вашего отца, от меня, от Кублан-хана, от генерала Фалфая, от всего народа Кайвая, от обитателей всего нашего мира. Мы все равны перед судьбой. Будущее зависит от всех нас.

Принцесса по-новому взглянула на множество окружавших ее людей. Впервые в жизни она задумалась. Впервые в жизни она испытала страх. Но боялась Лаймасай не за себя и не за своих родственников. Это был страх перед неопределенным и непредсказуемым будущим, которое еще сегодня днем казалось ей стабильным и спокойным. Теперь же девушка осознала, что праздники не могут продолжаться вечно, что рано или поздно найдется сила, которая потребует отчет даже у самого великого властителя. Что сможет сказать император Лайтэй народу Кайвая? И захочет ли слушать его народ после многих десятилетий нищеты и унижений?

Тем временем на центральную площадку вышли несколько бойцов. Они разминались, выполняя специальные комплексы упражнений: наносили резкие удары руками и ногами по воображаемому противнику, подпрыгивали, кувыркались по полу. Это были лучшие представители различных школ. Даже неопытная принцесса Лаймасай без труда могла увидеть различия между стилями бойцов.

Один имитировал движения богомола, из состояния покоя он мгновенно переходил к серии быстрых движений, а затем вновь замирал на месте. Другой двигался мягко и гибко, как кошка. Третий кривлялся, как обезьяна. Четвертый пошатывался, болтался из стороны в сторону и время от времени делал вид, что прикладывает к губам бутылку с алкогольным напитком. Пятый извивался, подобно змее и делал резкие выпады. Другие бойцы также обладали индивидуальными комплексами движений, которые либо основывались на имитации поведения животных, либо утрировали человеческие действия.

Зрители громко кричали: приветствовали своих бойцов; спорили с соседями, доказывая достоинства разных школ и уверяя в их непобедимости; заключали пари и делали ставки.

Кублан-хан, Нацуркан и Хумшар разглядывали мастеров рукопашного боя с профессиональным интересом. Они прекрасно понимали, что ни один из этих кайвайцев не сможет долго сопротивляться вооруженному степняку, который издалека, сидя на быстром скакуне, расстреляет их из лука. Но это в открытом поле, в бою… А вот при неожиданном нападении, или в условиях ограниченного пространства рукопашный бой имел явные преимущества.

Лао Таджин предложил степнякам:

– Давайте сделаем ставки! Вы можете поставить деньги на понравившегося вам бойца, и в случае его победы получите выигрыш. Я бы, например, поставил вон на того здоровяка, который, как медведь, готов заломать любого соперника.

Кублан-хан с сомнением посмотрел на названного человека:

– По-моему, он слишком неуклюж. Его природная сила не может компенсировать недостаток ловкости и проворства. Я бы предпочел бойца, изображающего пьяного. Он непредсказуем.

– Значит, мы можем побиться об заклад! – радостно подытожил Лао Таджин.

Принцесса Лаймасай спросила у Кублан-хана:

– Разве ты разбираешься в рукопашных единоборствах?

– Немножко разбираюсь, – скромно ответил Кублан-хан, умолчав о том, что Бегущий За Ветром преподал своим ученикам основы боя без оружия. Конечно, волшебник при всем желании не смог бы передать все свои знания и умения, которые оттачивались столетиями. Кроме того, истинное искусство рукопашного боя было создано и доведено до совершенства людьми Первой расы, которые теперь покинули этот мир. Современные люди, для которых эта наука не являлась единственным способом выжить во враждебном мире, просто физически не были готовы воспринять и воспроизвести ее в полном объеме.

– Так мы будем заключать пари? – нетерпеливо проговорил Лао Таджин.

Кублан-хан покачал головой:

– Я не вижу здесь бойцов, в победе которых был бы абсолютно уверен. Пожалуй, я воздержусь от спора.

Лао Таджин разочарованно вздохнул и собирался было отправиться на поиски тех, с кем можно было бы заключить сделку, но Бегущий За Ветром придержал его за локоть:

– Я готов сделать ставку вон на того бойца, в синей рубахе.

– На которого? – оживился Лар Таджин.

– Во-о-о-он он стоит, слева от колонны.

– А разве это участник турнира? Он же не вышел на площадку для разминки!

– Он – мастер! – веско произнес волшебник. – Посмотрите, как он дышит, и сразу поймете, что никакая другая разминка ему не нужна.

Лао Таджин недоуменно хмыкнул, не понимая смысла слов Бегущего За Ветром:

– Ну, вам виднее… А я все-таки поставлю на медведеобразного здоровяка. По два золотых? Победитель получает все!

– Идет! – волшебник хлопнул по протянутой ладони молодого купца.

На центральную площадку вышел неприметный и просто одетый кайваец, обладавший, тем не менее, необычайно зычным и глубоким голосом. Стоило ему только заговорить, и он сразу же перекрыл шум и говор в огромном переполненном зале:

– Я приветствую всех вас, дорогие друзья и сограждане! Я, скромный Найчун, считаю себя недостойным объявлять имена участвующих в турнире великих мастеров, но, несмотря на мои протесты, именно мне предоставили эту честь. Все вы, те, кто присутствует в этом доме, прибыли из разных концов Кайвая, и, как я вижу, нас почтили своим посещением друзья из соседних государств. Я не буду повторять, что сегодняшний турнир – это нечто большее, чем просто соревнование. Это символ нашего единства и нашей силы. Именно поэтому сегодня будут происходить схватки без оружия. Ведь наша цель – не одержать победу над соперником, а продемонстрировать свое мастерство и духовную силу. Итак, я объявляю начало турнира!

Зрители и участники отозвались дружными радостными криками. Турнир боевых искусств начался. Найчун объявлял имена участников, они парами выходили на центральную площадку и, после церемонных поклонов друг другу, судьям и зрителям, начинали поединок. Несмотря на заявленный дружественный характер соревнования, бойцы сражались в полную силу, правда, даже получивший нокаут побежденный находил в себе силы, чтобы поклониться и поблагодарить победителя за доставленное удовольствие.

Мастер школы змеи победил представителя стиля обезьяны. Боец, имитирующий движения пьяного человека, одержал верх над широко размахивавшим руками мастером-птицей, но затем сам оказался повержен медведем.

Зрители были в восторге. Лао Таджин хохотал и хлопал в ладоши, когда его боец побеждал, и стонал, когда здоровяк-медведь пропускал удары, словно сам испытывал физическую боль. Степняки вели себя более сдержанно, но были захвачены зрелищем, как и все люди. Принцесса Лаймасай вздрагивала, вскрикивала, но смотрела на бойцов, не отводя взора. Лицо генерала Фалфая было непроницаемым, но глаза блестели от живого интереса. Бегущий За Ветром, поначалу увлеченный турниром, постепенно становился все скучнее и мрачнее. Это не укрылось от проницательного взора Фай-Фуная.

Старый философ тихо обратился к волшебнику:

– Скажи мне, волшебник, который скрывает свое имя, разве тебя не радует мастерство кайвайских бойцов?

– Это не бойцы, – со вздохом ответил Бегущий За Ветром, – это актеры! Я сожалею, что давно не посещал эту прекрасную страну. Здесь многое изменилось. И, на мой взгляд, не в лучшую сторону. Кайвайцы слишком чтят традиции и мало озабочены поиском собственного пути. Творчество уступило место копированию и подражанию. Ты понимаешь, что я говорю не только о застывших боевых стилях, но и о кое-чем другом, более глубоком?

– Я понимаю… – произнес Фай-Фунай. – Мы, кайвайцы, так уважаем установленный порядок, что даже не думаем о его изменении. А что не изменяется, то умирает. Это основной закон природы.