Агент таурель-класса

– Я тебя не понимаю. Ты говоришь, что замерзла. Это тело тебя привлекает, но ты не хочешь моих прикосновений. Люди всегда такие противоречивые, Лейла? Или дело в том, что я ларк? – уточнил он, передавая мне прутик с мясом.

Я проследила за тем, чтобы взять прутик и ни в коем случае не коснуться пальцев мужчины. Но сказалось внутреннее напряжение, потому что я выронила эту треклятую ветку. Невероятно ловким движением Арх-хан поймал прут и вновь вручил его, всё-таки дотронувшись до меня горячими подушечками пальцев. Цваргиня внутри мысленно взвыла: «Вообще-то, чтобы прикоснуться, надо спросить разрешения…».

– Так дело в моей расе? Я тебе настолько неприятен? – он повторил свой вопрос настолько будничным тоном, что я растерялась. – Зачем ты тогда прилетела на Ларк?

«Если бы я сама знала ответ на этот вопрос…»

– Нет, э-э-м-м-м… – Я отвесила себе мысленный пинок и собралась с духом.

– Нет, ты мне не неприятен, и я ничего не имею против ларков. Просто у меня есть молодой человек… Мы состоим в некотором роде в отношениях.

«Только думаю я сейчас почему-то не о нём…»

– В некотором роде?

Арх-хан явно забавлялся моей на него реакцией, а я вдруг по-настоящему разозлилась. Да какого шварха, всё он прекрасно понимает! Ларки в разы умнее, чем кажутся на первый взгляд.

– Мы поженимся и будем принадлежать друг другу, – чётко произнесла я и вгрызлась зубами в жареное мясо. Плевать, как это выглядит со стороны. Я голодная.

– Приятного аппетита.

Я почувствовала, как щёки краснеют. Ну и кто тут из нас двоих ещё дикарь?..

– Ф-пасибо, – пробормотала, проглотив кусок. – Очень вкусно. И тебе тоже приятного аппетита.

Неполную минуту стояла тишина. Ларк ничего не говорил, и я уже было расслабилась… как оказалось, зря.

– Твой мужчина глуп, раз легко отпустил тебя на чужую планету. Но, видимо, он действительно хороший воин, раз ты не хочешь допускать до своего тела никого другого.

«Так легко… Ну-ну, скорее, я не спрашивала его разрешения, а просто поставила его перед фактом. Будь его воля, он бы запер меня в своём доме и не выпускал до конца жизни».

– Да, он отличный воин, – согласилась, тщательно прожёвывая очередной кусок. Вновь откусила и чуть не поперхнулась.

– Но несмотря на защиту жениха, ты прилетела на Ларк, да ещё и до смерти напугана.

Мне резко не понравилось то, какой оборот приобрёл разговор. Он подозревает во мне цваргиню? Проглатывая вставшую комом еду, я уточнила:

– Почему ты так решил?

– Ну, ты же привезла с собой эти смешные пластиковые палочки.

Во взгляде ларка плясали искры. Я была готова поклясться, что он прекрасно знал, что такое электрошокер и как им пользоваться, однако почему-то подначивал.

«Значит, не подозревает, просто вспомнил нашу посадку…»

– У тебя тоже есть нож. – Кивнула в сторону примотанного к внушительной икре клинка в ножнах. – Я же не говорю, что ты пугливый или чего-то боишься.

– Это не нож. – Намёк на веселье в голосе, которое звучало ещё буквально несколько секунд назад, исчез. – Это дентайр.

– Дентайр?

Я переспросила, показывая, что не понимаю, в чём разница. Арх-хан шумно и как-то устало выдохнул, отложил самодельный шампур, ловко вытащил оружие и приблизил к моему лицу.

– Я сделал его сам.

Я замерла, с изумлением рассматривая клинок, подобного которому ещё не видела.

Белый, как кость, острый с одной стороны и со множеством коротких зубьев, словно у расчёски, – с другой. В голову пришёл образ-вспышка, как это оружие с лёгкостью вонзается в плоть и проворачивается. После такого ранения, скорее всего, даже цварг с хвалёной регенерацией не выживет… Убийственно страшная вещь.

«Случаев, когда был нанесён физический вред женщине, до сих пор не было зарегистрировано», – всплыли в голове слова Мёрфи, и почему-то вдруг до покалывания в подушечках пальцев захотелось ткнуть в него вот этим вот дентайром.

– Почему вы отобрали наше оружие при приземлении? – сглотнув слюну, уточнила я, надеясь, что в моём голосе не будет открыто читаться нервозность.

– Потому что оружие не должно быть в руках слабых.

«А в сильных, значит, нормально…»

Озноб пробежался по коже.

– Ты снова мёрзнешь, – недовольно заметил Арх-хан, убирая клинок обратно в ножны.

Я молча кивнула и засобиралась. После того как рассмотрела оружие ларка, общаться больше не хотелось.

Повторно укладываясь в спальном мешке и тщательно следя за тем, чтобы не соскользнуть с коврика на этот раз, я заметила внушительный силуэт на стенке палатки.

– Лейла, ты ещё не спишь?

– Нет, – тихо ответила, зная, что ларк меня точно услышит.

– Ты говорила, что замёрзла.

И прежде чем я успела возмущённо возразить, что мне не нужна его помощь, чтобы согреться, перевитая венами мужская рука протиснулась сквозь края палатки, сжимая коричневую в серых пятнах шкуру с густым подшёрстком.

– Я не понимаю, почему ты отказалась от одеяла. Это нелогично. Держи, тебе так будет теплее. Девушки не должны мёрзнуть, к какой бы расе они ни относились, – коротко пояснил ларк и, не дожидаясь, пока я отомру, аккуратно положил шкуру на пол палатки, а затем растворился в ночи.

Я смотрела на покрывало, чувствуя, как со дна души поднимается волна замешательства. Арх-хан накормил, поделился одеялом, вёл себя подчёркнуто вежливо. Это шло вразрез с тем, что говорили о ларках на Цварге. Ерунда какая-то!

***

Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Дикие Земли

«Странная, испуганная, противоречивая, но забавная в своей беспомощности человеческая девушка, – подумал я, отходя от палатки. – Надо будет сказать воинами, чтобы следили за людьми получше, они же ничего не могут. Не дай Духи Предков хтэрры приползут к границе Вечного Леса, или таноржцы сами ступят на Сухие Пески. Ведь пропадут же…».

Глава 9. Традиции Ларка

Лейла Виланта. Планета Ларк. Дикие Земли

Утро встретило диковинной трелью птиц и ароматным запахом сваренной в чугунном горшке каши. Мне было безумно удивительно всё: и рассыпчатая крупа, – на родине её давно заменили на пюреобразную пищу в мягких вакуумных упаковках, – и необычная для Цварга тяжёлая посуда – не фарфор, хрусталь или тонкая перерабатываемая пластмасса, а плотная глина, увесистая керамика, железо и сталь. Видимо, я настолько оторопела при виде этой каши, что Танита тряхнула гривой тёмных и кудрявых, как у барашка, волос и весело рассмеялась.

– Да, сразу видно, что ты никогда не ходила в походы на Танорге, – произнесла она.

Я постаралась скрыть смущение. Замечание девушки живо напомнило о ночном мини-приключении и знакомстве с вождём. В цваргском языке даже слова-то такого не было.

– Ты, наверное, из потомственных программистов и математиков, да? – продолжила расспросы таноржка.

– Дед был программистом, – ответила я, аккуратно подбирая слова.

С людьми всё же было общаться в разы проще, чем с ларками: они явно не улавливали вранье на слух или запах. Но, памятуя, что любую ложь потом придётся долго вспоминать, я старалась отвечать максимально правдиво.

– А, тогда понятно. – Танита завистливо и немного наивно вздохнула. – Если у тебя семья изобретателей, то ты наверняка по несколько раз в год отдыхаешь и на Зоннене, и на Тур-Рине, и на Миттарии… Я вот только недавно в лаборанты при Университете Научных Открытий смогла устроиться, там и познакомилась с Моник и всеми остальными. До этого развлекалась походами, ну и раз в год летала по стандартной путёвке на Мореон. Там, конечно, тоже хорошо, но с Зонненом или Миттарией не сравнить…

Я не стала разочаровывать девушку, что никогда в жизни не была ни на одной из этих планет. Да, действительно, денег у моей семьи и у меня лично предостаточно, но вот разрешение покинуть Цварг я, скорее всего, уже больше не получу. Если только будущий супруг будет не против… Мысли о предстоящем вынужденном замужестве омрачили настроение, и я потрясла головой, прогоняя ненужные эмоции.

– Зато сейчас мы на Ларке, и вряд ли когда-либо нам улыбнётся удача побывать в таких удивительных местах, – примирительно произнесла я.

– Это точно, – подтвердила Танита.

После утреннего завтрака все – и люди, и ларки – быстро собрались и поднялись в путь дальше. Я несколько раз встречалась со взглядом с Арх-хана и всякий раз чувствовала себя немного неловко. Шонхорн всё ещё шёл первым, и я так и не поняла, могу ли рассказать таноржцам, что главный в отряде – совсем другой ларк. А может, это и вовсе проверка?

На очередном переходе я нехотя воспользовалась встроенной доработкой СБЦ коммуникатора: включила детектор электромагнитных волн и плавно переместилась с конца отряда ближе к началу. К моему внутреннему облегчению, детектор не обнаружил никаких устройств, кроме гаджетов людей. Нет ноутбука вождя – значит, моя миссия на этом пока что приостанавливается. Экран наручного браслета мигнул, фиксируя помеху от ближайшего толстенного дерева с чёрно-коричневой корой. Я нахмурилась и еле успела выключить коммуникатор, когда меня окрикнула всё та же Танита.

– Ох, Лейла, я поражаюсь, как ты можешь так бодро топать третий час подряд. У меня, конечно, всё ещё побаливает нога, но вон даже наши ребята уже сбились с шага.

Я оглянулась: и правда, вся группа людей как-то растянулась и смешалась с ларками. Януш и Джереми брели, прикрыв веки, где-то в центре колонны. Логан, наоборот, шёл спереди и сверлил недобрым взглядом спину Шонхорна. Моник же следовала практически последней. Она сделала вид, что у неё развязался шнурок, присела на корточки и прямо на моих глазах соскоблила немного коры с какой-то коряги в пластиковую колбу. Я перевела взгляд на ларков, которые, разумеется, всё заметили, но с каменными лицами терпели действия доктора биологических наук. Мне почему-то стало стыдно за действия таноржки… Могла бы ведь вежливо спросить, наверняка бы ей разрешили…

«Будто ты сама лучше, они хотя бы просто изучают, а ты хочешь украсть информацию у ларков…» – укорил внутренний голос.

– Ух, Лейла, как ты так быстро идёшь?

Танита даже не пыталась говорить тихо. Скорее, наоборот, из-за сбившегося дыхания она произносила слова отрывисто, но достаточно чётко и громко.

– Я просто задумалась и не замечаю дороги, – ответила я почти искренне. Где-то вдалеке мелькнули знакомая татуировка с огромным хищником на спине и длинная золотая коса с цветными бусами, чей кончик приходился аккурат по линии ягодиц. Я готова была поклясться, что даже на таком расстоянии вождь всё прекрасно расслышал, а потому добавила: – А ещё я привыкла три раза в неделю ходить в спортзал и два раза в бассейн. Возможно, у меня просто физическая подготовка чуть лучше твоей.

Танита кивнула в ответ, слабо улыбнулась и остановилась, чтобы перевести дыхание.

– Тебе помочь?

Ещё один златогривый ларк образовался рядом с нами, и, что самое удивительное, я к середине второго дня пути уже стала различать их между собой. Если на поляне нас встретили безликие воины в одинаковых кожаных юбках и наручах, с идентичными прическами и с одинаково каменным выражением лица, то сейчас, всматриваясь в мужчин, я обратила внимание, что все они разные. Да, мускулистые, высокие, смуглые, с широкой нижней челюстью, но на этом всё. Татуировки разные, походки отличаются, оттенки волос тоже – кто-то более жемчужно-пепельный, а кто-то почти рыжий. Длина волос и черты лица – всё снова разное.

Подошедший воин внешне был очень похож на Арх-хана, вот только среди всех остальных его выделял глубокий белёсый шрам через левую бровь и гетерохромия.

– Я могу помочь донести вещи до лагеря, если ты устала, – повторил мужчина, обращаясь к Таните. – И… если тебя не оскорбит моё предложение.

– Ой, спасибо огромное! Да-да, конечно. А почему я должна оскорбиться?

Танита улыбнулась так ослепительно и так искренне, что, пожалуй, будь я мужчиной, за такую улыбку согласилась бы нести её вещи.

– Не должна. – Ларк качнул головой. – Но я слышал, что у людей женщины обижаются, если за них что-то делают. Уточнил на всякий случай.

Ларк играючи закинул её рюкзак себе на плечо и выразительно поднял брови, молчаливо спрашивая: «А тебе помочь?».

Я растерялась… Вроде бы простое предложение, но настолько странно было видеть проявление галантности от того, кого на Цварге называли дикарём, что это запутало и смутило.

– Меня зовут Терекх, – представился ларк, ни к кому не обращаясь конкретно, и уже персонально Таните: – А твои вещи будут в лагере, как только мы придём.

– Правда, он красавчик? – восторженно прошептала таноржка, стоило мужчине отойти.

– Они все физически очень развитые, – подтвердила я очевидное. – У Терекха интересное лицо и особенность.

– Ты о чём? – круглолицая брюнетка нахмурила носик и бросила взгляд в широкую спину удалившегося ларка.

Вроде бы он шагал метрах в сорока, а то и пятидесяти, но широкая спина со странными чёрно-коричневыми рисунками закаменела, чётко проступили мышцы вдоль позвоночника, и я поймала себя на том, что мужчина похож на дикую пантеру или даже льва на охоте, вот-вот готового броситься. Только нервно бьющего по земле хвоста не хватает. Стараясь подобрать максимально мягкие слова и пожевав губу, я всё же ответила:

– Различная пигментация радужки глаз – весьма редкое явление. Среди моих знакомых нет… людей с такой особенностью.

– А, так ты о том, что у него один глаз карий? – наконец поняла Танита, высказав всё вслух и «в лоб».

Я прикусила щеку изнутри, изо всех сил мысленно желая докричаться до лаборантки, что люди слишком невнимательны и прямолинейны. Для меня как для цваргини было естественно следить за мельчайшими движениями собеседника, мимикой и языком жестов. Как-никак наши мужчины обладали способностью к считыванию эмоций прямо из воздуха, и всю жизнь приходилось им соответствовать. Порой, чтобы пройти по границе приличий на Цварге, следовало вовремя отвести взгляд или плотным коконом укрыть собственные эмоции, чтобы «не мешать» мужчинам.

Очевидно, Танита не заметила ни того, что Терекх большую часть дня держался поодаль от всего отряда, ни того, что, когда он подходил ближе, его собратья резко замолкали и бросали на него колючие взгляды.

– Так это не гетерохромия, – тем временем продолжила лаборантка. – Ты разве не обратила внимание на оттенок карего? Это же стандартный «шоколадный» нашего производства. Такие глаза ставят и андроидам, и используют в медицине. Очевидно, он потерял в битве левый глаз, да и шрам через бровь и частичное веко на это указывают. Хороший у него был док, очень грамотно всё сделал, если бы не разница в цвете и сам шрам, я бы не догадалась.

Я потрясённо посмотрела на собеседницу, а затем вновь перевела взгляд вперёд. Спина Терекха исчезла из поля зрения, а я почувствовала себя так, будто залезла грязным гвоздём в чужую рану и старательно там поковырялась.

– А почему Логан идёт не с Моник? – спросила я, чтобы как-то перевести тему.

– А ты разве не слышала, как они вчера ссорились? – отозвалась Танита. – Эх, чувствую, придётся снова в палатке тесниться…

Тесниться не пришлось. Даже палатки больше не понадобились. Ближе к обеду, когда стопы начали гудеть от непривычной нагрузки, а усталость медленно растекаться по венам, деревья внезапно расступились, а в центре небольшой опушки показались настоящие тканевые шатры. По меркам Федерации Объединённых Миров такие огромные отрезы натуральных тканей стоили целое состояние, синтетика была бы куда дешевле. Я изумлённо рассматривала огромные шатры и случайно столкнулась с насмешливым серо-зелёным взглядом недавнего знакомого.

Арх-хан вопросительно приподнял брови, а я замерла, накрытая внезапным осознанием, что ларки всё подготовили заранее. Они просто не рассчитывали, что таноржцы будут плестись так медленно и не дойдут до нужного места за день, а их ночёвка на лапнике – вынужденная мера. На самом деле они не чужды комфорту и вовсе не настолько дикие… быть может, даже вождь отдал своё единственное покрывало, чтобы я не мёрзла. И самое главное: они нас терпят. Ту же Моник, которая якобы незаметно собирает образцы почвы, терпят, Джереми, доставшего на середине пути диктофон и делающего устные заметки, Януша, громко предположившего, что нас могут отравить, очень громкую Таниту… Была бы их воля, отправили бы обратно на Танорг, но, видимо, торговые отношения важнее.

– Как же я мечтаю помыться, – со вздохом произнесла Моник, наконец подходя к нам с Танитой и убирая со влажного от пота лба прилипшую прядь волос.

После ковыряния в земле её ногти заметно почернели, а раскрасневшиеся щеки указывали на перегрев, с которым не мог справиться технологичный костюм. Я подозревала, что выгляжу не сильно лучше.

– Я могу вас отвести к источнику, если вы сами не в состоянии найти воду.

Низкий, почти рычащий голос с раскатистыми лающими звуками заставил вздрогнуть. Мужчина стоял неподалёку, скрестив руки на груди и не скрывая презрения. Полные губы кривились, а тёмно-болотные глаза сверлили нас таким взглядом, что стало не по себе. Даже общительная Танита замолчала и бросила вопросительный взгляд на меня.

– Это было бы так замечательно! – ответила Моник, не почуяв агрессивного настроения Шонхорна.

«Ну почему люди такие беспечные?.. – с мысленным стоном подумала я. – Как они вообще не вымерли?!»

У меня по всему телу мурашки от того, как смотрел конкретно этот ларк.

– Нет-нет. – Я дёрнула таноржку за рукав и потянула на себя. – Мне кажется, что мы не можем настаивать на том, чтобы сам вождь клана уделял нам столько времени. Выделите, пожалуйста, нам в сопровождающие кого-то другого.

По тому, как сузились и без того вертикальные зрачки ларка, я поняла, что поступила правильно.

– И кого же вы хотите? – сверкнув глазами, спросил Шонхорн.

У меня сложилось чёткое ощущение, что диалог приобрел второй смысл. Пока я соображала, что можно ответить на этот вопрос, Танита вдруг радостно вскрикнула:

– О, мой рюкзак! Как же кстати! А можно вот он и покажет нам дорогу до вашего источника? – И она указала на Терекха.

Шонхорн проследил взглядом, куда указывает лаборантка, и поменялся в лице. Глаза расширились, брови поползли на лоб:

– Он?!

– Да, он, почему бы и нет? Он же сейчас не занят? – удивленно переспросила Танита.

– Нет, разумеется, ради наших гостей он не занят, – сквозь зубы процедил Шонхорн. – Я отдам распоряжение, чтобы вас проводили.

***

Арх-хан Шаррше Варкхарий Вакхаш. Дикие Земли

Несколькими часами ранее

Странная человеческая девушка по имени Лейла вела себя далеко не так, как её подруги. Ступала легко, мало говорила, внимательно вслушивалась и старалась быть незаметной, – словом, она ничем не походила на людей. А ещё она сама догадалась до того, что вождь не Шонхорн, а я. Сколько раз советник настаивал на том, чтобы проводить этот смехотворный фокус с людьми, якобы ради моей защиты, но впервые кто-то легко и чётко разгадал трюк. Лейла оказалась наблюдательнее, чем все люди, с кем мне приходилось общаться…

Под шелухой невзрачной офисной одежды явно пряталось куда как более сильное и выносливое тело, чем у самцов её же вида. Она не запыхалась, не ныла и ни разу ни спросила, когда уже отряд придёт на место. Чем дольше я наблюдал за ней, тем сильнее в груди разрастался смутный диссонанс.

Человеческие женщины обычно до тошноты крикливые и надоедливые, как клейкий кленовый сироп, если дотронулся – уже не отделаться; куда как слабее телом и глупее разумом, чем наши ларчанки. Они всегда ассоциировались у меня с одомашненными птицами – с яркими перьями и громким кудахтаньем. Завёл таких – и не знаешь потом, куда деть. Ларчанки в этом плане больше походили на гордых диких кошек. Такие позволяют о себе заботиться, но только до тех пор, пока их всё устраивает. Они легко могут сменить хозяина или есть из рук разных мужчин, ни к кому не привязываясь. Красивые, но независимые по жизни и ценящие лишь голую силу.

Лейла же была другой. Совершенно другой. На уровне внешности и поведения она напоминала жеребёнка дикого айера – такие же длинные ноги, кобальтовые, как ночное небо над Ларком, омуты и чёрные лоснящиеся волосы, которые она предпочитала закручивать в тугой узел. Такая же любопытная, но при этом пугливая и недоверчивая. Единственный способ подружиться с айером – это приручить его в возрасте крошечного жеребёнка. Причём грубую силу использовать нельзя ни в коем случае – с отпрыском самого быстрого и дикого скакуна надо договориться словами, чтобы он добровольно пошёл за тобой. Это сложно, но зато в таком случае у тебя появится преданный друг до последнего вздоха.

Я достал дентайр, вспомнив, с каким изумлением Лейла рассматривала клинок, выточенный из кости хтэрра. Смешная девочка явно обиделась на то, что у неё отобрали её оружие. А вот ларчанки знают, что оружие не должно быть в руках слабых. Им бы и в голову не пришла такая глупость, как обида за то, что ларк берёт на себя её защиту. Самки любой расы от природы всегда слабее, чем их самцы, это так же естественно, как и то, что планеты вращаются вокруг звёзд.

– Я всё видел. Арх-хан, я думал, что понимаю тебя, но, кажется, совсем перестал улавливать ход твоих мыслей.

Внезапный, полный едкой горечи голос советника по внутренним делам клана вывел меня из размышлений о Лейле.

– Что ты видел?

– Ты накормил человеческую самку собственноручно и предложил тепло своего тела, хотя уже давно отказывал в этом нашим женщинам и даже Терекху запретил спариваться с людьми! А ещё ты дал потрогать свой дентайр!

Терпеть не могу эту дурацкую привычку Шонхорна исподтишка наблюдать за мной. Я раздражённо повёл плечом.

– Она голодала. Ты плохо позаботился о том, чтобы накормить гостей. Я не мог не предложить ей еду, а их палатки оказались слишком холодными. Люди понятия не имеют, какой у нас климат. Сухие Пески по ночам высасывают тепло, а они совсем близко. Успокойся, это ничего не значило.

Крупные желваки отчётливо выделились на щеках советника.

– Она с тобой флиртовала!

Я закатил глаза. Иногда мой друг слишком твердолоб.

– Ты думаешь, у меня настолько плохой нюх, что я не могу почувствовать, как пахнет самка, желающая соединиться? Шонхорн, уверяю, этой ночью я общался с напуганным и голодным ребёнком.

– Неужели ты считаешь, она не поняла предложения о тепле твоего тела?!

– Не делай из земляного червя песчаного хтэрра. Я дал ей шкуру, вот и всё. Иногда одеяло – это просто одеяло.

– Которым ты укрывался! Оно хранило твоё тепло! Приняв его, эта самка показала, что хочет тебя!

Я глубоко вдохнул воздух, принюхиваясь. Обоняние чётко говорило о том, что советник слишком взволнован, и Лейла – лишь повод выразить негодование. Опять же, какая ему разница, что я говорил брату?

– Шонхорн, а теперь скажи правду. Что случилось?

Друг детства отвёл взгляд.

– Ничего. Я просто хочу, чтобы люди поскорее убрались с нашей планеты, вот и всё.

– Не оскорбляй меня полуправдой.

Воин скрипнул зубами и напрягся всем телом, но промолчал.

– С учётом того, что вы постоянно ссоритесь с Терекхом, мне кажется, что дело в Аллише. Это так?

– Да, так, – процедил Шонхорн сквозь зубы. – Это человек с Танорга сделал с Терекхом такую мерзость три года назад. И я знаю, что твой брат никогда бы на это не согласился. После того, как всё случилось, он отдалился от нас с Аллишей, хотя наша тройка была идеальной. Аллиша принимала защиту от нас обоих, и её всё устраивало. Он вбил себе в голову… дерьмо хтэрров, чушь, что он недостоин! И ушёл. А Аллиша спустя два цикла спутника сказала, что не может так. Она отвергла меня, потому что ушёл Терекх. Всё это время я надеялся, что он одумается, но твой младший брат только замыкался в себе. А сейчас я чувствую, как меняется его запах, когда он вблизи человеческой девушки, и это меня злит. Теперь ещё и от тебя пахнет другой брюнеткой. Мне страшно. И больно.

Я покачал головой.

– Как бы страшно и больно тебе ни было, ты не имеешь права проецировать эти чувства на этих людей, тем более на их женщин. Это низко и не достойно защитника.

– Арх-хан, но это же не всё! – Старый друг мотнул головой в сторону, где расположились гости, при этом вплетённые в жгуты волос бусины ударились друг о друга, издав отрывистый звук. – Таноржцы постоянно что-то выискивают и собирают в крошечные пластиковые контейнеры, оскорбляя Вечный Лес! А знаешь, что я сегодня услышал от одного из людей?!

– Что? – спросил скорее устало.

– Тот, что с мерзкой вонью, сегодня заявил, что наверняка у наших ракхаши очень ценная порода. Представляешь, он вслух рассуждал о том, чтобы спилить дерево! Убить Душу!

А вот это уже было серьёзным заявлением. Правда, у людей от намерений до действий порой лежит целая попасть.