Синайский мираж

– Я сам представлюсь, – коротко ответил незнакомец и по очереди оглядел всех приглашенных. А потом произнес: – Меня зовут Василием Федотовичем. Я – сотрудник Комитета государственной безопасности. Выражаясь вашим стилем, учреждения «оттуда».

Пятеро приглашенных еще раз между собой переглянулись. Мужчина, отрекомендовавшийся пришельцем «оттуда», конечно же, заметил это переглядывание и насмешливо сверкнул глазами.

– Как вы догадываетесь, – сказал он, – собрались все вы здесь – в одном, так сказать, месте и в одно и то же время – не случайно, а по моей просьбе, которую любезнейший Иван Тихонович и выполнил. Предвижу вопросы с вашей стороны. Разумеется, это вопросы законные и справедливые, и потому я охотно на них отвечу.

Сотрудник КГБ встал и подошел к окну. Какое-то время он безмолвно смотрел на дымящиеся трубы далекого завода, который был виден из окна, а затем повернулся к пятерым приглашенным и сказал:

– Безусловно, в какой-то момент вы все почувствовали к себе чье-то пристальное внимание. Будто бы кто-то за вами наблюдает, сверлит вам спину взглядом… Вы все люди творческие, а значит, тонко чувствующие. Ну, так был такой момент?

– Не знаю, как у других, но у меня был, – ответил Евгений Генералов.

– И у меня – тоже, – сказал Никита Снегов.

Остальные трое не сказали ничего, лишь в знак согласия кивнули.

– Между прочим, – сказал Никита, – мне кажется, что я даже вычислил ваших… – он замялся, подбирая подходящее слово. – Ваших наблюдателей.

– Неужели? – глянул на Никиту сотрудник КГБ. – И каким же образом вы их вычислили? Считайте мой вопрос не праздным, а сугубо профессиональным.

– Ну, каким… – пожал плечами Никита. – Уж слишком они мельтешили у меня перед глазами. То одни, то другие.

– О, да! – рассмеялся товарищ из КГБ. – С двумя из них вы едва не устроили драку! Было такое дело?

Снегов на это ничего не сказал, лишь молча развел руками.

– Плохо работаем! – огорченно произнес товарищ из КГБ. – Никуда не годится такая работа! Наблюдатель, как вы выразились, должен быть незаметным. Образно говоря, он обязан сливаться с окружающей его обстановкой. Раствориться в воздухе, прикинуться деревом, урной, афишной тумбой – лишь бы не попасться на глаза тому, за кем он наблюдает! Это, товарищи, азы нашей работы. Вот я задам этим наблюдателям! Повышу, так сказать, их профессиональный уровень.

– Тогда заодно задайте и участковому уполномоченному, – мстительно произнес Никита. – Вломился, как слон в посудную лавку. Что, да кто, да почему… Насколько я понимаю, он тоже действовал по вашему поручению?

– И ему задам тоже! – улыбнулся товарищ из КГБ.

– Может, вы объясните, чем вызван столь пристальный интерес вашего ведомства к нашим персонам? – спросил оператор Алексей Кудря. – Мы – люди скромные, благонадежные, состоим при серьезном деле, а потому и проверенные…

– Охотно объясню, – сказал Василий Федотович. – С тем, собственно, я вас и пригласил. Всех пятерых.

– И почему именно нас? – не унимался Алексей Кудря.

– Потому, что мы остановили выбор именно на вас пятерых, – туманно выразился Василий Федотович. – Ну а коль остановили, то, соответственно, возникла необходимость вас проверить дополнительно.

– И зачем же? – спросила Анастасия Величко.

– Вот об этом мы и поговорим, – произнес Василий Федотович. – Вы, конечно же, знакомы с политической ситуацией в мире?

– Разумеется, – сказал Евгений Генералов.

– И то, что недавно завершилась война между Израилем и коалицией арабских государств, вы также знаете?

– Ну а как же, – за всех ответил Никита Снегов.

– И то, на чьей стороне в этой войне был Советский Союз, а на чьей – наш потенциальный противник, вам также известно?

– Известно, – признался Алексей Кудря. – И новости слушаем, и газеты читаем…

– Ну а о том, что эта война, по сути, не закончилась, а продолжается, но только другими средствами, вы, надеюсь, тоже догадываетесь?

– Мы вообще люди догадливые и сообразительные, – усмехнулся Евгений Генералов. – И между строк читать умеем, и между слов слышать…

– Отлично! – радостным тоном произнес товарищ из КГБ. Похоже было, он именно таких слов и ожидал. – Ну а коль так, то будем говорить напрямую. Да, товарищи, война, которую успели назвать Шестидневной, не окончена. Пушки умолкли, но у нас ведь есть и другое оружие, не так ли?

– Острое слово, – отозвалась до сих пор молчавшая Марина Прокопьева.

– И зоркий глаз кинокамеры! – дополнил Алексей Кудря.

– Именно так! – воскликнул Василий Федотович. – Острое слово и зоркий глаз! То есть теперь на переднем крае борьбы – не солдаты с танками и пушками, а вы – корреспонденты и операторы. Такой вот получается расклад.

Василий Федотович умолк и опять принялся любоваться заоконными видами индустриального городского пейзажа. Налюбовавшись, он вновь повернулся к пятерым приглашенным и сказал:

– А коль оно так, то необходимо применять это оружие. Разить, так сказать, неприятеля острым, беспощадным словом и с помощью кинокамеры показывать всю его преступную сущность. Вы со мной согласны?

Пятеро приглашенных, соглашаясь, кивнули.

– А тогда – перехожу к сути дела, – сказал Василий Федотович и указал пальцем вверх. – Там возникла идея снять серию документальных фильмов о тяжелой жизни людей на оккупированных Израилем территориях. Показать, как говорится, всю гнусную сущность оккупантов, потребовать, чтобы они немедленно убирались с оккупированных территорий. Когда фильмы будут готовы, их посмотрят миллионы зрителей. И у нас, и в зарубежных странах. Вот это и будет наше оружие.

– И эти фильмы должны снять мы, – в раздумье проговорила Анастасия Величко.

– Да, – сказал товарищ из КГБ. – Именно вы пятеро. На вас пал выбор как на самых талантливых, благонадежных и правильно понимающих ситуацию товарищей. Разумеется, это дело добровольное. То есть любой из вас вправе отказаться. Разумеется, никакие оргвыводы по тому, кто отказался, делаться не будут. Мы понимаем – у каждого могут быть свои причины и обстоятельства…

– И как вы все это видите? – спросил Евгений Генералов.

– Это вопрос номер два, – ответил Василий Федотович. – А вопрос номер один – ваше принципиальное согласие. При этом сразу же хочу предупредить: дело непростое, и даже, в некоторой степени, опасное. Работать придется на оккупированной неприятелем территории. Так что сами понимаете… А потому у меня ко всем вам просьба. Сейчас мы с вами расстанемся, и вы хорошенько подумаете о моем предложении. А завтра мы встретимся вновь, и каждый из вас скажет мне свое решение. Договорились?

– Да, да, договорились, – вразнобой ответили корреспонденты и операторы.

– Вот и отлично! – сказал Василий Федотович. – В таком случае – до завтра. Встретимся в это же самое время и в этом же самом месте. Да, и еще: надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре никто знать не должен? За исключением, разумеется, милейшего Ивана Тихоновича… – товарищ из КГБ сверкнул насмешливыми глазами в сторону притихшего начальника.

– А нашим близким что говорить? – спросила Анастасия.

– А им скажите так. Предстоит, мол, дальняя и длительная служебная командировка. А какая и куда именно – о том молчок.

– А между собой мы можем обсудить ситуацию? – спросил Никита Снегов.

– Не только можете, но и обязаны, – объявил Василий Федотович. – Как-никак, вы – будущая сплоченная команда. Будете делать одно и то же дело. В непростых условиях, на вражеской территории. Надеюсь, милейший Иван Тихонович не станет вас загружать работой, и вы сможете обменяться между собой мнениями.

– Да, конечно же! – воскликнул Иван Тихонович. – Это мы понимаем!

– Вот и замечательно, – одобрительно произнес товарищ из КГБ. – Тогда, товарищи, до завтра…

* * *

– А пойдемте ко мне домой! – предложила Анастасия, когда все пятеро вышли из кабинета начальника. – У меня дома никого нет. Дочь в детском садике, а муж вчера заявил о своем согласии на развод… Посидим, обсудим…

– Такие дела на сухую не обсуждаются! – заявил Евгений Генералов. – Тут нужна соответствующая экипировка!

– Ну, так заскочим по пути в магазин и в складчину экипируемся! – согласилась компания.

На том и порешили.

* * *

– …Ну и что скажете, уважаемые товарищи и коллеги? – спросил Евгений Генералов, когда бутылка вина была уже почти совсем пустой. – Какое примем решение?

– Тут каждый должен решать за себя, – сказала Марина Прокопьева.

– Так я о том и говорю! – согласился Евгений.

– Тогда с тебя и начнем, – сказала Анастасия.

– Можно и с меня, – пожал плечами Евгений. – А почему бы и нет? Так вот лично я – за. То есть я поеду. Ну а что? По-моему, очень даже интересно. Это тебе не фильм о героических оленеводах или металлургах снимать. Тут, знаешь ли… – и Евгений выразительно щелкнул пальцами.

– Премию дадут… – мечтательно проговорил Алексей Кудря.

– Какую еще премию? – спросила Анастасия.

– Думаю, что Государственную, – озорно сверкнул глазами Алексей. – На меньшую я не согласен! В общем, я тоже еду. Государственные премии, знаете ли, на дороге не валяются!

– Я тоже еду, – коротко произнес Никита Снегов. – От таких предложений не отказываются.

– И это прекрасно! – произнес Алексей Кудря. – Снимали мы с тобой оленеводов, снимали металлургов со строителями, запечатлеем и злобных оккупантов вместе со страдающими жертвами.

– Осталось только услышать мнение наших дам, – сказал Евгений Генералов.

– Ну а я чем хуже? – произнесла Анастасия. – Поеду. Случай-то и впрямь уникальный. Будет что вспомнить.

– А куда денешь дочку? – спросила Марина.

– Как обычно, – пожала плечами Анастасия. – Оставлю бабушке.

– А развод с мужем?

– Ну, это дело повременит, – улыбнулась Величко. – Вернемся – разведусь.

– А если он до той поры передумает? – хохотнул Евгений. – Скажет: зачем это я стану разводиться с такой героической супругой? Нет, скажет, я не согласный!

– Иди ты с такими своими предположениями сам знаешь куда, – сказала Анастасия.

– Не, туда я не хочу! – парировал Евгений. – Уж лучше я поеду на вражеские территории.

– Марина, а ты почему молчишь? – глянули на Марину четыре пары глаз.

– Да я и не знаю, что ответить… – в раздумье произнесла Марина.

– А что так? – поинтересовался Евгений.

– Понимаете, свадьба у меня намечается. Скоро… Уже и заявление подали. А тут – эта поездка. Ведь даже неизвестно, сколько времени она займет.

– Ух ты! – присвистнул Евгений. – Свадьба! А мы-то ничего и не знали? Какая ты, оказывается, скрытная! Нет чтобы поделиться радостью с коллегами!

– Совсем уже собиралась и поделиться, и на свадьбу пригласить, – улыбнулась Марина. – Да вот, не успела.

– И кто же этот счастливец? – весело спросил Евгений. – Небось, не из нашего круга? А то бы мы знали.

– Не из нашего, – ответила Марина. – Переводчик он. Лингвист. Вместе учились. И вот что теперь делать, не представляю. С одной стороны, очень хочется поехать. А с другой – свадьба…

– Ну так поговори по душам со своим лингвистом, только и всего! – пожал плечами Алексей Кудря. – Объясни ему: так, мол, и так, свадьба не стена, ее можно и отодвинуть.

– Что б ты понимал – в свадьбах? – возразила Марина. – Попробуй ее отодвинь, когда к ней уже почти все готово! Ох, не знаю!.. Но, думаю, завтра буду знать. Завтра и скажу свое решение.

Помолчали, разлили по бокалам остатки вина.

– И все-таки ты прав! – глянул Евгений на Никиту. – Случай и впрямь единственный в жизни. Хочется, знаете ли, попробовать себя в чем-то этаком. Как поется в песне: «Под сенью пальм, в сухом песке пустыни». Да и вообще… А то ведь так и придется всю жизнь снимать каких-нибудь оленей. Анфас, профиль, на бегу. Олень, конечно, существо прекрасное, но… Едем, братцы, едем! Ну или летим. Тут уж все будет зависеть от нашего благодетеля «оттуда».

Глава 3

На следующий день вся пятерка явилась в кабинет к Ивану Тихоновичу. Пока шли, Евгений Генералов спросил у Марины:

– Ну и как, Мариночка, отодвинулась стена?

– Отодвинулась, – улыбнулась Марина. – Но с таким трудом, с такими монологами и диалогами!

– Ну так свадьба – это вообще коловращение и смятение умов! – глубокомысленно изрек Евгений. – Оттого-то лично я и намерен как можно дольше пребывать в холостяках! Ну а будущему мужу ты объяснила все перипетии и нюансы? А то ведь мужья – они такие недоверчивые! Особенно будущие.

– Да и бывшие – тоже! – рассмеялась Анастасия. – На себе испытала!

– Ну тем более! – хмыкнул Евгений. – И как же отнесся сей будущий муж к таким поворотам в твоей, а заодно и в его судьбе?

– С пониманием отнесся, – ответила Марина.

– Значит, любит! – уверенно заключил Евгений.

С такими-то шутками и прибаутками компания зашла в кабинет к Ивану Тихоновичу. И сам начальник, и вчерашний товарищ из КГБ Василий Федотович были на месте.

– Здравствуйте, товарищи! – встретил корреспондентов и операторов товарищ из КГБ. – Проходите, рассаживайтесь. Надеюсь, вы как следует обдумали мое вчерашнее предложение? Посовещались между собой, осторожно намекнули родным и близким…

– Да, – коротко ответил за всех Никита Снегов.

– Ну и?.. – поинтересовался Василий Федотович.

– Да, – сказал Никита.

– Виноват, – мягко произнес Василий Федотович. – Ваше «да» – это только лишь ваше «да» или вы говорите от имени всех?

– И мое, и всеобщее, – ответил Никита. – Хотя, думаю, другие выскажутся тоже.

И другие выразили свое согласие.

– Вот и отлично! – выдохнул товарищ из КГБ. – А то, признаться, я пребывал в некоторых сомнениях. Особенно относительно Анастасии и Марины. У Марины скоро свадьба, у Анастасии нелады, так сказать, на семейном фронте.

– Вы и это знаете? – не удержалась от вопроса Марина.

В ответ Василий Федотович лишь красноречиво развел руками: дескать, что за вопрос, конечно же, знаю, работа у меня такая.

– Ну-с, коль оно так, тогда приступим к реализации нашего проекта. Сегодня вы оформите командировки. Все необходимые моменты мы с Иваном Тихоновичем обговорили, так что он в курсе, что и как. А вот завтра с утра попрошу всех оставаться дома. За каждым из вас прибудет автомобиль, и вас отвезут в одно замечательное местечко.

– Зачем? – спросил Никита Снегов.

– Ну вы же все понимаете, что должны будете выехать не на оленье стойбище и не на стройку завода-гиганта, – сказал товарищ из КГБ. – Ваша поездка, скажем так, непростая. Значит, вам будут нужны кое-какие инструкции.

– Понятно, – сказал Никита, а остальные молча кивнули.

– Вот и превосходно, – проговорил Василий Федотович. – Итак, ждите. Завтра утром ровно в восемь ноль-ноль за вами приедут.

– А вы что же, знаете, где мы все проживаем? – опять не удержалась от вопроса Марина.

В ответ товарищ из КГБ лишь улыбнулся.

* * *

Так и случилось. На следующее утро ровно в восемь ноль-ноль в двери жилищ, где обитали Никита, Евгений, Алексей, Марина и Анастасия, постучали.

– Ой! – растерянно произнесла Величко. – А мне ведь надо еще отвести дочку в садик…

– Учтено, – коротко ответил молодой, холодно-вежливый мужчина. – Собирайте дочку. Отвезем по пути.

…Все встретились в особняке, который был расположен за городом в березовом лесочке. С виду этот особняк можно было принять за чью-то дачу или небольшой пансионат для каких-то таинственных личностей, поправляющих в нем свое здоровье. Здесь корреспондентов и операторов встретил все тот же Василий Федотович и с ним – молодой молчаливый мужчина.

– Прошу знакомиться, – представил мужчину Василий Федотович. – Это – Вячеслав Богданов, старший группы спецназа.

– Группы чего? – прищурил глаза Никита Снегов.

– Группы специального назначения, – пояснил Василий Федотович. – Которая умеет все. Ну, или почти все.

– Ого! – весело воскликнул Евгений Генералов. – Слышать слышал, но вижу впервые! Надо же! Человек, который умеет все! Послушайте, а что, если мы снимем о вас фильм? И назовем его соответственно – «Человек, который умеет все». Успех гарантирован! Как вы на это смотрите?

Вячеслав Богданов усмехнулся и молча покачал головой.

– Жаль! – огорченно произнес Евгений. – Такой материал пропадает напрасно!

– Товарищ из спецназа должен всех вас знать в лицо, – сказал Василий Федотович. – Для того он сюда и прибыл.

– Это еще зачем? – недоуменно спросил Никита.

– А затем, что вы отправляетесь в стан неприятеля, – пояснил товарищ из КГБ. – И если с вами что-то случится, то товарищ из спецназа вместе со своими подчиненными придет к вам на выручку. А для этого он должен знать вас в лицо.

– А что именно с нами может случиться? – поинтересовался Алексей Кудря.

– Возможно, что и ничего, – ответил Василий Федотович. – Но возможно также и другое. Повторяю: вы должны будете отправиться на оккупированную территорию. А там может случиться всякое. Конечно, вас там будут охранять местные товарищи. Но все же…

– Понятно, – сказал Алексей.

– И если кому-то из вас страшно, то об этом следует сказать, не таясь, – Василий Федотович оглядел по очереди всю пятерку. – В этом нет ничего зазорного или преступного. Ну так что же?

Но никто из пятерки не проронил ни слова, лишь Евгений Генералов хмыкнул: дескать, не надо нас пугать прежде времени, мы – народ бывалый, видели и пережили многое.

– У меня вопрос к этому товарищу, – указала Марина на Вячеслава Богданова. – Скажите, запоминать сразу пятерых людей, которых ты видишь впервые, – это долго?

– Уже запомнил, – улыбнулся Богданов.

– И не забудете? – недоверчиво спросила Прокопьева.

Богданов покачал головой.

– А что нужно, чтобы так быстро запомнить пять лиц? – спросила Марина.

– Не только лиц, – ответил Богданов, – но и кое-какие другие приметы. А что нужно? Не знаю. Наверно, привычка.

– Только и того? – разочарованно произнесла Марина. – А я‐то думала…

На это Богданов ничего не ответил.

– У меня все, – сказал он, обращаясь к Василию Федотовичу.

Затем Богданов еще раз оглядел по очереди всех пятерых, поднял руку в прощальном жесте и пошел к выходу.

– До скорой встречи! – весело сказал в спину Богданову Евгений Генералов.

Богданов остановился, повернулся и посмотрел на Евгения.

– Лучше бы она не случилась, наша скорая встреча, – сказал он и вышел.

– Ну а теперь, – проговорил Василий Федотович, – приступим к разработке конкретных деталей вашей миссии…

* * *

Конкретные детали миссии заключались в следующем. На сборы группе давалось два дня. Затем всех пятерых военным самолетом должны перебросить в Египет. Там их встретят представители египетских спецслужб и помогут перебраться на оккупированную Израилем территорию, принадлежавшую до Шестидневной войны Египту. Оказавшись на месте, группа должна приступить к работе – то есть к съемке документальных фильмов. Именно нескольких фильмов, а не одного фильма. Почему нескольких? Тут все понятно: потому, что несколько фильмов лучше, чем один. Какой-то из фильмов может по тем или иным причинам не получиться, какой-то получиться, но в итоге оказаться неудачным… А вот если будет снято несколько фильмов, то будет из чего выбирать.

Разумеется, на оккупированную территорию корреспонденты и операторы отправятся не одни. К ним будут приставлены охранники-египтяне, которые должны всячески их охранять. Договоренность на этот счет с египетской стороной имеется. Хотя по большому счету никаких особых опасностей и прочих приключений на оккупированной территории не предвидится. Тут все просто. Территория хоть и считается оккупированной, но она настолько обширна, что у оккупантов не хватает сил контролировать ее полностью. Так что за все время работы документалисты могут никого из оккупантов и не встретить.

Но тем не менее работать нужно оперативно, быстро и слаженно. Когда необходимый материал будет отснят, документалисты должны об этом сказать своим охранникам, и те организуют немедленную отправку корреспондентов и операторов обратно домой. Остальная работа над фильмами будет осуществляться уже дома.

Сколько времени будет длиться командировка, сказать сложно. Это зависит от нескольких условий. Во‐первых, от работы самих документалистов: чем быстрее они справятся со съемкой, тем быстрее вернутся домой. Во‐вторых, от всяческих местных условий и неожиданностей, которые сейчас предвидеть и предугадать просто невозможно. Например, может разразиться песчаная буря. Какие уж тут съемки? И притом поди угадай, сколько времени она будет длиться. Или кто-то из группы неожиданно заболеет.

К тому же нельзя сбрасывать со счетов и такое обстоятельство. Места там не слишком населенные. Как говорят местные товарищи, зачастую там за целый день можно не встретить ни одного человека. А если нет людей, то какие же съемки? Не будешь же целый день напролет снимать безлюдную пустыню! Но и отыскать людей – это еще только половина дела. Вторая половина – убедить их ответить на вопросы. А народ там не слишком разговорчивый, особенно с чужаками.

Все это кратко и доходчиво поведал документалистам товарищ из КГБ Василий Федотович. А затем продолжил:

– Вот потому-то, товарищи, мы и остановили свой выбор именно на вас, а не на ком-то другом. Расчет здесь прост. Двое из вас – Марина Прокопьева и Евгений Генералов знают арабский язык, так как совсем недавно окончили учебу в институтах на соответствующих факультетах. Это именно так? Я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – ответил Евгений, а Марина лишь молча кивнула.

– И это замечательно! – с удовлетворением произнес Василий Федотович. – Потому что иначе как бы вы общались с местным населением? Можно, конечно, было бы и через переводчика, но… Переводчик – это третье лицо, и это обстоятельство наверняка смутило бы местных жителей. Когда общаешься один на один, без посредника, разговор получается более доверительный. Ну да не мне вас учить таким азам. Вы это прекрасно знаете и без меня.

Василий Федотович помолчал, перевел дух и продолжил:

– Теперь я вам скажу, по какой причине в вашей группе сразу две женщины. Одна, значит, корреспондент, а другая – оператор. Тут, товарищи, все дело в восточном менталитете. Никакая арабская женщина не станет общаться с незнакомым мужчиной. А уж тем более не позволит незнакомому мужчине снимать ее на кинокамеру. А вот если с нею будет говорить женщина, тогда другое дело. Очень прошу вас учесть это обстоятельство, когда окажетесь на месте.

Василий Федотович опять помолчал, о чем-то подумал и вновь заговорил:

– То же самое касается и арабских мужчин. Вряд ли кто-нибудь из них захочет откровенничать с женщиной. Что поделаешь – восточные нравы и обычаи! А вот в ходе, так сказать, мужского разговора…

Василий Федотович вновь умолк: то ли он все, что хотел, сказал, то ли устал от длинных речей и собирался с силами. Воспользовавшись паузой, Никита Снегов спросил:

– А о чем должны быть фильмы? В каком, так сказать, ракурсе их делать?

– Думаю, товарищи, что вам это понятно и без моих разъяснений, – ответил Василий Федотович. – По большому счету следует снимать о том, как тяжело живется местному населению под пятой оккупантов. Ну и, разумеется, в фильмах должен присутствовать соответствующий пафос…

– Оккупанты – вон с чужой земли! – подсказал Никита.

– Именно так, – кивнул товарищ из КГБ. – Так что тут все понятно.

– Да, но существуют всяческие нюансы… – в раздумье произнесла Марина Прокопьева.

– А вот с нюансами вы будете разбираться сами, когда приступите к работе, – сказал Василий Федотович. – Потому что сейчас ни вам они не известны, ни я их не знаю. В общем, товарищи, вы должны запомнить главное: на вас возложена высочайшая ответственность. Вы отправляетесь на передний край борьбы за мир. Очень хотелось бы, чтобы вы это как следует осознали и прочувствовали.

На такие слова никто из пятерки ничего не сказал, да и что тут скажешь? Все было понятно и без слов.

– Ну а всяческие плюшки и пряники – они уже будут тогда, когда вы полностью отснимете ваши фильмы, – пообещал товарищ из КГБ. – У кого еще имеются вопросы?

Вопросов ни у кого не оказалось.

– Тогда, товарищи, на сегодня все. Сейчас вас развезут по домам – и готовьтесь. Ровно через два дня – вылет. Да, и еще раз напоминаю: о нашем разговоре и о том, куда именно вы отбываете, – никому ни слова. Никому! Даже самым близким людям. А будут спрашивать – что-нибудь сочините. Скажите, к примеру, что вылетаете снимать фильм о героическом труде наших хлопкоробов.

Глава 4

Через два дня всю пятерку пригласили в тот высокий кабинет, о котором шла речь в начале повествования. Там их напутствовали высокие чины, пожелали счастливого пути и скорейшего выполнения задания. А потом их всех доставили на военный аэродром. Лететь они должны были на военном самолете. На аэродроме корреспондентов и операторов встретил Василий Федотович. Рядом с ним находились еще три человека: два молчаливых парня в штатском и еще один, которого документалисты отчасти знали. Этим третьим был тот самый мужчина, представившийся в прошлый раз начальником спецгруппы Вячеславом Богдановым.