Цветок любви

– Ну, смотри, это ампан – крутая выпечка, наполненная пастой из бобов адзуки. Есть ампан с пастой из белых бобов, из кунжута или каштана, – японец указывал на вкусности, рассказывая о них, – а это дораяки – бисквиты с пастой бобов адзуки. Вон там кинцуба – жареный пирожок с начинкой из пасты адзуки. О! Рисовые вкусняшки. Дайфуку – рисовая лепёшка с начинкой анко. Да тут ещё есть начинки на выбор: паста из бобов фасоли адзуки, с клубникой и анко.

– Погоди-погоди! Что такое анко? – перебила Алекс, пытаясь вникнуть, что и как.

– Это сладкая бобовая паста, уваренная с мёдом или сахаром, – пояснил Уесуги. – Поехали дальше… Что тут ещё интересного есть? Данго – шарики из толчёного риса мотигомэ. Их тут несколько видов: гома – посыпанные семенами кунжута, митараси – политые сиропом из соевого соуса, сахара и крахмала, тяданго – эти уже ароматизированы зелёным чаем и посыпаны его же листочками. А вот и наши популярные варабимоти! – японец остановился и посмотрел на Алекс: – Что будешь?

– Ээээмм… Сказать по правде, у меня каша в голове, – растерянно ответила девушка. – Я уже ни черта не понимаю, что есть что.

Уесуги прыснул.

– Ничего смешного здесь нет, – проворчала Алекс. – Если я стала говорить по-японски, то это не значит, что теперь и во всём разбираюсь.

– Ладно-ладно, – японец ещё раз оглядел витрину и снова посмотрел на девушку: – Доверяешь моему вкусу?

– Ну да. Что мне ещё остаётся делать? – девушка развела руками.

Набрав различных сладостей и зелёного чая, Уесуги обернулся к Алекс:

– Обратно в номер или здесь поедим? Хотя здесь есть опасность, что меня узнают…

– Тогда лучше обратно в номер.

– На вот, попробуй пока тяданго, – Уесуги протянул девушке завернутую в салфетку сладость.

Посмаковав немного тяданго, Алекс пробормотала:

–Что-то они совсем не сладкие.

– А они не должны быть сладкими, я же говорил.

– Непривычно, – девушка посмотрела на японца, дожёвывая сладость. – Я привыкла к более сладкому.

– Ты прямо как Джим, – проворчал Уесуги. – Я сейчас, подожди здесь, – сунув пакет девушке, он направился к соседним прилавкам.

Алекс проводила японца непонимающим взглядом. Через пару минут он уже возвращался обратно, неся в руках баллончик со сливками.

– Думаю, со сливками будет слаще, – он потряс баллончиком. – По крайней мере, Джим так делал и говорил, что вроде ничего вкус.

– Уммм, – девушка лишь тряхнула головой.

Наконец, они вернулись в номер.

– Приступим! – Уесуги довольно потёр ладони, разложив на столике сладости и сев на диван. С лицом довольного кошака он начал уминать варабимоти. – С детства их люблю.

Алекс присела рядом и нерешительно попробовала небольшой кусочек. Да, это не те привычные для неё сладости. И вкус у них был какой-то непонятный. Девушка недоумевала, зачем в них добавляют соевый соус.

– Попробуй со сливками, тебе должно понравиться, – с набитым ртом предложил японец, встряхивая баллончик. Но он случайно нажал на клапан, и струя сливок брызнула на Алекс.

– Твою мать! Ты специально что ли?! – возмутилась девушка, обтираясь салфеткой.

Уесуги прыснул:

– Оно само, честно!

– Ну-ну, – Алекс швырнула салфетку на столик.

– Да я серьёзно! – всё ещё улыбаясь, воскликнул Уесуги и снова встряхнул баллончик. – Давай, бери варабимоти, я буду аккуратен.

Недоверчиво посмотрев на него, девушка потянулась за сладостью. Не успела она взять её, как в неё снова полетели сливки.

– Твою мать! – Алекс вскочила на ноги.

Уесуги бросил баллончик и соскочил с дивана, дожёвывая сладость и довольно ухмыляясь.

– Ну, всё, ты сам напросился! – угрожающе воскликнула Алекс, хватая с дивана брошенный Уесуги баллончик со сливками, и яростно его встряхивая. – Теперь я точно за себя не отвечаю!

– Алекс! Алекс, я пошутил! – японец поднял ладони вверх, пятясь к окну. – Я, правда, не хотел. Оно само брызнуло!

– Даа, конечно, – скептически протянула девушка, держа баллончик наготове. – Сейчас проверим, как оно само брызнуло, – она с силой надавила на клапан.

Струя сливок брызнула на Уесуги. Миг, и лицо японца оказалось в сливках. Девушка расхохоталась:

– Кто тут хотел фруктов со сливками?

– Я смотрю, ты совсем страх потеряла, – косясь на Алекс, Уесуги стряхнул с себя сливки, и облизал пальцы. – Теперь я точно разозлился.

Японец в два шага достиг Алекс и схватился за баллончик. Уесуги попытался направить его на девушку и нажать на клапан. Струя сливок устремилась вверх, и теперь уже оба были в них.

– Вот теперь никому не обидно, – пропыхтел Уесуги, пытаясь отобрать баллончик у Алекс.

– Ты первый начал! – не сдавалась девушка.

Теперь уже палец девушки надавила на клапан. Новая порция сливок окатила обоих.

– Чёрт!

– Да ну блин!

Уесуги и Алекс воскликнули одновременно. Баллончик выскочил из их рук. Японец и девушка замерли, наблюдая, как он, вращаясь, полетел вверх. Ещё секунда и оба кинулись за ним, но промахнулись. Уесуги налетел на девушку, и они упали. Японец не растерялся, приобняв Алекс одной рукой за талию, другую руку он подложил ей под голову, тем самым смягчая удар, так как девушка полетела на пол, а Уесуги свалился сверху. Упав, Уесуги не выдержал и захохотал, уронив голову на шею Алекс. Та тоже не сдержалась и подхватила смех.

– Давно я так не веселился, – сквозь смех простонал японец.

– Да вообще, – фыркнула девушка, добавив по-русски. – Зашибись.

– Ты опять материшься? – Уесуги поднял голову и посмотрел на Алекс.

– Вот сейчас как раз мата и не было. Я не знаю, какой японский аналог подобрать к этому слову, – ответила девушка.

– Ну-ну, – недоверчиво протянул японец.

– Ну-ну, – в тон ему протянула девушка.

Уесуги не сводил с неё глаз. Их лица находились в опасной близости. Алекс судорожно вдохнула и выдохнула, глядя на японца. Надо бы давно отшвырнуть его от себя и подняться, но девушка лежала не двигаясь. Уесуги в тот момент тоже думал, что пора бы подняться, но всё же, он не выдержал и поцеловал девушку. Алекс не смогла устоять и ответила на поцелуй.

– Уесуги, может лучше не… – начала было Алекс, когда японец отстранился, но тот перебил её.

– Т-ш-ш-ш-ш, – он убрал руку с талии девушки и прижал большой палец к её губам, но, не сдержавшись, снова поцеловал.

Наслаждаясь поцелуем, он понял, что не может остановиться. Сердце бешено заколотилось в его груди. Внизу живота то нарастал, то убывал приятный холодок. Всем своим существом он захотел слиться с девушкой воедино здесь и сейчас. Внезапное осознание пронзило его сердце, его душу, и теперь он точно уже не остановится, но всё же, он попытался взять над собой контроль.

– Если ты не хочешь, то я не… – прошептал он, касаясь губами губ Алекс.

– Да катись оно всё лесом! – пробормотала Алекс и, теперь уже сама поцеловала Уесуги.

Японец всё понял. Он сел, собираясь снять с девушки футболку, но Алекс опередила его. Она распахнула его рубашку, сорвав застегнутые пуговицы. Уесуги только оставалось избавиться от рубашки.

– Надеюсь, это не твоя любимая рубашка, – пробормотала девушка.

– Плевать! – японец сорвал с неё футболку.

Всё также, не отрываясь друг от друга, они поднялись на ноги. Сбивая всё на своем пути, они добрались до спальни. Наконец, оба избавились от одежды и упали на кровать.

Казалось, прошла целая ночь, когда оба наконец-таки уснули. Впервые за столько времени Уесуги по-настоящему уснул.

Глава 3

Алекс открыла глаза, ощущая что-то тяжелое на груди. Это оказалась рука Уесуги. Протерев глаза, она посмотрела на мирно сопящего рядом японца.

– Боже мой, – она закрыла ладонями рот, а затем и всё лицо.

Душ, ей нужен холодный душ. Осторожно убрав руку Уесуги, девушка тихонько встала, чтобы не разбудить его. Подобрав своё белье, она на цыпочках вышла из спальни. Выйдя из душа, Алекс прислушалась, но было тихо, Уесуги всё ещё спал. Наконец он хорошенько выспится.

Девушка посмотрела на часы. Полдесятого утра. Первый раз Алекс проснулась раньше японца. Закутавшись в халат, она подошла к окну и посмотрела на утренний город. Всё те же серые облака, и дождь стоял стеной. В её родном городе не было таких дождей, с крупными каплями. Кому-то такая погода могла принести грусть, но внутри Алекс всё сияло.

Она не знала, что будет дальше, после этой ночи? Как поведёт себя Уесуги? Скорее всего, всё останется как прежде. И надо вести себя так же, как и прежде. Как будто ничего и не было. Конечно, в её душе теплилась надежда на то, что теперь они буду друг другу больше, чем друзья. И опять всё зависит от Уесуги. Возможно, он оставит всё, как есть. Но ничего страшного, она примет и переживет это.

Алекс обняла себя за плечи и глубоко вздохнула. Наверно, и правда, лучше сделать вид, что ничего не было. Ведь одна ночь ничего не меняет. Пусть всё будет так, как будет. Время покажет.

– Ты уже встала? – послышался за спиной девушки голос Уесуги. – Давно я так долго и хорошо не спал.

– Да, совсем недавно, – ответила та, не оборачиваясь.

По правде говоря, она вообще не знала как себя вести и что говорить.

– Закажешь завтрак? А я пока в душ, – быстро проговорил японец и скрылся за дверью.

Чёрт возьми! Он тоже не знал как себя вести и что говорить. Эта ночь перевернула всё. Он, конечно, предвидел, что это когда-нибудь да могло произойти, но он не знал, что за этим последует. Надо что-то сказать, что-то сделать. Но что? Со стороны могло бы показаться, что он просто воспользовался чувствами девушки. Но это не так, у него и в мыслях этого не было. Да и это осознание… Почему эта девушка каждый раз круто всё переворачивает?

Когда Уесуги вернулся в гостиную, завтрак уже был на столе. Недоеденные сладости, аккуратно сложенные, лежали на краю столика. Баллон со сливками валялся почти у самого окна. Футболка Алекс и разодранная рубашка Уесуги аккуратно лежали на спинке дивана. Алекс сидела в кресле.

– Чай? – спросила она, держа в руках дымящуюся чашку.

– Да, наверно, – кивнул японец, и сел в кресло напротив. – Послушай, Алекс, эта ночь…

– Ничего не говори, – мягко перебила его девушка, – всё в порядке, правда. Я не буду там ничего требовать по поводу этого в плане отношений. Можно просто всё оставить как есть, – она налила ему чай.

– Ты действительно так хочешь? – Уесуги даже растерялся.

– Наверно, – тоже как-то растерянно ответила Алекс, – я же говорила, что не хочу обременять тебя своими чувствами, – и, силившись, выдавила: – Было и было.

– Как пожелаешь, – опустив голову, пробормотал японец.

Хотя он хотел совсем не этого. Он думал, что после этой ночи их отношения изменятся, но раз Алекс так хочет, то пусть будет так.

Почти не разговаривая, они собрались не тренировку. Как бы они не решили, что всё останется как прежде, ни Уесуги ни Алекс уже немного опасались шутить друг над другом, как раньше. Ни у одного, ни у второй не получалось вести себя как ни в чём не бывало. Эта ночь и правда всё изменила. Только вот к лучшему или к худшему? Никто не мог ответить им на этот вопрос, кроме их самих.

Тренировка проходила на удивление команды спокойно. Никто не шутил, не перекрикивался через весь зал. Японец и девушка занимались, не проронив ни слова друг другу.

– Что за кошка между вами пробежала? Вы поругались? – не выдержав, Джим подошёл к лежащей на тренажере для ног Алекс. – Где ваши шутки и приколы? Даже как-то скучно стало…

– Нет, Джим, всё нормально, – не прекращая упражнения, пропыхтела девушка, – просто сегодня нет настроения на шутки.

– Понятно, – пробормотал американец, подозревая, что всё-таки что-то не так. Он направился к Уесуги, который пыхтел под штангой. – Уесуги, я не могу понять, где ваше веселье? Что-то случилось?

– А? – японец отложил штангу и сел. – Ничего не случилось.

– Конечно, – скептически протянул Джим, – я же вижу, что что-то не так. Между тобой и Алекс что-то произошло?

От этого вопроса Уесуги даже вздрогнул. Произошло! Конечно, между ними кое-что произошло, но Алекс не захотела это обсуждать, а он не мог понять почему. Зная, что она чувствует к нему, он ожидал от неё совсем другой реакции, но никак не это. По идее это он должен был говорить о том, чтобы всё оставалось как прежде, но вместо этого, переживает он! А Алекс спокойно снует от тренажера к тренажеру, как будто ничего и правда не было. Что за чёрт?!

– Джим, всё в порядке, не переживай, – Уесуги пожал плечами. – Просто мы вчера переели сладостей.

– Ооо! Алекс, наконец, попробовала традиционные вкусняшки? – радостно проговорил американец. – И как они ей?

– Джим, спроси у неё сам, – японец встал и направился к тренажеру для спины. – А вообще, ты заниматься сегодня думаешь?

– Да что сегодня с вами такое? – возмущённо воскликнул Джим. – Не поверю, что вы сегодня такие невеселые из-за каких-то сладостей!

– Джим, всё и правда в порядке, ты слишком много думаешь, – Алекс похлопала американца по плечу и, взяв гантели, ушла в противоположную часть зала.

– Драки сегодня не будет? – уточняюще спросил Дзёнти, сидя у стены с зеркалом.

– По ходу нет, – Джим развёл руками и сел рядом с басистом.

– Между ними и правда что-то произошло, – к ним присоединился Такиро. – Они ещё ни разу такими не были.

– Да это и ежу понятно, – американец взмахнул руками.

– Зная Уесуги, он всё равно ничего не скажет, даже под пыткой, – заметил Такиро. – Поэтому лучше просто не вмешиваться. Я уверен, сами разберутся.

– Думаешь? – Джим с надеждой посмотрел на гитариста.

Тот утвердительно кивнул. Джим посмотрел сначала на Алекс, затем на Уесуги. Оба занимались в разных углах зала с отсутствующим видом. Почему, чёрт возьми, его так это волновало? С корыстной точки зрения он должен бы радоваться этому, так как Алекс была ему симпатична. Можно было попытаться пофлиртовать с ней. Но Джим не мог этого сделать. Что-то останавливало его, но он не мог понять что. На данный момент он хотел бы, чтобы японец и девушка помирились, чтобы в зале снова воцарилась атмосфера веселья.

– Джим, мы не клоуны, чтобы вас тут веселить, – не удержался Уесуги, проходя мимо.

Он снова направился к штанге.

– Да я… – начал, было, американец, но потом лишь просто махнул рукой.

И правда, пусть сами разбираются.

На репетиции, Алекс как всегда сидела в зале, но теперь она не наблюдала за репетицией, а сидела за нэтбуком, изредка поднимая голову на сцену. Уесуги решил на время отключить разум и полностью погрузиться в репетицию, но у него это мало получалось. Он постоянно думал об Алекс, и эта ночь не выходила из его головы.

И вот уже приближалось начало концерта. Зал, как обычно был переполнен. Вся команда была готова к выходу. На этот раз у Уесуги не было отдельной гримёрной. Вся команда находилась в одном большом помещении.

Как всегда, речь перед началом концерта, и команда направилась к сцене. Хана и Алекс как обычно поспешили за ребятами. Снова всё по старой пластинке. Сначала на сцену, под крик фанатов, выходили музыканты, а последними выходили Джим и Уесуги. Джим уже отправился на сцену, а японец немного замешкался. Он остановился и обернулся к Алекс. Но та лишь, молча, смотрела на него.

«Ну, так тому и быть», – подумал Уесуги и, отвернувшись, медленно пошёл к сцене.

– Уесуги! – девушка бросилась к нему, схватив его за руку.

– Что? – тот снова обернулся и посмотрел на свою руку, а затем на Алекс.

Девушка приникла к нему.

– Я хотела пожелать удачи, – почти касаясь губами его уха, сказала она.

– Спасибо, – Уесуги приобнял девушку и, отпустив её, отправился на сцену.

Зал снова взорвался криком и визгом. Простояв две песни, девушка поняла, что сегодня она не сможет веселиться.

– Я пойду, посижу в гримёрке, – прокричала она на ухо Хане.

– А что так? – удивилась та.

– Настроения что-то нет, – ответила Алекс, и покинула закулисье.

На третьей песне Уесуги заметил, что Алекс нет за кулисами. Куда она делась? Что же с ней такое происходит? Сама же решила, что всё остается как прежде, а ведёт себя… Без её присутствия неподалёку у японца почти пропал весь драйв. Он уже и забыл как это, выступать без девушки за кулисами. Сегодня придётся вспомнить, какого это. Главное, чтобы она снова не потерялась. Наконец, концерт завершился. Так ещё Уесуги не приходилось выступать, но теперь всё позади.

– Где Алекс? – вернувшись за кулисы, спросил он у стоявшей там Ханы.

– Ушла в гримёрку, – пожала плечами та, – говорит, настроения у неё нет.

– Понятно, – японец направился в гримерку.

Как Хана и говорила, девушка находилась там. Она стояла у окна, обняв себя за плечи.

– И это ты называешь оставить всё, как было раньше? Вести себя, как ни в чём не бывало? – не выдержал Уесуги.

– О чём ты? – не поняла девушка, обернувшись.

В гримерку начали заходить ребята.

– Может, всё-таки поговорим? – японец схватил девушку за руку и вывел в коридор, подальше от двери.

Музыканты проводили их удивлённым взглядом.

– А что не так? – Алекс облокотилась о стену.

– Да всё не так! – воскликнул японец. – Утром ты просишь, чтобы всё оставалось как прежде, чтобы как будто ничего и не было. А сама ведёшь себя иначе. Куда пропало твоё веселье? Откуда вдруг этот отсутствующий вид? Как это понимать? Или ты думаешь, что я теперь не буду больше с тобой веселиться, шутить и, более того, вообще разговаривать? Если тебе тяжело от того, что между нами произошло, то лучше скажи мне честно! И мы всё порешаем.

– Я… Прости, – девушка виновато опустила голову, – просто это немного выбило меня из колеи.

– Немного?! – Уесуги почти кричал. – Да тебя как будто подменили!

– Я просто подумала, что если я притуплю чувства, то будет легче, – оправдывалась Алекс.

– Легче?! Значит, всё-таки, ты себя мучаешь? Зачем? Ты же сама мне говорила, что никогда не надо прятать свои чувства, а уж тем более, подавлять их! Или это не ты говорила?!

– Я! Я это говорила! – девушка тоже повысила голос. – Но сложно после такого, особенно когда ты любишь, а взаимности нет! Надо было немного подождать, и я бы снова стала прежней.

– Взаимности нет?! Нет, ты точно издеваешься… – Уесуги провёл ладонями по голове, взъерошив прическу. – Поступай, как знаешь, – он махнул рукой и направился обратно в гримёрку.

– Уесуги! Ну а что ещё я должна была сделать? – Алекс бросилась за ним. – Что?! Если я не хочу тебя всем этим обременять!

– Поздно, ты уже это сделала, – холодно ответил японец, врываясь в гримёрку.

– Ну, прости меня за мою глупость! – воскликнула девушка, врываясь следом. – Я и правда не знала, что делать!

– Не знала она… – Уесуги накинул футболку и подхватил свою сумку. – Ватари! Хана! Вызовите такси! – выкрикнув это, он вышел из гримёрной, хлопнув дверью.

Алекс вздрогнула от грохота, стоя неподалеку от двери. Вся команда непонимающе уставилась на сдерживающую слёзы девушку.

– Ну что за…! – она выскочила в коридор, чувствуя, что не удержит слёзы.

– Алекс, что же между вами произошло? – Джим побежал за девушкой.

– Ничего! – прокричала та, убегая прямо по коридору.

– Ну, твою же мать! – американец хлопнул себя по бедрам, не зная, что делать.

Роняя слёзы, Алекс бежала по коридору. За поворотом она наткнулась на окно.

– Да блин! Где этот грёбаный выход?! – крича на русском, девушка повернула обратно.

У гримёрной она почти налетела на до сих пор стоявшего там Джима.

– Оу-оу-оу! Стой! – американец поймал девушку за плечи, тем самым остановив её.

– Джим… – только и смогла произнести Алекс, слёзы с новой силой потекли из её глаз, не давая ей ничего произнести.

– Может, всё-таки расскажешь, что происходит с тобой и Уесуги? – как можно мягче попросил Джим.

Девушка лишь что-то невнятно простонала и уткнулась в грудь американца, дав волю слезам. Тот мягко её обнял, прижимая к себе.

– Ну-ну-ну. Неужели Уесуги так сильно тебя обидел?

– Нет, – Алекс отрицательно помотала головой. – Где здесь выход?

– Зачем тебе? – Джим немного отстранился от девушки, заглядывая в её заплаканные глаза. – Куда ты собралась в таком состоянии?

– Не знаю, куда-нибудь, – Алекс вытерла слёзы.

– Я никуда тебя одну не отпущу! – американец не отпускал плеч девушки. – Идём в гримёрку.

– Я не пойду туда! – девушка вырвалась из рук Джима и бросилась в противоположную сторону коридора, крича на русском. – Пошло всё лесом! Потеряюсь, да и хрен с ним!

Оттолкнув растерянного американца, она устремилась прочь. Выход оказался в той стороне, куда побежала Алекс. Это был второй выход. Ей и правда было наплевать, что теперь с ней будет. Но, боже мой, что она вообще творит по отношению к Уесуги? По идее, она должна была быть на его месте. Это японцу следовало вести так, как Алекс. А тут в точности до наоборот. Называется, хотела как лучше, а получилось как всегда. Сама виновата.

На улице стемнело. Она брела по городу, ни на что не обращая внимания, даже на дождь. Она выключила телефон, чтобы Джим не смог её найти, так как она знала, что тот будет её искать. Чтобы вообще никто не пытался её найти. Тёмные улицы и этот дождь напомнили ей о первом дне, как она оказалась в Японии. Столько эмоций было пережито за тот месяц. Как, в принципе, и вчера.

Алекс миновала шумные улицы и попала в какой-то тихий квартал. Там находились куча маленьких магазинчиков. Девушка шла мимо открытых дверей, стараясь ни о чём не думать. Но тут её внимание привлекла стеклянная витрина, за которой стоял мурти Будда. Недолго думая, девушка решила зайти. Магазинчик оказался небольшим. В нём приятно пахло травами и благовониями. Продавца нигде не было видно. Рядом с входом находилась касса. А уже напротив кассы находился зал с товарами. По центру торгового зала стояли витрины параллельно друг другу. На полочках стояли всевозможные фигурки традиционных божеств Японии, с другой стороны полочки ломились от божеств Тибета, Индии и Китая. Вторая витрина была забита различными сакральными символами Востока.

Стеллаж на стене напротив окна был поделен на две части. На полках одной части находились мешочки с различными травами. Другая часть стеллажа пестрила изобилием различных благовоний: от простых китайских, до натуральных травяных храмовых. Рядом с окном находилась ещё одна витрина, пестрившая различными амулетами и оберегами.

Осмотрев все витрины, Алекс остановилась у мурти Будды и глубоко вдохнула приятный аромат магазинчика. Как же знакомы ей эта атмосфера, эти ароматы. Она уже почти забыла это. А ведь до всего этого, в своём родном городе Алекс работала в подобном магазине. Как же приятно снова хоть на миг окунуться в ту атмосферу. Все переживания и страхи куда-то отступили. Алекс ощутила внутри себя приятное тепло. Это просыпалась её гармония. В области сердца знакомый трепет. Её сердце открылось потоку мира и любви. Наслаждаясь этим ощущением, девушка подошла к витрине с фигурками и взяла в руки статуэтку Кришны.

– Почему ты больше не появляешься? Куда ты пропал? – тихо спросила она, глядя на блаженный лик божества. Но ей, соответственно, никто не ответил. Девушка вздохнула и поставила статуэтку обратно. – Значит, так оно и надо.

Алекс не удержалась и погладила по хоботу стоящую рядом фигурку Ганеши. Ей совсем не хотело покидать этот магазинчик. Остаться бы здесь подольше.

– Охохо! У нас посетитель в такой поздний час! – раздался чей-то голос у кассы.

Алекс вздрогнула от неожиданности и обернулась. Облокотившись о прилавок с кассой, там стоял седоволосый мужчина в годах. Точнее уже давно дедушка. Он смотрел на девушку глазами, которые светились добротой, и приветливо улыбаясь. Седые, почти белые волосы были забраны в хвостик, как у служителей храмов. Тонкие линии седых усиков и такая же седая бородка.

– Ой, простите. Уже поздно, вы, наверно, закрываетесь? – девушка извиняюще поклонилась.

Ох уж эти японские традиции.

– Нет-нет, по этому поводу не переживайте, – старик внимательно осмотрел девушку и добавил. – Я сначала подумал, что наш магазинчик посетила сама Аматэрасу.

– Аматэрасу? – удивилась Алекс.

– Я только что увидел и ощутил прекрасный божественный свет. Свет Любви, – пояснил продавец. – Такого света я давно не встречал. Вот и подумал, что сама Богиня к нам спустилась.

– Ох, простите, наверно, мой цветок слишком яркий, – девушка прижала руки к центру груди и слабо улыбнулась. Она вспомнила об Уесуги, для кого и ради кого сияет цветок, и улыбка сошла с её лица.

– Что тебя беспокоит дитя моё? – старик подошёл к девушке. – Что могло опечалить девушку, несущую божественный свет?

– Я повела себя очень глупо по отношению к человеку, которого люблю, – проглотив набежавшие слёзы, ответила Алекс. Она не понимала, зачем говорит это старику. – Мне кажется, я всё испортила.