Эйвели. Часть третья

Случилось же в детстве братьев ещё одно знамение. Как-то играли Фидли и Фриан со сверстниками своими вместе с собакой. И одна из блох от той собаки, что одна по-королевски жила на угодьях собачьей шерсти, вышла из тени, и собака тут же изловила её и убила. Тогда сказал Фидли той собаке, что даже малейшие в подзаконном мире не могут караться смертью по одному желанию бóльших их. И потому подул Фриан на макушку той собаки, и тут же выплюнула она блоху живой и здоровой, а Фидли отнёс её в безопасное место, наказав не возвращаться в прежнее королевство своё, ибо недостойно малейшим отвечать злом на благодеяния и защиту бóльших. Видя же это, рассказали другие эулиен эту историю, и дошла она до ушей Финиара, он же распорядился, чтобы с того дня наставлялись братья у лекарей Светлого Дома в пределе Оленьего рода, и было так. Кроме того, были Ягуар и Анаиль сонаставниками их. Видя склонность эулиен к врачеванию и его светлейшим дарам, просил Финиар саму Эликлем взять потомков своих под опеку и настоял, чтобы Элкарит также был их наставником. А потому вскоре укрепились в лекарстве сыновья Без боя и, обретя знание, стали держать совет, как им разделить своё служение. Тогда спустились эулиен в сад и от осени взяли каждый по опавшему листку берёзы в Эммеран, и дождались первого порыва ветра. Отпустил свой листок Фидли, и он полетел на север, влекомый ветром. И дождались они второго порыва ветра, и тогда свой листок отпустил Фриан, и он полетел на запад. Так положили между собой эулиен, что один из них пойдёт на север, а другой на запад, и будут они трудиться на лекарском поприще ради смертных до того дня, пока не будет им дан знак вернуться или не призовут их. Так они решили, и вскоре Фидли отправился на север, а Фриан на запад.

Много чудесных и справедливых исцелений за Фидли, его же рукам подчинены не только члены и кости, но и многий Свет. А через самого эу, как и через его брата – вне всяких сомнений, распоряжается Сам их Создатель, призвавший их в подзаконный мир. Фидли же в людях трудился простым лекарским трудом и в нём был прославлен, и отовсюду шли к нему. И он не делал различий между приходящими к нему, кем бы они ни были и в чём бы ни были немощи их. Однако исцелял их Фидли не только снадобьями и мазями, но и добрыми чудесами, о чём предрекал Финиар, отдав братьев в обучение своему старшему сыну.

Так был один мальчик из бедной семьи, и почитали его все дурачком, ибо он был и крив, и кос, и слаб разумом своим, но добродушен и светел сердцем, как все, отмеченные Его Волей. Услышав о чудесах Фидли, привели родители своего сына к эу и просили исцелить его. Тогда же сказали они, что не имеют средств заплатить эу, и потому поручился отец мальчика во всём прислуживать эу и сделаться его слугой ради исцеления сына. Так же сделала и мать мальчика. Тогда обучил эу их грамоте и затем взял одну из книг своих, где были молитвы, и велел, чтобы мать мальчика читала вслух, а отец записывал всё, что слышит. Когда же свершилось, собрал он записанное в новую книгу и призвал мальчика. И дал ему эту книгу и сказал: – Читай! И открыл мальчик книгу и стал читать, хотя прежде не был обучен буквам и даже не мог в руках удержать книгу. И повелел ему эу читать эту книгу снова и снова, и мальчик читал её, и вскоре руки его окрепли, и взгляд прояснился, и омертвелые члены его укрепились, как и разум его. Затем дал Фидли мальчику и другие книги, и их тот прочёл с превеликим усердием и радостью. Через чтение благих книг он исцелился, и вскоре стал угодником Божьим и пожелал продолжить свой труд в одной из обителей смертных. Туда он принёс с собой и ту книгу, что записали для него родители по велению Фидли и от которой он был исцелён. А когда аббат пожелал основать новую обитель, то положили в основание её вместо благословлённого камня ту книгу, и до сего дня та обитель стоит крепко, и все напасти обходят её стороной, а сама обитель славится учёностью и радением о книгах. В ней же позднее и просиял тот мальчик, тогда уже молодой человек, в ней же потом он стал аббатом и был похоронен, благословлённый многими чудесами и даром доброго наставничества.

За многие чудеса, происходящие по милости Бога через Фидли, нашли враги эу случай назвать его чародеем, и за это был Фидли брошен в темницу. А так как он был силён и крепок, а также красив и исполнен неувядающих сил юности, то приставили к нему нескольких стражей, которым положили разузнать у Фидли, в чём секрет его колдовства, дарующий исцеления и юность. Как есть им всё отвечал эу, но не слушали его и не желали слышать, и потому каждый день приходили стражи те и истязали эу, пока первое дыхание жизни не оставляло его. Тогда возвращали они его в темницу и сторожили там. Когда же эу открывал глаза, то вставал на молитву и призывал мучителей своих, чтобы благословить каждого из них как своих благодетелей. Они же видя – не видели и слыша – не слышали, а потому не разумели ответа, который давал им эу, и потому не эу, но мучители его пребывали в подлинной темнице своей сердечной слепоты. И вот как-то раз, когда поднялся от крови и боли Фидли на привычную молитву свою и призвал истязавших его, то увидел, что нет меж ними одного из них, и опечалился, как если бы потерял друга или обрёл один из своих членов утраченным для труда. И стал он расспрашивать людей, где его благодетель, но никто не мог ответить ему. Тогда умолял Фидли пойти и узнать, что случилось с тем человеком, иначе вместе обычного сна возьмёт эу смертный сон от тревоги и горя. И вот, послушавшись, пошли люди и нашли своего собрата, лежащего в тяжёлой болезни, не могущим ни говорить, ни шевелиться, и взяли его и принесли к Фидли. Эу же, скованный многими цепями и ослабший от истязаний, не мог дотянуться до того человека, чтобы хоть прикоснуться к нему. Просил Фидли принести ему святую воду, чтобы мог он помочь недужному, окропив его, но устрашились люди, верившие, что Фидли замышляет колдовство, и не послушались его. Тогда стал эу молиться и плакать. И говорил так: – Господи, по милости Твоей, да буду я чашей для исцеляющей Твоей влаги! И, молившись так, сидел эу некоторое время, запрокинув голову и отворив уста, подобно рыбе, выброшенной на берег, а затем изогнулся и со всей силы плюнул на недужного и попал ему на лицо. Тотчас тело смертного покрылось потом, как каплями воды, и одежда его стала совсем мокрой. И все кто это видел, замерли в оцепенении и смотрели. Когда же плевок эу, а вместе с тем и вся влага на теле того мужчины исчезли – поднялся он, исполненный больших сил, чем прежде, здоровый цветом своего лица и ободрённый, будто бы сладко спал, а не был немощен и недужен. Видя же это чудесное исцеление, совещались люди между собой и вскоре отпустили эу, обратившись к Богу, который сотворил это чудо ради их спасения по молитвам Фидли.

Фриан же также был прославлен многими чудесами исцеления и доброделания. Вот одно из них. Был в землях, где трудился Фриан, некий человек, именем Бéта [Béta]. Был он беден, и в бедности умерла супруга его, оставив мужу девятерых детей, старшие из которых ещё не могли прокормить себя, и поэтому Бета охотился в ближайшем лесу и ловил рыбу в ближайшей реке, чтобы прокормить их всех, кого он так любил. Сам же Бета был человеком мирным и добрым, и в отцовской заботе росли дети его, не зная огорчений и злого слова. Но случилось так, что тот лес и река, от которых питалась семья Беты, были во владении одного господина, который был недоволен тем, что Бета без спросу убивает его добычу и ловит рыбу. И вот однажды велел он схватить Бету и казнить его за многие его прегрешения, первейшим из которых была охота в лесу самого господина. И схватили Бету и поместили в темницу, дети же его остались без попечения и искали защиты, но никто не желал их слышать и помогать им. Тогда пришёл Фриан и спросил детей Беты, в чём вина их отца, и они рассказали ему. И пришёл Фриан к тому господину и спросил его, в чём вина Беты? И сказал господин, что повинен Бета в том, что убил его кабанов и лис и за это повинен смерти. Тогда спросил эу, есть ли у того человека шанс оправдаться? И ответил господин, что ради справедливости и дабы не прослыть немилосердным, он даст Бете шанс оправдаться, если кто-нибудь будет свидетельствовать в его защиту и сможет доказать, что Бета не убивал кабанов и лис, а также зайцев и уток в его лесу. Таким образом господин не оставил шанса несчастному Бете, и эу был опечален, услышав это. Но пришёл Фриан к узнику и ободрил его, велев иметь твёрдую веру и отринуть страх. В то же время Фриан позаботился о детях Беты и на несколько дней ушёл в лес, и никто не знал, где он и что с ним. В день же суда, назначенного господином, стоял Фриан рядом с Бетой и свидетельствовал в его защиту. Но господин не желал верить эу и настаивал на том, что Бета охотился в его лесу и убил его добычу. – Предоставь мне свидетелей его невиновности, и я отпущу его! – сказал господин. И эу ответил ему: – Пусть будет, как ты пожелаешь. И, сказав это, дал Фриан знак, и зашумела толпа, и смятение поселилось в ней, ибо пришли из леса живыми все те кабаны, лисы, зайцы и утки, убитые прежде Бетой, и как есть встали рядом с ним и стали свидетельствовать в его защиту, говоря: – Мы живы. Нет на Бете вины, отпусти его. От удивления и трепета не мог господин подняться, и твёрдость воли его пошатнулась. Видя же зверей, пришедших из леса, на каждом из которых была рана от стрелы или ножа Беты, стали и люди, собравшиеся там, кричать, что он невиновен. И был господин вынужден отпустить Бету, а все те звери, враз онемев к человеческой речи, спокойно вернулись в лес, не учиняя беспорядков и шума. Тогда спросил Бета эу, как стало это возможным, ибо прежде он не только убил всех этих зверей, но и разделал их, и одних употребил в пищу, а других пустил на шкуры. И тогда велел эу Бете вернуться домой и посмотреть в тех местах, где он хоронил кости и где прятал шкуры, и, сделав так, Бета не нашёл ни того, ни другого. Тогда он спросил эу, как стало это возможным? И эу ответил, что ради тех, кого Бог любит, Он способен и на большие чудеса, если только сердце искренне вверяет себя Его милости и Воле. Так сказал Фриан.

Ещё же был известен Фриан тем, что часто бывал недужен, и недуги его были столь же страшны, сколь и разнообразны. Стало это возможным потому, что по своей особой молитве удостоился эу чести брать на себя болезни смертных, подобно сиятельному святому Фина́ну [Finiа́n] Прокажённому4. Так, помолившись над недужным, брал эу на себя его хворь, и тотчас от неё очищался смертный прямо под руками эу, а эу тотчас делался недужным. И ничто не могло исцелить эу, весь срок Большого колеса бывал эу недужен и жестоко страдал, однако по завершении года оказывался исцелён от болезни, и всякая хворь сходила с него и отпадала, как отпадает грязь от чистой одежды. И, исцелившись, продолжал Фриан своё служение, пока снова не приходилось ему столкнуться с таким недугом, который он мог бы исцелить, лишь приняв его на себя. Тогда же, становясь недужным, уходил Фриан в безлюдное место и находил там по обычаю своему большой камень или твёрдую землю, и, оставшись в одной белой рубахе – постился и молился весь срок, невзирая на холод и ветер, голод и немощи плоти. И часто он лежал без движения и вздоха, пребывая как мёртвый, так что голодные птицы начинали собираться у тела его, но не начинался их пир, ибо был эу жив и в сердце своём продолжал прославлять Бога. Когда же он исцелялся – всё повторялось сначала.

Так трудились и удивляли смертных братья Фидли и Фриан, пока однажды Эликлем не призвала их, ибо случилась в Светлом Доме простуда, и Финиар велел дочери призвать сыновей Ирсу и Эттели. Тогда, верные данному слову, вернулись Фидли и Фриан в Светлый Дом и трудились там среди своего народа. От них же многие получили исцеление, даже из тех, кто был отдан простуде. Видя это, был Дууд Морковка восхищён и обрадован трудами их, и от щедрости своего сердца дал прозвища братьям – Áйи хирдс [Áyi hir/ds] – Большой чих и Áма хирдс [Áma hir/ds] – Малый чих. С благодарностью и молитвой приняли Фидли и Фриан этот чудный дар от Морковки, и с тех пор стали их звать так.

Вскоре же, испросив разрешения у Финиара, вернулся Малый чих к своему служению в людях, а Большой чих остался в Светлом Доме, потому как Элкарит и Эликлем просили его.

И был день забот Фидли, когда принесли воины эулиен юного Тэсу, ибо умирал он. Во всяком бою был Тэса первым в сече, встречая удар и натиск прежде вверенных ему, и защищал воинов своих, и доблестно бился за всякую жизнь и человека. Ныне же была рана его глубока и тяжела, ибо сами люди не пощадили его. Так отдан был Тэса заботе Большого чиха, и Фидли пребывал в ней над эу. Тогда же в светлом провидении своём велел Фидли, чтобы сообщили Киндреду о брате его, и пришёл Киндред и молился у постели брата своего, Фидли же сделал что мог и поручил жизнь Тэсы Господину Садов. И пришёл Киндред к дверям покоев отца своего и плакал у них о брате своём. И услышал Ильирин плач Киндреда о Тэсе, и очнулось родительское сердце его, и убоялся эу за жизнь сына своего, ибо не мог потерять ещё одно сокровище его, и поднялся Ильирин, и отворил двери, и вышел к Киндреду, тогда же вместе предстали они перед Тэсой и молились у постели его. И Тэса слышал их, и не в радость были ему слёзы отца и брата, и по молитвам их и заботе Фидли отвёл Господь смерть от эу, и остановилась кровь в ранах его, и выздоровел Тэса вскоре и поднялся от постели недуга своего и в объятьях отца и брата соединился с ними. Так воссоединилось семейство их в верной Любви и чистоте Света, и горд был Ильирин сыновьями своими, и вместе с ними многими трудами Любви прославил память о Нейбе.

Hi ímhetil` káylahi im itíl`i, kowb íyenil` me tíil`. Hi ímhetil` vhéi, ke ferhítnei ti ev el`térlen im f`ítari, kowb énii hénnil` sah tíel` ishínē. Hi ímhetil` íl`ni retül`ēadari, kowb reárntil` tívhen völ`enē im ízreti ev el`tént, kowb kemtéil` erk ídar. Hi ni imfádal` béi tíik háol iylírē, íyftalitlli míel, o hi séwil`al` «líet» mey tíenen kó/anyeni, im hi íl`ehid, – tiy urut, ke hi emár wer tíil`, káyetan Líe, et ke tiy hórimort.5 (1)

(1) L. I. I. V. E. 93:44

Вскоре же после исцеления Тэсы предстал и Фидли перед Финиаром и просил отпустить его к людям. Не соглашался Всеспрашиваемый ради жителей Светлого Дома, но был Фидли настойчив. И, полный решимости, пришёл в одном сабане, без обуви и накидки, в покои Финиара и опустился на молитву у ложа его, и стоял так и день и ночь, пока тело его не задеревенело, сделавшись подобным камню. Тогда пришёл Элкарит, вняв молитве Большого чиха, и просил отца отпустить эу ради смертных, ибо народу Адама такой заступник был нужнее, чем надеющимся. И, послушав сына и видя решимость самого Фидли, с благословением своим Финиар отпустил его. И братья снова воссоединились в своём служении, и каждый следовал по воде и суше в выбранном для него ветром направлении. Оба эти эу и ныне среди смертных, ибо как никогда нужны им.

Звенье двести двадцать четвёртое. Этайр Хлебная крошка. Обретение ниримвёльенов

И был день всесветлого служения Адарэ и Ниврин на землях Хайнуи, и вышли эулиен к морю отдохнуть от трудов своих и вдохнуть морского ветра. Там же взял сон их, и они уснули, держась за руки и склонив голову друг к другу. И явились они друг другу во сне, одетые в праздник, и пригласил Адарэ возлюбленную свою пировать с ним и привёл её под ниву, где щедро было накрыто им. И преломил эу хлеб и благословил вино, и подал их Ниврин, она же видела, как Свет от сердца мужа её вошёл в яства, и вкусила она их, и так стал тот Свет и её Светом. Проснувшись же, ощутили эулиен себя сытыми и весёлыми, и, кроме того, обрела Ниврин себя сосудом новой жизни, ибо был у неё ребёнок от мужа её, когда проглотила она семечко от хлеба и запила его вином. Узнав об этот, тотчас отправил Адарэ Ниврин в обитель, но сам остался на Хайнуи, продолжая свои труды. Вскоре же, в положенный срок, родила Ниврин дочь мужу своему, и нарёк ей Финиар имя Этáйр И́нумрин [Etáyr Ínumhrin], то есть Этайр Хлебная крошка. Так была рождена Этайр от Адарэ, сына Кайена, сына Урми, сына Фьихлие, дочери великосиятельной госпожи Эликлем, дочери Финиара, и от Ниврин, доброй госпожи и жены Адарэ, по исходу, на мирной земле, в Сумеречные времена. Приняв же благословения от надеющихся и окрепнув достаточно для того, чтобы совершить своё путешествие, Ниврин поручила своё дитя заботе Ильтент и вскоре вернулась к мужу на Хайнуи. Ильтент же воспитала Этайр, как и Гильвёльмрин, в Любви и почтении к человеку, выбрав для эу также и лучших из наставников от их народа. Так стал Кáрнье [Kárnye] сонаставником Этайр, ибо был из эулиен Эйдена. Многие эулиен и Эйвели также почитали за честь наставляться у пришедших из Эйдена, полагая, что им даны особая мудрость и знание. Многих наставлял Карнье, в том числе и Златовласого, когда были они ещё в Эйдене, и Финиар любил Карнье и называл другом. Не было у того эу никого, кроме учеников, которым передавал он своё знание и Любовь к человеку. Он же учил Этайр всему, что знал, и любил юную эу и заботился о ней со всей полнотой Любви, данной его природе. Когда же знание сошло на Этайр под его опекой, пришла эу просить Финиара отпустить её, а за ней и сам Карнье. Прежде много раз уходил он из Светлого Дома, чтобы послужить людям, и много раз возвращался и учил эулиен и жителей Светлого Дома. Но природа самого Карнье была такова, что этого было ему мало, и готовил себя он к служению бóльшему, соразмерному щедрости данного ему Света. Велики в людях деяния Карнье, многие песни с именем его в кругах всех пределов Светлого Дома, но безмерно тесно было Любви в груди эу, и пожил он много, чтобы желать иного. Потому пришёл Карнье к Всеспрашиваемому и поклонился ему в ноги, но повёл с ним беседу, как с другом. Он же рассказал Финиару о своей нужде. Много лет прошло с того дня, как стал Карнье молиться Господину Садов послать ему служение, к какому он готовил себя, и принять его мученичество за человека, ради спасения смертных и утверждения Его блистательной и непревзойдённой славы, ибо так желал эу прославить своего Создателя и послужить людям. Смиренно пребывал он в молитве многие сотни лет, подтверждая готовность свою скромностью, безустанным трудом и молитвой. А потому послушание и верность его были оценены, и послан был Карнье сон, где голос из светлого облака вещал ему, что приняты его молитвы, и мученическая смерть ради смертных ожидает эу. И поведал тот голос, где и как предстоит эу отдать свой Свет, и велел ради этого отправиться из Светлого Дома вместе с первым из своих учеников, в ком просияет знание сердца, а затем вместе с ним дойти до Нуту́рны [Nutúrna] и там оставить попутчика, а самому идти дальше и прийти в Клувнакан, где Спаситель будет ожидать его и всё подготовит для их встречи. Рассказав об этом Всеспрашиваемому, просил Карнье своего господина и друга дать ему в дар его молитву, какой бы он мог молиться от сего дня и до последнего дня в Клувнакане, чтобы предстать достойным сыном Господина Садов и всё, что уготовано ему – пройти с честью, ибо радость и твёрдость он уже обрёл, едва узнал, что Господь был милостив к нему и позволил ему окончить свой путь по собственной воле безгрешной смертью. Выслушав Карнье, обнял его Финиар и плакал горько на плече друга, ибо все эти сотни и сотни лет были они всегда вместе, и многих из своего народа и своих потомков доверял Всеспрашиваемый заботам Карнье. Затем поцеловал Финиар эу, видя сияющий взгляд его и торжество сердца, и, сомолившись с ним особой молитвой, отдал её Карнье как дар и своё благословение вместе с нею. Тогда же сказал он, что прежде приходила к нему Этайр и просила отпустить её, а потому следует Карнье пойти с ней, чтобы исполнить то, что он задумал. И успокоилось сердце эу, и припал он к рукам Финиара в ифхёлье. Тогда же просил Финиар своего друга передать свой поклон Эин-Мари, которую, несомненно, встретит Карнье в Эйдене, и утешить её, пребывающую в печали разлуки, и найти возможность сказать ей, что не было в подзаконном мире и доли мгновения, которые бы прожил Финиар без мыслей и молитв о своей госпоже. Он же припал к рукам Карнье и поручил ему заботу о своей госпоже, ибо больше никому не мог доверить её. С радостью обещал эу исполнить волю своего господина, и вскоре Всеспрашиваемый проводил эулиен, дав Карнье в подарок белоснежное одеяние, достойное величия его Света, которое он сшил сам для друга и благословил для его королевского часа. Так оставили Светлый Дом Этайр и Карнье и вместе, пребывая в радости и молитве, сотрудясь, дошли до Нутурны, где Карнье оставил свою ученицу и со спокойным сердцем, где торжествовала Любовь, отправился в Клувнакан, поспешая как мог и вознося горячие благодарные молитвы. Да будем мы все достойны его Света!

Всё, что эулиен вынесли из Эйдена – это Свет глаз. Всё, что им положено вернуть – Свет сердца. (1)

(1) L. I. I. V. E. 176:8

Так Этайр трудилась в городе, который её народ называет Нутурна, и многим Светом своим служила людям, чая быть достойной своего наставника и его Света. Среди смертных взяла эу на себя бремя сражений с голодом бедных и многим из них готовила пищу, как для их плоти, так и для их духа, ибо имя её было также Инумрин – Крошка хлеба.

Случилось как-то зною встать над Нутурной, и этот зной погубил все посевы и многих обратил к голодным мукам. Тогда же стали люди искать заступничества у Этайр, ибо многие в городе почитали её. И тогда пришла Этайр с людьми на поле и сняла свою накидку, и подняла её, развернув, и так получилась на земле тень от накидки. Люди же наблюдали за тем в волнении, но когда увидели, что делает эу, многие рассмеялись. Этайр же, помолившись, обратилась к Богу и сказала: – Сотвори по милости Твоей на небе, как на земле. И тотчас тень от её плаща увеличилась многократно и поднялась на небо, так что накрыла всю Нутурну и поля её, и простояла так недвижимо до первого дождя, которым пролилась через несколько дней. И видевшие это говорили, что это дело рук Этайр. И кто-то начал благодарить её, а иные задумали о ней злое, и чтобы не проникнуться эохтином лести и не губить себя прежде срока, эу покинула Нутурну и ушла в другое место, где снова продолжила помогать бедным, и сеять, и жать с ними, и выпекать хлеба, и варить каши, и носить воду, и вместе с тем заботиться о недугах их тел и душ.

В то же время, как оставила эу Нутурну, случилось ей идти пустынной дорогой, и увидела эу трёх отроков, страдающих жаждой и не могущих нигде найти воды. Так ослабели они, что лежали около большой дороги, и жизни в них было разве что на одно дыхание. Увидев же это, тотчас пришла к ним Этайр, но не было у неё с собой воды, и нигде в округе не было её видно. Встала тогда эу на сердечную молитву и в ней обратилась к наставнице своей Ильтент, спрашивая её, как быть. Тотчас ответила ей Ильтент, призвав эу подняться и пойти, куда она укажет, и там обрящет воду, чтобы напоить смертных. Поблагодарив Ильтент, возвратилась Этайр из сердечного предела и поспешила прийти туда, куда указала ей госпожа, и там она нашла чистый источник, бивший из расселины в камне, но не было у эу с собой ничего, во что бы могла она собрать воду. И снова сняла Этайр накидку свою и молилась над ней, а затем набрала воды в свой плащ, и та утвердилась в ней, как если бы, изменив своей природе, перестала быть самой водою. И так, набрав воды во весь свой плащ, с тяжёлой ношей вернулась Этайр к детям и напоила их щедро, разливая каждому из своего плаща прямо в уста текучую и прохладную воду, ибо все качества её вновь возвратились к ней. Затем оставшейся водою Этайр омыла ноги смертным, и они пошли с ней, внимая её слову, и поселились с Этайр в Эгмьéри [Egmyéri]. И там оставались с ней до взрослых лет, когда каждый из них смог оставить Этайр, чтобы устроить свою жизнь в труде и молитве, а также в помощи и Любви к ближнему, как научила их эу. Всё это видел арели Шу́да [Shúda], многодивившийся трудов эу, ибо от самой Нутурны шёл за ней и наблюдал, не приближаясь и не нападая. Дивился Шуда служению эу, ибо видел непреходящую радость на лице её и желал также обрести то благо, которым владела эу и оттого была улыбчива и в самые тяжкие и скорбные дни. Возжелав же того, не смог более Шуда прятаться и скрываться, и пришёл к эу и просил научить его, так как по природе своей был подвержен и тьме и свету и не был из висов – бесов, но из данаи. С радостью приняла Этайр смелого арели и наставлениями своими, сделав его сотружеником своим, утвердила его в Любви и Свете, склонив Шуду к изменению своей природы и принятию плоти. Тогда же она дала ему новое имя – Фóхра [Fóhra], и так арели стал подобен эулиен и смертным. Долгое время сотрудился с эу тот арели, и во всём слушался Этайр и был исполнен смирения. Одно лишь было ему неподвластно – Любовь, которая пришла в его сердце и завладела им. Так случилось, что полюбил Фохра Этайр, но, видя чистоту её, приготовленную для Бога, не решался открыться ей, чтобы не смутить эу и не обидеть. Этайр же, в сердце своём принявшая Фохру как любимого брата, видела недуг его, которым сделалась для него Любовь к ней, и ради спасения самого Фохры и своего покоя – отослала его в Светлый Дом, тем не менее отдав арели свой тон в знак того, что её сердце всегда пребудет с обладателем тона, как и она сама – незримо в сердечном пределе всегда будет рядом с ним, чтобы поддержать его и утешить в улыбке. Обрати меня в Свет улыбкой своей! (2) Послушный эу и на этот раз, Фохра оставил Этайр и отправился в Светлый Дом, где утвердился в пределе Оленьего рода и нашёл заступника себе в Элкарите, которого позже смог назвать и другом, и братом, ибо Господь даровал им добрую дружбу, в которой позволил двум щедрым Светам питать друг друга и укреплять, что, несомненно, было необходимо и Фохре, и самому Затовласому, несущему многие скорби. Фохра же, пройдя многие испытания, положенные ему Финиаром (3), утвердился в своей чистоте перед Создателем, отказавшись даже от той части своей природы, что склоняла его к продолжению рода в белом танце, подобно смертным. По научению Финиара, который также был доволен Фохрой, он оставался с Элкаритом и поселился в соседних покоях, посвятив себя Богу и обнаружив искомый дар Его почитания – верную улыбку, идущую от цветения сердца.