Психология экономической социализации личности. Основные формы и детерминанты

Экономическое самоопределение, по нашему мнению, содержательно более узкое понятие, чем ЭС. Экономическая социализация начинается с рождения человека, однако первые годы носит неосознанный характер. Уровень материального благосостояния семьи, ее возможности определяют условия ЭС ребенка. Пассивно он участвует в процессах обмена, сбережения, инвестирования, потребления, в которые включена его семья. Картина экономического мира конструируется им постепенно, по мере того как ребенок начинает идентифицировать себя в качестве субъекта экономических отношений. Экономическое самоопределение личности как целенаправленный и осознанный поиск способа функционирования и развития в социально-экономической среде, который позволяет достичь оптимальной позиции в системе экономических отношений, требует сформированности не только экономического сознания, но и экономического самосознания. Следует согласиться, что актуализация экономического самоопределения связана с возникновением противоречия (или рассогласования) в условиях ЭС, которое активизирует человека на поиск новых или более оптимальных способов функционирования. В связи с этим экономическое самоопределение рассматривается в нашем подходе как взаимосвязанное с ЭС явление, но более узкое.

1.3. Подходы к трактовке понятия «экономическая социализация личности»

Термин «экономическая социализация» в тезаурусах экономической психологии и близкой к ней поведенческой экономики появился не так давно, в то время как собственно явление ЭС личности исторически возникло вместе с разделением труда и нарастающей в процессе филогенеза экономической стратификацией общества. Так, описывая исторические формы социализации индивида с позиции социологического подхода, Л. И. Спиридонов рассматривал в качестве ключевого признака социализации отношение к средствам производства, а механизма социализации – наделение индивида общественными (социальными) свойствами (Спиридонов, 1971). По его мнению, в первобытном обществе социальные свойства индивида появляются с фактом рождения, поскольку производственные и кровные отношения совпадают; в эпоху рабовладения механизм социализации включает человека в общество только частично, так как орудия труда не являются собственностью всех членов общества. Придание институту частной собственности политической формы обусловило, по мнению автора, специфику феодальной социализации; в буржуазном обществе, собственность на средства производства определяет место человека в системе социальных отношений; в социалистическом обществе государственная собственность на средства производства уравнивает права всех членов общества, следовательно, каждый индивид получает равные возможности в плане наделения его общественными свойствами. Приведенный выше пример наглядно иллюстрирует тот факт, что явление экономической социализации латентно присутствовало с момента зарождения общества и изменялось в контексте развития взаимоотношений человека и общества.

Анализируя современные подходы к исследованию ЭС, нельзя не отметить факт, что как в отечественной, так и в зарубежной социальной психологии ключевые проблемы социализации в целом связаны с представлениями об активности/пассивности личности в этом процессе, о проявлении ею субъектных качеств, о соотношении процессов индивидуализации и социализации, о социальной и личностной детерминации и т. п. (Белинская, Тихомандрицкая. 2020; Марцинковская, 2015; Мудрик, 2011; Сергиенко, 2021; Штомпка, 2005; Corsaro, 2011; Perez-Felkner, 2013). Несмотря на множество трактовок социализации, большинство из них описывает ее как двусторонний процесс, который включает усвоение (присвоение) индивидом социального опыта и последующее активное воспроизводство системы социальных связей посредством активной деятельности, в процессе общения, познания.

Подчеркивая важность самодетерминации, сторонники субъект-субъектного подхода трактуют социализацию как развитие и самоизменение человека в процессе усвоения и воспроизводства культуры во взаимодействии человека с окружающим его социальным миром, причем на всех возрастных этапах и в разных условиях его жизни (Мудрик, 2011). В системном подходе Б. Ф. Ломова социализация рассматривается во взаимосвязи с индивидуализацией как две стороны одного и того же процесса: «благодаря социализации личность включается в систему общественных отношений; …ее связи с людьми и разными сферами жизни общества расширяются и углубляются; и только благодаря этому она овладевает общественным опытом, присваивает его, делает своим достоянием… С другой стороны, приобщаясь к различным сферам жизни общества, личность вместе с тем приобретает и все большую самостоятельность, относительную автономность» (курсив мой. – Т. Д.) (Ломов, 1984, с. 307–308). В его трактовке показателем (или признаком) индивидуализации является уникальный образ жизни личности и ее собственный внутренний мир. В таком контексте справедливым является суждение И. С. Кона, что «индивидуальность – не предпосылка социализации, а ее результат» (Кон, 1967, с. 94).

Понимание ЭС личности в психологических подходах конгруэнтно определению социализации. Опуская междисциплинарные различия (в экономике, социологии, педагогике и социальной психологии взгляды на феномен ЭС, безусловно, отличаются), остановимся лишь на том спектре ее понятий, который базируется в области социальной и экономической психологии, а также близких к ним отраслей знания.

В ранних работах зарубежных исследователей (Berti, Bombi, 1988; Furnham, Lewis, 1986; Roland-Levy, 1999; Webley, Lea, 1993; Warneryd K-E., 1988) ЭС определялась через описание процессов восприятия и понимания детьми экономических объектов и явлений, усвоения ими экономических знаний, элементов экономической культуры, соответствующего опыта, приобретения навыков и последующей реализации усвоенного в экономическом поведении (планировать бюджет, занимать в долг, принимать решения о сбережении, покупках, инвестировании и т. п.). Такое толкование ЭС разделяют и современные зарубежные авторы, считающие, что она направлена на то, чтобы вооружить детей знаниями и навыками, необходимыми для эффективного управления своими финансовыми ресурсами в будущем или для их успешного функционирования в качестве экономических субъектов в глобальном экономическом мире и т. п. (Bessa et al., 2014; Kołodziej et al., 2014; Rinaldi, Bonanomi, 2011; Zaeri, 2018).

Аналогичных взглядов в понимании ЭС придерживается большинство отечественных исследователей, изучающих особенности ЭС в детстве, подростковом и раннем юношеском возрасте (Евдокимова, 2014; Козлова, 1998; Миронова, 2013; Стельмашук, 2003). Близкие по содержанию трактовки феномена встречаются и в публикациях других авторов (А. Н. Самсонова, И. В. Ермакова, О. Н. Ефимова, З. Г. Ханова, О. С. Посыпанова, Н. В. Азаренок и др.).

Сторонники другого подхода подчеркивают, что суть ЭС заключается в конструировании детьми и подростками «картины экономического мира», которая не является подобием картины мира, конструируемой взрослыми. Ее содержание обусловлено теми социокультурными, социоэкономическими условиями общества, в которых происходит становление детей и подростков как субъектов экономических отношений (Berti, Bombi, 1988; Meier, Kirchler, 1998). В данном подходе знания детей не рассматриваются в качестве раннего прототипа знаний для взрослых с акцентом на том, насколько хорошо дети могут отображать когнитивные представления, характерные для мира взрослых (Jovchelovitch et al., 2013; Ribeiro, Ciampone, 2001). Наоборот, дети признаются субъектами, конструирующими автономную от взрослых картину экономического мира. Социально-экономические и другие явления, которые характеризуют условия жизнедеятельности в обществе, определяются сторонниками данного подхода как ресурсы социально-познавательного развития детей, формирующие их отношения с обществом. Заметим, что, акцентируя внимание на специфике ЭС детей (первичной ЭС), исследователи косвенно указывают на особенности конструирования представлений о мире экономических отношений взрослыми.

Независимо от подхода все вышеприведенные трактовки ЭС включают указание на приобретение (усвоение) знаний, навыков, моделей поведения и установок относительно мира экономики, на понимание ЭС как процесса освоения (усвоения) экономических ролей, норм и ценностей экономической культуры или рассматривают ее как процесс формирования (т. е. целенаправленного воздействия), развития экономического сознания, мышления, экономического поведения или конструирования экономической картины мира детей, не аналогичной картине экономического мира взрослых. В любом случае исследователи подчеркивают: все, что присваивается, понимается, конструируется относительно мира экономических отношений в обществе, реализуется в экономическом поведении детей или будет реализовываться детьми в процессе управления собственными финансовыми и материальными ресурсами в будущем. Все вышеизложенное указывает на специфичность первичной ЭС, тем самым отграничивая ее от вторичной ЭС.

Еще один вариант трактовки ЭС, обнаруженный в работах отечественных исследователей, сложился в рамках компетентностного подхода; он отражает специфику ЭС в процессе подготовки к самостоятельной экономической жизни (Амиров, Шайдуллина, 2014; Бегинин, 2018; Константиновский и др., 2010; Черепанов, 2014). По мнению авторов, ЭС способствует приобретению молодыми людьми полезных для социальной и экономической адаптации знаний о реальной жизни, развитию соответствующих ценностей, овладению экономическим мышлением и нормативными навыками хозяйственной деятельности; это процесс «формирования экономически компетентной личности, способной к эффективной экономической деятельности, позволяющей ей успешно интегрироваться в динамичную рыночную среду» (Шайдуллина, 2018, с. 65). Заметим, такое описание содержания ЭС молодежи указывает на формируемые в процессе обучения компетенции как специальные и общие предпосылки успешного перехода личности от первичной к вторичной ЭС.

Иными словами, показателем готовности личности к началу самостоятельной экономической жизни является сформированность тех качеств, профессиональных знаний и навыков, которые свидетельствуют о компетентности личности, ее способности выполнять функции по финансово-экономическому обеспечению себя и своих близких. Такой взгляд на ЭС дает возможность не только обозначить границу перехода от первичной к вторичной ЭС, но и поставить вопрос о выделении переходной стадии (этапа, периода) в процессе ЭС.

Конечно, в исследованиях разных видов социализации границы между первичной и вторичной ЭС, а следовательно, и протяженность переходной стадии ЭС, различаются. Так, некоторые специалисты в области профессиональной социализации относят процессы первичной социализации к периоду обучения в вузе (Л. В. Мурзагалина и др.). Исследователи политической, гражданской, правовой социализации рассматривают этот же период жизни как условие вторичной социализации (П. Б. Савинов, Т. В. Якушенок и др.). В таком же контексте он трактуется некоторыми авторами как этап вторичной ЭС (Стельмашук, 2013; Васильева, Гуляихин, 2014). Дифференцируя первичную и вторичную ЭС, специалисты отмечают, что признаком завершения первичной ЭС является институциализация общественных ценностей и знаний, составляющих базу экономической картины мира молодежи. Переход на стадию вторичной ЭС они связывают с получением молодыми людьми персонального хозяйственного опыта (Васильева, Гуляихин, 2014). Подчеркивается, что различия первичной и вторичной ЭС обусловлены характером протекания процессов ЭС: целенаправленный, опосредованный родителями, родственниками, учителями, сверстниками – первичная ЭС; стихийный – вторичная ЭС. Если с первым суждением можно согласиться, то указание на стихийный характер вторичной социализации весьма спорно. По нашему мнению, черты стихийного, целенаправленного, контролируемого или частично контролируемого характера протекания процессов ЭС свойственны и первичной, и вторичной ЭС. По всей видимости, здесь следует говорить о преимущественно стихийном или преимущественно контролируемом и т. п. характере ЭС на разных ее стадиях.

В последние годы в отечественной экономической психологии появились трактовки экономической социализации, косвенно указывающие на попытку рассмотрения этого процесса как целостного, продолжающегося в течение всей жизни личности как субъекта экономических отношений. Так, ЭС определяется «как специфическая часть общего двустороннего социализационного процесса, включающая в себя, с одной стороны, усвоение человеком социально-экономического опыта благодаря вхождению в систему экономических связей и отношений, а с другой – воспроизводство им системы этих связей и отношений за счет активной деятельности (экономической активности[4], профессионально-трудовой деятельности)» (Дубовская, Кораблинов, 2012, с. 6). Иными словами, личность как субъект проявляет активность как в процессе присвоения экономического опыта, так и в процессе экономической активности, т. е. в данном случае понятие ЭС интегрирует цели (и функции) первичной и вторичной ЭС.

Другой пример. Конкретизируя определение ЭС как процесса «усвоения и воспроизводства индивидом системы экономических связей и отношений в обществе, становления и развития форм экономического сознания и поведения личности» (Цветков, 2014, с. 30), автор уточняет, что под экономическим поведением он понимает «активность хозяйствующего субъекта[5], проявляющуюся в сфере производства, воспроизводства, обмена и потребления благ» (там же, с. 31–32). Еще одно близкое к предыдущим по смыслу понятие определяет ЭС как присвоение личностью социального опыта, его преобразование и воспроизводство в экономической деятельности[6] как вхождение в экономическую среду (Вяткин, 2010).

Таким образом, специфика содержания вторичной ЭС в приведенных выше трактовках присутствует в контексте уточнения функций субъекта экономических отношений, которые он реализует в процессе профессионально-трудовой деятельности (экономической активности, хозяйственной деятельности, и т. п.), и этим косвенно признается важность изучения ЭС как процесса становления и развития экономического субъекта в течение всей его жизни.

Итак, в контексте первичной ЭС основной акцент в определении ее содержания исследователями ставится на принятии (усвоении, присвоении и т. п.) социально-экономического опыта, знаний, норм и стратегий экономического поведения, элементов экономической культуры и т. п. и последующем их воспроизведении (реализации) в экономическом поведении (но не экономической или хозяйственной деятельности). Окончание первичной ЭС характеризуется психологической готовностью к переходу к вторичной ЭС, к началу самостоятельной экономической жизни. Одним из критериев этой готовности, по мнению специалистов, является высокий уровень социально-экономической компетентности личности.

Возвращаясь к трактовке изучаемого феномена, следует отметить, что ранее в рамках разрабатываемого нами подхода ЭС понималась как процесс и результат включения личности в систему экономических отношений общества. Отмечалось, что, присваивая социально-экономический опыт (овладевая им), элементы экономической культуры (нормы, ценности, традиции и т. п.), преобразуя их, личность становится субъектом экономических отношений данного общества (Дробышева, 2013; Журавлев, Дробышева, 2011а, б). Добавим, в процессе ЭС личность не только присваивает объективированный опыт (знания об экономическом мире, о способах выполнения экономической деятельности, ценностное отношение к экономическим явлениям и объектам и т. п.), но и, взаимодействуя с окружающими людьми и социальными институтами, получает собственный социально-экономический опыт. Воспроизводство присвоенного проявляется посредством активности. Уточним, что речь идет не только об экономической активности, так как в контексте первичной ЭС предполагается рассмотрение личности как субъекта не экономической деятельности, а экономического поведения, т. е. как субъекта, характеризуемого проявлением активности в ситуациях распоряжения ограниченными ресурсами и включенного в экономические отношения потребления, обмена, сбережения. Вышеприведенная трактовка, как и описания многих других авторов, претендует на универсальность объяснения ЭС личности независимо от стадии развития.

Однако заметим, что содержание и характер процессов ЭС личности в период активного присвоения системы экономических ценностей, норм, ролей, образцов поведения, обусловливающих восприятие и понимание явлений экономического мира (первичная ЭС), и в период их избирательного принятия (вторичная ЭС) не аналогичны. Данный факт позволяет нам говорить о существовании разных процессов ЭС, о чем подробнее будет сказано в следующей главе.

Глава 2

Первичная и вторичная экономическая социализация, экономическая ресоциализация: дифференциация, когерентность и проблемы исследования

2.1. Проблемы исследования экономической социализации личности

Анализ проблемы, связанной с выделением границ разных стадий (этапов) ЭС, а также поиском специфики содержания каждой из них, показал, что, в отличие от исследований первичной ЭС личности, широко представленных как в отечественной, так и в зарубежной экономической психологии, проблема выявления и описания предметного поля вторичной ЭС, а также экономической ресоциализации обусловлена рядом обстоятельств, осложняющих данный процесс.

Первое из них определяется гетерохронностью процессов ЭС, особенно когда речь идет о вторичной ЭС. К примеру, ситуация, когда первичная социализация у одних субъектов успешно завершена и они перешли к вторичной ЭС, а у их сверстников она еще продолжается, осложняет выделение не столько критериев перехода к вторичной ЭС, сколько изучения ее процессуальных характеристик. В таких случаях показатели экономической социализированности, механизмы и факторы ЭС будут существенно отличаться у экономических субъектов одного и того же возраста. Таким образом, линия возрастного развития и линия ЭС расходятся.

Второе обстоятельство также в большей степени связано с размытостью границ предметного поля вторичной ЭС. Результаты изучения экономического сознания и поведения взрослых людей исследователи относят к другим разделам экономической психологии или поведенческой экономики (психологии денег, потребления, занятости и безработицы и т. п.), в то время как многие из полученных ими данных могут представлять интерес для анализа процесса вторичной ЭС. Это обстоятельство порождает проблему, связанную с выделением из множества исследований в других областях экономической психологии (психологии денег, занятости и т. п.) только того спектра работ, который относится к области вторичной ЭС. Такая же проблема осложняет и процесс изучения экономической ресоциализации, поскольку в настоящее время отсутствуют какие-то четкие критерии отнесения предмета исследования к предметной области вторичной ЭС или экономической ресоциализации. Причем эта проблема усиливается тем, что одни и те же жизненные обстоятельства запускают для одних людей механизмы ресоциализации, в то время как для других вызывают временные трудности на пути вторичной ЭС.

Третье обстоятельство плавно перетекает в формулировку второй проблемы. Оно связано с изучением ЭС индивидуального и группового субъекта, различающимся на всех трех уровнях методологии исследования.

Вторая проблема исследования имеет исторические корни. В ее основе лежит парадигмальный конфликт исследовательских традиций, взглядов на предмет и объект изучения и т. п., характерных для двух ветвей социальной психологии – социологической и психологической. Несмотря на то, что на современном этапе развития социальной психологии граница между двумя парадигмальными подходами постепенно стирается, большинство сторонников как гуманитарного, так и естественно-научного подходов в отечественной социальной психологии[7] продолжают придерживаться своих традиций в выборе методологических принципов и методов изучения индивида (личности) и группы. В связи с этим область исследований первичной ЭС группы в отечественной науке представлена работами, построенными на принципах «индивидуализма», в то время как исследования вторичной ЭС группы, а также экономической ресоциализации группы объединяют разные исследовательские подходы (гуманитарный, естественно-научный), основанные на принципах «индивидуализма» и «холизма». Сложившаяся ситуация объясняется тем, что исторически на первых этапах своего оформления как научного направления отечественная социальная психология развивалась в традициях американской социальной психологии[8]. Данный подход доминировал и в исследованиях отечественных экономических психологов, обратившихся к феномену первичной ЭС в начале 1990-х годов: работы в области экономического сознания и поведения детей и подростков были построены на групповых оценках индивидуальных показателей, а основной акцент ставился на изучении ЭС личности.

В целом, проблема поиска методологического единства в изучении ЭС отмечалась и зарубежными исследователями (Lunt, 1996; Roland-Levy, 1999).

Третья проблема исследования разных стадий ЭС связана с междисциплинарным характером самой отрасли научного знания – экономической (или социально-экономической) психологии. Взгляды психологов и экономистов на природу феномена «экономическая социализация», его структуру, критерии дифференциации, признаки успешности, факторы и механизмы и даже методы сбора, обработки и интерпретации данных существенно отличаются. Все это, с одной стороны, осложняет работу по выделению монодисциплинарных подходов в изучении вторичной ЭС, соразмерных друг другу, с другой – тормозит процесс формирования междисциплинарной области исследования с общими взглядами на процессы ЭС.

Четвертая проблема связана с поиском универсальной системы детерминант ЭС. Процессы ЭС обусловлены как объективными условиями изменения жизнедеятельности человека, так и субъективными факторами, в роли которых, к примеру, могут выступать элементы ценностно-мотивационной сферы личности. В данном случае поиск универсальных детерминант может завести исследователя в тупик. В отличие от первичной ЭС, классификация всего многообразия субъективных факторов вторичной ЭС, так же как и экономической ресоциализации, требует длительного периода накопления и осмысления фактологического материала.

Пятая проблема исследования первичной, вторичной ЭС и экономической ресоциализации обусловлена тем, что процесс их дифференциации, направленный на поиск специфики каждой из стадий изучаемого явления, требует теоретического осмысления их взаимосвязей и взаимозависимостей. Если характер отношений первичной и вторичной ЭС, определяемый временно́й последовательностью их протекания, зависимостью вторичной ЭС от успешности завершения первичной ЭС и т. п., может быть включен в концептуальную схему исследования того или иного феномена, то остается неясным вопрос о характере взаимозависимости первичной ЭС и экономической ресоциализации, а также вторичной ЭС и экономической ресоциализации. Можно только догадываться, что проблемы, возникающие на стадии первичной или вторичной ЭС, запускают механизмы экономической ресоциализации, а успешность завершения ресоциализации «возвращает» индивида к условиям первичной или вторичной ЭС. Причем чередование процессов первичной или вторичной ЭС и экономической ресоциализации в течение жизненного пути человека зависит от многих обстоятельств и носит нелинейный характер. По всей видимости, разные обстоятельства, связанные с изменением экономического статуса, экономической идентичности субъекта экономических отношений (индивидуального или группового), и определяют вариативность (многообразие) проявлений как первичной, так и вторичной ЭС.

В продолжение вышеизложенного следует добавить, что проблема изучения когерентности процессов первичной и вторичной ЭС ранее в исследованиях ЭС не поднималась. При этом речь идет не только (и не столько) об их связи и согласованности (как в естественно-научных исследованиях), сколько о связи и повторяемости сценариев ЭС на разных ее стадиях. Также можно выделить ряд проблем ЭС, который обусловлен поиском функций первичной или вторичной ЭС и экономической ресоциализации, разнообразием структур исследуемых явлений и т. п.

В последующих параграфах будет проведен анализ работ, направленных на решение поставленных вопросов.

2.2. Подход к дифференциации процессов экономической социализации: границы и критерии

Впервые подробное описание первичной, вторичной социализации и ресоциализации было дано П. Бергером и Т. Лукманом в работе «Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания» (Berger, Luckmann, 1966). Обосновывая подход к дифференциации первичной и вторичной ЭС как разных форм одного и того же процесса, мы в данной публикации во многом опирались на характеристики рассматриваемых феноменов, предложенные этими авторами. Так, по их мнению, благодаря первичной социализации человек становится членом общества, вторичная же социализация позволяет уже социализированному индивиду входить в новые сектора объективного мира. В качестве основных критериев дифференциации этих двух форм рассматриваются следующие: приоритет первичной социализации; ведущая роль значимых Других, выступающих в качестве посредников между ребенком и объективным социальным миром, в который он вступает и который конструируется значимыми Другими; неустойчивость реальности, интернализируемой[9] индивидом в процессе вторичной социализации, по сравнению с устойчивостью «базисного мира», присвоенного в детстве. Граница между первичной и вторичной социализацией определяется тем, сформирован или нет в сознании индивида обобщенный образ Другого и всего, что его сопровождает.