Та ещё звезда для миротворца

Платон усмехнулся, но пересел, а я взяла его за руку и начала заливать:

– В своём времени я была звездой экрана и пользовалась бешеной популярностью. Тысячи поклонников выстраивались под моими окнами, чтобы поймать мой утренний взмах рукой. Меня прославила роль матери драконов, и я думала, что до конца своих дней буду купаться в лучах славы…

Платон рассмеялся в голос. Нет. Он не рассмеялся – заржал так, будто знал, что я вру. Ну хватит! Я молниеносно вытащила руку с зажатым в ней пси-лаксом и всадила ему в бедро приличную дозу психотропного вещества.

Он даже упал красиво! Словно подстреленный крупный хищник семейства кошачьих. Посмотрел на меня с удивлением, а потом плавно уронил голову на грудь и медленно сполз по дивану на пол. Я закусила костяшки пальцев, чтобы не всхлипнуть вслух.

– Прости, прости меня, – вырвалось, но я быстро спохватилась. Платон сейчас находится под воздействием пси-лакса, и каждое моё слово создаёт в его мозге новую картину воспоминаний, так что долой сантименты. – Прости мою неловкость, я так давно не танцевала с настоящим мужчиной.

Я приложила пальцы к его вискам, передавая картинку, в которой мы кружимся по гостиной в настоящем вальсе. Мы смотрелись великолепно, и я сама на ней зависла дольше, чем требовалось. Пришлось прикусить щёку до крови, чтобы прийти в себя.

Дальше я старалась не отвлекаться. Рисовала сказочный вечер, не отступая ни на пункт от своих фантазий, но долго на них не задерживаясь. Этому мужчине я открыла то, что не открывала никому другому. Я проявила слабость и показала ему свою мечту об идеальном свидании.

Не знаю, что на меня нашло, но в конце мы долго целовались у двери лифта, и я шепнула ему: «Как жаль, что мечты сбываются редко, я бы хотела провести с тобой много подобных вечеров». И ушла.

То есть оторвала пальцы от висков Платона и перестала транслировать вслух установки.

Он не шевелился и выглядел таким безмятежным, что я не только поставила ему засос на шее при помощи приспособления, но и прикоснулась своими губами к его. От этого невинного поцелуя меня прострелило разрядом нервных импульсов, кинуло в жар и на глазах выступили слёзы. Вскочила на ноги, как ошпаренная, утёрла мокрые щёки и пошла в холл за сумкой. Не время раскисать, Полина! Надо дело делать. Раскрыла её и принялась надевать костюм воровки: нацепила брошь и активировала комбинезон, приделала к подошвам наклейки, обтянула пальцы перчатками и включила поисковую линзу, опустив её с капюшона на правый глаз.

Искать ключи от дока долго не пришлось – Платон бросил их на тумбочке у кровати в спальне. Ну нельзя быть таким легкомысленным! Нельзя! Сняла слепки с пластиковой связки и открыла окно. Выбираться решила прямо отсюда. У меня не было сил смотреть на распластанное тело красивого землянина и выбираться на крышу из гостиной.

Высота такая, что вниз даже смотреть страшно. Ещё и ветер задувает. Я надвинула ниже капюшон, поправила линзу и запрыгнула на раму – в строениях Энгина нет ни подоконников, ни карнизов. Ухватилась перчатками за верхний край и, подтянувшись, закинула ногу на стену – подошва плотно прилипла к внешнему покрытию, и я перехватилась руками. Куда там до меня человеку-пауку! Полезла по стене, как будто всю жизнь только этим и занималась. О высоте не думала. Перебирала руками и ногами, отсчитывая ритм, но, оказавшись на крыше, всё же с облегчением выдохнула. Ненавижу высоту!

Нажала крошечный пульт стелтинга, и он проявился метрах в пяти от меня. Добежала, забралась на сиденье и пустила машину в полёт к седьмому доку. Летела над всеми трассами, активировав автопилот, поэтому у меня появилось время для рефлексии, и я им воспользовалась – позволила себе всхлипнуть в голос.

Ну за что?! За что мне всё это?! Я ведь за земную жизнь никому ничего плохого не сделала!

А может… это наказание за праведность, которой я так гордилась? Ведь я всегда осуждала коллег за то, что они получали роли нечестными способами. На тех, кто ложился в постель с режиссёром ради съемок, смотрела свысока. А сама теперь далеко не праведница и без ролей. Наверное, да. За это и расплачиваюсь.

Утёрла слёзы на подлёте к доку. Место это пользуется дурной славой. Тут могут напасть и убить. Правда, у акуса Боржа везде связи, поэтому я точно знала – меня не тронут. Но всё равно достала из сумки бластер. Он не заряжен, но уверенности придаёт. Выбралась из стелтинга и, подойдя к воротам дока, активировала поддельным ключом общий доступ. Юркнула внутрь и пробежалась до нужного ангара. Приложила другой ключ к замку, и дверь отъехала. Ура! Половина дела сделана – я на месте.

Обшарпанный корабль «М» класса, принадлежащий землянину, стоял на платформе и вообще не ждал, что кто-то проявит к нему интерес. Я достала взломщик и приложила к двери – линза на моём глазу считала код. Не прошло и минуты, как полотно отъехало вверх, впуская меня на корабль.

– Ну, здравствуй, малыш, заждался мамочку? – нервно сказала я вслух, зажигая фонарик.

– Ну, здравствуй, мамочка, все глаза просмотрел, – ответил мне корабль, и я рухнула там же, где стояла.

Яркий свет, вспыхнувший в помещениях, заставил меня на секунду зажмуриться, но потом я открыла глаза.

Твою. Мать…

Это не звездолёт «М» класса. Это настоящий ДНК-симбионт!

У землян не бывает таких кораблей.

Я вляпалась по-крупному. Мне конец.

Глава 4

Платон

Вблизи без грима и в обычной одежде девушка была ещё притягательней, чем казалась со сцены. Чарующая естественность: маленький шрамик у правого виска от древнего заболевания – у мамы такой есть на лбу. Чуть заметная асимметрия губ и бровей – всё это делало её живой и отличало от людей нынешнего времени. Я почувствовал с ней какое-то странное родство, будто мы из одной стаи. Мне захотелось назвать её Полиной – так звали девочку, которая мне нравилась в детском саду.

И вообще на меня неожиданно нахлынули воспоминания о детстве. О том счастливом времени, когда в нашей с мамой жизни было всё просто и понятно. Нет, потом-то моя жизнь стала куда интереснее и насыщеннее, но в том времени была своя прелесть.

Полина на имя вздрогнула – скорее всего, я угадал – и закрылась от меня мощными щитами. Она, в отличие от директора театра, выглядела настороженной, защитными мерами не пренебрегала и оказаться в моём номере явно желанием не горела. Мне становилось всё интереснее и интереснее узнать, что будет дальше.

Для начала я решил её разговорить, узнать подробнее о прошлом, из которого она сюда попала, но меня ждал сюрприз. Обычно переселенцы с удовольствием об этом рассказывают, но только не Полина. Она вся подобралась и принялась сочинять. Вот, казалось бы, какая может быть тайна в её прошлом? Минула тысяча лет, скрывать ей совершенно нечего, однако девушка самозабвенно врала, присвоив себе чужие лавры.

Выдавая себя за известную актрису, она как будто облачалась в чужой костюм. То есть намеренно отделяла себя настоящую от нашей сегодняшней встречи. Как будто готовила удобное объяснение для совести на завтра, типа то была совсем не я, а матерь драконов. Будто ожидала от встречи чего-то неприятного.

Неужели этот акус Боржа всё же заставляет девушек торговать собой?

Чтобы немного Полину успокоить, разговорить, уверить в безопасности и предложить помощь, я рассмеялся. И этим неожиданно подал ей сигнал к действию. То ли смех у меня вышел подозрительный, то ли нервы Полины не выдержали, но она сорвалась и перешла в наступление. Выхватила из-под подушки биопистолет с каким-то веществом и разрядила его в мою ногу.

Я почувствовал, как гадость пытается добраться по кровеносной системе к мозгу, чтобы взять под контроль сознание, и пустил энергию из источника в каналы выжигать отраву. Но всё же мне было невероятно интересно узнать, что бы со мной стало, окажись я обычным человеком, поэтому я изобразил отключку и сполз с дивана на пол.

И началось такое, что заставило меня обалдеть от наглости местного мафиози. В том, что Полина не по велению сердца меня грабила – а она меня грабила, – сомнений не возникало.

Но чем дальше, тем становилось занятнее. Девушка не переставала меня удивлять.

Во-первых, как только я якобы отключился, она сбросила щиты и принялась просить прощения. Да так искренне, что я бы обязательно её тут же простил, если бы хоть немного на неё злился. А затем взялась рисовать в моём сознании сказочный вечер. Ага, значит, синтетическая дрянь принадлежит к группе запрещённых препаратов А+, следовательно театр будем закрывать по полной программе.

Но смоделированное Полиной свидание мне понравилось. Эмоции девушки были искренними и чистыми. Ей очень нравилось то, что она рисовала. Да и я бы с удовольствием наяву с ней потанцевал, поцеловался и поговорил. Но ничего, какие наши годы… Ей же теперь никуда от меня не деться. Может, ещё и повторим. Потом. Когда со всем разберёмся.

Полина поцеловала меня на прощание в губы, и я с трудом удержался, чтобы не прижать её к себе. Жар, который она испытала, когда мы обменялись дыханием, тут же передался и мне. А потом она с сожалением от меня оторвалась и сказала ровно то, о чём я думал минуту назад. Как бы ей хотелось провести со мной время по-настоящему.

Я приоткрыл глаза, чтобы из-под ресниц наблюдать за тем, что она у меня возьмёт – с пола хорошо просматривался весь номер, – и чуть не расхохотался, когда увидел, на что именно положил глаз её наниматель.

На мой корабль!

Боже, какой идиот! Повёлся на элементарную маскировку и даже не потрудился узнать в сети о жертве ограбления и пробить по базам его звездолёт. Ну что ж, сам виноват. Обычно миротворцы такими мелкими делами не занимаются, но эту банду я накрою лично. Особенно меня разобрала злость, когда я увидел, что Полина распахнула окно и, подтянувшись на раме, полезла на крышу. Без страховки! В одном комбинезоне, перчатках и сапогах на липучей подошве! А вдруг сбой – сцепление с поверхностью нарушится? Убью гада либерца, когда доберусь! Это же как он рискует вверенными ему коалицией переселенцами! Тварь!

Немного отлегло, лишь когда её стелтинг – незаконный транспорт, за который акус тоже ответит – стартовал с крыши. Только тогда я поднёс к губам браслет.

– Ра, вышли на Энгин-24 группу быстрого реагирования, – связался с родным дядькой, который мне заменил отца, потому что он муж моей матери, которая заменила мне родную.

Запутанная история, но главное: Раамн Хазааш – правитель Феникса, сейчас подменяющий меня на посту главы Миротворцев – вышлет ближайшую к планете группу. Надеюсь, они прилетят ещё до утра.

– Что там у тебя?

– Да нарыл банду, эксплуатирующую переселенцев в преступных целях. Ограбить меня пытались.

– Тае понравится, у неё в центре как раз работы стало мало, – хмыкнул Ра. – Высылаю. Сам в порядке?

– Более чем. Развлекаюсь.

– Ну тогда хорошего отдыха, – пожелал Ра и отключился.

А я связался со своим ДНК-симбионтом.

– Кар, к тебе летит гостья, прими её хорошо. Девушка мне нужна, и она не виновата в том, что её послали тебя угнать.

– Девушка? У нас будет девушка? Уже лечу готовить ей комнату! Всё понял. Пока. Не отвлекай.

«Карающий зло» – не просто мой корабль. Это мой друг и часть меня. Таких звездолётов во всей Вселенной – по пальцам пересчитать. Их выращивают из клеток хозяина, и естественно, что они приобретают часть его личности. Мой ДНК-симбионт взял от меня коммуникабельность, легкомыслие, тягу к сомнительным шуткам, любознательность и авантюризм. Я, в силу возложенной на меня должностью ответственности, зачастую вынужден заталкивать глубоко внутрь себя все эти качества, а вот Кару ничего не мешало развлекаться за нас двоих.

Не спеша собрал вещи – Полина из цепких лап «Карающего» уже никуда не денется – и спустился на ресепшен.

– Уже покидаете нас, мистер Звягинцев? – разочаровано протянул андроид-администратор.

Молодцы какие! Очень успешно создают у клиентов впечатление в личной заинтересованности каждым и тем самым оставляют хорошее впечатление, побуждая прилететь к ним ещё. Но что им остаётся? Энгин-24 находится на отшибе коалиции и туристов тут мало. Наверное, только такие искатели экзотики вроде меня и прилетают. Я клюнул на рекламу, которая обещала посещение деревень диких племён энгинцев, катание на свирепых шипокрылах и экскурсию в поудреттитовую шахту. Хотелось посмотреть на этот редкий минерал в естественной среде. На всё посмотрел, но особо не впечатлился. А вот столичный театр порадовал.

– Вызови мне такси до седьмого дока космопорта.

Болтать с андроидом я не стал – пока не настолько одичал и нуждаюсь в общении.

– Ночь – опасное время для посещения седьмого дока. Боюсь, я не смогу вам помочь с такси.

Ах да. Точно. Меня предупреждали перед посадкой на Энгин, что места есть только в неохраняемом доке. Но мне-то без разницы – «Карающий» может не только за себя постоять, но и уничтожить всю планету, если потребуется, так что место я взял. А как до него теперь добраться – вопрос.

– Ко мне приходила девушка, на чём она приехала? – спросил, перебирая в голове все возможные варианты нахождения транспорта.

– Её флаер стоит на парковке под номером 1086. Девушка остаётся в номере? Желаете оплатить её нахождение там до завтрашнего утра?

– Желаю.

Я отправился на стоянку искать машину Полины. Придётся отплатить взаимностью и угнать её флаер.

Она стояла там, где сказал андроид. Красная женская кроха. Вскрыть её не составило труда. А вот чтобы поместиться внутри, пришлось чуть ли не вдвое сложиться. Поэтому, когда я добрался до седьмого дока, хотелось убивать. Шея и ноги затекли, требуя срочной разминки, и местные криминальные элементы появились как нельзя кстати. Я вошёл в боевой режим даурианцев гоу-шва и с удовольствием сложил их стопкой у ворот. Вызвал местных сотрудников правопорядка и спокойно поехал к ангару.

ДНК-симбионт почувствовал меня на расстоянии и открыл дверь без команды. Я вбежал по трапу и тут же напротив входа нашёл бледную и испуганную Полину. Она сидела в кресле, обнесённом энергетической решёткой, и смотрела на меня большими глазами.

– Я знаю тебя! – сказала она глухо, едва шевеля побелевшими губами. – Ты даурианец. Глава миротворцев Таамн Хазааш.

Чёрт! Совершенно забыл, что после применения гоу-шва иллюзия, делающая из меня землянина, слетела. Ну и ладно, хотел представиться поделикатнее, но придётся знакомиться заново в шоковых условиях.

Глава 5

– Кар, ну что же ты так негостеприимно? – проигнорировав моё высказывание, спросил глава миротворцев у корабля.

Боже, я до сих пор не могла прийти в себя и поверить что всё происходящее не сон: я нарвалась на такую важную коалиционную шишку, что можно прощаться с жизнью. А ещё меня взял в плен корабль, который я наивно собиралась угнать.

Уму непостижимо! ДНК-симбионт!

Я вообще не думала, что когда-либо увижу его хотя бы издали, а уж что он будет со мной разговаривать, даже в страшном сне не видела. А вышло вон что.

Это всё моя фатальная невезучесть.

– Ты знаешь, какая она шустрая? Пыталась взломать дверь, потом выбить иллюминатор и искала пульт управления, – наябедничал «Карающий зло».

Да-да, я знала, как его зовут, потому что корабль мне представился и вообще пытался завязать дружескую беседу. Но разве мне до того было? Я была в панике и на грани потери сознания. Мне до сих пор не до светских бесед.

– Ну предложил бы выпить, плеснул капельку успокоительного ей в бокал. Вот наша гостья для меня полного шприца запрещённого препарата не пожалела.

Я прикрыла глаза, прощаясь с жизнью.

– А я предлагал. И её комнату предлагал ей показать, – охотно общался корабль. – Я так старался, такую спаленку ей сделал, а она только ругалась древними земными ругательствами, за которые твоя матушка вымыла бы ей рот с мылом.

– Ого! – Даурианец посмотрел на меня с притворным удивлением и, вложив в голос максимум сочувствия, пожалел корабль: – Да тебе досталось, дружище!

А я, пока они непонятно зачем вели этот саркастический диалог, пыталась вспомнить, что знаю о главе самой могущественной организации коалиции, и понимала – ничего! Кроме того, что его штаб-квартира находится на страшном для переселенцев Фениксе, и что поражений миротворцы никогда не терпели. Я вообще его узнала потому, что видела Таамна Хазааша в рекламном ролике. Поразилась тогда его фиолетовым глазам с вертикальным зрачком и притягательному тембру голоса. Мужчина мне потом три ночи снился. И всё. Его личная жизнь закрыта – я после тех ночей искала о нём информацию и не нашла. Ни о родителях, ни о семейном положении, ни где учился. Хотя у нас на Энгине-24 ещё и сеть такая…иногда мне казалось, что её подчищают.

А теперь он стоит передо мной собственной персоной и глумится. И приговор, наверное, этим же чарующим голосом вынесет.

– Ещё как! Знаешь, что я думаю?

– Дай угадаю… Передать девушку властям коалиции и забыть этот вечер?

– Ну уж нет. Я думаю, мы должны заняться её перевоспитанием, – выдал корабль назидательным тоном.

– Может, достаточно? – спросила я глухо, устав слушать их нелепую тренировку остроумия. – Я бы хотела дождаться представителей властей в тишине.

– Сними решётку, Кар, – совсем другим – серьёзным и строгим – голосом сказал даурианец, а когда энергетические прутья пропали, подошёл ко мне. – Пойдём, Полина, поговорим. Я пока не вызывал власти. Думаю, тебе есть что мне рассказать до их прибытия.

Я была не в том положении, чтобы протестовать, поэтому поднялась и отправилась за миротворцем вглубь его монстра.

А монстр вообще-то был красив: стены цвета горького шоколада бликовали всеми оттенками коричневого от охры до кофе с молоком. Длинные лампы под потолком разливали приятный для глаз тёплый свет, напольные покрытия создавали иллюзию аккуратно подстриженного газона, а двери, мимо которых мы проходили, имитировали резные деревянные полотна, создавая атмосферу уютного загородного дома из моего времени.

– Свои, Багира, не рычи, – мягко сказал Таамн, открыв одну из дверей, вошёл, остановился и развернулся ко мне.

Приглашение проигнорировать не было никакой возможности. Я вошла… в кабинет. А Багирой оказалось чудо-юдо, чем-то напоминающее кошку, грязно-рыжего цвета и с пушистым беличьим хвостом. Оно смотрело на меня недружелюбно и скалило острые зубы.

– Не кусается? – спросила я, поёжившись под тяжёлым взглядом красных глаз-бусинок.

– Нет, моя хвосторыжка уже старенькая и ленивая. Порычит немного и опять спать ляжет.

Старенькой домашняя любимица миротворца не выглядела. Она очень даже бодро подняла лапу и показала мне острые когти. Правда, когда Таамн прошёл за свой стол и сел в кресло, запрыгнула ему на колени и прикинулась ласковой.

Я тоже стоять столбом не стала и заняла место на диване из эко-кожи.

– Давайте перейдём сразу к делу, без долгих игр и предисловий, – попросила решительно. – Допускаю, поверить моим словам сложно, но я пыталась украсть ваш корабль не от хорошей жизни и не ради развлечения. Я расскажу вам всё, что знаю, при условии, что никто из актёров театра не пострадает. Работающие на акуса Боржа – жертвы, а не преступники.

Сказала и затаила дыхание. Сердце готово было выпрыгнуть от волнения, а во рту пересохло. Я ждала самого жёсткого вердикта, но не ожидала следующих слов:

– А я вам верю, Полина. Поэтому готов помочь. Вы мне всё рассказываете, а я эвакуирую всю театральную труппу на Феникс. В центр помощи переселенцам.

Что?! Только не это! Я не хочу стать безмозглой куклой, и коллегам своим подобной участи не желаю!

Я прикусила щёку, вцепилась пальцами в диван, но спрашивать «за что?» в сложившейся ситуации неуместно. Нам обоим ответ известен.

Попыталась утешить себя тем, что центр помощи – не тюрьма коалиции, возможно, с Феникса получится сбежать… но легче не стало, поэтому решилась на вопрос:

– А если кто-то из работников театра в помощи не нуждается? В нём ведь не только переселенцы работают. Многие сотрудники даже не знали о преступной деятельности акуса.

Может, хоть Ванессу спасу.

– В помощи нуждаются все, – безапелляционно отрезал миротворец. – В любом случае следствие пройдёт на Фениксе, а там решим кого куда отправить. Но это позже, давайте с вами теперь познакомимся. Меня можно называть дар Платон. Это моё земное имя. А как зовут по документам вас?

– Полина Астахова. – Какой теперь-то смысл скрывать? – Переселена без малого три года назад с Земли из двадцать первого века.

– Из России?

– Да, это так очевидно?

Его догадливость поразила до глубины души. В этом времени на Земле нет стран, есть единый Мегаполис. Откуда даурианец знает историю моей родной планеты, я понятия не имела. Разве что от других переселенцев, которых на Фениксе наверняка побывало немало.

– Для меня да, – дар Платон посмотрел на свой браслет, что-то там разглядел и опять вернул внимание ко мне. – Перейдём к делу. Куда вы собирались перегнать «Карающего»?

Я отстегнула мини-навигатор от браслета, приподнялась с дивана, положила перед даром на стол и села обратно. Глава миротворцев считал своим устройством координаты и куда-то их передал.

С одной стороны, я была даже рада, что банду аферистов накроют, а с другой – у меня имелись некоторые опасения. Совершенно ясно, что акус Боржа только часть преступного синдиката, а ещё ни у кого из оставшихся на воле не возникнет сомнения, по чей вине накроют их дело. Из этого будущее моё вырисовывалось незавидным. Наверняка до самой верхушки даже миротворцы не доберутся. И что станет со мной, когда я покину Феникс? Не будут ли меня искать, чтобы отомстить? Очень даже могут!

Куда ни кинь – всюду клин.

Я с тоской оглядела кабинет, чтобы отвлечься от тяжких мыслей, и с удивлением отметила, что он тоже какой-то поразительно старинно-земной. Например, на стене висела огромная бумажная карта коалиции – натуральная бумага роскошь в этом времени, все давно перешли на электронные табло, а эта вызывающе занимала огромную площадь. На столе миротворца стоял глобус неведомой планеты – предмет, которым пользовались древние.

– Это Вегга, – пояснил дар, заметив мой пристальный взгляд. – Слышали про материнскую планету?

Что-то слышала, но в данный момент она мало меня интересовала. Зато осмотр кабинета почему-то немного успокоил.

– Скажите, дар Платон, а что меня ждёт?

– Полина, вам не стоит переживать, – ответил он без заминки и ласково улыбнулся. От этого мне стало только тревожнее. – Конечно, придётся ответить на множество вопросов и, скорее всего, не один раз, но в итоге всё будет хорошо. Вас возьмёт под крыло центр помощи и не допустит тюремного заключения.

Сомневаюсь, что хрен редьки слаще, но просить меня отпустить бессмысленно.

– Свобода моя будет ограничена? – спросила прямо.

Но миротворец отвлёкся на свой браслет – ему пришло сообщение, прочитав которое, дар поднялся.

– Мы продолжим разговор позже. Советую вам лечь отдохнуть. Кар, размести Полину, – распорядился и стремительно покинул кабинет.

Я опять осталась один на один с непонятным существом. Вернее, двумя. Хвосторыжка Багира после ухода хозяина перестала прикидываться спящей и подняла на меня голову, демонстрируя оскал и умение рычать.

Липкий пот пробежал по позвоночнику, вызвав неприятный озноб.

– Идём, идём в твою комнату скорее, а то старушка не любит незнакомых в своих любимых спальных местах. – Вот и корабль не стал преуменьшать опасность зверюги.

Уговаривать меня не потребовалось. Я резво выскочила за порог и пошла по стрелкам, которые мне рисовал Карающий.

Я не знала, откуда у ДНК-симбионтов интеллект, как он работает, кто его программирует… Вообще об этих кораблях знала мало, но у этого рот – или что там у него? – не закрывался, будто он одичал от одиночества, а теперь нашёл свободные уши и льёт в них всё, что скопилось. Я не всегда улавливала нить повествования, потому что думала о своём, но пара странных фраз в сознании отложилась: «Наша мама придёт от такого выбора в ужас, а бабушка и подавно», «…но энергетические половинки не выбирают», «…не повезло нам, но везти всегда не может», «…лучше над тобой сначала поработать, а потом им показывать». Чушь какая-то. Но к счастью, пришли быстро.

Я оказалась в премилой девичьей спальне. Но это что! На «Карающем» имелся настоящий водный душ и ванная! Боже, я три года не мылась в настоящей воде!

Как только повернула краны, чтобы наполнить ванну, всё(!) отошло на второй план. Меня потряхивало от нетерпения, а когда я легла в глубокую чашу и закрыла глаза, посетила мысль: а вот после этого кайфа можно и в тюрьму сесть. Если на Фениксе тоже есть вода, я согласна и на заточение.

Глава 6

Проснулась я утром и поняла две вещи. Первая – корабль меня вчера каким-то образом накачал успокоительным и усыпил, а вторая – на Энгине-24 всё уже закончено. Внутренние ощущения от пребывания в космосе я ни с чем другим не спутаю, хоть и летала всего три раза: сразу после переселения с орбитальной станции в пункт назначения и в прошлом году на гастроли.