Каторжник

Алексей Рудаков

Каторжник

Часть 1

Древний

Глава 1

Скарабей неспешно шуршал колёсами по поверхности очередной мёртвой планеты, а я, сидя в его тесной кабине, ворчал, жалуясь на жизнь самому себе – в виду отсутствия других слушателей. И мне было от чего – Александер, после того как мы покинули территорию пространства обжитую человечеством, быстро покинул меня, сославшись на необходимость кое-что уточнить, как он сказал – по своим каналам. При этом он намекнул, что посторонние ему могут только помешать. Я, конечно, возмутился – это я-то посторонний? На что он ответил – что Лорду Империи, хоть и изгнанному, и Контр Адмиралу Федерации, хоть и не изгнанному, но чьё присутствие на территории Федерации нежелательно, не по чину якшаться с мутными личностями. Ха! Будто я раньше с такими не общался! Но когда надо он умел быть настойчивым и мне пришлось ему уступить. В качестве компенсации он сообщил мне, что почти уже знает на какой планете и в какой системе находится тюрьма с Бродяжкой и осталось только уточнить сущие крохи.

– Ты только учти, – сообщил он мне перед своим отлётом: – это Имперская зона. И она для особо опасных.

– И что?

– Защита там особая. Пробиться нахрапом не сможем. Тут думать надо. Да и просто так там не сесть – сначала надо на охранную платформу зайти. Там получить разрешение, код доступа.

– А, если, вот так, – я показываю рукой крутое пикирование. – Планета большая же? Зайдём с другой стороны – что бы с платформы нас не видели. Спустимся и потом низенько-низенько прокрадёмся.

– Не пойдёт. Там куча турелей развешена. Едва ниже десяти км – бух! И капут. А потом на орбиталке воскресят. А ты наказание за незаконное проникновение какое – знаешь?

Пожимаю плечами. Нет конечно, откуда.

– Минимум, для первого раза, – прижигание. – он поёживается.

– Это что?

– Три года аутодафе. Сожгут. Воскресят и снова – на костёр.

– Ого!

– Вот и я о том же. Это же ваша епархия, инквизиторская. А ваши орлы имеют весьма богатую фантазию.

– И что делать будем?

– Так я же говорю… Я сейчас смотаюсь тут, недалеко. Кое-что перетру. И возможно мы сможем легально спуститься. Вот правда, – он вздохнул: – Как на саму орбиталку попасть я не знаю. – И он печально развёл руками. – Но я что ни будь придумаю. Обязательно. А тебя я хочу попросить…

И вот я рыщу в своём Скарабее по поверхности мёртвой планеты. Ищу редкие минералы.

Сканер пискнул, привлекая моё внимание и отрывая меня от воспоминаний. На его экране появился новый сигнал – по самому нижнему краю экрана горела тонкая полоска. Мезосидерит, меланхолично констатировал я, где-то метрах в двухстах…

Я развернул свой вездеходик на новый курс и прибавил газу. Эх…, а пару недель назад я бы начал нетерпеливо ёрзать в кресле, стремясь побыстрее добраться до вожделенного камушка. Это была уже шестая или седьмая планета, на которой я побывал собирая ресурсы. Предсказать заранее, что можно найти на поверхности той или иной планеты было невозможно. В своё время учёные накидали просто море гипотез, но ни одна так и не была признана верной. Их споры тянулись не одно десятилетие, пока Академии наук – что в Империи, что в Федерации, не объявили эту тему закрытой и установили запрет на рассмотрение гипотез по данному вопросу. Я оставался сторонником звёздной или солнечной теории, согласно которой состав минералов в системе был привязан к звезде. Но и тут было много спорных моментов, не буду их тут перечислять что бы не утомлять вас заумными рассуждениями.

Полоска на экране сканера сузилась до нескольких сантиметров и бортовой комп услужливо обвёл рамочкой нужный мне камень.

Тра-трах-тах-таах! – Универсальная турель багги выплюнула несколько очередей, разламывая камень на небольшие куски и я, опустив ковш, начал сбор. Сера… Фосфор… Ну не так что бы супер, но пойдёт… О! Арсениум! Редкий элемент – за ним и другими редкими минералами я и охотился. Синтезатор корабля, после небольшой доработки очередным знакомым Александера, расширил границы своих возможностей – теперь он мог производить не только воздух, воду и различную еду, но даже и боекомплект. Правда при этом он сжирал просто гору минералов. Скажу просто – за две недели катаний по планетам я мог похвастаться только парой обойм.

Закончив сбор я убрал ковш и направился на поиски следующего сигнала, ориентируясь на какую-то далёкую, красную туманность, висевшую низко над горизонтом. Скарабей полз по равнине, озаряемой неярким светом местной синей звезды и под его мерное покачивание я снова погрузился в воспоминания.

– Нам нужно будет пробить оборону тюрьмы с одного удара, – расписывал мне свой план Александер.

– Один быстрый, мощный удар, потом посадка и рывок к её корпусу на багги.

– А ты знаешь – в каком она содержится? – Прервал я его поток оптимизма.

– Нет. Пока не знаю. Но – узнаю. Ты не отвлекайся. Я свою работу знаю, ты план тюрьмы учи, – и он в который раз принялся водить карандашом по карте.

Для своей тюрьмы Инквизиция выбрала очень грамотное место – в центре огромного кратера. Я ожидал, что все строения будут заглублены в тело планеты, но Святая Инквизиция решила иначе и все строения были размещены на поверхности. По периметру кратера они разместили несколько модулей защиты. Если верить добытым Александером данным, то мне предстояло быстренько уничтожить пару ракетных турелей и подавить отнесённую в сторону от ракет ячейку с импульсным лазерами.

– Но послушай, – мне его план казался бредовым. – Ты же, то есть – у нас же будет разрешение на спуск к планете. Сядем себе прямо в зоне, ну а там придумаем что ни будь.

– Не получится. Сесть не получится. В смысле не сесть а приземлиться. Внутри периметра.

– Угу. Сесть мы всегда успеем, – плоско пошутил я и он поёжился. – Скажи, Александер, а если я тебя отконвоирую? Типа я вот привёз опасного ЗК и передаю.

– Не пойдёт! – он аж вздрогнул, представив такую перспективу.

– Почему? – удивился я. – Мне нравится. Ослабим тебе кандалы, спрячем, – я оглядел его тощую фигуру: – куда ни будь, да найдём куда засунуть, нож то есть. Ты охранников – чик-чик, сзади я их огрею. Заберём ключи, форму и всё! А потом так же и Бродяжку вытащим – вроде как мы её конвоируем на другую зону. Ну, ну а чё? Хорошая идея, согласись.

– Нет, нет и нет!

– Почему?

– Я буду координировать всё с орбиты. Ты же заблудишься там. Один. Без меня.

– Так ты со мной будешь. Рядом! – Я уже понял, что опасность и интендантство есть две противоположности, свести которые невозможно и продолжал уже подкалывать его, стараясь сохранять серьёзный вид.

– Ты не бойся, как только ты их ножичком, я тебе ствол дам. Меня-то обыскивать не будут – Лорд как ни как. – Откуда то из памяти всплыла старая киношная фраза и я добавил. – Я дам вам Парабеллум!

– Не надо. – он даже отошёл на пол шага: – Я лучше головой работать буду.

– Головой бить, бодать в смысле? – Я сделал вид, что понял его буквально.

– Думать буду!

– Ааааа…, – делано разочаровано протянул я. – Значит девку тебе, а рисковать мне, да?

– Ну… – он замялся, – я вас эвакуировать буду. Нельзя же корабль вот просто так оставить. Угонят!

– Это то на тюремной планете – угонят? – Я скептически посмотрел на него, но он только кивнул в ответ. – А то! Там же эти… амнистированные живут. Это та ещё публика. Нет. Решено и не спорь даже! Спускаемся вдвоём, ломаем защиту, потом ты прорываешься на багги, а я тебя с орбиты навожу. Вытаскиваешь Бродяжку, выбираетесь с зоны и я вас беру на борт. Идеально!

– Идеально? – Я вопросительно посмотрел на него.

– Да! И не спорь!

Сканер снова привлёк моё внимание и я прервал свои воспоминания. На сей раз сигнал был другим – две близко расположенные горизонтальные полоски указывали на близость метеорита, окончившего свой полёт на этой планете и я свернул к нему. В основном такие небесные скитальцы несли в себе никель и железо, но чем чёрт не шутит – там могли оказаться и крайне редкие минералы. Например плутоний или уттриум.

Не свезло – я сопроводил грустным взглядом катящиеся со склона вниз обломки. Олово, железо и никель, а этого добра мне не нужно было от слова совсем. Хех… продолжим. И я снова нацелил нос Скарабея на далёкую туманность.

Но продолжить движение мне не удалось – на панели заморгал символ вызова и я активировал канал связи.

– Привет! – Несмотря на помехи голос Александера звучал бодро. – Ты как там? Сам камнем не стал?

– Тебя бы сюда, посмотрел бы я на тебя.

– Ну, не ворчи. У меня отличные новости! Двигай в HR 1621 1A, я тут тебя жду.

– Где это? – Я вызвал корабль.

– Неподалёку, думаю два или три прыжка, не более. Жду! До встречи! – И он отрубил связь.

На радаре Скарабея появилась метка моего корабля и я вытянул голову следя а его посадкой. Вот он перешёл из пикирования в пологий полёт, выбирая ровный участок для посадки. Вот вспыхнули синим нижние маневровые двигатели, гася вертикальную скорость, выдвинулись опорные лапы и он медленно опустился на поверхность. До него было недалеко – метров триста – триста пятьдесят и мне было хорошо видно как откинулись люки ангара и вспыхнули приятным жёлтым светом огни, окаймляющие его проём.

Не сдерживаюсь и взбираюсь на соседний с кораблём холмик. В свете моих фар его корпус мерцает матовым чёрным светом. После эпопеи с радикально чёрной краской я довольно долго летал на ослепительно белом корабле. Я свыкся с непривычным цветом и даже начал им гордиться, особенно после того как мне подвернулась старая и потрёпанная книжка, что-то из детской серии. Там говорилось, что особо злобные подводники древности красили свои корабли в ярко белый цвет. То ли, что бы не выделяться на фоне айсбергов, то ли понты у них такие были.

Но затем Александер приволок откуда-то несколько бочек модного чёрного цвета и мы за неделю перекрасили наш Штурмовик. Хотя и белый был не плох, цвет то есть. Особенно на ледяных планетах. Уже с пары сотен метров его сложно было заметить на фоне ослепительно белых склонов.

Достаточно налюбовавшись я направил машину прямо в световой колодец образованный льющимся из ангарного отсека светом. Мягкое, жёлтое свечение окутало Скарабея и я дал команду на подъём машины в ангарно-гаражный отсек. Зажужжали, складываясь колёса, убрались в транспортное положение стволы турельки и подъёмник втянул меня в корабль.

В корабле я первым делом активировал карту галактики, ища нужную систему. До неё действительно было недалеко – не более двадцати световых лет.

Мягким, нарастающим рёвом отозвались двигатели когда я начал плавно поднимать корабль от поверхности. На высоте около пяти сотен я задрал нос корабля вертикально и выжал тягу до максимума – нужно было подняться хотя бы до двух километров что бы перейти на сверхскоростной режим, прыгать в гипер от планеты было опасно. По барам, впрочем, гуляли легенды о пилотах, которые умудрялись уйти в прыжок прямо с поверхности, но мне не хотелось проверять эти легенды – ещё больше ходило страшилок о неудачниках, рискнувших повторить подобную попытку. Страшилки обычно заканчивались тем, что кому-то попадались остатки подобных смельчаков, вплавленных в планету или о гигантских кратерах, появившихся в момент прыжка. Самих смельчаков более никто не встречал.

Переваливаю отметку в два километра и перехожу на сверхскорость. Прокладываю курс – по закону подлости первая система в прыжке находится аккурат за планетой. Не свезло. Медленно разгоняясь выползаю из гравитационного колодца планеты и огибаю её по большой дуге.

Путь свободен!

Прыжок!

Корабль шёл по курсу и руки привычно выполняли необходимые действия. Мыслями я был далеко – с Аришей, точнее с тем обломом, который мы получили найдя её.

Александер оказался на высоте. И он и его связи. Сидя в камере, куда нас запихнули после произошедшего в кабинете Тода, он сумел найти общий язык со своим охранником. Уж не знаю как, но вышел он из камеры имея нового друга. Этот друг и сообщил нам, что со Станции, под охраной, отправили пару девушек, одна из которых была бывшей Инквизиторшей. От него Александер получил контакт на следующее звено в цепи наших поисков – на пилота, который вёз Аришу в ссылку. С Бродяжкой было сложнее – её транспортировку поручили пилоту из отряда Карателей, а эти парни разговорчивостью не отличались. Но бывший интендант, хотя – почему бывший? Общаясь с ним я понял, что интендантство это состояние души и вот просто невозможно вот так взять и перестать быть хомяком. Короче – он умудрился через свои связи среди зав складами получить информацию об отгрузке большой партии научного оборудования в одну из тюрем, расположенную вне обитаемого космоса. Дальше получить информацию, что именно туда прибыл черный корабль из известного отряда, было делом техники. Так что место, где томилась Бродяжка у нас было.

Пилот, везший разжалованную Инквизиторшу, особо замкнутым не был. Секретным его тот рейс не был и он с чистой совестью, в обмен на несколько кружек пива, выложил нам конечный пункт своего маршрута. Нужно ли говорить, что мы сразу же устремились туда.

Скажу честно – не самое приятное местечко. Ледяной шарик с бедной атмосферой. Кислорода там едва-едва, что бы не сдохнуть сразу. Встретиться с ней нам разрешили без особых проблем. Вот только местом встречи определили некое подобие беседки, вырезанной из ледяных глыб. Не спорю – смотрелось это строение красиво. Если смотреть на него из тёплой рубки корабля, с кружкой глинтвейна в руках.

Ариша пришла на встречу в каком-то рванье – поверх старого, засаленного комбез была накинута какая-то мешковина. Сапоги тоже не первой свежести – и это у неё, всегда стремящейся к идеальному состоянию своей формы!

– Ариш, – начал я: – может тебе комбез новый дать, Алекс сейчас сбегает, принесёт.

– Не надо, – она мотнула головой. – Я грешна и должна пройти испытание.

– Испытание? Отморозишь себе всё, какой чёртов придурок тебе такую епитимью назначил? Ты ж девка, тебе детей ржать?!

– Не богохульствуй. – Её голос быт тих и как-то мёртв.

– Так! – я протянул руку и взял её за рукав: – идём на корабль!

– Я не могу. Я согрешила и грех моя тяжёл. Я не распознала козни Врага рядом с собой.

– Это ты Бродяжку уже врагом называешь? Забыла, как вы наряды и купальники выбирали?

Её взгляд на миг изменился, стал прежним, живым, но тут же потух и снова от неё начало исходить равнодушие и обречённость.

– Алекс, – я кивнул стоящему рядом Александару, – я за ноги, ты руки придержи, потащили эту зомби на борт.

Он придвинулся, готовясь помочь мне, но она отступила на пару шагов и откинув рукав продемонстрировала нам широкий, блеснувший металлом, браслет.

– Не смейте! Я должна искупить свою вину!

– Дура! Какую вину, ты о чём?

– Ты всё верно делаешь, дочка. – Из-за её спины выдвинулись ещё две фигуры, одетые гораздо более прилично и по погоде – в комбезы с подогревом. Я пригляделся – пара тёток, далеко уже шагнувших за грань Бальзаковского возраста. Бабок – если говорить не политкорректно.

– Не слушай искушающих голосов, преодолей соблазны и очисти душу через страдания тела, – раскачиваясь в такт своим словам, заныла одна.

– Сейчас я вам страдания обеспечу! – Я придвинулся к ним, сжимая и поднимая над ними кулак.

– Не надо. – Ариша поникла головой. – Сёстры всё верно говорят. Уходите.

– Алекс, хватай её, сдурела девка! – Он придвинулся, но два лазерника, ловко выхваченные бабками, охладили наш пыл.

– Идите, мальчики, летите отсель, голубки, – почти ласково сказала одна из них, не прекращая выцеливать меня ниже пояса. – Дочка выбрала свой путь, летите отсель.

Ариша отвернулась и не прощаясь побрела в сторону жилых блоков. Я сплюнул на снег.

– А вот мусорить – некультурно, – заметила вторая и они начали пятиться, прикрывая Аришу со спины от нашего, возможного рывка.

– Слышь, бабуль, – окликнул я их, когда они отошли на десяток шагов. Одна из них опустила пистолет: – чего, сынок?

– Что ж ты злая такая, а?

– Вали отсюда, – напускная ласковость пропала и перед нами стояла злобная старая бабка.

– А поласковее?

– Вас, – она выплюнула следующее слово с ненавистью, – мужиков, кастрировать при рождении надо. Убирайтесь отсюда! – И она взмахнула стволом.

– Полетели, Алекс, – я повернулся к нему. – Не у всех климакс нормально проходит. У некоторых со сдвигом крыши.

– Вижу, – он согласно кивнул.

– Собьём при подлёте! Только попробуйте сюда сунуться! – Последнее слово осталось за старухой.

После взлёта Алекс подошёл ко мне:

– Не переживай. Вытащим. Я обязательно что-нибудь придумаю. Вот только, – он замолк.

– Что?

– Мозги ей промыли качественно. Как к нормальной жизни возвращать её думаешь.

– Может сама оклемается? Ну – со временем?

– Вряд ли. Скорее наоборот. Чувство вины и всё такое. Ещё и руки на себя наложит. Психолог нужен или… – он склонил голову набок и прищурился. – Ты с ней… ну… было у вас?

– Нет, – я почувствовал как краснею. – Не успел… и… не успели мы.

– Жаль. Это могло бы помочь. Затащил бы в койку и…

– Перестань, – я поморщился. – Что – другого варианта нет?

Алекс развёл руками:

– Это наиболее простой, быстрый и… хммм… приятный. Но можно и по другому.

– Как?

– Тут нужен хороший психолог, но есть риск – бывали случаи когда объект, после выхода из этого, сумеречного, ну того… к психологу.

– Чего того?

– Чего-чего, – передразнил меня он. – Влюблялся. Ну или начинал отеческие чувства, тьфу! Материнские в нашем случае. Испытывать.

– К кому испытывать? – затупил я.

– К врачу.

– И что делать?

– Откуда я знаю? Я что – доктор что ли? Буклет читал в своё время, пока в очереди сидел на флюорографии. Помню, что там советовали плавно выводить, положительными эмоциями. Вот например – она цветы любит?

– Да.

– Какие?

– Ээээ… не знаю.

Алекс осуждающе посмотрел на меня.

– А из еды что любит?

– Да всё она ест. Ела.

Он вздохнул:

– Про привычки, хобби тебя спрашивать тоже бесполезно. Ты про неё хоть что ни будь знаешь?

– Ну… я это… ну неразговорчивая она. Платья любит.

Он снова вздохнул:

– И это говорит человек, который заявляет, что любит её. И она его. Супер!

– Я этого не говорил.

– Не любишь? Тогда чего комедию ломаем? Ах Ариша, ах её надо спасти – передразнил он меня закатывая глаза и прижимая руку к сердцу.

– Но она мой друг и… и член экипажа!

– Сам ты… Ладно. Раз ты про неё ничего не знаешь, значит нам нужен кто-то кто знает о ней по больше.

– Это кто?

– Да подружка её!

– Но я не знаю её подруг! – Заявил я, чем вызвал новый стон Александера.

– Я. Про. Бродяжку. Они же дружили?

Киваю.

– Вот. Меняем план. Сначала вытаскиваем Бродяжку, потом с ней по магазинам. И не морщись, твой счёт выдержит. Потом с ней летим к ней и она её заманивает к нам. Понял?

– Нет. Она, с ней, её… ты нормально объяснить не можешь?

Он только отмахнулся:

– Рули. Мне план прикинуть надо.

И, усевшись в своё кресло, приник к монитору.

Александер выскочил на посадочную платформу едва штурмовик коснулся опорами поверхности.

– Трюм! – заорал он. – Открывай!

Я пожал плечами, удивляясь про себя его спешке и дал команду на открытие. Едва люк распахнулся, как он подогнал к нему транспортную платформу и при помощи пары грузчиков начал перегружать её содержимое в корабль.

– Всё! – Он появился в рубке спустя минут десять, уселся на край пульта – рубка штурмовика просторностью не отличалась, и протянул мне свой планшет, предварительно ткнув в какую-то иконку на его экране.

– Что это? – Я развернул его и начал вчитываться в мелкие строчки.

– Это, – он поставил на пульт баул и начал в нём копаться: – Это, брат, я к нашему походу подготовился. Всё предусмотрел. Ты ознакомься, а мне ещё кое что найти надо. Вот точно помню – брал, но куда засунул… – и он чуть ли не головой влез в сумку. Я только хмыкнул и принялся вникать.

Список внушал. Сразу ощущался подход опытного хомячка – лист был разделён на несколько таблиц, с выделенными жирным курсивом названиями.

Самая первая таблица была обозначена как «Планетарная Часть» и включала в себя ещё ряд подтаблиц – Оружие, Еда, Прочее. Почесав за ухом я нажал надпись оружие и она развернулась открывая внушительный список:

– пистолет лазерный, штурмовой (ПЛШ-44) – Зшт.,

– пистолет пулевой, полицейский (ППП-О) – 3 шт.,

– карабин укороченный, армейский – 5 шт.,

– дробовик, 8 кал., ГК – 5 шт.

– дробовик, 12 кал., ГК – 5 шт.

– винтовка с опт. пр. (17,5мм., ДС) – 1 шт.,

– рейлган Гатлинга, 6 ст. с тур в компл. – 1 шт.,

– граната оборонительная – 25 шт.

– Граната… – Я прервал чтение и помотал головой. Рельсомёт? Вернулся на пару строк выше – да, действительно рельсомёт, или, говоря официально – рейлган. Ткнул пальцем в эту строку и экран, послушно сморгнув, вывел пояснительную картинку. С неё, целясь мимо меня, направив все свои шесть стволов на неведомого врага, грозно смотрела она – мечта свихнувшегося милитариста. Рядом были изображены ещё три фигурки, облачённые в стандартную пехотную броню. Одна фигурка держалась за рукоять блока стволов, а пара других, слегка согнувшись подтаскивали к турели приличных размеров конт. Стволы опирались на массивную даже с вида, трёхногую опору.

– Ээээ… Эй! – окликнул я Александера и, когда он выкопался из сумки, повернул планшет картинкой к нему.

– Это что?

– Класс, да? Чудом урвал! – Он явно гордился собой. – Раритет! Времён второй галактической войны. Я знал что тебе понравится!

– Мне? Понравится? Этот монстр?

– Прелесть!

– Скажи, друг мой, а как я это тащить буду? В вообще – зачем нам столько стволов? Мы что войну начинаем?

– Как тащить? Чёрт! Я об этом не подумал. – Он виновато посмотрел на меня. – Можно на Скарабея поставить!

– Ага! А сопрягать приводы турели с этим? – Я потряс планшетом и картинка сменилась – теперь с экрана на нас смотрел симпатичный броневичок со спаркой этих гатлингов на крыше.

– Во! Это нам и нужно! – просиял Александер с самым воинственным видом.

– Тут и броня, и скорость, и оружие! На нём ты мимо их обороны проскочишь с ветерком! Загрузишь Бродяжку и назад, ко мне.

– Сдурел? А куда мы его запихнём? Он же в ангар Скарабея не влезет!

– Да? – Он отобрал планшет и начал копаться в ТТХ броневика. – Мммм-да. А если на внешнюю? Броневичок – под брюхо и… – увидев мой взгляд воинственный хомячок погрустнел. – Не влезет. Жаль. Очень жаль. У меня как раз друг есть, на планетарной базе. У него должны быть такие. Хмм… Ну да ладно. Оставим на потом.

– Чего оставим?

– И пушку эту и броневик. – и он снова принялся копаться в сумке.

Я только пожал плечами, удивляясь его настрою и вернулся к табличке.

Новое нажатие вызвало список патронов, батарей и прочих расходных материалов войны. Судя по закупленным количествам, Александер ожидал что я перестреляю весь персонал базы. Раза эдак два. С половиной.

– А патронов-то зачем так много? И батарей к лазерникам?

– Пригодится. – Он складировал какие-то коробки на пульте и я торопливо деактивировал его, пульт то есть. Мало ли – нажмёт случайно чего.

Следующее нажатие вызвало список, означенный как прочее и по мере его прочтения я удивлялся всё сильнее и сильнее. Ну скажите – зачем мне, ну, или нам, сеть рыболовная 15х15 капрон? Или три спиннинга, комплект блёсен и четыре двухместные палатки. Когда мне на глаза попался мангал и соседствующие с ним, пардон, презервативы, Виагра и обезболивающие таблетки, моё любопытство не выдержало и вынудило снова отвлечь напарника.

– Ты меня извини, но зачем нам палатки? Сеть, мангал, блёсны и прочие… Презервативы?

– А? Что? – Он закончил выкладывать свои коробочки и теперь вертел в руках какой-то сверкающий зеркальной поверхностью шар размером по более моей головы. – Для этого самого. – Александер переложил шар в одну руку и неопределённо повертел пальцами свободной в воздухе. – Ты что, не знаешь зачем нужны презервативы?

– Знаю!

– Ну? Чего отрываешь?

– Мы. Идём. Спасать. Бродяжку. Так?

Он кивнул.

– Потом мы. Идём. Спасать. Аришу. Так?

Он снова кивнул.

– Так зачем нам эти… Эта резина? Я что – для спасения Ариши, по твоему, должен тех старух того?

– Того? – непонимающе переспросил он, но тут же поправился. – А! Понял! А что – отличная идея!!! Гениально! Посмотри, я не помню, афродизиаки я заказывал?

– Сам смотри! – Я ткнул его планшетом в грудь. – И я не собираюсь с этими, то есть с теми, ну на той планете, холодной. Ясно?!