Этот жестокий волшебный мир. Книга 1

Он никогда не видел того, что промелькнуло перед глазами за пару секунд неумелого контакта Алесаны. Знал о пожаре, догадывался об убийства, но чтоб так явно увидеть… Ойр просто опешил. Оказывается, его отцу нанесли множество ран ритуальным ножом. Он припоминал эту белую костяную ручку, но в какой именно книге видел изображение, вспомнить не мог. А мать? Во время пожара она была еще жива, значит все видела. Ойр представлял, какое он перенес потрясение находясь в утробе.

А потом, было то странное объятие. И вся суматоха, что творилась на тот момент в душе неожиданно опала, предоставив место спокойствию и чему-то еще. Едва различимому, но непременно светлому.

Оборвав раздумья, он резко встал, с грохотом отодвигая стул.

Каким образом девочка, в которой едва тлела магия, построила мостик в прошлое и вызвала сильнейшее видение? Ведь это было не воспоминание, а именно видение! Словно ответ на давно мучащий его вопрос!

Ойр влетел в кабинет. Симуран согнул лапы, готовясь незамедлительно защищать хозяйку, а та испуганно распахнула глаза.

Маг стремительно приблизился, собираясь взять ученицу за руку и проанализировать ее состояние, но клацнувшие в миллиметре от протянутых пальцев зубы вмиг отрезвили.

– Ч-ш-ш, девочка, все в порядке, – проговорила Алесана, приподнимаясь на локтях.

Но волчица бдила, широко расставив лапы так, что девушка оказалась под ней.

Ойр поднял руки, показывая полную безоружность и постарался сосредоточиться на золоте волчьих глаз. Он знал, что подобные звери очень трудно сходятся с чужаками.

– Я не причиню вреда, – тихо, но все еще дрожащим от волнения голосом, проговорил Ойр. Он не хотел долго ждать. Ему необходимо было немедленно удостовериться в своих догадках, или же опровергнуть их.

– Ну, все, Шая, уйди. Если бы этот человек желал мне смерти, я бы отошла к духам Нави еще вчера, – в голосе послышалось раздражение. Очевидно, ей тоже было интересно, чего это декан ворвался в комнату, словно на пожар.

Симуран недовольно фыркнул, но все же спрыгнул на пол, усевшись прямо тут, у изголовья. Ну кто бы сомневался.

Ойр сразу же навис над Алесаной, сжимая ее руки в своих ладонях. И мгновенно ощутил мощную магию.

– Этого не может быть… – шептал он, отходя к многочисленным шкафчикам и пытаясь найти в них нужную вещь.

– Что? Что не так?

Он молчал, весь ушедший в поиски. Спустя пару минут содержимое нескольких полок было безжалостно вывалено на пол, и в ворохе этой кучи Ойр наконец нашел, то что искал: серебряный маятник на тонкой цепочке, собранный из двенадцати едва соприкасающихся друг с другом хрупких колец.

Ни секунды не медля, шагнул к испуганной девушке и замер с маятником в руках. Ноль реакции. Опустил артефакт совсем низко, чуть ли, не касаясь им обнаженной кожи между ключицами. Никакой реакции.

Медленно, Ойр поднял взгляд от неподвижных колец к непонимающим зеленым глазам.

Только что самый точный артефакт в мире не отреагировал на Целителя Душ. Подобное сродни тому, если бы фитиль свечи проигнорировал поднесенный к нему огонь. Из этого следовало только одно – Алесана им не являлась. Что вогнало Ойра в ступор.

– Ну не молчите же! Магия уже не восстановится? – в голосе звенела паника.

– Ты переполнена ею, – глухо пробормотал Ойр, не зная, что делать дальше.

Такого просто не могло быть.

Алесана Волонская только лишь вчера утром остановила взрыв неконтролируемой магии одним движением руки, – признак сильного Целителя Душ.

Она же час назад вызвала мощное видение из прошлого, источником которого никто из них двоих не являлся, – способность, выходящая за рамки целительского дара.

И только что, она полностью восстановила резерв практически потухшей магии всего лишь после двадцати минут с Симураном, тогда как по прогнозам, понадобились бы несколько недель, – чудо для любой из четырех Стихий.

– Алесана, опиши, что ты чувствовала, когда я восстанавливал твои силы. Я просил тебя не открывать глаз и попытаться увидеть… Как это выглядело?

– Будто меня переполняет яркий свет. Он окутывал, разрывал оковы и дарил свободу…

Ойр отошел к столу и оперся поясницей о холодное дерево столешницы.

Алесана уже совсем испуганно сжалась на софе.

Симуран бдил.

– Не было никакого выгорания, – голос Ойра оказался слишком спокойным для подобной ситуации. – Лишь искусная иллюзия.

– Но иллюзии – область стихии Воздуха, – тут же подхватила девушка, зачем-то потянувшись к волчице. Та с готовностью подошла, подставив голову для рассеянных поглаживаний.

– Это не имеет значения. Ни один маг не способен так обмануть Высшего Целителя, коим я являюсь. Тебе был поставлен уверенный диагноз – магическое истощение.

– Я… даже не пыталась кого-то обмануть!

– Да. Ты сама была обманута. Своей стихией.

– Землей? – девушка нервно хохотнула, – да она же самая безобидная из всех четырех!

– Ты невнимательно слушала мою лекцию, – Ойр не спускал взгляда с лица собеседницы. Будто боялся потерять сокровище, которое нашел, – стихий пять. И последняя из них, самая строптивая, хитрая и могущественная, вдруг, чьей-то злой шуткой или же, напротив, светлой волей, оказалась наконец пойманной. Как думаешь, она позволит себя раскрыть?

Алесана нахмурилась. Затем резко побледнела.

– Вы же не хотите сказать…

В кабинете наступила звенящая тишина. В ушах отдавался лишь бешеный стук его сердца и практически визжащая в сознании мысль: перед ним представительница Пятой Стихии.

– И что мне делать? – почему-то шепотом произнесла Алесана.

Казалось, она сейчас упадет в обморок.

– Не паниковать! – Ойр оттолкнулся от столешницы и начал расхаживать по кабинету, сосредоточенно думая.

До кучи ему еще и этих забот не хватало, но оставить девушку один на один с подобным «сюрпризом» он не мог. Рано или поздно, Стихия себя скрывать больше не сможет и одним Богам известно, что тогда произойдет. Силу необходимо срочно исследовать и учиться брать под контроль, иначе, разум Алесаны ее просто не выдержит. Мир получит съехавшую с катушек ведьму, управляемую, никому ранее не известной энергией. Кроме того, необходимо сохранить эту тайну от власти, как можно дольше. В противном случае, девчонку упрячут в лаборатории и превратят в экспериментальный проект.

Ойр не мог ответить себе, почему ему не все равно. Почему, от мысли, что до леди Волонской доберется король или, еще хуже, Маржана, ладони холодели, а сердце неприятно сжималось. Возможно, потому что он, как никто знал, что такое исследовательские работы над живыми существами. Половина его зверинца заполнена теми, кому посчастливилось попасть в его руки, на стадии вторичного отбора. Он не мог спасти всех, но даже та жалкая кучка несостоявшихся смертников казалась великим достижением. Это была его личная маленькая победа над смертью. Как он мог допустить участие Алесаны в подпольных экспериментах отдела Аномальной Магии?

– Все настолько плохо? – снова подала голос Волонская, вцепившись в своего Симурана, словно в спасательный круг.

Ойр остановился напротив, в упор глядя на нее.

– Для начала, нужно скрыть ото всех твою силу. Я создам артефакт, который не позволит ее увидеть невооруженным глазом. А ты, всячески стараешься избегать любых колдовских поползновений. Притворись слабой и глупой. На парах особо не блистай, от практических занятий вообще отлынивай.

– Я так не могу! Меня выгонят!

– Не выгонят, – холодно бросил Ойр, продолжая – придется пресмыкаться подобным образом пару недель, потом мы начнем индивидуальные занятия. Я помогу тебе.

– А нельзя начать их сразу же? – девушка встала, заломив руки и устремляя на него умоляющий взгляд.

Он вздохнул, почувствовав себя еще более беспомощным, чем она.

– Во-первых, я не могу назначить дополнительные уроки со студенткой без каких-либо оснований. А во-вторых, мне нужно время, чтобы раскопать о Пятой Стихии все, что о ней когда-либо было известно.

– Хорошо, – она выпрямилась, будто принимая вызов, – давайте сюда ваш артефакт.

Он рассмеялся. Ну как можно быть такой наивной, обладая Пятой Стихией?

– Идите домой, леди Волонская. Как только он будет готов, я принесу его вам.

Ее щек коснулся румянец. Симуран тут же подбежал к двери, скребнув по ней лапой.

– Главное, постарайтесь никуда не вляпаться в ближайшие шесть часов.

Она молчаливо кивнула и, опустив глаза, вышла.

А он еще некоторое время стоял, не двигаясь, и глядя в пустоту, где только что была Алесана. Тряхнув головой, избавился от ступора. Ему предстояла напряженная работа и было бы лучше, если он приступит к ней отдохнувшим. Увы, времени слишком мало.

Со стола раздалось жужжание переговорного зеркала.

Проигнорировав настойчивые звуки, Ойр распахнул одну из дверц старого шкафа и скрылся в портале Памяти.

– Я знал, что он явится! Посмотри только на этого неблагодарного павлина!

Скрипучий голос Баича повеял родным домом.

– Как вы тут? – бросил Ойр на ходу, проносясь мимо обозленного до нельзя домового. Рядом рыскал кот, норовив попасть под ноги и свершить над владельцем дома запоздалое правосудие.

– Как мы тут?! – взвизгнул Баич, – не сказал бы, что очень хорошо! После того, как кое кто оставил кучу разъяренных диких тварей на мою бедную голову!

– Разъяренных? Диких? – Ойр сделал недоуменное лицо подражая Баичу переспрашиванием, – насколько я знаю, они таковыми не являлись. Пока не пересчитали все углы в доме, находясь в моем чемодане.

Домовой насупился, прищурив голубые глазки. Очевидно, Ойр озвучил информацию, о которой дух и так знал, но не предполагал, что об этом догадается кто-либо еще. Мгновенно подрастеряв пыл, молча поплелся следом.

Ойр привык к непростому характеру домового и никогда не принимал близко к сердцу его постоянные недовольства. Все-таки это был дух. Который мог запросто оставить дом, после появления нового хозяина. Но не сделал этого. Баич продолжал вести хозяйство и выполнять поручения. Это непременно стоило того, чтобы терпеть его скверный нрав.

– Подготовь пожалуйста вторую лабораторию, – попросил Ойр, стягивая одежду, – мне понадобится горелка, ритуальная чаша, серебро, пара нитей из гривы единорога и один маленький изумруд.

– Может еще кружечку медовухи? – осторожно спросил Баич у дверей банной.

– Нет. Лучше чего-нибудь горячего и бодрящего.

Очутившись в узкой деревянной комнатке с раскочегаренным камином, Ойр сел на пол и прислонился спиной к стене. Раздутые магией дома угли зашипели, выпуская клубы горячего пара с приятным древесным запахом. Тело окутало тепло, отдаваясь ноющей болью по всем мускулам и суставам. Закрыв глаза, он постарался ни о чем не думать, позволяя сознанию очиститься от ненужных мыслей и настроиться на предстоящее изготовление защитного артефакта.

***

– Разрази тебя Тьма, Ойр!

Маржана стукнула кулаком по стене, отворачиваясь от переговорного зеркала, которое хранило издевающееся молчание даже после третьего сигнала. Она ненавидела, когда кто-то осмеливался заставлять ее ждать.

– Кас! – крикнула она в пустоту, пылая яростью.

Посреди комнаты тут же возник сотканный из тумана скелет.

– Да, госпожа? – проблеял он, старательно отводя огни, тлеющие в глазницах.

– Где в данный момент находится Ойр Габринг?

– У себя дома, госпожа.

– И давно он там?

– Со вчерашнего вечера, госпожа.

Маржана прищурилась. Если бы она не была уверена в преданности прирученной нежити, заподозрила бы скелета во лжи. Ей мало верилось, что трудоголик Габринг спокойненько просиживал в своем защищенном неизвестной ей дьявольской магией доме, через паутину которой не могли пробиться ее слуги. Приходилось оставлять артефактора без присмотра в его свободное время, а подобное ей ой как не нравилось. И вообще, этот человек был слишком самоуверен и нагл. За последние пару месяцев она уже несколько десятков раз пообещала себе, что собственноручно покончит с ним, как только его дело в проекте «Химера» будет завершено. Пока же, приходилось терпеть, всеми силами стараясь не выдать истинных эмоций. Иначе, он откажется от участия. А от мертвого артефактора никакой пользы проект не получит. Это уже было не один раз проверено и доказано.

– Сгинь! – она отмахнулась от Каса, словно от назойливой мухи и стремительно прошла прямо сквозь не успевшего исчезнуть призрака.

Язычки сизого тумана прилипли к подолу черного платья, постепенно исчезая, будто выпивались тяжелой бархатной тканью. Преодолев короткий узкий коридор, Маржана ступила на крутую железную лестницу, спиралью вонзающуюся в подземные лаборатории.

Она спускалась по ней так стремительно, будто проделывала это каждый день на протяжении многих лет, хотя на самом деле удостаивала нижние отсеки своим присутствием чрезвычайно редко, по специальному приглашению, знаменующему особый случай.

Так было и сегодня.

Едва она успела проснуться, летучая мышь с клеймом Ордена на брюхе принесла письмо. Там было всего одно слово: «Химера». Но Маржана все поняла. Наконец-то, долгие месяцы упорного труда принесли результаты, и сейчас она сможет воочию взглянуть на венец творения отдела аномальной магии.

Маржана наконец завершила спуск и вышла на яркий голубоватый свет широкой лаборатории.

– Утро доброе, госпожа! – к ней тут же подошел высокий улыбающийся мужчина в белой мантии. Его рыжие волосы всклокочены, а карие глаза фанатично блестят.

– Где он? – холодно бросила она, нетерпеливо оглядываясь.

– Пройдемте!

Сотрудник быстрым шагом повел ее к одной из пятнадцати железных дверей, выделяющихся на фоне стерильно белого помещения, словно нечто потустороннее.

Остановился у номера девять, доставая связку длинных ключей.

– У нас пока еще не запрещена магия, – презрительно скривилась Маржана, глядя, как он отмыкает третий по счету замок.

– Чары его не удержат, – улыбнулся маг, расслабленно передернув плечами, будто они говорили о чем-то не достойном его серьезности, – пока не будет готов артефакт Мор, эта тварь не в нашей власти.

– То есть, это неподчиненное существо?

По спине Маржаны тонкой струйкой пробежал холодок. Ей не очень импонировала мысль о том, что придется войти в комнату с диким зверем.

– Вы боитесь, госпожа? – вкрадчиво проговорил мужчина, удивленно вздернув брови.

– Не смешите Тьму, доктор. И пошевеливайтесь, я не собираюсь торчать здесь до пришествия Солнечных Богов!

Он с усилием толкнул дверь. Та бесшумно отворилась, пропуская Маржану в полумрак. После яркого света предыдущего помещения, женщина словно ослепла. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла разглядеть подвешенное на толстых цепях тело.

Мощные руки и ноги, покрытые множеством почерневших шрамов, густая красноватая шерсть на груди. Черные длинные волосы, космами свисающие на лицо. Кожистые крылья, безвольно свисающие до самого каменного пола.

– Наконец-то мы снова встретились, – проговорила Маржана дрожащим от волнения голосом.

Он был ее достижением. Ее победой. Ценой, которую она заплатила во имя великой цели.

Большие руки тут же дернулись, блеснув длинными когтями на скрюченных пальцах. Существо подняло голову. Оскалило зубастую пасть.

Маржана подошла ближе, чтобы заглянуть в глаза.

Улыбнулась.

Все такие же – яркая зелень свежей хвои.

И ненависть, горевшая дьявольским огонём – все та же.

– Злишься? Все верно, Сандор. Злись, пока можешь. Пока артефакт Мор не оказался в моих руках.

Он дернулся навстречу. Цепи жалобно заскрипели.

Маржана отшатнулась. Испуг, на мгновение завладевший ее лицом быстро сменился победной улыбкой.

Не говоря более ни слова, она развернулась и вышла прочь.

ГЛАВА 8. В гостях у ночных кошмаров

Вода в деревянной, пахнущей липой ванне уже почти остыла. Пар, некогда заполняющий небольшое помещение серым туманом, стек по стенам редкими каплями. Пена осела, открыв плавающие на неподвижной глади листики мяты. Алесана продолжала лежать, вглядываясь в мерцание свечи, пустившей слезы по бортику, чувствуя, как холод потихоньку пробирается к коже и волосам.

Покинув Мастера сегодня утром, она сразу же пошла домой, ни с кем не заговаривая, и ни на кого не отвлекаясь. Хотя, Софина, с которой они столкнулись на лестнице, что-то крикнула ей вслед, и жутко хотелось к ней обернуться, переспросить, заговорить. Почувствовать себя не чужой, а полноценной студенткой Харбоны. Одной из тех многочисленных девушек, смеющихся в коридорах, обсуждающих насущные проблемы, крутящиеся вокруг парней и нарядов.

Но Алесане, увы, не суждено было стать одной из них. Да и запросто поделиться с кем-либо своими переживаниями она не могла. Даже на банальный вопрос: «как дела?», ей пришлось бы выдумывать неправду. Всю жизнь ее раздражала присущая Фабиану скрытность и уходящие от ответа глаза, и вот, она сама стала пленницей этой паутины. Сможет ли она справиться с паучьей игрой, основанной на лжи и лицемерии?

Как ни странно, голова была практически пустой. За целый день, что Алесана провела в уборке, готовке никому не нужного торта, вышивке полотенец и просто лежании на кровати, сознание переварило и разложило по полочкам кучу информации, которая привела ее в панику утром. Алесана приняла свою старую новую стихию и даже нашла в прошлом несколько фактов, подтверждающих непричастность к ней магии Земли. Сотню раз прокрутила эпизод с матерью декана, пытаясь найти в нем что-то еще, кроме ужаса и боли. Проанализировала свои ощущения, накрывающие ее с головой в присутствии Ойра… да, теперь его имя в мыслях возникало без приставки «Мастер». Преподаватель не мог быть причиной приятного тепла в животе и сжимающей сердце нежности, а вот мужчина, которого она узнала всего лишь два дня назад – мог. И скорость развития этого чувства ее пугала. Но держало сейчас в остывшей воде Алесану отнюдь не это.

Она напряженно размышляла о Тае. Ойр не дал ей каких-либо ответов, не до того было. И все же, что произошло на полигоне? Не она ли тому причина? Возможно ли, что сила, заключенная в Пятой стихии, могла активировать что-то в магии окружающих? Но тогда ее прикосновение к Таю его скорее убило бы, нежели усмирило.

Она помнила промелькнувшие перед глазами смазанные картинки и общее, мгновенно угнетенное состояние. А что, если это такой же эпизод из прошлого, какой она увидела сегодня в памяти декана? Может именно в нем таится разгадка?

Алесана схватилась за бортики ванной и встала. Магией приманила полотенце, закуталась в него, вытаскивая из прохладной воды сначала одну ногу, потом вторую. Ступни поочередно коснулись холодных камней и по коже тут же промчалась дрожь.

В ванной комнате не было окон, но это не мешало слышать завывания ветра на улице и скрежет низких веток, касающихся крыши. Алесана не выходила из дома весь день, догадываясь о погоде лишь по доносящимся снаружи звукам. Судя по ним, ближе к обеду начался дождь и не прекращался до глубокого вечера.

Фабиан, пришедший уже по темну, был насквозь промокшим. Это показалось странным. Обычно, он сотворял себе зонт даже в едва заметную морось. Алесана хотела спросить, все ли в порядке, но брат, не говоря ни слова быстро скрылся в своих комнатах, а спускаться к нему ей не хотелось. Вместо этого, она заперла дверь и налила себе горячую ванну.

С того времени прошло не менее двух часов, брат ни коем образом не давал о себе знать, и можно было предположить, что он уснул. Значит, ей никто не помешает выскользнуть из дома.

Ойр говорил, что сделает артефакт к обеду, но не пришел ни в условленное время, ни позже. Причину этого Алесана не знала, а думать о чем-то плохом отказывалась. Скорее всего, изготовление затянулось. Уж проливной дождь никак не мог помешать декану до нее добраться.

Потрепав Шаю за ушами, Алесана хорошенько обтерлась, высушила волосы и принялась одеваться. Она не могла ждать до утра, ей нужно было убедиться в своих предположениях касательно Тая. Да и шанс натолкнуться на кого-нибудь в такую грозу сводился к минимуму.

Торопливо застегнув пуговицы теплого платья до самого горла, она накинула черную мантию и вышла за дверь. Шая протиснулась следом.

– Нет, милая. Ты остаешься дома.

«Тебе нельзя одной».

Шая не сводила глаз с лица Алесаны и не собиралась послушно возвращаться в спальню.

– Все спят, на улице ливень. Меня никто не увидит!

«Человек расстроится, узнав, что ты бродила без защиты».

– Мастер? С каких это пор тебя волнуют чувства посторонних людей?

«Мне показалось, для тебя он уже не посторонний».

– Он тоже меня не увидит. – Проговорив это, она обернулась, прислушиваясь к звукам на первом этаже. Не хватало, чтобы их с волчицей беседа разбудила Фабиана. – Давай, Шая, зайди в комнату.

Волчица уселась в проеме, отказываясь слушаться. Ждать не было времени. Оставив комнату открытой, Алесана бесшумно сбежала по ступеням и, замерев на мгновение в фойе, выскользнула на улицу, щелкнув дверью прямо перед носом Шаи.

В лицо тут же ударил сноп брызг, ветер взметнул мантию, окутывая холодом.

Потерев ладонями, она создала вокруг себя непроницаемый купол и побежала к светящемуся десятками окон зданию.

Оказавшись внутри, воровато огляделась, опасаясь наткнуться на случайных прохожих. Но вокруг никого не было. Найти Тая не составляло особого труда. Сосредоточившись, Алесана припомнила его черты лица и фигуры: среднего роста, широкоплечий, светлые рыжеватые волосы, карие глаза, мягкая улыбка, едва заметные ямочки на щеках. В памяти возникла картинка, словно фотография. На мгновение сжав кулак, Алесана раскрыла его, выпуская на волю мигающий золотистый шарик.

– Веди меня к Таю, – прошептала она и побежала следом за мгновенно пришедшим в движение поисковиком.

Он разгонялся, возвращался к не поспевающей за ним Алесане и вновь набирал скорость, теряясь в поворотах лестниц. Наконец, его полет замедлился, и последние несколько метров она спокойно шла по пустынному широкому коридору, освещенному тусклым светом нарождающейся луны. Она то пряталась за тучами, то любопытно заглядывала в арочные высокие витражные окна, наблюдая за каждым движением девушки.

Поисковик растворился в замочной скважине одной из дверей. Оказалось, мужской отдел госпиталя находился этажом выше женского, но в целом, расположение было тем же. Даже комната, как и та, из которой выбежала Алесана утром – третья от поворота.

Тихонько приоткрыв дверцу, заглянула внутрь. Если в палате, заставленной двумя рядами коек, и была дежурная Сестра, сейчас она видела далеко не первый сон.

Попасть в лазарет умудрился лишь Тай. Алесана тихонько прикрыла за собой дверь и бесшумно подобралась к единственной занятой койке. Парень, укрытый по грудь одеялом лежал на спине, неестественно ровно, вытянув руки вдоль туловища. Издалека можно подумать, что он мертв. И лишь приглядевшись к чертам лица, убеждаешься в обратном. Парень был бледен, по скулам играли желваки, густые брови нахмурены, словно его терзали кошмары, из которых не было выхода.

Алесана огорченно сжала губы, приседая рядом. Взяла безжизненную холодную ладонь и тихонько сжала. Сразу же вспомнились тепло и магия этих рук, за которыми завороженно наблюдала она накануне. Кстати, где голлем, которого он создал? Ведь отнять жизнь у подобного существа мог лишь маг, вдохнувший ее. Неужели, он все еще там, на полигоне?

– Что же с тобой стало? – прошептала она, чуть наклоняясь и отодвигая с его лба прядь волос.

Вздохнула. Подышала на вмиг похолодевшие пальцы, морально подготавливаясь к самому худшему. В этот раз вытолкнуть из чужих воспоминаний будет не кому. Так же, как прижать к груди и успокоить после. Мысли навеяли грусть, Алесане тут же захотелось спуститься на второй этаж, завернуть за угол, войти в аудиторию Высшего Целительства… Она мотнула головой и крепко зажмурилась. В темноте заплясали белые пятна.

– Ты сможешь! – уверенно прошептала она.

Наклонилась. Обхватила лицо Тая ладонями.

Вспышка!

Дверь жалобно поскрипывает, свисая на одной петели. От самого входа к лестнице и по ее ступеням тянется широкий кровавый след. В воздухе витает запах железа, мокрого древесного пепла.

Впереди движение. Быстрый подъем вверх и застывший в горле ужас. Рыжеволосая женщина в разодранной сорочке распласталась на измазанных кровью простынях. Ее ноги неестественно вывернуты, а голова свисает с постели, глядя вперед застывшими стеклянными глазами. Рядом, на полу, бесформенной кучей лежит мужчина. В том, что он мертв сомнений нет. Именно его тащили от дверей, чтобы бросить здесь. Возможно, перед смертью, он видел, как убили эту женщину.

Топот детских ножек.

Рычание.

Резкий спуск и морозный воздух в лицо. Яркая розоватая луна.

Маленькая девочка бежит от калитки в сторону леса. На ней ничего нет кроме тонкой сорочки. С неба медленно падает снег.