Лисёнок и прочие неприятности бандита

Ольга Кабацкая, Лана Легкая

Лисёнок и прочие неприятности бандита

Глава 1

Дубинин Василий

– Девочка, блин… – невольно вырвалось хрипом, когда я вошел в дом соседки и откровенно завис.

Дочь Миши я точно представлял себе по-другому. С хрена она девочка-то? Нет, не мальчик – факт. Вот то, что так дразнило в вырезе ночной сорочки, однозначно это доказывало.

Рассматривал спящую и не понимал, как у такого урода могла получиться вот такая красавица. Он же бабуин. Рыжий, ссутуленный, руки и ноги можно было бы укоротить вдвое. И… вот… она… Алиса. Капец, с трудом вспомнил имя, будто баб полураздетых никогда не видел. Почему я не уточнил, сколько годиков этой самой девочке, что не доставит мне проблем, когда согласился присмотреть?.. А она, как назло, перевернулась на живот и раскрылась, оголяя стройные ноги. До самой задницы, к слову. И даже ситцевая сорочка в мелкий цветок не портила вид.

Так, ты давай, Дуб, слюни подбирай и…

Что я приперся-то сюда? А. Пить. Ага. Вон и кувшин с водой.

Я положил топор на стол, налил в кружку воды, а сам так и смотрел на округлый зад. Интересно, что у нее на правой половинке – родинка или просто соринка прилипла?

Осмотрелся воровато и к девочке двинулся, не забывая воду прихлебывать. Все же от жажды страдал.

Ты смотри, родинка! Маленькая. Круглая.

«А вдруг соринка?» – протянул руку, пальцем аккуратно провел.

Нет, точно родинка.

– М-м-м, бабуль, – заговорила девушка, вздрагивая от моего прикосновения. – А сколько времени? – она вновь перевернулась на спину и, потягиваясь, раскинула руки. Приоткрыла глаза, но тут же сощурилась от яркого солнечного луча. – Я все проспала? – спросила, улыбаясь.

– У-у-у, – выдал мой организм вместо человеческой речи.

Ну кто тебя просил, а?..

Девчонка тут же распахнула огромные глаза, за пару движений укрылась простыней до самого подбородка и забилась в угол, прижавшись к железному изголовью кровати. Окинула комнату испуганным взглядом и потом сосредоточилась на мне.

А ты бы, Дуб, сделал пару шагов назад, а то что-то подсказывает: у блондиночки сейчас случится истерика.

– А… к-хе, – откашлялась она. – А где бабуля? – спросила подрагивающим голосом.

– Я за нее, – ответил я, не раздумывая, и одним глотком допил воду. В горле пересохло от непредвиденного знакомства.

– Ну да. Смешно, – хмыкнула Алиса. – Я тоже видела этот фильм, – она осмотрела на меня более внимательно. Медленно так прошлась взглядом с головы до ног и скривила симпатичные губки. Ясно. Пришелся не по вкусу. Ну это не страшно. Мне охранять ее нужно, а не глаз радовать.

– Ну так классика. Я на каждый Новый год смотрю, когда оливье режу.

– А зачем вы мне это рассказали? – уточнила девчонка, прищурив глаза.

Я пожал плечами.

– Поддержать разговор. Это вежливо.

– М-м-м, – протянула она с сомнением. – Если бы вы промолчали, я бы подумала, что вы только что собачку утопили, – добавила она с улыбкой. – У вас борода такая. Характерная. Как у Герасима.

– Начитанная, значит?

– Да. Я люблю читать, – ответила она без раздумий.

И ведь не понять, стебется или нет.

Смотрит. Губу нижнюю покусывает. Сейчас точно что-то выдаст. И я решил сработать на опережение. Да и контакт налаживать надо.

– Я помогаю твоей бабушке, – я поставил кружку на стол и лихо закинул топор на плечо. – Сосед ваш. Вот пришел дров наколоть. Марь Иванна баню затопить хочет.

– Я-я-ясно, – протянула, переваривая услышанное. – А я думала, таких в деревне не бывает.

– Каких?

Черт меня дернул спросить.

– Похожих на бандитов, – девчонка задумалась на мгновение и потом выдала текст, от которого волосы на голове шевелиться начали. Да везде зашевелились. – А вы здесь прячетесь, потому что решили завязать со своим темным прошлым? Вам нельзя появляться в городе, да? Там остались ваши подельники, а вы боитесь за своих близких и поэтому решили переехать в глухомань? Думаете, вас не найдут? В тех книгах, которые я читала, главного героя обязательно находят, и ему приходится драться. Вас, скорее всего, тоже найдут. Тьфу, тьфу, тьфу. Не дай бог, конечно, – она поплевала через левое плечо, дотянулась до подоконника и постучала трижды.

– Чего? – спросил я.

– Здесь небезопасно, – произнесла по слогам “девочка, которая не принесет проблем”. Видимо, на табло у меня отображалась надпись: “Соединение потеряно, проверьте подключение кабеля”. – Вас могут найти. Обязательно нужно переезжать, если не хотите, чтобы обнаружили и вашу любимую взяли в заложники. Тогда точно придется драться с теми, – она кивнула куда-то своей незатуманенной головой, – плохими.

А как теперь остановить поток блондинистого сознания?..

– Я фермер, – выдал я. – Не бандит. Фермер.

Сработало!

Замолчала.

– Фермер, – повторила, кажется, усвоив полученную информацию. – Вы разыграли свою смерть и теперь не боитесь, что прошлое вас настигнет? Так тоже делают. Знаю. А физически труд вам помогает успокоить душу, когда вспоминаете, что творили с невинными людьми? Логично… Поэтому вы помогаете моей бабушке? Обычно такие герои, как вы, идут каяться в церковь. Помогают там батюшке. Чинят что-то или восстанавливают приход. А потом встречают несчастную мать-одиночку, влюбляются и усыновляют ее ребенка.

Это кого ж ты мне подсунул, Миша?.. Я еще другом тебя считал.

Не принесет девочка хлопот…

Да у меня уже голова раскалывается!

И зря Пупков переживал за безопасность дочери. Она любого доведет до самоубийства часа за полтора.

– Васенька, ну ты чего так долго? – услышал тихий голос соседки. – Мне ж баню истопить надо. Алиску мою накупать. Она ж с дороги. И воды натаскай, милок, в кадушку. После парной-то красота в ней охлануться.

– Да, Марь Иванна, особенно с головой, – ответил я. – И если задержать дыхание и посидеть подольше под водой, то есть вероятность вымыть продукты жизнедеятельности местных жителей. А то бывает засрано там, кабздец просто.

Смотрю на девчонку – понимает, что речь о ней. По лицу видно. Выражение, характерное моменту, когда кто-то в коровье дерьмо наступил.

– А Алиса-то моя проснулась, – обрадовалась старушка.

Я бы вот плакал на ее месте. Хотя… что-то подсказывает, всплакну еще. Скупо. По-мужски. Запивая первачком и занюхивая темечком Полкана.

– Проснулась, Марь Иванна, – подтвердил я.

– А вы уже познакомились? – уточнила старушка, суетливо собирая завтрак.

– Не успели, бабуль, – подала голос блондинка, поправляя простыню.

– Так это Васенька, сосед мой и помощник. Он и дров наколет, и воды натаскает, и грядку вскопает…

– И в церкви, наверное, помогает? – не сдавалась заводчица мадагаскарских кукарач.

– Ну да, было дело. Они с отцом Сергием крышу в прошлом году перекрывали.

Блондинка посмотрела на меня с вызовом. А я натурально услышал противный женский голосок в своей голове: “А я говорила! Говорила!”

– А это правнучка моя. Алиска. Хорошая девка, но дурна.

Какая интересная характеристика, я от удовольствия аж хрюкнул.

– Ба-а-а, – недовольно протянула блондиночка.

– Ну что ба? – заворчала Марь Иванна, накладывая варенья в пиалу. – Отец все правильно сделал. Надо тебе цену деньгам понять. А где ее понять, если не в деревне, а?

– И не говорите, – поддакивал я, складывая в голове два плюс два.

Значит, девчонка не знает про проблемы отца. Это только усложнит присмотр. Сейчас девочка вспомнит, что у нее любимый дома остался и дернет в ночи, гонимая чувствами, а я… а я за ней. А в том, что блондинистая выкинет что-нибудь, и сомнений не было.

– Бабуль, я знаю им цену…

– Да ну тебя… Собачий цирюльник. Выдумала же.

– Грумер, ба, – девчонка встала с постели, завернулась в простыню, прошлепала босыми ступнями, прошла мимо меня, бросив злой взгляд исподлобья.

– Хрумер?

– Г! Грумер, – поправила старушку девчонка из-за занавески, разделяющей комнату. И ведь встала блондинистая как специально на просвет, сорочку ночную снимает, повиливая бедрами. – И это очень прибыльно, – добавила, склоняясь.

К-хм, а вот на этом месте мы и закончим знакомство. А то опять в горле пересохнет…

– Марь Иванна, я пойду. Мне еще на поле надо.

– Ты иди, Васенька, иди.

А Васенька не пошел – побежал, предчувствуя, сколько проблем принесет небольшое одолжение старому другу.

Глава 2

Алиса

– Ты иди, Васенька, иди, – дала бабуля напутствие этому грубияну.

– Иди, иди, – прошептала я себе под нос, слушая громкий топот удаляющихся шагов и натягивая лёгкий светлый сарафан в крупный горошек. Очень модная расцветка в этом сезоне. Даже жаль немного, что здесь никто не оценит.

Перед глазами снова появился образ бандита. Мда… не так я себе представляла первый день в гостях у прабабушки! Вчера даже прошептала перед сном: “На новом месте приснись жених невесте!” Правда, сон тоже не оправдал мои ожидания. Вместо мужчины моей мечты мне снились овцы, убегающие от дуба…

Пора завязывать читать фантастические романы на ночь и возвращаться к обычным. Современным. Мечтательно вздохнув, припомнив последний из прочитанного, я вышла из-за ширмы, чуть не споткнувшись о крутившегося под ногами кота.

– Ой!

– Васька! Зараза ушастая! А ну, кыш отсюда! Блохосборник! – услышав бабушкины выкрики, котик рванул в сторону выхода, покаянно прижав уши.

– Бабуль, ну зачем ты так? – улыбнулась я, смотря вслед пушистым пяткам откормленного кота. – Васька же хороший. Просто сладкий пирожочек со щечками…

– Не к тому Ваське ты присматриваешься, внуча, – цокнула языком бабушка, бодро направившись в сторону небольшой кухни. – Пойдём завтракать, Алиса. Я тебе и ватрушек испекла, и пирогов, и сырников, и…

– И я растолстею, – тихо признала я очевидное, почувствовав, как во рту скапливается слюна.

Даже бабушкино замечание про присмотреться к Василию оставила без внимания. Бабулечка у меня в силу возраста не видит очевидного. Наивна, как ребёнок…

Тут же и ежу ясно, кто такой этот Василий на самом деле. Бандит. Бандит типичный, подвид обыкновенный. И на это указывали не только его хмурый вид и моя интуиция. Нет, нет и нет. Ещё были факты. Как в моих любимых детективах.

Во-первых, Василий практически лысый. Разве фермеры так стригутся? Никогда подобного не видела.

Во-вторых, торс Василия, который я случайно успела сонно рассмотреть, был покрыт татуировками. И отнюдь не любимые питомцы и картошка там были изображены во славу фермерства! Там были какие-то символы, кажется, чей-то оскал… нужно будет в интернете посмотреть, что это значит… Я где-то читала, что в каждой тюрьме заключенным делают татуировки с определенными изображениями, указывающими на место самого заключения…

В-третьих, сам его торс. Разве у фермеров может быть настолько развита мускулатура? Нет, я всё могу понять, физический труд и прочее… но не настолько же! Разве можно, копая картошку, заработать себе такие кубики? Если бы так было, у нас бы все мужчины поголовно занимались фермерством.

– Кушай, кушай, хумер будущий, прости Господи, – причитала бабушка, подливая мне чая в кружку.

– Гру-мер, – жуя ватрушку, по слогам поправила я её.

– Вот, худая какая… ну ничего, откормим. Да, Васенька?

– Хм, – чуть не поперхнулась я, испугавшись, что бандит снова вернулся.

Но, к счастью, нет. Это пришёл Васька, который кот, и начал громко урчать, потираясь мордой о бабушкины ноги.

– Бабуль, – откинувшись на поскрипывающем стуле, я осторожно решила уточнить: – А давно к тебе Василий приходит?

– Так это, – удивлённо посмотрела на меня бабушка. – Лет семь уже как. Я как-то вечером овец управила, домой вернулась. Гляжу, лежит на кровати. Грязный весь! Орёт! А пахло-то как! Я думала, с ума сойду. Всё покрывало загажено… И Мурка рядом скачет, мяукает, показывает дитё своё. Окотилась, дурында, в выгребной яме с навозом, там котёнка и держала, пока глаза не открыл. А как открыл, вот и притащила в дом…

– Бабуль! – я встряхнула головой, прогоняя из мыслей образ грязного и дурно пахнущего бандита, развалившегося на кровати рядом с орущей Муркой. – Я не про кота! Я про этого, – я мотнула головой в сторону окна, из которого до нас доносились звуки орудующего топора. – Василия-помощника.

– А, Васенька, – тут же заулыбалась бабушка. – Так, считай, года два уже. Как только он сюда перебрался.

– Ясно. Два года в бегах, значит, – кивнула я своим мыслям.

– Да какой там! Хороший мужик, внуча. Бери, – доверительно прошептала она мне.

– Бабуль…

– Ну, а коль этот не люб, я тебе ещё одного присмотрела, – успокоила меня бабушка.

Я лишь покачала головой, поднимаясь и начиная убирать со стола. Настрой бабулечки выдать меня замуж я поняла сразу, как только папины люди привезли меня к её дому и с вещами высадили из машины.

“Какая же ты красавица, внуча! Быстро жениха найдём, зря я переживала!” – было первым, что я от неё услышала.

Вот только я сильно сомневалась, что смогу здесь найти своего единственного и неповторимого. Деревня хоть и была довольно милой, но… это же деревня. Лес в двух километрах. А до ближайшей асфальтовой дороги – десять. До города почти двести…

Нет.

Тут романтичные принцы точно не водятся! Разве что их кони… и бандиты.

Закончив с посудой, я достала телефон, чтобы проверить свою теорию. Точнее, убедиться в том, что Василий никакой не Васенька и тем более не фермер.

Бандит он! Васька Глыба. Или какой-нибудь Сиплый. Бородатый… точно! Васька Борода.

– Бабуль! – позвала я, привлекая внимание включившей телевизор прабабушки. – А тебе на улице ничего сделать не нужно? Может, яблоки собрать, или ягоды?

– Так рано ещё, внуча, – по-доброму рассмеялась она. – Ягоды ещё не поспели. Да и яблонь у меня отродясь не было!

Вот блин. И как мне теперь под благовидным предлогом пройти мимо бандита, чтоб рассмотреть его нательную роспись? В интернете слишком много всего… мне нужно искать более точечно!

– Можешь сходить овец проверить, – предложила мне вариант бабуля. – Пересчитать их… если что, у меня их десять! И к забору близко не подходи… мало ли.

Радостно кивнув, я поспешила на выход. Про “мало ли” я вчера тоже слышала. Бабуля хоть и рада была моему внезапному приезду, но считала городской и не очень доверяла. В принципе, я с ней в чём-то согласна. После знакомства с умывальником и осознанием того, что вода из него имеет свойство заканчиваться, я тоже признала, что привыкла к другому.

Как же не вовремя отец решил меня повоспитывать… А ведь казалось, самое страшное, что он может сделать – это выдать замуж за своего делового партнера! Но тут я сразу сказала, что не племенная кобыла. Себя я отстоять смогла. А вот своё местоположение – нет.

Ну, ничего. Зато бабулю от бандита спасу.

Кстати, а вот и он…

Подойдя ближе, я встала столбом, смотря на Василия. Казалось бы, страшный мужик колет дрова, на что здесь, собственно, смотреть?..

Но… наблюдая за тем, как он крепко держит топор, как замахивается, как напрягаются его мышцы…

“Хрусь!”

И вот он берет следующее полено, ставит его на бревно, снова замахивается и… “Хрясь!”

– Рот закрой, муха залетит, – обернулся он в мою сторону, поигрывая топором. И мускулами…

– Он у меня всегда закрыт, – насупилась я, осознав, что действительно наблюдала за ним, вытянув губы пресловутым “О”.

– Если бы, – усмехнулся бандит, устанавливая новое полено и ловко разрубая его.

Я подошла чуть ближе, придирчиво осматривая мужчину.

– Так и будешь мной любоваться? – уточнил Василий и, кажется, усмехнулся. Из-за его бороды была не очень понятна мимика.

– Я не любуюсь. Я ищу слона, – ответила я ему.

– Слона? – бандит чуть не выронил топор, переваривая сказанное.

– Осторожнее, поранитесь с непривычки, – посоветовала я, заслужив убийственный взгляд от мужчины. – И да. Я ищу слона, – повторила я, подходя ближе и пристально осматривая вздымающийся мужской торс. По мощной груди стекали капельки пота, заставив меня облизнуть пересохшие губы. – Но у вас его нет. Пасть, узор, надписи, снова чьи-то зубы…

– А зачем мне набивать себе слона? – вкрадчиво уточнил у меня бандит, заведя свободную руку за спину.

– Потому что так делают в Соловецкой тюрьме особого назначения, – ответила я, обходя Василия и рассматривая пальцы заведенной за его с

Вот же… “ВАСЯ” на костяшках написано не было. А жаль. Такая теория не подтвердилась. Ну, не страшно. Значение остальных татуировок поищу, и всё встанет на свои места.

Кивнув своим мыслям, я уверенным шагом пошла дальше, направляясь в сторону виднеющегося за домом загона. Просьбу бабушки тоже надо выполнить.

– Ты куда? – окликнул меня Василий.

– Считать овец! – так же выкрикнула я в ответ, не став оборачиваться.

И правильно сделала. Ведь, судя по звуку и громкому ругательству, топор Василий всё же уронил. И, кажется, себе на ногу.

Глава 3

Дубинин Василий

– М-м-м, с-с-самка с-с-собаки, – цедил я сквозь зубы и приплясывал на месте. Хорошо, в ботинках, а то точно остался бы без пальцев на правой ноге.

Блондинистая злила. Откровенно подбешивала своей непосредственностью на тонкой грани с глупостью. Очень тонкой грани. Можно сказать, что практически невидимой.

Овец она пошла считать…

Интересно, сама придумала свести овечий дебет с кредитом или Марь Иванна решила занять ум внучки?..

«Так, Дуб! Ты дрова пришел сюда колоть, вот и коли!» – сказал себе почему-то голосом девчонки. Та к этому моменту подошла к загону, приняла важный вид и крутила блондинистым тараканохранилищем.

Соловецкая тюрьма… Придумала же…

И ведь правда принялась считать – макушка размеренно раскачивалась. Так девчонка досчитала до восьми, сбилась и начала сначала. Опять сбилась…

– Девять, – подсказал я громко.

Блондинистая зыркнула на меня зло и притопнула модным кедом. Хорошо, хоть не в сандалиях вышла на улицу.

– Я умею считать, – ответила она недовольно. – Они забились в угол, и я не могу понять, сколько их там.

– М-м-м, – протянул я с сочувствием. – Ну зайди да посчитай, – в этот раз меня наградили подозрительным взглядом. – Мало ли какая ночью сбежала, – добавил, едва скрывая улыбку.

Девчонка закатила глаза, покачала так головой, типа, ну, конечно, так я тебе и поверила. Обошла загон.

– Девять, – произнесла обеспокоенно.

– Что? – спросил я.

– Их девять! – а на личике паника.

– Да ты что? – я изобразил удивление. – Ну, значит, одну волки утащили ночью.

– Волки?!

Да за что мне такая радость досталась?

– Волки. Когда в лесу есть нечего, они выходят к людям. Ну, или одну овцу не видно за остальными.

Блондинистая с ужасом осмотрелась. Прищурилась на солнце.

– И что делать?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Марь Иванна расстроится, если овца и правда пропала. А так, если утащили, не факт, что ее съели, можно будет поискать на окраине деревни.

– Да?

Боже мой, а доверчивая…

– Ага. Там вон вертушка на воротцах, – подсказал я, как попасть в загон, а сам за топор взялся.

Черт-те чем с утра занимаюсь. Уже должен был на поле быть, а вместо этого – вот! Алиса!

И ведь до свербежа в заднице хочется над блондинистой постебаться.

Она наконец решилась. Потянула на себя деревянные воротца, боязливо вошла. Я не сдержался – “хрясь” по полену. Девчонка вздрогнула, пискнула сдавленно, а я доволен, что кабздец. Давно со мной такого не было… Лет с пятнадцати, наверное, когда еще не знал, что можно с девчонками не только как гамадрил себя вести.

– Ну что, все на месте? – крикнул, между ударами топора.

– Не знаю…

Блондинистая аккуратно ножки переставляла. Или вляпаться в дерьмо не хотела, или просто боялась. Остановилась, вытянула шею – считала. Еще сделала несколько шагов к отаре. В этот раз на носочки встала. Опять макушкой раскачивать начала.

Я наблюдал и не забывал дрова колоть.

Тук. Хрясь.

Тук. Хрусь.

Тук. Хрясь.

Тук. Хрусь.

– Деся-я-ять! – как завизжала блондинистая.

И я вместе с ней.

– М-м-м, – я замотал ушибленным большим пальцем. – Что ж ты орешь?! – шипел, благодаря бога, что он не отлетел вместе с дровами под ноги.

– Их десять! Десять! Волки никого не унесли!

– Да не может быть. Хорошо-то как.

Девчонка сарказма не заметила, пролетела мимо меня радовать бабушку, нырнула за полупрозрачную шторку, вильнув попой, прикрытой сарафаном.

Беда в кедах!

Вот нет блондинистой, и сразу мозги заработали – дрова колю, а сам на руки смотрю, а не по сторонам, чтоб не отхватить ничего лишнего. И воды успел натаскать, пока “девочка не будет никаких проблем” Марь Иванну радовала. Интересно, про волков рассказала или догадалась, что я пошутил?..

Только собрался сказать, что управился, как гардина шевельнулась. Первым из дома вышел кот, повиливая жирной задницей, а второй – блондинистая с телефоном в руках и в полусогнутом состоянии.

Вот как тут уйти?..

– Это мода какая-то кошачью задницу фотографировать? – спросил я, убирая ведра на место и поднимая с земли топор.

– Ага. Городская, – огрызнулась она.

Ты смотри! И зубки имеются.

– А только кошачьи? У меня собака есть. Если хочешь, Полкан за кость может тебе позировать.

Алиса выпрямилась, вздохнула устало.

– Я просто хотела сфотографировать кота, – и навела камеру в мою сторону.

– А теперь ты кого хочешь увековечить? – спросил чуть напрягшись.

На фотоохоту, значит, вышла. Решила, если слона у меня на теле нет, так мое табло по базе прогнать. Хотя откуда у нее ментовская база? А вот просто через поисковик может. Только вряд ли найдет что-то.

– Птичку. Вон сидит, – указала мне за спину.

– М-м-м, – подыграл, повернулся, сделал вид, что ищу взглядом птицу.

Щелк. Щелк.

Пресвятая Лукерья! Звук бы отключала, секретный агент в юбке.

– Ну что, удалось птичку поймать в кадр? – спросил, а сам топор на колоду вернул и свой телефон из кармана джинсов достал.

Девчонка тут же оценила модель, точно в очередной раз убедилась, что добропорядочный фермер на такой не заработает, и спросила, когда я направил на нее объектив:

– А что вы… ты делаешь? – свободной рукой волосы пригладила.

– Так птичка тебе за спину улетела.

Зачем блондинистую сфотографировал, сам не понял. Но теперь в галерее у меня есть десяток ее портретов.

– Покажи! – гневно потопала в мою сторону. – Не было там никакой птички. А я не давала разрешения себя фотографировать. Мало ли… ты какой-нибудь извращенец.

– Бандит-извращенец, – поправил я, блокируя телефон и убирая его обратно в карман.

– Тем более!

– Я еще распечатаю твои фото и у кровати повешу.

Девочка покраснела.

– А я твои! – выпалила и стала совсем пунцовой. Прелесть же!

– Доброе утро. А что здесь происходит? – вмешался в нашу приятную беседу до тошноты приторный голосок светоча ветеринарии.

Блондиночка тут же перестала хмуриться, нашла взглядом источник звука и расцвела в улыбке.

– Доброе утро, – поздоровалась она. – Меня зовут Алиса, – она протянула узкую ладонь для рукопожатия. – Для друзей просто Лисенок. А… – замерла в ожидании, когда коровий хлыщ представится.

Тимошка молчал.

Понимаю тебя, я так же таращился с час назад. Только вот мне девчонка не радовалась и не спешила знакомиться…

– А это Тимофей. Местный Айболит, – помог я представиться ветеринару. – Я давно говорил ему, что узкие джинсы мешают нормальному кровообращению. Вот оттуда и задержка с речью. Да, Тим? – я дружески хлопнул парня по спине. Не сильно. Так, только чтобы легкие слегка всколыхнулись.

– Ага, – выдавил он из себя.

Ой, ну переигрываешь. Да, девочка очень даже ничего, но не настолько, чтобы вести себя как одичавший в лесу девственник.

– А мы вот орнитологическими исследованиями занимались с Лисенком. Изучали жизнь хохлатого питохуя.

– Во-первых, – блондинистая тряхнула головой, устраивая землетрясение своим друзьям. – Называй меня, Василий, Алисой. Лисенок только для друзей. А во-вторых, хохлатый питохуй родом из Новой Гвинеи. А то, что мы видели, это простой воробей.

Один-ноль, блондинистая. Один-ноль.

– Тимофей, – наконец ветеринара отпустило, и он заговорил. – Приятно познакомиться, Лисенок.

А девчонка не стала его поправлять и пропела:

– Взаимно, Тимофей.

– А ты внучка Марии Ивановны?

– Правнучка, – поправила она и захлопала золотистыми ресницами.

Тьфу. Вот просто тьфу. Вот что я думал, наблюдая за этой жалкой подобией флирта. Прям любовь с первого взгляда! Хлопай, хлопай, своими ресничками, Алиса. У Тимохи, кажется, слюни сейчас по подбородку потекут.