Что там, за чертой?

– Кажется, я говорила, что тебя сегодня будем пороть и за поражение, и за вчерашнее подглядывание? Ну так вот, я передумала. Я отшлепаю тебя так… долго…

Какое-то время Саша пытался вырваться, кричал, что он сдается, вопил, просил остановиться, а попа его все краснела и краснела. Аня же щедро раздавала шлепки… Наконец Саша начал горько рыдать, но никак не мог сообразить что ему делать. Неизвестно сколько бы хозяйка положения продолжала свое развлечение, но Вика, сердце которой переполнилось жалостью, склонилась над поверженным парнем, плачущим как маленький мальчик, погладила его по голове и подсказала:

– Умоляй свою победительницу. Она пожалеет.

– Госпожа Анна, пожалуйста! – взмолился Саша, – Помилуйте меня, я больше не могу, сжальтесь! Простите, за то что подсматривал, простите за то, что проиграл.

– Ну, вот это другой разговор! Что же ты сразу меня не попросил как следует. Вике подсказывать пришлось. Что, так больно? Ведь это просто шлепки! – сказала женщина, слезая с его спины.

– Очень больно, Госпожа Анна…

– М-да… нежный ты у нас мальчик. Ну давай, положи ко мне голову на колени, я ее поглажу. Умница. А во многом это твоя заслуга, что так вышло. Тут и за то, что подглядывал вчера, и за то что проиграл, и за несообразительность, под сотню. Ну, ты сам виноват. Будь ты у нас обычным мальчиком, Саша, все было бы проще бы. Отстрапонила бы, посидела бы на личике и все, да повели бы в комнатку… А ты у нас мальчик невинный, попка девственная, ну относительно, конечно, пришлось ее снаружи согревать, а не изнутри…

– Как бороться-то со мной сможешь? – заботливо спросила присевшая с другой Вика, нежно гладя воспаленную задницу юноши. Или засчитаем тебе сразу техническое поражение?

– Смогу, моя повелительница. Постараюсь.

– Ну тогда вставай. Я постараюсь быть нежной. Трусики одевать будешь? А то смотри, ткань натрет… Давай – все по честному, – с этими словами, девушка сбросила трусики и верх купальника, оставшись нагишом. После чего картинно прикрыла одной рукой лоно, а другой грудь, – Иди же ко мне. Ты же не боишься свою божественную Вику? Я же доброе божество?

«Ах ты стерва, почти как я!» – с восхищением подумала про подругу Анна. В глазах мальчика после Викиных действий уже не было никакого желания сражаться за что – либо. Только желание покориться, припасть к ногам, доставить наслаждение и надежда на ласку. А еще подруга шепнула ей, что для того чтобы не отбить у Саши интерес к играм, она позволит ему победить в одном раунде или свести его вничью. Если он конечно, окажется достоин этого.

Глава 17. Вика

Вика встала в картинную соблазнительную позу, стараясь побудить юношу к активным действиям. Все-таки Аня несколько жестковата. Застращать сразу после оргазма, так надрать задницу… Саша, конечно, боится ее подругу, но кому нужен страх сам по себе? Лично ей – не нужен. Только как приправа к обожанию и восхищению. Только как инструмент подчинения. Надо как-то мальчику незаметно чуть-чуть поддаться. Что бы он высказал о своей мечте, которая достаточно очевидна. Но боже, что он делает. Это разве sexgfiting?!!

Не доходя до девушки, Саша стал опускаться на колени. Вика ожидала рывка ног на себя, но Саша начал целовать ей бедра, лобок, язычком по губкам прошелся. Девушка не сопротивлялась. Пусть мальчик подумает, что соблазнил ее. А Саша приподнялся, поцеловал грудь, одной рукой под спинку подхватил, другой бедра резко дернул на себя и, покраснев от натуги, стал укладывать. Устоять, конечно, было бы проще простого, равно как и швырнуть юношу куда-нибудь, но Вика не стала этого делать. «Уронит – выдеру!» подумала. Но не уронил, уложил, а сам меж ног ее устроился. Лижет, страстно так, язычком курок теребит, а руками по бедрам, бочкам прошелся. До груди дотянулся. С ума сойти! Не просто грудь гладит, а соски пытается мучить!

М-да… Странно парень понял эротические приемы в борьбе. А ведь вроде бы нормально объясняли… но ласкает сладко… так старается… Ну что же. Пусть считает, что девушка покорилась его ласке… только ласка-то какая-то подчиненная, подумала Вика. Впрочем… какая разница в данный момент? Девушка решила наслаждаться, по ней прокатились теплые волны и наконец, к удовольствию юноши, Вика со стонами кончила.

– Это безобразие! – ругалась Аня, – это что sexfigting? Где борьба?! Где сражение? Это издевательство над моим любимым развлечением! Это какой-то ванильный разврат. Я вас обоих дисквалифицирую! Впрочем… ничья. Ты, Сашенька, вроде бы как сумел сделать так, что Вика отдалась твоим ласкам, позабыв обо всем, но черт побери, как ты ее ласкал? Как покорный мальчик, а не как победитель! Слушайте меня, оба. И ты Вика тоже. Не будет борьбы – я крапиву для Сашиной попы сорву. Ясно?! Тогда новый раунд.

– Ясно, подруга ясно, не ругайся ты так! Саша, давай встанем на четвереньки и из такого положения попробуем побороться, порадуем строгую Анну! – предложила Вика парню.

Саша не возражал. А куда он денется. С минуту Вика развлекалась, подбивая руки у юноши, и пытаясь переместиться ему за спину, пока он приподнимался со сбитой руки. Наигравшись так, девушка очередной раз подбив парню руку молнией ринулась вперед и, ухватив парня за ноги, резко ринулась вперед. И вот сидит на Сашином лице спиной к нему, руку меж ног запустила, хохочет. Весело ей. А Аня требует от парня сопротивляться, крапивой грозит. Заерзал Саша изо всех сил, пытается сбросить свою повелительницу, хотя и не имеет никакого желания это делать. В ответ Вика придушила строптивца попкой, а сама начала ласкать его член. Все, затих мальчишка, не сопротивляется больше только мычит, подышать просит. Что же, повинную голову и меч не сечет, дыши мальчик, дыши. Саша, отдышался, расслабился, «поплыл», начал целовать и лизать киску. Тут-то огненноволосый арбитр и объявил о победе девушки в раунде:

– Так, второй раунд окончился победой Виктории. Останавливаемся, готовимся к третьему.

– Чтоб тебя Аня, ну что ты творишь? Мне только сладко стало! – сказала недовольно Вика, вставая с остановившегося Саши.

– Смотри, подруга, этот покорный юноша тебя так насмерть залижет! Остановись, побереги силы-то! Вот он лежит со стояком, смотрит на тебя умоляющее.

– А я может быть хотела сейчас! Ладно… я тебе это еще припомню. А мальчика ты подставила знатно, тебе не совестно? Умоляюще говоришь? Саша становись на коленочки. Из этой позиции поборемся. Последний раунд.

Юноша покорно встал на колени напротив разгоряченной и разозленной повелительницы. Совершенно недовольная окончание предыдущего раунда Вика полностью забыла об обещании быть нежной. Да и о том, что она «доброе божество» впрочем тоже. С началом раунда откинув Сашины руки в сторону жестко сгребла парня в охапку швырнув в права от себя, а сама метнулась влево… и вот они лежат на боку, шея юноши плотно зажата меж бедер девушки, одна нога блокирована, задница в прямом доступе. Плюнув на пальцы и не заботясь о дальнейшей смазке, жестко и без всяких церемоний ввела два пальца Саше в попу… Как ее мальчик заверещал, как попытался вырваться. Но достаточно было чуть сжать бедра и Саша захрипев, прекратил сильно вырываться, чем заслужил глоток воздуха. Но одновременно с третьим пальцем и новой порции слюны.

– Моя повелительница, прошу Вас, не надо так… очень больно… пожалуйста! -простонал парень с мукой.

– Как ты там говорил? «Потерпите моя повелительница»? Потерпи мой Саша! – не останавливаясь и не сбавляя темпа издеваясь, сказала Вика. Можешь еще повырываться. Я тебя еще придушу. И подумаю не добавить ли еще палец!

– За что, моя Повелительница? За что так жестоко! Это очень больно… Не надо, пожалуйста… простите… Что я сделал…?

– А может мне просто так захотелось? А кто прекратил меня лизать без разрешения? За прерванное наслаждение можно и не такое получить. Например, всю мою руку. Впредь так не поступай, кто бы, что тебе не говорил! Ясно?! – сказала строго Вика, не останавливая ни на секунду движение, лишь чуть замедлившись.

– Ясно… Пощадите меня повелительница Виктория… простите, пожалуйста… умоляю… – простонал Саша.

– Ну хорошо. Аня дай смазку из пакетика пожалуйста. Да, спасибо, на пальцы. Что, так легче? – спросила девушка возобновив движение, впрочем медленнее и аккуратнее.

– Да, легче, спасибо, моя Повелительница.

– Тогда лижи. И старательней. Отрабатывай смазочку!– сказала Вика чуть разжав ноги и позволив парню переместиться к ее лону. – Так. Молодец!

Саша лизал, сглатывая вместе с соками своей повелительницы обиду. Вика, которая после первой порки ремнем всегда была ласкова и нежна с ним, к которой он всегда в душе готов был обратиться за защитой, поступила с ним так жестко, сурово и грубо. Она трахала его не нежно любя, а как бы надругаясь. Девушка продолжала насиловать пальцами попу парня всего лишь с чуть меньшим ожесточением, чем в начале. Впрочем, сейчас, после смазывания пальцев и смягчения движений к боли стало возвращаться наслаждение от действий Вики, признательности от того, что она с ним занимается. Он уже успел полюбить пальцы девушки в своей попке, равно как любое ее движение и произошедшее сейчас было для него откровенным шоком.

– Третий раунд окончен победой Виктории и призовая игра идет – негромко заметила Анна, когда ее подруга стала кончать. Пожалуй, хозяйка дома получила от своей провокации больше, чем хотела. Ей стало немного стыдно. А девушка, отпустив Сашину голову, прекратила насилие, и заявила красному насупленному парню, со стоящими слезами в глазах, что на этом все. Во взгляде лежащего парня Вика разглядела странную смесь покорности, радости служения и обиды. Но главное – разочарование в ее доброте, недоверие. А этого Вика допустить не могла. Ей нужно было, чтобы ее боготворили.

– Обиделся? Не сладко пришлось? Отвечай правдиво, не скрывай ничего! – строго, но не зло спросила девушка, привстав на локте.

– Да, моя повелительница… несладко.

– Гм. На первую часть вопроса ты посмел мне не ответить. Ты провинился, Саша. А за мое неудовольствие нужно платить, мальчик. И далеко не всегда сладко. Наказание не должно нравиться. Ты можешь плакать, можешь обижаться, но ты не смеешь пытаться что-то утаить. Впрочем, мы можем все прекратить и то, что еще не свершилось – никогда меж нами не свершится. Может ты уйти хочешь? Я не стану тебя задерживать.

– Нет, моя повелительница! Не хочу! – прозвучало с испугом, – Вы вправе наказывать меня как хотите. Но мне было там очень-очень больно… А Вы сказали что будите нежной… и потому я обиделся… Простите, моя повелительница, Вы сами приказали говорить честно! – испуганно прошептал Саша. Но девушка и не думала злиться. Гнев ее давно сгорел в топке наслаждения, взгляд наполнился сочувствием.

– А раз не хочешь уходить, тогда не смей смотреть букой! Да, ты так меня разозлил, что я забыла о нежности. Но помни, если я гневаюсь на тебя, то только потому, что ты мне нравишься. И я могу тебя утешить. Хочешь я тебя поцелую? Нежно… Только тогда надо глядеть веселее.

– Да, моя повелительница! – взгляд наполнился радостью и ожиданием. Обиды осталось совсем чуть-чуть, а вот разочарования не осталось и следа.

– Ложись на спинку… Вика прилегла рядом и начала целовать изнасилованного мальчика, гладить его. Наконец ее губы нашли его и она стала снова насиловать парня, но уже своим языком. Только вот против такого насилия он ничего не имел.

– А теперь сам ласкай себя ручкой… не красней… Я так хочу. Только не кончай. Скажи мне, когда дойдешь до предела, – и девушка продолжила ласки и насилие рта парня своими губами и языком. Рука девушки ласкала грудь, живот парня, спускалась к паху… Скоро, очень скоро он промычал:

– Моя повелительница, – слова были невнятны, но Вика их расслышала и поняла… она отстранила руку Саши и начала поглаживать его корень вначале нежно и медленно, потом все быстрее и быстрее. Девушка не видела смысла оттягивать наслаждение своей измученной жертвы. Не сейчас! И поэтому скоро мальчик забился на земле, а Вика все продолжала и продолжала его ласкать, пока он не затих. Лишь после этого она отстранилась и с нежной улыбкой посмотрела на лежащего рядом парня.

– Ну что? Ты ведь больше не обижаешься на свое доброе, но гневливое божество? Что ты мне скажешь?

– Спасибо, моя повелительница, спасибо… Вика, моя Повелительница, ты так добра…

– Безусловно. А сейчас, Саша, к тебе вопрос. Как ты помнишь, если бы ты победишь хоть в одном раунде, ты мог бы высказать просьбу, чтобы с тобой что-то сделали. Ты не победил, была ничья. Но высказать ее ты можешь. Не могу обещать, что она будет удовлетворена, но я ее возможно учту. Что бы ты хотел бы для себя попросить?

– Моя Повелительница я хотел попросить… – тут парень отчаянно покраснел, – чтобы Вы меня… – Саша запнулся.

– Чтобы я что?

– Что.. бы.. Вы.. взяли меня…

– Ты имеешь ввиду чтобы я застегнула ремешки и поимела тебя в попку страпоном? Как это мило. Если ты об этом, так я давно этого жду.

– Нет, я имел ввиду другое, моя повелительница. Просто я еще ни разу не был с женщиной… выговорил юноша и замолк.

– Что, только с мужчинами? А мы кто? Саша, мальчик, я понимаю, что ты хочешь сказать. Но вырази четко свою просьбу. Сам. Иначе на ближайшие недели даже думать забудь об этом! У тебя последняя попытка.

Юноша покраснел как рак, набрался смелости и произнес.

– Я еще мальчик, повелительница Виктория, девственник. Хотя Вы очень добры, и делали мне безумно приятно. Пожалуйста, лишите меня невинности, очень Вас прошу… – последние слова Саша почти шептал.

– Хорошая просьба, мой маленький. И я ее учту. На будущее. Если бы ты был полностью моим я бы конечно бы тебя лишила невинности, но пока-что это еще не совсем так. Что ты удивляешься? Если бы ты был полностью моим, ты спешил бы исполнить все мои желания. Даже самые темные и страшные. По счастью для тебя, у меня их нет. А ты знаешь, что я еще со вчерашнего дня хочу сделать с тобой одну вещь. Анна впрочем тоже, но сейчас речь обо мне. А ты боишься и не просишь дать возможность услужить мне. Я конечно не настаиваю, мы обещали не делать этого с тобой пока ты не выкажешь себя готовым … пока сам не попросишь… Но только какой же ты мой тогда? Если я не могу поиметь тебя как хочу?

– Повелительница, Вы про то, что хотели меня поиметь как мальчик девочку? Про страпон? – неуверенно спросил юноша.

– Именно про него!

– Я готов, я хочу доставить Вам удовольствие как скажите… неуверенно прошептал Саша, – но простите меня, Вы сегодня показали, что пальцами можете там сделать очень-очень больно, если захотите. И я немного боюсь….

«Мда! А вот этого-то я и не учла» – подумала Вика. В слух же терпеливо сказала.

– Саша, ну это же было наказание. А обычно я ведь ласкова с тобой? В том числе и пальчиками там? Было немного больно, но и очень приятно ведь?

– Очень, моя Повелительница. Очень! Спасибо Вам за ласку!

– Ну, так если ты меня попросишь, чтобы я тебя поимела, я трахну тебя как мальчик свою любимую девочку. Так ты не боишься?…

– Нет… Моя повелительница, доставьте себе удовольствие! Возьмите меня как хотите… в том числе как мальчик девочку… пожалуйста… я готов.

– Замечательно. Но не сегодня. Во-первых, сейчас у тебя болит попа внутри после моих пальцев. Во-вторых, я хочу чтобы ты сказал это свежую голову. Завтра, не раньше. Позже – можно. Я подожду. Прийдешь и сам попросишь, чтобы я тебя отлюбила как мальчик девочку. Скажешь, что хочешь доставить мне удовольствие и принадлежать мне полностью, по честному. Понял?

– Понял, моя Повелительница.

– Вот так-то. А в награду что ты решился на это сегодня, после моих жестких игр, когда ты повторишь свою просьбу, я разрешу тебе самом выбрать страпон. Они очень разные. Я позволю тебе самому выбрать как я тебя буду иметь как девочку. Это твоя награда. А теперь пошли в душ. А потом тебе предстоит шугаринг. Бедный ты мой, бедный.

Странно, но о поединке между собой девушки и думать забыли.

Глава 18. Саша

Сашина попа болела. Сильно. Вся. Изнутри и снаружи.

Вначале Госпожа Анна своими сильными руками шлепала так, что довела парня до слез и ему пришлось по совету Вики умолять женщину пощадить его. Потом… Анины шлепки не шли ни в какое сравнение с тем, что сделала с юношей его Повелительница, разозленная тем, что по приказу хозяйки дома он остановился и не довел ее до оргазма… Девушка изнасиловала Сашу пальцами так, что в какой-то момент он чувствовал себя вовсе не игрушкой для ее наслаждения, а поруганным, униженным, изничтоженным. Юноша и раньше боялся, что если вдруг он сильно рассердит Вику, то она ему голову откусит и вот… откусила. Но такого он не ожидал. Гораздо легче он перенес бы что угодно ради удовольствия его Повелительницы, но только не такое отношение. Ведь это было не для того, чтобы ей было хорошо, а чтобы ему, Саше, стало плохо. Зачем так?! Юноша чувствовал себя преданным. Он ощущал разочарование в Викиной доброте. Казалось, что его доверие растоптано…

Как же хорошо, что девушка все объяснила! Его, Сашу, просто наказывали! Наказывали за его ошибки, за неправильный поступок. Его наказали, на него гневались, потому что он нравился, был небезразличен. Он был нужным и любимым… любимой игрушкой. Все равно было больно и обидно, но Вика так и сказала, что наказание нравится не должно. А потом, когда Повелительница ласкала юношу, утешая, от обиды и разочарования не осталось и следа. Это было так сладко, что за это можно было простить все. Более того, ради этого стоило вытерпеть все. Ну, или почти все.

Но даже это не главное! Он, Саша, свел один раунд с Викой вничью. Не силой конечно – лаской, только покорной лаской! И своей ничьей в раунде заслужил право высказать желание. Юноша желал от Вики только одного – Вику. Что бы она его взяла. Взяла и лишила девственности. Парень был бы счастлив, но, во-первых, девушка заставила Сашу высказать свое желание предельно ясно и четко. Как же оказалось тяжело сказать эти простые слова:

– Пожалуйста, лишите меня невинности, очень Вас прошу… – последние слова он почти шептал, губы парня еле слушались.

Но Саша все-таки произнес эти слова. Только вот все оказалась еще более непросто. Повелительница юноши заявила, что лишит девственности его только когда он будет принадлежать ей полностью. Выполнять все ее желания, а он… он пользуясь тем, что с ним обещали насильно это не делать, заставляет Вику ждать и сдерживать свои порывы. Девушка же как раз хочет взять его. Только по-своему. Как мальчик девочку – страпоном. Не насилует, держит слово, ждет… Нельзя же вести себя так эгоистично, совсем не заботясь о желании своей Повелительницы! Но ведь страшно… Ведь Вика показала, что может сделать там очень-очень больно, если захочет… но может и очень приятно. Страшно!

Впрочем, Повелительница рассеяла все сомнения. Она пообещала, что сделает с ним это как с «любимой девочкой». Значит не обидит. Что ж… тогда он готов. Готов стать полностью Викиным. Завтра. А пока…

Повинуясь призыву своей Повелительницы Саша, засобиравшись в душ, пошел к дому, но в душевую сразу его не пустили. Вика и Аня сказали мальчику подождать около душевой, посидеть, отдохнуть, расслабиться… Как будто у него не хватило бы сил, что бы их помыть. Даже если бы у него действительно не было сил, уж на это они у него нашлись бы!

Наконец-то женщины позвали парня в душ. Против ожидания его просто мыли, смывая пот и грязь после схватки. Мыли нежно, тщательно… и все. После мытья завернули в большое белое полотенце , тщательно вытерли и отвели в знакомую заветную комнату, где играла медленная успокаивающая музыка. Увы! Теперь его путь лежал не на кроватку, не на банкетку для развлечений, а на массажный стол, застеленный одноразовой простыней. Рядом, на раскладном столике уютно расположились флакон с сахарной пастой, валик, какой-то крем.

– Ложись на спинку, радость моя! – проворковала Анна с хищной улыбкой, облачившись в белый халатик и натягивая одноразовые перчатки. – Сейчас мы тебя сделаем красивым-красивым!

– Не беспокойся, у Ани большой опыт. За такие процедуры люди большие деньги платят, а она о тебе так заботится! Правда, ты у нас мальчик нежный, так-что будет немного больно, придется потерпеть. Только не напрягайся, расслабься, так будет легче. Закрой глаза. Я буду рядом! – проговорила Вика, укладывая Сашу на кушетку и поглаживая его.

Ну как тут возможно было противоречить? Юноша закрыл глаза, расслабился. Вначале ничего страшного не происходило, хозяйка дома нанесла пасту, на лобок юноши справа от паховой складки. Паста была теплая, даже приятная для кожи. Внезапно Саша почувствовал, что волоски в районе пасты натянулись, на что-то наматываясь. Рывок!.. Немного больно?! Парень аж закричал от боли, широко распахнул глаза, попытался приподняться… А Анина рука уже прикрыла больное место на несколько секунд. Боль не исчезла, но отступила. Прежде чем Вика сумела уложить Сашу обратно надавив ему на плечи, он увидел порозовевшую кожицу в том месте, где недавно наносилась паста. Когда очаровательная огненная «медсестра» начала наносить пасту на соседний участок кожи юноша вновь попытался приподняться, чтобы увидеть что делается. Новый рывок, новый вскрик… снова успокаивающие прикосновения Аниных пальцев и опять юношу пришлось укладывать на кушетку.

– Знаешь, Саша так дело не пойдет! – сказала сердито Вика, – Давай-ка договоримся. Я тебе сейчас одену повязочку на глаза, а ты будешь лежать и не дергаться. А то я вместо того чтобы тебя утешать, вынуждена все время тебя укладывать! И тебе больнее, и дольше. И вообще! Будешь дергаться – привяжу и накажу! Тебе же этого не надо? И мне не надо. А чтобы тебе было легче не кричать…

С этими словами девушка действительно надела повязку на Сашины глаза и расположившись рядом на табуретке приложила ладонь к его губам, а другой рукой поглаживала грудь парня. Так дело пошло быстрее. Паста, рывок, успокаивающие прикосновения… Вместо крика Саша целовал ладонь своей Повелительницы, из-под которой иногда доносился стон. Иногда, в особо болезненные моменты, Вика наклонялась и подбирала губами слезы, катящиеся из глаз юноши.

Наконец дошла очередь до мошонки. Как только Аня начала смазывать ее пастой парень нервно задрожал.

– Ну что такое?! Я же ничего не делаю сейчас. Ты что боишься? – парень нервно кивнул в ответ. – Ну вот и зря! Там волоски сидят не так глубоко. Член и мошонку как раз не больно обрабатывать. Ты меня понял? – в ответ Саша кивнул, но дрожать не перестал.

– Ладно поступим так. Отвлекись, – сказала черноволосая девушка убирая ладонь с губ парня. Вместо этого она ввела ему два своих пальца в рот и начала делать нежные трахающие движения. – Пососи мои пальчики отвлекись.

Отвлекшись от процедуры, парень расслабился и перестал дрожать, сосредоточившись на пальцах своей Повелительницы. Дело пошло быстрее и спокойнее. Удалять волосы с основных мужских атрибутов было действительно не так страшно.

– Сейчас все удалим и будет у тебя самая красивая писька во всем дачном поселке! – приговаривала хозяйка дома. – Ну вот и все. Переворачивайся. Дело за задницей.

С попой юноши пошло все еще быстрее. Саша привык к этой боли. Конечно он покричал бы, но рот его был занят более интересным занятием – посасыванием прекрасных пальцев. В те моменты когда становилось особенно больно, он просто чуть сильнее сжимал губы. «Если тебя глядят по голове и спине и дают ласкать свои пальцы – все совсем не так страшно!» – подумал юноша. Однако постонать парню еще пришлось, когда дошла речь до паховой складки. Волосы там держались крепко, а кожа была особенно чувствительной.

Но любому мучению приходит конец – вот и волосы в интимной зоне у Саши закончились. Зато как приятно было, когда Аня стала втирать успокаивающую и дезенфицирующую мазь, отдавая инструкции – «шесть часов без душа, двенадцать без спорта, сутки не плавать, двое без бани».

– Так, я пойду готовить! – сказала Вика, целуя заплаканного Сашу в губы. – Отдыхайте, развлекайтесь. Кстати, Саша, со следующего дня будешь мне помогать. Нет, сегодня не надо! Отдыхай! – с этими словами девушка покинула комнату развлечений и оставила Сашу наедине с Аней, глаза которой горели странным огнем.

Глава 19. Аня

Аня с вожделением смотрела на Сашу. Надо сказать, женщина всегда недолюбливала мужскую волосатость. Нет, если волосатыми являются руки или ноги – это ничего. Но вот интимная зона и задница по ее мнению должна быть гладенькой, чистенькой. Тогда мужчина возбуждал ее гораздо сильнее. Волосатую мошонку, член даже руками ласкать не хотелось, да и вообще в целом таких волосатеньких Аня не очень рвалась приголубить, хотелось быть с ними построже. Поэтому, когда у нее были постоянные нижние, она, как человек ответственный и доброжелательный, удаляла все волосы мужчине в интимной зоне. В конечном счете, это всем было на пользу. Разумеется, среди партнеров во сексфайтингу хватало мужчин с зарослями – ну тут ничего не поделаешь. Лишний повод обойтись с ними пожестче.