Циничный алхимик

Пока я размышляю о будущих тратах, электричка довозит меня до конечной остановки. Оттуда мне ещё пять километров чесать в гору, Странствующий Алхимик ведь не мог же поселиться в городе, нет, блин, ему нужно уединение…

Но ничего, я надеюсь, что это последняя ночь, когда я буду ночевать в его халупе. Хотя правильнее сказать: «Нашей»; ибо я тоже помогал в её строительстве, но меня уже тошнит от жизни в лесу. Даже поговорить толком не с кем, а в прошлой жизни я любил общаться, в первую очередь через интернет – так проще и быстрее.

Часов нет, но уже темнеет, да и вставать завтра рано, поэтому по приходе домой я не трачу времени ни на что, кроме ужина и умывания, а затем отправляюсь спать.

* * *

Будильники в этом мире никто не придумал, поэтому я просыпаюсь только с первыми лучами солнца. Добираться до академии больше двух часов, а поэтому я опаздываю. Точнее, уже опоздал…

Обычно я просыпаюсь посреди ночи, но сегодня, когда это было так нужно, внутренний будильник не срабатывает. Неудобно получается, но что поделать. Попытаюсь как-то оправдаться…

В худшем случае пропущу процедуру зачисления новых студентов и начало первого урока. Но надо бежать, прямо сейчас!

Хватаю со стола вчерашний недоеденный куриный шашлык, закидываю в рот, параллельно приводя себя в порядок, и выбегаю на улицу. Нестись вниз с горы – одно удовольствие, а выносливости мне не занимать – при большом желании я бы и до академии добежал, а ведь это более тридцати километров напрямую через лес. Но электричка, которая едет по набережной, будет всё равно быстрее.

По пути мне встречаются полицейские, и тут я вспоминаю, что вчера наступила первая ночь полной луны. Первая из трёх… А это значит, что местный маньяк вновь выходит на охоту, но сейчас мне не до него, ведь нужно в первую очередь подумать о своей шкуре и попытаться не вылететь из академии за прогул.

Подбегаю к остановке и прямо на ходу запрыгиваю в уходящий вагон. Судорожно вспоминаю, а взял ли я деньги, но, благо, я надел те же штаны, что и вчера, а поэтому монеты при мне – они запрятаны в глубоком кармане, закрывающемся на пуговицы. Не так надёжно, как молния, коей в этом мире так же нет, но за неимением лучшего сойдёт и такой «кошелёк». Ещё хорошо, что монеты малюсенькие, меньше ногтя на мизинце, а иначе пришлось бы таскать целый мешок.

Я прошу полицейского прибавить хода, но тот никак не реагирует, ведь мы едем с горы и вынуждены тормозить, чтобы не улететь в океан на ближайшем повороте. За столько лет я уже и забыл, что такое опаздывать – противное чувство, особенно когда время прибытия зависит не от тебя.

Мне приходится смиренно стоять у окна, дожидаясь своей остановки. Стоят, кстати, все, ведь сиденья есть только в повозках у богатых людей. Интересно, что «повозка» – это своеобразная машина с электродвигателем, колёсами и рулём. А вот повозка в стандартном понимании здесь почему-то называется телегой. Единожды я катался на здешнем электрокаре, но остался недовольным, ведь о мягкой подвеске можно только мечтать, а чувствовать жопой каждый стык брусчатки – то ещё удовольствие.

Этот мир вообще очень интересное место, где у богатых есть электрочайник, а бедные едят то, что найдут в лесу. Конечно, речь идёт о двух крайностях, ведь в среднем люди живут как в русской деревни, века так девятнадцатого. А вот города уже более современные, в них, например, есть центральное освещение на главных улицах. Крайне забавно наблюдать за мечниками и лучниками, гуляющими по электрифицированной набережной.

Наконец-то, электричка прибывает прямо к академии, я беру руки в ноги и лечу к директору, приносить извинения. Замечаю группу студентов первокурсников, которые только заходят в учебный корпус – трёхэтажное здание, окружённое множеством полигонов, ведь в алхимии главное – это практика.

– Успеваю! – вырывается у меня. – Колокол прозвенел совсем недавно…

Забегаю в здание, поднимаюсь в кабинет директора, но нахожу там лишь секретаршу. Она говорит, что Блейн ожидает меня у аудитории под номером восемь. Вот ведь засада…

Благодарю её за наводку и несусь в учебный корпус, судя по солнечным часам во дворе академии, покрытому ровным газоном, я опаздываю примерно на пять минут. Но ничего, не такая уж большая беда, обидно, конечно, что такое происходит в первый день, но когда куплю дом рядом с академией, такого не повторится. Наверное…

Перед входом в учебный корпус висит табличка с расположением кабинетов. Мне надо на второй этаж, бегу туда со всех ног. Уставать не устаю, а вот пот уже проступает…

Поднимаюсь по лестнице, сворачиваю за угол и вижу директора, стоящего у окна и с недовольной миной разглядывающего солнечные часы. В таких случаях нужно сразу же переходить в атаку.

– Теперь вы понимаете, почему я попросил задаток? – подходя к нему, говорю я. – Мне нужно жильё поближе к академии, ведь из хижины Странствующего Алхимика сюда добираться больше двух часов.

– Мне не нужны оправдания, – отрезает директор. – Пусть это будет твой первый и последний раз. Ты же понимаешь, в каком положении находишься? Рога, красные глаза… Что обо мне люди скажут?

– Понимаю и прошу прощения. Больше такого не повторится, – и сколько раз я говорил эту фразу, даже и не припомню.

– Занятия начинаются с ударом в колокол, а заканчиваются в полдень. Сегодня у тебя первокурсники, начни с чего-то попроще. А вот завтра будут второгодники, с ними можешь не церемониться.

– Хорошо, – я киваю.

– Ну ладно, удачи тебе Рей, – директор хлопает меня по плечу и уходит. – Кодекс преподавателя и расписание занятий найдёшь в учительской на верхнем этаже. Возлагаю на тебя большие надежды, постарайся не вылететь в первый же день.

– А что насчёт задатка? – бросаю ему вслед.

– После занятий подойдёшь ко мне, и мы вместе сходим в кассу.

– Идёт, – я киваю, а директор в это время сворачивает за угол.

Я остаюсь один на один с дверью, за которой гудит толпа. Оно и понятно, ведь этих малолеток оставили без присмотра, и пусть большинство из них благородной крови, но они всё ещё дети. А вот я уже пожил и недавно разменял пятый десяток, если считать жизнь в обоих мирах, поэтому щеглы мне неровня.

Я берусь за ручку деревянной двери и замираю. Мной овладевает страх. И нет, я не боюсь толпы напыщенных молокососов – они мне безразличны. Меня пугает возможность вылететь из академии и лишиться такой престижной работы.

Пятьдесят золотых – это настолько большие деньги, что я до сих пор не придумал, куда их можно потратить. Поэтому нужно сделать всё, чтобы остаться на козырном месте. Однако прогибаться под золотую молодёжь я не намерен, да и Блейн наверняка хочет, чтобы я им не сопли подтирал, а алхимии обучал.

А раз уж они считают меня ровесником, да ещё и безродным полукровкой, то придётся действовать максимально жёстко. Постараюсь не перегнуть палку, очень постараюсь… Начальникам я уже был, поэтому какой-никакой управленческий опыт имеется.

Открываю дверь и уверенным шагом иду к учительскому столу, находящемся у монолитной каменной стены, выступающей в роле доски. Парты здесь из дерева и стоят конусом, расширяющимся вверх, стулья обиты мягкой тканью, а из учебных принадлежностей у учеников на столах только справочники по алхимии элементов.

Видя меня, толпа на мгновение затихает, а затем один из учеников кричит на всю аудиторию:

– Да это же тот полукровка!

– Взяли всё-таки? – фырчит розововолосый любитель членов и по совместительству сын лорда. – Где это видано, чтобы полукровки учились вместе с благородными?! Возмутительно!

– Учились? – усмехаюсь я и сажусь в кресло преподавателя. – Между мной и вами такая пропасть, что если бросить в неё камень, то он будет лететь целую вечность. Я – ваш новый учитель, смиритесь с этим, бездари.

По аудитории прокатывается волна негодования и недоумения, разговаривают друг с другом абсолютно все. Даже Мелиса, которая сидит на первой парте, шепчется с подружками.

– Чего?! Шутить вздумал?! – рычит белобрысый толстяк с тремя подбородками.

– Вот ты, жирный, – показываю на него пальцем. – Чем ты там владеешь? Огоньком? Водичкой? Или мастерски засоряешь туалеты? А?

– Я стану великим огненным алхимиком! – он вскакивает на ноги и начинает буравить меня презренным взглядом. – Я буду…

– Как тебе зовут? А, пародия на алхимика? – перебиваю толстяка, хотя на самом деле я знаю «больших людей» из благородных семей.

– Я из дома Болтонов! И имя мне Жержиониус!

– Буду звать тебя Жорой или жирным… Хм…

– Прекрати оскорблять меня! – он яростно тычет в меня пальцем.

– Ну давай спускайся. Покажи, на что способен, – подначиваю раздухарившегося студентика. – Не бойся, я разрешаю.

– Со мной твои фокусы не пройдут… – скалится он и начинает спускаться. – Я покажу тебе силу огненной алхимии!

– Огненные алхимики – самые беспомощные, – закидываю ноги на стол.

– Чего ты сказал?! – ярость в глазах Жоры закипает.

– Будь осторожнее! – предостерегает его Мелиса.

– Меня радует, что среди вас есть студенты, способные учится на чужих ошибках, – смотрю на Мелису – её розовые волосы выглядят просто великолепно! – Десять очков Гриффиндору! Ну что, жирненький, ты долго там?

– Получай! – он начинает рисовать круг огня.

– Как предсказуемо, – отрицательно киваю и использую круги на теле. – Вакуум!

Зная, что случилось с прошлым учителем, студенты с опаской смотрят на Жору, но я не так глуп, чтобы вырубить ученика на первом же занятии. Возможно, на втором, но точно не на первом. Я лишь создаю стену вакуума, через которую огонь не сможет пройти.

Да и вообще, у меня есть конкретная цель, почему я злю именно его, но пока карта не сыграла, говорить о ней не буду, а то мало ли, вдруг задумка провалится. Никогда не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

– Получай! Огненная стрела! – орёт во всё горло толстяк.

Его огненный ошмёток летит в мою сторону, а затем исчезает на полпути. Жора запускает вторую стрелу, затем третью, даже переходит на фаерболы, но всё тщетно.

– Устал бедненький? – тролю его, сидя с ногами на столе. – Приляг, отдохни, а лучше скушай шоколадку…

– Огненный шар!!! – из последних сил верещит он.

– И чему вас только учили частные преподаватели? Говорю же, бездари, занимающиеся по этой глупой книжке, – демонстративно выкидываю справочник в открытое окно.

– А-а-ай! – доносится с улицы.

– Прошу прощения! – тут же извиняюсь. – Сегодня обещали обильный учебникопад, впредь будьте осторожнее!

– Как?! Ты ведь жалкая полукровка! – задыхаясь после каждого слова, вопрошает жирдяй.

– Садись Жора, попробуешь завтра, когда мана восстановится.

– Да пошёл ты! Я пожалуюсь отцу!

– Ой-ой-ой! Смотрите-ка, великий огненный алхимик побежал за папочкой… – кладу руки на щёки, делая вид, что испугался. – Мамочки… Так вот она какая «огненная алхимия»? Сила денег и связей? Садись на место, бездарь, если действительно хочешь чему-то научиться. А если побежишь жаловаться, то так никогда и не узнаешь, почему огненные алхимики самые слабые. Да и вообще, алхимик, специализирующийся на одной стихии, обречён быть посредственностью.

– Но ведь нас учили не этому, – говорит какая-то девочка, сидящая в углу. – Только посветив себя одной стихии, можно добиться высот и стать сильнее.

– Какая же чушь… – бью себя по лбу. – Садись давай, Жержиониус, или как там тебя… А я покажу вам кое-что особенное, о чём вы не могли даже подумать.

Нужно максимально впечатлить студентов, а поэтому я готовлюсь устроить эффектное представление, доступное в замкнутом помещении. Раз уж они так сильно боготворят огненную алхимию, то стоит показать радугу…

– Смотрите внимательно, – рисую в воздухе изменённый круг огня. – Литий!

Появляется струя красного пламени длиной метра полтора. Студенты обескуражены изменением цвета, ведь пламя обычного студента чаще всего оранжевое, как при горении древесины.

– Красный огонь? Разве такой бывает? – шепчет Мелиса.

– Невероятно… Вот это да… – проносится по аудитории.

– Вы думаете это всё? – с надменным видом спрашиваю я и рисую новый круг. – Кальций! Оранжевый вас не так удивляет? Натрий! Жёлтый тоже вы видели частенько, а что насчёт этого… Бор!

– Зелёный?! – во всеуслышание вопрошает Жора.

– Как так?.. – Мелиса отрицательно мотает головой.

– Метан! – создаю голубую струю, без которой Европа попросту замёрзнет. – Голубой, смотрю, не особо впечатлил? Тогда… Индий!

– Синий! – кричит кто-то с задних парт. – Синий огонь!

– И мой любимый… – рисую ещё один круг. – Калий!

– Фиолетовый! – Мелиса улыбается. – Невероятно!

– Если у вас будет желание, то я могу научить вас этой алхимии, – смотрю на Мелису, давая понять, что в первую очередь обращаюсь к ней. – Но поверьте, после моих лекций, вам не захочется тратить свою жизнь на изучение огненной алхимии… Ладно, раз уж я начал, то завершу представление. Огненная радуга!

– Вау! Как же красиво! – Мелиса подскакивает от удивления и закрывает рот руками.

– Немыслимо… Нет, я не верю… Этого просто не может быть… – шепчутся абитуриенты.

– Ну что, Жора, хочешь научиться алхимии или побежишь жаловаться папочке? – заканчиваю представление, не вставая со стула.

Жирдяй порывается выйти из аудитории, но затем бросает на меня озлобленный взгляд и возвращается на своё место. Похоже, что одного буйного кабанчика мне всё-таки удаётся приручить, если так пойдёт и дальше, то проблем быть не должно.

– Учитель, можно вопрос? – интересуется Мелиса.

Толпа в шоке оттого, что столь благородная дама обращается к отребью в таком уважительном тоне. А я сразу понял, что она девушка умная, да ещё и симпатичная, но сейчас не об этом…

– Да, конечно, – я киваю и смотрю в её карие глаза.

– Что такое вакум?

– Не вакум, а ваку-у-у-ум, – протягиваю последний слог. – Вопрос хороший, но сперва ответьте вы мне, что вам известно о круге пустоты? Как его можно применить? С какими кругами он сочетается?

– Только с кругами формы, – тут же отвечает Мелиса. – В остальном он бесполезен.

– Так написано в вашем дурацком учебнике, но это ложь. При помощи пустоты можно не только полости в предметах создавать, но и полностью уничтожить огненную магию.

– Что?.. – гудит толпа.

– Спокойно! – гаркаю я. – Сейчас всё объясню… Что такое пламя? М-м-м? Кто ответит?

– Это знают все, – с ехидной ухмылкой заявляет брат Мелисы.

– А тебя как звать, мальчик-девочка? – смотрю на него, как на говно.

– Марк. Марк Майерс, – тот делает особый акцент на фамилии, но я и так знаю, кто он.

Я специально притворяюсь, что не знаю их имён и фамилий, чтобы они не зазнавались. К тому же во втором этапе моего плана говорится, что я должен вести себя максимально надменно по отношению к детям самых богатых людей. Однако при этом, все должны узнать о моих истинных способностях.

– Ну давай просвети нас? Что же из себя представляет пламя?

– Это поток маны, превращённый в огненную форму и направленный в цель, – гордо отвечает Марк.

– Неверно. Ещё варианты? – тут же говорю я. – Ну? Других идей нет? Может быть, ты, Мелиса, знаешь ответ? Вроде как, самая умная в классе…

– Нет, учитель, другого ответа у меня нет, – она пожимает плечами.

– Можно ли создать пламя, будучи под водой?

– Конечно, нет! – с ходу выдаёт Марк.

– Верно. Если пламя – это поток маны, то почему смена среды так влияет на него? Кто ответит правильно, получит годовой зачёт, – я коварно улыбаюсь.

– Вода является доминирующей стихией над огнём, – выкрикивает какой-то дылда с задних рядов.

– Это как раз таки знают все, но я спрашиваю вас о другом. Почему пламя можно создать только в воздушной среде и ни в какой-либо другой? Будут ещё идеи? – стараюсь заглянуть каждому в глаза.

– Потому что гореть может только воздух?.. – неуверенно спрашивает Мелиса.

– Почти угадала, дело вот в чём: в ваших учебниках воздух – это просто воздух. Но знаете ли вы, что он из себя представляет? Нет, ведь об этом не написано в той глупой книге. Воздух – это смесь газов, один из них кислород, и именно он позволяет гореть псевдоматерии, которая создаётся при помощи алхимических кругов.

– Кис-ло-род? – уточняет Мелиса. – Что это за слово?

– Этим словом мы все дышим. Уберите его из состава воздушной смеси, и помимо дыхания пропадёт возможность поджечь что-либо, – подхожу к доске и начинаю мелом рисовать атомы кислорода и азота. – Буква «К» будет кислородом, на букву «А» пока внимание не обращайте.

– Это же не алхимия… – доносится с задних парт.

– Это наука, без которой алхимия – это всего лишь пшик и зубрёж бесполезных заклинаний, – обвожу цепочку атомов кислорода. – Применяя огненную алхимию, вы используете вот эти шарики, чтобы воспламенить псевдоматерию.

– Как-то сложно… Да, непонятно! – ворчат ученики.

– Ну ёптеть… Как объяснить ещё проще, я уже не знаю… Хоть кто-нибудь понял?

– Да, учитель, – говорит Мелиса. – В воде нет этого кис-ло-ро-да, поэтому магия огня в ней не работает. Я права?

– Ну не совсем… – до меня доходит, что химия слишком сложна для их понимания. – Но да, пусть будет так. А теперь вопрос на засыпку: почему Жора не смог поразить меня своей магией?

– Вы убрали из воздуха кислород? – предполагает Мелиса.

– Почти угадала, – улыбаюсь ей. – Я убрал сам воздух.

– Что?.. Как это?.. – вопрошают ученики.

– Отсутствие чего бы то ни было, а в нашем случае воздуха, и есть вакуум. Вакуум – это абсолютная пустота, – сажусь обратно. – А теперь скажите, так ли бесполезен круг пустоты?

– Но как мы можем это узнать, если в справочнике нет этой информации? – ко мне решает обратиться девочка ростом всего полтора метра с кепкой и судя по одежде простолюдинка.

– Как тебя зовут?

– Сара.

– Что ж, Сара, ты задала правильный вопрос, и сейчас я расскажу вам, что такое настоящая алхимия…

Рубрика «Осталось за кадром» 

Прямо во время урока.

– Лена, что с тобой? – шёпотом спрашивает Мелиса Майерс.

– Ты только посмотри какие мышцы… – девушка смотрит на Рея не отрываясь. – Обожаю делать это с накаченными и молодыми слугами… Как бы привлечь его внимание?

– О чём ты только думаешь? – возмущается Мелиса. – Ты ведь тоже наследница…

– Вот именно! – Лена немного повышает тон. – Раз я наследница, то могу развлекаться как вздумается.

– Да я не о том… Мне кажется, что этот Рей может научить нас такому… – Мелиса смотрит куда-то вдаль.

– Вот скажи честно, у тебя хоть раз кто-то был? А хотя можешь не отвечать, – Лена мотает головой в разные стороны. – В нашем возрасте нужно думать не о собственной силе или величии семьи, а о том, как провести юность с пользой.

– Я это не одобряю… – ворчит Мелиса.

– Ну и зря. В будущем нас ждёт много скучной рутины, а пока мы не стали главами наших семей, то есть время отдохнуть и пожить на полную катушку!

– Но он ведь полукровка. Тебе не будет противно?..

– Ой всё, не мешай мне считать его кубики пресса, – отмахивается Лена. – Зубри свою алхимию, а я буду наслаждаться представлением.

Глава 3. Рыбка на крючке

– Что мы знаем об алхимии? – задаю риторический вопрос. – Если в двух словах, то человеку, обладающему даром, необходимо, используя ману, нарисовать специальный круг и произнеси заклинание. Однако на деле всё куда сложнее. Например, можно ли запустить огненную стрелу, не открыв рта?

– Конечно, нет! – заявляет Жора.

– Логично, но что вы скажете на это… – касаюсь огненного круга на своём теле, выставляю руку в сторону аудитории и делаю резкий выдох. – А что скажете теперь?

Студенты цепенеют, ведь над их головами пролетает самая настоящая огненная стрела, хотя перед её сотворением, я не произнёс ни слова. Безмолвная алхимия – придумка Странствующего Алхимика, и мне было достаточно понять её принцип, чтобы научиться таким вещам, что аж дух захватывает.

– Но как? – вопрошает Жора.

– Учитель, пожалуйста, расскажите нам, – просит Мелиса.

– Вам наверняка никто не рассказывал, зачем нужно произносить заклинание, – подхожу к окну, дабы посмотреть, есть ли свободный полигон. – Контрольная фраза нужна лишь для того, чтобы закрепить мысленный образ заклинания и отдать команду своему подсознанию на его активацию. Заклинание можно активировать без слов, но это требует длительных тренировок и глубокой самоосознанности. В реальном бою будет эффективен и другой схожий приём.

– Какой? – интересуется Сара.

– Ну вот смотрите, – быстрыми движениями рисую круг огня. – Вода!

Огненный шар появляется и улетает в окно, скрываясь за деревьями. Ученики вновь обескуражены, ведь я произнёс самое простое заклинание воды, а запустил средней по сложности огненный шар – такому частные преподаватели их явно не учили.

– Это нужно, чтобы обмануть противника? – уточняет Мелиса.

– Верно. Если вы научитесь рисовать круги так же быстро, как я, то враг не сможет распознать заклинание и будет ориентироваться только на ваши слова. Опытный алхимик по первым буквам сможет понять, что вы пытаетесь сотворить, но использовав этот приём, вам удастся его обмануть. Логичным будет использование заклинаний с противоположной стихией, ведь если противник закроется не тем щитом, то ваш снаряд станет только сильнее.

– Но почему об этом не написано в учебниках? – спрашивает парень из середины аудитории.

– Потому что проще сделать из алхимиков послушных обезьянок, чем пытаться объяснить основы этого безумно интересного ремесла. Какая основная цель алхимии?

– Исследования? – предполагает Сара.

– Война, – негромко произносит Мелиса.

– Правильно, война. А на войне нужно кидаться фаерболами да сосульками, и этого будет достаточно. Более от алхимика ничего не ждут, ведь когда ты знаешь, что от него можно ожидать, то и контролировать такого бойца намного проще.

– А как же сила нашего Островного Королевства? Разве мы не стали бы сильнее, обучаясь по вашей методике?

– Эх, Мелиса, сколько раз я задавался этим вопросом, ты даже не представляешь… – тяжело вздыхаю. – И ответ я так и не нашёл. Можно лишь предположить, что королевская семья – жуткие консерваторы, которые боятся чего-то нового. Ну ладно, мы здесь алхимией элементов занимаемся, а не политикой. Давайте все на улицу, пора переходить к практике!

Пока студенты поднимаются со своих мест, я считаю их, дабы никого не потерять. Получается ровно сорок два человека – остальные тринадцать не поступили в академию. Включая Сару, сюда смогли попасть всего пятеро простолюдинов – обычно бывает больше, но в этот раз Салех был строг, ведь благородных набралось столько, что они едва влезают в аудиторию.

Я дожидаюсь, пока все выйдут из кабинета, и следую за ними. Свободен всего один полигон, судя по всему, он закреплён за нами. Для удобства учеников их занятия проходят всегда в одной и той же аудитории – это я прочитал на табличке перед учебным корпусом.

Вот смотрю на эти затылки и думаю, что мне удалось заинтересовать молодёжь уже с первого занятия, хотя и прошлось раскрыть много секретов. Однако без многолетней практики подобные техники просто не повторить, я же занимался уже с семи лет каждый божий день.

Обычно дети из богатых семей занимаются раз в неделю, ибо у неопытного алхимика мана восстанавливается достаточно долго. Но со мной Странствующий Алхимик не церемонился… Я ведь уже говорил, что пахал как Папа Карло? Так к алхимии это тоже относилось, поэтому мою силу невозможно сравнить с этими молокососами – она отличается даже не на порядок.

Но не стоит забывать, что алхимик – это «стеклянная пушка». Да, он может без проблем убить одним заклинанием хоть пятьдесят лучников или мечников, но всего один лучник способен отправить его на тот свет метким выстрелом в голову.

Конечно, существует алхимия артефактов, но в нашем небольшом королевстве она неразвита. На ней специализируются полуросклики, которых я зову гномами – так проще. У меня даже есть подозрения, что Сара – это тоже полукровка, наполовину человек, наполовину гном.

Раз уж речь зашла о других расах, то стоит сказать о них больше. Как вы уже знаете, я на пятьдесят процентов демон, и небольшие рожки тому только подтверждение. Демоны обладают врождённой выносливостью и физической силой, они меньше других пользуются алхимией и в основном для увеличения своих боевых возможностей.

Однажды я видел, как двухметровый демон убегал от погони по набережной. Он нёсся быстрее лошади, а по итогу спрыгнул с пятидесяти метровой скалы и просто уплыл! Океан очень холодный, но демоны при помощи алхимии способны делать такие вещи, что аж страшно становится.

Так же стоит отметить их нечеловеческую регенерацию, до Росомахи им, конечно, далеко, но простые людишки и рядом не стояли. Эта врождённая особенность позволяет изменять своё тело без вреда для организма. Я даже слышал, что они могут отращивать конечности, но подтвердить не могу.