Меч и Роза

Эта мысль, в такт шагу Ахлфа, пульсировала и разрывала голову Розы.

Она ничего не могла сделать со своим страхом, посаженным в её душе еще тогда, когда она была маленьким ребенком.

Уж очень красноречиво дед описал кончину матери, словно он сам был там, отчего Роза думала, что это непременно произойдет и с ней.

К счастью или не счастью, этого не случилось.

Ахлф, словно Ясон, принес её – свое «золотое руно» на корабль. Самоуверенно вышагивал он меж своих воинов, показывая всем, что на его плече – его добыча.

А затем – словно тюк, закинул пленницу в трюм. Усмехнулся её испуганному вздоху и, ничего не говоря, оставил Розу в одиночестве.

Она была рада побыть одной, но переживания принялись беспощадно кусать её разум.

Куда они плывут?

Как долго будет этот путь? Закончится ли он уже завтра или растянется на недели?

Что будет дальше?

Завалившись на бок, Роза обвила свои плечи.

Корабль встряхнуло. Страх ухватился за сердце девушки и начал безжалостно сжимать его. Роза застыла. Даже дыхание её, и то замерло.

А потом…

Корабль качнуло, и девушка почувствовала, как волны подхватили его и понесли по морским просторам.

Странное, незнакомое ощущение коснулось груди Розы.

Оно боролось со страхом, но пока было еще слишком слабым, чтобы в полной мере почувствовать его.

Пленница вновь начала дышать. Запах рыбы, соли и железа щекотал горло и обжигал легкие. Здесь все было такое… Чужое, дикое.

То ли дело аромат роз и виноградного масла.

Всё это осталось в прошлом.

Роза обреченно закрыла глаза.

Она понимала, что это – лишь начало её пути.

И неизвестность невероятно пугала.

Время потянулось мучительно долго. Роза лежала. Не спала и не бодрствовала. Разум её балансировал меж сном и реальностью. В памяти яркими вспышками всплывали события прошедших дней.

Ужасающая сцена в храме, чужие руки, испуганные лица. Она, полная страха и отчаяния, и враг, которого девушка ранила.

Что было бы с ней, не вонзи Роза в него свой кинжал?

Обратил бы тогда он на неё свое внимание? Взял бы к себе или же равнодушно прошел мимо и она бы досталась другому?

Тому, кто приходил и говорил с ней.

С этими мыслями Роза, наконец, погрузилась в сон.

Когда она пробудилась, то все пространство утопало в черноте.

Что, если про неё все забыли? Что, если пока она спала, её перенесли в другое место и оставили умирать?

От этих размышлений стало не по себе.

Не позволяя панике разрастись, Роза тихо запела песенку, которую знала с детства. Слова её были незатейливы, а мелодия полна нежности и надежды.

Будучи ребенком, она всегда напевала её, когда становилось страшно, и вот сейчас, вдруг, вспомнила про неё.

– О чем твоя песня?

Мужской голос, раздавшийся из глубины темноты, заставил Розу вздрогнуть от неожиданности. Слова застыли на губах.

Песня прервалась.

– Смысл вряд ли понравится тебе, – уклончиво ответила девушка.

Она изо всех сил напрягла свое зрение и, наконец, заметила мелькнувшие в темноте белки глаз.

Её враг лежал в шести-семи шагах от неё.

– А ты не решай за меня. Про что ты пела? – почти грозно поинтересовался Ахлф.

– О надежде. О том, что все будет хорошо, и что даже после самой темной ночи приходит свет.

Роза замолчала и с напряжением посмотрела в ту сторону, где лежал Ахлф.

– Мне нравится эта песня. Твой голос сладок, Роза.

Послышалось шуршание, и через миг Ахлф оказался рядом с пленницей. Широкая, мозолистая ладонь заскользила по спине девушки, а затем – переместилась на её грудь.

Под своей рукой воин ощутил учащенные удары.

– Твое сердце так беспокойно бьется, – прошептал Ахлф.

Роза не видела его лица, но чувствовала – он произнес это с усмешкой.

Горячее дыхание обожгло ей лицо.

Следом послышалось проникновенное:

– Ты боишься меня, Роза?

Её затрясло от его вопроса.

Ненависть и слабость, сплетаясь воедино, пронеслись по душе девушки.

– Нет, – она сглотнула, – и да.

– Твоя честность мне тоже нравится.

Ахлф переместил руку на лицо пленницы.

Грубыми пальцами погладил он щеку девушки. Она запылала от его прикосновения.

Роза вся затаилась, ожидая, что скажет мужчина.

– Я хочу, чтобы ты пела для меня, Роза. Ты будешь моей Сиреной, дивным цветком, радующим мои слух и зрение.

Ахлф придавил пленницу собой и приник губами к её губам.

Его поцелуй соответствовал своему хозяину.

Наглый, властный, с привкусом соли, поцелуй вверг Розу в смятение.

Она, широко распахнув глаза, глядела в темноту и видела белки глаз своего врага.

Врага, который сейчас целовал её.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

– Не нужно, – Роза мотнула головой, когда мужская рука собственнически легла на её бедро и требовательно сжала его.

– Почему же – «нет»? – целуя пленницу в шею, прошептал Ахлф.

Он чуть пошевелился, расслабился и пригвоздил собой девушку к деревянному полу.

Пораженная весом мужчины, Роза с трудом вздохнула. Грудь едва поднялась.

– Я… – размышляя, что ответить, начала девушка, – просто не нужно.

– Ты просишь меня об этом? – Ахлф, смилостившись над пленницей, приподнялся на локтях.

Теперь он нависал над ней.

Хищник, готовый в любой момент броситься на свою добычу.

– Я прошу.

– Но почему я должен послушать тебя, Роза? Я – твой господин, ты – моя пленница. Ты принадлежишь мне. И мое право – взять тебя столько раз сколько я захочу, и когда захочу.

В воздухе повисла тишина.

Роза лихорадочно размышляла над словами Ахлфа, а тот, меж тем, продолжил осваивать свое новое владение.

Ладони его медленно поползли вверх.

Ахлф довольно заулыбался, ощутив под своими руками приятные изгибы и желанные округлости.

– Все завоеватели поступают так, – прошептал он в рот девушки, а после – скользнул языком по её пухлой губе.

Она, не желая впускать язык в свой рот, тотчас сомкнула губы.

– Мне нравится, когда ты сопротивляешься, но сейчас тебе стоит уступить мне. Тогда не будет так больно, – почти пообещал Ахлф, задирая платье пленницы.

Настойчивые пальцы обожгли обнаженное бедро Розы.

На миг, чувство паники оглушило и обездвижело её.

Лишь когда Ахлф прижался губами к обнажившемуся девичьему плечу, лишь тогда Роза сумела ответить мужчине.

– Ты прав! – с жаром выдохнула она.

Ахлф, удивляясь такому ответу, замер.

– Ты прав, – повторила девушка, – ты можешь сделать все, что угодно со мной, и тогда ничем не будешь отличаться от римлян. Веками они глумились над людьми. Убивали мужчин, насиловали женщин. Я слышала, как ты говорил о своей ненависти к римлянам, когда мы поднялись на корабль. Чем ты тогда отличаешься от них?

К лицу Ахлфа прилила кровь.

Слова пленницы сумели задеть его за живое.

– Проклятье! – прорычал он в губы Розы.

Прорычал так, что внутренности девушки затряслись.

Но ни слова, ни даже испуганно вздоха не вырвалось из её груди.

Ахлф скатился на правый бок.

Сжал челюсти. Внутри него бурлили злость и вожделение.

– Как думаешь, для чего создана женщина, Роза? – Ахлф схватил её за лицо.

Горячие пальцы обожгли нежную кожу.

– Женщина создана для того, чтобы мужчина наслаждался ей, – добавил он.

– Мужчина? – голос Розы задрожал от ярости. – Кто, по-твоему, мужчина? Тот, кто берет женщину силой? Или тот, кому женщина сама рада подчиниться?

– Ты настоящая сирена, – восхищенным голосом произнес Ахлф, – прежде, чем идти к тебе, мне стоило залепить уши воском. Спи.

Он отодвинулся от неё и закрыл глаза.

Еще долго Роза всматривалась в черноту, ожидая нападения Ахлфа…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Ахлф поднялся на палубу.

Яркое утреннее солнце огненным шаром возвышалось над синим горизонтом. Его лучи плескались на сверкающих волнах, и казалось, что море светится изнутри.

Ветер раздувал черные паруса, и корабль стремительно устремлялся к своей цели.

Ветер влажным дыханием пробежался по загорелому лицу Ахлфа. Солоноватый аромат пробрался в нос воина.

Он глубоко вздохнул и довольно заулыбался.

Рана Ахлфа заживала, сон хорошо подействовал на его самочувствие, и пусть он еще не овладел прелестной пленницей, знание о том, что в его трюме прячется столь аппетитное создание, определенно, поднимало настроение мужчины.

– Мой господин, – к своему предводителю подбежал Волдхар. Его черные, местами выгоревшие на солнце волосы, ерошил ветер. Смуглое лицо воина выражало затаенный интерес.

– Чего тебе? Опять кто-то подрался, пока я спал? – устремляя на воина усмехающийся взгляд, вопросил Ахлф.

– Сегодня еще не было драки, – Волдхар поскреб пальцами небритую щеку. – Но я заметил корабль Гелимера. Они тоже плывут туда. Разве он не должен был вернуться назад?

– С чего бы? Гелимер не упустит возможности, чтобы тоже отхватить себе кусок славы!

– Он все еще одержим пленницей, – Волдхар чуть сощурил глаза, – не рискуете ли вы, взяв её с собой? Ведь в бою может всякое произойти.

– Ты сомневаешься во мне, Волдхар? Сомневаешься в нашей победе? – Ахлф выразительно глянул на воина.

– В нас – нет, мой господин. Но все мы знаем, как переменчива удача. Вспомните короля Велимера, который считался несокрушимым, и который погиб от меча неопытного воина.

– Ты прав, Волдхар! – Ахлф сжал крепкое плечо воина. – Любовь удачи переменчива, как любовь женщины. И если случится так, что в этот раз удача отвернется от нас, и я погибну, твой долг будет – убить мою пленницу.

– Убить? – замешательство пробежалось по лицу Волдхара. – Я не убийца женщин, мой господин.

– Ей лучше будет умереть, – глаза Ахлфа недобро блеснули, – я не хочу, чтобы она принадлежала кому-то, кроме меня.

– Хорошо, господин, – ощущая тяжесть в груди, согласился Волдхар.

Он не был убийцей женщин, но Волдхар дал клятву верности своему господину, Ахлфу, а это значило, что воин должен был выполнить его приказ.

Ахлф, вдруг, наклонил свое лицо к лицу Волдхара.

Пронзительно-голубые глаза предводителя вспыхнули.

– И пусть она не успеет испугаться. Одним ударом, Волдхар, – холодно приказал Ахлф и устремил свой взор вперед, на сверкающие волны.

Грудь воина распирало от предвкушения грядущей битвы.

Они одержали немало побед, и Танжер стала одной из самых легких.

Этот город они выбрали неспроста. Столица римской провинции не находилась под крылом комита Африки. Между ними и центром римской Северной Африки были месяцы пути и труднопроходимые горы Эр-Риф.

Теперь же их корабли устремились на восток.

Город Икосиум – следующий город, который должен был пасть к ногам вандалов.

Роза с трудом сжала ладони в кулак, когда в трюме послышался шум.

Она знала, кто это.

Лишь единственный человек мог приходить сюда.

Ахлф. Кажется, так его звали воины?

Для Розы это не имело значения. Чудовище, монстр, враг.

Вот кто он для неё.

– Подымайся, мы причалили, – властно произнес Ахлф.

В полутьме мелькнуло его лицо.

– Куда? – слетело едва различимое с пересохших губ Розы.

Хоть все эти дни она регулярно ела и пила, сил у неё было недостаточно.

– Скоро узнаешь. Вставай.

Она медленно поднялась.

Перед глазами все поплыло. Роза покачнулась.

Ноги казались такими слабыми!

– Идем же, – нетерпеливо выдохнул Ахлф.

Жесткие пальцы его сомкнулись на нежном девичьем плече.

Роза сжала зубы и бросила в сторону мужчины рассерженный взгляд. Ахлф усмехнулся и потянул пленницу за собой.

Наконец, Роза оказалась на палубе корабля.

Ах, свежий воздух и солнце!

Как давно не видела она его! Не чувствовала на губах теплые лучи, не ощущала дуновения ветра!

На какое-то мгновение, Роза позабыла о том, что прежний мир её безжалостно растоптан.

Запрокинув голову, девушка заулыбалась солнцу и втянула в себя соленый, ласковый воздух.

Она снова видела солнечный свет и свободно дышала! Какое-то безумное, совсем несвоевременное счастье, обняло её за сердце.

Ахлф скосил глаз на пленницу.

Её улыбающееся лицо вызвало у него…

Прилив раздражения и желания.

Ни слова не говоря, он подхватил Розу на руки и, как в прошлый раз, перекинул её через плечо.

– Я могу сама! Пожалуйста! Не нужно! – пытаясь ударить руками по спине Ахлфа, протестующее закричала пленница.

– Раз ты так просишь!

Ахлф стянул Розу и уронил в морскую воду.

Вода с радостью приняла девушку в свои объятия.

Платье её почти сразу намокло, но это было не самое страшное.

Ужасней всего, что ноги не держали Розу, и она никак не могла обнаружить дна.

«Может, здесь глубоко?» – оставаясь наедине со своим страхом, испуганно подумала Роза, и в следующий миг её накрыло душной волной паники.

«Я умру, я умру, я утону, как моя мама», – запульсировало в голове девушки.

– Довольно здесь барахтаться! – Ахлф подхватил Розу на руки и понес в сторону возведенного лагеря.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Ахлф опустил Розу на расстеленный ковер.

Мокрая, утомленная, униженная, она в растерянности озиралась по сторонам.

Враг принес её в просторный шатер. Светлые стены его колыхались от ветра, по периметру были расставлены сундуки. На расстеленном ложе лежали доспехи.

Не в силах встать, Роза повернулась на правый бок и вытянула перед собой руки.

Под своими ладонями девушка ощутила шелковистый ворс и теплый ветерок, скользящий по полу.

Роза чуть пошевелила руками, и запястья противно заныли от веревки, которым они были связаны.

– Поешь, – Ахлф кинул рядом с девушкой большое, красное яблоко.

При виде него у пленницы заныл желудок, рот наполнился слюнями, отчего Роза закашлялась. Она потянула руки к яблоку, и пальцы коснулись гладкой, румяной поверхности плода, а после обхватили его.

Оно было таким тяжелым!

Руки Розы задрожали, яблоко скользнуло вниз и укатилось от девушки.

Значительно дальше, где была она.

К ногам Ахлфа.

Воин наклонился и поднял яблоко. Понюхал его и задумчиво улыбнулся.

Роза медленно, превозмогая боль в спине, повернулась к Ахлфу.

Их взгляды встретились.

Его – полный насмешки и надменности.

Её – утомленный и потухший.

– Поешь, – повторил Ахлф, вкладывая яблоко прямо в ладони Розы.

Она покрепче сжала яблоко, и вновь её руки заныли.

– Развяжи меня, – тихо попросила Роза.

– Что? – Ахлф вызывающе изогнул бровь. – Развязать? Чтобы ты снова всадила в меня нож?

Воин, не дожидаясь ответа, начал надевать поверх кольчуги тяжелые доспехи. Ахлф и без того был крупным, но с защитой выглядел настоящим великаном.

Плечи его стали еще шире, а фигура одним своим видом раздавливала и пугала.

Роза видела, что защита её врага отличается от того, что носили римские воины.

Доспехи Ахлфа были сделаны из металлических пластин, сшитых вместе. Римские же воины облачались в чешуйчатую защиту.

– У меня нет ножа, – тихо ответила Роза.

– То есть, ты не отрицаешь, что будь нож у тебя, ты бы снова попыталась убить меня?

Ахлф выжидающе глянул на пленницу.

В мокром платье, подчеркивающем её женственную фигуру, с распущенными волосами, жидким серебром разлившимся по персидскому ковру, Роза сейчас была как никогда прежде похожа на прекрасную сирену.

Вместо ответа девушка опустила глаза и еле слышно сказала:

– У меня болят руки.

– Не очень убедительно, – Ахлф склонился, чтобы взять наручи. Устремив испытывающий взгляд на пленницу, воин начал медленно надевать их. – Может, тебе стоит попросить как-то иначе?

Фиалковые глаза на миг опалило огнем.

– Как? – тень усмешки пробежалась по осунувшемуся лицу пленницы, она отложила яблоко в сторону. – Я уже попросила тебя.

– Какая гордая. Откуда столько гордости в обычной девчонке, семья которой не имела ни богатства, ни влияния? Ты ведь уж точно не дочь – императора!

Кровь прилила к лицу Розу и разлилась алым румянцем по её щекам.

– Для гордости необязательно быть богатой и знатных кровей! – бросила девушка. – Это то, что ты никогда не сможешь у меня отнять!

Она сказала это с вызовом, и Ахлф, как настоящий воин, этот вызов принял.

Он в два шага оказался рядом с Розой. Обжег её потемневшим взглядом, а после – навалился на неё.

Тяжелый, в доспехах, полный раздражения и неудовлетворения, Ахлф раздавливал девушку. Она же, стиснув зубы, молчала. Ни вздох, ни оханье – не посмело вырваться наружу.

– А что теперь ты скажешь мне про свою гордость? – вкрадчивым голосом поинтересовался Ахлф, обхватывая руки девушки и заводя их над её головой.

Мозолистые пальцы воина сжали пылающую девичью щеку, а правое колено грубо развело бедра Розы.

Она, широко распахнув глаза, испуганно задрожала.

От того, как Роза посмотрела на Ахлфа, ему на короткое мгновение стало не по себе. Мужчина нахмурился, пораженный собственным ощущениям. Сильнее сдавил запястья девушки и почувствовал, как, словно крылья, дернулись её руки.

– Я развяжу тебе руки, если ты пообещаешь мне, что никуда не убежишь, – обдавая жарким дыханием губы Розы, произнес Ахлф.

Куда же ей бежать?

В таком одеянии, да посреди лагеря, полного воинов, её сразу же заметят!

– Я не убегу, – негромко ответила Роза, опуская взор куда-то вниз.

– Посмотри на меня, – приказал Ахлф.

Она подчинилась и подняла него настороженный взгляд. Фиалковые глаза сейчас казались огромными блюдцами.

– Я развяжу твои руки, но если ты посмеешь убежать, я поймаю тебя и заклеймлю.

От сказанного Ахлфом сердце Розы сдавило от страха.

Заклеймит? Поставит клеймо, как скоту?

– Ты услышала меня, Роза? – требовательно вопросил Ахлф.

– Да, – она сглотнула. – Если я убегу – ты заклеймишь меня.

– Да, Роза, я заклеймлю тебя, если ты сделаешь это, – сверля взглядом её взволнованное лицо, повторил Ахлф.

– Я не убегу.

Ахлф усмехнулся. Вжался что есть мочи в податливое тело пленницы, и в этот раз она, не сдержавшись, застонала.

– Как сладко ты стонешь, Сирена, – зашептал он ей на ухо. – А я ведь даже еще не овладел тобой.

Он, может быть, и взял её сейчас, но что-то неведомое останавливало мужчину. К тому же – впереди его ждала осада города, и ему стоило бы поберечь свои силы.

Ахлф поднялся и одним движением разрезал веревку.

Роза поднесла ладони к лицу. Запястья её были красными, может, даже немного припухшими, но все оказалось не так плохо, как предполагала пленница.

Девушка легонько помахала руками. Теплый воздух заскользил по ним. Как же хорошо! Вот так, свободно, двигать своими руками! Без этой безобразной веревки на запястьях…

– Когда я вернусь, я позволю тебе искупаться, – стремительным шагом направляясь в сторону выхода, бросил Ахлф.

Роза не ответила.

Лишь послала воину задумчивый взгляд.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Роза, разминая ноги, ходила из стороны в сторону по шатру.

Пушистый ворс ковра приятно щекотал её обнаженные стопы, ласковый ветер нежно скользил по ногам.

И хотя Роза была уже не связана, и её враг давно ушел, сердце пленницы не обрело покоя.

Она чувствовала, кожей чувствовала, что воздух наполнился напряжением и грядущим ужасом. Обманчиво ласковый ветерок не способен был ввести Розу в заблуждение.

Даже дышать было тяжело.

Воздух пах войной, кровью и смертью. Изредка ветер приносил отдаленные звуки криков и стонов, отчего по коже пленницы бежали ледяные мурашки.

Пребывание здесь, в относительной безопасности, невероятно тяготило Розу.

Сейчас, когда в голове все реалистичнее рисовались картины того, что происходит там, у стен города, пленница ненавидела себя за то, что она осталась живой.

«Я все еще живу, а в эти мгновения сотни умирают от меча Ахлфа и его людей».

Больно. Очень больно было, не иметь возможности остановить этот ужас.

Собственное бессилие разъедало Розу изнутри.

Она, в который раз за этот день, окинула шатер внимательным взглядом.

Не было места, которого бы девушка не осмотрела в поисках чего-то такого, что могло послужить ей оружием.

Да, Роза все еще не избавилась от желания убить Ахлфа.

Ведь именно он нёс весь этот ужас.

«Только ли он?» – так не вовремя вопросило сердце, и пленница вспомнила леденящие душу рассказы о том, что творили римляне – с теми, кто не покорился им. Гибель Карфагена – одно из ярчайших доказательств. Шесть дней солдаты насиловали, резали всех, кто жил в том городе. Они не пощадили никого. После город сравняли с землей и засыпали солью, чтобы ничто не смогло вырасти там и не напоминало об его существовании.

Но такое забыть было невозможно. И даже спустя века римские легионы вычищали территории и порабощали прежде свободный народ. Теперь же все поменялось местами…

«Господи! – мысленно взмолилась Роза. – Как же мне выжить в этом мире? Что делать? Как быть? Я запуталась и, кажется, потеряла надежду».

С этими словами пленница обессилено упала на пол. Глухие рыдания вырвались из её груди, и горькие слезы полились по лицу Розы. Мир для неё стал пучиной из отчаяния и тьмы.

…Что-то заставило Розу пробудиться.

Она, поднявшись на локте, устремила напряженный взгляд в сторону выхода из шатра.

Там послышались шаги и приглушенный разговор. Светлый полог качнулся, и через миг в шатре показалась незнакомка.

Наверное, это была самая красивая женщина, которую когда-либо видела Роза.

Белое лицо с идеально ровной кожей, сияющие, словно озера, серо-голубые глаза, пронзительный взгляд которых устремился на пленницу…

Голову с длинными, темными волосами украшал золотой обруч. На незваной гостье было широкое одеяние из темной, расшитой золотыми нитями, парчи.

Незнакомка имела благородный вид и держалась с царственной уверенностью.

Она, грациозно ступая, подошла к Розе и встала напротив неё. Только теперь пленница поняла, что она все еще полулежит на полу, почти у ног этой красивой незнакомки.

Пленница поднялась, и теперь лица двух женщин оказались напротив друг друга.

Незнакомка с полуулыбкой на ярких устах вглядывалась в лицо Розы. Взор гостьи выражал спокойствие, и тогда пленнице, вдруг, тоже стало спокойно.

– Кто ты? – тихо спросила Роза.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Глаза незнакомки вспыхнули и тотчас погасли.

Словно комета отразилась в её серо-голубых очах.

Яркая вспышка исчезла. Осталось лишь тусклое мерцание.

Когда незваная гостья заговорила, голос её источал спокойствие:

– Не все ли равно?

Пленница, пытаясь понять, что все это значит, нахмурилась. Кто же перед ней? Друг или враг?

Женщина изогнула губы винного цвета в мягкой улыбке, и Роза в который раз за это время отметила про себя, какая необычайная красота у незнакомки.

Волосы цвета вороного крыла. Выразительные глаза и благородное, запоминающееся царское лицо.

Настоящая дивная птица.

Рядом с ней девушка ощущала себя маленькой, потрепанной жизнью, птичкой.

Незнакомка осторожно коснулась плеча Розы. Ладонь её была мягкой и теплой.

Девушка вздрогнула и непонимающе посмотрела на красавицу.

Та продолжила:

– Гораздо важнее сейчас – кто ты. Расскажи о себе, и быть может, я сумею помочь тебе. Так, откуда ты?

– Из Танжера.

– Как же ты оказалась здесь? – незнакомка чуть свела на переносице свои черные, словно зимнее небо, брови. – Предполагаю, что тебя насильно привезли сюда?

– Меня пленили, как и других женщин города, – взгляд Розы стал отсутствующим. В эти мгновения она снова была там, в Танжере. Тело её отозвалось противной слабостью.

– Пленили всех жителей?

– Защитников убили, – пленница сглотнула, – несколько женщин, опасаясь за свою судьбу, убили себя ножами. Эта картина снится мне ночами. Мраморный пол, залитый их кровью. Они умерли, а я все еще жива. Теперь я сожалею о том, что еще не умерла.

– Твои слова полны отчаяния, – незнакомка заглянула в лицо Розы, и девушка заметила, что серо-голубые глаза гостьи поблескивают.

Что это?

Неужели слезы?

Сердце Розы сжалось от надежды…

Неужели, среди всего этого ужаса, нашлась одна-единственная, сочувствующая ей душа?

Фиалковые глаза Розы заблестели, как лепестки цветов после дождя.

– Я в отчаянии, это так, – пленница печально улыбнулась.

– Подобные чувства испытывала бы каждая, окажись она в таком положении. И я тоже, – женщина погладила плечо Розы. Движения её были осторожными.

Гостья вздохнула и уже шепотом спросила:

– Кто-то бил тебя?

– Нет, – Роза мотнула головой.

– А этот воин, что взял тебя себе… Он уже овладел тобой?

Щеки пленницы опалило стыдливым румянцем.