Господь и покойник

– А тебя не смущает, что у нее муж, дети?

– Муж… Муж – это величина, которой можно пренебречь. А дети – с женщинами такое бывает.

Разумеется, Галина рассказала все Лене, и когда судьба свела их во время очередного застолья, она смотрела на Сергея с некоторым любопытством. Она словно бы провоцировала его взглядом на действие и, когда начались танцы, он, выбрав момент, (муж где-то курил или был еще чем-то занят), признался ей в любви.

– С чего это ты вдруг? – спросила она. – Столько времени не замечал и теперь вдруг влюбился.

Он промямлил ей что-то невразумительное про судьбу, про то, что им суждено быть вместе, про то, что они созданы друг для друга. Уже тогда он видел в своей любви проявление воли каких-то высших сил.

Она категорически, даже слишком категорически ответила «нет».

– Я замужем, у меня дети. И потом… Я так не могу.

Но уже на свое тридцатитрехлетие…

История умалчивает, каким образом в их компанию затесался тогда этот тип. Высокий, видный… истинный самец. Немного, правда, лысоватый… Он оказался тем самым принцем на белом коне, – роль коня играли белые «Жигули» (ничего не понимаю в моделях), – которому она сдалась практически без сопротивления. Пахнущий ногами шофер Тузик, окрестил его Сергей, хотя надо признаться, ногами он не пах. К коню прилагался малый гусарский набор: цветы, ресторан, интим, подношения… Все, что нужно для любовной интрижки. Это было, как удар молотком по интимному месту… Так, вступив в свой возраст Христа, она распяла на кресте ревности Сергея. Не находя себе места, он изо всех сил делал вид, что все в полном порядке. Она же, словно издеваясь над ним, буквально демонстрировала свою связь с Тузиком. Правда, как он узнал намного позже, любовник из Тузика был никакой: «всунул-высунул». От этого было еще обидней.

Возможно, своим чутьем, а ее интуиции могут позавидовать матерые экстрасенсы, она чувствовала, в какие глубины тянул ее Сергей, и не хотела, а, лучше сказать, боялась туда нырять. По крайней мере, именно так она объясняла позже свое поведение.

В отличие от нее Сергей с самого начала подобно ныряльщику за жемчугом кинулся в омут страсти с огромным камнем в руках. Вот только его бездна была бездонной, а билет в один конец. При всем своем желании он не мог от нее отступить, и ему ничего не оставалось, как приступить к долгой и кропотливой осаде этой крепости. Конечно, такую любовь можно сравнить с болезнью, вот только выздоровление в данном случае предусмотрено не было.

Ответом на Тузика стала Марина.

Их познакомил, а если точнее, свел Вадик. Марине он отрекомендовал Сергея чуть ли не отцом психологии и медитативным гуру – она увлекалась психологией, целительством, здоровым образом жизни, раздельным питанием, медитацией… Разве что повальная в то время мода на уринотерапию минула ее стороной.

Про Марину Вадик сказал, что она его любовница, и намекнул на ее ненасытность и опытность в любви.

Для своих тогда «почти сорок» выглядела Марина великолепно. Единственным, что ее портило, была достаточно неприятная на ощупь кожа, но об этом Сергей узнал значительно позже.

В тот день они пили травяной чай, ели бутерброды с икрой (икрой их кормила Марина), обсуждали Успенского (Петра Демьяновича) и Ошо, смеялись над торговцами подержанной кармой и прочими вялотекущими эзотериками. Марина Сергею понравилась, и когда она пригласила его (разумеется, вдвоем с Вадиком) в другой раз, он с радостью согласился.

Вадик предложил Сергею встретиться у подъезда Марины, он тогда работал в двух шагах от ее дома, и тот, разумеется, возражать не стал. Когда Сергей приехал, Марина ждала возле подъезда.

– Вадика сегодня не будет, – сообщила она. – Он задерживается на работе. Надеюсь, тебя это не смущает?

– А тебя?

– По-моему, здесь все нормально.

– Тогда никаких проблем.

Они опять ели икру, пили свежевыжатый сок… Марина жаловалась на совсем забросившего ее Вадика. Она выглядела такой несчастной и одинокой… В общем, Сергей к ней зачастил. Сначала без всякой задней мысли. Во-первых, она была подругой Вадика; а во-вторых, она была замужем, и в квартире всегда были дети… Не то, чтобы чье-то замужество останавливало Сергея, который к браку относился как к социальному недоразумению, но позволять себе что-то на территории мужа он считал верхом глупости и непростительным наплевательством на конспирацию.

– Ну и как тебе Марина? – спросил его как-то Вадик.

– Весьма недурна.

– Можешь забирать себе. Я от нее устал.

Буквально на следующий день она позвонила Сергею.

– Ты представляешь, от меня Вадик ушел, – сообщила она сквозь слезы.

Через тридцать минут она была у Сергея.

– А тебе не кажется, что все это как-то слишком быстро? – спросила она, когда утешения трансформировались в предварительные ласки.

– Тебя это напрягает?

– Я не могу так… сразу… Прости. Давай отложим на следующий раз.

Он не стал спорить. Сергей вообще предпочитал не форсировать события, а ждать, когда они окончательно созреют для того, чтобы произойти. Главное при этом не допускать, чтобы они перезревали.

Другой раз случился уже на следующий день. Марина вела себя так, словно у нее не было мужика лет триста, и была живой демонстрацией анекдота про кормление лошади с руки. Сергей совершенно не состоялся как мужчина – слишком уж сильно он хотел не ее.

Как он узнал позже, эта макиавеллистая сволочь Вадик специально их свел, чтобы отделаться от Марины. А отделаться от нее было трудно. Она звонила, ждала под дверью, писала письма… Если бы не надоедливость из нее вполне получился бы неплохой объект для постельных утех, но в любом случае не для Сергея.

Благодаря Марине, Сергей понял, что, несмотря на Тузика, несмотря на однозначное «нет», несмотря на ее настрой «стоять насмерть», ему нужна была только Лена, и никто другой. Он делал все, чтобы она отдалась ему в первую очередь душой, а потом только телом. Он старался быть ненавязчивым, полезным, интересным, необходимым. Он подсаживал ее на себя, как наркоторговец подсаживает подростков на свой товар.

Чтобы как можно чаще бывать рядом с Еленой, он свел Галину и Вадика, в результате они начали все больше времени проводить вчетвером.

О том, что творилось в душе Сергея, когда она у него на глазах садилась в белые «Жигули» Тузика, Лена узнала значительно позже и то лишь потому, что Сергей выпил лишнего. Они вышли подышать… Она думала, что он накинется на нее с кулаками, но этого не произошло.

«Зачем ты столько терпел, дурак?» – услышал он от нее на следующий день.

Вскоре последовала отставка тузика, и отношения Сергея с Леной приобрели еще более странный характер.

Она уже влипла в его патину, но еще не хотела этого признавать, еще брыкалась, пыталась освободиться, еще пыталась себя убедить, что ситуация под контролем, что она может в любой момент ему отказать, освободиться из-под его влияния.

До последнего момента она не хотела понимать, что они все сильнее привязываются друг к другу, превращаясь в некую единственно возможную бинарную смесь. Они обнимались, целовались, доводили друг друга до изнеможения… Их взаимозависимость напоминала наркотическую, но чем больше он был ей нужен, тем непреклонней становилось ее «нет». Она сводила его с ума своим упорством, а он ее своими ласками.

– Между нами ничего не может быть. У меня семья, дети… Что скажут они? – все более жалобно и неуверенно говорила она.

– Ты так говоришь, словно никогда не изменяла мужу, – не удержался однажды он.

– Не твое дело.

Она сдалась ему только через полгода. Долгих шесть месяцев он изо дня в день добивался ее любви. И он победил. Несмотря на бесчисленные «нет», на еще более бесчисленные «но», «не сейчас», «я не могу», она пришла. В тот день у них ничего не получилось. Он был перевозбужден, да и она нервничала. Помнится, тогда она психанула…

На следующий день она вновь была у него. Она пришла к нему, не понимая, что делает, словно кто-то или что-то, чему невозможно противиться, взяло ее за руку и привело к нему. Тогда все свершилось самым наилучшим образом.

Они встречались практически каждый день. Он готовил еду, ждал, выглядывал ее в окно. Когда она приходила, он, если она того желала, снимал с нее обувь, помогал раздеться, надевал тапочки. Они шли в спальню, потом под душ, потом обедать… Для них это не было чем-то однообразным, наоборот, каждая такая встреча была наполнена свежестью и новизной. Каждое свидание было приключением, экспромтом, импровизацией… все десять лет.

Наверно, даже будучи семи пядей во лбу невозможно передать словами суть или, лучше сказать, атмосферу этих встреч. Любовь подобно Дао становится ложью при любой попытке выразить ее в словах.

Наконец, она рассталась с мужем, а когда дети стали самостоятельными людьми, женились, обзавелись собственными домами, фактически перебралась жить к Сергею.

Но даже после этого она еще долго не решалась признаться себе, что тоже уже не может без него обойтись, и когда он говорил ей об этом, она выходила из себя.

И вот теперь, когда она окончательно сдалась, когда призналась сначала себе, а потом и ему, что давно уже не видит себя чем-то отдельным от него, после того, как между ними началось поистине любовное сумасшествие, она исчезла. Исчезла так, словно ее никогда не было в его жизни, исчезла из памяти его друзей, отовсюду…

3

Проснулся он в кресле. Он так и заснул в нем, не раздеваясь. Скорее всего, его психика предпочла сумасшествию сон, и ночью сработал психический предохранитель. Люди вообще редко сходят с ума, намного реже, чем на страницах книг или на теле- и киноэкранах. Обычно съезжание крыши либо закладывается в конструкцию мозга еще до рождения в результате неправильного развития или генетических сбоев, либо является следствием болезней, опухолей мозга к примеру, отравлений, травм… По большому счету человек – чертовски выносливая скотина, а иначе он никогда не захватил бы власть на этой планете. У Сергея с конструкцией крыши был полный порядок: устойчивость против ветра и землетрясений была заложена в нее целой вереницей генетически правильных предков. Тем не менее, бушующая в его сознании душевная буря отнимала практически все силы. Тело болело так, словно всю ночь работало футбольным мячом. Хотелось, не тратя сил и времени на раздевание, перебраться в кровать, укрыться с головой и лежать, лежать, лежать, пока смерть…

Оказавшись в подобном состоянии, герои фильмов или книг традиционно пытаются лечиться алкоголем, но в реальной жизни такое лечение приводит к полной свободе передвижения и питанию из мусорных ящиков. Подобная перспектива Сергея не устраивала совершенно. Он был из тех, кто предпочитает сопротивляться до конца, а не уходить раньше срока со сцены.

В его случае реальным средством борьбы с депрессией была дисциплина. Заставив себя встать, он подошел к зеркалу, в котором увидел помятое небритое существо с отчаянием в глазах.

– А вот хрен тебе! – сказал он и показал своему отражению дулю.

В ответ на попытку сделать зарядку, тело ответило массовыми беспорядками и митингами протеста. Несмотря на это, ему удалось выполнить одну из последовательностей тенсегрити – комплекса упражнений, описанного Карлосом Кастанедой. Закончив зарядку, он с предельной тщательностью, словно от этого зависела его жизнь, побрился. После бриться был душ и завтрак с чашкой хорошего крепкого кофе. Поняв, что любой бунт будет жестоко подавлен, тело решило, что лучше все-таки сотрудничать с сознанием и волей. На душе тоже стало не так тоскливо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.