Академия высоких и низменных искусств

Канкэй Айбе, Дарья Дивеева

Академия высоких и низменных искусств

В тесном кабинете, где едва помещалась пара столов, сидели спиной друг к другу два преподавателя техномагической академии. Один представлял из себя темно-серого кота с сильно выступающими верхними клыками, а второй – толстого дракона с крошечными крыльями.

– Та-а-ак, а это что за парень? – протянул кот, которого за вампирские замашки прозвали Котопырём.

– Боже, ты что, теперь по парням? – спросил Криптозавр, не отрываясь от биржевых сводок.

– Нет, – процедил Котопырь. – Я ищу человека, который подошёл бы под пророчество.

– Какое ещё пророчество? Что тебе предстоит сменить ориентацию?

– Идиот! Ведьма Аракла напророчила, что мы найдём человека, который снимет проклятье.

– Аракла? Она не может даже предсказать, что у неё на обед, а ты про такие сложные вещи. Да и почему именно человека? Может быть, лучше эльфа? Или, на худой конец, тролля?

– Че-ло-ве-ка, – по слогам повторил котовампир.

– Ей бы заниматься своим делом, книжки писать, а не пророчества выдумывать, – фыркнул дракон.

– Тебе совсем наплевать, что случится с академией? – набросился Котопырь на коллегу.

– Честно? Наплевать. Зарплату платят и ладно.

– Если бы на Башне не было проклятия, было бы больше студентов, больше произведений искусства, больше денег. Так тебе интересней?

В ответ у Криптозавра в глазах вспыхнули алчные огоньки.

– Продолжай.

– Так вот, я ищу парня, которого описала Аракла. Мы возьмём его к нам учиться, он снимет проклятие и спасёт академию от разрушения… Вот – думаю, этот подойдет!

Кот и дракон уставились в монитор.

– Но почему? Он не выглядит так, будто разбирается в высоком искусстве, – с сомнением глянул на коллегу Криптозавр.

– Он не выглядит даже как разбирающийся в низком.

– Но почему тогда?..

– Потому что он похож на того, о ком говорится в пророчестве. У него пытливый ум, и он постоянно пытается найти смысл жизни. Вот его страничка в соцсети. Что ни пост, так вопрос. И охваты большие.

– Что ни пост, так постмодернизм… – скепсис толстого дракона зашкаливал.

Криптозавр повернулся спиной к Котопырю и погрузился в курсы биткоина: «Когда-нибудь он взлетит». Чего не мог сказать про себя.

– Надо как-то аккуратно его завлечь, – не обращал внимания на коллегу Котопырь. – Через Тиндер?

– Вот уж аккуратно так аккуратно! – Криптозавр чуть не заплевал монитор, когда заржал над идеей котовампира, но потом снова вернулся к разноцветным линиям на своём ноутбуке. – Со своего профиля зайдёшь или всё-таки с фейка?

Хвост Котопыря раздражённо дёрнулся.

– Для этого мы воспользуемся услугами… Ой, то есть попросим помочь нам Авралию Горгону.

– Сестру Медузии? – по чешуйчатой коже дракона прошла волна крупнокалиберных мурашек. – Я бы не беспокоил её по таким пустякам.

– Это дело не пустяки! – взвился вампирокот. – И ей как раз придется по душе. Во-первых, она всё ещё молода.

–Ты хотел сказать – бессмертна?

– Всегда молода! – высокопарно воскликнул Котопырь. – А во-вторых, когда нужно выполнить что-то деликатное быстро и качественно, нет никого, кто справился бы лучше. Решено! Звоню.

*

Фёдор чувствовал, что всё это больше похоже на подставу. Но отказать себе даже в слабой надежде не мог. «Я только издалека посмотрю. Если пойму, что лажа, сразу пойду назад», – убеждал он себя. В конце концов, не каждый день тебе первой пишет девушка, словно выпорхнувшая из эротических снов. А что, если не лажа? А что, если…

На площади, возле памятника Репину, стояла Она. Не-лажа. Ещё лучше, чем на фото. В алом платье с неглубоким, но таким манящим разрезом декольте. Переминалась с ноги на ногу и смотрела по сторонам, покусывая губу. У Фёдора даже дыхание перехватило. Все планы про «посмотреть издалека» и «оценить обстановку» выветрились из головы как несущественные.

– Привет, – голос у неё мягкий, как тот самый бархат из самого захудалого клише. – Меня зовут Валя.

– Кхм-м… – парню пришлось прочистить горло, прежде чем он смог поприветствовать девушку в ответ. – Я Федя. Можно Фёдор.

И почувствовал, что заливается краской, прямо от тонкой шеи до веснушчатого лица и корней светло-рыжих волос. Полное своё имя он не любил. «Дядя Фёдор какой-то, – недовольно размышлял парень, когда приходилось представляться кому-то. – Не хватало только говорящих кота и собаки».

Тем временем девушка коснулась его локтя и аккуратно, но настойчиво взяла под руку.

– Пройдёмся?

– Конечно! – Федя чувствовал, что грохнется в обморок, если они останутся стоять. Лучше уж было дать разрядку ногам: глядишь, кровь прильёт к ним и уйдёт из самых неудобных мест.

– Это твой родной город? – спросила девушка, легонько касаясь парня бедром.

– Эм, да. Я родился тут. Здесь. В общем, да, я из этих земель.

«Земель?! Боже, что я за идиот? Просто лох конченный! Сейчас она развернётся и уйдёт», – молодой человек почувствовал, как его глаза расширились, а по спине потекла струйка пота. Он испугался, что девушка увидит сквозь его зрачки мечущиеся в панике мысли.

Но Валя только рассмеялась.

– Ты такой милый!

«Милый! Она назвала меня милым!» – кровь снова прилила туда, куда не надо. По крайней мере, не в этот момент. Отсмеявшись, она спросила:

– Ты любишь змей?

– Э-э-эм… Ну люблю, да, – Фёдор почувствовал себя не в своей тарелке. Подумал, что возможно, девушке тоже неловко. А она забрасывала его вопросами:

– А у тебя есть кошка? А что ты думаешь о смерти? Ты любишь жареных осьминогов или варёных? Какое твоё любимое созвездие?

Феде казалось, что ему устраивают экзамен. Но он настолько хотел понравиться, что продолжал отвечать на непонятные вопросы.

– А теперь самый главный вопрос: ты смог бы убить… чудовище? – с некоторым придыханием сказала девушка.

– Чудовище? – зачем-то переспросил Федя.

– Да, настоящего монстра, из плоти и крови.

– Я не… – начал было парень, но увидел поскучневшее лицо девушки, почувствовал, как она убирает руку.

В убийстве чудовищ молодой человек раньше не был замечен. Ни на упыря, ни на виверну щуплых рук с зачатками бицепсов не хватило бы. Но ради этой красотки он почувствовал готовность разорвать на куски даже дракона. Теоретически. Метафизически. Ох!.. Валя задавала слишком странные вопросы и слишком серьёзно. Врать не хотелось, но губы сами сложились в улыбку, грудь надулась колесом, а рот произнёс:

– Конечно.

Валя сразу преобразилась:

– Что ж, ты отлично подходишь для нашей академии!

– Какая еще академия? – опешил парень. – Я же уже закончил вуз.

Вступительные экзамены, сессии и выпускные госы пронеслись перед внутренним взором чёрной лентой. Волосы зашевелились.

– Это неважно. Поздравляю с поступлением!

И девушка впилась в губы ошалевшего Фёдора.

*

Головокружительный поцелуй перенёс Фёдора с его спутницей в исторический центр сердца необъятной родины – прямо к двери с портиками, колоннами и прочими очень интересными, но совершенно бесполезными деталями. Прежде чем Валя распахнула дверь, парень успел заметить вывеску: «Содружество Разработчиков Реальности. Академия Контркультуры». А ниже подпись: «Высокие и низменные искусства». Конечно, из всего названия он запомнил только аббревиатуру и ошалело оглянулся на новую знакомую, которая настойчиво подталкивала его вперёд.

Внутри вдруг оказалось гораздо просторнее, чем можно было себе вообразить. Потолок уходил настолько высоко, что, казалось, в здании не пять этажей, а минимум пятнадцать. Но размеры помещения беспокоили молодого человека меньше всего. Ведь по залу ходили, летали и бегали невообразимые существа. Их Федя видел только в книжках со сказками, мифами и легендами. Ну и в фильмах, конечно. И всё это невероятным образом сочеталось с большим экраном в углу зала, зарядной станцией с богатым выбором проводов и квадрокоптером, который спикировал прямо на парня, заставив уворачиваться. Оглянувшись, Федя заметил на летающей технике маленького человечка, который показал ему средний палец и язык, а затем отклонился в сторону, меняя траекторию полёта коптера.

Шаркая стоптанными сапогами, через зал шёл эльф, неся под мышкой холст на подрамнике. Свободной рукой он махнул пикси, в четырёх руках которой блестели крошечные инструменты для скульптуры, а когда рядом прошёл гном с формами для литья, надменно поджал губы. Тот в ответ закатил глаза и сделал губами что-то вроде: «Бла-бла-бла», а может, и нечто матерное. Следом за гномом топал тролль и тащил за собой чью-то уродливую ногу из глины. Сзади Федю кто-то толкнул: «Чё встал?» Он снова обернулся и шарахнулся от огромного, заросшего кучерявыми волосами кентавра. А потом перевёл взгляд на свою спутницу и заорал, совсем потеряв самообладание.

Всё то же алое платье, фигура греческой богини, мягкая рука, которой она ввела Федю в волшебный зал. Но вместо каштановых волос на плечи падали настоящие змеи! Парень, практически лишившись чувств, осел прямо в объятия кентавра.

– Новичок? – понимающе спросил он.

Валя хмыкнула и развела руками: мол, сам видишь.

*

Пришёл в себя Фёдор не сразу, голова гудела потревоженным ульем. Он с трудом разлепил глаза и… Лучше бы не разлеплял. Над ним возвышались двое: тощий серый кот во фраке, у которого из-под верхней губы торчали два клыка, и толстый дракон в очках и натянувшейся на пузе футболке.

– О, ты глянь, очнулся! – радостно воскликнул очкарик.

– Тихо, не пугай его ещё больше, – шикнул на него серый.

«А вот и говорящий кот», – обречённо подумал «дядя» Фёдор. Он решил на сегодня перестать чему-либо удивляться. Больше сил сэкономит. Кто знает, что ждёт его дальше с этими острозубыми, чешуйчатыми, змееволосыми существами?

– Меня зовут Котопырь. Ты не просто так попал сюда, ты избран для совершения важной миссии!

«Ну вот и всё. Сейчас меня убьют, расчленят, расфасуют по пакетам и продадут на органы. Или накормят собак. Или закопают в лесу», – Федю так заняло это размышление, что он даже не заметил, когда ему задали вопрос.

– А? Что?

– Ты меня слушаешь вообще? – насупился кот. – Я говорю, ты когда-нибудь занимался единоборствами? Или, может быть, фехтованием?

Установка «больше сегодня не удивляться» провалилась с треском. А потом возникла злость. Уж столько несчастного парня третировали за его щуплое телосложение, что сил не было.

– Да у меня чёрный пояс по карате, шахматам и игре на ложках.

– О, даже так? Значит, мы точно не прогадали, – задумчиво протянул Котопырь.

– Коллега, а вам не кажется, что это был сарказм? – громким шёпотом спросил дракон. – Как-то подозрительно он выглядит.

– Ну а что ты предлагаешь? Устроить ему полосу препятствий, чтобы убедиться? – прошипели в ответ.

– Господа, а ничего, что я ещё здесь?

Оба существа недовольно глянули на него, разве что не сказав: «Заткнись». Но кот всё-таки продолжил:

– Задача по-настоящему важная и непростая. Наша академия теряет силу и разрушается, с каждым годом учеников всё меньше и меньше. А всё из-за…

Бабах! Дверь в комнату распахнулась, будто её вынесли ногой. Однако там оказалась сухонькая старушка в сером костюме и волосами с невиданным начёсом, которому мог позавидовать дикобраз.

– Что здесь происходит? Через три минуты начинаются пары!

Повисла неловкая пауза. Котопырь нашёлся первым:

– Проводим воспитательную беседу со студентом, Поркупина Пинкушоновна.

– Почему во время занятий?! Вернитесь к своим прямым обязанностям! А ты, – морщинистый палец нацелился на парня, – марш на лекцию по золотому сечению в теории струн!

–Куда? – проблеял Федя.

– В третью аудиторию, – старушка закатила глаза. – И чтобы больше прогулов не было! За это могу и отчислить.

Парень сполз со стула, на котором сидел, и бочком вышел из кабинета, лишь бы не пересекаться больше с суровой дамой. Которая, он чувствовал, могла не только отчислить, но и прибить. Та в свою очередь грозно зыркнула на кота с драконом.

– Прошу не забывать о том, где вы находитесь и что должны делать. И настоятельно рекомендую не лезть в дела ректората.

С этими словами старушка развернулась и вышла, оставив заговорщиков нервно икать от эха её каблуков.

– Да-да, конечно, Протупина Пропердолевна, как скажете, как скажете… – ехидно прошипел вслед Котопырь.

*

Фёдор вышел за дверь и быстрым шагом направился по коридору подальше от злосчастного кабинета. И только на втором повороте понял, что совершенно потерялся. И не знает не только где нужная аудитория, но и где он находится вообще. К счастью, на горизонте как раз показалась тройка существ, которые шли навстречу.

– Прошу прощения, не подскажете, где четвёртая аудитория?

Четверо волшебных существ: два эльфа в бежевых мантиях, крылатый парень в столярном фартуке и абсолютно голый фавн – смерили его с ног до головы презрительными взглядами и прошли мимо. Федя тяжело вздохнул. Его начинало заполнять давно забытое чувство отщеплённости от мира.

Молодой человек два года назад закончил факультет менеджмента. Об институте у него сложилось двоякое впечатление. С одной стороны, преподаватели хорошо относились к зануде-ботанику, а с другой – стоило попасть на экзамене не к «своему», так начинались разносы. Тут не так, там не этак. Поэтому сессий он ждал даже с большим ужасом, чем самые отъявленные раздолбаи. Так и не получив заветный красный диплом, Федя вылетел из стен альма-матер, чуть не снеся двери с петель. Добавить к этому натянутые отношения с сокурсниками – и картина становилась полной. И вот теперь судьба его закинула в учебное заведение, где он снова занимал последнее место в пищевой цепочке.

– Р-рав!

Федя, погрузившийся в свои мысли, резко обернулся и увидел ещё один кошмар. На этот раз из детства.

– Гр-р-р! Рав! Рав!

– Мухтар?! Я думал, ты давно сдох, – невольно вырвалось у парня, ведь прошло больше пятнадцати лет с момента их последней встречи.

– Сам ты сдох! – злобно прорычал пёс. – Ссыкун несчастный!

«Ну вот, в добавок к коту теперь и говорящая собака», – обреченно подумал Фёдор.

С Мухтаром его связывало куда более неприятное воспоминание, чем с институтом. Пёс покусал его, когда Фёдор был совсем мальчишкой, лет в семь или восемь. Сначала хватанул за ногу, а потом повалил на спину и стал грызть руки, которыми маленький Федя пытался закрыть лицо. К моменту, когда на крики и рык прибежали хозяева, мальчик был весь в крови и с намокшими штанами. Пса не пристрелили, как настаивал Федин отец, но отослали в деревню сторожить дом. С тех пор мальчик шугался даже пекинесов.

Прошло пятнадцать лет, и вот Мухтар стоит перед Фёдором. Такой же серый, лохматый и не менее злой. Парень поймал себя на том, что у него трясутся колени и зудит в паху. Но он уже взрослый мужчина и не должен был поддаваться детским страхам.

– А ну прочь с дороги, псина сутулая! – страх был, даже ужас, но удивительно быстро переходил в хамство.

– Я тебе сейчас яйца отгрызу! Ты кто такой вообще, что решил мне угрожать? Я тебя тут в первый раз вижу, – принюхался Мухтар. – Придёшь ко мне на пару – пор-р-рву нахрен.

– Ты ч-что, преподаватель? – Федя аж икнул от неожиданности.

– Да уж не паршивый студентишка. А ну, пшёл отсюда!

Федя собирался удалиться с гордо поднятой головой, но обнаружил себя в ужасе несущимся по коридорам старинного здания.

Он влетел в уборную, где заперся в кабинке и экстренно справил нужду. Опёрся о стену и закрыл глаза. Как его так угораздило? Повёлся на красотку – и вот что вышло. Такими темпами и целибат можно принять.

– Тос-с-с-скуеш-ш-ш-шь?

Шипящий голос выдернул Федю из унылых размышлений. Он открыл глаза и замер на месте. Перед ним, примерно на уровне груди, покачивалась голова гигантской змеи. А тело… Тело, судя по всему, уходило в недра канализации.

– Да так, чуть-чуть, – с нервным смешком вырвалось у парня.

– Тебе нужна помощ-щ-щь? Я умею многое…

Парень судорожно вздохнул, пытаясь представить вариации этого «многого». Стало совсем не по себе.

– А я это… Сам справляюсь обычно, – он осторожно заложил руки за спину и нащупал ручку.

Дальнейшие события развивались стремительно. Акробатическим движением Фёдор упал спиной назад в открывшуюся дверь, успев при этом вывернуть руку и со всей силы захлопнуть кабинку обратно. А затем вдарил по тапкам с такой скоростью, что даже гепард мог позавидовать. Похоже, с туалетами в академии у Феди отношения тоже не задались. Да и что вообще хорошего можно ждать от предмета, который в обратную сторону читается как «затину»?

– Ну клас-с-с… Я так никогда не закрою пс-с-сихотерапевтичес-с-скую практику, – раздосадовано прошипела змея. – Может, поис-с-скать клиентуру где-нибудь ес-с-сщё?

Федя нёсся по коридорам школы, уже начиная выдыхаться. В конце концов, вряд ли змеи развивают большую скорость. Можно и притормозить. Он пытался восстановить дыхание и привести мысли в порядок. Шёл и шёл вперёд. Нужно было искать лекционный зал, но парню было уже почти всё равно.

Вдруг из-за поворота шаркающей походкой проковыляла Поркупина Пинкушоновна. Близоруко сощурилась и полезла в карман за очками. «Да ну нафиг!» – подумал Фёдор и рванул в противоположном направлении. Впереди показалась группа из трёх студентов, на этот раз людей. Федя с облегчением вздохнул и приблизился к ним, проведя пятернёй по волосам, чтобы пригладить их после бешеного забега.

– Ребят, я новенький, подскажите, где четвёртая аудитория?

Светловолосая девушка прыснула в изящный кулачок, парни переглянулись и заржали. «Ну вот, и эти туда же», – хмуро подумал Федя и собрался было уйти, как его остановили.

– Слушай, кто тебе сказал про четвёртую? – спросил брюнет с зелёными глазами в круглых очках.

– Да Порфирьевна ваша.

– Ты что-то перепутал, парень. Лекционных аудиторий здесь только три. И все они на втором этаже. А четвёртая… – он переглянулся с остальными и не стал сдерживать улыбку. – Четвёртая – это наливочная, в которой собираются студенты, чтобы отдохнуть после занятий. За стенами академии, конечно.

Федя стал пунцовым, как варёный рак, чем вызвал новую волну смеха. Но на этот раз он, на удивление, был доброжелательным. Высокий блондин в модных полутёмных очках протянул Фёдору руку и представился:

– Я Лёха. Можно просто Лось. Это Ленка, или Устрица. А этот жгучий брюнет – Зануда.

– Я Фёдор.

– Отлично. Будешь Фродо.

Федя обрадовался:

– А вы тоже фанаты Толкина?

– Не, я только фильм смотрела, – сообщила светловолосая Ленка-Устрица.

– Я тоже, в переводе Гоблина, – добавил Лось и заржал.

– А я в настолку играл. Забавная.

Парень немного сник, но сделал ещё одну попытку наладить мосты.

– Слушайте, так куда же мне идти? Нужно на лекцию по какому-то золотому сечению.

– Да забей, – хрюкнул Зануда. – Никому оно в современном мире не нужно. Все творят, как хотят. И чем более всратое произведение у тебя получается, тем больше бабок за него заплатят.

– Примерно так и работает, – подтвердила Устрица. – Я занимаюсь живописью.

– Живописю, – прокомментировал Лось.

– Живописью, – надменно повторила девушка. – И своими картинами никак не могу пробить потолок… или дно, где лежат настоящие деньги.

Про дно Феде понравилось. Уж его-то он смог бы пробить. Федино выражение лица мгновенно считал Лось:

– Не-а, парень. Не так это просто. Там конкуренция высокая. Начиная от детских песенок и сценариев к утренникам и заканчивая украшениями в виде половых органов.

– Стремись, Фродо, к высокому искусству. Оно не особо паршивое, да и самому будет не так противно.

– А вы чем занимаетесь?

– Играю на магической флейте и по ночам базлаю на электрогитаре, – сказал Зануда.

– А я оратор, – важно сообщил Лось.

– Что ни слово, так ор выше гор, – хихикнула Устрица. – А ты чем?

Федя задумался. Ни к одному виду искусств душа не лежала, да и не для этого он здесь оказался.

– А я победитель чудовищ. Слышал, у вас завелось тут одно.

– Да-а-а… – протянул Лось. – Завелось. Лучше и не скажешь.

– Из-за него все проблемы, – завёлся Зануда. – Видел трещины в стенах и потолке, откуда ветер завывает и привидения глядят? А в туалете на этом этаже уже был? Во-о-от. Это все проклятье. А наложилось оно, когда…

– Слушай, давай не будем, а? – перебил Лось. – Это всего лишь слухи. Да и не нужно оно знать новичку, пусть лучше к сессии готовится.

Затем запустил руку в рюкзак, пошерудил там и вытащил какую-то маленькую вещицу.

– На, держи, это перцовый баллончик, неплохо помогает от привидений. Главное – хорошо прицелиться.

Федя недоумённо принял подарок и положил его в задний карман брюк. Ребята развернулись и направились прочь по коридору.

– Но погодите!

– Ой, пора на пару! – посмотрела на голое запястье Устрица. – А то опоздаем!

– Пока-пока! – попрощался Зануда, а Лось хлопнул Федю по плечу так, что тот чуть не осел на пол.

– Бывай, Фродо. Глядишь, ещё увидимся.

Они оставили новичка одного, а сами свинтили в закат.

Пока что обучение Фёдора больше складывалось из общения, чем из просиживания штанов. И кто знает, что из этого было бесполезнее. Новое решение он принял мгновенно: «Так, раз уж я прогулял лекцию, надо бы найти кабинет Котопыря и задать ему пару интересных вопросов».

*

– Слышь, ты вообще задание не сам сделал! Тебе помогла художница!

– Но сдал-то его я!

Перед кабинетом, к которому Феде чудом удалось вернуться, почти не заблудившись, стояли, набычившись, два фавна.

– Да ты мог подтереться холстом и тоже сдать! А у тебя рисунок, который в пример всем потокам поставили!

– А ты что завидуешь? Мог бы и сам рога подкатить к Недолиэль. Глядишь, и твои почеркушки кто-нибудь заметил бы.

– Мои почеркушки?! – глаза правого фавна налились кровью. – Я из-за этих почеркушек ночами не спал и навык оттачивал, а ты, урод такой, решил просто перепихнуться! И с кем! С самой Недолиэль! Думаешь, тебе это сойдёт с рук?!

– Сойдёт! Просто признай, что я хорош!

Правый зарычал, и рык его был совсем непохож на блеяние.

Ставший невольным свидетелем конфликта Фёдор хотел было бочком просочиться в кабинет Котопыря. Но рогатые художники решили устроить разборки прямо под его дверями. Вмешиваться Федя побоялся, потому что огрести можно было от обоих. Они тем временем встали в упор, и один ударил рогами в лоб второго. Тот не растерялся, влупил ему под дых и тоже боднул противника. Так они и сцепились: упёрлись дубовыми лбами с закрученными рогами и бодали друг друга, изрыгая ругательства. При этом не забывая размахивать ручищами в попытке отбросить противника в сторону.

– Что, парень, собрался навестить «К и К?» —раздался позади низкий женский голос.

Федя обернулся и увидел крылатую девушку с телом львицы. Её пышная грудь была заключена в золотистый топик с надписью «Опасная штучка».

– Д-да, – презирая себя за дрожащий голос, сказал Федя.

– Их здесь нет. Ушли на пары. Отгадаешь загадку – скажу, где их искать.

– А если нет?

– Тогда отправлю тебя на занятия по творческой трансфигурации.

«Неплохой расклад. Главное, что жрать не будет», – решил Федя и согласился. Сфинкс приосанилась, набросила ореол таинственности, кашлянула и проговорила глубоким, хорошо поставленным голосом:

– Что есть в моих глазах и есть в твоих, лишь стоит обратить внимание на других?

Федя растерялся. Загадку про младенца, взрослого и старика он помнил, а это было что-то новенькое.

– Взгляд? – с надеждой спросил он, уже зная, что провалился.

– Ошибка! – радостно воскликнула сфинкс. – Ещё плюс один. А теперь пошли со мной, иначе отгрызу голову, – и она показала острые клыки.

Федя уныло поплёлся за надсмотрщицей. Перспектива оказаться на семинаре не прельщала, но он решил, что в магической академии это хотя бы должно быть веселее, чем в обычной общечеловеческой.

*

В учебной аудитории спиной к выходу стояла его недавняя знакомая – Поркупина Пинкушоновна. Она медленно повернулась, грозно посмотрела на вошедшего и заорала:

– Какого лешего меня прерывают на середине занятия?! А ну, быстро вошёл в класс, и чтобы я тебя до конца лекции не слышала. Потом отработка!

Федя поник, но послушно прошёл на указанное место в конце аудитории.

Оттуда открывался вид на ужасающее сооружение. Огромная – метров пять, не меньше – статуя неведомого существа или существ, изогнутых в нечеловеческой форме с множеством отростков и углублений. Кажется, она даже двигалась. Слегка покачиваясь, пульсировала, перетекала сама в себя, напоминая клубок сытых змей, которые не стояли на месте, а перемещались по чудовищному телу, издавая чавкающие звуки.