Случайный отбор, или Как выйти замуж за императора

Алиса Жданова

Случайный отбор, или Как выйти замуж за императора

1

– Поздравляем! – торжественно объявила ведущая. – Вы прошли отборочный тур и с этого момента считаетесь невестой Его Величества императора Лиама Себастиана Кастенгера! Добро пожаловать на отбор!

Зал разразился бурными аплодисментами, а моя челюсть буквально упала на пол. Что? Какой еще отбор? Я же пришла на конкурс научных разработок!

– ЫЫыыыффф… – единственное, что я смогла выдавить, и попыталась замаскировать это кашлем. – Простите…кхе-кхе. Я прошла… куда?

– Вместе с четырнадцатью другими участницами вы будете соревноваться за право стать женой правителя империи Ксаледро! – не унималась женщина.

Я прищурилась, пытаясь разглядеть ее. Однако со сцены, так ярко освещенной софитами, что я рисковала остаться слепой, были видны лишь смутные силуэты за судейским столом – ее и еще нескольких человек.

– Вы можете занять свое место в зале! Ксаледро поощряет интерес к наукам! – напыщенно закончила ведущая.

Натянув на лицо фальшивую улыбку, я двинулась вправо – туда, откуда мне махали руками. Скорее всего, я не первая участница, которую лишили зрения эти адовы софиты. Поэтому организаторы уже поняли, что если им нужны целые невесты, а не с переломанными ногами, нужно помогать девушкам найти дорогу в зал.

Невесты. Мозг зацепился за это слово, пока я спускалась и усаживалась на первое попавшееся место. Они сказали, теперь я – невеста и участница отбора! Но я не… я же не хотела! Так, сейчас это мероприятие закончится, и я подойду к ведущей. Скажу, что произошло недоразумение. Не участвовать же действительно в отборе! Я не какая-то там… невеста!

Схватившись за голову, я тут же заметила поворачивающийся ко мне глаз камеры и села ровнее. Еще не хватало, чтобы меня, рвущую волосы на голове от досады, показали по маговизору! И как меня угораздило так попасть?

Хотя день не задался с самого утра. Я умудрилась жутко опоздать. Сначала забыла паспорт, потом собрала все пробки. И наконец, уже на самом пороге концертного холла, врезалась в прохожего, рассыпала чертежи и битый час их собирала. А когда все-таки забежала в первый концертный холл Ксаледро, перед глазами уже мельтешили мушки от нехватки воздуха. Охранник лишь осуждающе крякнул вслед, но не стал останавливать – сразу понятно, что я из «опоздунов», которые спешат на конкурс научных разработок. Да и охранный артефакт даже не пикнул.

Участвовать в конкурсе научных разработок меня отправила профессор Стенберг, преподавательница продвинутой алхимии. Она торжественно пообещала, что даже если я не займу никакого места, но хотя бы достойно представлю свое зелье для очистки водоемов от переработанной магии, то экзамен автоматом мне гарантирован. А он, как и повышенная стипендия, был бы очень кстати.

Добежав до нужного места, внимательно оглядела коридор. Я находилась на втором этаже, перед дверью, на которой было написано «Зал № 3». За ней как раз скрылась какая-то девушка. Наверное, тоже студентка с научной разработкой.

– Кандидатка? – мне наперерез тут же кинулся мужчина в отутюженном костюме, выросший словно бы из ниоткуда. Я с сомнением оглянулась. В коридоре ему прятаться было негде, разве что за фикусом… Интересно. – Сначала подписать документы!

Вздохнув, я бросила свои папки с тубусами на скамейку, после чего принялась заполнять многочисленные анкеты и согласие на участие, стоя прямо у ближайшего подоконника. Листов оказалось великое множество, и я проставляла галочки, почти не задумываясь. Только бы успеть. Только бы жюри согласилось меня выслушать! А то не видать мне экзамена автоматом, да и профессор Стенберг потом со свету сживет. Она никогда не любила расхлябанности. И если я профукаю конкурс из-за опоздания, мне не жить.

– А это тут зачем? – пробормотала я.

Несмотря на спешку, взгляд выхватил из убористого текста внизу документа слова, что я обязуюсь не подавать жалобу, даже если со мной что-то случится. Что может случиться за десять минут на сцене? Сожрут конкуренты? Запинают ногами разгневанные научные сотрудники? Засмеют до такой степени, что произойдет необратимое покраснение лица?

– Просто формальность, – мужчина закатил глаза. – Вы же знаете этих бюрократов… перестраховщики! – и он страдальчески вздохнул, как будто сам не являлся этим самым бюрократом.

«Ладно, я же не кредит беру, – подумала я и подмахнула бумаги. – Что плохого со мной может сделать Научное Общество Ксаледро?»

Мужчина выдрал листы из моих рук едва ли не скорее, чем я оторвала ручку от бумаги. Тут дверь как раз распахнулась, и в коридор вылетела та самая девушка, что зашла ранее. Размазывая слезы, она с воем и топотом унеслась по коридору, а я проводила ее недоуменным взглядом. Неужели так расстроилась из-за своего научного проекта? Да и… странная она какая-то. В руках ни одного чертежа или артефакта, в броском платье, с вечерней прической. Может, ее из-за неподобающего вида раскритиковали?

Однако все это лишь промелькнуло на краю сознания, а я уже толкала тяжелую дверь. И через несколько секунд, пройдя по короткому коридорчику, оказалась перед пыльной красной шторой. Сердце тут же испуганно застучало где-то в горле. Мамочки… как же я боюсь выступать!

Так, надо успокоиться! Не сожрут же они меня? Максимум слегка пожуют, и то морально. Выдохнув, я вышла из-за занавеса и, оказавшись на сцене под слепящим светом софитов, неожиданно для себя вдруг успокоилась. Свет так бил в глаза, что я не видела ни зала, ни научной комиссии – лишь слышала шепотки. Можно представить, что я вообще одна. Репетирую в кабинете профессора Стенберг.

– Здравствуйте, – я лучезарно улыбнулась. – Меня зовут Летиция Мэйвери, пятый курс факультета алхимии Императорского Университета Ксаледро. Позвольте представить вам мой проект…

Затверженный наизусть текст отскакивал от зубов, и я достаточно бойко рассказала про зелье для очистки водоемов от переработанной магии. Если с ней ничего не делать, она так и будет плавать на поверхности воды радужной пленкой, отравляющей экологию и разрушающей здоровье горожан. Мое же зелье превращало ее в безопасный песок.

– …и именно поэтому я считаю, что это изобретение будет способствовать улучшению экологии и оздоровлению населения империи Ксаледро. Спасибо за внимание!

Все. Я незаметно выдохнула. Речь я произнесла, первая часть позади. Теперь, пожалуй, меня ждет кое-что посложнее – ответы на каверзные вопросы. А они обязательно будут: научное сообщество просто так призами не разбрасывается, а значит, сейчас меня будут пытать с особой жестокостью.

Однако вместо этого последовала пауза, наполненная перешептываниями. Глаза уже успели чуть привыкнуть к слепящему освещению, и, бросив взгляд в зал, я сумела разглядеть длинный судейский стол и людей, склонившихся для жаркого обсуждения. Они выключили микрофоны, и поэтому до меня доносилось лишь глухое «шу-шу-шу».

Собственно, после этого меня и «обрадовали» тем, что теперь я являюсь участницей отбора. И сейчас я сидела в зале, пытаясь сообразить, как так получилось. Я что, перепутала залы? Но вроде бы на двери было написано «Зал № 3», я же сама видела… Может, конференция на другом этаже? В то, что профессор Стенберг подло отправила меня на отбор, сообщив неверный адрес, я не верила. Ох… профессор Стенберг! Она же открутит мне голову за то, что я пропустила конкурс!

Теперь, когда я чуть успокоилась и огляделась по сторонам, стало понятно, почему та девушка, что заходила передо мной и потом выбежала в слезах, была так одета. Первый ряд, на котором сидели участницы, был заполнен девицами разной степени разодетости и разряженности. Одна я, как белая ворона, явилась в строгой студенческой форме.

Однако тут взгляд, рассеянно скользящий по ряду, вдруг выхватил знакомое лицо, и я поперхнулась от удивления. К счастью, очередная выступающая на сцене заглушила мой кашель. Касси?

Та уже двигала бровями, глазами и всячески сигнализировала, как она удивлена, что я тут. Наконец, не вытерпев, подруга перебежками добралась до меня и плюхнулась на свободное место.

– Летти, как ты тут оказалась? Я думала, ты против таких конкурсов, – свистящим шепотом произнесла она мне в ухо, кивая на декольте девицы в соседнем кресле.

– Перепутала залы, похоже, – несчастно созналась я. – Я вообще приехала на конференцию! А ты почему тут? Ты же тоже не хотела участвовать!

Касси, она же Кассандра Юсао, дочь генерала Юсао, горько вздохнула и призналась:

– Отец заставил. Я приготовила номер – выступление в стиле восточных единоборств. Думала, меня сразу выгонят. А они взяли и выбрали! Ты представляешь?

В ее голосе послышалось возмущение, и девица с декольте недовольно шикнула на нас. Однако Касси так легко не напугаешь. Она и хулиганов-то не боялась, не то что какую-то разряженную аристократку. Смерив ту презрительным взглядом, подруга снова придвинулась ко мне:

– Ладно, со мной все ясно. А ты-то что будешь делать?

– Конечно же, подойду и скажу, что произошла ошибка, и я не могу участвовать, – твердо отозвалась я. – Ну какая из меня императрица? Только позориться и время терять. И, вообще, может, я еще успею подать документы на конкурс научных разработок! Так что им придется исключить меня и пригласить на мое место другую кандидатку. Не могут же организаторы заставить меня участвовать?

– Вы обязаны участвовать! – безапелляционным тоном заявила мне ведущая два часа спустя, когда мероприятие наконец завершилось.

За это время я успела хорошенько просверлить глазами ее затылок с безупречной блондинистой укладкой, а теперь разглядела и лицо – ухоженное, без единой морщинки. Выглядела женщина очень эффектно.

– Но это ошибка… – попробовала было заикнуться я, на что ведущая, перебив, перегнулась через стол и позвала:

– Оскар! Рин Оскар!

Перед ней тут же, как из-под земли, возник давешний мужчина с навыками прятанья за фикусом, который подсовывал мне бумаги на подпись в коридоре. Их он и извлек из своего портфеля с ловкостью фокусника, а затем скользко улыбнулся:

– Вот, смотрите, рина Мэйвери – пункт четыре, подпункт два. Вы обязались участвовать в отборе, пока вас не исключат, и добросовестно соблюдать все правила. В противном случае вы должны выплатить штраф в размере четырех миллионов кредитов.

– Сколько? – от обозначенной суммы у меня закружилась голова. Да на эти деньги можно купить целое поместье! С аквадискотекой и золотыми унитазами! – Когда я подписывала эти бумаги, вы такого не говорили!

– Ну, милочка, надо же читать, что подписываете, – ведущая скривила ярко накрашенный рот и сразу же мне разонравилась. Ничуть она не симпатичная… А на лбу, неестественно гладком, и вовсе видны следы молодящих заклинаний.

Наш разговор, точнее, препирательства, уже начали привлекать чужое внимание. Какой-то темноволосый мужчина, вставший из-за судейского стола, внимательно наблюдал за разыгравшимся представлением. Так, надо сворачивать спектакль.

– Хорошо, – выдохнув, я попыталась задавить охватившее меня возмущение и даже смогла улыбнуться. – Могу я… ознакомиться с документами?

– Конечно, – снова скользко улыбнувшись, рин Оскар, не глядя, запустил руку в свой портфель и извлек из него незаполненную анкету, которую и вручил мне. – И вот еще правила отбора. Думаю, вам понадобятся.

– Спасибо! – сквозь зубы выдавила я и уже было собралась отойти, как тот самый темноволосый мужчина шагнул вперед.

– Могу я спросить, что вызвало ваше возмущение, рина? – холодно спросил он. Один взгляд, мельком брошенный на блондинистую ведущую и скользкого типа с бумагами, и они тут же испарились, как стипендия в кармане. Так. Этот мужчина, похоже, занимает высокое положение.

Я пригляделась к нему повнимательнее. Прямые темные волосы ниже плеч, безупречный костюм – но военную выправку не скроешь. Может, из спецслужб?

Его глаза, зеленые, цепкие, окинули меня пристальным взглядом, и я неожиданно для самой себя начала стремительно краснеть. Ой… что за странная реакция?

– Я тут по ошибке, – затараторила я, чтобы скрыть смущение. – Хотела попасть на конкурс научных разработок, но, похоже, перепутала двери. Я совершенно не хочу становиться невестой его величества! – бровь мужчины взлетела. Он слушал меня с непроницаемым лицом, и я решила, что мои аргументы недостаточно убедительны. – Мне это совсем не интересно, понимаете? – добавив в голос жару, продолжила я. – Я не из тех людей, которые тратят время на подобные… глупости. А вот конкурс научных инноваций прошел без меня! – закончила я уже с неподдельным отчаянием и подняла исполненный надежды взгляд на него.

Не станут же приближенные императора принуждать совершенно незаинтересованных людей участвовать в конкурсе! Да и вообще… Зачем им нужна императрица, которая даже не может найти нужную дверь? Надеюсь, сейчас он уточнит, уверена ли я, что не хочу быть кандидаткой в жены, и как-нибудь разрулит эту неприятную ситуацию. Однако мужчина спросил совсем другое:

– Глупости? То есть, вы считаете отбор, событие государственного масштаба, глупостью?

В тоне мужчины послышалась некая еле заметная угроза, и я прикусила язык. Хорошо еще, зрители уже покинули зал, и мои сомнительные речи никто не услышал. Никто, кроме него. Так, нужно вести себя как-то… подипломатичнее.

– Нет, что вы, – я попыталась выдать свою самую обворожительную улыбку. – Просто… у меня нет заинтересованности в призе. Но я занимаю чье-то место, и это нечестно по отношению к другим девушкам, которые хотели бы… побороться за первое место.

– Вот как? – мужчина вдруг шагнул вперед, и я отшатнулась, отчего чуть не споткнулась о ступеньку. Его руки, молниеносно метнувшиеся вперед, придержали меня за талию, и я задержала дыхание, чувствуя, как сердце судорожно забилось. Ладони, сомкнувшиеся на моей спине, были словно железными. Дернувшись, я тут же осознала, что не высвобожусь, пока мужчина меня не отпустит. Внезапно появилось странное ощущение беспомощности, словно я попала в лапы тигра. – То есть, у вас имеются возражения к императору лично?

Ох… а это уже попахивает государственной изменой.

– Что вы, – я нервно хихикнула и, упершись в грудь мужчины, чуть отодвинула его от себя, а затем встала ровнее. Он не стал возражать и отпустил меня, впрочем, продолжая сверлить испытующим взглядом. Отчего-то я чувствовала себя, как под рентгеновскими лучами, а интуиция просто вопила об опасности. – Просто не верю в то, что любовь можно найти… таким способом. – О, любовь, точно! У меня же есть прекрасная причина не участвовать! – И вообще, рин, у меня уже есть парень, поэтому я никак не могу…

– Штраф шесть миллионов, – скучающим тоном перебил он и, холодно улыбнувшись, любезно пояснил в ответ на мой ошарашенный взгляд: – Если участница отбора вступает с кем-то в романтические отношения, штраф составит шесть миллионов кредитов.

– Знаете, я, похоже, ошиблась, у меня нет никаких отношений, – поспешно отозвалась я, и когда он милостиво кивнул, принимая объяснения, чуть не свалилась от облегчения. Фух…

Я постаралась отложить на потом мысль, что теперь Освальд точно меня бросит. Зачем ему такая проблемная девушка? Так, сейчас нужно вырваться из этого отбора. Какие у меня еще остались аргументы?

– Так вот, о чем это я, – кашлянув, я снова подняла взгляд на мужчину. – О том, что в отборе мне не победить. К тому же, наверное, там уже все места расписаны! А вот на конкурсе научных разработок я могла бы занять какое-то место, и это помогло бы моей карьере!

А еще сражаться за императора Лиама – просто себя не уважать. Слухи о его бурных романах постоянно будоражили столицу. Выйти замуж за человека, который кочует от модели к актрисе, а от актрисы к балерине, мне не хотелось.

Однако такое, конечно же, приближенному императора не скажешь. Кстати…

– Простите, рин… а кто вы? – рискнула я спросить.

Он с несколько секунд помолчал, разглядывая меня. Я неуютно переступила с ноги на ногу. Какая у него… зловещая аура.

– Я даю императору советы, – наконец отозвался мужчина. – Иногда он даже их слушает.

А, императорский советник. Теперь понятно, почему он на отборе – присматривает, кого же выбрать в императрицы. Однако у советника должно быть достаточно власти, чтобы освободить меня от участия. И, хотя я чувствовала, что наш разговор идет не совсем так, как хочется, но все же решила попытать счастья еще раз:

– Рин… ээ… советник, так вы можете мне помочь? Я бы очень, очень не хотела участвовать в отборе, – я умоляюще сложила руки на груди и сделала жалобные глаза. – Пожалуйста, это совсем не мое!

Зеленые глаза скользнули по моим рукам, чуть задержавшись на груди – и тут же приняли непроницаемое выражение.

– К сожалению, ничем не смогу вам помочь, рина, – отозвался он самым официальным тоном и подхватил со стола папку, показывая, что разговор окончен. – Боюсь, что вам придется принять участие в отборе.

Что? Наверное, разочарование явно читалось на моем лице, потому что он вдруг добавил:

– А если вам так неприятен император, то могу посоветовать вам обращать внимание на то, в какую дверь заходите, – его тон звучал слегка уязвленно, и я недоуменно моргнула. Его оскорбило столь явное нежелание побороться за его сюзерена? – А не то в следующий раз можно оказаться в гораздо менее приятной ситуации.

Договорив, советник развернулся и покинул зал быстрым, стремительным шагом. А я поплелась к выходу, мрачно размышляя, почудилась ли мне угроза в словах чиновника, и как действовать дальше.

Остановившись у дверей, я подозрительно воззрилась на табличку – и, ожидаемо, на ней было написано «Зал № 2». Два, а не три! Я действительно перепутала. Но когда я заходила, я точно видела цифру три! Или нет? Может, пойти проверить зрение? Хотя уже поздно… Похоже, я влипла.

Так. Рано отчаиваться! Для начала нужно изучить все эти бумажки и найти лазейку. А пока придется вместе с остальными участницами рассаживаться в огромном комфортабельном автобусе и ехать за город, в императорский дворец – к месту проведения отбора. Надеюсь, я смогу потом вызвать такси и уехать оттуда?

Впрочем, уже через полчаса, прочитав анкету и согласие на участие, которые столь опрометчиво подписала, я поняла, что влипла. За отказ участвовать полагался штраф. За недобросовестное прохождение испытаний – тоже штраф. А за неявку на конкурсы, отгадайте что? Правильно! Штраф!

Штрафы были воистину императорскими, то есть, неподъемными для обычного человека. Моя семья, конечно, была знатной, но не особо состоятельной: имение давно продали, от состояния остались одни воспоминания. Я не могла подложить своему отцу такую свинью, как долг в несколько миллионов.

Но… не бороться же действительно за руку и сердце императора? Он, конечно, мужчина весьма привлекательный… Но список его пассий был длиннее моего доклада об очистке водоемов от магического загрязнения. Вряд ли с таким мужем женщину ожидает семейное счастье. Кроме того, я хотела бы построить счастье с другим человеком. Кстати, нужно подумать, как сообщить ему… о том, что теперь я невеста императора. Временно. Надеюсь, он нормально это воспримет…

Магофон пиликнул. Ткнув в экран, я увидела длиннющее сообщение от профессора Стенберг. Я уже написала ей, что перепутала залы и нечаянно прошла на отбор, после чего женщина со свойственной ей прямотой высказала все, что думала о моих умственных способностях.

Я в отчаянии впечатала ладонь в лицо, даже не глядя на мелькающие за окном пейзажи. Сидящая рядом Касси сочувственно похлопала меня по плечу, но не стала ни о чем расспрашивать – наверное, и так заметно, что дела мои плохи. Ох… мне же еще предстоит сообщить «великолепные новости» родителям! Родителям, которые всегда твердили, что нужно держаться подальше от двора и дворцовых интриг – целее будем! И что мне теперь делать?

Тут телефон снова пиликнул. Еще одно сообщение от профессора Стенберг:

«Я постараюсь договориться, чтобы научное общество выслушало твою презентацию на втором туре конкурса через неделю. Будь добра, умудрись проиграть до этого срока».

Точно! Это единственное, что я могу сделать – проиграть! Вылететь с треском на первом же испытании, но так, чтобы меня нельзя было обвинить в «недобросовестном подходе к испытаниям». И я буду свободна! Представлю свой проект конкурсной комиссии, и тогда, возможно, меня заметит лучшее в Ксаледро алхимическое предприятие – Императорская Алхимическая Лаборатория! Говорят, туда брали всех призеров научных конкурсов, даже без собеседования.

А я профукала такую возможность… Прямо злости на себя саму не хватает! Причем глупо думать, что я променяла тот шанс на более заманчивый, потому что… Я мельком оглядела молчаливых кандидаток, рассредоточившихся по автобусу. Вон та блондинка с длинным породистым носом – светская львица и журналистка, девушка с цветными прядями в волосах – популярный блогер, а брюнетка через два ряда от меня – просто невероятная красотка. У меня нет никакого шанса победить. Я просто потеряю тут время. Да и не хочется побеждать, по причинам, которые я уже озвучивала.

Так, надо собраться. Рано предаваться унынию! Я успею проиграть и попасть на второй тур научного конкурса! Объясню все Освальду. И верну себе свою жизнь. И тогда…

Еще раз вздохнув – на этот раз мечтательно – я попыталась воскресить перед внутренним взором высокие шпили Императорской Алхимической Лаборатории. Тут автобус тряхнуло, и вместо вожделенного места трудоустройства перед глазами возник дворец. Моргнув, я сообразила, в чем дело. Мы приехали.

2

Говорят, впервые попав в столицу и узрев дворец, путешественник испытывает шок и трепет от его белоснежных стен, высоких мраморных колонн и общей грандиозности здания. Дворец похож на стаю белых лебедей, устроившихся отдохнуть у кристально чистого озера.

Я тоже впервые увидела дворец вживую, а не на открытке. Но вместо благоговения и восхищения он вызвал во мне глухое раздражение и желание заскрежетать зубами. Этот отбор спутал мне все планы! Остается только надеяться, что надолго я тут не задержусь.

По-видимому, я была единственной, кто прибыл сюда с желанием побыстрее уехать, потому что остальные конкурсантки выволакивали из автобуса чемоданы таких исполинских размеров, словно там были вещи на ближайшие десять лет. Даже Касси, пыхтя, вытащила из раскрытого багажного отделения автобуса сумку чуть ли не больше ее самой.

«Надо будет попросить родителей, чтобы отправили мне что-то из вещей», – мрачно подумала я, хватаясь за вторую ручку, чтобы помочь подруге. – У меня ведь, получается, нет даже пижамы и зубной щетки».

К счастью, к нам тут же подбежали лакеи и выхватили багаж из рук. Не знаю, куда его уволокли, но вряд ли продавать на рынок. Облегченно выдохнув, я выпрямилась и тут же увидела спешащую к нам рослую женщину средних лет, одетую в бледно-лавандовое деловое платье чуть ниже колена.

– Рины, добро пожаловать во дворец, – строго произнесла она и окинула нестройный ряд кандидаток цепким взором. В ее руке был зажат блокнот. – Меня зовут Амброзия Бромвис, я старшая фрейлина ее императорского величества, почившей императрицы Юстинии.

Мы тут же склонили головы, выражая почтение усопшей пару лет назад императрице. И она, и покойный император дожили до преклонных лет – император Лиам был поздним ребенком – и поэтому смерть императорской четы после длительной болезни опечалила всех, но не удивила никого.

Подняв голову, я заметила, что фрейлина уже строчит что-то в своем блокноте. Тут ее взгляд упал сначала на мою студенческую форму, потом на кимоно Касси, в котором она демонстрировала свои восточные единоборства, и женщина хмыкнула. А после этого отметила что-то в блокноте.

Неужели ставит баллы? Тогда пусть лучше оценит вон ту шатенку, у которой декольте стремится к пупку!

Выдохнув, я сообразила, что чем хуже у меня будут баллы, тем лучше, и чуть расслабилась.

– Рины, я буду проводить у вас некоторые испытания, – меж тем продолжила женщина. – Сейчас вам следует пройти в свои комнаты. Там вы найдете правила отбора, прошу внимательно их изучить. Помните, что при дворе вы представляете свои семьи, и от вас ожидают соответствующего поведения. У кого-то есть вопросы?

Вопросов не было, но скорее потому, что всех испугал ее блокнот, а не оттого, что девушки подобрались такие нелюбопытные. Удовлетворенно кивнув, фрейлина повела нас к дворцу.

Шагая за ней, я случайно бросила взгляд в сторону и вдруг заметила наблюдающего за нами мужчину – того самого брюнета-советника, что отказался помочь мне исключиться из отбора. Рядом с ним стоял другой мужчина, с ежиком коротких волос и различимыми даже издалека бицепсами. Советник что-то ему втолковывал, второй внимательно слушал, и тут их взгляды вдруг скрестились на мне.

Удар сердца, второй, третий… Я отвела взгляд, изображая безразличие, но руки почему-то мелко затряслись. Они что… говорили обо мне? Что этот советник сообщал тому, другому, который качок? Надеюсь, не про полное отсутствие верноподданнических настроений?