Тьма. По Цельсию близко к нулю. Политический триллер

– Высокопоставленный?

– Да, я сам бывший работник МВД. Он знал, что моя жилплощадь позволяет это сделать, тем более я был его должник, так сказать, по прошлой службе. Назвал её имя и объяснил, что она должна приехать в Тихорецк, с проверкой, если не на три недели, то максимум на месяц. Естественно, я оказал ему эту услугу. Мне-то что… Да, Виктория рассказывала нам с женой о своём сыне, говорила, что замужем. А что случилось? Командировка у неё закончилась, так она сказала, когда уезжала.

– Не могу дозвониться. Телефон отключен.

Мужчина усмехнулся:

– Только и всего?

– К сожалению, да.

– Забудь её, мой совет. Замужняя женщина. Красивая, верно. Пока здесь была, видимо, решила погулять. И ей подвернулся ты, я думаю.

– Вы уверенно так говорите…

– Дело молодое. Кому, как ни тебе это знать. Кстати, она обо мне что-нибудь рассказывала?

– Только то, что вы как десять лет уже на пенсии.

– Пятнадцать, она ошиблась. Но ничем помочь больше не могу. И не отец я ей вовсе. Номер у меня её остался, думаю, точно такой, как записан и у тебя. Могу позвонить. Может, ответит мне?

– Спасибо, не надо, – сказал я. – Вы очень помогли. До свидания! – И пошёл обратно к машине.

Разумеется, это была наглая ложь со стороны Виктории от начала и до конца, и она действовала. Кто-то управлял Ладяновой, она была обычной пешкой на шахматной доске.

В итоге: что я узнал? Только то, что меня обманули, – Вика сознательно искажала факты, использовала ложь для достижения какой-то своей цели… Какой?.. Я понимал, Вику надо выбросить из головы, но даже если так и сделаю – боль останется: иногда человек проваливается в такую глубокую эмоциональную яму, что даже не в силах спрятаться с головой под одеялом. И всё равно – её надо принять. Как случившийся факт.

Принимая боль, существует возможность пойти дальше. Только так боль постепенно утихнет. Но я не понимал: эту боль оставила большая рана или ничтожный порез? Мелкие поражения нашей жизни, как осколки стекла, застревают под кожей и их трудней удалить, чем крупные, – и они не меняют нас. Крупные же поражения, от которых может остаться зияющая дыра, чаще всего направляют в нужное русло, чтобы человек изменился. Но дело в том, что я не знал, какое поражение потерпел, крупное или незначимое совсем. Мелкая моя рана или большая – каким осколком меня ранило. В любом случае – в этом была стопроцентная уверенность! – я никому не навредил и ничего не остался должен.

Оставалось вернуться к работе. А значит – стоило всё забыть, не сыпать соль на раны.

Возвращаясь домой, о Вике я уже не думал. И себя ничуть не жалел.

Глава 4

Оказавшись в квартире, у меня появилось приятное чувство, будто я обрубил канат, которым моя лодка была пришвартована к причалу.

Я перекусил бутербродом, готовить не хотелось. Выпил чаю с лимоном. Лёг на кровать, хотя часы показывали всего два часа дня. Возникло ощущение, что я оказался в санатории, где многого нет, зато есть покой.

В повседневной жизни существует не только счастье или несчастье, справедливость или несправедливость, в ней есть ещё и красота, и спокойствие. Уродство тоже присутствует, но меня радовала даже не красота, а именно спокойствие, которое в то мгновение как бы укрыло моё тело пуховым одеялом. Стало легко и уютно.

Я провалился в сон.

Мне снилось (в подсознании последние события не стёрлись, требовалось время), что я был где-то на морском берегу. Уселся на пирсе, глотнул вина прямо из бутылки, хотя незнакомая девушка принесла стакан. Я закурил. Огонёк сигареты мерцал, когда я делал затяжку. Окончательно стемнело. Лунный блин висел в небе. Море слегка штормило (спонтанный поток сознания рождал в моей голове разные образы, которые в повседневной жизни, если и встречались, – не запоминались: отбрасывались, как шелуха, просто в сторону). И вот на фоне ясного неба, озаренного лишь светом полной Луны, вдруг возник силуэт – Вика? Нет, не она… Господи! Та девочка-лунатичка! А она что здесь делает?.. Для каждого из нас есть своё место, даже если нет такого места?..

Она подошла ко мне, села рядом.

– В этих местах случаются очень трагические события, – сказала она как бы между прочим. – Волны уносят в море рыбаков, туристов и уединяющихся на морском берегу влюблённых. Для них наступает конец света. Потому что для каждого из нас существует свой конец света. Массового вымирания не предвидится ещё очень долго…

Мне показалось, что девушка угрожает, а не предупреждает об угрозе.

– Всё меняется в этом мире – видите? – она смотрела на Луну, которая передвинулась чуть в сторону. – Медленно, но меняется. А некоторые люди этого не замечают или не осознают. Потому что не хотят перемен. Их всё устраивает. Это считают они своим выбором. Правильным. А правильного выбора не существует. Никто не знает, чем закончится то или иное событие. Только итог сделанного выбора может помочь с окончательным выводом – что так, а что не так, если за этим выбором, конечно, не последует смерть…

Вдали от нас, было слышно, кто-то читал стихи Игоря Северянина. Я знал его творчество, поэтому сделал знак рукой, чтобы незнакомка на мгновение умолкла. Она послушалась, и мы различили слова:

В деревне хочется столицы…В столице хочется глуши…И всюду человечьи лицаБез человеческой души…

Когда всё стихло, незнакомка продолжила:

– В человеке уживаются две сущности: тварь и творец. Эпоха Рыб показала, что человек «тварь». Но на пороге уже настоящая эпоха Водолея, и в человеке проснется «творец», который задавит «тварь»…

Мне надоело её слушать, и я прыгнул в море. Прямо в одежде. Поплыл навстречу Луне. Вода была прохладной. И я активней стал двигать руками и ногами, чтобы согреться. Когда устал, перевернулся на спину. На небе светили звёзды. Луна оставалась где-то за спиной. Вдруг я запаниковал – я не видел огней, которые должны были быть на берегу! Я заплыл так далеко, что теперь мог утонуть.

Барахтаясь в воде, я искал глазами хоть какой-нибудь огонёк, чтобы зацепиться за него взглядом. Но ничего не выходило. Я оказался в чёрной бездне, без какого-либо ориентира. В голове мелькнула мысль: для одноклеточных организмов не существует ада. Значит, если я утону, то попаду в рай. Нечего бояться. И вот, когда мои силы были на исходе, и я стал уходить под воду, а в рот попала солёная вода, которой было так много, что я её начал глотать, чтобы не захлебнуться, – чьи-то руки приподняли меня над поверхностью моря и мгновенно перенесли на берег, уложили на песок. Сам бог, видимо, спас меня.

Я долго не мог отдышаться, а когда это сделал, то увидел Вику. Она, абсолютно голая, лежала на песке не далеко от меня и, видимо, спала. Я подошёл к ней. Её нагое тело серебрилась в лунном свете, но почему-то не возбуждало. Я подумал: а теперь, кроме секса, меня что-нибудь связывает с этой женщиной?.. И лёг рядом с ней. Но обнимать не стал. Между нами, решил я, должно оставаться свободное пространство…

Проснулся я от того, что за стеной сосед включил дрель.

Я поднялся с постели и долго сидел на кровати. Сон был тяжёлым, голова болела. Нужно было принять душ и собраться в дорогу. Я посмотрел на часы: девять вечера. В шесть утра завтра подъём. Собраться, в восемь заскочить к Толику в магазин, купить сигарет… Я не верил в анализ снов как метод психотерапевтического лечения. Не каждое ночное или дневное видение обязательно имеет какое-то значение в будущем.

Споткнувшись об тапочки, которые лежали возле кровати, я надел их и побрёл в кухню, включил чайник, чтобы сделать себе кофе.

Вика привнесла в мою жизнь не только свет (я снова вспомнил о ней), пока ложь воспринималась правдой, как казалось, но и тревогу – всегда присутствовал страх, что я могу её потерять, а заодно потерять и себя, и свою жизнь. Так оно и вышло, если забегать вперёд и говорить о себе самом и о том, что произошло дальше. Но меня всегда спасало, наверное, моё врожденное умение выбираться сухим из воды. Даже тогда, когда, одетый, говоря образно, проваливался под лёд, – я всегда каким-то чудесным образом избегал смерти, мгновенно выбравшись на сушу. При этом быстро скидывал промоченную одежду и оставался лишь в нательном, но сухом белье. Счастливые обстоятельства всегда предоставляли мне шанс избежать неудачи, грозящей серьёзной бедой. В какой-то степени я был счастливчиком. Хотя джек-пот в лотерее никогда не срывал.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Ты вправе считать себя хорошим человеком, только если мог сделать дурное, но решил не делать.

Ричард Форд

Глава 1

Последующие дни проходили тихо и спокойно. Я работал, навещал Наденьку, она превратилась в красавицу. Дважды общался с Ольгой, которая тоже изменилась и внешне, и, со слов Галины Ивановны, внутренне, алкоголизм был в прошлом. Теперь я не переживал, что в другой семье, которая отчасти стала для меня если не чужой, то более отдалённой, может что-то произойти непоправимое. Я радовался успехам дочери в школе, она отлично училась, и успехам в художественной школе – Наденька хорошо рисовала, этот талант она унаследовала, видимо, от бабушки, Галины Ивановны, которая иногда писала акварели и была самоучкой. Рисунки дочери и бывшей тёщи вперемешку висели на стенах квартиры, где жила Галина Ивановна. Теперь она проживала одна, Ольга вместе дочкой находились в доме нового папы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.