Перерождение. Серия «Синдикат». Книга 4

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Кивок доктора Паттерсон мог означать только одно: они приехали в исследовательский комплекс не зря. Команда Игуаина не подвела, и теперь у Синдиката имеется противоядие для созданного им же смертоносного оружия, по сравнению с которым, та же ядерная бомба кажется детской забавой. Сколько человек может убить выпущенная по городу ракета с ядерной боеголовкой? Несколько сотен тысяч? А, сколько убьет вирус, против которого нет сдерживающего фактора? Всех. Причем, не только в одном городе. Таким образом, целесообразность KJ-вируса обнулялась, поскольку использовать оружия, не имея при себе защитного механизма, не представлялось возможным. Теперь же, наличие вакцины означало не только прорыв, но и почти незамедлительный старт следующей фазы «Перерождения» – сверхсекретного проекта, о реальных целях которого знали единицы. Вернее, следующей фазы подготовки. Однако, она вряд ли затянется. Теперь вопрос упирался только в темпы строительства сети глобальных убежищ, что должны были собой покрыть всю планету. А также, ввод в эксплуатацию центрального убежища – «Цитадели». Собственно, не столь уж серьезные проблемы. По крайней мере, не для Синдиката. Нужно увеличить темпы? Значит, увеличат. В этом Говард Стайлз нисколько не сомневался.

Что ж, глобальные проекты, кардинально меняющие миропорядок дело конечно хорошее, но стоит немного опуститься на землю, и для начала завершить текущие задачи. Приоритетным являлось сохранение вакцины. Вернее, ее анонимности. И один из этапов выполнения данной задачи: похоронить всех, кто имел хоть какое-то пусть даже весьма опосредованное отношение к ее разработке…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Хавьер Игуаин спешил, как никогда в жизни. Правда еще ни разу за семь десятков лет вопрос не стоял столь остро. Сейчас же он балансировал между жизнью и смертью… И это ни разу не метафора. К слову, не только он, но на других доктору было наплевать с Эйфелевой башни, или с вершины Эвереста, или с космической станции… В общем, глубоко и далеко. Хавьер умел слушать, слышать и анализировать. Так он сумел сопоставить все факторы и сделать выводы. Весьма неутешительные выводы. Конечно, оставалась вероятность ошибки… Тем не менее, Хавьер не сомневался в правильности принятых решений. Еще до прибытия доктора Паттерсон, он подготовил в отдельном чемоданчике десять ампул с вакциной, подготовил транспортное средство и трех людей, кому мог доверять. Зачем все эти меры? Нужно. Так он и ответил каждому из троицы, кто задал вопрос. Просто – нужно. Хавьер сам себе не мог до конца объяснить, однако инстинкты подсказывали, что он на верном пути. Что-то очень мутное и очень нехорошее затевалось в Синдикате, а «Ковчег» имел все шансы стать сакральной жертвой. Ну или не сакральной, а просто жертвой. Кому от этого легче? Уж точно не ему. Потому за последние две недели Хавьер сделал все возможное в своих силах: приобрел несколько дополнительных паспортов, отложил наличные деньги, обзавелся некоторыми сторонними от Синдиката связами. Теперь же оставался последний этап – забрать чемоданчик с вакциной и свалить, как можно дальше от «Ковчега», Синдиката, и все что с этим так или иначе, связано.

Если он прогадал, то… Думать даже о таком не хотелось. Смертный приговор ему обеспечен. Рано или поздно, черные пантеры явятся за ним… Если же оказался прав, то Хавьер Игуаин погибнет вместе с остальными, а некий неприметный человечек осядет где-нибудь вдали от цивилизации, дожидаясь своего шанса…

Было ли Хавьеру жаль?

Вернее, не так.

Жалел ли он о чем-то? Да, об одном. О том, что ему придется ради своей анонимности убить трех друзей, согласившихся ему помочь. Мерзкий поступок. Но крайне необходимый…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Говард Стайлз одобрительно хмыкнул, когда в наушнике раздался чуть искаженный помехами мужской голос:

– Мама, вызывает Альфу, прием!

– Мама, Альфа на связи, прием!

– Птички в воздухе, время до подлета 22 минуты. Как поняли? Прием!

– Вас понял! Мы уже в воздухе! – Говард глянул вниз на стремительно уменьшающийся в размере исследовательский комплекс. – Покинем зону удара через две минуты.

– Принято. Работа за птичками. Конец связи!

– Конец связи!

В наушниках воцарилась привычная тишина, а генеральный директор военизированного подразделения корпорации продолжил смотреть на далекую бетонную крышу главного корпуса «Ковчега».

Насколько все же иронично получается… Ковчег – символ защиты. Символ чего-то крепкого, чего-то надежного. Того, где можно переждать бурю. Тот же Ной сумел в ковчеге пересидеть всемирный потоп. Этому же «Ковчегу», расположенному в глубинке южноамериканских джунглей предстоящую бурю никак не пережить. Через двадцать минут с десяток выпущенных ракет превратят исследовательский комплекс в пепел. Как и всех, кто находится внутри. Всех, кто знает о вакцине, а значит представляет для Синдиката угрозу стратегического характера.

Было ли Говарду жалко? Ни разу. О жалости он забыл еще несколько десятков лет назад. Уже тогда подобные операции если и вызывали какие-то эмоции внутри, то точно не жалость.

Сейчас же…

Сейчас вообще никаких эмоций. От слова совсем. Даже пустоты нет. Ничего. Так себя ощущаешь с утра, когда проснулся, а голова еще не успела загрузить в себя порцию стандартного пакета информации. Да-да, Синдикат сумел превратить его почти в робота. Безэмоционального исполнителя, что готов выполнять любой приказ.

Хорошо это или плохо?

Говарду было плевать.

Главное одно – его подобный расклад полностью устраивал.

Глава 1

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Неподалеку от лагеря инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

15:03.

Джулия Стайлз мрачно смотрела на панорамный вид за окном: ослепительно-белый песок, яркое солнце и гнетущее ощущение обреченности. Последнее, правда отношения к картинке за окном вертолета не имело. Дело не в жаре, не в пустыне и не в предстоящей высадке наружу в самом сердце карантинной зоны, где ежедневное количество новых трупов исчисляется не сотнями, и даже не тысячами. Дело в другом. В тотальной неспособности противостоять обрушившемуся на планету злу. Прошло всего два месяца с первого случая заражения в Хьюстоне, но сейчас кажется нет такой точки на земле, куда бы не проник страшный вирус, по сравнению с которым даже бубонная чума в средневековье кажется всего лишь насморком. Два месяца… Всего лишь, шестьдесят дней, а мир изменился до неузнаваемости. Многих государств уже нет на политической карте, а те что остались раздираемы внутренними волнениями, голодом, и зачастую абсолютным хаосом. Единственным оплотом стабильности, скалой за которой можно укрыться, лучом надежды во всеобщей мгле оставалась корпорация Cromwell Global Group. Да-да, все так. Транснациональная корпорация, что никогда не занимала первые рейтинги, и довольно сильно уступала другим гигантам, вдруг неожиданно вырвалась на первые позиции, превратившись де-факто в кризисный центр управления всей планетой. Оказалось, уже выстроена целая сеть бункеров, связывающая собой все континенты, во главе с Цитаделью, глобальным убежищем, вмещающим в себя несколько десятков миллионов человек. Оказалось, у корпорации имеется целая армия с тяжелым вооружением и новейшими разработками, а также способность к молниеносной переброске своих сил. Оказалось, корпорацией построены более сотни военных баз по всему миру, что позволяет теперь осуществлять контроль за любой точкой не только на Земле, но и похоже за ее пределами. В общем… Из транснациональной корпорации, CGG за несколько недель превратилась в транснациональное планетное правительство. Удивительно, да? Может для кого-то, но не для Джулии. Она прекрасно понимала, кто именно прикрывается логотипом Cromwell Global Group. Как и понимала следующее: показанное ими сейчас, лишь малая часть из имеющихся возможностей. Все еще впереди. Ужасающий до дрожи во всем теле план запущен, и Синдикат не станет от него отступать. А остановить возомнивших себя Богом людей, попросту невозможно. Некому. Она? А, что она может, если даже Белый Дом под полным контролем теневой Организации. Теперь правда, не такой уж теневой… Но не в этом суть. Будь даже под ее контролем все спецслужбы США, они бы вряд ли смогли сильно осложнить воплощение сатанинского плана Синдиката. Те слишком сильны. Слишком долго вели подготовку, чтобы отступать. А самое главное – вирус уже на свободе, повсюду сея смерть. Вот почему, единственное ощущение внутри, какое осталось за последние недели – тотальная обреченность.

Из ФБР пришлось уйти сразу же после инцидента в Хьюстоне, поскольку дальше оставаться в структуре подконтрольной Синдикату не имело смысла. Какое-то время она просто пребывала в депрессивном состоянии, наблюдая, как весьма стремительно рушится привычный мир. В каждом городе, где выявляли инфицированных, вводился жесткий локдаун, по примеру Хьюстона, когда город делили на сектора, полностью их изолируя друг от друга. Если подобные меры и помогали, то как-то незаметно. По крайней мере, вирус продолжал свое победное шествие, каждый день захватывая все новые и новые территории. Сейчас, спустя уже два месяца после начала пандемии планетарного масштаба, вряд ли можно было сыскать место, где отсутствовал штамм KJ-вируса. Месяц назад Джулия приняла для себя единственное возможное и верное в текущей конъектуре решение: пусть не в ее силах изменить, сгладить или остановить Синдикат, но бороться она может. Значит будет. Больших успехов добиться пока не удалось, но все же… Вода камень точит. Так и ее пусть на первый взгляд незначительные действия вполне могут взять количеством, обрушив в один момент все планы Организации.

Оно так и получилось. Не обрушение планов Синдиката, конечно же, но некоторые результаты стали заметны. Ее сотрудничество с оставшимися международными структурами, вроде Красного Креста, Всемирной Организации Здравоохранения, а также такими новыми образованиями, как «Армия Освобождения» и «Стоп CGG», приносило свои плоды. Однако самым главным являлись даже не сорванные проекты корпорации, а те крупицы информации, которую она собирала везде, где только могла. Постепенно небольшие обрывки стали складываться в общую картину, благодаря чему впервые за два месяца в сердце лучик надежды. Пусть пока крохотный, но все же.

Голос пилота в наушниках отвлек Джулию от не самых веселых размышлений.

– Сопроводительный отряд Красного Креста просит разрешение на посадку!

Ответили практически мгновенно.

– Доступ разрешен!

– Доктор Стайлз, – теперь обращались к ней. – взгляните справа.

Джулия, бывший агент ФБР, а ныне имеющая статус доктора в Красном Кресте, так и сделала. Повернулась, смотря сквозь боковое стекло вертолета. Внизу раскинулся огромный палаточный городок, обнесенный пятью рядами защитных барьеров из металлического сетчатого забора под напряжением. По всему периметру лагеря возвышались наблюдательные вышки, а между барьерами осуществлялся постоянный патруль на бронемашинах. Спецлагерь «Аль-Джазир» – лишь один, из десятка тысяч подобных, раскинутых по всему миру, где врачи пытаются бороться за каждую жизнь. И раз за разом проигрывают.

– До посадки две минуты!

– Принято!

– Статус: зеленый!

– Доктор Стайлз, готовьтесь к посадке!

Джулия кивнула. Она готова. Всегда готова. Последние два месяца после инцидента в Хьюстоне ее жизнь превратилась в сплошные поездки и перелеты. Так что командировка в Алжир являлась обычной рутиной, не более того. Единственным отличием являлось отсутствие команды. Узкоспециализированной команды, имеется в виду. Обычно в карантинную зону летели, как минимум с десяток сотрудников Красного Креста, или ВОЗ. Сегодня же, в составе группы значился только один ассистент, да шесть бойцов сопровождения.

– Приближаемся к зоне высадки!

Вертолет быстро пошел на снижение, и Джулия плотно стиснула челюсть, ощущая, как желудок подступил куда-то к горлу. Раньше она с легкостью переносила полеты, однако в последнее время начала ощущать недомогание. Особенно при взлете и посадке. С чем связаны подобные изменения? Хороший вопрос. Будь она настоящим доктором, наверняка смогла бы на него ответить. Беспокоить же других с подобной ерундой Джулия не собиралась. Мир на глазах исчезает, а у неё тошнота при посадке… Чрезвычайная проблема, ага.

– Двадцать футов! – отчитался пилот. – Десять!

Небольшой толчок, а следом голос пилота в наушнике оповестил об успешной посадке.

– Мы сели! Доктор, у вас не более часа. Затем мы возвращаемся на базу!

– Поняла! – Джулия доведенными до автоматизма за последние два месяца действиями, проверила герметичность костюма биологической защиты. Вроде все в норме. – Идем! – она повернулась к сидящему рядом ассистенту, на чьем лице за стеклом шлема выступили белые пятна. Оно понятно: первый выезд, и сразу в красную зону.

Спрыгнув на пыльную землю, Джулия слегка пригнулась и сделала рывок на три ярда вперед, преодолевая сопротивление воздуха, от все еще крутящихся винтов. Ассистент по имени Говард, выпускник Кембриджа, и восходящая научная звезда в прошлом, а ныне всего лишь рядовой сотрудник в Красном Кресте, последовал за ней. Не очень удачно – через два шага запнулся о неровность почвы и упал на одно колено, выронив при этом сумку с ноутбуком. Джулия выругалась, в два прыжка оказалась рядом с коллегой – правда, совсем не для того, чтобы помочь встать на ноги. Два месяца после инцидента в Хьюстоне имели глубокие последствия для каждого. В том числе и для неё. Так что… Джулию не волновала судьба ассистента, а вот за содержимое ноутбука, она бы без особых колебаний убила.

– Доктор Стайлз? – к ней спешило трое человек. В отличии от неё на них не было костюмов биологической защиты. Впрочем, и на ней он лишь в качестве дополнительной меры предосторожности, которую она соблюдала лишь по причине строгого регламента внутри отряда сопровождения. Нарушь она его, и парни улетят на базу без неё. И как тогда быть? Приходилось подчиняться.

– Верно. – Джулия махнула рукой, и подошла к встречающим. Говорившим оказался невысокий мужчина в белом медицинском халате, маске-респираторе на лице и довольно запыленными очками на глазах. Сопровождала его смуглая девушка в голубом халате и высокий чернокожий мужчина.

– Доктор Мохаммед Савфат, директор «Аль-Джазир». – представился мужчина, протягивая руку в белых перчатках. Джулия ответила на рукопожатия. Все равно, никакого телесного контакта. А значит, безопасно.

– Идемте! – доктор Савфат махнул рукой по широкому проходу между плотно поставленными друг к другу палатками, преимущественно темно-зеленых цветов. Хотя встречались и белые, и голубые, и даже ярко-красные. – Извините, что не могу предоставить вам транспорт. – начальник лагеря извиняюще развел руками. – У нас огромный дефицит с топливом. Транспорта в наличии предостаточно, однако заправлять попросту нечем. Имеющиеся в наличии запасы выделяем только под экстренные случаи.

Джулия понимающе кивнула. Мир за прошедшие шестьдесят дней сильно изменился. Причем последствия изменений отобразились на всех, без исключения. Вместе с исчезающими в пучине хаоса странами, также, а может и еще более стремительно исчезали ресурсы. Оно вполне объяснимо: практически все логистические связи оказались разорваны, да и большинство компаний осуществляющих добычу или переработку ресурсов оказались не в состоянии обеспечить дальнейшую работоспособность. Единственным, у кого не возникло никаких проблем оказалась корпорация Cromwell Global Group. Оно понятно. Синдикат заранее позаботился и обеспечил, как непрерывную работу, так и логистические цепочки, перебрасывая топливо и другие ресурсы от базы к базе. Правда делиться с остальным миром корпорация явно не собиралась.

– У нас в карантине чуть более тридцати тысячи человек. Мертвых почти семь тысяч. На первой стадии одиннадцать тысяч, и почти столько же на второй. Тех, кто переходит в третью… – доктор замолчал. Но Джулия итак поняла о чем начальник лагеря предпочитает молчать: перешедших в третью стадию они убивают. Так поступали почти везде, поскольку сдержать переживших мутацию зараженных было практически невозможно. А позволять им покидать карантинную зону, означало ускорять и без того полномасштабное распространение вируса. Добровольный суицид планетарного масштаба, в общем.

– Мы испытываем острую нехватку не только в лекарственных препаратах, еде, воде и топливе, но и в людском ресурсе. Мы хоть пока хоть и контролируем распространение вируса в пределах «Аль-Джазиры», тем не менее каждый день выявляем инфицированных среди персонала. – доктор досадливо махнул рукой. – Ежедневный отток, доктор Стайлз. И вместе с тем, нулевой приток. Такими темпами скоро останется лишь открыть двери лагеря и отойти в сторону.

Джулия снова кивнула. Она прекрасно понимала директора карантинной зоны. Точно такие же проблемы существовали во всех тех лагерях для инфицированных, в которых удалось побывать до прилета в «Аль-Джазиру». Нехватка еды, нехватка питьевой воды, нехватка топлива, нехватка электричества, нехватка даже самых простых медикаментов, нехватка здоровых людей… – такого рода проблемы наблюдались везде. Не только в спецлагерях, но и в обычных городах, постепенно превращающиеся в закрытые зоны. Вирус побеждал. Причем, с разгромным счетом.

– Я надеялся Красный Крест направит нам дополнительный персонал… Хотя бы двух-трех специалистов, вроде вас…

Джулия отрицательно мотнула головой. Не направит. Ни одного. Доктор Мохаммед Савфат не знает одной главной новости: вчера вечером Красный Крест ввиду отсутствия финансов, человеческого ресурса и возможности обеспечивать хотя бы минимальную поддержку сотрудников, объявил о прекращении своей деятельности. Нет теперь никакого Красного Креста. Следующая на очереди Всемирная Организация Здравоохранения, что еще подает слабые признаки жизни. А затем останется лишь всемогущая корпорация Cromwell Global Group, чьим логотипом прикрывается Синдикат.

Очередная победа врага.

И очередной ее проигрыш…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:09.

Джек шагал по Гранд-авеню, стараясь сохранять баланс между быстрым шагом и легкой пробежкой. Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Вместе с тем, хотелось, как можно быстрей убраться с улиц закрытого на карантин города.

Жизнь в последние месяцы сильно изменилась. И если к примеру его близкому другу повезло застать пандемию в относительно безопасном месте, вроде Юнион-Сити в округе Фултон, штат Джорджия, то Джек не успел покинуть Лос-Анджелес до того, как власти объявили о полном локдауне. Ну… как власти…

Джек искоса глянул на вправо. На стеклянном офисном здании размещался огромный экран, где по спирали крутился логотип корпорации Cromwell Global Group в виде красно-белого мальтийского креста. Именно корпорация взяла Лос-Анджелес под полный контроль чуть больше месяца назад, после чего объявила о полном закрытии, как въезда, так и выезда. Город поделили на сектора, между которыми сообщение осуществлялось только по спецпропускам. Де-факто вместо одного Лос-Анджелеса теперь существовало почти три десятка независимых друг от друга образований. Объединяло их только одно – полный контроль корпорации. Вместе с закрытием города новая власть ввела дополнительные ограничения. Такие как комендантский час, запрет на ношение оружия – и это при том, что ты в любой момент можешь ожидать нападения зараженного – запрет на свободное передвижение и так далее. То есть сейчас Джек де-факто нарушал одно из правил. В случае если на пути попадется патруль, будет крайне сложно объяснить цель передвижения по улице. А шансы наткнуться на бойцов корпорации весьма велики – улицы практически пустые. Точно, в Лос-Анджелесе проживает не пять миллионов, а пять тысяч – и то, с большой натяжкой.

Сейчас к примеру, он подошел к перекрестку с бульваром Уилшир, и кроме него на дистанции сколько хватало зрения, виднелась еще пару человек. И, все.

Джек уже сделал первые шаги по пешеходному переходу, когда на стеклянном здании страхового центра впереди появилось лицо молодой привлекательной блондинки в белоснежном медицинском халате, и притягивающей внимание ослепительной улыбкой. Особенно эффектно женщина выглядела на фоне пульсирующего позади огромного логотипа корпорации. Блондинка успела слегка улыбнуться, как за считанные секунды ее лицо претерпело радикальные изменения. Сначала появились пятна, потом на коже появились огромные багровые пузыри, следом заметное глазу изменение черепной коробки, и вот, спустя пять секунд существо на экране бросилось вперед, раскрыв рот в жутком оскале. Учитывая, что картинка транслировалась в объемном формате, зрелище оказалось по-настоящему впечатляющим. Джек даже сделал два прыжка назад. Вроде разум понимает всю абсурдность бегства от простого изображения, но вот инстинкт самосохранения все равно требует каких-то действий.

Показанное на объемном экране – ускоренное изменение, происходящее у инфицированных KJ-вирусом. Здесь понадобилось пять секунд – в реале, три-четыре дня. Конечный результат – третья стадия, которая до сих пор, спустя уже два месяца с начала глобальной пандемии, считается необратимой. Впрочем, не только она. Каждая стадия считается необратимой. Если вирус попал в организм у инфицированного в перспективе два пути: либо организм не сумеет пережить одну из стадий, либо трансформируется после третьей. До сих пор не имелось ни одного случая возвращения к нормальному состоянию. Единственное, чего добились ученые – замедление перехода от второй к третьей. На двенадцать часов. Охренеть какой прогресс, ничего не скажешь.

Как оказалось, на трансформации миловидной блондинки сюжет на экране не закончился. Существо, коим стала женщина после третьей стадии исчезла, а его место занял мужчина в темном костюме с логотипом корпорации на рукаве. Чуть смугловатая кожа, волевой подбородок, трехдневная щетина и холодный пронизывающий до мурашек взгляд. Джек знал человека с экрана. Очень хорошо знал. Когда-то они были друзьями. Когда-то бок о бок делали вместе хорошие вещи, очищая планету от плохих ребят. Когда-то Джек спас ему жизнь, о чем сейчас сильно жалел. Уж лучше бы, Джаред Кромвель, экс-майор спецгруппы «Кракен», президент корпорации Cromwell Global Group, и человек ответственный за все ныне происходящее, сдох тогда под пулями террористов. Теперь уже поздно. Ничего не изменить. Джаред недосягаем. Остается только в бессильной ярости смотреть на его лицо с экранов.

– Нас разъедает болезнь. – низкий голос бывшего друга вызвал неприятный холодок. – Как кислота она подступает к горлу, оставляя после себя лишь горечь. – и без того мрачное лицо президента корпорации, стало совсем невыносимым. – Она поразила весь мир, изменив прежний знакомый всем вам уклад жизни до неузнаваемости. И только признав недуг, можно надеяться на выживание. – Пауза. Долгая. Мучительная. – Корпорация CGG дает такую надежду. – лицо Джареда исчезло с экрана, сменившись панорамным видом огромного бетонного сооружения с высоты… даже не птичьего, а кажется, космического полета. Настолько впечатляющие размеры имел громадный купол, скрывающий под собой многоуровневый город. – Цитадель – Ноев ковчег, способный защитить вас и вашу семью от заразы, постепенно завоевывающей нашу планету. Не стоит откладывать переезд. Цитадель при всех размерах не сможет вместить всех желающих. Мы, в корпорации CGG, хотим спасти всех. И сделаем все в наших силах, для обеспечения выживания цивилизации и конечной победы над вирусом. Однако прямо сейчас, лучший выбор – попасть в Цитадель. Если в вашем городе есть передвижные пункты корпорации, спеши записаться. Если нет, звони по номеру – на фоне красно-белого креста корпорации появился телефонный номер. – и мы постараемся организовать ваш переезд. И помни, Cromwell Global Group – твой единственный Спаситель. Мы обеспечим ваше выживание, вашу безопасность и ваше будущее. Ной позаботился лишь о своей семье. Мы – о всем человечестве.

Картинка глобального убежища исчезла, сменившись картой спецприемников корпорации, доступных в Лос-Анджелесе. Всего их насчитывалось около тридцати. В среднем, по одному на искусственную зону. В некоторых, сразу два или три. В общем, набор шел своим ходом.

Цитадель… Ноев ковчег…

Ага.

Ковчег.

Спасают человечество от потопа, ими же устроенного. Играют в Господа Бога, не иначе. Тот ведь поступил точно так же. И ковчег обеспечил, и потоп. Вот только если у Него, как у Создателя имелось право, то у этих… Кучка зажравшихся уродов, что захотели контролировать всю планету. И Цитадель ни разу не ковчег. Никакой не спасательный круг во время шторма. Нет… Цитадель – бетонная тюрьма, из которой нет выхода. Зашел внутрь – зашел навсегда. Вот она суть настоящего плана хозяев Джареда. Согнать уцелевших в убежища, после чего навсегда захлопнуть двери. Гарантированный контроль. Над всеми, без исключения.