Египетские хроники. Кольцо огня

Мара Вульф

Египетские хроники

Кольцо огня

Удача сопутствует храбрым.

Для Флори,

который очень надолго задержал дыхание в надежде, что за это я посвящу ему одну из своих книг.

Сработало.

Marah Woolf

Ring aus Feuer – AtlantisChroniken 2

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Copyright © 2022 by Marah Woolf (www.marahwoolf.com), represented by AVA international GmbH, Germany (www.ava-international.de)

Originally published 2021 by Marah Woolf, Germany

© Офицерова И., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

Азраэль

Душа Малакая уже ждет меня, когда я перехожу в потусторонний мир. За тысячелетия я привык к флюоресцирующему свету, запаху огня и пепла и вездесущей мельчайшей пыли. Но не к удушливому смраду обреченности, безнадежности и страха. Очевидно, он проник мне под кожу, забрался в сердце и отравил его. Иначе невозможно объяснить, как я мог поступить так с Нефертари, как мог не предупредить ее. Я соврал ей, отнял самое дорогое и сам себя за это презирал.

Молнии на горизонте расчертили серое небо, которое на самом деле никакое не небо.

– Готов? – спрашиваю у ее брата.

Стоит другим душам меня узнать, и гул голосов вокруг нас стихает. Я вооружен, в кожаном доспехе поверх рубашки и с мечом за спиной. Крылья демонстрирую открыто. Теперь, после возвращения прежнего статуса, они сверкают золотом. Я снова среди аристоев, но мне абсолютно на это наплевать.

Малакай стоит на некотором отдалении и со скепсисом рассматривает лодку Махафа. Душа парня выглядит более здоровой, чем тело, и мне бы хотелось, чтобы Нефертари увидела его таким. Правда, легче ей от этого не станет.

– Не бойся.

– А я и не боюсь, – улыбается Малакай. – Со мной все хорошо. Наконец-то ушла боль. Как держится Тарис? – Его лицо на миг омрачается чувством вины.

Не знаю. С тех пор как вышли из самолета, мы не обменялись больше ни словом. Нефертари лишь раз посмотрела на меня. В этом взгляде плескалось столько отчаяния, что я едва сдержал порыв обнять ее. Но как я мог утешить ее после своего предательства? Если когда-нибудь она узнает, что я наделал, лишь сильнее меня возненавидит. И в мое нежелание делать это она просто не поверит.

– Плохо, – отвечаю с небольшим запозданием. – Она очень по тебе скорбит.

Нефертари писала мне сообщения, но я до сих пор не ответил ни на одно из них. Я ей лгал. Снова и снова. Поэтому она заслуживает мужчину лучше меня.

Малакай внимательно наблюдает за мной.

– Она справится.

Звучит не слишком убедительно… а ведь он знает сестру гораздо лучше, чем я.

Надо было поехать вместе с ней в Пикстон-Парк. Но ощущение, будто хотя бы что-то в этой ситуации я сделал правильно, у меня появится только после того, как лично передам душу Малакая Осирису. Нельзя допустить, чтобы с ним что-то случилось во время перехода.

– Я постараюсь все ей объяснить, когда провожу тебя в поля праведников.

Малакай склоняет голову набок.

– Она не поймет. – Махаф разрешает войти в лодку, и вереница ожидающих душ делает несколько шагов вперед. – Тарис бы продолжала бороться. И она не умеет так легко прощать.

– Я знаю.

Все остальное просто не в ее характере. Если бы Малакай рассказал ей правду, мне бы сейчас пришлось полегче. Но изменить это уже невозможно, а мне Нефертари вряд ли поверит. Решит, что это очередная ложь.

На его лице отражается сожаление.

– Я не смог признаться ей, что не хочу больше жить. Тарис не поняла бы, в ней слишком много упрямства.

«Так и есть, и это одно из качеств, которые делают ее собой. Если Нефертари что-то вбила себе в голову, то добьется этого», – с тоской думаю я.

– Ничего страшного. Она бы просто попробовала тебя переубедить.

И наверняка у нее получилось бы. У нее всегда все получается.

– Прости, но у меня к тебе есть еще одна просьба.

А этот парень действительно смел.

– Какая? – спрашиваю резче, чем собирался. Две стоящие перед нами души оборачиваются и со страхом смотрят на меня.

– Держись от нее подальше, – медленно произносит Малакай. – Помогая тебе найти скипетр, она подвергалась серьезной опасности. Не единожды. Если Тарис что-то для тебя значит, больше не впутывай ее в это дело. Пусть она спокойно предается скорби. У нее есть родные, которые о ней позаботятся. Тарис – не твоя проблема. Она смертная. Ты же, во-первых, будешь жить вечно, а во-вторых, если ваш план сработает, вернешься в Атлантиду. Не лучшие условия для начала отношений.

С точки зрения Малакая это вполне логичное требование. Единственно верное решение. Однако это его желание я не исполню.

– Сколько времени пройдет, прежде чем ты устанешь от нее? – безжалостно продолжает он. – Два года или три?

Или никогда? Такая идея ему в голову не приходит. А вот мне – да. Нефертари стала слишком много для меня значить, и я не хочу ее потерять.

– Рано или поздно ты разобьешь ей сердце, – заявляет ее брат. – Поставь точку сейчас. Тогда она справится с моей смертью и твоим обманом. Найдет себе достойного мужчину, познает счастье и состарится вместе с ним. С тобой это невозможно. Разделить будущее с тобой не только неразумно, но и опасно. В конце концов, это нечестно по отношению к Тарис. Она заслуживает собственной, настоящей жизни. Дай ей такой шанс.

– Лучше ужасный конец, чем ужас без конца, – задумчиво произношу я.

У этих слов ядовитый привкус. А вдруг он все-таки прав? Может, поставить точку – самый разумный вариант для нас обоих?

Малакай кивает, однако то, что он заметил в моих глазах, кажется, его не убедило.

– Пообещай. Ты ведь понимаешь, что это правильно.

Я сжимаю зубы.

– Не волнуйся, мы больше ее не побеспокоим.

Как ни странно, этого Малакаю достаточно.

– Тогда я готов.

Остальные души уже заняли места в ладье. Выпрямившись, Махаф стоит на корме и выжидающе смотрит на нас.

– Так часто, как в последнее время, я не видел тебя уже лет триста, – замечает он, растягивая слова. – Вы садитесь?

Вместо ответа я забираюсь в лодку и направляюсь в носовую часть. Душа Малакая следует за мной. После того как мы садимся, он с серьезным видом осматривает все вокруг. Даже после смерти его душа остается такой же любознательной, как и при жизни.

Лодочник уже собирается отчаливать, когда на берегу внезапно начинает клубиться черный туман. Из него выходит Сет. Подобно мне, он в полном боевом облачении и выглядит таким же темным и холодным, как окружающий его мрак. От его шагов дрожит земля. Души тихо стонут и жмутся ближе друг к другу. Сет не обращает внимания на их страх.

– Пришло время навестить моего брата.

Сет никогда не страдал отсутствием смелости. На его месте я бы как можно дольше избегал Осириса.

– Конечно, – прочистив горло, испуганно бормочет Махаф.

В иерархической лестнице Сет стоит гораздо выше, и Махаф не вправе отказать ему в поездке, хотя, судя по виду лодочника, он бы с удовольствием так и сделал. Ладья опасно покачивается, когда Сет запрыгивает внутрь и мимо сидящих душ шагает прямо к нам.

– Я подумал, что тебе не помешает небольшая помощь, – сообщает он, останавливаясь рядом. – Апоп попытается тебя задержать. Он очень зол из-за души ребенка.

Змей – наименьшая из моих проблем. Но если Сет поможет доставить душу Малакая в поля, я не против. На самом деле Апоп все сильнее наглеет. Прежде Сет держал его в узде, возможно, ему и сейчас это удастся.

– Мог бы остаться еще на денек. Твоя сестра заслужила шанс попрощаться, – упрекает он Малакая.

Не помню, чтобы Сет хоть раз заступался за человека. Я удивленно выгибаю бровь, на что он лишь пожимает плечами. Вот и ответ, зачем он здесь: ради Нефертари. Осирис – просто предлог. С трудом подавляю тихий рык и закипающую внутри ледяную ярость.

– Я старался, – еле слышно оправдывается Малакай.

– Уйти, не прощаясь, было легче, да?

Сет и раньше отличался проницательностью в некоторых вопросах. Как бы Малакай ни любил сестру, он все-таки оказался слишком труслив, чтобы сказать ей последнее «прощай».

Лодка плавно скользит по реке, и Сет следит за берегом. Несмотря на сумрак, окружающая картина выглядит мирно, хотя это всего лишь затишье перед бурей. Я рад, что он присоединился. Его присутствие воспринимается привычным и напоминает мне о былом. О том, в скольких битвах мы сражались плечом к плечу. До тех пор, пока мне не стало ясно, что боролись мы за абсолютно разные вещи.

– Ты знаешь имена демонов? – спрашивает Сет у Малакая, материализуя в руке железное копье.

– Парочку, – подтверждает тот.

– Тогда произнеси их, когда демоны к тебе приблизятся. Имена дадут тебе власть над ними. Выкрикивай их, если понадобится.

– Попробую, – отважно кивает Малакай, но этот парень – не боец и далеко не так храбр, как Нефертари.

– Ты должен выжить в испытаниях Дуата, если собираешься попасть в поля, – добавляю я. – Если тебя проглотит Апоп, даже не знаю, как буду объяснять это твоей сестре.

Его душа становится еще чуть более прозрачной. Нефертари бы голову мне оторвала. Приходится сделать усилие, чтобы заглушить все мысли о ней. О том, как она меня целовала, как ее руки касались моей кожи, о том, каково это – быть в ней. У нас никогда не было шанса на нечто большее.

С каждой милей пейзаж вокруг становится все более унылым. К тому времени, когда начинаются холмы и, соответственно, владения Апопа, я полностью готов к битве.

– Я его отвлеку, а ты отведи Малакая в безопасное место, – предлагает Сет совсем как раньше, когда мы вместе продумывали план сражения. Только вот мы уже не молодые и неопытные парни из прошлого.

– Я не позволю тебе драться в одиночку.

Он явно пытается понять, почему я не принял такой вариант.

– Как хочешь, – кивает в итоге, заметив мое недоверие.

– Гора Баху, – выдыхает Малакай, прежде чем я успеваю предложить что-то другое.

Мало кому из душ известно название горы, поддерживающей небо, но в случае с братом Нефертари меня это не удивляет. Вспыхивает огонь Апопа, а затем он сам с головокружительной скоростью спускается по склону. Души в ладье визжат и хватаются друг за друга.

– Все будет хорошо, – обещаю я Малакаю. – Мы не допустим, чтобы он притронулся к тебе своими жадными лапами. – Или зубами. Они у Апопа из кремня, но лучше не упоминать об этом. Парень и так выглядит очень напуганным. – Если дела у нас пойдут плохо, Махаф наделит тебя магией, которая понадобится, чтобы продвинуться дальше. Это его долг. Опасность никуда не денется, но это повысит твои шансы в пути.

– Я в курсе, – говорит Малакай.

Тот же ответ дала бы мне Нефертари. Только она еще закатила бы глаза. Последняя мысль вызывает у меня улыбку.

– Подними паруса! – велит Сет лодочнику. – Нужно плыть быстрее.

Махаф неохотно выполняет команду, и ладья мчится вперед. Тем не менее шансов у нас мало. Когда Апоп достигает берега, текучий огонь превращается в змеиное тело. Разинув пасть, он принимается поглощать воду. Появляются и начинают вопить другие демоны. Многие из них не умеют плавать, но после осушения реки больше ничего не мешает им наброситься на лодку, чтобы разорвать души на куски.

При виде головорезов и пожирателей Малакай ахает. Все его знания об этом мире основаны на текстах, которые не способны передать реальный ужас. Демоны постепенно растягивают сети между небом и землей. Первые души ныряют за борт, и их уносит течением. Апоп пьет так быстро, что надолго им это не поможет. Рано или поздно придется выйти на берег, иначе окажутся прямо в его глотке. Некоторые выбираются на сушу и тут же попадают в сети.

Малакай останавливает душу какой-то женщины.

– Имя сети! – выпаливает он. – Они называют ее Всеобъемлющей. Запомни. Произнеси имя, и она разорвется.

Женщина благодарно кивает и прыгает в ил, обнажившийся после ухода воды. Увязая в нем по колено, она все же пробивается к берегу. Демоны на этой стороне пугают душу не так сильно, как Апоп на другой.

Я одобрительно киваю Малакаю. Он готовился к этому моменту. Возможно, я недооценивал парня, как и его сестру. Лодка жестко садится на мель и одновременно опрокидывается на бок. Души, которые до сих пор ее не покинули, перелезают через релинги[1] и убегают.

– Мы вернемся, – обещаю я, вытаскивая меч из ножен на спине и расправляя крылья. – Оставайся на борту.

В окружающем пространстве царит какофония из визга и криков. Я взмываю в потемневшее небо. Единственный свет исходит от огненного тела Апопа, змеей извивающегося между бегущими. То, что он их пропускает, не сулит ничего хорошего. В воздухе свистит нож, однако прежде, чем он настигает Малакая, я сбиваю его в небе одним взмахом крыльев. У обычных демонов нет шансов против нас с Сетом, а вот у Апопа есть. Парню нужно продержаться, пока мы не разберемся с ним. Сет рассказывал нам о пытках, о яде Апопа, который течет по его венам. Но, несмотря на это, он вновь добровольно вступает в схватку со своим вечным противником. Сет не обязан этого делать. Отмахнувшись от сомнений, я поднимаюсь в небо и непрерывно мечу молнии в тело Апопа. Тот вздрагивает, но не замедляется, упрямо направляясь к Сету, который сжимает в одной руке меч, а в другой – копье. Я оглядываюсь. Демоны карабкаются по стенке ладьи. Махаф стоит у руля, а Малакай по-прежнему на носу и без остановки бормочет что-то себе под нос. Я вижу страх на его лице, но парень верит в силу древних заклинаний, которые выучил наизусть, готовясь к этому моменту. Он сражается собственным оружием, и по округе громким эхом разносится:

Нет таких, кто знает меня или узнает.Нет таких, кто хватает меня или схватит.Мое пламя опалит ваши лица,если вы обернетесь против меня.Я повелеваю вами.Вы подчиняетесь мне.Это время пройдет.Путь мне открыт.И буду я избавлен от всякого зла!

Я пикирую на Апопа, тот щелкает зубами, пытаясь дотянуться до руки Сета, и одновременно ударяет меня хвостом. Прежде чем он меня раздавит, я уворачиваюсь, однако чешуйчатое тело задевает мой бок, разрывая кожаный нагрудник и рубашку. Рана обжигает тысячей огней. Яд Апопа скрыт не только у него в зубах, но и под чешуей. Я падаю в зловонную речную грязь, а когда снова поднимаюсь на ноги, воздух пронзает гневный крик Сета. Апоп схватил его зубами за ногу и мотает головой из стороны в сторону. Я вновь бросаюсь вперед. Сет потерял свой меч, и тот тонет в иле. Одним движением я приказываю ему вернуться к хозяину. Потом подбегаю к Апопу и вонзаю собственный меч между его твердыми, словно железо, чешуйками. Оружие раскалывается от удара, но этого хватает, чтобы Апоп отпустил Сета и с шипением развернулся ко мне. Воспользовавшись моментом, Сет бросает копье в точку, где кремень, из которого состоят первые четыре метра змеиного тела, переходит в уязвимую часть. Происходящее сейчас я переживаю не впервые, поэтому, невзирая на боль, тут же раскрываю крылья. За считаные секунды оказываюсь возле опустившегося на колени Сета. Яд парализует его. Я поднимаю Сета на ноги… очень вовремя, поскольку Апоп выплевывает всю воду и проглоченные к этому моменту души. Мощная волна обрушивается на тех, кто сражается в русле реки. С Сетом на руках я взлетаю обратно на лодку, которая снова медленно выпрямляется. Но когда мы приземляемся, Махаф стоит на борту один.

– Где Малакай? – ору на него, небрежно сбрасывая Сета.

Тот перекатывается на спину и кашляет. Я внимательно осматриваю сначала опустевшие лавки, а затем бушующую воду. Приходится ухватиться за релинг, потому что ладья сильно раскачивается.

– Ушел, – отвечает лодочник. – Ему требовалось продолжать путь.

– Проклятье, – бормочу, толкая Махафа. – Ты хотя бы наделил парня магией?

Он совершенно спокойно поднимает парус.

– Конечно. Как ты приказал. Только на ней далеко не уйдешь. Я не верю, что у него получится.

Порываюсь схватить его за грудки́, но вмешивается Сет. У него немного зеленоватый цвет лица. Дело либо в яде, либо в морской болезни.

– Не трать время. Лучше догоним его, – говорит Сет, указывая пальцем вверх.

В темном небе над нами кружит золотая тень, после чего раздается ястребиный крик.

– Он перевоплотился, – с облегчением и в то же время с удивлением догадываюсь я.

– Парнишка хорошо подготовился. – В словах Сета слышится уважение. – Если Нефертари обладает хотя бы половиной его знаний, то станет противником, которого нельзя недооценивать.

– Она нам не противница! – огрызаюсь я.

– Наверное, пока нет. – Бог поднимается на ноги, параллельно отряхивая грязь со свитера. – Она в курсе, что ты не планировал давать отсрочку ее брату?

Я стискиваю зубы.

– Тебя это не касается.

Пожав плечами, он тоже превращается в птицу. Отмечаю про себя, что организм Сета поразительно быстро справился с ядом. У его птичьего облика нет названия. Только Сет способен принимать такой, и души, которые опять забрались на борт, ожидаемо отшатываются от него. Репутация у него и вправду не из лучших. Хотя вряд ли хоть одна из этих душ при жизни верила в богов. Однако некоторым из них известно, за что выступает Сет. На протяжении многих веков его обвиняют в болезнях, страданиях, мятежах, войнах, хаосе и разрушениях… и это учитывая, что три тысячи лет его нога не ступала в человеческий мир. Я никогда не оспаривал подобные обвинения и теперь подавляю в себе угрызения совести. Сет сам заработал такую славу.

Сидя на перилах, бог поворачивает голову в мою сторону. В форме птицы у него угольно-черное оперение, прямоугольные уши, вытянутая форма головы с изогнутым клювом и стреловидный хвост. После моего кивка он взмывает в небо и теперь летит перед золотым ястребом. Я следую за ними обоими. Мы направляемся к границе неба, за ней находятся врата, которые Малакаю необходимо пройти. Самая трудная часть пути у него еще впереди.

Мы летим, пока чары, с помощью которых он превратился в ястреба, не ослабевают. Малакай приземляется перед Вратами тьмы и перевоплощается обратно в человека. Врата охраняются двумя демонами в образе павианов. Надо было спросить, знает ли он их имена. Конечно, некоторые парню известны, но все же стоило убедиться. Если Малакай их не знает или назовет в неправильном порядке, то демоны разорвут его душу в клочья. Сет бросает на меня вопросительный взгляд, и я поджимаю губы.

«Нам нельзя всюду вмешиваться. Спасти душу ребенка – это совсем не то же самое, что помогать взрослому мужчине. Ты не можешь нарушить все законы».

«С каких пор тебя волнуют наши законы? Вот и будешь потом все объяснять Нефертари», – язвительно откликаюсь я.

Малакай долго изучает взглядом павианов, и те начинают возбужденно подпрыгивать. Демонам не терпится наброситься на него.

– Я прошу впустить меня, – медленно произносит парень. – Слышащий, – поколебавшись, добавляет он и пристально смотрит в глаза одному из павианов.

У меня вырывается вздох облегчения, когда одна створка ворот распахивается. Если сейчас Малакай верно назовет имя второго демона, первое испытание будет пройдено.

– Я пришел поклониться Осирису, Изменчивый, – с осторожностью говорит Малакай.

Сет сдержанно улыбается, когда открывается вторая створка. За вратами простирается огромное озеро, на поверхности которого полыхает пламя. Малакай инстинктивно отшатывается, но Изменчивый, ухмыляясь, подталкивает его вперед. В Дуате нет пути назад.

– Вода сжигает грешников и очищает праведников, – объявляет Слышащий и, судя по голосу, не может дождаться момента, когда сгорит душа Малакая.

Тот, немного помешкав, подходит к берегу и замирает. Жара здесь просто невыносимая.

– Можешь снова превратиться, – шепчет Сет так тихо, что оба демона не разберут слов. – Если знаешь заклинание.

– Делай выбор с умом, – еле слышно советую я. – У тебя всего одна попытка.

Малакай набирает полную грудь воздуха и громко декламирует:

Я чистота, вышедшая из полей.Дайте же мне место в царстве мертвых.Да окажусь же я рядом с повелителями вечности!Я чистый цветок лотоса,Возникший из сияющего света!Тысячекратно время.

Едва закончив заклинание, он превращается в цветок лотоса, который падает на воду. Лучший выбор просто невозможно себе представить, хотя, учитывая огонь, он выглядит нелогичным. Малакаю предстоит довольно много испытаний, а каждое заклинание допускается использовать лишь единожды. Но сейчас языки пламени расступаются перед ослепительно-белым цветком, а течение уносит его к противоположному берегу.

– Менее храбрый человек предпочел бы другую форму, – отмечает Сет. – Как думаешь, ему нужна наша помощь, или мы можем поворачивать обратно?

– Его ждут еще шесть врат и Долина холмов. Но ты можешь спокойно уходить.

– Я собирался к брату, – напоминает Сет, впрочем, мы оба понимаем, что это ложь.

Теперь мы следуем за душой Малакая на некотором отдалении. Стражей следующих четырех врат он тоже узнает правильно и безо всяких проблем. Когда приходит время пересекать долину, парень перевоплощается в феникса, тем самым ловко избежав таящихся среди холмов угроз. С каждой пройденной милей во мне возрастают уверенность и надежда. Мне до безумия хочется поведать Нефертари, с каким умом и отвагой ее брат преодолел все испытания, а прежде всего о том, как рад он был избавиться от своей телесной оболочки. Оболочки, которая приносила ему только боль и страдания. В полях он станет свободен. А пока Малакаю предстоит пройти через предпоследние врата. Оттуда недалеко до зала суда Осириса.

Я настолько погружен в мечты о том, как буду рассказывать ей об этом, что не замечаю приближающуюся к Малакаю опасность.

– Аз! – орет Сет, но на парня уже обрушивается целая орда демонов.

Песочные альвы. Эти твари, живущие в двенадцати пещерах поблизости, сумели подкрасться незаметно. Искривленные тела песочного цвета делают их практически невидимыми. Малакай вскрикивает и извивается, когда до него дотягивается одно многорукое чудище.

В мгновение ока я ныряю в пике, хватаю двух мерзко пахнущих существ и отрываю их от парня. Он пошатывается.

– Беги! – рявкаю я, и тут вокруг моего горла сжимаются когтистые лапы.

Сет быстро достает меч и отрубает голову моему противнику. Из тела брызжет склизкая ядовито-желтая субстанция, с шипением прожигая кожу доспеха. Задыхаясь, я пытаюсь стряхнуть лапу. Пусть и не сразу, но в итоге с отвратительным хлюпающим звуком она отцепляется от моей шеи. Сет бросает мне свое оружие, а сам пронзает копьем одновременно двух демонов. Я убиваю еще трех, после чего оставшиеся с шипением и бранью отползают назад. Еще бы, мы лишили их ужина.

К счастью, я вижу, что Малакай спешит к чертогу. Но прежде чем парень до него добирается, прямо перед ним приземляется черный ворон.

– Проклятье, – бормочу я.

Только его нам не хватало. Похоже, каждый чертов демон в царстве мертвых охотится за Малакаем. Я утираю пот со лба, но на нем тотчас снова выступает испарина.

– Не стесняйся, говори громче.

Мы с Сетом одновременно поднимаемся в воздух.

Гебга – слуга мертвых, и он соблазнит Малакая. Мы обязаны его опередить, иначе все потеряно. Не обращая внимания, успевает ли за мной Сет, я лечу к чертогу так быстро, как только могу. Эта долина уже не такая унылая, как пустыня и холмы, которые мы миновали. На лугу, раскинувшемся перед Чертогом обоюдной правды, стоит богато накрытый стол, на краю которого сидит ворон, а Малакай протягивает руку за ягодой винограда. Глаза его жадно сверкают. Парень голоден и хочет пить, но не подозревает, что по-настоящему этого не ощущает. Это просто магия Гебги, которая должна заставить его что-то съесть.

– Нет! – кричу я, складывая крылья и падая на Малакая.

Стол опрокидывается, и вкусные угощения превращаются в то, чем являются на самом деле: в фекалии и мочу. Гебга с проклятиями улетает прочь, а Сет плавно приземляется рядом с нами. Он еле сдерживает ухмылку, когда, постаравшись подняться, я оступаюсь на скользких нечистотах. Мерзость. Кажется, теперь и за сотню лет не избавиться от этой вони. Меня едва не рвет.

– Я должен был догадаться. – Малакай выглядит не лучше меня. – Извини.

Сет все-таки негромко смеется.

– Ворон обманывал не только тебя. Радуйся, что Аз не брезгливый, потому что лично у моего самопожертвования есть предел. – Бог взмахивает рукой, и облепившая меня тошнотворная жижа исчезает. – Но я бы все равно потом принял душ, – советует он.