Ты полюбишь

И снова впился в ее губы. Новым штормом. Так же страстно, властно, без спроса вторгаясь языком в ее рот.

Не отвечать на такие жаркие поцелуи было бы просто преступлением со стороны Полины. И она отдалась этому порыву без оглядки и тени сомнения. Потому что было вкусно целовать его в ответ. Ощущать сначала нежность и ласку, а потом всю страсть и похоть одновременно.

Два человека, которые познакомились четыре часа назад, целуются, будто знают друг друга сотню лет, но при этом были в разлуке все это время. Они целуются так, что завтра их кто-то разлучит, и им нужно напитаться друг другом.

Что это? Внезапно вспыхнувшее чувство? Или влияние атмосферы вечернего города с его романтичными огнями, звуками и запахами?

– Полина? Поехали ко мне? – с надеждой спросил Саша.

– Саш, я не....

– Я тебя не обижу и не сделаю того, чего тебе не хотелось бы.

– … прости.

– Я в любой момент могу вызвать тебе такси, – не сдаётся Саша и улыбается своей фирменной улыбкой, от которой ноги так и подкашиваются.

– Саш…

Иногда выбор между хочу и правильно даётся тяжело. Но что есть «правильно» в нашей жизни? Ведь для кого-то – это слушать родителей и поступать так, как подсказывает совесть. А для кого-то – слушать своё сердце, тогда «хочу» и «правильно» взаимозаменяемы.

– Саш, я могу тебе доверять?

– Будь уверена, Полина-малина!

Глава 6

Саша жил на последнем этаже высотного дома с панорамными окнами, откуда открывался неплохой вид на Москву.

«Неплохо для среднего бизнесмена IT безопасности», – подумала Полина.

Они прошли охрану на первом этаже и поднялись на лифте на последний этаж. Уютный холл, мягкое освещение, видеонаблюдение, приятно окрашенные стены говорили о том, что это дом не эконом-класса.

Все это время Саша держал Полину за руку и не собирался ее отпускать, боясь, что та передумает, испугается и убежит. Не хотелось бы терять такую сладкую девочку.

Открыв входную дверь и пропустив Полину внутрь своей квартиры, Саша закрыл за собой дверь, вынул ключ из замочной скважины и демонстративно положил его на обувницу рядом, как бы говоря, что в любой момент она может им воспользоваться.

– Надеюсь, у тебя нет никакой тайной комнаты со всякими игрушками? – вроде с юмором, но в то же время с осторожностью спросила Полина.

– По-моему кто-то пересмотрел мистера Грея, – усмехается Саша.

– Ты читал? – удивляется Полина

– Хуже. Пришлось фильм смотреть. До сих пор в шоке.

Саша медленно подходит к Полине, нежно гладит пальцами щеку, затем приподнимает за подбородок и мягко целует, слегка касаясь ее губ своими губами.

– Располагайся пока. Я скоро. В душ схожу, – сказал Саша, глядя в глаза Полине.

Пока Саша был в душе, Полина осматривала его квартиру, которая была не такая большая, как Полина успела себе вообразить. Небольшой кабинет, спальня с большой кроватью («интересно, сколько девушек он уже сюда приводил», – подумала Полина), смежная с ней непозволительно большая для мужчины гардеробная, ванная комната, где как раз был Саша, и совмещенная кухня с гостиной, из которой находился выход на большую террасу. Вот, что действительно привлекло Полину, так это именно она. Открытая большая площадь с плетёной мебелью и стеклянным столиком, за которым так приятно, наверное, завтракать. Или провести романтический ужин при свечах. А какой открывался вид с этой террасы! Пока Полина стояла у кованых перил и размышляла о том, чем можно заняться на террасе, к ней тихо сзади подошёл Саша, аккуратно приобнял и нежно поцеловал в шею.

– Нравится? – спросило Саша

– Очень! Ты здесь завтракаешь?

– Редко. Не успеваю. Когда покупал эту квартиру, думал, что буду каждый день выходить сюда с чашкой кофе и смотреть на то, как просыпается город. А на деле вышло, что я часто просыпаюсь тогда, когда город ещё спит. Поэтому не до романтики как-то стало.

– А говорят, Москва никогда не спит.

– Брешут. Я свидетель. Даже городу нужна небольшая передышка от постоянного круговорота. И знаешь что? Это самое спокойное время. Очень тихое. Даже не верится, что через какой-то час-два все вокруг заживет в таком ритме, что не каждый выдержит.

– Ты выдерживаешь?

– Думаю, да. Я привык. Иначе никак. Город задавит и люди сожрут, – закончил Саша. И Полина даже не стала возражать.

Они стояли так обнявшись ещё какое-то время и любовались огнями города, проезжающими машинами, группами гуляющих людей.

– Саш, обещай мне, что когда-нибудь мы обязательно позавтракаем на этой террасе? Просто скажи «обещаю». Можешь не выполнять.

– Обещаю, – серьезно ответил Саша. – Может что-то выпить хочешь?

– Нет, спасибо. Я, наверное, в душ?

Неловкости и скованности Полина не чувствовала в незнакомом помещении. Она даже осмелилась надеть Сашин халат, который нашла в ванной. Ну не выходить же из душа в той одежде, в которой и зашла. Уверенным шагом прошла на кухню к бару, где Саша налил себе ещё порцию виски, встала около него и облокотилась на рядом стоящий стол.

– Тебе не идёт мой халат! – улыбаясь сказал Саша, его зелёные глаза горели предвкушением.

– Жалко. Может поищешь что-то другое? – включилась в игру Полина.

– Сомневаюсь, что что-либо подойдёт, – наклоняясь к Полине произносит Саша.

Саша потянул за пояс халата, и тот распахнул полы, обнажая тело девушки. Оно создано, чтобы его целовали, касались, трогали. Молочная светлая кожа, которая манит к себе. Ее тело создано, чтобы его любили.

Одним резким движением Саша подтолкнул к себе Полину. Нет, не чтобы обнять. Сжать в своих сильных руках, ощутить каждую косточку в ее теле, каждое ребро, каждую клеточку. С какой-то одному ему известной манией, Саша исследовал ее тело, а оно поддавалось ему, выгибалось. А Полина от одних таких жадных, властных движений его рук и пальцев стонала. На языке сладость поцелуев, они грубые, глубокие, влажные, но безумно возбуждающие. Грани стерты, не видно краев, они за чертой понимания. Вакуум. Бездна. Невесомость. Космос.

Саша наклонился к ее груди, чтобы сжать их с каким-то рычащим удовольствием, доставляя ей боль и наслаждение одновременно. А потом вылизать их, втягивая в рот сначала один сосок, потом другой. Пошлость, которая сейчас является чистым кайфом для двоих.

Ее руки изучают его тело. Сильное, крепкое. Оно заводит так же сильно, как и его откровенные взгляды, когда ты готова делать все, что он только пожелает. С ним хочется делать , что раньше не могла подумать, он – центр ее наслаждения, ее жажда. Проведя языком по шее, где пульсирует его вена, Полина опускается вниз, оставляя мокрые дорожки на груди, на животе. Вкусно, его тело вкусное. Рукой проводит по члену. Она ощущает каждую венку. Вот оно – средоточие мужской силы и слабости одновременно. И сейчас Полине хочется, чтобы он принадлежал только ей, а еще хочется ощутить его в себе, на себе. Попробовать его на вкус.

Но Саша, берет ее за ягодицы и прислоняет к стене, прижимает всем своим весом, что дыхание затрудняется. Целует ее губы, глубоко, сплетаясь языками в этом порочном танце. Трахает ее рот своим языком, имитируя то, что он с ней хочет сделать. Не стесняясь в своих желаниях. Полина же начинает изнывать и стонать ему в рот, лишь бы он не прекращал, продолжал, углублялся.

Резкое вторжение, и она запрокинула голову от наслаждения. Та желанная наполненность внутри, та сила и твердость, от которой течешь, и влага стекает по внутренней стороне бедра.

– Да, Саша…Еще… Сильнее.

– Бл*ть, Полина.

Это не просто секс, это не просто движения, цель которых просто получить оргазм. Это дикое, животное желание обладать ей. Глубоко, сильно, грубо. Ей остается только принимать все его толчки, все движения, всю жажду.

Шар. Такой горячий, жгучий. Он обжигает внутри все, и теперь это стало невыносимой пыткой, которая разносит сладкий нектар по венам.Так противоречиво и полярно. Этот шар разрывается на миллионы искорок, где каждая уносит тепло в уголки ее тела. И души.

Полина зажмуривает глаза, потому что спазм сковал все ее тело, даже веки невозможно держать открытыми.

– Саша-а.

Он кончает следом, издавая низкий стон, похожий на рык дикого необузданного зверя. Красиво, мощно, пьяняще вкусно.

Пресные поступательные движение, которое называют сексом превратились в бесконтрольное безумие. Двух раненых.

Они лежали на полу, голова Полина покоилась у Саши на груди, и оба ещё пытались отдышаться.

– Ну вот, Полина-малина, до тайной комнаты так и не дошли, – смеётся Саша, на что слегка получает локтем в бок – Что? Там такое! Спорю, ты в жизни такого не видела!

– Ну хватит, – как бы обижено произносит Полина и пытается встать и уйти, но не получается, потому что Саша крепко притягивает ее к себе обратно и обнимает.

Глава 7

Утренний свет начал пробиваться в окошко через неплотно задернутые шторы. Эти лучи как назло падали на лицо Полины и спать дальше уже было невозможно. Саша спал, и было слышно только его размеренное дыхание. Полина смотрела на него и, едва касаясь, убрала упавшую прядь волос со лба.

«Саша… залом между бровями не выравнивается, когда ты спишь. Наверное, ты много думаешь. Даже во сне. Ты точно не айтишник. Обманул.

Губы. Такие мужские и нежные губы, которыми ты меня вчера целовал так ласково и так страстно одновременно. Если бы ты только знал, что никто и никогда меня так не целовал.

Глаза закрыты, и сейчас никто не скажет, какого они цвета. Может, зелёные, как весенняя листва. Или как сочный лесной мох, что манит к себе, чтобы его потрогали. Нет… мне кажется, сейчас они спокойные, в них можно разглядеть едва уловимый серый оттенок.

Можно ли влюбиться в мужчину вот так вот, взглянув на него? Прикоснувшись к нему? Обняв его? Поцеловав? Я же совсем его не знаю… что мне делать, Саша?

Может ли быть вообще что-то между двумя незнакомыми людьми, которые в первый же вечер решили провести его в постели?

Типичная клубная история. Он – красавец мужчина, она – соблазнительная женщина. Приглянулись друг другу, поцеловались и занялись сексом. Для своего удовольствия. Ведь ничего же больше не может их связывать, да?

Саша? Если это не так, проснись, пожалуйста. Скажи «доброе утро», прижми к себе…»

Но Саша так же мирно спал, как и десять минут назад.

Полина тихо встала, нашла свою одежду и вышла из спальни, закрыв за собой дверь. Одевшись полностью, она открыла входную дверь ключом, который Саша оставил на обувнице и вышла из квартиры.

«Да, так будет лучше. Нас ничего не связывает. И не должно связывать. У тебя своя жизнь, у меня своя. Завтра у меня важный день, нужно хорошо отдохнуть и настроиться. А эта ночь останется в моей памяти как одна из лучших. Может, и в твоей жизни она оставит какие-то хорошие воспоминания».

С этим мыслями она вышла из подъезда дома, если вообще его можно назвать подъездом, и пошла вперёд, как говорится, куда глаза глядят. Ей хотелось прогуляться по пока ещё тихим и размеренным улочкам.

Утром в Москве действительно никуда не хочется спешить. Хочется поймать ту тишину и легкость, которой так не хватает городу. Солнце уже встало и освещает улицы и дома ярким утренним светом. Людей практически нет. Да и откуда им взяться в воскресенье утром? Но небольшие кафе с летней верандой уже потихоньку начинают открываться. А некоторые ночные заведения – закрываться, провожая своих последних гостей и сажая их в такси. Вот и все движения города.

Кафе-пекарня «Миндаль» было одно из тех немногих заведений, что в такое время начинали работать. Из окон доносится вкуснейший запах свежеиспеченного хлеба и кофе.

– Латте и миндальный круассан, – заказывает Полина, ведь пройти мимо таких ароматов невозможно.

Интерьер в кафе очень схож с типичными французскими пекарнями: небольшие круглые столики, плотно стоящие друг к другу, рисованные постеры со всякой выпечкой, чашками кофе и достопримечательностями Парижа и доносящиеся голоса официантов, которые что-то бурно обсуждают. Не хватает только французской речи за соседним столом, хруста купленного багета и берета. Так представляет себе парижское кафе Полина. Ведь в Париже она не была. Но ничто не мешает ей вообразить себя именно там.

– Ваш заказ, – произносит официант и оставляет Полину в своих мечтах и со своими мыслями.

Мысли Полины, как это ни странно не в Париже, куда она так мечтает поехать. А в завтрашнем собеседовании в компанию, куда так хочется попасть. Она прошла уже пару интервью и службу безопасности, без которой уже не представить ни одну компанию. И завтра ей предстоит третье, финальное, собеседование. И если она его провалит, то придётся начинать заново поиски работы. А денег осталось совсем мало.

С тех пор, как она уволилась с прошлого места работы, прошло около трёх месяцев, из которых два она находилась в подавленном состоянии. И вот, наконец-то, Полина почувствовала отдаленное ощущение свободы.

От мыслей Полину отвлек мужчина, который сел за ее столик и сейчас бесцеремонно взял ее стаканчик с кофе и сделал глоток.

– Я догадывался, что ты сластушка, Полина-малина. Но, блин, сколько сахара ты туда положила? – спросил Саша, – еще и сладкий круассан!

Какое-то время они смотрели друг на друга, пытаясь понять, кто что думает.

– У меня была очень бурная ночь. Мне надо восполнить запас энергии.

– Это радует. Значит, ты вышла, чтобы восполнить энергию?

– … прости, Саш. Я подумала, что это хорошее завершение нашей… встречи.

– ТЫ подумала и решила? – довольно жестко спросил Саша, у которого в глазах даже промелькнул холод.

– Извини, что решила за тебя. Но скольких девушек ты приводил к себе после знакомства? И со сколькими ты утром хотел продолжения? Саш, я не строю воздушных замков. И прекрасно понимала, чем закончится ВСЕ ЭТО, когда соглашалась.

– Ни с одной.

– Что?

– Мой ответ: ни с одной девушкой я не хотел продолжения после.

– Пока, Саш. Была рада познакомиться, – улыбнулась Полина и уже готова была вставать и уходить.

– Кроме тебя, Полина. Ты стала исключением, – сказал Саша и, улыбаясь, взглянул на Полину.

– .... как ты меня нашёл? Мне казалось я далеко ушла от твоего дома.

– Тебе так кажется. Скорее всего, ты ходила кругами, потому что это кафе недалеко от моего дома, и здесь делают хороший кофе. Бери свой круассан, кофе и пошли. Я, кажется, обещал тебе завтрак на террасе, – не принимая возражений заявил Саша, а Полине только и оставалось, что послушаться.

Какое-то время они шли молча и каждый думал о своём.

– Саш, почему я? Ты сказал, что я исключение.

– Ты другая. Не такая как все. По крайней мере, не такая как те, кого я знал и знаю.

– Ты это понял за один вечер?

Саша останавливается и смотрит на Полину своими зелёными глазами, прожигая взглядом насквозь. Но это взгляд не разрушающий, скорее он смотрит с вызовом и интересом. А потом нежно целует Полину, с каждой секундой усиливая напор, пока Полина не поддаётся ему и не открывается навстречу.

– Вот поэтому, – произносит Саша, нехотя отрываясь от мягких Полининых губ. – Ты поддаешься мне, не сразу, с осторожностью. Но когда это происходит, ты мне полностью начинаешь доверять. Ты включаешься в эту игру, тебе нравится поддаваться. Ты понимаешь, что ведёт мужчина, не споришь, у тебя своя роль. Как в танце. Только внимательный человек или профессиональный танцор видит, КАК ведёт мужчина и КАК женщина за ним следует. – Сделав паузу Саша добавляет, – ну, или у тебя своя какая-то игра, которую я пока не понял, – уже с сожалением.

Через пять минут они снова вместе вошли к Саше домой. Как и было обещано, завтракали Саша с Полиной на террасе, которая во всю уже освещалась солнцем.

Глава 8

Пока Саша разговаривал с кем-то по телефону, Полина подошла к краю террасы и наблюдала за проснувшимся городом. С такой высоты кажется, что люди действительно песчинки в этом мире, от которых мало что зависит. А еще можно представить себя птицей и летать над этим суетным городом, тогда будет казаться, что проблем вовсе нет, а есть эта безмятежность полета и легкость.

Поговорив по телефону, Саша вернулся к Полине.

– Были кое-какие дела, но я перенес их на завтра, поэтому сегодня можем провести день вместе. Чем бы ты хотела заняться? – спросил Саша.

Полина только хмыкнула и провокационно посмотрела на Сашу.

– Даже не знаю…у меня столько планов, – продолжая хитро улыбаться, сказала Полина.

– Ну, например, план побега уже провалился. Что еще придумаешь?

Полина ближе подошла к Саше, пальчиками провела сначала по его щеке со слегка отросшей щетиной, потом по шее и груди, вызывая у Саши легкое покалывание от ее прикосновений. Поднявшись на цыпочки, Полина поцеловала Сашу, даря всю нежность и ласку, которую можно подарить незнакомому мужчине. Глаза Саши, где сначала был штиль и покой, загорелись огнем и потемнели от неуверенных, но таких чувственных прикосновений. Ответный поцелуй был уже не таким нежным, а наоборот страстным, напористым и не терпящим никаких отказов и возражений. Впрочем, Полина уже привыкла к тому, как Саша ее целует и ей это очень нравилось, потому что в этот момент что-то горячее и жгучее разливалось по всему телу от кончиков пальцев и концентрировалось внизу живота. Перемещая руки со спины все ниже и ниже, Саша целовал Полину страстно то в губы, то опускаясь ниже к шее, ключице и груди, а затем возвращаясь к губам, ловя ее рваные вдохи и выдохи. Руки Полины перебирали Сашины жесткие и темные волосы, потом спускались ниже к шее и плечам, кожа которых покрывалась мурашками от ее ноготков. Саша сильно вжимал в свое сильное и крепкое тело Полину, будто боялся, что она вправду превратится в птицу и улетит от него. Он находил пульсирующую венку на шее у Полины и оставлял на ней горячие поцелуи, затем спускался ниже, проводя языком и слегка покусывая.

Взяв Полину под бедра, Саша направился с ней в спальню и опустил на кровать, которая все еще хранила тепло и аромат их тел. Сейчас уже не было места для нежности и мягкости, остались только страсть и безудержное желание обладать друг другом. Если бы можно было описать их состояние одним словом, то это слово было бы «раскаленно».

Раскаленно. Горячо. Жарко. Саша ловил чувственные стоны Полины своими губами, а Полина принимала все его жадные касания и толчки, пока этот танец не закончился взрывом и не разорвал их обоих на маленькие кусочки, чтобы собрать потом опять воедино.

***

– Саш, я подумала, что можно просто прогуляться по городу, пока такая хорошая погода. Только мне бы заехать домой и переодеться, а то не очень-то ходить днём по городу в вечернем платье, – через некоторое время предложила Полина.

– Отлично! Тогда начинай собираться, а мне ещё пару звонков надо сделать.

Полина нехотя встала с кровати и отправилась в душ, отправив воздушный поцелуй Саше, перед тем как закрыть за собой дверь.

Ванная комната была просторная, светлая и чистая, в которой была не только собственно ванна, но и отдельная душевая кабина. Тёплые струи воды смывали легкую усталость с мышц и расслабляли, и Полина ненадолго закрыла глаза от наслаждения. А потом почувствовала прохладу от открывающейся двери, и как кто-то прижал ее к холодному кафелю, поцеловал ее так порочно и несдержанно, что у неё вырвался стон не то от удовольствия, не то от натиска неутомимого мужчины. Целуя глубоко и жадно, Саша будто присваивал ее себе, не давая возможности отступить. Вот так вот девушка, которую вчера встретил в баре и вечером привёз к себе домой, о которой толком ничего не знал, манила к себе как магнитом своей чувственностью, нежностью и мягкостью. А под этой нежностью скрывалась такая страсть и пылкость, что Саше хотелось, чтобы это все принадлежало только ему. Пусть это игра, пусть это все временно, пусть завтра все забудется, но сейчас хотелось ее всю.

Жар, который сейчас снова исходил от их тел невозможно было смыть водой. Всего лишь несколько толчков, и мир опять взорвался на миллионы кусочков, которые сгорали изнутри медленным огнём.

– Полина, – медленно позвал Саша с легкой хрипотцой в голосе – ты ведьма!

– Что? Ты же говорил, что я малина? – с упреком спросила Полина.

Саша ничего не ответил, просто смотрел в ее еще затуманенные глаза и потом вышел из душа.

– Пятнадцать минут, Полина! Если не хочешь остаться у меня в крепости, – выходя сказал Саша.

И как просил, Полина была готова через пятнадцать минут. Косметики с собой не было, чтобы накраситься, волосы забрала в высокий хвост и надела вчерашнее платье, потому что другой одежды не было.

Увидев ее такую, Саша только улыбнулся уголками губ.

– Без косметики ты ещё милее и нежнее, – мягко произнёс Саша.

На что Полина, смущаясь, поблагодарила, так как не привыкла к таким комплиментам. Бывший жених наоборот просил ее быть более яркой и запоминающейся. И если бы Саша увидел ее в тех образах, в которых она была, находясь в обществе бывшего, он бы попросту ее не узнал. Саше она конечно же об этом не сказала. Да и не хотелось. С ним как раз хотелось быть вот такой настоящей: с голубыми сияющими глазами, небольшим естественным румянцем и розовыми губами, слегка припухшими от постоянных поцелуев.

Спустившись вниз на парковку, Саша отключил сигнализацию своего белого седана Мерседеса и открыл пассажирскую дверь Полине. И усевшись на водительское кресло, ввёл в навигатор адрес Полины, который она продиктовала.

Подъехав к дому Полины, который находился в типичном спальном районе Москвы, Саша припарковался недалеко от нужного подъезда, вышел из машины и немного с брезгливым видом осмотрелся.

– Да, давно я не был в таких районах… Полин, тебе не страшно вечерами тут ходить? Мне кажется, куда ни глянь, везде можно найти сюжет для «Криминальной России».

– Ты преувеличиваешь. Это, кстати, неплохой район. Метро рядом, автобусная остановка за домом, «Пятёрочка» за углом, баба Зина дежурит на лавочке с 7 утра. Все в лучших традициях. Но перцовый баллончик всегда ношу в сумке. В прошлый раз сосед так напугал, когда с собакой своей вышел поздно вечером, – язвительно пошутила Полина

Саша посмотрел на неё с укором, а в глазах читалось непонимание.

– Не смешно, Полин, – ответил Саша и пошёл в сторону Полининого подъезда

– Прости… у тебя просто такой вид был, когда вышел из машины, как будто ты сошёл с небес, а в тебя что-то нелицеприятное кинули, – оправдалась Полина – Есть люди, которые живут в таких домах, у них есть работа, за которую они получают деньги, пусть небольшие, но честно заработанные, есть дети, которых нужно кормить и учить и которые хотят новый айфон и Плейстейшн. Это жизнь среднего класса как она есть.

– Если они в этом живут, значит, это им нравится. Такой вот у них мазохизм. Крутиться, как белка в колесе, без просвета и без надежд. Чтобы позволить раз в год отпуск в Анапе? Жить в пятидесяти квадратах с двумя детьми и с зарплатой в тридцать тысяч? Какая это жизнь? Ну, может, глава этого всего счастливого семейства потрахивает одинокую соседку Люсю, а мать все ещё этого семейства раздвигает ноги перед своим начальником на вшивой работенке… вот и вся их радость, – ухмыльнулся Саша.

– Не боишься, что я та самая одинокая соседка Люся? Это жестоко, Саша. Не всем все даётся просто так на блюдечке, – намекнула Полина

– Жестоко. Но надо трезво смотреть на вещи. Этот мир неидеальный, здесь либо еб*шишь, либо еб*шат тебя, не важно родился ты с золотой ложкой во рту или нет. Я не исключение. Мой отец, чтобы построить и поднять бизнес, пропадал сутками на работе, подвергал свою жизнь опасности, договариваясь с бандитами в 90-е, пока мы с мамой и братом ютились то в общежитии, то по съемным маленьким хатам, то по бедным родственникам. И даже когда все наладилось, отец никогда не расслаблялся и нас этому учил. В жизни ничего просто так не даётся. Хотя, не спорю, были моменты, когда деньги затмевали мне мозги.

Полина все это время смотрела на Сашу не отрываясь и вглядывалась в его глаза, которые сейчас были со стальным отливом, как будто он сам металл: такой же жесткий, несгибаемый и холодный. Неужели это тот же человек, что так одновременно нежно и страстно целовал ее прошлую ночью, тот человек, чьи руки ласкали ее тело до изнеможенных хрипов и стонов?! Ещё какое-то время они смотрели друг на друга, ожидая, кто же первый нарушит это молчание, но этого делать не пришлось: баба Зина вышла продолжить своё дежурство.

– Ой, Полюшка, здравствуй, моя милая!

– Здравствуйте, баб Зин.

И Саша с Полиной зашли в подъезд.

– Полюшка, – растягивая гласные, почти пропел Саша.

– Даже не смей меня так называть! С детства терпеть не могла. Сначала моя бабушка и все ее подружки, теперь вот баб Зина… как будто тебе пять лет, – процедила сквозь зубы Полина, поднимаясь наверх.